Текст книги "Друзья поневоле. Россия и бухарские евреи, 1800–1917"

Глава 1
Фундамент отношений

1. Положение бухарских евреев в Средней Азии и их отношения с Россией

Правовое положение бухарских евреев до русского завоевания было незавидным. На них, как на зимми (покровительствуемых монотеистов – иудеев и христиан), распространялись ограничительные законы, основу которым положил еще халиф Омар II в VIII веке. В Средней Азии евреям запрещалось носить чалму и цветную шелковую одежду, строить больше одной синагоги и ремонтировать старые, входить в город после заката, ездить верхом в пределах города на лошади, а временами даже на осле. За городом они могли ездить верхом или в повозке, но при встрече с мусульманином обязаны были слезть и стоя его поприветствовать. Мужчинам предписывалось появляться на улице только подпоясанными веревкой, а женщинам – с заплатой из материи другого цвета на верхней одежде. Их дома и торговые лавки должны были быть ниже мусульманских. Мужчины начиная с шестнадцати лет обязаны были платить джизью (особую подушную подать с неверных). Она собиралась главой каждой общины, который после передачи денег мусульманскому сборщику налогов получал от него традиционную пощечину. Свидетельские показания евреев против мусульман в суде не принимались[66]66
  ¹ Из большого числа источников укажу наиболее важные: Доклады андижанского, кокандского, маргеланского и наманганского уездных начальников за 1907 год о правовом положении бухарских евреев в ханское время // Центральный государственный архив [далее – ЦГА] Узбекистана. Ф. 19. Оп. 1. Д. 28792. Л. 3, 11, 13, 14; Прошение бухарских евреев к графу Константину Палену // Центральный государственный исторический архив [далее – ЦГИА] Украины. Ф. 1004. Оп. 1. Д. 100. Л. 120–121 об.; Meyendorf G. A Journey from Orenburg to Bokhara in the Year 1820. Calcutta: The Foreign Department Press, 1870. P. 35; Амитин-Шапиро З. Очерк правового быта среднеазиатских евреев. С. 10–12; Верещагин В. От Оренбурга до Ташкента, 1867–1868 // Всемирный путешественник. 1874. № 5. С. 37; Крестовский В. В гостях у эмира Бухарского. СПб.: А.С. Суворин, 1887. С. 188–189; Олсуфьев А., Панаев В. По Закаспийской военной железной дороге. СПб.: Типография Товарищества М.О. Вольфа, 1899. С. 167; Сухарева О. Бухара. XIX – начало XX века (Позднефеодальный город и его население). М.: Наука, 1966. С. 172–173. Также см. интервью с бухарским евреем Моше бен Меером Яхиэлем: Черный Й.И. Га-Мевасер. 1864, иврит (см. раздел Библиография). О выплате джизьи бухарскими евреями с шестнадцатилетнего возраста см.: Eversmann E. Embassy to Bucharia by Dr. Everesmann, Phesician, and Mr. Jakovlew, Secretary of to the Embassy // Russian Mission into the Interior of Asia. London: R. Phillips, 1823. P. 50. Это соответствует сообщению побывавшего в 1794 году в Бухаре Тимофея Бурнашева – о том, что джизью бухарские евреи выплачивают с возраста, когда уже могут сами зарабатывать, и до пятидесяти лет (Бурнашев Т. Путешествия от Сибирской линии до города Бухары в 1794 и обратно в 1795 году // Сибирский вестник. 1818. Ч. 2. Отд. 2. С. 276). О джизье в Средней Азии см. также: Бартольд В. Туркестан в эпоху монгольского нашествия // Бартольд В. Соч. М.: Наука, 1963. Т. 1. С. 246.


[Закрыть].

Кроме джизьи, евреи платили в два раза больший, чем мусульмане, торговый налог закат (закят). Первоначально он был в исламском обществе узаконенной милостыней, взимаемой на нужды благотворительности в зависимости от имущественного положения и рода занятий плательщика. Со временем эта выплата превратилась в налог на прибыль со стад, имущества вообще и с продаваемых товаров в частности. К XVIII веку в Средней Азии официальный размер заката с товара устанавливался для мусульман в размере 2,5 % от стоимости товара, но на практике чиновники взимали больше[67]67
  Хорошхин А. Сборник статей, касающихся до Туркестанского края. СПб.: Типография А. Траншеля, 1876. С. 294–300; Иванов П. Хозяйство джуйбарских шейхов. М.; Л.: Институт востоковедения АН СССР, 1954. С. 38. Об официальном взимании с бухарских евреев 5 % заката см.: Абрек Н.Л.И. 1887 (С. 2), иврит (см. раздел Библиография); На границах Израиля. 1862 (С. 455), иврит (см. раздел Библиография); Гакармель. 1862. 25 мая. № 44. С. 176; Ривлин Ш.М. Письма. 1888 (№ 209. С. 3095), иврит (см. раздел Библиография).


