Текст книги "США – угроза миру"

О том, что тихоокеанские острова служили прежде всего базами для военно-морского флота США, то есть промежуточными пунктами для продвижения США на азиатские берега, служат сведения о появлении американских военно-морских судов в Китае, Корее и Японии. Здесь их команды порой вступали в вооруженные стычки с местным населением. В период первой англо-китайской первой опиумной войны американские военные суда появились в Кантоне, где произошла вооруженная стычка между американскими моряками и китайцами. В ходе войны эскадра США поддержала английских агрессоров.

Правда, американцы появились на другом берегу Тихого океана позже других колонизаторов, прибывших туда несколько столетий назад, а потому многие страны были уже захвачены. При дележе зон влияния в Китае американцы были вынуждены довольствоваться лишь второстепенной ролью. И все же присоединение к блоку западноевропейских держав позволило США навязывать свои условиях Китаю. После капитуляции Китая командующий американской эскадрой принудил власти провинции Гуандун выплатить американцам более 100 тысяч лян серебра в возмещение их убытков от уничтожения опиума местным правительством Линь Цзэсюя.

А вскоре, угрожая Китаю войной, США навязали ему в 1844 году неравноправный договор. По этому договору США получили от Китая все права и привилегии, предоставленные Англией, а также некоторые другие льготы. Так началось проникновение США и американского капитала в Китай.

Перед началом второй опиумной (англо-франко-китайской) войны 1856 – 1860 гг. американские суда находились с 4 апреля по 17 июня 1854 года в Шанхае вместе с английскими судами. Суда США прибыли, чтобы "защитить американские интересы в Шанхае и возле него во время междоусобной войны в Китае". В том же году американская экспедиция во главе с коммодором Перри высадилась на Тайване. Позже Перри предложил американскому правительству завладеть этим островом. На другой год американская эскадра Армстронга вновь попыталась овладеть Тайванем.

В конце концов правительство Китая открыло порты Тайваня для западных держав. В 1867 году на Тайване вновь высадился американский десант под предлогом выяснения обстоятельств судьбы американского судна, потерпевшего кораблекрушения. Местные жители были обвинены в убийстве членов команды этого судна и их жилища были сожжены американцами.

С 19 по 21 мая 1856 года американские вооруженные силы опять находились в Шанхае, для "защиты американских интересов". С 3 по 5 августа того же года военно-морские суда были направлены против "пиратов Гонконга".

Хотя американцы не стали участвовать и во второй опиумной войне, начавшейся в конце октября 1856 года, американские части высадились 22 октября 1856 года в Кантоне, чтобы "защитить американские интересы во время вооруженных действий между англичанами и китайцами", а также для того, чтобы "отомстить за нападение на невооруженное судно, на котором был флаг США". Войска находились в Кантоне до 6 декабря 1856 года. Фактически США оказывали поддержку военным действиям Франции и Англии против Китая.

Воспользовавшись ослаблением Китая, США навязали этой стране в Тяньцзине в 1858 году новый кабальный договор, по которому им были открыты семь портов. В них они могли учреждать консульства, арендовать здания, землю. США получили такие же привилегии в торговле с Китаем, как Англия и Франция. Уже после заключения тяньцзинского договора, американские военно-морские части снова пребывали в Шанхае с 31 июля по 2 августа 1859 года для "защиты американских интересов".

В дальнейшем США вновь прибегали к использованию вооруженной силы на китайской земле. С 20 июня по 7 июля 1866 года американские войска высадили десант, чтобы "наказать китайцев за нападение на американского консула". Американские войска не раз появлялись в Китае в 1894 – 1895 гг. в ходе китайско-японской войны, а также в 1898 – 1899 гг. в ходе междоусобной войны в Поднебесной.

Несмотря на рост своей активности в Китае, США заметно уступали другим крупным державам мира в степени своего влияния на эту страну. Не отказываясь от попыток приобрести свои владения на китайской земле, США стали искать решения, позволившего бы им уравнять свои возможности в разграблении Китая. В августе 1899 года советник Государственного департамента Рокхилл (которого Теодор Рузвельт позже назвал "автором и крестным отцом" дальневосточной политики США) подготовил проект обращения к великим державам. Проект получил одобрение 25-го президента США Уильяма Маккинли (4 марта 1897 – 14 сентября 1901) и в сентябре – ноябре 1899 года государственный секретарь Д. Хей обратился к правительствам Великобритании, Германии, России, Италии, Франции и Японии с нотой, в которой говорилось о стремлении "коммерческих организаций" США сохранить "открытые двери" в Китае, в том числе в "сферах влияния" других держав. Таким образом, признавая разделение Китая на сферы влияния, США требовали для себя равных прав и возможностей, равных льгот и тарифов, которыми пользовалась та или иная держава в своих сферах влияния.

