Текст книги "Психология лиц с нарушениями речи. Монография"

При анализе результатов его выполнения обращает на себя внимание своеобразный речевой лейтмотив, наблюдающийся у некоторых заикающихся при завершении предложений, относящихся к разным темам, включая взаимоотношения на работе с подчиненными и вышестоящими, в семье. Некоторые из пациентов настойчиво возвращаются к этой теме от предложения к предложению, как бы удовлетворяя потребность выговориться по поводу своей проблемы.

Тест выявляет значительную выраженность страхов или готовности признать возможность страхов разного рода, а также достаточно часто имеющееся чувство вины, в частности, за наличие у них дефекта речи («Виноват, что не лечился раньше»).

Позитивные отношения в наибольшей мере выражены по отношению к будущему и к товарищам. Умеренно позитивным является отношение к целям жизни, друзьям, подчиненным, матери, семье и вышестоящим лицам. Лишь незначительно преобладают позитивные оценки в темах – сверстники противоположного пола, отец, половая жизнь. Негативное отношение несколько преобладает над позитивным в отношении к себе (в 1,2 раза) и является амбивалентным в отношении к прошлому.

Таким образом, наиболее специфичной для заикающихся является генерализация своей речевой проблемы на различные темы, недостаточная удовлетворенность прошлым и довольно оптимистичный взгляд на будущее. Их ценностная ориентация в значительной мере определяется речевым дефектом, который они надеются преодолеть, чтобы достигнуть значимых жизненных целей в будущем. С возрастом нарастает социальная опосредованность их оценки своей речи. Методика не позволяет говорить о радикальной ломке системы интерперсональных отношений заикающихся, несмотря на доминирование в их ответах темы речевого дефекта. По-видимому, на ответах пациентов сказывается само пребывание в коррекционной группе, где постоянно обсуждаются проблемы, связанные с речью.

Заикающимся свойственна определенная жесткость, стереотипность поведения, недостаточная его дифференцированность, которая в частности проявляется в сильной корреляционной связи различных психических характеристик (данные MMPI, Т. Лири, Г. Шмишека).

Полноценное осуществление коррекционно-педагогического процесса невозможно без детального знания внутрисемейных отношений и тесного взаимодействия психологов и педагогов с родственниками ребенка, подростка или взрослого, имеющего нарушение речи. Анализ этих отношений позволяет выбрать оптимальные пути помощи с учетом стиля взаимоотношений, а для ребенка – воспитания, характерного для каждой конкретной семьи, а также особенностей восприятия родственниками имеющегося нарушения.

Специальное исследование с помощью методики оценки родительско-детских отношений показало, что независимо от наличия или отсутствия нарушения речи матери ориентируются на оптимальный эмоциональный контакт с ребенком, который подразумевает партнерские отношения, развитие активности ребенка, уважительные отношения между родителями и ребенком, побуждение вербализаций. Для матерей детей с нарушениями речи семейные проблемы являются приоритетными по сравнению с производственными, они зависимы от своих родителей, не умеют согласовывать и распределять хозяйственные функции. Семьи детей с нарушениями речи плохо интегрированы, для них характерны конфликты, связанные с воспитанием ребенка.

В большинстве семей независимо от наличия речевого дефекта у ребенка отсутствует дистанция с ним, преобладает мягкость, терпимость, доброжелательность. Редко наблюдаются крайние варианты отношения к ребенку в виде гипер– или гипоопеки. В семьях детей с нарушениями речи воспитательные задачи ставятся на первые места, в то время как в семьях детей без нарушений речи ведущими осознаются экономические задачи.

У родителей детей с нарушениями речи преобладает нейтральное или положительное отношение к здоровью ребенка, которое сочетается с повышенной тревогой и одновременно с отказом от контроля его поведения. У родителей детей без нарушений речи чаще наблюдается отрицательное отношение, но в обеих группах достаточно высока дисперсия этих показателей, что свидетельствует о выраженном различии отношений отдельных родителей к здоровью собственных детей. На этом основании можно утверждать, что решающее значение в этой характеристике принадлежит индивидуальным психологическим особенностям самих родителей.

При сопоставлении показателей различных методик, оценивающих взаимоотношения в семьях детей с нарушениями речи, выявлена достоверная связь между дистанцией с ребенком и общей напряженностью отношения к нему, стилем воспитания и тревогой, стилем воспитания и общей напряженностью отношений.

