Текст книги "Паломники. Этнографические очерки православного номадизма"

Глава 1
Автобусники

К особенности паломничества в страну Востока принадлежало в числе другого и то, что хотя Братство, предпринимая это странствие, имело в виду совершенно определенные, весьма возвышенные цели… <…> каждому отдельному участнику было дозволено и даже вменено в обязанности иметь еще свои, приватные цели; в путь не брали никого, кто не был бы воодушевлен такими приватными целями…

Герман Гессе. Паломничество в страну Востока

В мае 2003 г. в петербургском домовом храме иконы Божией Матери «Неупиваемая чаша» при заводе АТИ, известном в православной среде работающим в нем трезвенническим обществом и пожилым уважаемым настоятелем (некоторые считают его старцем), я прочла объявление о паломнической поездке в Псковскую епархию. В объявлении говорилось, что паломники посетят несколько святых мест, включая Пещёрку, где некогда было явление Богородицы с младенцем. Я поняла, что хорошо знаю это место: этнографическая экспедиция Европейского университета провела два сезона в этом районе, и мне был хорошо известен местный религиозный фольклор и современные формы почитания сельской святыни, действительно называемой обычно Пещёркой. Я уже знала, что кроме сельских жителей и священника здесь бывают группы городских паломников [Kormina 2004]. Мне хотелось посмотреть на деревенскую святыню глазами паломников и понять, почему они ведут себя на почитаемом месте не так, как местные жители, и рассказывают о нем истории, никак не связанные с сельской нарративной традицией. Позвонив по одному из указанных в объявлении телефонов, я записалась в поездку.

Превращение человека в паломника начинается с момента его звонка по телефону, указанному в рекламном объявлении об организации поездки. Такие объявления можно найти в любых местах скопления потенциальных участников паломнической поездки: в магазинах православных товаров, на стендах объявлений в церквях, их раздают на православных ярмарках и в очередях к привезенной в город святыне, а с недавнего времени эту информацию можно обнаружить и в Интернете. Когда я только начинала свое исследование паломничества, в православной среде было крайне настороженное отношение к Интернету [Ахметова 2010], но с конца 2000-х годов все известные мне петербургские паломнические службы завели собственные веб-сайты или страницы. В провинции (небольших городах и селах) информация обычно распространяется через «живые» социальные сети, проще говоря, путем обзвона друзей, коллег и старых участников подобных поездок.

Чаще всего по телефону у позвонившего спрашивают только его личное, т. е. христианское, имя, без отчества и фамилии, такое, какое записывают для упоминания во время молитвы в церковных записочках. Мое «иностранное» имя всегда вызывало удивление, так что я научилась объяснять, что у него есть соответствие в святцах – Иоанна, звучащее тоже непривычно, но более приемлемо. Называние по имени независимо от статуса и возраста перемещает паломника в непривычный для взрослого мир эгалитарных отношений, вынужденного братства и общей судьбы, во всяком случае на время путешествия. Теряя свои отчество и фамилию, человек чувствует себя голым, незащищенным, но и более свободным.

Следующим шагом на паломническом пути будет для институализированных агентств, таких как епархиальные, поездка в офис для оплаты путешествия; здесь вместе с квиточком об оплате (чеков не бывает, поскольку оплата осуществляется не через кассовый аппарат) могут выдать памятку паломнику с перечислением основных правил поведения и разъяснениями относительно формы одежды. В других случаях оплата производится прямо в автобусе, а для напоминания о поездке или информирования об ее отмене, если группа не набралась, организатор или помощница звонят накануне поездки.

Наша группа отправлялась ранним субботним утром от Казанского собора. Найти наш транспорт оказалось нетрудно: у старенького автобуса с иконой Богородицы «Одигитрия» (Путеводительница) на лобовом стекле толпилась группа людей, в основном женщин, одетых как для поездки в деревню на дачу, удобно и не нарядно. На некоторых были юбки и платки, у большинства в руках или сумках – пластиковые канистры или бутыли для жидкости. Краткие инструкции относительно особой одежды паломник также получает по телефону вместе с напоминанием взять тару для святой воды и, часто, одежду для купания в святом источнике. Так что уже во время телефонного разговора с организаторами поездки будущий паломник принимает условия соглашения, предполагающие подчинение определенным правилам. Разговор с диспетчером или организатором поездки настраивает его на исполнение определенной роли или, если пользоваться терминологией П. Бурдьё, вживание в определенный габитус. Ради проживания такой роли, ради опыта жизни по правилам многие участники паломнических поездок и отправляются в эти коллективные религиозные путешествия.