[Закрыть]. Также и евреи обычно платили более 5 % установленного законом заката. Это было результатом произвола закатчи – чиновников, взимавших торговые пошлины. Караваны с товаром становились объектом вымогательств во время проезда не только через Бухарский эмират, Хивинское и Кокандское ханства, но и через владения полузависимых казахских родовых предводителей – манапов[68]68
  Замечания касательно торговли с бухарцами // Статистический журнал. 1808. Т. 2. Ч. 2. С. 325.


[Закрыть].

Налогообложение евреев не было одинаковым в разных среднеазиатских владениях. В Кашгаре (китайская провинция Синьцзян) с евреев брали не 5, а 10 % в качестве официального заката, т. е. в четыре раза больше, чем с мусульман[69]69
  Валиханов Ч. Избранные произведения. М.: Наука, 1986. С. 192.


[Закрыть]. Из величины этого заката вытекает, что местных евреев низводили со статуса зимми до статуса чужеземцев, который имели прибывавшие в этот регион купцы-христиане. Закат такой величины причитался с чужеземцев согласно действовавшему тогда в Средней Азии мусульманскому праву, сведенному еще в XII веке туркестанским уроженцем Бурхан ад-Дином Маргилани в сборник «Хидоя фи фуруль ал-фикх»[70]70
  [Бурхан ад-Дин Маргилани.] Хидоя: Комментарии мусульманского права / Перевод на русский язык и вступление Н. Гродекова. Ташкент: Узбекистон, 1994. Т. 1. С. 91. О выплате русскими купцами заката в 10 %-ном размере в Бухарском эмирате см.: Мейендорф Г. О торговле с Бухарией // Московский телеграф. 1826. Т. 11. С. 161–185.


[Закрыть]. В свою очередь, до статуса зимми, а то и ниже низводили в Бухаре шиитов, предписывая им платить 5 %-ный, а иногда даже 10 %-ный закат[71]71
  Замечания касательно торговли с бухарцами. С. 322.


[Закрыть].

Свои налоговые особенности в отношении евреев были и в Кокандском ханстве, где, в отличие от других мест, они платили особый военный налог – лау-пули. Этот налог упомянул уже после русского завоевания ханства андижанский уездный начальник, расследовавший отношения между евреями и мусульманами в прежнее время[72]72
  ЦГА Узбекистана. Ф. 19. Оп. 1. Д. 28792. Л. 3, 11, 13, 14.


[Закрыть]. Судя по всему, этот же налог имел в виду Шмуэль Моше Ривлин, сообщая об особом налоге на вооружение, который платили евреи в Коканде[73]73
  Ривлин Ш.М.1886 (№ 95), иврит (см. раздел Библиография).


[Закрыть]. В Ташкенте, принадлежавшем до 1865 года Кокандскому ханству, на евреев и индусов распространялось также не встречавшееся в других местах Средней Азии запрещение носить сапоги, из-за чего те были вынуждены заменять их галошами[74]74
  Кузнецов В. Ташкент в торговом и промышленном отношении // Труды Императорского Вольного экономического общества. СПб.: Императорское Вольное экономическое общество, 1866. Вып. 4. Т. 4. С. 296.


[Закрыть]. Неизвестно, действовало ли это запрещение в других местах этого ханства, в то время как в Бухарском эмирате, о запретительных законах в котором сохранилось намного больше источников, оно вряд ли существовало.

За нарушение перечисленных предписаний и запрещений, а также за другие провинности бухарские евреи подвергались жестоким наказаниям – вплоть до смертной казни. Перед наказанием осужденному предлагалось перейти в ислам и таким образом заслужить полное прощение[75]75
  Ханыков Н. Описание Бухарского ханства. СПб.: Императорская академия наук, 1843. С. 73. Почти дословно это повторяют Крестовский и Сухарева, см.: Крестовский В. В гостях у эмира Бухарского. С. 189; Сухарева О. Бухара. С. 174.


