Текст книги "Письма к госпоже Каландрини"

Письмо XIII

Из Парижа, июнь – август 1728.

Только что, сударыня, получила я ваше письмо от 22 сего месяца. Нет для меня более счастливого дня, чем день, когда я узнаю о вас из ваших строк. Так радостны и так дороги мне всякий раз доказательства вашей ко мне дружбы, что мне впору повторить о ваших письмах слова, сказанные однажды Фонтенелем о некоей даме, которая ему нравилась, что минута, когда он видит ее, и есть для него минута наивысшего блаженства. Такой способ выражения был тогда подвергнут критике, но людям грубым ведомы на этом свете одни лишь плотские радости; мне жаль их. Может ли быть минута сладостнее, чем та, когда получаешь дружеские уверения от особы, тобою любимой и почитаемой? Есть немало людей, коим недоступно блаженство любви беззаветной, когда счастье предмета твоей любви тебе дороже собственного счастья. Возблагодарим же Провидение, которое даровало нам обеим доброе сердце, а вам – стойкость, позволяющую переносить невзгоды, выпавшие на вашу долю. Иначе что было бы с вами? Ваша смиренность, ваша чувствительность, ваше нелицеприятное отношение к людям преобразились бы в отчаяние, в жестокость, в несправедливость. Какие бы горести ни обрушивала на нас судьба, во стократ горше те, причиной коих являемся мы сами. Вы находите, что бывшая монахиня, что ее братец кардинал [174]174
  Намеки на г-жу де Тансен (см. примеч. 2 к письму VI) и ее брата (см. примеч. 10 к письму X), который домогался в то время кардинальской шапки.


[Закрыть] так уж счастливы при всем своем богатстве? Да они охотно променяли бы свое пресловутое благоденствие на ваше невезенье.

Вы спрашиваете, получил ли Пон-де-Вель должность распорядителя при приеме послов. Будь это так, вы узнали бы об этом раньше тех, кто составляет «Газетт» [175]175
  «Газетт» – первая французская газета; основана в 1631 г. Теофрастом Ренодо (с 1762 г. – «Газетт де Франс»).


[Закрыть]. О чем-то подобном речь действительно шла. Но ему ведь еще предстоит освободиться от нынешнего своего места с выгодой для себя, да и здоровье у него по-прежнему скверное. Я опасаюсь, как бы в конце концов мы вовсе его не потеряли. Пишу вам об этом, и сердце сжимается – подобная утрата была бы для меня самой страшной. Это человек, обладающий самыми главными душевными качествами, он исполнен ума и чувства достоинства. Со мной он сущий ангел.

Сейчас вы очень удивитесь. Мы поссорились с г-ном д'Аржанталем – впервые с тех самых пор, как он живет на белом свете, да так, что вот уже четыре дня как не разговариваем. А произошла эта ссора из-за того, что он не пожелал отужинать со своей матушкой, которая должна была в этот вечер вернуться из-за города после недельного отсутствия; перед тем она через нескольких человек передавала, что в тот вечер будет в Париже, при этом постоянно сетуя, что он недостаточно к ней внимателен. Я ему это сказала, и тут-то мы с ним и разбранились. Я напомнила ему, что долг надобно ставить превыше своих развлечений. В конце концов я вспылила, ни в коей мере не забывая при этом о своих нежных и дружественных к нему чувствах, ведь из чувства дружбы я и говорила с ним так откровенно. А он на это отвечал так сухо и бессердечно, что меня как громом поразило. Горничная госпожи де Ферриоль была свидетельницей нашего разговора. Он выбежал из моей комнаты, а я еще с четверть часа не могла слова вымолвить и в конце концов разразилась слезами. В это время вошел г-н де Пон-де-Вель и спросил, почему я плачу. Я не могла решиться сказать ему правду. Тогда горничная все ему рассказала, и он очень был удивлен. Госпожа де Ферриоль ничего о нашей ссоре не знает – уж она-то была бы в восторге, ведь всего несколько дней назад она устроила мне ужасную сцену как раз из-за того, что я защищала д'Аржанталя от ее нападок. Когда она приехала, я первым делом передала от ее сына извинения, что он не смог ее подождать, и взяла на себя всю вину, сказав, что слишком поздно сообщила ему об ее приезде, а он уже никак не мог отказаться от ужина, на который приглашен был еще неделю тому назад, и притом людьми, с которыми не коротко знаком. Горничная как раз стояла позади меня, я этого даже не заметила – так у нее слезы навернулись на глаза от неожиданности и умиления. Потом она мне сказала, что вот, я еще оправдываю г-на д'Аржанталя, вместо того чтобы на него пожаловаться. А Пон-де-Велю я сказала, что отныне буду любить д'Аржанталя только для самой себя и уж, конечно, никогда не стану любить его ради него. Представляете себе, в каком я огорчении, сударыня? Потерять друга после двадцати семи лет дружбы. Мне кажется, он стыдится того, что произошло, и вот от этого, должно быть, и выказывает мне такое неуважение. У меня до того тяжело на сердце, что я не в состоянии закончить это письмо. Допишу, когда буду спокойнее.

