Текст книги "Советская кавалерия на фронтах Великой Отечественной"

– Вопрос о контрударах считайте решенным. План сообщите сегодня вечером, – недовольно отрезал И.В. Сталин»[62]62
  Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. М.: АПН, 1969. С. 353.


[Закрыть].

Для проведения контрудара на правом крыле Западного фронта у Волоколамска использовались отдельные кавалерийские дивизии, кавгруппа Доватора и 58-я танковая дивизия, а на левом крыле фронта, в районе Серпухова – 2-й кавалерийский корпус, танковая дивизия полковника А.Л. Гетмана и часть сил 49-й армии под общим командованием командира 2-го кавкорпуса генерала П.А. Белова.

Из воспоминаний П.А Белова: «9 ноября 1941 года корпус был включен в состав войск Западного фронта. В тот же день я был вызван к командующему фронтом генералу армии Г.К. Жукову.

Беседа в штабе фронта длилась недолго. Командующий сообщил мне, что создается группа войск под моим командованием; основой ее будет 2-й кавалерийский корпус, придаются 415-я стрелковая и 112-я танковая дивизии, две танковые бригады, 15-й полк гвардейских минометов – «катюш» под командованием подполковника Дегтярева и другие части.

Замысел предстоящей операции состоял в том, чтобы нанести контрудар по противнику в районе Серпухова в полосе 49-й армии совместно с нею, а потом прорваться в тыл немцев. Контрудар приходился на то время, когда немцы еще наступали и держали в своих руках инициативу действий на советско-германском фронте.

Командующий показал мне на карте район намечаемой операции. Моя конно-механизированная группа, взаимодействуя с 49-й армией, должна была нанести главный удар в полосе шесть километров по фронту. Местность лесистая, с редкими населенными пунктами.

По данным штаба фронта, этот участок слабо прикрыт гитлеровцами, у них выявлено здесь всего два или три пехотных батальона, в позициях противника есть свободные промежутки, что облегчает прорыв вражеской обороны и позволяет направить в тыл к немцам диверсионные отряды наших войск».

В первых числах ноября наступило похолодание. Выпал снег. Земля покрылась белой пеленой. Почва подмерзла, пути и дороги стали всюду проходимыми.

В качестве справки: средняя температура для Московского района: ноябрь – 3°, декабрь – 8°, январь – 11°.

Однако зима 1941/42 года была очень суровой, с большим снежным покровом. Средняя температура зимой 1941/42 года была следующей: в ноябре – 5°, в декабре – 12°, в январе – 19°. В отдельные периоды морозы в январе доходили до – 35–40 °C. Толщина снежного покрова достигала 50–65 см.

В отличие от 16-й армии, где решение на проведение контрудара принимал командарм генерал К.К. Рокоссовский, генерал П.А. Белов план контрудара под Серпуховом докладывал командующему Западным фронтом Г.К. Жукову, который его и утвердил. Но после этого Белов с Жуковым ездили в Москву на доклад И.В. Сталину. Верховный ознакомился с планом намеченного контрудара, одобрил его.

2-й кавалерийский корпус генерала Белова был переброшен в район севернее Серпухова, а в районе Лопасни была сосредоточена 112-я танковая дивизия с большим количеством танков. Указанные соединения, образовав одну группу, должны были нанести удар немцам на фронте от Буриново примерно до Малеево (на участках 5-й гвардейской и 60-й стрелковых дивизий) и, выйдя в расположение противника, развивать наступление в направлении Высокиничи. На крайнем правом фланге должна была действовать переданная из резерва фронта 415-я стрелковая дивизия». Главная задача южного немецкого крыла заключалась в том, чтобы осуществить быстрый прорыв через наш фронт в направлении на Тулу и далее через рубеж реки Ока между Рязанью и Серпуховом, захватить важные промышленные районы с городами Тула, Сталиногорск, Кашира, а затем окружить столицу с юго-востока, замкнув вместе с северной группой кольцо на востоке от Москвы.

