Текст книги "Рунет: Сотворенные кумиры"

Как прославиться в интернете и почему этого делать не надо

Встречался со студентами на философском факультете МГУ.

2,5 часа проговорили об интересном.

Поехал домой.

У перехода возле главного здания университета Спартак Альбертович притормозил, пропуская студента на зебре.

И тут же в зад нам с глухим стуком въехал новенький вишневый «Ситроен», за рулем которого сидел один из моих же слушателей.

Из журнала dolboeb, 24 сентября 2009

– Как работает сейчас сетевая популярность? Как ее набирают?

– Сетевая популярность – это примерно то же, что и богатство. – Носик откидывается на спинку стула с видом проповедника, начинающего одну из любимых проповедей. – Как становятся богатыми?

– Как?

– Или у тебя богатые родители; или ты вышла замуж за богатого; или ты женился на богатой девушке; или ты создал предприятие, и оно заработало много денег; или ты выиграл в лотерею; или ты нашел клад; или ты обнаружил, что квартира, которая оформлена на твое имя, стала дорого стоить, и продал ее; или ваучер, в который ты когда-то вложился, оказался вдруг чрезвычайно лакомым активом, приносящим дивиденды.

Богатым можно стать разными способами, – заключает Носик. – То, сколько у человека денег, никак его не характеризует. Из этого нельзя сделать вывод ни о роде его занятий, ни о его IQ, ни о его душевных качествах: разные люди разными путями пришли к тому, что у них больше денег, чем они переварили.

То же касается и популярности: разные люди разными путями пришли к тому, что у них большая аудитория.

В десятке

Медиалогия опубликовала сентябрьские данные по цитируемости интернет-СМИ.

Первая тройка: gazeta.ru (+1 позиция, видимо, из-за статьи Медведева), lenta.ru (−1), newsru.com (0). Три не худших строчки в моем резюме за последнее десятилетие.

Из журнала dolboeb, 29 октября 2009

– Список этих путей к популярности – открытый или закрытый?

– Это абсолютно бесконечный список путей, самые распространенные из которых можно типологизировать.

– Ну?

– Это человек, известный широкому кругу лиц за пределами интернета: он приходит в интернет, и там воспроизводится модель его внесетевой известности. Это человек, известный в интернет-сообществе: он приходит в ЖЖ, и туда приходит та часть интернет-сообщества, среди которой он известен, притом что за пределами интернета его имя, может быть, никому ничего не скажет. Это человек, создающий качественные тексты и качественные изображения, к которому ходят за качеством его творчества (как Дима Горчев[32]32
  Блогер и писатель Дмитрий Горчев, владелец журнала dimkin. 25 марта 2010 года он был найден мертвым около своего дома в селе Гостилове Невельского района Псковской области.


[Закрыть], Полина Волошина[33]33
  Дизайнер и сценарист, создательница коллекционных кукол Mooqla Полина Волошина ведет ЖЖ samka.


[Закрыть]). Это человек, интересный сам по себе: может, он не создает никаких произведений, но его суждения по различным вопросам являются либо глубокими, либо очень информативными. Наконец, это человек, вообще неинтересный ни с какой точки зрения, но оказавшийся, например, под бомбежкой или ставший единственным источником информации из первых рук в том месте, где бомбят. Он пишет: «Вот я посмотрел в окно – упала бомба, спустился в бомбоубежище…». Его дневник становится очень посещаемым, а дальше статус тысячника просто тянет его за собой. Или это человек, оказавшийся в поле зрения известных авторов, потому что в какой-то момент им показалось, что он сам прикольный или приколен тот формат, в котором он пишет. Это se_tr, живой журнал милиционера, патрулирующего в московском метро. В 2007 году он показался многим людям таким курьезом, что чуть не выиграл международную премию Best of Blogs. Единственное, что помешало ему выиграть, – американская участница жюри была пацифисткой, а у него на юзерпике оказалось табельное оружие, и она голосовала против. Из-за этого одного голоса он не получил гран-при. А так какие-то люди сочли его курьезом и написали об этом, и он стал знаменит. Потом, правда, выяснилось, что он оказался не готов к славе и начал суетиться.