Ответные ноты носили уколончивый характер. Не возражая прямо против провозглашенной США "доктрины открытых дверей", державы, особенно Великобритания и Россия, сделали ряд оговорок в отношении возможности ее применения в своих сферах влияния. Тем не менее Государственный департамент США в марте 1900 года объявил, что запрошенные им государства присоединились к "доктрине открытых дверей" и считают их согласие "окончательным и бесповоротным".

Эта доктрина служила удобным прикрытием для продолжавшегося проникновения США в Китай. В то же время США выступали совместно с другими державами, когда их общие интересы оказывались под угрозой. Об этом свидетельствовали события в ходе восстания ихэтуаней (членов общества "И хэ туань" – "Ополчение во имя справедливости и согласия"), или "боксерского восстания", участники которого выдвинули лозунг "Смерть иностранным захватчикам и продажным чиновникам!".

В апреле 1900 года США приняли участие в совместной военно-морской демонстрации с Англией, Францией, Россией, Италией, Германией в порту Дагу вблизи от Тяньцзиня, потребовав от китайского правительства принятия жестких мер для борьбы с ихэтуанями. 16 мая США еще раз приняли участие в такой демонстрации.

Тем временем ихэтуани вступили в Пекин. Под предлогом защиты своих посольств, иностранные державы двинули свои войска на подавление восстания ихэтуаней. 14 июля союзная армия шести держав (Япония, Англия, Германия, США, Россия, Франция) численностью в 40 тысяч человек захватили Тяньцзинь, а затем 14 августа овладела Пекином. Интервенты, среди которых были и американцы, подвергли столицу Китая разграблению. Мирных жителей расстреливали из орудий и пулеметов. 7 сентября 1901 года Китай подписал с посланниками 11 стран, включая США, "Заключительный протокол", по которому Поднебесная должна была выплатить 11 странам в течение 39 лет 980 миллионов лян серебра.

В то время как Китай давно стал объектом грабежа и нападений со стороны Англии, Франции и США, Япония оставалась закрытой страной для иностранцев. Вплоть до середины XIX века единственные европейцы, которым дозволялось оставаться в Японии, были голландцы. С середины XVI века им было разрешено жить на небольшом острове Дэсима в бухте Нагасаки, где они жили практически в полной изоляции. Эта колония голландцев была единственным японским "окном в Европу". Через Дэсиму в Японию попадали европейские товары и знания европейцев. В середине XIX века различные страны, включая Россию, предпринимали попытки прорвать японскую самоизоляцию, но безуспешно. Читатели книги И. А. Гончарова "Фрегат "Паллада"" помнят, сколько сил и времени понапрасну потратили русские люди в своих попытках начать переговоры с японцами. В ответ они получали подарки и бесконечные увертки от дискуссии по сути дела. На вопросы русских японцы отвечали, что необходимые разрешения может дать только губернатор, тот пошлет гонца в Эдо к сёгуну, а сёгун известит микадо и лишь после этого будет ответ. Русские терпеливо ждали ответа, но так его и не дождались.

Американцы действовали по-другому. Ни Гончаров, ни другие русские на борту фрегата "Паллада" не знали, что за месяц до их прибытия в бухту Нагасаки, 8 июля 1853 года в залив Эдо прибыла американская военная эскадра во главе с паровым фрегатом и остановилась в 30 морских милях от столицы Японии. Хотя, как отмечали Морисон и Коммаджер, командующему эскадры Метью Перри "запретили сходить на берег, он произвел такое впечатление на сёгунат своей демонстрацией силы, что его верительные грамоты были приняты и переданы микадо и даймё (знать Японии. Авт.). Перри отбыл в Китай, чтобы дать время для даймё принять решение. К тому времени, когда он вернулся (февраль 1854 года) даймё решили уступить".

После переговоров, в ходе которых стороны обменивались подарками и любезностями, в Канагава был подписан договор. США получили право учредить консульство в Японии. Американские суда, потерпевшие аварии, получали право заходить в два японские порты (Симода и Хакодатэ), где могли запасаться углем, продовольствием, водой и прочим. С изоляцией Японии было покончено.