Основу южной группы противника составляла 2-я танковая армия – 4 танковые, 3 моторизованные и 5 пехотных дивизий, 1 пехотная бригада и моторизованный полк «Великая Германия». На московско-тульском операционном направлении противник перешел в наступление 18 ноября. На веневском направлении, где оборонялись 413-я и 299-я стрелковые дивизии 50-й армии, наступали 3, 4 и 17-я танковые дивизии противника.

4-я танковая дивизия 2-й танковой группы Гудериана подошла к окраинам Тулы, но дальше продвинуться не смогла.

17-я танковая дивизия вначале боев в районе Тулы и Каширы насчитывала около 180 танков разного типа: Т-I, Т-II в разведывательных подразделениях, основные танки Т-III, Т-IV; командирские танки (танки управления).

Обойдя Тулу, немецко-фашистские войска наносили удар в направлении Каширы. Прорвав оборону, эта группа противника захватила район Болохово, Дедилово. Для противодействия в район Узловая нами были спешно брошены 239-я стрелковая и 41-я кавалерийская дивизии. Ожесточенные сражения, отличавшиеся массовым героизмом наших войск, не прекращались здесь ни днем ни ночью. Борьба за Тулу на левом фланге Западного фронта приобретала оперативно-стратегическое значение, ее упорная оборона надломила одну из сторон немецких клещей, стремившихся сомкнуться к востоку от Москвы.

Наступление противника было остановлено, и уже в процессе борьбы создавались предпосылки для мощного контрудара, а затем и дальнейшего наступления наших войск.

Отбив наступление противника, 2-й кавалерийский корпус, 112-я танковая дивизия и войска правого фланга 49-й армии оказались не в состоянии прорвать фронт немцев и выйти на их тылы. Одним из недостатков наступления было слабое взаимодействие конницы с танками, неблагоприятные условия местности для действий танков Т-26 и слабо организованное управление войсками.

Кавкорпус генерала П.А. Белова, усиленный танками, в результате контрудара, осуществленного 14–19 ноября, вышел к реке Нара и занял населенный пункт Вязовка, но дальнейшее его продвижение было остановлено частями 4-й армии вермахта.

В результате этого 2-й кавалерийский корпус и правый фланг 49-й армии, участвовавшие в наступлении, к 20 ноября перешли к обороне, а на 23 ноября был намечен вывод кавалерийского корпуса за реку Нара и далее в район Лопасни.

После сосредоточения в районе Лопасни 2-й кавалерийский корпус (в связи с усложнением обстановки под Веневом) был распоряжением фронта поднят по тревоге и переброшен в район Каширы, откуда с 27 ноября осуществлял свой контрудар против частей 2-й танковой армии.

415-я стрелковая и 112-я танковая дивизии (последняя без одного танкового полка) оставались в 49-й армии. Впоследствии вся 112-я танковая дивизия была передана в 50-ю армию.

К 20 ноября обстановка на фронте 49-й армии сложилась следующим образом. На правом фланге наши войска на ряде участков перешли к обороне. Части 2-го кавалерийского корпуса готовились к отходу за реку Нара. На левом фланге противник продолжал делать попытки овладеть Алексином. В центре наши войска всюду сдерживали противника; активных боевых действий здесь не происходило.

21 ноября командование фронта, в связи с неудачным наступлением 2-го кавалерийского корпуса в районе Серпухова и резким изменением обстановки на флангах фронта, приказало 49-й армии наступление прекратить и перейти к обороне. К этому времени 49-я армия значительной частью своих сил фактически уже перешла к обороне.

Следует подчеркнуть, что конно-механизированная группа выступала в этой операции как самостоятельное оперативное объединение, подчиненное непосредственно командованию Западного фронта. Группа взаимодействовала с 49-й армией, но вовсе не входила в ее состав. Будущий историк может найти много документов, подтверждающих этот факт. В архиве Министерства обороны имеется, например, копия плана операции конно-механизированной группы. Там же хранится план взаимодействия ее с войсками 49-й армии и много других документов.

