Текст книги "Люби меня, когда я меньше всего этого заслуживаю… потому что именно тогда мне это нужно больше всего"

На формирование личности подростка влияют и современные ему субкультуры. Мальчики и девочки уже представляют себе, какими молодыми людьми хотели бы стать, выбирают определенный привлекательный образ, модель поведения, стиль, пробуют на себе, испытывают. Вот почему так интересно и важно изучать различные молодежные движения и группы, их модели поведения, музыкальные предпочтения, популярные книги, сленг, эстетику, критерии и ориентиры (как они понимают счастье, в чем видят социальные противоречия, какие ценности являются для них значимыми, в чем заключается смысл жизни, как они воспринимают мир…). Невозможно говорить о подростках, не говоря о современных ему городских племенах и модных молодежных течениях.

Значительную часть того, что мы, взрослые, знаем о подростках, составляет то, что мы прочитали, услышали или увидели о различных феноменах молодежной культуры. Социологи и антропологи с завидной регулярностью открывают новые поколения: X, Y… В последние годы в центре внимания было поколение Z, а нынешние десятилетки, на которых букв латинского алфавита уже не хватило, получили название «поколение альфа». Пока ученые продолжают спорить, что такое поколения, в чем их отличия и особенности, я предлагаю обратить внимание на то, что привлекает юные сердца: какая музыка им нравится, что кажется им красивым, как они хотят развлекаться, как они видят этот мир. Это может нам помочь понять, какими людьми они хотят стать.

Кому-то это покажется преувеличением, но я позволю себе сказать, что каждый подросток – это целая вселенная. Каждая группа, каждая компания представляют собой набор вроде бы понятных нам элементов, но мельчайшие отличия и бесконечное число комбинаций всякий раз дают на выходе уникальный и неповторимый подростковый универсум. И не стоит думать, что психология и психологи нам все объяснят и разложат по полочкам. То, как человек переживает кризис подросткового возраста, зависит во многом от контекста, в котором он находится, и, в частности, от того, что мы, взрослые, можем им предложить.

Да, все подростки разные, и это совершенно нормально. Вопрос в том, почему это разнообразие нам на руку. В ряде работ о подростках я уже прибегал к театральной метафоре. Давайте представим себе, что на подмостках некоего театра ставится пьеса «Быть подростком» и играть в ней будут не профессиональные актеры, которые не имеют ни малейшего представления о том, что делают, а мальчики и девочки, которые уже перестали быть детьми, но все еще пытаются понять, «какого черта здесь происходит». Актерам-новичкам придется учиться играть свою роль, и делать они это будут до тех пор, пока не сольются со своим персонажем.

Постановка, в которой им придется участвовать, будет зависеть от трех факторов: состава труппы (социальная среда); личных взаимоотношений актеров (как мальчики и девочки находят общий язык со сверстниками); и атмосфера в театре (создаваемая взрослыми, напрямую зависящая от реакции взрослых на слова и действия подростков). И тут мы подходим к разговору о социальной справедливости или, наоборот, социальном неравенстве: какими будут наши подростки, зависит от того, в каком обществе они формируются, от того, в какой степени это общество способно и готово ими заниматься.

Социально-экономический статус семьи, культурный багаж и культурная среда (видение мира, интерес к научному знанию, вопросы о смысле жизни, отношение к другим людям, обеспокоенность общественным устройством и пр.), потребительские возможности, необходимость (или ее отсутствие) быстрее начать зарабатывать собственные средства к существованию. Все эти факторы затронут каждую мизансцену, возможно, заставят переписать какие-то акты, повлияют на игру актеров-подростков (их поведение, устремления и ожидания) и в конечном счете сформируют наш спектакль.

Социальный статус подростка во многом определяет то, каким подростком он может стать и каким не станет никогда. Есть вещи, для определенных социальных слоев просто недоступные. У живущих в элитном районе подростков совсем иные возможности, чем у их сверстников из неблагополучных кварталов. От того, где растет ребенок, в какой семье, может очень сильно зависеть набор сценариев, из которого мальчики и девочки смогут выбирать, какими подростками им быть. И хотя и внутри социальной группы возможности могут различаться, хвастаться кроссовками с рынка не то же самое, что одеваться в брендовых бутиках.