– То есть?

– Начал пытаться вести себя адекватно тому, что он теперь большой писатель и может быть интересен людям сам по себе, а не как уникальное явление – милиционер в метро. Он начал писать кинообзоры. А у нас, знаешь ли, любой может обозревать кино, ничего в нем не понимая: дурное дело – нехитрое. Но в этот момент уже неважно, доярка ты или милиционер в метро: ты просто человек, который обозревает кино, мало чего в нем понимая. И с этого момента он перестал быть курьезом, а нового качества не обрел.

Сам Носик, по собственной классификации, нечто среднее между первым и вторым типом. Его внесетевая известность была изначально связана с журналистской работой, а позже – с десятками проектов и бизнесов, которые он делал в интернете и вокруг него в качестве «пионера Рунета», предпринимателя или инвестора. При этом сетевая популярность для него – или побочный продукт его разнообразной деятельности, или рабочий инструмент, но не самоцель и не «бонус». «Я пишу этот журнал не для того, чтобы его побольше народу хотело читать, – сказал он во время “Разговорчиков”. – Я не знаю, зачем эти 750 человек (имеется в виду френдлента самого Носика. – Ю.И.) хотят читать мой ЖЖ. Я бы на такой ЖЖ не стал подписываться, как бы ни звали его обладателя».

Собственную френдленту, по многочисленным признаниям Носика, он не читает никогда. Ну, или почти никогда. «Читать 750 человек?! Вот когда не было ЖЖ, а были традиционные СМИ, вы слышали о человеке, который бы читал 750 СМИ?.. Если человек читает даже 12 чего бы то ни было одновременно, то он должен получать за это зарплату как профессиональный мониторщик». Френды – Алексей «L E X A» Андреев, Николай «Норвежский Лесной» Данилов и другие – присылают ему ссылки на разные записи. В основном, на чужие. Норвежский Лесной – на свои. «Я не знаю, на 100 ли процентов своих записей он присылает ссылки, – сказал Носик тогда же, в “Разговорчиках”, ухмыляясь в ответ на ухмылку сидящего тут же Норвежского Лесного. – Но каждый раз, когда я прочитываю эти записи, у меня всегда есть ощущение благодарности за информацию».

– Есть еще один способ стать популярным, – говорит он мне через несколько лет после «Разговорчиков», уже без ухмылки, а с каким-то раздражением. Так дети смотрят на незнакомых детей, пришедших играть в их песочнице. – В ЖЖ приходит человек, которого вообще ничего не интересует, кроме как стать популярным в ЖЖ. И он начинает использовать любые ухищрения для того, чтобы этой цели достичь.

– А какие это ухищрения?

– В 1999 году я чудовищно поругался с Норвежским Лесным, который редактировал рубрику «Лесные дали» в Газете. ру, а потом в «Вестях». Он опубликовал в своей рубрике статью Линор Горалик о том, как стать знаменитым в сети. Сама постановка вопроса показалась мне возмутительной.

– Почему?

– Потому что такого рода рекомендации – это рекомендации по реализации той программы, которую описал в двух строчках Пастернак: «ничего не знача, // быть притчей на устах у всех». Понимаешь, вот если ты ко мне приходишь, и я тебе за чашкой чая рассказываю, как тебе, будучи талантливой молодой поэтессой, стать заметной должному количеству читателей, – то это я тебе рассказываю, поскольку верю, что продукт, который ты производишь, заслуживает того, чтобы быть увиденным большим количеством людей. Я тебе даю в руки определенный набор приемов и ходов. А когда через публичные СМИ, на тот момент самые читаемые СМИ в русском интернете, такие рекомендации даются всем, по сути дела, они становятся рекомендациями для спамеров. И все средства, которые там рекомендовались, собственно, и были такого рода, спамерские.

– Прийти куда-нибудь и нахамить известному человеку?

– Ну да, попасться на глаза Марату Гельму, попасться на глаза там, сям, засветиться тут, вступить в обсуждение здесь, прислать свою ссылку. Короче говоря, шуметь и пытаться обратить на себя внимание. Понятно, что потребность привлечь к себе внимание есть у и человека, продающего подержанный матрас, и у мошенника, который собирает деньги на больных детей, публикуя номер своего персонального счета. Поэтому все эти пособия – как громко кричать в интернете – они меня тогда раздражали и теперь раздражают.