В 1853 – 55 эскадра Перри трижды посещала острова Рюкю и остров Бонин, которые тогда еще не находились под полным контролем Японии.

Устроив демонстрацию силы, Перри добился от губернатора Окинавы разрешения пополнять запасы угля в порту Наха. На острове Бонин Пери принудил местные власти согласиться на учреждение там базы для американской торговли.

В 1858 году США оказали новое давление на Японию и та согласилась на подписание договора, составленного по образцу договоров европейских держав с Китаем. По этому договору пошлины на американские товары могли изменяться лишь с согласия США. Американцы приобретали право экстерриориальности. 2-я статья договора предусматривала посредничество США во всех спорных вопросах Японии с другими странами. По статье 10-й договора Япония обязывалась закупить оружие, военные суда, военное снаряжение в США, приглашать военных инструкторов из США.

Вскоре аналогичные торговые договоры были заключены с Японией Англией, Францией, Россией и рядом других европейских стран (правда, без 2-й и 10-й статей). На первых порах США доминировали в Японии. Американцы стали частыми гостями в Японии, что косвенно отражено в известной опере Пучинни "Чио Чио Сан". Однако вскоре Англия стала предпринимать попытки вытеснить США из Японии.

Решающим же фактором, остановившим превращение Японию в колонию США и стран Западной Европы, стало всенародное движение в этой стране. Против договора с США 1858 года в Японии поднялось движение под лозунгом "изгнать варваров". Участники этого движения выступали против капитулянтской политики сёгуната. Императорский двор, опираясь на поддержку некоторых враждебных сёгунату даймё и самураев, отказался санкционировать договоры, открывавшие путь в Японию для иностранцев, и потребовал от сёгуната изгнания иностранцев. Правда, сёгун одержал верх в этом противостоянии, но в 1862 году вновь началось вооруженное выступление антисёгунского движения за изгнание иностранцев и изменение политики страны.

В разгар этих событий английские и французские войска высадились в Иокогаме, где они оставались до 1875 года. В это время было обстреляно американское судно в Симоносеки. В ответ американцы в 1863 году направили военное судно "Вайоминг" к берегам Японии, а затем приняли участие в боевых действиях объединенного флота Англии, Франции и Голландии. В сентябре 1864 года суда четырех держав обстреляли Симоносэки, требуя свободного прохода через Симоносэкский пролив.

Императорское правительство было вынуждено отступить. Был отдан приказ наказывать участников выступлений против иностранцев. Однако в стране вновь поднялось антисёгунское движение, которое увенчалось капитуляцией сёгуна и началом так называемой "революции Мэйдзи". В ходе гражданской войны в Японии войска США не раз появлялись в 1868 году в Осаке, Нагасаки, Иокагаме и Ниигата, "для защиты американских интересов".

Победа императорских сил и начало реформ периода Мэйдзи ознаменовались существенными преобразованиями японского общества, активным использованием опыта передовых в техническом отношении стран мира, бурным экономическим развитием. В считанные годы Япония превратилась в сильную военную державу, которая вскоре сама стала на путь империалистических захватов. Порой Япония помогала США и европейским державам в их совместных антикитайских действиях, но американцам стало ясно, что превратить Японию в зависимую от них страну теперь будет нелегко.

Тогда американцы попытались закрепиться на Корейском полуострове. В 1871 году в Корее высадился американский десант, чтобы наказать местных жителей. Они обвинялись в убийстве команды американского судна и обстреле других судов США. Как обычно, появление вооруженных судов США расчищало путь для американского предпринимательства. В 1882 году США навязали Корее кабальный договор, а в 1883 году американская компания "Мидлтон и ко" добилась права на эксплуатацию судоходных линий Шанхай – Инчхон и Нагасаки – Пусан. В 1884 году американские предприниматели получили от корейского правительства разрешение на строительство стекольного завода и спичечной фабрики, на каботажное пароходство, добычу жемчуга, рубку леса. В 1887 году они приступили к исследованию золотых россыпей в уезде Унсан. За американскими предпринимателями последовали новые вооруженные отряды США. В июне 1888 года американские войска высадились в Корее "для защиты американцев, проживавших в Сеуле во время политической нестабильности".