Среда, в которой формируется ребенок, предлагает ему тот или иной способ быть подростком. И по моему педагогическому опыту, обычно сложности начинаются там, где предложение ограничено. Не важно, идет ли речь о благополучной среде или о мире ограниченных возможностей, – подростку зачастую транслируется лишь один-единственный жизненный сценарий.

Так появляются растерянные, не вписывающиеся подростки, которые не хотят или не могут следовать единственному предложенному сценарию. Например, в семье считается само собой разумеющимся, что ребенок должен прекрасно учиться и достигать академических высот, а он не может. Подростки из семей, где социальная успешность является обязательным требованием, могут стать частью маргинальной группы в знак протеста против модели, навязываемой семьей. Бывает и наоборот, есть мальчики и девочки, которым нравится и хочется учиться, но в их среде это не принято, так как большинство сверстников вынуждены думать о поиске средств к существованию. Или возьмем ребенка из семьи эмигрантов – ему тоже бывает не так-то просто влиться в коллектив.

Итак, у нас есть актеры, есть разные социальные декорации и, следовательно, разные ожидания, ограничения, и теперь встает вопрос межличностных отношений в труппе. Так или иначе они примут участие в нашем спектакле, но имея разный социальный багаж, роли подростков актеры будут играть по-разному.

Какие-то формы поведения будут доминировать, какие-то станут рассматриваться как неприемлемые или отойдут на второй план, что-то станет главным, а что-то второстепенным. Но актер не может вступить в игру, если кто-то не подаст ему реплику или не замолчит в нужный момент. Подростки – это во многом результат взаимоотношений, складывающихся между ними в определенный момент жизни. Быть тем или иным подростком зачастую означает взаимодействовать со сверстниками тем или иным образом.

Часто мы недооцениваем важность разнообразия общения, не сознаем, что, для того чтобы понять, в какой «шкуре» ему комфортно, каким подростком он хочет быть, ребенок должен видеть разных подростков, общаться с ними, пробовать, испытывать. Как мы увидим дальше, формирование идентичности, собственного «Я», независимого и уникального, является одной из основных задач подросткового возраста. И создают они себя, используя доступный инструментарий и практики, которые знают, подражая или отвергая опыт других. Хотят выделиться или становятся похожими на тех подростков, с которыми общаются.

Расширение сферы общения способствует благополучному разрешению кризиса подросткового возраста. Как я уже говорил, обычно проблемы начинаются тогда, когда появляются ограничения, когда подростку навязывается та или иная модель поведения, а круг социальных контактов строго ограничивается, когда учителя или родители решают, с кем ему можно или нужно дружить, а с кем категорически нельзя.

Прежде всего это касается школы. Наиболее верным и разумным педагогическим решением было бы стимулировать социальное разнообразие, сделать так, чтобы в старшей школе в одном классе учились дети из разных слоев общества, из семей с разным достатком. Центр молодежного досуга выполняет свою функцию только в том случае, если действует как место встречи, если там могут знакомиться и общаться самые разные дети. Так они смогут увидеть и испытать на себе разные жизненные модели, увидеть их недостатки и преимущества, выбрать, не находясь в жестких навязанных рамках, о которых мы говорили выше.

Если уж ключевую роль в воспитании и формировании подростка играет группа, самое лучшее, что мы можем сделать, – это дать ему возможность находиться в разных группах, переходить из одной группы в другую. Образ себя, который у наших детей сформируется в будущем, во многом будет зависеть от широты репертуара, многообразия ролей, из которых они могут выбирать в подростковом возрасте.

И еще один важный момент. Каким станет спектакль, во многом зависит от режиссера, то есть от того, какую атмосферу создаем мы, взрослые. Жизненный спектакль всегда есть некая среда, в которой мы действуем, играем, справляемся, что-то нам дается проще, что-то сложнее. Подростки – продукт среды, условий, которые мы, взрослые, создаем. Именно мы мотивируем их, устанавливаем ограничения, поощряем или запрещаем. Мы, взрослые, в какой-то степени подталкиваем подростков к тем или иным действиям. Мальчики и девочки становятся такими подростками, какими их делаем мы. Их выбор во многом является результатом наших с ними отношений, наших реакций на их действия и поступки. То, как они пройдут через подростковый возраст, во многом обусловлено тем, как мы с ними общаемся, как мы к ним относимся.

