Текст книги "Клан Аризоны"

Глава 15

А утром Стив исчез вместе с лошадью.

– Погнался за Хатуэем! – встревоженно воскликнул Додж.

– А ты что думал? – раздраженно поинтересовался Билл. – Долго ему смотреть, как некоторые ловкие охотники да знаменитые стрелки не могут никак убить одного самогонщика?

– О, Додж! – заплакала Нан.

– Седлайте коней, – приказал Додж, пристыженный невысказанным упреком и ужасом в глазах Нан. – Билл, бери Нан и поезжайте домой. А мы с Копласом перехватим Стива в Рисоне.

Еще до заката Додж и Коплас въезжали в Рисон, избрав кружной путь, опасаясь возможной засады. Они подъехали к амбарам и корралям, где Томми Барнет принял у Доджа коня. Потом они вошли в бревенчатый дом через заднюю дверь.

– Привет, Барнет, – обратился Коплас к мужчине простодушного вида, который встретил их. – Нам понадобится ужин и, может быть, кровать на ночь.

– О, да это Джим Коплас, – ответил Барнет. – Не сразу узнал тебя. А кто этот суровый джентльмен, вооруженный до зубов?

– Ну, он мог бы быть Кингом Фишером, но только это не он, поэтому можно считать, что жителям Рисона чертовски повезло, – мрачно ответил метис.

– Ха! Ха! – неуверенно рассмеялся хозяин гостиницы.

– Что происходит в городе?

– Да ничего. Обычный скучный день. Народу, правда, много. Думаю, ночью будет довольно оживленно. Будут танцы, и Джефф Тиммз собирается устроить грандиозную лотерею.

– Ну, раз так, мы остаемся, – сказал Коплас. – Идем, приятель, устроимся на передней веранде и посмотрим, что тут делается.

Он прошел через зал на веранду. Оказалось, что все места заняты. Но в уголке они отыскали свободную скамейку.

Солнце опустилось уже до самого горизонта. Было еще светло, но в воздухе ощущалась ночная прохлада. Светлого времени оставалось еще около часа. На широкой площади с обеих сторон топтались кони, стояли ряды фургонов. Пожалуй, Барнет был прав, когда говорил, что в городе полно народу.

Метис не стал садиться. Он многозначительно посмотрел на Доджа и сказал явно для публики:

– Ну, ладно, приятель, я прошвырнусь немного, пропущу глоточек перед ужином.

Но если бы кто-то решил понаблюдать за ним, то заметил бы, что он не стал переходить через площадь, а спустился по улице до конца и исчез за углом.

К Доджу подошел Томми, нетерпеливо глядя на него широко открытыми глазами. Но он сумел сдержать свое любопытство и, чтобы не привлекать к Доджу излишнего внимания, спросил у него что-то насчет его лошади.

– Мы оставили лошадей в амбаре, парень, – ответил Додж. Потом он подмигнул Томми и бросил ему монетку: – Сбегай, принеси мне сигару.

Мальчик с готовностью бросился бежать через площадь, но вернулся не сразу, видимо, у него хватило ума понять, на что намекал Додж. Наконец, он вернулся.

– Вот и я, мистер. Боюсь, правда, что эта сигара покажется вам слишком дешевой.

Таким образом любопытство окружающих было удовлетворено, и Додж через некоторое время шепотом спросил у мальчика:

– Бак Хатуэй в городе?

– Да, он сейчас у Риана, играет в карты, – зашептал в ответ Томми. – За последним столом возле задней двери. А еще, мистер, я видел Стива Лилли, он шатается у передней двери.

– С Хатуэем есть еще кто-нибудь?

– Трое. Двое из них не из нашего города. А третий – его приятель Снип Туитчел.

– Отлично! Спасибо, Том. Вот тебе доллар. Будь где-нибудь поблизости, чтобы я мог позвать тебя, когда понадобится.