29 августа 1728.

Ссора наша продлилась неделю, и, как водится, первый шаг к примирению сделал тот, кто был прав. Во время обеда я выпила за его здоровье, а назавтра безо всяких объяснений поцеловала его. С тех пор у нас с ним те же отношения, Что и прежде. Вы упрекнете меня, что между двумя датами огромное расстояние. Но у меня тут случились кое-какие дела, помешавшие писать вам, но не мешавшие мне о вас думать. Мадемуазель Бидо [176]176
  Мадемуазель Бидо – компаньонка г-жи де Ферриоль.


[Закрыть] не сделала того, что обещала. Я не слишком этим огорчена – боюсь быть кому-нибудь слишком обязанной. Г-н Кабан собирается навестить вас. Дал бы мне бог быть такой же свободной, как он! Я бы тотчас же оказалась подле вас. Но все равно, что бы ни случилось, я непременно, непременно приеду, даже если мне милостыню придется просить ради того, чтобы увидеть все то, что я так люблю – люблю больше всего на свете.

Письмо XIV

Октябрь, 1728.

Я никак не стала объяснять вам молчание г-на д'Аржанталя, чтобы вас не растревожить. Теперь, когда он уже здоров, могу вам сказать правду – он болел оспой, но с исключительно благоприятным исходом. Великое счастье и для него и для его друзей, что он так легко разделался с этой скверной болезнью. Вчера я видела вашу дочь, она все такая же, какой я была, – прекрасна как ангел, но добродетельна сверх меры – поистине дочь своей матери. Госпожа Найт в тягости; на время родов она вернется в Англию. Миледи Болингброк было совсем плохо, и ее уложили в постель – только при лежачем образе жизни ей становится лучше. Люди, всегда охочие до пересудов, уверяют, будто муж плохо с ней обращается, а я уверяю вас, что это неправда. Герцог Бульонский [177]177
  Герцог Бульонский – Эмманюэль-Теодор де Ла Тур д'Овернь, герцог Бульонский (1667–1730).


[Закрыть] совсем уже был при смерти. Он просил короля освободить его от должности главного камергера и оную должность передать его сыну [178]178
  Имеется в виду Шарль-Годефруа, принц Бульонский (1706–1771).


[Закрыть]. Просьба герцога удовлетворена. Теперь ему уже лучше, но нет никакой надежды, что это «лучше» долго продлится.

Что касается до жизни, которую я здесь веду и о которой вы так любезно просите меня написать подробнее, то признаюсь вам, что совместное существование с хозяйкой сего дома намного труднее, нежели была моя жизнь с бедным посланником. Никогда не знаешь, с какой ноги ступить. Если я остаюсь дома, она утверждает, будто этим я кому-то хочу доказать, что меня к этому принудили; если выезжаю, мне устраиваются ужасные сцены; меня без конца выводят из себя, а после осыпают такими нежностями, что ангел и тот потерял бы терпение. Некая девица, бывающая в нашем доме, удостоила меня своей ревностью. Она всячески старается очернить меня в глазах госпожи де Ферриоль, а та невольно поддалась на ее удочку. Я об этом догадалась и тут же взяла свои меры – объяснилась с госпожой де Ферриоль, хотя и весьма почтительным тоном, но прямо и откровенно. Интриганка не подозревает, что мне все ее козни известны, а я не желаю вступать в какие-либо объяснения со столь злыми и фальшивыми людьми – пусть себе копошатся в своей грязи. Я твердо держусь своего правила – честно выполнять свой долг и ни на кого не наговаривать. Сия девица теперь пожинает плоды своего злонравия – госпожа де Ферриоль ее уже терпеть не может. Что до госпожи де Тансен, я с ней по-прежнему не вижусь. Дела свои она устраивает успешнее, чем когда-либо. Архиепископ сильно болел, мы очень были этим встревожены. Поистине было бы ужасно – умереть накануне получения кардинальской шапки; теперь ему лучше, и мы, надеюсь, еще увидим его кардиналом.