Влияет на развитие личности подростка и система отношений, сложившаяся в образовательном учреждении. Нормальная социализация подростков, умение общаться и разрешать конфликты зависят в том числе и от того, как с ними обращаются в школе, как организована их школьная жизнь, придерживаются ли там демократических принципов, принимается ли во внимание мнение учеников, есть ли у них возможность на что-то повлиять. Дети с бóльшим интересом и удовольствием ходят в школу, если могут считать ее действительно своей.

Для ученика-подростка школа становится основным местом обитания. Ошибочно думать, что дети ходят в школу только учиться. Нравится им там или нет, но именно в школе они проводят бóльшую часть времени и именно там отрабатывают многие жизненные умения и навыки. Самоутверждаются и демонстрируют свою уникальность, чувствуют себя успешными или неудачниками. Эмоциональное благополучие подростка во многом зависит от межличностных отношений в классе, от того, дружный ли он или разделен на группы, и если разделен, то как эти группы взаимодействуют. Иногда подростки, которых считают трудными, проблемными, объединяются в компании только для того, чтобы противостоять успешным. Не имея возможности добиться успеха и не получая одобрения, они идут от противного и еще больше обостряют ситуацию.

Поведение подростков – это их реакция на отношение окружающих. Им тяжело чувствовать себя хуже других, в таком случае они могут начать искать виноватого или того, кто еще хуже. Подросток должен проявлять себя, и если по-хорошему не выходит, он будет делать это по-плохому. Успешное преодоление нашими детьми кризиса подросткового возраста зависит от доброжелательности взрослых. Их будущее не предрешено. Чем больше мы будем им помогать, чем меньше будем клеймить за неизбежные в этом возрасте проступки и ошибки, тем больше у них шансов выбрать правильный путь.

В большинстве учебников по психологии подростков делается упор на вопрос о так называемой идентичности и говорится, что подростку жизненно необходимо определить, кем он является. Можно сказать, что подростковый период ознаменован потребностью найти ответы на вопросы: «Кто я?», «Я как кто?», «Каким бы я хотел быть?», «Что я буду делать со своей жизнью?» и подобные. Сюда же относятся и вопрос: «Каким видят меня другие?» и всё, что связано с самопознанием и самооценкой. Речь здесь, однако, идет не о том, что подросток осознанно постоянно допрашивает сам себя, а о том, как он или она, переживая свои чувства, опыты, отношение к кому-то и чему-то, а также размышляя, стремится к тому, чтобы неуверенности и неизвестности относительно жизни и себя самого стало меньше. По крайней мере, говорят, что подростковый период – это «этап, во время которого человек выбирает, каким он хочет быть».

Говоря о действиях и поступках подростков, мы уже упоминали об идентичности. Размышляя о пубертате и об отношениях в группе, мы рассуждали о ней же. Так или иначе, пусть не всегда в явной форме, эта тема является ключевой, влияя почти на все, что подростки делают и чего не делают. Поэтому мы всегда должны помнить, что огромная часть их поведения направлена на то, чтобы показать, что они существуют. Они действуют вызывающе, чтобы утвердиться в том, что они есть, – и убедиться, что окружающие (особенно взрослые) знают об этом. Мало смысла в необычной манере одеваться или в украсившей твою голову прическе, какой ни у кого больше нет, если на тебя никто не смотрит, если это не вызывает комментариев, если никто не испугался и не забеспокоился.

Находясь в поисках собственной идентичности, они живут, показывая, что ничем, никак не похожи на нас, взрослых. Ни под каким предлогом не хотят они жить, как мы («Я не буду выбрасывать свою жизнь на помойку, впахивая, как ты»). Сейчас их идентичность – подростковая, и вдобавок к этому они утверждают, что она теперь такая навсегда. Становясь молодыми людьми, они чувствуют, что могут потерять свой прошлый образ жизни и принципы, переданные им предыдущими поколениями.