Таким образом, матери детей с нарушениями речи испытывают повышенную тревогу за их здоровье и стремятся компенсировать имеющийся у них недостаток сокращением дистанции, повышенной терпимостью и доброжелательностью, однако не предпринимают никаких шагов по оказанию помощи ребенку в преодолении коммуникативных проблем.

Исследование интерперсональных отношений в семьях заикающихся с помощью рисуночного теста «Я и моя семья» позволяет получить некоторую дополнительную информацию или обнаружить имеющиеся у ребенка проблемы. Дети обычно правильно отражают состав своей семьи. В некоторых случаях рисунок позволяет выявить напряженные семейные отношения или проявления избирательного отношения, критерием чего является взаиморасположение изображений членов семьи на листе бумаги, относительный размер фигур, а также внешние знаки идентификации себя с кем-либо из родителей (например, одинаковый цвет или форма одежды). Иногда на рисунке можно наблюдать знаки нарушения коммуникаций (мелкое или изолированное изображение себя) и отображение речевого дефекта, выражающееся в различных искажениях формы рта или подчеркивании внешнего сходства с заикающимся родственником.

Часто рисунок становится удобным поводом для разговора об отношениях в семье. Более информативными являются рисунки, в которых детям предлагается нарисовать членов семьи за характерными для них занятиями. Такая подсказка позволяет избежать стандартного изображения выстроенных в одну шеренгу членов семьи и получить разнообразную дополнительную информацию, например, о распределении ролей в семье, отношениях между родителями и др.

3.3. Межличностные взаимоотношения в различных жизненных ситуациях

Одним из широко применяемых методов оценки меры социальной дезадаптации детей с нарушениями речи является проективная методика С. Розенцвейга, в которой оценивается поведение детей в ситуации, создающей препятствие для достижения поставленной цели (Г.А. Волкова, 1988; В.А. Калягин, Г.М. Степанова, 1996 и др.).

Реакции на фрустрирующую ситуацию подразделяют по направленности на экстрапунитивные (направленные на окружающих), интрапунитивные (самоообвинительные) и импунитивные (самозащитные). По типу они делятся на самозащитные, обвинительные и конструктивные. Существенно, что предлагаемые в методике ситуации относятся к интерперсональным отношениям с использованием речи.

Г.А. Волковой (1979, 1982, 1988) было проведено экспериментальное исследование заикающихся детей 5–7 лет по методике «тест – конфликт», являющейся модификацией рисуночного фрустрационного теста для детей С. Розенцвейга (В.А.Худик, 1992). Неопределенность ситуации, предлагаемой обследуемому, провоцирует его на выбор из всех возможных реакций таких, которые закреплены через действие или переживание, то есть заставляет проецировать присущий только ему способ подхода к разрешению проблемы (Г.А. Волкова, А.Ю. Панасюк, 1979; В.И. Терентьева, 1996).

Одной из типичных черт фрустрации является эмоциональность. Известно, что заикающимся свойственна повышенная эмоциональная напряженность. Боязнь допустить ошибку (или судорогу) в ответственной предстоящей деятельности (в том числе речевой) вызывает напряжение, которое уже само влияет на результаты деятельности (Ф.Н. Досужков, 1997; Г.Д. Неткачев, 1997; В.И. Селиверстов, 1994; и др.). Исследование реакции заикающихся на фрустрацию дает возможность более точно и объективно определить и их эмоциональное состояние (Г.А. Волкова, 1978).

У заикающихся детей дошкольного возраста Г.А. Волковой (1979, 1982, 1988) было выявлено дисгармоничное развитие личности. Оно выражалось в агрессивности, повышенном чувстве виновности, эмоциональной ранимости, социальной незрелости, в использовании защитных видов реагирования в трудных ситуациях. По ее данным, в конфликтных ситуациях аффект у заикающихся очень высок (в 20 раз выше, чем у здоровых) (1994). Аффективные состояния на различные фрустраторы у них возникают гораздо чаще, чем у детей без заикания. Они поддерживаются и усугубляются имеющимся речевым расстройством, некоторыми элементами симптомокомплекса заикания, которые обостряются в конфликтных обстоятельствах. Аффективные состояния искажают самооценку личности заикающихся детей, препятствуют правильному реагированию на конфликт и его участников. В результате у заикающихся возникает внутреннее противоречие между желанием разрешить ситуацию и имеющимися возможностями.