[Закрыть]. Под воздействием этой угрозы или угрозы других наказаний, а также желая избавиться от чрезмерного налогообложения и общего презрительного отношения, часть евреев перешли в ислам. Часть новообращенных сразу начали соблюдать только мусульманскую обрядность, а часть – втайне соблюдали и еврейскую, рискуя подвергнуться смертной казни. И те и другие получили название чала (т. е. «ни то ни се» в переводе с таджикского). Им возбранялись контакты с евреями, в том числе с ближайшими родственниками. С другой стороны, мусульмане сторонились чала, что ставило последних в положение изгоев[76]76
  Подробнее об этом см.: Kaganovitch A. The Legal and Political Situation of the Chalah – the Muslim Jews in Russian Turkestan. P. 57–68.


[Закрыть].

В свете описанных порядков не удивляет проявление бухарскими евреями особых симпатий к прибывавшим в Среднюю Азию европейским путешественникам. Такое отношение сохранялось вплоть до начала XX века. Побывавший в Бухаре датский офицер Оле Олуфсен был удивлен хорошим отношением ко всем европейцам со стороны местных евреев, видевших в каждом из них друга[77]77
  Olufsen O. The Emir of Bokhara and His Country: Journeys and Studies in Bokhara. Copenhagen: Gyldendal, 1911. P. 298.


[Закрыть]. Объясняется это тем, что в отличие от мусульман европейцы не гнушались вести беседы с евреями, которым они рассказывали о религиозной терпимости в христианских странах, нередко даже преувеличивая ее. Бухарским евреям казалось завидным положение их ашкеназских собратьев в этих странах. Впрочем, и действительное положение евреев там не разочаровывало тех, кто смог увидеть его своими глазами, посетив Европу. Все увиденное и услышанное породило мечты бухарских евреев о завоевании Средней Азии христианами[78]78
  О том, что некоторые бухарские евреи совершали поездки в Европу, см. далее в тексте. О том, что бухарские евреи мечтали о завоевании Средней Азии христианами, см.: Meyendorf G. A Journey from Orenburg to Bokhara. P. 35; Ханыков Н. Описание Бухарского ханства. С. 72–73.


[Закрыть]. Особенно способствовал распространению надежд на христианское завоевание Средней Азии мулаи калян (главный раввин) бухарских евреев Йосеф Маман, уроженец Марокко[79]79
  Wolff J. Researches and Missionary Labours Among the Jews, Mohammedans and Other Sects. London: James Nisbet and Co., 1835. P. 189.


[Закрыть]. За время своего продолжительного проживания в Бухаре (1793–1823) он внес заметный вклад в поднятие духовно-религиозного уровня местных евреев[80]80
  Idem. Travels and Adventures of the Rev. Joseph Wolff. 2nd ed. London: Saunders, Outley and Co., 1861. Vol. 2. P. 15. О Мамане также см.: Занд М. Завоевание. 1988 (С. 51), иврит (см. раздел Библиография); Мошави Б. 1970, иврит (см. раздел Библиография); Фузайлов Г. 1995 (С. 31–42), иврит (см. раздел Библиография).


[Закрыть].

С ростом активности России в Средней Азии бухарским евреям стало очевидно, что освобождения из-под действия ограничительных законов нужно ожидать с севера. Авторитетный в среде российской военной элиты западносибирский генерал-губернатор Иван Вельяминов писал из Тобольска военному министру Александру Чернышёву в 1834 году: «Бухарские богатые евреи и купцы вообще предпочитают пока русское правительство и торговлю с русскими, тяготятся деспотическим своекорыстием и жестоким управлением ханов, радостно [под] большим секретом изъявляют сочувствие к переходу (разумеется, всей нацией) в русское подданство». И далее: «…евреи в особенности жаждут владычества в Средней Азии русских, чтобы завести фабрики, заводы, торговые дома, золотые прииски, разбрасывать [разрабатывать] рудники и прочее (а то большая часть их капитала зарыта в землю от алчности хана и его близких)»[81]81
  Копию рапорта Вельяминова Чернышёву из Российского государственного военно-исторического архива (далее – РГВИА), ф. ВИА, д. 117, см. в: Архив Центра по исследованию и документации восточноевропейского еврейства [далее – АЦИДВЕИ]. Ф. Авраама Клевана.


[Закрыть]. Возможно, эту информацию он получил от русских купцов, ездивших в Бухару, или, что скорее всего, от нескольких бухарских евреев, начавших приезжать тогда в Сибирь по торговым делам. В любом случае сообщение Вельяминова как нельзя более точно отражает ту правовую скованность, в рамках которой развивалась предпринимательская деятельность бухарских евреев в Средней Азии.