Мальчик сунул в карман монету и отошел. Додж встал и облокотился о стену дома. Главное он узнал, а то, что с Хатуэем был еще и Туитчел, нисколько не усложняло дело. Просто ему придется встретиться не с одним, а с двумя. Но понемногу он начал беспокоиться. Куда пропал Коплас? Додж не мог этого понять и решил, что если метис через несколько минут не появится, то он сам отправится на его поиски. Додж беспокоился, потому что Коплас вполне мог взять на себя убийство оставшихся бандитов. Время шло. Додж нетерпеливо поглядывал по сторонам. Вверх по улице он увидел белую с черными пятнами лошадь, привязанную к дереву. Он узнал коня Стива. В фургоне приехала еще одна компания повеселиться. Оттуда вышли девушки в ярких нарядных платьях. Послышался грубый мужской смех в ответ на какую-то шутку. В лавке Тиммза напротив через площадь было полно народу. Коплас так и не показался. Солнце наконец село, и Додж уже совсем собрался трогаться на поиски метиса, когда тот показался из-за угла. Он снова пересек улицу в дальнем конце. Судя по тому, как метис переходил дорогу, уверенно держал голову, Додж решил, что все идет хорошо. Пройдет совсем немного времени, и это неприятное дело подойдет к успешному завершению. Глаза Копласа необычно блестели, как будто искры пробегали по раскаленным углям.

– Все в порядке, Додж, – сказал он.

– Ну, рассказывай, что ты там так долго делал, – потребовал Додж.

– Когда я увидел Бака, то просто подошел к окошку и окликнул его.

– И что же ты ему сказал?

– Я сказал: «Бак, это твоя последняя игра, Стив пришел по твоим следам».

– Неплохо. И что сделал Хатуэй?

– Он прямо подпрыгнул. «Кто это был, черт побери?» Но я быстренько отошел в сторону и исчез в толпе. После этого я немного последил за ним. Бак все время проигрывал, а это его всегда приводит в ярость. Он потребовал отыграться, но руки у него дрожали. Так что моя шутка сработала. Он никак не мог сосредоточиться на картах, потому что все время посматривал на переднюю дверь салуна. Потом он поднялся, подошел к двери и кого-то позвал. Он был совершенно бледен от злости и с трудом держал себя в руках.

– Ты уверен?

– Абсолютно. И нам это как нельзя кстати. Действуй! Даю гарантию, тебе не составит труда подстрелить его сейчас. Действуй! Ты еще не успеешь дойти туда, а он уже начнет волноваться.

– Коплас, для индейца ты кажешься чересчур взволнованным. Ты забываешь, что с ним Снип Туитчел. Ты заметил, где он сидит?

– Спиной к задней двери. Оттуда ты и должен появиться. Бак будет к тебе лицом, прямо напротив Снипа.

– Что, если они струсят?

– Туитчел? Никогда! Но Хатуэй вполне может попытаться сбежать.

– Как мне подойти к задней двери?

– Спустись по улице до конца, перейди на другую сторону, а дальше вверх по переулку. Ошибиться невозможно, салун сразу рядом с лавкой Тиммза.

– Пойдем вместе. Ты не вмешивайся, пока я не позову тебя.

Додж надвинул сомбреро на глаза и спустился с веранды. Он, казалось, ничего не видел вокруг, однако замечал каждую мелочь. Он не мог сейчас сказать в точности, как произойдет поединок, все зависело от того, как поведут себя Хатуэй и его партнер. Он прошел через площадь, повернул направо, поднялся по узенькому переулку и очутился на заднем дворе салуна. Коплас следовал за ним по пятам. Додж огляделся. В самом углу дома была затертая многими руками приоткрытая дверь. Додж рывком распахнул ее и вошел.

Его напряженный взгляд охватил сразу все, но особенно выделил стол и людей вокруг него на заднем плане комнаты. За столом сидели трое мужчин. Один из них – низкорослый, с головой неправильной формы, – был, несомненно, Снип Туитчел, тут невозможно было ошибиться.

– …бес в тебя вселился? – раздраженно спрашивал он. Бак Хатуэй с картами в руке стоял позади своего пустого стула. При виде Доджа он вздрогнул, потом застыл на месте, как изваяние.

Додж сделал два больших шага, а затем ударом левой ноги отшвырнул стол, так что карты, стаканы и монеты взлетели под самый потолок, а стол, перевернувшись, с треском упал под ноги Хатуэю вместе с его стулом. Туитчел молниеносно вскочил, прыгнул вперед и оказался позади Хатуэя.

– Не двигаться! – звенящим голосом скомандовал Додж, и этот крик, последовавший за грохотом стола и стула, сразу утихомирил всех в салуне.

Хатуэй по-прежнему держался за карты. Он смотрел только на двух своих приятелей, но руки дрожали так, что это было заметно даже Доджу. Туитчел явно понял, кто это, но тем не менее спросил с вызовом в голосе.