2-я танковая армия Гудериана быстро продвигалась на северо-восток, стремясь выйти к Оке и захватить переправы, чтобы затем наступать на Москву. Нависла непосредственная угроза над Каширой, где находились такие важные объекты, как ГРЭС, железнодорожный мост через Оку, Ожерельевский железнодорожный узел. Потеря Каширы открыла бы немцам прямую дорогу к столице. А на участке Кашира – Коломна не было крупных сил Красной Армии, способных остановить танковую лавину Гудериана.

21 ноября Узловая и Сталиногорск были заняты главными силами танковой армии Гудериана. Захватив станцию Узловая, они были уже в 8 км южнее Каширы. В направлении Михайлова наступал 47-й моторизованный корпус противника.

23 ноября развернулись тяжелые бои за город Венев.

25 ноября, обойдя Венев, 17-я танковая дивизия гитлеровцев подходила своими передовыми частями к району Каширы. В районе Тулы создалась довольно сложная обстановка.

Вследствие прорыва и быстрого продвижения немцев на север Военный совет фронта 24 ноября директивой № 062/оп поставил задачу 2-му кавалерийскому корпусу форсированным маршем сосредоточиться к исходу 25 ноября в районе Чернево, Зарайск, войдя в подчинение командующего 50-й армией.

25 ноября задача кавалерийского корпуса была уточнена – выдвинуться в район Рязани и разбить противника, наступавшего в северо-восточном направлении в направлениях на Зарайск и Рязань. В тот же день командиру кавалерийского корпуса было сообщено решение Военного совета фронта о возложении на него персональной ответственности за Каширу, по которой немцы наметили нанести удар.

В этот же день 2-й кавкорпус П.А. Белова и 112-я танковая дивизия полковника А.Л. Гетмана начали выдвигаться в район Каширы. Они должны были немедленно развернуться фронтом на юг, разбить противника в районе Каширы и отбросить его в южном направлении. В условиях сильного мороза и снежного бурана конники совершили 100-километровый марш и в ночь на 26 ноября начали занимать оборону на южных подступах к Кашире. Туда же были переброшены и вошли в подчинение генерала П.А. Белова 112-я танковая дивизия полковника А.Л. Гетмана, 35-й и 127-й отдельные танковые батальоны. В составе этой группы было 129 танков, большей частью легкие.

Вот написал, что конники совершили 100-километровый марш в сложных погодных условиях, и подумал, а поймет ли современный читатель, что это такое – марш кавалерии, в каком темпе он совершается, особенно зимой, да еще в мороз.

Белов вспоминал: «С 11 ноября корпус не знал отдыха. Марш сменялся боем, бой – маршем. Были забыты все нормы отдыха, ночлегов и дневок. Люди ели на ходу, спали урывками, как-нибудь и где-нибудь, по нескольку дней не бывали в теплом помещении, хотя стояли довольно сильные морозы.

Мы, как и положено кавалеристам, вели маневренные бои, совершали перегруппировки, быстрые марши. Высшее командование подразумевало, что все это люди делают верхом. Но под Москвой нашим бойцам и командирам пришлось большей частью маршировать пешком, ведя усталых коней в поводу.

У нас было много лошадей, мобилизованных из народного хозяйства, не прошедших ни выездки, ни тренировки. Присылали к нам и малорослых лошадей, и слабый молодняк. Когда начались бои в районе Каширы, весь конский состав был совершенно измотан. Не выдерживали нагрузки даже те отличные кони, которые сохранились в корпусе еще с мирного времени».

В ходе Великой Отечественной войны советская конница не раз совершала именно напряженные переходы и не всегда выполнялись требования вышепроцитированного Боевого устава.

И марш 2-го кавкорпуса был далеко не исключением, а точнее правилом, требовавшим от лошадей и кавалеристов полного напряжения сил и энергии. А ведь после напряженного марша кавалеристы не раз вступали в ожесточенные бои с противником.

Командование Западного фронта принимает решение снять из-под Серпухова 2-й кавкорпус с 15-м полком гвардейских минометов и срочно перебросить его под Каширу. Дополнительно направить туда 112-ю танковую дивизию.