Здесь появилась новая принцесса, супруга герцога [179]179
  Шарлотта фон Гессен-Рейнфельд (1714–1741) 23 июля 1728 г. вступила в брак с Луи-Анри, герцогом де Бурбоном, принцем де Конде.


[Закрыть], весьма хорошенькая, но еще совсем дитя, всего четырнадцать лет. Она чудесно сложена, изящна, и по поводу своего замужества говорит презабавные вещи. Ей представили двух ее деверей [180]180
  Имеются в виду Шарль де Бурбон-Конде, граф де Шароле (1700–1760) и Луи де Бурбон-Конде, граф де Клермон (1709–1771).


[Закрыть] и спросили, какого из трех братьев она бы предпочла. Она ответила, что у тех двоих красивые лица_; но на принца похож только герцог. Ее возили в Версаль, она имела там успех. Король лично с ней не беседовал, однако после ее отъезда сказал, что находит ее приятной. Все придворные подходили к ней и представлялись, и она без малейшего смущения выслушивала их комплименты. Герцог Орлеанский [181]181
  Герцог Орлеанский – Луи I Орлеанский (1703–1752), сын регента; после смерти жены (1726) вел уединенный образ жизни, позднее удалился в монастырь.


[Закрыть] столь же неумеренно благочестив, сколь развратен был его родитель. Г-н первый конюший, как я уже сообщала вам, покинул госпожу де Парабер, влюбившись в госпожу д'Эпернон [182]182
  Госпожа д'Эпернон – Франсуаза-Жийон де Монморанси-Люксембург (1704 – ?), в замужестве – герцогиня д’Эпернон.


[Закрыть],о которой до сих пор никто ничего не слышал. Это весьма огорчает госпожу де Парабер. Со мной она держится в высшей степени дружелюбно. Вот что значит стоять в стороне от всяких интриг. Наша королева 4-го октября ездила к святой Женевьеве [183]183
  Речь идет о монастыре, где хранились мощи этой святой, считавшейся покровительницей Парижа.


[Закрыть] просить у бога дофина. Известие о рождении принцессы [184]184
  Имеется в виду Луиза-Мария Французская (1728–1733), третья дочь Людовика XV и Марии Лещинской.


[Закрыть] король встретил галантно и мужественно. «Не печальтесь, жена моя, – сказал он королеве, – через десять месяцев у нас с вами будет мальчик».

В Комической опере уже полтора месяца как идет довольно милая пиеса [185]185
  По-видимому, речь идет о пьесе с двумя дивертисментами, танцами и водевилями «Французская Пенелопа», впервые представленной 6 сентября 1728 г. Спектакли этого рода время от времени давались в Париже с 1715 г., постоянно – с 1752 г.


[Закрыть]. Я только что вернулась из Комедии, давали «Регула» [186]186
  «Регул» – трагедия Н. Прадона (1688).


[Закрыть], и я во время действия расплакалась. Барон [187]187
  Барон Мишель (1653–1729) – драматический актер и писатель, сподвижник и ближайший друг Мольера.


[Закрыть] был просто изумителен, на моей памяти он никогда лучше не играл; с грустью замечаю, как он постарел. На днях играл он Бурра в «Смерти Британика» [188]188
  «Смерть Британика», – точнее «Британик» – трагедия Расина (1669); Бурр – один из главных ее персонажей, воспитатель Нерона.


[Закрыть] и превзошел там всех. Невозможно не поверить в истинность персонажа, коего он изображает.