Но, даже находясь в условиях жестких рамок исламского феодального государства среднеазиатской модели, отдельные семьи бухарских евреев смогли совершить огромный экономический скачок в первой трети XIX века. Путь к своему новому положению, описанному Вельяминовым, они начинали как производители шелка и красители тканей, каковыми были до рубежа XVIII–XIX веков[82]82
  Об этих занятиях см.: Georgi J.G. Russia, or a Complete Historical Account of all the Nations which Compose that Empire. London: J. Nichols, T. Cadell in the strand H. Payne and N. Conant, 1781. Vol. 2. P. 137; Бурнашев Т. Путешествия от Сибирской линии до города Бухары. С. 276; Будрин [В.] Русские в Бухаре в 1820 году // Справочная книжка Оренбургского края на 1871 год. Оренбург: Губернский статистический комитет, 1871. С. 29; Субханкулов А. Из замечаний поручика Субханкулова [1810 г.] // Валиханов Ч. Собр. соч. Алма-Ата: Изд-во Академии наук Казахской ССР, 1964. Т. 3. С. 101. Эту перемену в занятости бухарских евреев не учел Скотт Леви в своей характеристике их деятельности: Levi S.C. The Indian Diaspora in Central Asia and Its Trade, 1550–1900. Leiden; Boston: Brill, 2002. P. 189.


[Закрыть]. Проживший несколько лет в Бухаре в конце 1770-х годов русский унтер-офицер Филипп Ефремов счел нужным отметить хорошие профессиональные навыки местных евреев, производивших в большом количестве шелк[83]83
  Ефремов Ф. Девятилетнее странствование и приключения в Бухарии, Хиве, Персии и Индии и возвращение оттуда через Англию в Россию. Казань: Казанский университет, 1811. С. 96. Об этом писали и «Отечественные записки»: Некоторые сведения о Бухарии // Отечественные записки. 1821. Июнь. № 14. С. 296.


[Закрыть]. И позже, на всем протяжении XIX века они поставляли свои шелковые ткани эмирскому двору[84]84
  Новости. 1885 (С. 4), иврит (см. раздел Библиография). Побывавший в Бухаре во второй половине 1880-х годов известный русский геолог и писатель Владимир Обручев сообщал, что в руках евреев находится все шелководство эмирата: Обручев В. По горам и пустыням Средней Азии. М.; Л.: Наука, 1948. С. 63.


[Закрыть]. К 1890 году их шелка еще пользовались спросом на ярмарках Нижнего Новгорода и Одессы[85]85
  Хроники. 1890 (С. 903), иврит (см. раздел Библиография).


[Закрыть]. Что касается других занятий, то евреи в Бухаре были почти единственными, кто занимался в 1820-х годах рыболовством[86]86
  Meyendorf G. A Journey from Orenburg to Bokhara. P. 46. Это занятие подтверждает и профессиональная русифицированная фамилия Рыбаков, образованная от названия профессии – рыбак, на таджикском языке – моhигир. Поэтому, а также из-за того, что блюда из рыбы традиционны у евреев, нельзя согласиться с Ханой Толмас, что фамилия Рыбаков произошла от прозвища, обозначающего любителя поесть рыбу. См.: Толмас Х. Антропонимия бухарских евреев: Дис… докт. филос. наук. Иерусалим: Еврейский университет, 2001. С. 153.


[Закрыть] и виноделием, которое мы подробно рассмотрим в следующей главе. Согласно «Записке» Виткевича (1835), некоторые евреи иногда намывали золото на берегах Зеравшана, но, как отмечал сам Виткевич, промысел этот был незначительным[87]87
  Демезон П., Виткевич И. Записки о Бухарском ханстве. М.: Наука, 1983. С. 123.


[Закрыть].

Хотя большинство из бухарских евреев даже до последней четверти XIX века продолжали заниматься шелковым ткачеством и окраской тканей, данные занятия уже не определяли лица общины, а точнее – ее рук, цвет которых из-за несмываемого синеватого красителя индиго выдавал не только профессию, но и конфессиональную принадлежность (с первой четверти XIX века бухарские евреи сохраняли за собой монополию окраски в этот цвет и его оттенки[88]88
  Curtis W.E. Turkestan: «The Heart of Asia». New York: George H. Doran Company, 1911. P. 174.


[Закрыть]). Экономический скачок стал возможен благодаря вовлечению бухарских евреев в расширявшуюся меновую торговлю между Средней Азией и Россией.