В 1895 году США добились получения от корейского правительства концессии на разработку крупнейшего месторождения золота в Пхёнандо, а также права на постройку железной дороги Сеул – Инчхон. Однако американцы столкнулись с конкуренцией других стран. Концессии в Корее получали англичане, русские. Наиболее выгодные концессии получали японцы.

В 1895 году японские агенты убили корейскую королеву Мин и создали послушное им марионеточное правительство. Однако король сбежал в русскую миссию и попытался опереться на помощь России. Уже до начала этих событий и в разгар их США попытались также получить свою долю при дележе Кореи. Поэтому с 24 июля 1894 по 3 апреля 1896 года американские войска находились в Сеуле "для защиты американского консульства, жизней американцев и их интересов во время японо-корейской войны и после нее". Однако после подписания договора 1896 года между Россией и Японией, по которому обе стороны признали друг за другом равные права в Корее, американцам стало ясно, что им пока нельзя свободно действовать на этом полуострове.

Поскольку США всегда старались выбрать наиболее слабого противника в ходе своей экспансии по планете, то новым объектом нападения стала Испания. Будучи ведущей державой мира во времена Великих географических открытий, Испания давно ослабела, а затем окончательно утратила роль великой державы после революций в Латинской Америке. И все же к концу XIX века Испания сохраняла под своим контролем владения в Тихом океане – Каролинские и Марианские острова, Филиппины, острова Палау. В Карибском море Испания владела Кубой и Пуэрто-Рико.

Правда, Испания с трудом удерживала свои владения. В 1895 году на Кубе поднялось национально-освободительное восстание под руководством Хосе Марти. В 1896 году развернулось национально-освободительное движение на Филиппинах. Как и в начале XIX века Соединенные Штаты опасались, что освобождение испанских колоний силами местного населения может остановить их экспансию и поэтому они постарались воспользоваться сложившимся положением для новых захватов.

Как это уже не раз было в истории американских войн, война началась с провокации. Стоявший на рейде гаванского порта американский крейсер "Мэн" был взорван в феврале 1898 года. Находившиеся на его борту 268 человек погибли. Испания предлагала провести тщательное расследование обстоятельств взрыва. Но газеты, принадлежавшие медиа-магнату Р. Херсту, развернули истеричную кампанию, уверяя, что и без расследования ясно, что взрыв осуществлен коварными испанцами. Одновременно на страницах "желтой прессы" стали расписывать "зверства", творимые испанцами на Кубе. Американских читателей убеждали в том, что США должны вступиться за мирный народ и наказать жестоких колонизаторов. Когда фоторепортер одной из газет Херста прибыл на Кубу с заданием описать "ужасы, творимые испанцами", тот сообщил Херсту, что на острове спокойно. В ответ он получил краткий ответ: "Ваше дело – обеспечить картинки. Мое дело – обеспечить войну".

11 апреля конгресс США предоставил полномочия президенту США Уильяму Маккинли, чтобы тот направил американские войска на Кубу для прекращения там военных действий. 19 апреля обе палаты конгресса приняли совместную резолюцию, в которой Куба была объявлена "свободной и независимой". Резолюция потребовала, чтобы Испания покинула Кубу, а президент получал полномочия для ввода необходимого количества войск на остров, чтобы "помочь кубинским патриотам вырвать свободу у Испании". В этой обстановке США направили в Мадрид 20 апреля 1898 года грубый ультиматум, в котором Испании предлагалось уйти из Кубы. Хотя Испания была готова пойти на переговоры, США начали военные действия на следующий день – 21 апреля, блокировав Кубу.

Война развернулась и на Тихом океане. Как только капитан американского крейсера "Чарльстон" узнал о начале войны, он вскрыл запечатанный пакет с указанием инструкций. В них он прочел, что он должен идти курсом на Гуам и взять остров. 20 июня крейсер достиг берегов Гуама и открыл огонь по острову. В ответ к крейсеру была направлена лодка с испанским офицером на борту. Офицер попросил у американцев немного пороха взаймы, чтобы испанцы могли ответить на дружественный салют, который, по его мнению, дал крейсер. Ничего неподозревавший испанец был тут же схвачен, а вслед за ним были взяты в плен остальные 54 испанцев, составлявших гарнизон Гуама. Гуам оказался в руках американцев.

Еще раньше, 1 мая 1898 года война началась у берегов Филиппин. В этот день американцы сумели с помощью артиллерийского огня сжечь и потопить весь испанский флот, стоявший в Манильском заливе и состоявший из устарелых и слабо вооруженных деревянных судов.