За эти две недели скончались один за другим граф де Грансе и брат его маркиз де Трансе [189]189
  Граф де Грансе и брат его маркиз де Грансе – Луи-Франсуа Руксель де Медави, граф де Грансе (1667–1728), состоял в браке с Марией-Катрин Обер де Турни; Франсуа Руксель де Медави, маркиз де Грансе (1666–1728), состоял в браке с Элизабет-Вик-туар де Грансе.


[Закрыть]. Они умерли до того разоренными, что вдовам после них нечего будет наследовать, они не раз уже пользовались милостями короля, а расходовали значительно больше того, что имели. Г-н де Ла Шенеле только что женился на мадемуазель де Маре [190]190
  Адольф-Шарль де Ромийе, маркиз де ЛаШенеле, в июле 1728 г. вступил в брак с Анной-Дианой Дове деМаре.


[Закрыть], сестре главного сокольничего. Она хороша собой, недурно сложена, но не более того. Свою дочь, которой только что минуло четырнадцать, он выдал за г-на Пон-Сен-Пьера [191]191
  Шарлотта-Маргарита де Ромийе, дочь маркиза де Ла Шенеле от первого брака; ее супруг – Мишель-Шарль-Дороте де Роншероль, граф де Пон-Сен-Пьер.


[Закрыть], человека с положением, богатого, но довольно развратного. Г-н де Мезон женился на мадемуазель д'Анжевилье [192]192
  Жан-Рене де Лонгей, маркиз де Мезон (1690–1731), парламентский президент, был женат вторым браком на Марии-Луизе Боен д'Анжевилье.


[Закрыть]. Г-н де Шароле все еще живет с Делильшей [193]193
  Делильша – Мария Делиль (1696–1756), танцовщица в 1716–1724 гг.


[Закрыть], которую нынче он уже и не любит, и не ревнует. Теперь у него другая любовница, о существовании которой никто не подозревал и о которой стало известно лишь в связи с разразившимся скандалом – она укрылась в монастыре, ища спасения от своего мужа, который якобы собирался ее отравить. Имя ее – госпожа де Куршан [194]194
  Госпожа де Куршан – Анжелика-Себастьенна Рюо дю Троншо (1709 – ?), состояла в браке с Жаном-Луи Гийеменом, бароном де Куршаном; в 1730 г. супруги разъехались; в течение последующих двух десятилетий г-жа де Куршан была любовницей графа де Шароле.


[Закрыть], она приходится сестрой той самой госпоже Дюпюи [195]195
  Госпожа Дюпюи – Мария-Шарлотта Рюо дю Троншо; состояла в браке с Пьером Дюпюи, советником Парижского парламента.


[Закрыть],которая была такой красивой. Г-н де Клермон смертельно влюблен в герцогиню Бульонскую [196]196
  Луиза-Анриэтт-Франсуаза д'Аркур-Лоррен (1707–1737), в замужестве герцогиня Бульонская.


[Закрыть].Маркиза де Виллар и госпожа д'Аленкур впали в благочестие: они бросили румяниться, что отнюдь их не красит. Г-н Лаваль и его супруга устраивают празднества в честь госпожи Бернар [197]197
  Г-н Лаваль и г-жа Бернар – лица неустановленные.


[Закрыть], которая живет там, где жили вы. Не могу примириться с тем, что эта мартышка, эта старая блудня занимает теперь вашу комнату. Она совсем еще недурна собой, настолько недурна, что, вздумай она переселиться в какое-нибудь другое место, где ее не знают, ей дали бы там не более тридцати лет. Париж наводнен оперными певичками и уличными девками – шагу нельзя ступить, чтобы не встретить кого-нибудь из них. В Опере снова ставят «Беллерофона» [198]198
  Опера Ж.-Б. Люлли «Беллерофон», впервые представленная 28 января 1679 г., впоследствии неоднократно возобновлялась, в частности, 8 апреля 1728 г. Появление дракона (химеры) – в 7-й сцене IV акта.