Кроме того, не будем забывать, что их поведение направлено еще и на то, чтобы отличаться от других подростков. Они действуют, стремясь быть собой («я»), быть со своими («те, кто как я») – об этом мы уже упоминали, рассуждая о группах, – и чтобы отличаться от других («те, кто не как я»). Выстраивание идентичности происходит постоянно, его цель – избежать растворения в массе, не допустить слияния со взрослыми (что означало бы потерять себя), принадлежать понятным и четко определенным группам.

Я хотел бы отдельно обсудить вопрос идентичности подростков в связи с дебатами и с рассуждениями об образовании – а они возникают всякий раз, когда на повестке дня оказывается какая-нибудь общественная проблема. Все направо и налево говорят о том, как трудно выстраивать идентичность. Однако важно быть очень внимательными и осторожными с тем, как эта тема воспринимается обществом, и особенно в связи с вопросами о воспитании личности подростков.

Вообще-то анализ здесь нужно начинать с другого конца. Это общество, переживающее какой-либо кризис, ведет себя по-подростковому. Когда все быстро меняется, когда в каждом городе каких только людей и чего только не увидишь, когда на каждое явление находится множество объяснений, люди ищут прибежища в своей идентичности, и чем она четче, тем лучше. Каждый стремится примкнуть к какому-то внятному пониманию, что правильно и что допустимо, ищет политическую или религиозную догму, в которую можно было бы поверить, или флаг, к которому примкнуть, четкий список друзей и врагов и так далее.

Не нужно приписывать подросткам те трудности, которые переживает взрослый социум. Наоборот, мы должны помочь им выстроить себя, не отворачиваясь от всей той неопределенности, которой полны каждый момент жизни и то общество, в котором они вынуждены жить. Поэтому я посвящу часть книги этике и размышлениям о том, как воспитывать подростков, помогая им лучше понимать этот мир. Это очень важно, так как именно в подростковый период созревает способность размышлять, сомневаться, искать ответы.

Мы обратим внимание на разницу между «Они не такие, как я» и «Я с такими не общаюсь». Кроме того, мы должны будем прямо посмотреть на тот факт, что некоторые стороны идентичности и способы ее построения так же динамичны и новы, как сам мир, в котором все мы живем. Чуть позже мы поговорим подробнее о цифровом мире и его огромном влиянии на идентичность подростков.

Подростки XXI века живут в многогранном обществе, пронизанном множеством связей; когда мы, руководствуясь нашими собственными желаниями и опасениями, пытаемся предложить им определиться, вести себя всегда одинаково, избегать влияний – мы совершаем ошибку. В то же время мы можем, напротив, помочь подросткам прийти к более ясному пониманию себя и мира и обрести подходящие им формы бытия – сейчас и в будущем. Это становится возможным, если мы создаем условия, в которых подростки:

1. Обнаруживают, что у них много идентичностей одновременно. Они являются сразу «много кем» и могут определять себя по-разному. Через стиль, которого они придерживаются, через музыкальную группу или спортивную команду, поклонниками которой являются, через учебу, через политические или религиозные идеи и направления. Пытаться свести себя только к одной из подобных сторон, сделать из нее центр всего богатейшего динамизма своей жизни – ошибка.

2. Замечают, что их идентичность изменчива. Сначала они перестают быть теми, кем были в детстве. Те качества, черты, которые определяли их раньше, перестают им нравиться. Шаг за шагом выстраивается новая, подростковая идентичность, и, несмотря на все трудности, они гордятся своим новым положением. В итоге они умеренно довольны новым коктейлем своих проявлений: благодаря им можно чувствовать себя уникальными, чувствовать себя собой. Позже, в период юности и взросления, они снова (и этот процесс часто бывает болезненным) будут меняться, учиться новым способам жить и проявляться, по возможности не теряя того, что кажется им самым важным, основным. Задачей этого следующего периода взросления будет сохранить свои уникальные, искренние черты и не превратиться во взрослого, который все время подстраивается и не имеет собственной манеры жить.