– Кто ты такой, черт тебя побери?

– Это он, Снип, ковбой из Панхандла! – воскликнул Хатуэй. Он был так напуган, что даже не пытался притворяться разгневанным.

– Туитчел, я тот человек, с которым ты хотел встретиться, – спокойно ответил Додж.

– Вот как? – ни в голосе, ни в лице Туитчела не было заметно никакого волнения. Однако инициатива явно была не в его руках, его мыслям не хватало остроты и скорости настоящего профессионального убийцы.

– А ведь мы уже встречались и не так давно.

– Неужели?

– Ты прекрасно знаешь, что это так.

– Но лицо твое я вижу впервые.

– Ну, конечно. Ты моего лица и не видел. Ты стрелял мне в спину!

Надо отдать должное Туитчелу, у него хватило мужества не отрицать ничего. Он сообразил, что Додж знал правду, а унижать себя ложью он не собирался. Его глаза горели злобным зеленым огнем.

– Та-ак, – медленно, с расстановкой проговорил он, все его размышления были написаны у него на физиономии, и Додж читал их, как раскрытую книгу. – Один раз я промахнулся, – ты проклятый ловкач, – но больше тебе никогда не повезет!

Его рука судорожно дернулась вниз, к кобуре. Но он успел лишь коснуться бедра, когда Додж вскинул свой револьвер и выстрелил. Точно посередине лба, как по волшебству, у Туитчела появилась голубоватое отверстие, и он рухнул, как подкошенный.

Та же судьба ожидала и Хатуэя, если бы не одно препятствие, довольно неожиданное при данных обстоятельствах. Хатуэй по-прежнему держал в правой руке карты и поднял их, словно пытаясь защититься ими. Додж выругался. Он просто не мог стрелять в безоружного человека.

– Ты, мерзкий самогонщик! – выкрикнул Додж, пытаясь найти выход охватившему его бешенству.

Бледный и дрожащий Хатуэй наконец отбросил свои карты. Он только сейчас понял, что произошло. Окровавленная голова Туитчела лежала на его ноге, и когда он отступил назад, голова со стуком упала на пол. Но Хатуэй даже не посмотрел вниз.

– Достань немедленно револьвер, – свирепо приказал Додж, ступая между неподвижными игроками и перешагивая через неподвижное тело Туитчела. – Кажется, совсем недавно ты с ним очень ловко обращался.

– Но я не желаю вступать с тобой ни в какие поединки, – огрызнулся Хатуэй.

– Ах ты, подлый трус, – яростно рявкнул Додж. Он сунул револьвер в кобуру и отвесил своему противнику звонкий удар правой рукой по физиономии, а затем левым кулаком свалил его на пол. Чувствуя, что сейчас настал решительный миг, когда он спокойно может убить своего главного врага, Додж отступил назад. Хатуэй, пытаясь подняться, встал на четвереньки, и Додж своим тяжелым сапогом пихнул его под зад так, что тот пролетел вперед и вытянулся на грязном полу. Посетители салуна бросились от него врассыпную. Хатуэй снова попытался встать, но Додж опять пихнул его в грязь. Третья попытка также не принесла ему успеха, а затем Додж нагнулся и крикнул:

– Я застрелю тебя, если ты еще раз попадешься мне на пути, но тогда уж я не посмотрю, с оружием ты или без него.

Тогда Хатуэй вскочил и выбежал из салуна. Снаружи раздался топот множества ног, гул голосов, но вдруг, один за другим, почти сливаясь, прозвучали два выстрела, и все стихло. Додж бросился из салуна, револьвер прыгал у него в руке. Неужели этот проклятый самогонщик наткнулся на Стива? В пылу драки Додж совсем забыл о нем.

На площадке перед входом в салун было лишь два человека, один неподвижно распростерся на земле, а второй стоял над ним. Дым от выстрелов рассеялся, и зрители облегченно выдохнули. На земле лежал Бак Хатуэй, на груди его расплывалось алое пятно, по телу пробегали предсмертные судороги. А Стив Лилли стоял рядом, волосы его были вздыблены, в глазах постепенно затухал яростный огонь. Тело Хатуэя в последний раз вздрогнуло и затихло, из мертвой руки вывалился еще дымящийся револьвер.