Организатор паломничества как педагог и камертон

Когда наша группа разместилась в автобусе, организатор рассказала о плане поездки, который не вполне совпадал с прочитанным мною в объявлении. Общая идея поездки состояла в посещении мест, где явилась Богородица, но главной ее целью, как оказалось, был визит к архимандриту и старцу Льву, жившему где-то в Псковской области. Этот человек, со слов руководителя поездки, помогал женщинам, сделавшим аборты, искупить свой грех: он назначал им епитимью – комплекс, состоящий из молитв, поста и поклонов, который должен выполняться ежедневно на протяжении определенного времени (например, 40 суток). Несколько женщин в автобусе и один мужчина, сопровождавший свою жену и разделявший ее вину, присоединились к поездке, чтобы взять епитимью у старца Льва, еще несколько, уже исполнивших назначенное им наказание, планировали посетить его, чтобы епитимью снять. Констатировать выполнение назначенного наказания и, видимо, освобождение от греха также должен был этот человек[19]19
  Аборт в православии приравнивается к убийству и считается одним из смертных грехов, которые невозможно искупить. Иными словами, после смерти таким грешникам одна дорога – в ад. Однако начиная с советского времени некоторые священники предлагали разные варианты прижизненного искупления этого распространенного среди их прихожанок греха, например, включали его в генеральную исповедь и отпускали (т. е. прощали) [Kizenko 2013: 599]. В последние годы Церковь гораздо жестче относится к абортам. Во всяком случае, этот грех становится предметом публичного обсуждения через специальные иконы, крестные ходы и молитвы. Об антиабортном движении внутри РПЦ см.: [Luehrmann 2017a, 2017b].


[Закрыть]. Многие же, как и я, рассчитывали съездить в однодневную паломническую поездку, чтобы посетить сельские святыни, и о старце Льве и его программе прежде не слышали.

Приход на колесах

Руководитель паломнической группы, назовем ее Анной, женщина лет сорока, не только определяла программу поездки и ее логистику, включая договоренности с принимающей стороной – как позднее станет понятно, договоренности не жесткие и логистику непродуманную. Она, как и другие организаторы паломничеств, занималась, как умела, религиозным просвещением своей паствы, но главное – во всяком случае, для них – она превращала поездку выходного дня в религиозное путешествие, а участников этой поездки – в паломников.

Вообще устроителем паломнической поездки может стать любой человек – для этого нужны лишь желание и определенные организаторские способности. Такой энтузиаст может сотрудничать с определенным православным приходом, например, размещая информацию о поездках на стендах в храме или церковной лавке и, может быть, беря благословение на поездки у настоятеля. Бывает, что паломнические поездки устраиваются, или по крайней мере рекламируются, светской организацией. В небольшом городе это может быть краеведческий музей, руководство которого рассматривает такие путешествия как свою культурно-просветительскую деятельность. А может быть и предприятие или учреждение, устраивающее таким образом культурный досуг своих сотрудников. В этом случае организацией паломнических поездок занимаются профсоюзные активисты или бывшие профсоюзные деятели, продолжая советские практики организации досуга трудового коллектива. Именно таким образом устраивались паломнические поездки, например, в Библиотеке Академии наук или на судостроительном предприятии «Адмиралтейские верфи» в Санкт-Петербурге. В небольших городах или поселках центр паломнических инициатив часто сосредоточивается в районной больнице – так обстояло дело, например, в городе Сланцы Ленинградской области, откуда паломники приезжали к Пещёрке на специально организованном автобусе еще в советское время. Руководящее участие Церкви в таких локальных инициативах минимально. В лучшем случае устроители просят благословения у священника, которое ему приходится давать, поскольку реального влияния на деятельность таких энтузиастов у него, как правило, нет.