– Что дали блоги в культурном отношении?

– Стали заметны и известны многие интересные авторы, до тех пор писавшие, по сути дела, “в стол”, даже если их тексты были до блогосферы доступны в открытом доступе на персональных страницах или сайтах литобъединений.

(Из интервью Антона Носика порталу Openspace.ru, 18 сентября 2008)

* * *

Носик, один из самых известных людей в Рунете и за его пределами, человек, чьи номера телефонов и адреса личных и рабочих имейлов опубликованы в открытом доступе в десятках разных мест, утверждает, что у него есть голова на плечах.

Мы беседуем о публичности и популярности в интернете, об их плюсах и минусах. Носик, кажется, видит одни плюсы. О минусах он наслышан, но считает, что его эти минусы не касаются, потому что он принял все меры предосторожности, которые только возможны. А именно – нигде не написал в открытую, как называется ЖЖ его мамы и ЖЖ его жены.

– Я же понимаю, что не может быть никаких положительных последствий от того, что я напишу: «Вот это моя мама, а вот это моя жена». Там нет ни одного осмысленного человека, который жаждет узнать, как называется ЖЖ моей мамы или жены.

– Почему?

– Потому что, если есть два-три человека, которым это интересно, они всегда могут ко мне прийти и спросить об этом приватно. Я посмотрю, что это за люди, и если они разумные, я им на этот вопрос отвечу. А писать на заборе до востребования – это может быть предназначено исключительно для тех людей, которые, относясь ко мне плохо, являются такими подонками, что для них хорошим способом выразить свое отношение может стать травля моих близких. Кстати, что интересно: номер моего мобильного телефона опубликован в открытом доступе на сервере Ленты. ру с 1999 года. Номера всех моих мобильных телефонов всегда там были опубликованы. До появления компании СУП и связанных с ней скандалов – в общем, до 2007 года, – никогда не скрывая ни в одном своем профайле мобильный телефон, я не получил ни одного хулиганского звонка.

– А после появления СУПа получал?

– Ну, дело в том, что в некоторых скандалах и конфликтах, связанных с СУПом, оказывались задействованы душевнобольные люди, которые звонили мне раза четыре за два года.

– И что они делали?

– Ну, что могут делать душевнобольные люди? – пожимает плечами Носик. – Делились со мной своими мнениями обо мне, о моей деятельности, о моей компании. Угрожали, включали и проигрывали какие-нибудь записи. Обычное телефонное хулиганство.

– Ну, а ты что делал?

– В каком смысле?

– Ну, как ты с этим взаимодействовал?

– Никак. Вешал трубку.

– Вешал трубку и забывал?

– Вешал трубку и забывал.

Скандал с утра пораньше

Сегодня в десять утра меня разбудила звонком на мобильный Тина Канделаки, с которой я до сегодняшнего дня не имел удовольствия быть знакомым.

На протяжении 20 минут она нечленораздельно, зато очень громко, на меня орала и требовала, чтобы я перестал «маньячить», чтобы я больше не звонил ей в два часа ночи и не подсылал к ней на гламурных вечеринах поклонников с любовными посланиями. Обращалась на «ты» и почему-то пыталась мне доказать, что я – «самый главный пранкер». Слово это не было мне знакомо, так что я раз 20 переспросил, но так и не понял ответа.

Дальше стало проще, ибо Тина произнесла Самую Страшную Угрозу: она сказала, что рядом с ней находится ее адвокат. Я немедленно попросил передать ему трубку, что и было сделано. Адвокат, который, в отличие от своего клиента, был в этот ранний час трезв и вменяем, объяснил мне, что пранкеры – это такие отморозки, которые достают телезвезд ночными звонками по телефону и записывают разговоры, а потом выкладывают записи в интернете. За пару минут гугления выяснилось, что Тина Канделаки эту публику очень привечает и даже призывала пранкеров со страниц «Комсомольской правды» звонить ей и «маньячить». Видимо, кто-то из услышавших этот призыв решил развлечься, назвавшись моим именем и вписав в CallerID мой мобильный номер (благо он несекретен). Кстати, если кто-то из владеющих темой объяснит мне в комментах, как подделывается CallerID, то буду благодарен.