При неадекватно завышенной самооценке стремление к самоутверждению в конфликтных ситуациях выражается чрезмерно активно, агрессивно, самоуверенно. При неадекватно заниженной самооценке стремление к самоутверждению в конфликтных ситуациях выражается в форме пассивного протеста, скрытой агрессии, негативизма и является защитным механизмом против возможности оказаться не на уровне предъявляемых требований.

Негативизм, протест, скрытая и открытая агрессия, которая сопровождается и аффектными переживаниями, являются источником и показателем формирования дисгармоничной личности. Фиксируясь, они становятся устойчивыми свойствами личности. Согласно исследованиям Г.А. Волковой (1988, 1994), у заикающихся детей чаще наблюдается тормозящий вариант развития личности. Он формируется в условиях гиперопеки, при которой в ребенке подавляется самостоятельность, инициатива, активность. Ребенок становится робким, тормозным, обидчивым. В старшем дошкольном возрасте ярко проявляются пассивность, неуверенность в своих силах. У меньшего числа заикающихся Г.А. Волковой (1994) отмечено невротическое формирование личности. Оно возникает в тех случаях, когда психотравмирующая ситуация приводит к развитию у ребенка невротических реакций, а затем к формированию таких личностных черт, как боязливость, склонность к страхам.

Среди детей 4–7 лет Г.А. Волковой (1994) были выделены дети с негативным и аутистическим поведением. Дети с неустойчивой формой общения вначале охотно вступают в контакт, но затем обнаруживают безразличие, невнимание, пассивность. Они с трудом входят в проблемную ситуацию своей деятельности и в итоге отказываются выполнять нужное задание.

Дети с негативным поведением замкнуты, иногда им свойственны агрессивные реакции и реакции невротического характера. Дети могут проявлять почти аутистическое поведение, они как будто не нуждаются в коллективе сверстников или взрослого, их общение носит избирательный характер. Вовлечение таких детей в коллективную деятельность встречает пассивное или активное сопротивление с их стороны.

Исследуя игровую активность заикающихся детей дошкольного возраста, Г.А. Волкова (1994) выявила неоднозначное отношение их к коллективу играющих.

Заикающиеся дети 4–5 лет предпочитают игры подгруппами из 2–3 человек, но каждый из них играет по-своему, забывая о товарищах. В коллективных играх заикающемуся ребенку этого возраста сверстники обычно предлагают роль, с которой он, по их мнению, может справиться. Дети выполняют второстепенные роли с однотипными действиями: шофер ведет машину, няня кормит детей и т. д. Заикающиеся дети редко вступают в конфликты из-за ролей и часто сами их распределяют. Им в играх свойственны черты поведения, присущие хорошо говорящим детям младшего возраста. Дети с заиканием не всегда могут играть продолжительно и до конца.

Среди заикающихся детей 5–6 лет, по данным Г.А. Волковой (1994), примерно одна треть может участвовать в коллективной игре, одна треть – в играх подгруппами, состоящими из одного-двух человек, и несколько больше одной трети детей любят играть в одиночестве, что свидетельствует, по мнению автора, о существенном влиянии заикания. Дети играют в одну игру не более 20 минут, в их игре преобладают правила конкретных игровых ситуаций.

Игры детей 6–7 лет более содержательны, разнообразны по сюжету и форме исполнения. Отношение заикающихся детей данного возраста к коллективу играющих сверстников определяется накоплением жизненного опыта, появлением новых и относительно более устойчивых интересов, развитием воображения и мышления. Подавляющее большинство детей с заиканием участвуют в коллективных играх и играх подгруппами. Часть детей, предпочитающих играть в одиночестве, характеризуются замкнутостью, некоторой пассивностью. Эти дети плохо выдерживают длительное пребывание в коллективе и участие в общих играх, лучше работают в однообразных условиях, быстро усваивают стереотипы движений и речевого сопротивления.

В результате исследования игровой активности Г.А. Волковой (1982, 1994) были выделены следующие группы детей.

Группа А – дети могут либо сами предложить игру, либо принять ее от сверстников; могут сами распределить роли и согласиться на роль, предложенную другими детьми, они вносят предложения по сюжету, согласовывают свои замыслы с замыслами и действиями своих сверстников, выполняют правила и требуют их выполнения от участников игры.

Группа Б – дети могут предложить игру, распределить роли, а также в процессе деятельности навязать свой сюжет, однако не умеют согласовывать свои действия с замыслами партнеров и нарушают правила игры.

Группа В – дети принимают тему игры и свою роль от товарищей, активно вместе со всеми готовят игровое место, согласовывают свою деятельность с замыслом товарищей. Правила игры дети выполняют, своих не устанавливают и не требуют выполнения правил от партнеров.