Еще до этого 24 апреля американский консул в Сингапуре и 19 мая командующий американским флотом адмирал Джордж Дюьи заключили соглашение с руководителями национально-освободительного движения на Филиппинах Эмилио Агинальдо и другими о совместных действиях. Дьюи помог Агинальдо переправиться на Филиппины и развернуть наступление на испанцев. Агинальдо и его сторонники провозгласили 12 июня независимость Филиппинской республики. Армия молодой республики освобождала один город за другим от испанцев.

В этих условиях началось сражение за Манилу, в котором приняли участие американские войска, но решающую роль играли филиппинцы. 13 августа столица Филиппин пала. Правительство республики переехало в Манилу.

А через несколько месяцев филиппинцы узнали, что по американо-испанскому договору, подписанному в Париже 10 декабря 1898 года, Гуам и весь Филиппинский архипелаг стали собственностью США, за что американское правительство обязалось заплатить Испании 20 миллионов долларов. Конгресс США ратифицировали этот договор.

Парижский договор вызвал возмущение на Филиппинах. Объясняя причину этого возмущения, Марк Твен так изложил действия правительства США на Филиппинах: "Мы заключили военный союз с доверчивыми филиппинцами… Мы всячески их подбадривали, снабжали их в долг оружием и боеприпасами. совещались с ними, обменивались любезностями,… хвалили филиппинцев за отвагу и мужество, превозносили их милосердие и прекрасное, благородное поведение; мы воспользользовались их окопами, заняли укрепленные позиции, отвоеванные у испанцев". Марк Твен подчеркивал, что филиппинцы сами "осадили Манилу с суши, благодаря чему столица, где находился испанский гарнизон численностью в восемь – десять тысяч солдат, пала. Без филиппинцев мы тогда не добились бы этого… Мы ласкали их, лгали им, официально заявляя, что наша армия и флот пришли, чтобы освободить их и сбросить ненавистное испанское иго, – словом одурачивали их, воспользовавшись ими, когда нам было нужно, а затем посмеялись над выжатым лимоном и вышвырнули его вон. Мы закрепились на позициях, отнятых обманным путем, и, продвигаясь постепенно вперед, вступили на территорию, где расположены отряды филиппинских патриотов. Остроумно придумано, не правда ли?… После того как наш договор с Испанией был ратифицирован,… Агинальдо и все прочие законные владельцы Филиппинских островов стали нам больше не нужны".

Законное право Филиппинской республики на свободу и независимость было проигнорировано Парижским договором. К началу 1899 года на Филиппины было переброшено около 25 тысяч американских солдат. В сложившейся обстановке требовалось немногого, чтобы началась война между американцами и филиппинцами. Марк Твен довольно точно изложил происшедшее: "Один филиппинский солдат проходил по территории, которую никто не имел права назвать запретной зоной, и американский часовой его застрелил. Возмущенные патриоты схватились за оружие, не ожидая одобрения Агинальдо, который в это время отсутствовал. Агинальдо их не одобрил, но это не помогло. Нашей целью было – во имя Прогресса и Цивилизации – стать хозяевами Филиппинских островов, очищенных от борющихся за свою независимость патриотов, а для этого нужна была война. И мы воспользовались удобным случаем… Мы развязали военные действия и с тех пор охотимся за своим недавним гостем и союзником по всем лесам и болотам его страны".

Война против филиппинского народа не была официально объявлена, так как американское правительство, с одной стороны, не хотело признавать Филиппинскую республику воюющей стороной, а, с другой стороны, не желало выплачивать компенсации американским солдатам, как ветеранам войны.

Американская армия обладала численным перевесом: первоначально у республиканской армии Филиппин было всего 16 тысяч плохо вооруженных солдат. Особенно заметным был перевес в вооружениях. Американцы были вооружены самым современным оружием, включая пулеметы. В их распоряжении были военные суда, которые обстреливали побережье из артиллерии. У филиппинцев же имели винтовки лишь те, кто сумел взять у убитых ими испанцев или американцев. Их артиллерия была устарелая, принадлежавшая ранее испанским колонизаторам. Они ощущали нехватку в боеприпасов, особенно обострившуюся к концу войны. Многие применяли лишь пики, луки и стрелы.