Я посоветовал адвокату обращаться с этой бедой в правоохранительные органы. Он обещал подумать. Поговорили мы с ним совершенно вежливо и по делу, нашли даже сайты, где выкладываются записи разговоров со звездами. Правда, разговор наш несколько раз прерывался, когда Тина вырывала у адвоката трубку и снова начинала дурным голосом на меня орать и убеждать меня, что я – «самый главный пранкер». Потом она наконец угомонилась и ушла. «Видимо, она не хочет с вами больше разговаривать», – резонно заметил адвокат.

Из журнала dolboeb, 3 марта 2009

Случай с Канделаки: разоблачение

Внутреннее расследование показало, что никакая Тина Канделаки мне не звонила.

Звонили телефонные мошенники, в борьбе с которыми наши правоохранительные органы проявляют удручающую пассивность, ссылаясь на несовершенство законодательства (даже в тех случаях, когда речь идет не о злостном хулиганстве, как в данном случае, а об обманных способах вытягивания денег из легковерных граждан).

Как выяснилось, мне проигрывали записанные и смикшированные фрагменты из действительных разговоров г-жи Канделаки с пранкстерами (так эти жулики на самом деле должны называться).

А повелся я на этот розыгрыш в основном потому, что человек, представленный мне как адвокат Тины, в реальной жизни действительно является юристом и очень хорошо сыграл свою роль. Ну, и еще потому, что отвечал на звонок спросонья.

Из журнала dolboeb, 3 марта 2009

– А зачем ты публикуешь свои телефоны в открытом доступе?

– Я публикую свои телефоны в открытом доступе, потому что много лет эмпирически проверял и убедился в том, что телефон, опубликованный в открытом доступе, пригождается только разумным людям. А тупой идиот будет действовать – и я не могу ему этого запретить – через самые сложные логические цепочки и построения.

– Например?

– Он будет звонить по опубликованному в газете номеру телефона редакции журналисту, который брал у меня комментарий, и узнавать мои телефоны у него. Он будет звонить на опубликованный номер офиса компании, в которой я работаю или работал в прошлом.

У идиота такая судьба: ему набрать в «Гугле» «Антон Носик, телефон» – задача неописуемой сложности. Ему проще напрячь сначала редакцию, потом журналиста, потом тот офис, куда его отправит журналист, который не имел полномочий давать мой мобильник и, естественно, не дал его, вместо того чтобы напрячь один раз тремя словами Google.

С идиотом не поборешься. А разумный человек должен иметь возможность набрать «Антон Носик, телефон» в «Гугле» или щелкнуть на ссылку «Мои контакты» в заглавной странице моего ЖЖ и перейти на страницу, где два моих мобильных телефона висят в открытом доступе, что он и делает.

И делает это журналист, который хочет взять у меня интервью. Делает это соискатель, которому хочется предложить мне свои профессиональные услуги. Делает это менеджер, у которого есть ко мне предложения по поводу сотрудничества наших компаний или по поводу сотрудничества его компании со мной лично. Они беспокоят Google. Заставлять их беспокоить журналиста и редакцию, звонить на офисные телефоны – значит просто создавать лишние хлопоты осмысленным людям.

Большинство людей считают, что если они, не дай бог, опубликуют где-нибудь в интернете номер своего телефона, то телефонное хулиганство польется на них, как из рога изобилия. По этому поводу хочу напомнить, что весь смысл телефонного хулиганства с мобильными номерами в Российской Федерации закончился после того, как Государственная дума приняла закон о том, что за звонок на мобильный телефон платит звонящий. С тех пор как этот закон был принят, весь смысл в доставании кого-то через опустошение счета на его мобильном телефоне пропал.

Прикладное троллеведение

Сто лет уже собираюсь написать этот пост, но руки стабильно не доходят.

А тут вдруг выдалась почти свободная пара часов в самолете из Мюнхена, и решил больше не откладывать.