Но сделать это было непросто, 5-й кавалерийской дивизии необходимо было пройти 100 км, но до этого сдать свои позиции пехотным подразделениям, а 9-й Крымской предстояло в течение суток совершить марш в 150 км в сторону Зарайска. А так как кони были не кованы и наминали ноги, то вести их пришлось в поводу. Сам командир корпуса генерал Белов срочно выезжает в город Мордвес для встречи с командующим 50-й армией генералом Болдиным и согласования действий войск.

На обратном пути Белов заезжает в Каширу, где организует оборону до подхода основных сил корпуса из находящихся здесь частей.

П.А. Белов: «Я подчинил себе также 173-ю стрелковую дивизию, размещавшуюся близ Каширы в селе Богословском. Эта дивизия была сформирована в августе Киевским райкомом партии Москвы из ополченцев. Командовал ею молодой полковник А.К. Богданов, военным комиссаром был участник Гражданской войны кандидат экономических наук И.А. Анчишкин. Штаб возглавлял полковник Г.Н. Первенцев, бывший преподаватель тактики Военной академии имени М.В. Фрунзе.

Части 2-го кавалерийского корпуса начали подходить к Кашире. 25 ноября 1941 года, около 15.00, передовой 131-й Таманский полк подполковника Синицкого вышел к городу и сразу же занял позиции на его окраинах. Следом подошла вся 5-я дивизия генерала Баранова..

Из воспоминаний П.А. Белова: «…Я решил проехать по шоссе из Каширы в Ступино. Хотелось самому встретить приближающихся к городу кавалеристов, поторопить их, посмотреть, в каком они состоянии. Было около трех часов дня, когда неподалеку от Ступино я увидел первые эскадроны. Навстречу двигался один из лучших наших полков – 131-й Таманский кавалерийский, не раз отличавшийся в трудных боях. Командир его подполковник В.Г. Синицкий старался держаться бодро, докладывал громко, но я видел, что он смертельно устал. Глаза воспалены, лицо серое. Не лучше выглядели и другие командиры. Бойцы проходили мимо меня, с трудом передвигая натруженные ноги. За неполные двое суток они совершили марш более чем в сто километров, не останавливались на ночлег, делая только короткие привалы. И весь этот путь преодолели пешком, ведя лошадей в поводу.

Стояли уже довольно сильные морозы, но снег еще не покрыл поля. Почва промерзла, окаменела. А у нас многие лошади были подкованы по-летнему, только на передние ноги. Значительная часть коней из маршевого пополнения вообще не имела подков. Твердая земля наминала мягкую часть (подушку) некованых ног. Лошади были измучены, шли медленнее, чем люди».

Днем 26 ноября 1941 года 112-я танковая дивизия вышла к селу Иваньково, прикрыв правый фланг обороны корпуса на Каширском участке. В ночь подтянулась 9-я кавалерийская дивизия полковника Осликовского, она стала занимать левый фланг по линии Ягодня – Ожерелье – Грабченки.

Части 17-й танковой дивизии противника и отдельная танковая группа полковника Эбербаха сосредоточились в Барабанове, Пятнице, Зендикове и Мицком.

Немцы тоже вели усиленную разведку, готовясь к наступлению. Мелкие диверсионные и разведывательные группы противника действовали по всем дорогам в северном и восточном направлениях, пытаясь глубже проникнуть в расположение наших войск, узнать наши силы, устроить диверсии, вызвать панику.

Разведывательные отряды и разъезды Белова вели борьбу с этими отрядами фашистов.

В тот день, 26 ноября, фашисты имели полную возможность с ходу захватить Каширу и переправы через Оку. Во всяком случае, полную возможность до подхода таманцев. Импровизированные заслоны, выставленные Беловым, не смогли бы отразить удар танков. Однако эти заслоны сыграли свою роль – они заставили немцев развернуться для боя, вести разведку и терять время.

Простой обороной город было не удержать, хотя в людях соотношение было примерно равным, по танкам и тяжелому вооружению у врага было превосходство. Поэтому было принято решение наступать.