Несмотря на эти явные преимущества американские войска смогли в первые месяцы продвинуться лишь на 100 – 120 километров к северу от Манилы. В ряде сражений американцы понесли немалые потери. И все же под напором численно и качественно превосходящих американских войск, филиппинцы были вынуждены перейти к методам партизанской войны. Такая война стала возможной, потому что республиканская армия пользовалась поддержкой большинства народа. Командующий американскими войсками в этой войне генерал Артур Макартур признавал: "Я считал, что войска Агинальдо представляли лишь какую-то малую долю населения. Я не хотел верить тому, что все население Лусона – то есть туземное население – выступает против нас". Однако, генерал был вынужден признать, что успех партизанской тактики объяснялся тем, что республиканская армия "опиралась на почти полное единство действий со всем туземным населением". Устраивая засады и совершая рейды по американским тылам, партизаны не раз наносили поражения американцам.

В ответ США были вынуждены наращивать ряды своей армии, которая в конечном счете достигла 126 тысяч человек. Количество солдат республиканской армии Филиппин также возросло к концу войны до 80 тысяч. Несмотря на численный перевес американцев в 1900 – 1901 годах большая часть территории страны находилась в руках партизан.

В "Википедии" говорится: "Переход к партизанской войне лишь озлобил американцев и они стали действовать более жестоко, чем раньше. Они перестали брать пленных и огульно расстреливали филиппинских солдат, которые сдавались в плен. Еще хуже была судьба тех, кто попадал в концентрационные лагеря. Туда бросали мирных жителей, если их заподозрили в пособничестве партизанам. Тысячи гражданских лиц погибли в этих лагерях".

Свирепость расправ с партизанами и мирным населением свидетельствовала о том, что США не были намерены оставлять Филиппины. В своем выступлении в конгрессе США сенатор Альберт Беверидж говорил 9 января 1900 года: "Господин президент, сейчас надо быть откровенными. Филиппинцы наши навсегда… За Филиппинами лежит неограниченные рынки Китая и мы не уйдем ни от тех, ни от других… Мы не отречемся от миссии нашей расы, врученной нам Богом, не от своей роли в мировой цивилизации… Тихий океан – наш… Где мы найдем потребителей для нашего прибавочного продукта? География дает ответ на вопрос. Китай – это наш естественный потребитель… Филиппины дают нам базу на пути на весь Восток… Ни одна земля в Америке не может превзойти по плодородию землю долин Лусона. Рис и кофе, сахар и какао-бобы, конопля и табак… Филиппинская древесина может обеспечивать мир мебелью в течение целого столетия… У меня есть золотой самородок, который был найден на берегу ручья на Филиппинах… Утверждают, что мы ведем войну жестоко. На самом деле все наоборот… Сенаторы должны знать, что мы имеем дело не с американцами или европейцами. Мы имеем дело с восточными людьми".

Зинн указывал, что "это было время активного расизма в Соединенных Штатах… Филиппинцы были коричневокожими, говорили на чужом языке и выглядели странными с точки зрения американцев. К обычной жестокости войны добавлялся фактор расовой ненависти". Солдат писал домой в Америку из Филиппин: "Наша кровь горит от жажды боя и мы все хотим убивать ниггеров". (Некоторые американские солдаты-негры, возмущенные расизмом в армии, переходили на сторону повстанцев.)

Корреспондент филадельфийской газеты "Леджер" писал из Манилы в ноябре 1901 года: "Нынешняя война – это отнюдь не бескровное представление вроде оперы-буфф. Наши люди безжалостны. Они убивают, чтобы истребить мужчин, женщин, детей, пленных и захваченных мирных жителей, активных партизан и людей, заподозренных в симпатиях к партизанам. Хватают всех подряд, даже 10-летних детей. Здесь убеждены в том, что филиппинец хуже собаки… Наши солдаты вливали в горло людей соленую воду, чтобы заставить их давать показания. Они брали в плен людей, которые поднимали руки вверх и мирно сдавались. Хотя не было ни единого свидетельства того, что они – повстанцы, их через час ставили на мост и расстреливали, бросая в воду, чтобы их тела плыли по реке, а люди видели их пробитые пулями трупы".

Капитан из Канзаса писал: "Считалось, что в Калоокане было 17 тысяч жителей. Но вот по нему пронеслась 20-я канзаская дивизия и теперь в Калоокане нет ни одного живого жителя". Рядовой из той же дивизии писал, что он "собственной рукой поджог 50 домов филиппинцев после нашей победы в Калоокане. Женщины и дети были убиты нашими пулями". В письме солдата на родину, опубликованному в газете "Паблик опинион" (город Декора, штат Айова), говорилось про один из боев на Филиппинах: "В живых мы не оставили никого. Раненых приканчивали на месте штыками".