Паломническая служба, как часто именуют себя устроители поездок, может действовать и как совершенно самостоятельная инициатива. Как правило, организатор таких поездок – энергичная женщина старшего возраста, имеющая еще советский опыт общественной деятельности или работы в сфере туризма, а также навык создания и поддержания широких социальных сетей, в частности, сложившихся в процессе ее собственного воцерковления. Набирать группы и распространять информацию о предстоящих поездках ей обычно помогают две-три женщины из числа активных паломниц, которые получают небольшую плату или просто возможность ездить с группами бесплатно. Номера телефонов этих помощниц и указываются в объявлениях о поездках. Помощницы записывают желающих отправиться в путешествие и обсуждают с ними его детали. Это они объясняют паломникам правила путешествия, исполняя роль привратников и экспертов у входа в православный мир. В поездке они также помогают руководителю собирать деньги, раздавать тексты для коллективной молитвы и т. п.

Меню маршрутов, предлагаемое конкретным агентством, определяется личными предпочтениями и наработанными связями организатора, а также спросом на определенные маршруты и типы поездок. Большой популярностью пользуются короткие поездки, которые можно назвать паломничествами выходного дня – я в основном изучала именно их. Организуя такие поездки длительностью 1–2 суток, их устроители учитывают ритм жизни своих клиентов. При этом они и сами задают такой ритм, подсказывая своей аудитории, что паломничество вполне может вписываться в категорию воскресного отдыха.

Существуют разные типы паломнических агентств. Они различаются способами рекрутирования паломников, организационной самостоятельностью и стилистикой поездок. Это, во-первых, официальные епархиальные паломнические службы, во-вторых, приходские службы (например, паломнический центр подворья Леушинского монастыря в Санкт-Петербурге), в-третьих, коммерческие (московский «Радонеж») и, наконец, независимые, такие как агентство Анны. Особняком стоят паломнические службы, принадлежащие крупным монастырям, таким как Валаамский, который имеет собственные курсы экскурсоводов и не позволяет на территории острова водить экскурсионные/паломнические группы кому бы то ни было со стороны. Епархиальные паломнические службы, которые начали появляться только в середине 2000-х годов[20]20
  Согласно данным митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла (будущего патриарха), в 2004 г. только в 11 епархиях работали паломнические службы, в 2006 г. их стало 47 в епархиях и 140 в приходах, а в 2007 г. – 93 в епархиях и 276 в приходах и монастырях. Очевидно, что это изменение произошло по приказу сверху [Кирилл 2009: 15].


[Закрыть], отличает уклон в экскурсионную составляющую поездок. Иными словами, руководители групп не особенно стараются организовать религиозную атмосферу во время паломничества. Епархиальные экскурсоводы выглядят наиболее светски: на голове у такой женщины будет скорее берет, чем платок, а произносимый ею текст будет насыщен скорее рассказами о культурных достопримечательностях маршрута, чем историями о чудесах. Для приходских же служб паломничество – одна из форм организации православного досуга, которая служит сплочению приходского коллектива, а при умелом руководстве священника – способом поощрения наиболее активных прихожан. В таких поездках значительно реже оказываются неподготовленные, случайные люди. Так что самыми миссионерски активными и открытыми к религиозному творчеству, включая разработку новых паломнических маршрутов и идей, вроде поездки за епитимьей к старцу, и продвижение новых или малоизвестных святых мест, оказываются независимые агентства, возглавляемые чаще всего энергичными православными женщинами. Нередко такая женщина и есть паломническая служба: ей не нужны офис и бухгалтер (налоги с этой деятельности никто не платит), ее инициатива часто связана не с извлечением прибыли, а с идеей миссионерства, этической жизни и некоторым авантюризмом. Основное различие в паломничествах состоит в том, выступает ли ведущий группу как наемный работник (даже если он работает по благословению в епархии) или это авторский тур, и он рассматривает собравшуюся группу не как клиентов, а как со-участников.