26 ноября корпусу было присвоено гвардейское звание. В приказе Наркома обороны СССР от 26 ноября 1941 года указывалось: «За проявленную отвагу в боях с немецко-фашистскими захватчиками, за стойкость, мужество и героизм личного состава преобразовать:

– 2-й кавалерийский корпус в 1-й гвардейский кавалерийский корпус (командир корпуса генерал-майор Белов Павел Алексеевич);

– 5-ю кавалерийскую дивизию в 1-ю гвардейскую кавалерийскую дивизию (командир дивизии генерал-майор Баранов Виктор Кириллович);

– 9-ю кавалерийскую дивизию во 2-ю гвардейскую кавалерийскую дивизию (командир дивизии полковник Осликовский Николай Сергеевич)».

Кавалеристы получили задачу наступать во фланг гитлеровцам от Озер через Ожерелье на Пятницу, а танкисты – от Зарайска на Барабаково. Промежуток между 5-й и 9-й кавалерийскими дивизиями обязаны занять две стрелковые бригады, которые обещал прислать Верховный Главнокомандующий.

Два танковых батальона, направляемые к Белову из Москвы, и все части, отошедшие из Венева в Зарайск и Коломну, были объединены под общим руководством полковника Таранова. Этой группе была поставлена задача – прикрыть Коломну и вести разведку на Рязань и Серебряные Пруды.

В целом план операции предусматривал следующее: 1-я гвардейская дивизия должна наступать с фронта в направлении деревни Пятница, части 173-й стрелковой дивизии – наступать на высоту 210,7 (211), с левого фланга должна наступать 2-я гвардейская кавдивизия в направлении Ожерелье – Пятница. 9-я танковая бригада должна наступать на Барабаново, отрезая противнику пути отхода.

Справа должна наступать на деревню Жижельна 112-я танковая дивизия в составе 40 танков Т-26 и двух батальонов мотопехоты.

Главный удар по немцам Белов решил нанести на левом фланге из района Озер, где сосредоточивалась 9-я кавалерийская дивизия, и из Зарайска, куда должна была подойти 9-я танковая бригада.

В замысле контрудара была заложена идея двойного окружения пятницкой группировки вражеских войск. 1-я и 2-я гвардейские кавалерийские дивизии получили задачу охватить гитлеровцев с обоих флангов. 112-я танковая дивизия, 9-я танковая бригада и два отдельных танковых батальона должны были обойти группировку противника и создать внешнее кольцо окружения.

Необходимо было решить один важный вопрос: когда начать операцию? Многие причины побуждали начать контрудар не 27 ноября, а на сутки позже. Кавалеристы, совершившие длительный форсированный марш, сильно устали.

Белов в своих мемуарах отмечал: «В полках много отставших. Главная ударная группировка корпуса – 9-я Крымская кавалерийская дивизия и 9-я танковая бригада – еще находилась в пути и не вышла в район сосредоточения. Не подтянулась основная масса артиллерии, не успели подвезти снаряды. Казалось, начинать наступление завтра утром будет преждевременно. Нет полной уверенности, что к утру главные силы успеют выйти на указанные им рубежи. Особенно беспокоили меня танкисты и конная артиллерия».

Закончив сосредоточение к утру 27 ноября, 1-й гвардейский кавалерийский корпус совместно с 112-й танковой дивизией и 9-й танковой бригадой из района Каширы (с фронта Иваньково, Сорокино, Редькино, Клишино) начал в 9 часов наступление с севера на противостоявшую группировку неприятельских войск, имея на флангах танковые дивизию и бригаду[63]63
  ИВМВ. Т. 4. С. 107; Архив МО, ф. 208, оп. 2511, д. 218, л. 162.


[Закрыть].

Бои развивались следующим образом: 112-я танковая дивизия отражала атаки немецких танков, которые упредили наш удар с этой стороны. 1313-й стрелковый полк взял высоту 210,7, но был отброшен немецкой контратакой. На помощь пехотинцам был направлен 11-й Саратовский кавполк.