– Ну что, это была самая короткая схватка из всех, что мне приходилось видеть, – проговорил кто-то рядом с Доджем. – Бак выскочил, как дьявол и налетел прямо на Стива. Стив вскинул свой револьвер, а Бак вытащил свой. Но тут и дураку было ясно, чем дело кончится – Бак не успел и руки поднять, как с ним было покончено.

Глава 16

Пока Коплас сдерживал напирающую толпу, Додж поспешил увести Стива в дом.

– Послушай, я думаю, он тебе больше не понадобится, – сказал Додж, с трудом вырывая револьвер из застывшей руки Стива.

– Он… мертв? – хрипло прошептал парень.

– Не беспокойся, с ним покончено, – ответил Додж. – Когда я выбежал, он уже умирал.

– О, Боже! Но… это… необходимо было сделать.

Лицо Стива обмякло, по нему лишь изредка пробегали судороги. Додж почувствовал, как расслабились его мускулы. Он разогнал любопытных зрителей и потащил Стива в таверну. Барнет, разинув рот, с благоговейным страхом посмотрел на них, и Додж заговорил с ним нарочито резко.

– Приготовьте нам комнату. И сделайте так, чтобы нам не мешали.

Только оказавшись в комнате, Додж выпустил локоть Стива, и тот бессильно упал на кровать.

– Стив, я понимаю, что ты сейчас должен чувствовать, – сказал Додж, однако в его голосе не прозвучало того сочувствия, которое подразумевали эти слова. – Тебе сейчас кажется, что внутри у тебя все перевернулось. Но ты должен побороть эту слабость. Представь, что прямо сейчас тебе надо было бы встретиться с приятелем Хатуэя! Подумай о Тесс и Нан. Их сердце разбилось бы, если бы там на улице лежал ты, а не этот мерзавец. Подумай о Бене. Ты сделал все правильно. Перебори себя. Я запру тебя здесь и подожду снаружи, пока ты не позовешь меня сам.

Додж вышел. Он запер комнату и встал рядом, прислонившись к стене. На одном из столов был накрыт ужин на несколько человек. Снаружи на крыльце несколько мужчин возбужденно жестикулировали. В дверях стоял Барнет, самоотверженно сдерживая толпу. Молодые и потрепанные жизнью лица взволнованно появлялись то в дверях, то в окнах. Додж подумал, что в этот момент он, вероятно, выглядит не особенно любезным. Он старался не прислушиваться к тому, что говорили окружающие. Но нашелся один особенно настырный зритель, который вынудил заговорить Барнета.

– Сэм, спроси-ка этого канзасского наездника, могу ли я поговорить с ним.

– Хорошо, Симпсон, я у него спрошу, только его гнев падет на твою голову.

– Привет, Симпсон, – услышал Додж знакомый голос. – Конечно же ты можешь поговорить с ним. Заходи.

Вошел Коплас, а вслед за ним появился крепкий мужчина, грохоча сапогами по каменному полу. Его внешность наводила на мысли о первых пионерах-скотоводах, в глазах сверкало голубоватое пламя. Они остановились перед Доджем, и метис представил ему вошедшего.

– Додж, это Симпсон, фермер из долины.

– Я не в настроении вести беседу, сэр, – резко возразил Додж.

– Ну, вам и не придется, – в сердечном тоне ответил Симпсон. – Я направляюсь домой со своими женщинами – они немного растеряны – и решился перемолвиться с вами словечком.

Додж понял, что перед ним был один из тех людей, которые не так часто встречаются, но которые могут оказаться полезными в нужную минуту. Поэтому он постарался усмирить свой гнев и стать более любезным.

– Благодарю, мистер Симпсон. Я готов выслушать вас.

– Вам приходилось что-нибудь слышать о Джоше Тернере, владельце ранчо из Абилина?

– Конечно. Я работал на него около двух лет, – быстро ответил Додж.

– Так вот, Джош мне приходится родственником, и если бы вам понадобились какие-нибудь рекомендации, он бы их дал. Но вам они не к чему. Мы тут только что разговаривали с двумя крепкими фермерами из наших мест и порешили, что нам не помешало бы еще несколько погонщиков вашей закалки. Это вам ясно?

– Да, сэр. Очень обязан вам, – с чувством ответил Додж.