[Закрыть]. На днях, в то время когда на сцене появился дракон, что-то там внутри у него испортилось, брюхо чудовища вдруг разверзлось и перед зрителями предстал совсем голенький мальчуган на потеху всему партеру. Восторги по поводу Пелисье понемногу стихают, некоторые уже жалеют о Лемор, и та ждет, что ее попросят вернуться. Детуш и она ведут себя очень сдержанно, однако оба умирают от желания снова оказаться вместе. Вы ведь знаете, что Детуш получил место Франсина. Мы все еще сожалеем о Мюрере и бедняге Тевенаре, который изрядно сдает. Шассе его заменить не сможет, лучше он не становится.

Я заказала живописцу свой портрет пастелью, вернее сказать, заказал-то его г-н де Ферриоль – у него прелестно убранные комнаты, и он заказал для них шесть портретов прекрасных дам (в том числе и мой, но не в качестве прекрасной дамы, а в качестве друга) – госпожи де Ноайль, госпожи де Парабер, герцогини де Ледигьер [199]199
  Габриэль-Виктуар де Рошешуар (1671–1740), в замужестве герцогиня де Ледигьер.


[Закрыть], госпожи де Монбрен [200]200
  Госпожа де Монбрен – Мария-Маргарита де Фризен; состояла в браке с Жаном Дюпюи де Монбреном маркизом де Вильфраншем. Ср. примеч. к письму II.


[Закрыть] и еще копию с портрета мадемуазель де Вильфранш в возрасте пятнадцати лет. Все эти портреты одинакового размера, мой получился исключительно похожим [201]201
  Среди девяти сохранившихся портретов м-ль Аиссе известно два пастельных; один из них находился у ее потомка – виконта де Бонневаля, другой – в музее г. Перигё; этот последний более всего соответствует тем сведениям, которые сообщает здесь м-ль Аиссе.


[Закрыть]. Я решила попросить сделать с него копию, но если живописец сочтет, что лучше писать его прямо с меня, я велю позвать его – это не займет более трех часов. Будь вы здесь, сударыня, я на коленях стала бы молить вас согласиться на то, чтобы он написал для меня ваш портрет. Для этого надобно лишь облокотиться о стол, за которым работает живописец. Наблюдаешь, как он пишет, и при этом не приходится принимать никакой напряженной позы. Как только получу копию или оригинал, тотчас же пошлю вам свой портрет. И когда вы будете смотреть на него, помните, что на нем я молю небо о вашем счастье, ибо изображена на нем с глазами, устремленными ввысь, и в голубом покрывале наподобие весталки или послушницы.

Есть у нас здесь новая книга под названием «Воспоминания знатного человека, удалившегося от мира» [202]202
  Роман А.-Ф. Прево; речь идет об издании, вышедшем в Гааге у Матье Роге в 1728 г. (с указанием 1729 на титульном листе). Первая часть первого тома, включавшая три книги, составляла 199 страниц. См.: Brun Max. Contribution à l'étude des premières éditions des «Mémoires et aventures d'un homme de qualité» et de «Manon Lescaut» publ. de 1728 à 1733. – Bull, du bibliophile et du bibliothécaire, 1954, № 1, p. 7. – Знаменитая «История кавалера де Грие и Манон Леско» увидела свет лишь в 1731 г.


[Закрыть]. Она мало чего стоит; и однако, эти сто девяносто страниц я читала, обливаясь слезами. Не успел шевалье приехать в Перигё, где он рассчитывал пробыть несколько месяцев, как ему пришлось тотчас же возвратиться сюда. Признаться, я была весьма приятно поражена, увидев его входящим в комнату. Я ведь и понятия не имела, что он вернулся. Каким было бы счастьем любить его, не упрекая себя за это. Но, увы, подобного счастья мне, видно, не знать никогда. Кончаю сие длинное послание, которое способно в конце концов утомить вас. Прощайте, сударыня, простите и пожалейте свою Аиссе.

Письмо XV

Из Парижа, 1728. [203]203
  Датировка письма ошибочна судя по его содержанию, оно относится к 1727 г.


[Закрыть]

Господин д'Аржанталь приехал два дня назад, оспа изрядно его обезобразила, в особенности нос – на нем столько оспин, что он стал весь искореженный, щербатый и какой-то маленький. Но глаза, веки и брови остались нетронутыми, так что лицо прежнее, только очень уж он стал толстым и красным. Мы до того рады были видеть его, что встретили его так, словно это сам Амур. Красивым его уже не назовешь, но у него несомненно добрый нрав, его всюду любят и уважают. Все, кто его знает, говорят о нем вещи весьма лестные как для него, так и для тех, кому он дорог. Вы ведь знаете, сударыня, что эти благосклонные отзывы неспособны его избаловать. Мне хотелось бы, чтобы с ним познакомился г-н де Каз [204]204
  Каз Жан де – женевский знакомый г-жи Каландрини.