При поддержке огнем 15-го полка «катюш» высота была снова взята. 96-й Белозерский и 160-й Камышенский кавполки, действуя в пешем строю, выбили фашистов из села Мицкое и вышли к деревне Пятница, 96-й полк овладел деревней Базарово, а 166-й кавполк захватил деревню Чернятино.

Таким образом, в первый день наступления (т. е. 27 ноября) кавалерийский корпус уже к 16 часам достиг ряда успехов:

5-я кавалерийская дивизия овладела высотой 210,7, северной окраиной Пятница, Тимирязево, имея перед собой до батальона пехоты с танками, поддержанными артиллерией с юго-восточной окраины Стародуба;

9-я кавалерийская дивизия, наступая двумя полками из района Знаменское, Макарово, овладела Ожерелье, Грабченки, продолжая наступление против батальона пехоты и 8–10 танков; остальные силы кавалерийской дивизии подходили по железной дороге; артиллерия дивизии отстала вследствие усталости конского состава.

Группа легких танков из состава двух отдельных танковых батальонов и 9-й танковой бригады вышла передовыми частями в район Топканово, Острога, а главными силами прошла Чернево, нанося удар в направлении Барабаново. Тяжелые танки отстали из-за отсутствия прочных мостов в районе Зарайска.

112-я танковая дивизия вела бой с танками и мотопехотой противника в районе Иваньково.

Генерал армии Жуков поздно вечером сообщил Верховному Главнокомандующему: «Белов с утра начал действовать. Продвигается вперед. Против Белова действуют части прикрытия противника. По состоянию на 16.00 27.11 противник отошел на три-четыре километра. Захвачены пленные. Сегодня в бою танковые батальоны и танковая бригада не участвовали. Задержались в пути из-за мостов. Подойдут ночью и будут участвовать с утра. 112-я танковая дивизия ведет бой в шестнадцати километрах юго-западнее Каширы».

Иосиф Виссарионович несколько раз перечитал донесение. Будто сомневался. Да ведь и то сказать – за десять суток немецкого наступления это была первая приятная новость. Первая светлая полоска на черном фоне событий, проблеск, вселявший надежду. Сталин не убрал донесение, оставил его на столе, на видном месте.

Ни Верховный Главнокомандующий, ни командующий Западным фронтом, ни командир гвардейского кавкорпуса, ни танковый бог немцев Гудериан – никто еще не знал тогда, что эти четыре километра, потерянные фашистами, окажутся необратимыми. Это были самые первые победные километры на том огромном пути, который советским войскам предстояло пройти от Москвы до Берлина.

Выполняя задачи по уничтожению каширской группировки противника, 1-й гвардейский кавалерийский корпус произвел перегруппировку в ночь на 28 ноября для продолжения наступления с 19.15 того же числа.

Соединения корпуса в течение 28 ноября занимали следующее положение:

– 112-я танковая дивизия в районе Иваньково прикрывала дорогу на Серпухов;

– 1-я гвардейская кавалерийская дивизия овладела селениями Пятница, Дудилово;

– 2-я гвардейская кавалерийская дивизия находилась в районе Кокино, Ожерелье.

– Танковая группа к 5 часам вышла на рубеж Дьяково, Пурлово. Перед корпусом на подступах к Кашире находилась следующая группировка противника: в Дудилове и Пятнице – до одного батальона пехоты с 20–25 танками. Оказавшись в полуокружении, немцы упорно оборонялись в районе Стародуб, Пятница, Руднево силами до пехотного полка с 60 танками, часть которых была закопана в землю.

Авиация противника активными действиями в течение 28 ноября нарушала проволочную связь в частях 1-го гвардейского кавалерийского корпуса; кроме того, противник упорно пытался контратаковать 136-й кавалерийский полк 2-й гвардейской кавалерийской дивизии в направлении на Кокино силой двух рот пехоты с небольшим количеством танков.

Успех 1-го гвардейского кавалерийского корпуса вызвал переброску 29-й моторизованной дивизии немцев на рубеж Пряхино, Тюнеж для обеспечения правого фланга и тыла, над которыми все время нависали с севера наступавшие части усиленного кавалерийского корпуса.