– Загляните ко мне как-нибудь на досуге, мы с вами потолкуем о делах. И передайте молодому Лилли, что он парень настоящей закваски. Всего вам хорошего. И тебе тоже, Коплас.

– Всего хорошего, сэр, – ответил Додж, а Коплас проводил фермера до двери. Затем метис вернулся.

– Джим, по-моему, прозвучало совсем неплохо. Как, ты считаешь, я должен относиться к его предложению?

– Прими это как дружеский жест, – заявил метис. – Мне кажется, он высказал то, что переживает весь город.

– Как ты думаешь, остался еще кто-нибудь из клана Хатуэя, кто бы мог охотиться за Стивом?

– Можешь быть уверен, у них только одна забота – поскорее унести ноги, – ответил Коплас. – Правда, не видел, что с Килами. А как там Стив?

– Я жду, пока он меня позовет.

Стив, очевидно, слышал их разговор, потому что он сразу же позвал их войти. Когда Додж открыл дверь, Стив стоял лицом к нему, глаза его метали молнии.

– Послушай, парнишка, что-то ты больно бледный, – сухо проговорил Додж.

– Вы оба предали меня, – взорвался Стив.

Додж остановил Копласа, который открыл было рот.

– Позволь мне поговорить с ним, Коплас. Стив, мы действительно предали тебя. Но виноват в этом только я. Я теперь тебе почти как брат и готов выслушать от тебя все, что угодно. Поэтому давай, можешь бушевать и проклинать меня. Не держи это в себе.

– Подожди, Додж, я сначала хотел бы узнать, как это мы с тобой предали его? – поинтересовался Коплас, чувствуя себя задетым.

– Прошлой ночью Нан пыталась удержать меня, чтобы я не шел сюда. Думаю, у нее было какое-то предчувствие.

– Неужели? Это интересно.

– Додж, я видел через дверь салуна, как ты стрелял в Снипа, – пылко заявил Стив.

– Да что ты говоришь! – воскликнул Додж.

– А потом я видел и слышал, как ты пытался разозлить Бака. И я видел, как раздалась толпа, когда ты съездил Баку по физиономии. И я думал, что сумею вовремя отскочить от двери. Но получилось так, что я стоял там, когда Бак вылетел из салуна.

– Стив, но ты вытащил заранее револьвер? – мрачно спросил Додж.

– Нет. Я не успел пошевелить даже пальцем, пока он с ревом не подскочил ко мне и не полез за оружием.

Додж понял, что обстоятельства действительно могли сложиться далеко не так счастливо для Стива.

– Я хотел встретиться с Баком лицом к лицу, – яростно продолжал Стив. – Я хотел разоблачить его перед этой толпой – показать всем его низость и мерзость – и сказать все об этом его чертовом муле – а потом только я убил бы его! А вы оба все испортили! Да, конечно, моя пуля сразила его, но он вылетел из салуна, как будто за ним по пятам гнался дьявол. Даже мальчишка сумел бы уложить его из револьвера! Все мои тренировки пошли коту под хвост!

– Слушай, а ты, кажется, довольно быстро справился, не так ли? – с сарказмом спросил Додж.

– С чем справился?

– Ну, со своей слабостью, и физической, и душевной.

– А, черт! Я, кажется, сейчас сойду с ума.

– Это ничего, парни и постарше тебя на твоем месте вели себя хуже, – заявил Додж. – Стив, хочешь, я дам тебе один совет?

– Валяй. Мне очень нужно, чтобы мне кто-нибудь сейчас что-нибудь посоветовал.

– Пойдем с нами и поужинаем. Потом мы отправимся спать и выедем до восхода солнца.

Однако, несмотря на ранний подъем, троица к полудню не добралась еще и до предгорий. И дальше, подчиняясь постоянным сменам настроения Стива, они без конца останавливались. Наконец, Коплас не выдержал и свернул на другую дорогу.

Вскоре после этого и Стив тоже свернул в лес. Додж рад был остаться один и оставшиеся мили до ручья он проехал шагом. Болди не торопясь брел под сводами сосен, торопливое журчание воды успокоило Доджа. Раньше несколько обжигающих крепких глотков, карточный стол или длительная стремительная езда без остановки живо помогли бы ему прийти в равновесие. Но в сегодняшней перестрелке смертельной опасности подвергался любимый брат Нан, и Додж просто не мог вернуться к ней вот так сразу.