Потому что тема сама по себе актуальная, и чем дальше, тем – увы.

Я говорю о троллинге анонимных дураков и хамов в моем ЖЖ.

Мышление у этой категории стереотипное, фантазии никакой, поэтому все их выступления в комментариях весьма однообразны.

Приведу несколько типичных реакций.

1. При упоминании в посте любого имени собственного тролль-дурак обязан оставить комментарий с вопросом «А кто это/что это?» или в утвердительной модальности: «Не знаю такого».

После десятого подобного выступления другие читатели начинают осторожно подсказывать троллю, что есть на свете Google, Wikipedia и что непонятное ему слово было вообще-то залинковано ссылкой на исчерпывающее объяснение… Дождавшись такой реакции, тролль разражается обиженными тирадами с объяснением, почему лично ему недосуг использовать Google, ходить по ссылкам, читать всплывающие подсказки…

2. При публикации любой фотографии в этом ЖЖ тролль считает себя обязанным написать, что фотография – говно, фотограф из меня никакой, и камеру мою тоже нужно выкинуть.

Ежику понятно, что зовут меня не Хельмут Ньютон, не Артюс-Бертран и даже не Антон Ланге, фотографии я делаю не для обложки арт-журнала, а себе на память, и к любому из этих снимков может быть масса претензий и по фокусировке, и по выдержке, и по ББ (балансу белого. – Ю.И.), и по композиции, и по обрезке, и по размеру, и по формату файла… Люди осмысленные, видящие, как я мог бы улучшить процесс и результат своих съемок, дают время от времени важные практические советы, которым я следую. А глупый тролль-аноним выставляет в категорической форме оценки – мне, моим умственным и художественным способностям, моей камере. Вероятно, надеется тем самым меня оскорбить или сделать неприятно. Ему б самому было ой как неприятно, если бы другой такой же прыщавый обмудок-аноним оставил этот комментарий в его собственной уютной жежешечке. К счастью для него, его собственные фотки и посты не представляют интереса даже как мишень для плевка.

3. При публикации в этом ЖЖ любого вопроса по существу (явно адресованного тем читателям, которые знают правильный ответ) тролль-дурак считает необходимым сразу оставить комментарий, проинформировав меня и моих читателей, что лично ему ответ неизвестен.

В подавляющем большинстве случаев он еще добавит свое экспертное мнение о том, что ни мой вопрос, ни правильный ответ на него не представляется троллю интересным, так что лучше б этого поста тут не было.

4. При публикации в этом ЖЖ любого поста на тему, по которой глупый тролль себя считает глубоким экспертом, а меня – жалким профаном и ламером (политика, экономика, происшествия, интернет, смысл жизни и т. п.), следует рекомендация, чтоб я перестал писать на данную тему и сосредоточился на Гоа, фотографиях ребенка и т. п.

Никакие увещевания обращать внимание на теги и читать только те посты, которые лично ему интересны, на тролля не действуют.

5. При упоминании в этом ЖЖ любого бренда, товара, услуги, книги, фильма, исполнителя, альбома найдется тролль, который захочет порассуждать о заказном и проплаченном характере поста. Среди любителей обсоса этой темы есть интеллектуальная элита – люди, зрящие в корень. Они не опускаются до тупых и голословных обвинений в прямом подкупе, но готовы аргументированно объяснить, что с производителями той или иной продукции меня связывают близкие личные и деловые отношения, в силу которых мне выгодно пиарить именно их проекты.

Оптовый ответ всем этим глубоким аналитикам коррупции опубликован в этом ЖЖ под новый год, 30 декабря 2007. http://dolboeb.livejournal.com/1120839.html

6. Если тролль встречает в этом ЖЖ утверждение, оспорить которое ему не под силу, а согласиться не позволяют убеждения (они у тролля всегда тверды, как лобная кость), то он немедля начинает упражняться в остроумии на тему моего юзернейма.

Троллю просто не приходит в голову, что обсуждение имени, фамилии или псевдонима оппонента в ответ на конкретное его утверждение (о том, например, что В. И. Ленин был болен сифилисом) – это крайняя форма слива.