3. Чувствуют разницу между идентичностью и принадлежностью. Принадлежность – это либо «приняли», либо «изгнали». Взрослые могут помочь подросткам осознать, что речь не о том, чтобы вписаться в какую-то группу с раз и навсегда определенными характеристиками и получить от этой группы что-то вроде партийного билета. Речь не о том, чтобы быть таким, каким группа велит мне быть, и тогда быть ею принятым. Есть альтернативный подход: выстраивать определение группы самому, принимать в этом активное участие, зная, что группа – это результат совместной активности всех, кто в нее входит. «Изгнание» случается в том случае, если подросток чувствует, что группа не даст ему продолжать быть ее частью, а он сам не может сделать ничего для того, чтобы участвовать в создании общих, коллективных способов проживать свой подростковый период. «Племя» жестко определено, создавать его вместе невозможно.

Мы говорили с вами, что подростки – это всегда продукт каждого конкретного общества в конкретный исторический период, и в таком случае нельзя сбрасывать со счетов, что мир современных подростков – несмотря на огромное количество различий и неравенство условий, в которых они растут, – это мир информационной эпохи. Проще говоря, нам остается только принять, что в наши дни не бывает подростка без смартфона (или как там называют этот аппарат, который еще недавно звался мобильником, а в будущем обретет какое-то еще неведомое имя).

Когда мы смотрим на подростков, мы видим экраны. Если вам попалась на глаза разношерстная группа подростков, стоящих рядом, – вероятнее всего причиной тому мощный бесплатный вайфай. Они вступают в подростковый период, отправляются в среднюю школу и требуют, чтобы у них был мобильник. В список конфликтов, который мы составляли выше, уже давно пора вписывать: «отношения со смартфоном». Нам не остается ничего, кроме как наблюдать и свидетельствовать цифровую жизнь подростков, признавать, что они – «цифровые» люди.

Хочу еще раз повторить: важно научиться не выливать на подростков те тревоги и трудности, которые возникают у нас самих в ответ на резкие изменения, происходящие в нашем мире, в частности – изменения, связанные с технологиями. Почувствуйте разницу: «у подростков проблемы с экранами» и «как вообще получается так, что они становятся “экранными” людьми?»

За годы своей работы я обнаружил закономерность, которая, похоже, работает безотказно: любая новинка, появляющаяся в обществе, сначала попадает в руки подростков, а затем превращается в потребность взрослых. Так было, например, со всеми новинками цифрового общества.

Огромная часть родителей, которые сами сейчас живут с, можно сказать, наркотической зависимостью от WhatsApp, еще несколько лет назад приходила в ужас, узнав, что их дети создают собственные чаты и сети, где общаются друг с другом безо всякого присмотра взрослых. Лучший ответ на новые измерения, появляющиеся в обществе и жизни, – успокоиться, мирно попрощаться с прошлым, как можно меньше скучая по нему, и искать новые способы воспитания, соответствующие новому контексту.

Можно, конечно, к каждому новому явлению, возникающему в жизни подростков, к каждому новому измерению жизни, в которое они ныряют, относиться враждебно, консервативно, сразу же устраивать истерику, предвкушать множество проблем, которые это вызовет… Но я бы сказал, что мы, напротив, должны подходить к цифровому миру спокойно и разумно. Речь в любом случае идет о все тех же подростках. Просто подростках, мальчишках и девчонках, которым нужно внимание, которыми нужно заниматься, что бы ни происходило в их жизни. Разовьется ли у них серьезная зависимость от экранов или нет – это не та мысль, с которой нужно начинать. Прежде всего стоит убедиться, что в их жизни есть что-то помимо экранов и что их связи с миром достаточно разнообразны. Абсурд: полицейский предостерегает подростков об опасностях, связанных с Интернетом, а его родители еще даже не начали учить его им пользоваться. Нельзя читать лекции о вреде электронных устройств вместо того, чтобы вникать в ситуацию и искать способы воспитывать своих детей, неизбежно живущих в цифровом мире.