[Закрыть] – уверена, что он бы ему понравился. Мы тут весьма встревожены были известием о тяжелом состоянии здоровья г-на де Каза. Г-н де Сен-Пьер [205]205
  Г-н де Сен-Пьер – лицо неустановленное.


[Закрыть] сообщил мне, будто он совсем уже плох. Тревога, слава богу, оказалась ложной, он уже вполне здоров. Чувствительнейший г-н Жан-Луи Фавр [206]206
  Жан-Луи Фавр (1692 – ?) – племянник г-жи Каландрини.


[Закрыть] довел меня до слез, перечисляя все достоинства г-на де Каза и объясняя, какой великой утратой явится его кончина для друзей и родных. Словом, будь г-н де Каз римлянином, он был бы причислен к богам. Передайте ему, прошу вас, что ежели он стремится занять среди них свое место, пусть сделает это как можно позднее, а до этого совершит какой-нибудь дурной поступок, чтобы не так о нем горевали.

Насчет нашего путешествия в Пон-де-Вель ничего еще не решено – это становится невыносимым. Госпожа де Ферриоль все так же устрашающе толстеет, ей следовало бы попить бурбонской воды. Мы вдвоем с ее сыном пытались убедить ее в этом, притом таким мягким и дружелюбным тоном, что, право, заслуживали того, чтобы она хоть сколько-нибудь прислушалась к нашим увещеваниям; но она так непроходимо упряма, что может довести до белого каления. Пишу вам, сидя в вашем кресле; сидеть в нем я разрешаю только тем, кого люблю. Г-н Бертье иногда это место захватывает, но я этого не одобряю.

Герцогиня Фиц-Жам выходит за герцога д'Омона [207]207
  Виктуар-Фелисите де Дюрфор (ок. 1707–1757), в первом браке – герцогиня де Фиц-Жам, во втором – герцогиня д'Омон; ее второй супруг – Луи-Мари-Огюстен, герцог д'Омон.


[Закрыть]. Ему восемнадцать лет, ей двадцать. Брак весьма благопристойный, и всеми одобряется. Ей очень трудно было отказаться от свободы, которой она доселе пользовалась; но у него пятьдесят тысяч экю [208]208
  Экю – монета, равноценная трем ливрам.


[Закрыть] ренты, у нее всего двадцать пять тысяч ливров; недостаточность состояния и молодость толкнули ее на этот шаг. Она удостаивает меня своим доверием и медлила с ответом, пока не услышала моего мнения на сей счет. Свадьба состоится в недалеком времени. Когда ее четырнадцатилетней сестре [209]209
  Имеется в виду Мария-Мадлен де Дюрфор (1713–1737), в замужестве маркиза де Отефор.


[Закрыть]об этом сообщили, та заявила, что предпочла бы выйти за него сама, но раз все уже решено, пусть мол выходит замуж сестра. Королева в тягости. У нас только и разговоров, что о войне, офицеры отправляются к месту службы и очень этим недовольны. Маршал д'Юксель и мадемуазель д'Юксель [210]210
  Мадемуазель д'Юксель – лицо неустановленное.


[Закрыть] добились для г-на Клемансе, брата г-на де Ла Марша [211]211
  Клод-Филибер Фио де Ла Марш, граф де Божан (1694–1768), парламентский президент.


[Закрыть], конной роты. Немного о политике. Говорят, что испанцы возьмут Гибралтар, что император предложил на два года приостановить деятельность Остендской кампании [212]212
  Карл VI (1685–1740), австрийский император с 1711 г., 19 апреля 1713 г. издал «прагматическую санкцию» – закон о престолонаследии, которым объявлял нераздельными на вечные времена все владения Габсбургов и передавал их в случае отсутствия у него мужского потомства своей старшей дочери Марии-Терезии. В течение ряда лет Карл VI добивался принятия «прагматической санкции» основными европейскими государствами; с целью получить на это согласие Англии он в 1727 г. приостановил вполне успешную деятельность Остиндской компании, ранее учрежденной австрийским правительством в г. Остенде. Предварительное соглашение между Францией, Австрией, Англией, Голландией и Испанией было подписано 31 мая 1727 г.