Таким образом, он вернулся домой довольно поздно, отправил Болди на пастбище, а сам устало побрел по тропинке. Насколько сложнее все оказалось сегодня по сравнению со вчерашним днем! На веранде он увидел девушек в белых платьях и остановился.

Он совсем позабыл, что сегодня было воскресенье, обычный день приема гостей у Лилли. Поднявшись по ступенькам, Додж увидел Стива. Тот был одет в свой лучший костюм, гладко выбрит и как всегда несколько холоден и замкнут. Он выглядел как-то странно возмужавшим, не тем мальчиком, который уезжал отсюда несколько дней назад. Для Доджа это оказалось огромной неожиданностью, и он пошел дальше, ожидая еще чего-нибудь в том же духе.

Маленький Рок сидел на стуле возле самых ступенек, где все дети громкими голосами приветствовали Доджа. Дядя Билл тоже выглядел необыкновенно торжественно. Он беседовал с человеком, которого Додж, как ему показалось, уже где-то видел. Было также и несколько новых лиц. Затем Додж увидел Тесс, чье оживленное прелестное личико с черными горящими глазами оттеняло белизну платья.

– Додж, почему ты так поздно? – позвал его Стив и потащил Тесс через всю веранду навстречу ему. Потом он заговорил потише. – Все в порядке, старина. Тесс узнала обо всем еще прошлой ночью, а еще трое парней приезжали сегодня утром, чтобы рассказать все новости.

– А Нан? – прошептал Додж.

– Она чуть не съела меня живьем, но теперь, я думаю, вся ее сила достанется тебе.

– Это уж точно, – слабо ответил Додж.

Тесс положила свою нежную ручку на грудь Доджу. Она излучала аромат цветов и листьев, красоту неба, травы и деревьев – все то, что Додж чувствовал в природе леса.

– Да, уж Нан всыпет вам, а я еще добавлю.

На этом месте Додж не выдержал и плюхнулся на стул. На несколько минут он с удовольствием расслабился, играя с детьми. Особенное удовольствие ему доставляло подержать в руке доверчивую ручку Рока. Но в то же время их будущее рисовалось ему в черном цвете. До тех пор, пока на границе не установятся законы, пока здесь будут жить женщины и дети, им нужны будут такие мужчины, как он. Но где же Нан?

Дядя Билл не спеша прогуливался со своим собеседником, который оказался отцом Тесс. Они подошли и подсели к Доджу.

– Я рассказал о наших делах Уилльямзу, – начал дядя Билл. – И он считает, что все нормально.

– Конечно, места здесь с лихвой хватит прокормить гораздо больше скота, чем у нас есть в настоящее время, – добавил Уилльямз. – Вы понимаете, Мерсер, главное, чего здесь всегда не хватало – это железной руки.

– Да-да, – рассеяно ответил Додж. Ему показалось, что он услышал легкие шаги Нан.

– Теперь, благодаря вам, мы можем, наконец, расслабиться, разводить скот, возделывать землю, жениться и так далее. Я поздравляю вас, Мерсер.

– Меня? Да с чем же меня можно поздравить?

– Нет, вы только послушайте его. Ну, ладно, дело в том, что Нан все нам рассказала за обедом.

– Рассказала вам что? – пробормотал Додж.

– Ну, как же, всю вашу прелестную историю с женитьбой, ну и все такое. Теперь, кажется, можно сказать, что все ваши тревоги позади.

Доджу показалось, что сосны, горы, заходящее солнце закружились вокруг него.

– Ну вот, кроме того, я собираюсь пригнать сюда тысячу голов для Тесс и Стива в качестве свадебного подарка, – деловито продолжал Уилльямз. – А вам, Додж, я готов продать по самой низкой цене пятьсот голов и не буду торопить вас с деньгами.

– Что же, по рукам, – поднялся Додж.

– Ну, а я, когда закончатся празднества у Лилли, поеду в Техас – должен присутствовать на выборах – но скоро вернусь. Тогда и пригоню вам стадо.

– Додж, – прозвучал нежный голосок, заставший Доджа вздрогнуть. – Я накрыла тебе обед. Иди же, поешь.

Он обернулся и увидел Нан. Она несла деревянный поднос к его кровати в углу веранды, как это не раз бывало в долгие дни выздоровления его после ранения. Додж извинился и поспешил к ней. Он уселся на свою кушетку и постарался взять себя в руки, чтобы речь его прозвучала естественно.