Из журнала dolboeb, 27 января 2009

– Как ты справляешься с негативным отношением к себе в блогах? Когда, например, к тебе в ЖЖ приходят и пишут гадости.

– Ну, я же не Рустем Адагамов, которого можно вывести из себя анонимным комментом.

– А почему тебя этим нельзя вывести из себя?

– Я же с 1990 года в Fido. Для меня система публичного общения и публичной оценки моих действий и журналистики – это бренд на израильском и русском рынке с 1990 года. По поводу этого бренда каждый человек, говорящий по-русски в Израиле, имел свое мнение. А поскольку бренд был очень controversial, то и мнения были очень разные.

– Ты сейчас что за бренд имеешь в виду?

– «Антон Носик». Ну вот представь себе: есть группа – эмигранты. Они живут в стране, где даже алфавит для них не родной, читают эмигрантскую прессу, и эмигрантская пресса им пересказывает своими словами еврейскую прессу. А есть один человек, который занимает жесткие позиции по важным вопросам – не пикейно-жилетным, а гораздо более для них актуальным: покупать или не покупать квартиру и почему. Естественно, на это люди подорвались.

Причем смешно, с чего началось. Я делал в газете, где работал, центральный разворот с новостями и репортаж: например, помогают ли иерусалимские армяне оружием армянам в Карабахе или как антисемиты в центре абсорбции в Герцлии, в супербогатом пригороде Тель-Авива, пиздят евреев. В какой-то момент репортаж слетел, и остался пустым разворот – восьмая и девятая страница 16-страничного издания. Слетел он потому, что мне сказали его не писать, потому что там была реклама автомобиля, допустим. И вдруг за четыре-пять часов до сдачи номера в печать звонит этот «Хюндай» или «Деу» и говорит: «Знаете, ребята, вот такая хуйня, но этой рекламы у вас нет». Меня вызывает Эдик Кузнецов и говорит: «Слушай, как намолотить репортаж этот твой на разворот за оставшиеся пять часов?». Я говорю: «Ну, у меня есть неформатный материал на разворот, но он про экономику». «У-у-у, про экономику. Ну и что там про экономику?».

Я говорю: «Вот все приезжают в страну с брошюрками “Сохнута” о том, что им деньги на квартиру государство дарит». «Да-да». Я говорю: «А деньги на квартиру не дарят, а дают под 20 % годовых, на которых сверху еще 4 % годовых. Четыре процента годовых – это интерес, а 20 % годовых – это привязка к индексу инфляции. И поэтому, если ты сегодня, образно говоря, взял тысячу с возвратом через 15 лет, то возвращаешь примерно миллион. А люди приезжают с 90 долларами в кармане и с этой брошюркой, где сказано, что квартиру им государство дарит, и эта ссуда – некий символический подарок, который надо передать продавцу квартиры и который тебе потом кто-то простит. Но в кредитном договоре сказано, что его никто никогда не простит, что ты выплатишь его до последней копейки, а если ты задержишься с платежами, то, поскольку твоя квартира не является залогом по ипотеке, потому что здесь действует социалистический закон о защите жильца с 1958 года, то тебя из квартиры не выгонят, а вот пять человек, которые подписали тебе личную гарантию, – у них у всех арестуют зарплаты, и если они вдруг на съемных квартирах – вот их-то как раз и выгонят из квартир». Эдик говорит: «Хм, забавно. Ну, напиши».

Так появился разворот про то, что ипотечная ссуда не является подарком, как уверяли вновь прибывших еврейское агентство и Министерство абсорбции. И он имел эффект разорвавшейся бомбы. Потому что глупые израильские ипотечные банки и глупые израильские строительные подрядчики отмониторили эту статью и подняли такой чудовищный хай, что уже через две недели со мной встречался советник Шарона по экономике. Я-то скинул это и забыл, пошел делать следующую экономическую полосу про то, что с биржей, что с долларом, что с безработицей… Но для них это была такая актуальная вещь!.. Они-то рассчитывали выдать миллионы этих ипотечных ссуд, и тут вдруг появилась статья о том, что эта ссуда – не подарок. И через неделю я оказался просто, блядь, человеком, который разрушил самый быстрорастущий израильский рынок. Я ни хера не разрушал: тираж газеты был 30 тысяч. Кроме них, может, никто бы ее и не заметил. Но поскольку они сразу прибежали на радио и начали хуярить из всех калибров по мне, то у людей появилась развлекуха. И тут оказалось, что эта моя экономика интересней всех армян в Иерусалиме и что не надо о них писать репортажи, а надо просто ходить по радио и телевидению и давать свои оценки того, сколько ты будешь возвращать по ипотечной ссуде.