Командующий Западным фронтом так сообщал об этом бое Верховному Главнокомандующему: «Белов с утра начал действовать. Продвигается вперед. Против Белова действуют части прикрытия противника… По состоянию на 16.00 27.11 противник отошел на три-четыре километра. Захвачены пленные. Сегодня в бою танковые батальоны и танковая бригада не участвовали. Задержались в пути из-за мостов. Подойдут ночью и будут участвовать с утра. 112-я танковая дивизия на месте и ведет бой в 16 км юго-западнее Каширы».

В этот день инициатива на участке корпуса начала переходить в руки кавалеристов. Теперь нужно было развить наметившийся успех.

28 ноября 1941 года 11-й кавполк берет деревню Верзилово, после взятия Умрышенки 96-й и 160-й кавалерийские полки 1-й гвардейской кавдивизии завязали бои на северной окраине деревни Пятница.

На участке 2-й гвардейской кавдивизии 72-й кавполк прорвал оборону врага в районе Булгаково, 108-й кавполк пошел в атаку в конном строю, но на уставших конях не смог догнать убегающих немцев. 11-й и 72-й кавполки взяли деревни Ягодня и Кокино.

Вот как Белов описал в своей книге этот эпизод: «Характерный случай произошел 28 ноября во 2-й гвардейской дивизии. 72-й кавалерийский полк прорвал оборону немцев в районе Булгакова. Сложилась выгодная обстановка для конной атаки. Противник деморализован, нужно не дать ему остановиться, ворваться на его плечах в село, уничтожить врага. Полковник Осликовский приказал резервному 108-му полку ударить по гитлеровцам. Всадники двинулись вслед за отступающими немцами, нагоняя отставших. Громкое «ура», топот копыт, блеск клинков – все это произвело впечатление на противника, прибавило паники. Фашисты бежали, почти не сопротивляясь. Но, увы! Бежали они так быстро, что наши всадники не сумели догнать их.

Усталые, некованые лошади не способны были двигаться даже рысью, не говоря уже о галопе. Они едва переставляли ноги, а в полукилометре от Булгакова большинство лошадей совсем выдохлось. Конная атака захлебнулась. Командиры и бойцы начали спешиваться.

Немцы, воспользовавшись передышкой, попытались организовать оборону на окраине села. Кавалеристы ударили по врагу в пешем строю и захватили Булгаково».

Захватив несколько населенных пунктов, 1-я гвардейская кавалерийская дивизия к исходу дня завязала бои на окраине деревни Пятница. Несколько медленнее продвигалась 2-я гвардейская кавалерийская дивизия. Немцы, почувствовав угрозу окружения, бросили против нее довольно крупные силы пехоты и танков. Дивизия с трудом отражала танковые контратаки. Дело осложнялось тем, что треть ее артиллерии застряла на дорогах: ослабевшие лошади не могли везти орудия.

К ночи танковая группа полковника Грецова перерезала шоссе Кашира – Мордвес в районе деревни Барабаново, продвинувшись до деревни Наумовское. Но фашисты, собрав в кулак 40 танков и полк пехоты, ударом от Пятницы восстановили положение. 11-й Саратовский кавполк ночной атакой берет село Пятница; на улицах села противник оставил 16 сожженных танков, 18 орудий, до 100 автомашин и более 500 убитых солдат и офицеров[64]64
  Советская кавалерия. М.: Воениздат, 1984. С. 190.


[Закрыть].

В тот день, 28 ноября, особенно отличились танкисты сводного отряда полковника Грецова. Отряд, пополнившийся за счет подтянувшихся танков, насчитывал двадцать две боевые машины: семь Т-34 и пятнадцать Т-60. В состав его входил и мотострелковый батальон 9-й танковой бригады.

29 ноября 1941 года врага преследовали передовые части, а основные силы получили день отдыха, который не прошел даром. Были подтянуты резервы (35-й и 127-й отдельные танковые батальоны, отставшие танки 9-й танковой бригады), перекованы лошади.

Зная общий замысел операции, полковник Грецов не остановился и двинул отряд из Барабанова на Жижелну, в тыл 4-й танковой дивизии противника, ведшей бой с 112-й танковой дивизией.