– Привет, Нан.

Он не осмелился поднять на нее глаза, поэтому увидел ее лицо, только когда она села напротив него. Лицо ее неуловимо изменилось, что-то потеряло, но в нем появились и новые черты. Неожиданно он понял, что раньше оно всегда было чуточку грустным. Она была одета в свое лучшее платье, и когда Додж посмотрел на нее, сердце подпрыгнуло у него в груди.

– Додж, я конечно не ожидала, что ты будешь веселиться, – серьезно сказала она. – Но когда ты поднялся по ступенькам, я даже едва узнала тебя.

– Грязное это было дело, Нан, – мрачно ответил он. – Хуже всего было, когда я услышал выстрелы за дверью Риана. Я уже решил, что Хатуэй покончил со Стивом. Думал, умру на месте.

– Ах ты, мой бедный нежный мальчик! – насмешливо ответила она. – Можно подумать, ты знаешь, что такое настоящее страдание!

– Не трави мне душу. Поскорее бы все это осталось позади. Что рассказал Стив?

– О, небо! Ты лучше спроси, что он сделал? Я стояла полураздетая, когда он, как смерч, ворвался ко мне в комнату. Я не успела понять, что происходит, как он схватил меня в охапку и шлепнул меня изо всех сил. Мне было так больно, я даже не могла кричать. Я чуть не умерла от страха. Потом он бросил меня на пол и сказал: «Нан, ты со своим мужем предали меня. И это я – глава клана Лилли. Ты признаешь это?»

– Он шлепнул тебя? – с изумлением и гневом в голосе воскликнул Додж. – Ну, это уж слишком! Я ему врежу.

– Пожалуйста, не надо. Я заслужила это, а когда я пришла в себя, мне даже стало смешно. Тесс тоже была в моей комнате, но он не заметил ее. Я сказала Стиву, что признаю его права, и он вышел вон. А Тесс какая смешная! Ее не очень-то волновало, что я чувствовала после этого удара. Она только бормотала: «Мой Бог, неужели и меня он тоже когда-нибудь так отделает? Наверное, так и будет. «

– Разбойник! – проворчал Додж. – Тебе было больно?

– Больно! Ты видел когда-нибудь, какие у Стива руки? Это не рука, а молоток. Честно. После этого я долго не могла сидеть.

– Ага. Судя по тому, как ты мне это рассказываешь, ты думаешь, что мне тоже будет смешно.

– А что, нет? – с наигранным удивлением спросила она. Тогда он догадался, что она изо всех сил сдерживается, чтобы скрыть свои истинные чувства.

– Да что-то пока не очень. Может, когда-нибудь я вместе с тобой посмеюсь над этим. Послушай, но мы совсем забыли об обеде! Нан, ты слишком добра ко мне. Но боюсь, мне сейчас не до еды.

– Думаю, я смогу убедить тебя немного поесть.

– Каким это образом?

– Я постараюсь подкупить тебя, – сказала она, храбро улыбнувшись.

– Не понимаю.

– Ну, о том, что Стив говорил, я съем тебя живьем.

– Ага, ты, наверно, подслушивала.

– Но что он имел в виду?

– Ну, так обычно говорят в долине о влюбленных.

– А-а. Но что это значит?

Она покраснела.

– Додж, я серьезно.

– Проклятие. Как-нибудьь потом я объясню тебе, – сказал он и с упрямым видом приступил к задаче поглощения пищи. Чем больше он ел, тем сильнее рос его аппетит, и Додж не успокоился, пока не уничтожил все, что Нан принесла ему.

– Ну, вот и все, миссис Мерсер, – храбро заявил он.

– Хорошо, мистер Додж, а теперь представьте, что вы кое-что сделаете, – сказала Нан, приняв шутливый тон. – Побрей свою мрачную грязную физиономию, надень воскресную рубашку и шарф, пока я провожаю наших гостей. Когда они уйдут, мы вместе отправимся в наше потайное местечко около ручья, где мы когда-то с тобой встретились.

– Нан, ты меня обманываешь, – с сомнением ответил он.

– Почему же?

– Вы все меня по очереди то обманываете, то пугаете. Лилли для меня оказались совершенно новой породой. Я никого из вас не могу понять.

– Глупости, все мои мысли на поверхности, я прозрачна, как наш ручеек. А теперь давай, иди, приводи себя в порядок.