[Закрыть], а англичане хотят, чтобы это было на три. Об этом ведутся переговоры, а мы, судя по всему, выступаем здесь посредниками. Англичане очень негодуют на императора и испанцев. Говорят, будто это маршал д'Юксель виноват в том, что мы не начинаем военных действий. Эта затяжка разорительна, ибо в советах до такой степени нет единства, что приходится все время быть начеку, чтобы нас не застигли врасплох; для офицеров это сущее разорение, для нас – сокращение ренты. Словом, как поют в опере:

 
Сколь неуверенность терзает сердце нам. [213]213
  Слова из 3-й сцены II акта оперы Ж.-Б. Люлли (на либретто Ф. Кино) «Фаэтон», впервые представленной 27 апреля 1683 г.


[Закрыть]
 

д'Аржанталь просит вам поклониться и посылает нижеследующее письмо маркиза де Сент-Олера ¹² к кардиналу. Нам оно показалось превосходным.

Письмо от маркиза де Сент-Олера к кардиналу де Флери

Нынешнее положение дел поистине достойно стать предметом размышлений первостепенного ума. Нет в Европе государства, которое не жаждало бы от вашего высокопреосвященства помощи в сохранении своих прав или в определении своих притязаний. Какую благую роль заставите вы играть любезного нашего монарха! Какое счастье иметь столь доброго вожатого на путях истинной славы! Слава завоевателя – ничто перед славой миротворца: первая способна лишь внушить кое-кому страх, вторая уготавливает себе всеобщую любовь. Он будет стремиться не к тому, чтобы подчинить себе новых подданных за счет старых, но к тому, чтобы содействовать спокойствию друзей своих. Всеобщее спокойствие – вот в чем усматривает он истинное благо. И вы увидите: посредством справедливости, честности, уверенности, верности своему слову можно добиться большего, нежели с помощью хитростей и интриг прежней политики. Однако разъясняя королю, в чем его подлинные интересы, не забудьте внушить ему самый важный из них – он должен сохранить вас. Я содрогаюсь при мысли о том хаосе, в котором предстоит вам разобраться, о множестве противоположных интересов, которые придется вам примирять. Есть и другие опасения, которые самые блестящие из ваших успехов способны лишь усугубить. Могу ли я надеяться, что вы сохраните ту мягкую учтивость, что так пленяет в вас? Какая скромность способна будет выдержать искус грозящего вам величия славы?

Только что состоялось производство морских офицеров, но коснулось оно немногих, и это породило множество недовольных. Шевалье де Келюс, бывший полковником в отставке, единым махом назначен командиром корабля [214]214
  Маркиз де Сент-Олер – Франсуа-Жозеф де Бопуаль, маркиз де Сент-Олер (1643–1742), поэт, член Французской Академии; дядя шевалье д'Эди.


[Закрыть]; таким образом он обошел офицеров, имеющих за плечами по пятьдесят лет службы, немалые боевые заслуги и в большинстве своем принадлежащих к знатным родам. И отставные офицеры, с которыми так круто обходятся, спрашивают, какие такие подвиги совершил шевалье де Келюс, что к нему так благоволят. Моряки ропщут, и все находят довольно странным, что сын графини Тулузской [215]215
  Сын графини Тулузской – Антуан де Пардайян, маркиз де Гондрен; р. в 1709 г., погиб в названном выше морском сражении.


[Закрыть] – гардемарин, в то время как г-н де Келюс [216]216
  Шарль де Тюбьер, шевалье, затем маркиз деКелюс (1698–1750) был назначен командиром корабля 10 марта 1727 г.; отличился в морском сражении с англичанами близ Гибралтара в ночь с 4 на 5 августа 1741 г.