Группа Г – дети способны играть, только принимая тему и роль от товарищей или взрослого, они готовят игровое место по подсказке, высказывают предложения по сюжету, согласовывают свои действия с замыслом играющих только по указке более активных детей; у них отмечается пассивность.

Группа Д – дети редко участвуют в игре сами, затрудняются входить в игру даже после предложения темы и роли другими детьми или взрослыми, по подсказке готовят игровое место и в ходе игры выполняют действия и правила, предложенные играющими; у них ярко выражена пассивность, полное подчинение решениям со стороны.

Таким образом, по данным Г.А. Волковой, заикание отчетливо влияет на участие дошкольников в игровой деятельности.

Е.Н. Садовникова и Е.Ю. Pay (2001) провели обследование заикающихся детей дошкольного возраста, направленное на выявление речевого статуса испытуемых, их коммуникативного статуса и особенностей личности, с помощью социометрических тестов, рисуночных тестов «Моя семья», «Мы играем», «Автопортрет», адаптированного варианта теста фрустрационной толерантности С. Розенцвейга и других методик.

Результаты исследования показали следующее.

1. У девочек в среднем наблюдаются более тяжелые проявления заикания, чем у мальчиков.

2. Половина дошкольников была плохо адаптирована в коллективе детей-сверстников.

3. Ярко выраженной зависимости между социологическим статусом ребенка и степенью тяжести его проявлений заикания выявлено не было, но авторы отметили, что большинство лидеров имели неврозоподобную форму заикания и стали лидерами, возможно, в силу меньшей концентрации на своем речевом дефекте.

4. При анализе данных, полученных из рисуночных тестов, условно были выделены три группы заикающихся детей, различающихся по уровню нарушения общения. Первая группа характеризовалась наличием выраженного нарушения общения. Вторая группа отличалась наличием отдельных признаков нарушения общения. Третья группа характеризовалась отсутствием нарушения общения. При первичном обследовании испытуемых ни одного ребенка третьей группы авторами зафиксировано не было. Только 10% заикающихся дошкольников можно было считать относительно благополучными в области коммуникации, то есть имеющими отдельные проблемы в процессе общения (вторая группа).

5. Нарушение общения в семье и коллективе отмечается у детей, занимающих различные социометрические позиции, по-разному. Лидеры и предпочитаемые дети благополучны в сфере общения в семье. Однако дети со статусом предпочитаемых страдают тяжелым нарушением общения в группе. Адаптированные дети, наоборот, характеризуются тяжелым нарушением общения с семьей и не таким выраженным нарушением общения с коллективом. Адаптивно-отвергаемые и отвергаемые дети в большинстве своем показали тяжелое нарушение общения по обоим тестам.

6. При увеличении нарушения общения в семье уменьшается адаптированность ребенка в группе, повышается неустойчивость самооценки. Эта неустойчивая, противоречивая самооценка характерна, по мнению Е.Н. Садовниковой и Е.Ю. Pay (2001), для заикающихся детей.

7. В группе заикающихся дошкольников были выявлены очень высокие показатели по препятственно-доминантному типу, заниженные – по эго-защитному типу, высокий процент реакций фрустрации. Авторы сопоставили полученные данные с результатами социометрического исследования и отметили, что в группе лидеров отсутствует ярко выраженная склонность к фрустрации и доминирует потребность в активном разрешении ситуации. Для группы предпочитаемых характерны реакции фрустрации, реакции эго-защитного типа и, так же как и в первой группе, реакции активного разрешения ситуации. В группе адаптированных детей можно отметить или повышенную тревожность, или склонность к реакциям фрустрации и неумение защищаться. Группа адаптивно-отвергаемых и отвергаемых характеризуется подавляющим большинством реакций фрустрации и низким процентом реакций эго-защитного типа. Последняя группа, по мнению авторов, наиболее типична среди всего контингента заикающихся дошкольников.

Таким образом, в итоге проведенного логопсиходиагностического исследования Е.Н. Садовникова и Е.Ю. Pay (2001) пришли к выводу, что у заикающихся детей уже в дошкольном возрасте наблюдаются отклонения в личностном и коммуникативном статусе. Кроме того, была отмечена связь между нарушением общения в семье ребенка и его социологическим статусом. Наиболее благополучными в социометрическом плане являлись дети, у которых нарушение общения с семьей было наименее выражено.