У немцев поднялся переполох. Они срочно стали снимать части с передовой, чтобы повернуть их против отряда Грецова. Воспользовавшись ослаблением боевых порядков противника, 112-я танковая дивизия выбила гитлеровцев из села Тепловка и начала развивать наступление на Жижелну, навстречу отряду Грецова.

Продвинувшись дальше на юг, за ночь части корпуса овладели населенными пунктами Стародуб и Тимирязево. Танковый отряд полковника Грецова установил в районе Жижелны непосредственную связь с подразделениями 112-й танковой дивизии.

Рано утром генерал-майор Баранов и полковник Осликовский доложили Белову об итогах ночного боя. Прошло ровно трое суток с того времени, как части конно-механизированной группы пришли в Каширу. Положение города казалось тогда почти безнадежным. Сейчас у комкора имелись все основания поздравить командиров дивизий с победой.

С наступлением темноты 29 ноября части корпуса в результате боев в районе Каширы с частями 17-й танковой дивизии, мотобатальоном СС и полком пехоты противника вышли на рубеж Благово, Барабаново, Никулино, а 112-я танковая дивизия – на линию Шепилово, Жижелна.

Преследование противника продолжалось 30 ноября и в последующие дни при упорном сопротивлении немцев, которые 1 декабря из района Кончинки контратаковали (главным образом танками) 1-ю гвардейскую кавалерийскую дивизию. Отразив эту контратаку, дивизия закрепилась на рубеже Уваровка, Русалкино, обороняя одним полком Каширу.

2-я гвардейская кавалерийская дивизия, уничтожив до роты противника, в этот же день овладела Ореховкой, Павлово-Воронцовом, Козловкой и, взаимодействуя с 9-й танковой бригадой, по овладении Марыгином наступала на Мордвес.

В период с 29 ноября по 3 декабря кавалерийский корпус со средствами усиления развивал наступление, причем уже 29 ноября противник медленно отходил на юг, оказывая упорное сопротивление.

В связи с прорывом противника в районе Руднево (18–20 км северо-восточнее Тулы) части 112-й танковой дивизии и 35-й танковый батальон (главные силы которого находились 2 декабря на рубеже Борисово, Павловское, Одинцово) получили задачу наступать в направлении Руднево для уничтожения прорвавшегося противника.

173-я стрелковая, 1-я гвардейская кавалерийская дивизии и 9-я танковая бригада со 127-м танковым батальоном в течение 2 декабря продолжали преследование, при этом 173-я стрелковая дивизия наступала в направлении Гритчино, 1-я гвардейская кавалерийская дивизия овладела Кончинкой, 9-я танковая бригада с 127-м танковым батальоном вела бой за Пряхино, имея главные силы на рубеже Дьяконово, Барсуки.

2-я гвардейская кавалерийская дивизия, находившаяся на рубеже Селинка, Козловка, составляла резерв командира корпуса.

3 декабря 173-я стрелковая дивизия, овладев Заразы, Хреново, Жилево, продолжала наступление на Гритчино, имея против себя до батальона 63-го моторизованного полка; 1-я гвардейская кавалерийская дивизия к 18 часам овладела Мартемьяново, Лашино. 2-я гвардейская кавалерийская дивизия, захватив двумя полками Немерино, одним полком совместно с 9-й танковой бригадой наступала на Михайловку. Силы немцев перед фронтом 1-й и 2-й гвардейских кавалерийских дивизий составляли до двух батальонов 40-го моторизованного полка.

Части 1-го гвардейского кавалерийского корпуса теснили мотопехоту противника в южном направлении, Его части, успешно развивая свое наступление на юг, к 7 декабря заняли Михайловку, Пряхино, Даровое, Марыгино, а к 15 часам, сломив сопротивление противника, вышли на рубеж Афанасьевка, Каменка, Барсуковские Выселки, Дьяконово, лес севернее Столбовки и продолжали преследование противника на Ценен, непосредственно угрожая флангу и тылу немцев.