Лес был тих и прохладен. Белки роняли сосновые шишки, и они с мягким стуком падали на подстилку из игл. Деревья стояли не шелохнувшись, даже легкий ветерок не тревожил верхушек. Только ручей по-прежнему бормотал свои тихие речи. Все больше деревьев меняли свои зеленые одеяния на золото и багрянец.

Нан не произнесла ни слова, пока они не остановились на берегу ручья.

– Идем, здесь легко можно перейти по камням.

Она повела его за собой туда, где берег образовывал выступ почти до самой середины ручья, а дальше легко можно было перейти по двум большим камням, не покрытым водой.

– Мне надо было бы перейти к тебе вброд, как в тот день, – меланхолично сказала Нан.

– Почему? – с удивлением спросил он, хотя ему была очень приятна такая сентиментальность с ее стороны.

Она не стала отвечать ему. Вскоре они очутились в своем зеленом убежище, хотя теперь оно окрасилось в другие цвета – на скале лежали красные и пурпурные листья, а свод над ними сиял всеми оттенками желтого.

– Знаешь, Нан, я бы полюбил этот уголок, если бы не мучительная мысль, что ты уже бывала здесь с другими своими возлюбленными, – ревниво сказал он.

– Додж, кроме тебя у меня никогда не было никакого возлюбленного, – серьезно ответила она.

Он ожидал, что она сядет рядом с ним, но вместо этого Нан опустилась на колени и прилегла, повернув к нему лицо.

– Додж, ты рад, что женился на мне? – робко спросила она.

– Ну что ты, Нан, что за вопрос!

– Ты будешь заботиться обо мне и помогать мне с маленьким Роком и Риллом?

– Господи! Да я благодарю небо, что смогу это делать!

Он заглянул ей в глаза и увидел в них отражение тревоги и неуверенности ее души. Его пронзило острое чувство нежности к ней. Она обвила его шею и положила голову ему на грудь.

– Я раньше не понимала людей, живущих в лесной глуши, не понимала их жизни, пока не очутилась в Техасе, – сказала она. – Только там я узнала массу вещей, которым меня никогда не учили в школе. Потом я приехала домой. Я все видела, все понимала, но так и не смогла полюбить этой жизни. С того дня, как я вернулась, и до этой минуты я чувствовала только горе и тоску. Но теперь я счастлива – счастлива, несмотря на то, что больше нет папы и Бена. Что-то ужасное должно было произойти, прежде чем в нашем доме все изменилось к лучшему. Но вот и все позади. Только сейчас я полюбила эту страну, этих людей. И я хочу жить и работать здесь.

– Я тоже этого хочу, Нан, – мягко ответил он. – Не беспокойся за меня.

– Ты действительно доволен, что получил в жены такую неотесанную, провинциальную девушку?

– Да. Или я не канзасский ковбой?

Она коротко рассмеялась, но в этом смехе ему послышались еле сдерживаемые слезы.

– Да, так ты говоришь. Но тебе не удастся обмануть меня, Додж Мерсер. Ты рыцарь, как тот сэр Галаад 77
  Галаад – персонаж из средневековой легенды о короле Артуре и рыцарях Круглого стола, благородный бескорыстный человек.


[Закрыть].

– Рыцарь! Ага, это тот парень, который совершает какие-то подвиги верхом на лошади, если я не ошибаюсь.

– О, не смейся, пожалуйста! Я… я люблю тебя!

– Да, ты говорила так.

– О, я действительно люблю тебя. Но все это не важно. Я хочу почувствовать тебя… знать, что ты здесь, рядом… знать, что я в безопасности, что твои объятия защитят меня.

– Любимая моя, вот мои объятия, все хорошо, и тебе больше ничто не угрожает, – ответил он, склонившись над ней.

Неожиданно Нан разрыдалась. Додж даже испугался, он не знал, что ему делать. Но потом понял, что не нужно ничего предпринимать, надо просто дать ей выплакаться. Пока она плакала, вся дрожа в его руках, Додж совершенно по-другому взглянул на все произошедшее, ему вдруг открылось, насколько действительно тяжело ей было до сих пор. Она была сильная, любящая девушка, с простым и открытым сердцем. Жизнь до его появления не баловала ее, а будущее казалось настолько мрачным, что страшно было в него заглядывать.