– И тогда у тебя развился иммунитет к негативу в свой адрес?

– Случилось так, что среди людей, которые могут написать про меня плохо, нет людей, которые могут подписаться своим именем. Все, что ты можешь про меня прочитать ужасного, – как я пилю деньги, как я развожу лохов, как я не создал ни одного успешного проекта, – ничего из этого не подписано собственным именем никого, даже Ивана Ивановича Пупкина. Уж не говоря о том, что ничего из этого не подписано именем ни одного человека, который когда-либо был инвестором моих проектов, – ни руководством «Русских фондов», ни руководством First Capital Group, ни Гусинским, ни Невзлиным, ни Мамутом. Среди всех людей, которых очень беспокоит, что я сделал с деньгами такого-то и такого-то, нет ни такого-то, ни такого-то, а есть какая-то шелупонь из-под ногтей, которая почему-то думает, что она будет говорить от имени Мамута, а я это буду воспринимать как претензию ко мне от имени Мамута. А почему я ее буду так воспринимать? Просто надо естественным образом отделять мнение человека, которое тебе важно, от мнения человека, который стыдится своим именем подписать это свое мнение.

Я просто очень хорошо помню этот шок у офлайнеров в 1997-м. Тёма Лебедев на спор с Сашей Вайнштейном[34]34
  Александр Вайнштейн с 1995 года является президентом компании «Московские новости».


[Закрыть] сделал сайт «Московским новостям»: они поспорили на ящик вина, что посещаемость этого сайта будет больше тиража газеты на второй месяц существования. Так оно и случилось. Там публиковались 30 статей из газеты в неделю, и к ним были открыты комментарии. И сотрудники редакции «Московских новостей» вдруг обнаружили, что по ту сторону их газеты есть люди, которым есть что им сказать. И в отличие от их референтной группы – знакомых, которые читали их в «Московских новостях» и говорили: «Читал тебя в “Московских новостях”, старик, это гениально!», – эти люди самым разным образом относятся к тому, что они пишут. В том числе находятся люди, которые не одобряют их художественного таланта, лучше них знают предмет, о котором они имели неосторожность написать, и могут исправить фактические ошибки школьного уровня. И у этих людей такая же трибуна, как и у них, пишущих.

И были инфаркты, инсульты, слезы. А в интернете просто были люди с хорошо наточенными мозгами, которые в ответ на главноредакторскую колонку Виктора Лошака писали первым комментом: «Энциклопедия Брокгауза и Эфрона, 1913 год: лошак – помесь осла и вола, бесплоден, сельскохозяйственное значение имеет только в Китае». Представляешь, каково человеку, который чувствует себя главным редактором главной газеты страны, получить такой коммент?

Так вот, со мной этого и в 1997 году не могло случиться: у меня был мой опыт в Fido, был мой опыт в Usenet, «Вечерний Интернет» был комментируемый со второго месяца его существования за счет «Гостевой книги “Вечернего Интернета”». Я понимал, что на каждое слово, которое я написал, может прийти человек и написать: «Ты мудак, чего ты здесь за хуйню написал?». И я абсолютно готов к тому, что одни люди будут со мной спорить, а другие будут мне возражать. При этом есть третьи люди, которые при любом упоминании о потребности моего благотворительного фонда бросятся эти потребности выполнять; при любом сообщении, что мне нужны сотрудники, пришлют мне свои резюме и при любом содержательном вопросе – например, как будет по-китайски «авианосец» или какой телефон у владельца «Республики» Вадима Дымова – в ту же минуту пришлют мне ответ от китаиста с иероглифами или мобильник Дымова, его e-mail и телефон его приемной. Это реальность, в которой я живу: говорю, что мне надо, – и у меня это есть. Это быстрее, чем в Google сходить.