Приказы о тотальном уничтожении мирного населения исходили и от высшего начальства. Майор Уоллер сообщал, что в ходе операции на острове Самар генерал Смит приказывал ему убивать и жечь. Смит пояснил, что чем больше будет убито и сожжено, тем будет лучше, так как не надо будет брать в плен. Когда майор спросил генерала, как определить возраст, с какого можно убивать, ему был дан ответ: "Убивать всех с 10 лет и старше".

Генерал говорил, что надо превратить остров Самар в голую пустыню. По свидетельству другого американского генерала одна шестая часть жителей самого населенного острова архипелага – Лусон была перебита или умерла от лихорадки денге. В провинции Батангас с населением в 300 тысяч человек около трети погибло в бою, от голода или болезней.

В ходе войны американцы уничтожили около 20 тысяч солдат филиппинской республиканской армии, то есть четвертую ее часть. Мирных жителей погибло более 1 миллиона человек. Население архипелага составляло около 9 миллионов к началу войны и лишь 8 миллионов к 1908 году. В этой войне американцы вновь действовали "ассирийскими методами", которые они всегда применяли по отношению к индейцам.

Среди американцев погибло 4 324 человека. Из них лишь 1500 погибли в боях. Большая часть умерла от болезней. Число раненых было 2 818.

23 марта 1901 года Агинальдо был схвачен отрядом во главе с генералом Фанстоном, который обманом заманил в западню вождя филиппинцев. Почти через месяц сломленный в плену Агинальдо 19 апреля призвал филиппинцев прикратить сопротивление. Однако партизанское движение на архипелаге кое-где продолжалось до 1913 года.

Во время американо-филиппинской войны в США возникло антивоенное движение, еще более активное, чем во время американо-мексиканской войны. Была создана Антиимпериалистическая лига, в которой участвовали такие выдающиеся писатели США, как Марк Твен, Генри Джеймс (последний заявил: "Будь прокляты Соединенные Штаты за их подлое поведение на Филиппинских островах"), представители ряда профсоюзов (например, центральные профсоюзы Бостона и Нью-Йорка) и даже некоторые видные предприниматели, включая Эндрью Карнеги. Мотивы их выступлений были различными.

Представители американской интеллигенции были возмущены прежде всего вопиющим надругательством над моральными идеалами, в которые они искренне верили и которые проповедовали. В своем гневном фельетоне "В защиту генерала Фанстона" Марк Твен противопоставлял Вашингтона, Линкольна и Гранта Фанстону. Он утверждал: "Его натуру всегда тянуло к моральному шлаку, как натуру Вашингтона – к моральному золоту… Он имел врожденную склонность к гнусному поведению… И вот теперь, – писал Марк Твен, – натура Фанстона… возвращается домой учить наших детей ПАТРИОТИЗМУ!… Генерал станет для молодого поколения образцом, кумиром… Что нам делать, как бороться с этой катастрофой?"

Возмущение и страхи писателя были понятны, но он словно не замечал, что и до Фанстона американцы творили злодейские преступления по отношению к "туземцам", в том числе и на американской земле. Писатель словно не желал видеть, что воспитание американцев с детства на рассказах о честности Вашингтона-ребенка, идеализация других "отцов американской нации" и всей американской общественной системы вели не только к некритическому, однобокому освещению американской истории, но и порождали обманчивую уверенность в том, что американцы, воспитанные на идеалах демократии, свободы и гуманизма, защищены ими как непробиваемой броней, что они в принципе не способны к злодейству. Это также порождало иллюзию того, что лишь Америка является носителем высшей морали, что всякий американец добродетелен от природы. Поэтому американцы, сталкиваясь с иными народами, не получившими американского воспитания и не жившими в США, не признавали за ними права на человеческое обращение. Непризнание же за неамериканцами права на человечность автоматически вело к игнорированию моральных норм и возрождению "ассирийских" методов ведения войны. Несмотря на резкость заявлений критика Марка Твена, Генри Джеймса и других представителей творческой интеллигенции не была глубокой, а потому она не оказала заметного воздействия на общественное сознание. Моральные же пороки американского общественного сознания, проявившиеся в ходе американо-филиппинской войны, продолжали развиваться.