Часть автобусников из нашей поездки по Псковской области имели ясную прагматическую цель: добраться до деревни, где живет специалист, который поможет справиться с конкретной проблемой. Однако все другие пассажиры нашего автобуса и большинство паломников, с которыми мне доводилось ездить позднее, такой ясной цели не имели. Главное, чего ожидают от такой поездки участники, – возможность побыть паломниками. И организаторы, и клиенты паломнических служб рассчитывают, что совместными усилиями они превратят путешествие в паломничество. Хотя любая поездка предполагает какой-то просветительский текст об истории края и архитектурных памятниках, качество рассказа не видится главным достоинством организатора. Однажды во время поездки к Коневецкому монастырю экскурсовод рассказывала нам, что Владимирская бухта Ладожского озера, где мы должны были сесть на катер, была названа так финнами в честь Владимира Ленина в благодарность за то, что он даровал Финляндии независимость, из-за чего острова Коневец и Валаам до Зимней войны 1939–1940 гг. оставались финскими и на них продолжали функционировать монастыри[21]21
  В действительности свое имя бухта Владимирская (Владимировская, Владимировка), как и расположенный рядом одноименный поселок, получила в 1949 г. в результате тотальной замены в этом регионе финской топонимики на русскую. Скорее всего, как в большинстве случаев (Мельниково, Рощино, Зеленогорск и проч.), название было выбрано случайным образом и, по словам краеведа Е.А. Балашова, «представляет собой позорный продукт убогого мышления советской партократии» [Балашов 2005: 9]. Изначальное финское название бухты Sortanlahti обычно переводят как «Чертова бухта».


[Закрыть]. Ей было важно подчеркнуть, что Приладожская Карелия является «исконно русской» территорией, и сложная история этого пограничного региона ею игнорировалась, а возможно, и не была ей известна. Очевидно, что тексты ее экскурсий никем не проверялись, хотя она работала в официальной епархиальной службе[22]22
  У экскурсовода было высшее техническое образование, она также окончила богословские курсы Санкт-Петербургской духовной академии и там же – курсы педагогического мастерства.


[Закрыть]. Однако ни в том случае, ни в других никто не выражал неудовольствия по поводу сомнительного качества экскурсионного материала: не это главное. Как объяснила мне Мелитина Ладинская, основавшая в 1993 г. первую в Санкт-Петербурге паломническую службу «Паломник»:

Понимаете, очень много разговоров в паломничестве тоже не нужно. Я как камертон, я задаю тон: вот подумайте, какие у нас проблемы? Вот мы вас от всего освободим, но вы подумайте, вот что? Какие у вас есть просьбы к Богу? Вот что вы видите? Что бы вы хотели изменить в вашей жизни? И… дай им часок подумать[23]23
  Интервью с Мелитиной Анатольевной Ладинской 1930 г. р., г. Санкт-Петербург, 03.2007.


[Закрыть].

Для достижения состояния сосредоточенности организатор путешествия создает в автобусе особую атмосферу. Она обращается к людям в автобусе особенным образом, называя их либо «дорогие паломники», либо «братья и сестры», делая в слове «сестры» ударение на первом слоге и произнося его не так, как принято в обыденной речи – «с'остры», а так, как говорят в специфическом религиозном регистре языка – «с'эстры». Применение этих терминов родства, обозначающих сиблингов, т. е. ближайших родственников, занимающих одинаковые позиции в социальной иерархии, иными словами, равных, работает на создание эгалитарных отношений и ощущения общего дела и общей судьбы.

Начинается паломническая поездка с коллективной молитвы, которую ведет руководитель поездки. Иногда руководитель раздает заранее заготовленные тексты, обычно молитвы о путешествующих и, например, 90-й псалом (известный как «Живый в помощи»), который традиционно используется как апотропейное (отвращающее беду) средство. В других случаях руководитель предлагает петь всем, кто знает, известные молитвы, которые входят в церковные службы, такие как «Богородице Дево, радуйся», «Верую»; если время поездки – между Пасхой и Троицей, то может исполняться Пасхальный тропарь. Даже если паломница не знает молитвенных текстов и мелодий, не имеет навыка чтения молитвы с листа и на протяжении коллективной молитвы не раскрывает рта, предполагается, что она молится про себя, соучаствуя в коллективной молитве. Бывает, что в автобусе оказывается небольшая группа людей, лучше других знакомых с православным обиходом, тогда они берут на себя роль солистов в общем нестройном хоре. Но довольно часто молитву читает организатор, и ей подпевают один-два голоса.