Давеча явился ко мне в ЖЖ очередной тролль с вопросом, который мне задают не реже, чем про юзернейм.

И стал выяснять, почему моя фамилия латиницей пишется Nossik, хотя по-русски в ней одно «с».

Не успел я подумать, что стоило бы включить этот вопрос в FAQ, как Анатолий Вассерман[35]35
  Пользователь Livejournal.com под ником awas1952 Анатолий Вассерман – журналист, политический консультант, участник телевизионных игр «Своя игра» и «Что? Где? Когда?».


[Закрыть] уже дал исчерпывающий ответ, который воспроизведу тут полностью, ибо добавить мне особенно нечего.

«Поскольку в моей фамилии тоже двойное С, могу объяснить. В доброй половине западноевропейских языков одиночное S означает звук З. Поэтому обычное С принято обозначать двойным S. Поэтому, например, известный советский генетик Тимофеев-Ресовский во многих отечественных публикациях, написанных по зарубежным материалам, именуется Тимофеев-Рессовский. Поэтому же моим предкам удалось добиться написания Вассерман даже на украинской странице паспорта, хотя в украинском диалекте русского языка двойных согласных в корне слова вовсе не бывает: немецкое Wassermann (водяной, водолей) вообще-то читается "васерман", но чиновники ЗАГСа согласились транслитерировать с латиницы в кириллицу.

Из журнала dolboeb, 8 октября 2008

– Это тот вид фидбэка, на который я реагирую и который держу в голове, когда создаю BFM.ru[36]36
  Интернет-портал деловых новостей, созданный Носиком и запущенный в кризис, 12 ноября 2008 года.


[Закрыть], – говорит мне Носик. До запуска BFM остается два месяца. – Я знаю, что, если я в пятницу пишу в ЖЖ, что мне нужны работники, то всю субботу и воскресенье я буду читать резюме и образцы текстов. Я не как те люди, которые ищут сотрудников четвертый месяц и не могут запустить новую тематическую рубрику, потому что с кадрами жопа: я на другой планете живу. У меня есть определенная репутация. И если я напишу, что девочке не хватает 20 тысяч евро на операцию на мозге, то завтра девочка едет на эту операцию с этими 20 тысячами евро, причем еще 20 тысяч евро перебрали, и они достались другой девочке. А что кто-то при этом написал «Ты, Носик, уебок, спиздил деньги, которые тебе на девочку дали», – то кто он такой, чтобы я его слушал? Понимаешь, чтобы я кого-то слушал, он должен это чем-то заслужить. Я, собственно, и Житинского[37]37
  Александр Житинский, писатель и издатель, один из первых деятелей Рунета. В 1991 году создал издательство «Новый Геликон», в 1997 – «Геликон-Плюс», специализирующееся на поиске и публикации сетевых авторов. Тогда же начал вести колонки сетевых обозрений под названием «Русские кружева». В 1997–1998 годах совместно с Леонидом Делицыным проводил крупнейший в Рунете сетевой литературный конкурс «Арт-Тенета».


[Закрыть] давным-давно на эту тему воспитывал.

– Каким образом?

– Житинский в «Русских кружевах» 1997 году написал: вот, «меня пригласил обозреть его страницу пользователь с юзернеймом “Санек Хам”. Пошел я, обозрел его страницу». И дальше Житинский пишет два экрана про то, что не нашел он там ни хуя интересного. Я просто реально охуел и написал Житинскому отповедь, по-моему, на целый выпуск «Вечернего Интернета». Я пишу: «Александр Николаевич, в интернете есть миллионы страниц, которые не заслуживают нашего внимания; на них просто не ходят. Если писать обзор всего, что не надо видеть, да еще подробно и аргументированно, жить когда? Не стоит внимания – игнорируй». Собственно, в этом выпуске, кажется, и появилась фраза, впоследствии обезличенная и ставшая классикой: «Игнор – это страшная сила». Я просто действительно был потрясен: на два экрана раскатывает, что какой-то неизвестный мудак его позвал на страничку, а страничка – тоже говно!