В таблице 3 приведены результаты исследований фрустрационной толерантности по классической стандартной методике С. Розенцвейга у дошкольников со стертой дизартрией.

Можно видеть, что в конфликтной ситуации у этих детей наиболее частыми являются экстрапунитивные реакции, которые носят внешнеобвинительный характер, направлены на окружающих людей и выражаются в осуждении внешних причин фрустрации и подчеркивании ее степени, а также иногда проявляются в требовании разрешения ситуации от другого ребенка или взрослого. Типичными для этой направленности являются такие утверждения, как: «Сейчас я тебя ударю», «Сам дурак», «Сделай ты», «Мама, помоги!», «Папа, купи, пожалуйста».

Таблица 3

Распределение реакций детей с нарушениями речи и детей без нарушений речи по направленности и типу реакций на фрустрирующую ситуацию (в баллах и %)

Примечание.

E – экстрапунитивные реакции, подчеркивающие наличие препятствия, ориентированные на обвинение других;

J – интрапунитивные реакции, направленные на себя;

M – импунитивные реакции, умаляющие значение фрустрации, ориентированные на спонтанное разрешение конфликта;

OD – фиксация на проблеме;

ED – ориентация на самозащиту;

NP – попытка разрешить проблему.

На втором месте у детей со стертой дизартрией стоят реакции интрапунитивного характера, то есть направленные на самого себя с принятием вины или ответственности за исправление возникшей ситуации, фрустрирующая ситуация не подлежит осуждению. Типичные утверждения таких детей следующие: «Я виноват», «Так получилось», «Я не хотел».

Наименее выражены реакции детей с нарушениями речи импунитивного характера, когда фрустрирующая ситуация рассматривается как нечто незначительное или неизбежное, преодолимое со временем; обвинение окружающих или самого себя отсутствует. Они выражаются в таких высказываниях, как: «Ну и ладно», «Ну и что».

При оценке направленности реакций детей без нарушений речи оказалось, что наиболее частыми у них являются интрапунитивные реакции, то есть готовность взять на себя ответственность за случившееся. Наименее выражены у этих детей реакции экстрапунитивного характера, то есть готовность обвинять. И сами их высказывания такого рода носят более мягкий характер, чем у детей со стертой дизартрией: «Может, ты сделаешь это сам?», «Ну, пожалуйста!», «Помоги мне». Импунитивные реакции у этих детей занимают среднее положение между интрапунитивными и экстрапунитивными.

Также имеются отличия детей с нарушениями речи и детей без нарушений речи в иерархии реакций на фрустрацию по их типу. У детей с нарушениями речи наиболее выражены самозащитные реакции, для которых характерна активность в форме порицания кого-либо, отрицание собственной вины, уклонение от упрека, преобладание защиты своего «Я». Для них типичны высказывания: «Я не виноват», «Это не я», «Наверное, это сделал кто-то другой».

На втором месте по выраженности находятся необходимостно-упорствующие реакции (35%) в виде постоянной потребности найти конструктивное разрешение конфликтной ситуации в форме либо требования помощи от других лиц, либо принятия на себя обязанности разрешить ситуацию, либо уверенности в том, что время и ход событий приведут к ее разрешению. Такое отношение к ситуации выражается следующим образом: «Я сам исправлю, сам сделаю» или «Ничего страшного, пусть поиграет, я еще успею».

Меньше всего представлены у детей с нарушениями речи препятственно-доминантные реакции, при которых препятствия, вызывающие фрустрацию, всячески акцентируются, независимо от того, расцениваются они как благоприятные, неблагоприятные или незначительные: «Все равно она сломана», «Ты никогда не покупаешь мне ничего», «Мне страшно оставаться одному».

У детей без нарушений речи наиболее выражены реакции необходимостно-упорствующего типа, то есть носящие конструктивный характер: «Давай попробуем ее починить», «Можно купить новую».

Второе и третье места у них разделяют самозащитные и препятственно-доминантные реакции, то есть этим детям в равной мере свойственно отрицание вины («Я тут не при чем», «Ничего не знаю», «Это не я») и «увязание» в возникшей ситуации: «Как это ужасно!», «Что же теперь делать?», «Никто не сможет сделать этого».

Таким образом, дети с нарушениями речи обнаруживают отличие своих адаптивных реакций на конфликтные ситуации в межперсональном взаимодействии по сравнению с детьми без нарушений речи. В частности, это проявляется в преобладании двух контрастных форм поведения: от перекладывания ответственности за случившееся на других, в том числе в агрессивной форме, до принятия ответственности на себя. Детям с нарушениями речи свойственна повышенная готовность брать на себя ответственность, а также проявлять самозащитный тип реакции.