Для поддержания заданной тональности на протяжении поездки иногда включаются аудиозаписи молитв или духовных песен в исполнении православных бардов под гитару или показывается православный фильм.

Мелитина Ладинская для установления правильного настроя предлагала своим паломникам читать Иисусову молитву: «И вот еще <имя священника> меня научил… как… там слишком расшумятся – десять минут Иисусовой молитвы. Вот так вот останавливает». Ладинская в светской жизни была профессиональным педагогом и, когда мы встретились, все еще преподавала английский язык в училище и продолжала давать частные уроки. Когда я пришла к ней домой, чтобы взять интервью, она спросила меня через домофон на английском: «Who are you?». Очевидно, что для нее коротенькая Иисусова молитва («Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешнаго»), текст которой способен повторить и заучить каждый, сходна с другими дисциплинирующими практиками, которые она использовала в своей педагогической работе с не особенно послушными, легко отвлекающимися подростками, чтобы помочь им сконцентрироваться и настроиться на учебу. Однако она вкладывала в чтение молитвы и иной смысл: обозначение пространства автобуса как религиозного, а путешествия – как паломничества. Аналогичным образом эту молитву коллективно читают участники крестных ходов. В православном мире, который Ладинская знала очень хорошо, Иисусова молитва считается способом достижения особого духовного состояния, и ведутся оживленные споры о том, полезно ли мирянину читать или, говоря церковным языком, «творить» эту молитву или это удел религиозных профессионалов – удалившихся от мира монахов. Чтение Иисусовой молитвы в автобусе людьми, не знакомыми с теологическими спорами, ведущимися вокруг этой молитвенной практики, не является индивидуальным «творением» молитвы, для которого требуются уединение и сосредоточенность; это скорее ритуальная рамка, включающая паломников в режим порядка и следования правилам.

Превращение путешественника в паломника, обеспечение соответствующего опыта являются частью негласного контракта между паломническими службами и их клиентами. Туда обращаются люди, готовые к дисциплинированию и подчинению, неудобствам пути, включая отсутствие благоустроенных туалетов, и чтению молитв. Они полагают, что в задачи руководителя поездки входит одновременно просветительная работа и ответственность за то, чтобы паломничество получилось. Во время поездки на Коневец, организованной официальной паломнической службой Александро-Невской лавры, паломники, например, выражали недовольство тем, что их экскурсовод не организовала коллективную молитву перед обедом (трапезой) в монастыре. Иными словами, большинство паломников ждут от организатора поездки специальной дисциплинирующей деятельности, направленной на превращение их группы в своеобразный временный приход. Если таких усилий не предпринимается, многие паломники считают поездку не вполне успешной, не паломнической, а туристической.

Благословение

При всей своей независимости в устройстве паломнических поездок организаторы считают необходимым постоянно доказывать обратное, как будто их деятельность осуществляется не по принципу неолиберальной рыночной экономики, ориентированной на свободно принимающего решения и несущего за них ответственность субъекта. Все предприниматели в сфере паломнического рынка демонстрируют своим клиентам и, как мне кажется, самим себе доказательства выполнения этой работы как послушания. Для этого они используют важный для современного православия концепт благословения, под которым понимается разрешение (и одновременно приказание) на выполнение определенной деятельности. Концепт благословения подчеркивает иерархичность церковного устройства. Благословение всегда дается старшим в духовной иерархии младшему: священник благословляет прихожан, настоятель монастыря – насельников, духовник – своих духовных детей.