[Закрыть] – командир корабля. Госпожа де Монмартель в Брейсгау разрешилась от бремени мальчиком. И отец и муж ее по-прежнему в изгнании, а дю Берне – в Бастилии [217]217
  Антуанетта-Жюстина Пари (1713–1739), дочь генерального казначея провинции Дофине Антуана Пари (1668–1733), состояла в браке со своим дядей, королевским казначеем Жаном Пари де Монмартелем (1690–1766), их сын – Амеде-Виктор-Жозеф (1728–1745) Жозеф Пари дю Берне (1684–1770) – брат Жана Пари де Монмартеля, финансист. Ссылка Антуана Пари и Жана Пари де Монмартеля, равно как и заключение в Бастилию Жозефа Пари дю Берне, была связана с падением в июне 1726 г первого министра герцо1 а де Бурбона и заменой его кардиналом де Флери


[Закрыть]. Не находится решительно никаких оснований, чтобы дольше держать его там, так что в скором времени его должны оттуда выпустить.

Прельстительный Ла Мот-Уданкур [218]218
  Ла Мот-Уданкур Луи Шарль, маркиз де (1687–1755) – маршал Франции с 1747 г, состоял в браке с Эсташи-Терезой де Ла Рош Курбон.


[Закрыть], вокруг которого увиваются самые красивые и богатые придворные дамы, бросил герцогиню де Дюрас ради Антье, от которой просто без ума: он от нее ни на шаг, их даже теперь приглашают на ужины вдвоем, словно мужа и жену. Говорят, они являют собой прелестную картину – растерянная Антье и упоенный Ла Мот; никогда не было еще страсти столь пламенной, и притом взаимной, а родилась она, после того как Антье сыграла Цереру [219]219
  Церера – персонаж оперы «Прозерпина»


[Закрыть]. Спектакли уже прекратились, и все посещают концерты духовной музыки. И Антье и Лемор поют там восхитительно.

Поведение госпожи де Парабер положительно нельзя более оправдывать: г-н д'Аленкур теперь живет у нее. Со мной она по-прежнему любезна в высшей степени. И мне, признаться, она приятна, уж очень она со мной мила; но вижусь с ней гораздо реже, нежели прежде, особенно на людях. Поверьте, сударыня, что это правда. Разумеется, с ее стороны непростительно было взять себе нового любовника, но она правильно поступила, расставшись с прежним. Он стоил ей больше миллиона, а при их разрыве вел себя самым гнусным образом, в то время как она – и благородно, и великодушно. Сейчас в мою комнату вошли г-н и госпожа де Ферриоль, они просят передать вам тысячу приветов. Г-н де Ферриоль с большим вниманием отнесся к вопросу о сокращении вашей пожизненной ренты. Уже одно это многое говорит о его к вам расположении, особым мягкосердечием он ведь не отличается. А о том, с какой приязнью и почтительностью относится к вам г-н де Пон-де-Вель, вы и сами знаете. Мы то и дело говорим с ним о вас.

Сейчас я отправляюсь на охоту. Вы спрашиваете, как мои сердечные дела? Сердце мое совершенно спокойно, если не считать тех трудностей, которые, мне кажется, непреодолимы. Но все в руце божией, на господа одного я и уповаю. Привязанность, почтительность, нежность шевалье ко мне сильнее, чем когда-либо, а с моей стороны – это и уважение, и чувство благодарности и нечто большее, сказала бы я, когда бы посмела. Увы, я все та же, какой вы меня оставили, и все так же терзаюсь той мыслью, которую вы вселили в меня, и нет у меня мужества решиться на это; страсть моя всякий раз берет верх и над моим разумом, и над вашими советами, и над мыслью о благодати. Тут прошел слух, будто я уезжаю из этого дома и ищу себе пристанище. Шевалье очень был этим огорчен, однако держался достойно. А слух этот оттого пошел, что я ходила осматривать несколько домов для госпожи дю Деффан.

Малютка была бы счастлива, если бы знала, как вы к ней добры. Говорят, она все так же мила и нравом своим, и личиком. Уж не знаю, отважусь ли я поехать туда в этом году. Безденежье лишает меня всего. Будь у меня сейчас хоть сто пистолей, я поехала бы обнять ее, а заодно в Женеву, чтобы поцеловать ваши руки. Какая это была бы радость для меня! Но нет, боже мой, мне не дожить до подобного блаженства! Прощайте, сударыня, – ах, почему нет вас сейчас в Париже!