Также были получены данные о мере фрустрационной толерантности заикающихся школьников и взрослых (В.А. Калягин, Г.М. Степанова, 1996). По направленности реакций взрослые приближаются к здоровым испытуемым. У них примерно в равной мере, так же как в норме, проявляются экстрапунитивные и импунитивные реакции. Заикающиеся школьники чаще проявляют экстрапунитивные реакции, то есть склонность приписывать возникающее напряжение каким-либо внешним обстоятельствам.

По типу реакции заикающихся несколько меньше дифференцированы, чем в норме, прежде всего у взрослых заикающихся, употребляющих примерно в равной мере все три типа реакций. У заикающихся женщин, а также мальчиков и девочек, наименее выраженной является самозащитная реакция, как и в норме, но в отличие от нормы у них нет отчетливого преобладания фиксации на препятствии по сравнению с ориентацией на удовлетворение потребности.

Анализ ответов заикающихся в зависимости от характера стимула показал следующее. При наличии препятствия независимо от возраста и пола заикающиеся имеют склонность отвечать внешнеобвинительной реакцией или реже нейтральной, стараясь избегать самообвинения. Такое поведение сближает их со здоровыми испытуемыми. В случае обвинения заикающиеся, как и лица без речевой патологии, склонны принимать предъявленное обвинение, причем с возрастом эта склонность увеличивается.

Заметно менее выражены у заикающихся по сравнению с нормой импунитивные реакции. Основным отличием заикающихся независимо от их возраста и пола от лиц без речевой патологии в ситуации обвинения является предпочтение самозащитной реакции, а не фиксации на препятствии.

Удалось показать некоторые отличия в направленности и типе реакций заикающихся детей в ситуациях общения со сверстниками и взрослыми партнерами. Обычно заикающиеся мальчики и девочки со сверстниками и младшими предпочитают внешнеобвинительные реакции, а при общении со старшими число таких реакций уменьшается, сопровождаясь снижением количества импунитивных реакций за счет интрапунитивных, то есть направленных на самообвинение.

Тип реакции претерпевает следующие изменения в зависимости от возраста партнера. У заикающихся мальчиков конструктивная реакция, направленная на разрешение конфликта, сменяется реакцией фиксации на препятствии, то есть общение со взрослым как бы парализует его конструктивную активность. У девочек при общении со сверстниками все типы реакций в среднем представлены одинаково, а взрослый партнер в случае обвинения с его стороны вызывает еще чаще, чем у мальчиков, реакцию фиксации на препятствии. При этом происходит некоторое подавление самозащитных реакций.

Наряду с психологической реакцией на ситуацию фрустрации исследованию был подвергнут характер вербальных ответов заикающихся при выполнении теста С. Розенцвейга. В качестве характеристики речи в данной работе было использовано количество записанных слов-реакций в ответ на стимулы-картинки.

Оказалось, что среднее количество слов на все стимулы теста у заикающихся мужского пола меньше, чем у заикающихся женского пола, в то время как в норме оно одинаково (Е.Д. Шафранская, 1976). Причем у заикающихся школьников оно выражено больше, чем у взрослых. Поскольку известно, что девочки имеют склонность к большей вербальной продуктивности, чем мальчики, то, возможно, письменная речь позволяет им компенсировать ограничения устной речи.

При анализе возможного влияния некоторых психологических и лингвистических факторов, представленных в тесте, на количество слов в ответах испытуемых было установлено, что с увеличением количества слов в стимулах отчетливо возрастает количество слов в ответах всех групп испытуемых. Можно видеть и отмеченное уже выше различие количества слов в ответах заикающихся мужского и женского пола и отсутствие такого различия у незаикающихся лиц. Обращает на себя внимание то обстоятельство, что мера нарастания количества слов в ответах разных групп испытуемых не одинакова. Наиболее выражена дифференциация количества слов в ответах взрослых и детей мужского пола, страдающих заиканием, а также в ответах заикающихся женщин. Менее значима она среди здоровых лиц женского и мужского пола.

Удалось показать, что социальная дистанция достоверно уменьшается у заикающихся по мере увеличения их возраста, то есть несмотря на увеличение переживаний по поводу своей речи, они развивают свои способности вступать в контакт с окружающими людьми.