В русской домодерной культуре существовала практика ритуализованного родительского благословения на заключение брака, тем самым выражалось согласие старших на создание новой семьи и, перформативно, происходило ее создание. В других ритуальных ситуациях, например, во время проводов в армию, родительское благословение скорее выполняло роль апотропейного магического действия. В любом случае благословение обозначало ситуацию ритуала, выявляло систему старшинства и утверждало сакральную сущность иерархии [Кормина 2005: 150–178]. В рассказах о чудесном спасении во время войны, записанных со слов и участников Второй мировой войны, и тех, кто воевал в позднесоветское и постсоветское время, часто фигурируют вещи, данные в качестве благословения, – нательный крест или иконка.

Представление о благословении у современных православных, независимо от регистра их религиозной культуры, связано с распространением монастырских практик или, во всяком случае, дискурса о таких практиках на приходскую и, шире, мирскую жизнь. Современное представление о благословении как варианте послушания и дисциплинарной практике указывает на эту связь.

Во время нашего разговора, происходившего у нее дома, Мелитина Ладинская показывала альбомы с фотографиями, посвященные исключительно ее религиозной жизни. На фотографиях были в основном мужчины в одежде священников и монахов, иногда – женщины, одетые как монашки или паломницы. В этих альбомах с фотографиями был особый мир, отдельный от семьи или работы – для них полагались другие альбомы. В этом особом мире есть своя элита, валюта и сонм знаменитостей (старцы, известные священники).

Комментируя фотографии, она рассказывала о том, где был сделан снимок и что стало с тем или иным священником, послушником или монахом. Почти все младше нее, они были для нее вроде учеников из ее колледжа, более или менее нерадивых, что приходят получить специальность, но могут ее сменить или никогда по ней не работать. Вторичная социализация может быть и неуспешной. По словам моей собеседницы, едва не каждый третий монах или священник, смотревший с фотографий ее альбомов, прекратил свою религиозную карьеру – ушел из монастыря или перестал священствовать. Сама Мелитина прямо говорила, что уважает только старых священников, таких, кто были рукоположены при советской власти. Все другие не имели в ее глазах авторитета.

Кроме фотографий моя собеседница с гордостью показала мне поздравительные открытки из епархиальной администрации, посылавшиеся ей на протяжении нескольких лет к главным православным праздникам – Пасхе и Рождеству. Эти открытки, очевидно, демонстрировали причастность Ладинской к элите православного мира, однако сама она проинтерпретировала их неожиданным для меня образом. Она считала их благословением на свою деятельность по организации паломничества. Я попросила разрешения почитать открытки и убедилась, что в них не употреблялись слова «благословляю» или «благословение» и даже не упоминались паломнические труды моей собеседницы. В своей удивившей меня интерпретации Мелитина обращалась со знаками власти и дисциплинирования по собственному усмотрению. Она рассматривала открытки как знаки, оторванные от своих означающих, а себя – как человека, который владеет ключом, позволяющим установить эти связи. Если, вслед за Уэббом Кином, понимать под семиотическими идеологиями «базовые представления о том, что такое знаки и как они действуют в мире» ([Keane 2003]; цит. по: [Engelke 2007: 29]), семиотическая идеология Мелитины, как и многих других опытных православных верующих, строится на представлении о разрыве между значением и знаком. Второй особенностью этой семиотической идеологии является представление о мире как постоянно разворачивающемся тексте, состоящем из связанных между собой знаков-событий. Именно на этих допущениях строятся, в частности, распространенные в православной среде конспирологические теории [Ахметова 2010; Oushakine 2009; Панченко 2015].

Рассматривая поздравительные открытки из администрации епархии как благословение на свою деятельность, Мелитина показывала, кроме всего прочего, что она сама и ее работа существуют внутри Церкви, по законам послушания и дисциплинирования, а не за ее стенами. Однако свобода как в выборе мест паломничества и вообще его организации, так и в интерпретации знаков, вроде этих открыток, показывает, что моя собеседница скорее последовательно ориентируется на заданные институцией (РПЦ) правильные образцы как идеальные формы православной жизни, чем им в действительности следует (ср.: [Bandak, Lars 2015; Humphrey 1997]).