Первое известие об активном занятии бухарских евреев торговлей относится к 1808 году. Неизвестный автор «Статистического журнала», говоря, что евреи охотно выменивают русские товары и тем самым способствуют высоким ценам на них, отметил: в Бухаре евреи считаются самыми сильными предпринимателями[89]89
  Замечания касательно торговли с бухарцами. С. 325–326.


[Закрыть]. Хотя автор, очевидно, преувеличил их роль (в других источниках при описании торговли евреи часто вообще не упоминаются), любопытно его замечание, что евреи эти «сделались весьма богатыми», – оно указывает на недавнее вовлечение их в торговлю.

Еврей-ткач (Туркестанский альбом: часть промысловая / Сост. А.Л. Кун и М.И. Бродовский. Ташкент, 1871–1872. Л. 6). Библиотека Конгресса США, Отдел эстампов и фотографий, LC-DIG-ppmsca-09955-00031

Евреи – продавцы шелка, 1871 год (Туркестанский альбом: часть этнографическая / Сост. А.Л. Кун. Ташкент, 1871–1872. Т. 2. Л. 125). Библиотека Конгресса США, Отдел эстампов и фотографий, LC-DIG-ppmsca-12222

В самом начале XIX века даже наиболее предприимчивые бухарские евреи не ездили с караванами в российские пределы, предпочитая посылать туда приказчиков-мусульман. Подобным же образом поступали и крупные купцы-мусульмане[90]90
  Там же. C. 317–318; Небольсин П. Очерки торговли России со Средней Азией // Записки Императорского Русского географического общества. 1855. Т. 10. С. 5.


[Закрыть]. Те и другие боялись подвергнуться во время длительных караванных переходов разбойничьим нападениям, которые происходили вплоть до 1870-х годов. При этом бухарскому еврею было опаснее, чем мусульманину, оказаться в руках грабителей: в 1869 году во время нападения банды хивинских грабителей на шедший из России торговый караван все ограбленные купцы были отпущены, а бухарский еврей Якуб Муши – захвачен[91]91
  Терентьев М. Россия и Англия в Средней Азии. СПб.: Типография Меркульева, 1875. С. 91–92.


[Закрыть]. Грабители, видимо, хотели получить выкуп с его родственников или общины. Нельзя исключать и другую возможную цель – обращение в ислам.

Кроме этого, бухарские купцы опасались надолго оставлять свои дома, поскольку такая поездка в Россию, даже с коротким, месячным пребыванием в Оренбурге, занимала не менее полугода. Уезжая на такой срок, бухарский торговец, особенно еврей, в условиях коррумпированности местной власти и снисходительности к проявлениям религиозного фанатизма рисковал навсегда лишиться семьи. Согласно семейному преданию, именно это произошло во время длительного отъезда по торговым делам еврея Якова Самандара в первой четверти XIX века. В Бухаре его двое детей были похищены мусульманами и обращены в ислам, а жена умерла, не пережив утраты[92]92
  Бачаев М. 1990 (С. 253–256), иврит (см. раздел Библиография).


[Закрыть].

Бухара отличалась в то время и чиновничьим произволом, примером которого служило поведение эмира. Как утверждает советский исследователь Средней Азии XIX века Нафтали (Нафтула) Халфин, ханы и чиновники могли беспрепятственно отбирать у торговцев их состояния[93]93
  Халфин Н. Присоединение Средней Азии к России (60 – 90-е годы XIX века). М.: Наука, 1965. С. 59.


[Закрыть]. Это утверждение заслуживает доверия, поскольку даже имущество видных бухарских сановников иногда переходило в эмирскую казну. Вернувшийся в 1874 году из Бухары Николай Стремоухов сообщил, что предыдущий кушбеги (премьер-министр) Абдул-Адир был казнен только из-за того, что эмир захотел прибрать к рукам его богатство[94]94
  Стремоухов Н. Поездка в Бухару. С. 684.


[Закрыть]. Эмирский произвол выражался и в наложении на купцов единовременных поборов по какому-нибудь особому поводу. Так, в 1847 году высоким налогом общим размером 40 тыс. золотых тилля (около 160 тыс. российских серебряных рублей по курсу того времени) были неожиданно обложены все местные купцы, включая бухарских евреев[95]95
  Небольсин П. Очерки торговли России со Средней Азией. С. 147.


[Закрыть].

Краевед и русский офицер пограничной стражи Дмитрий Логофет, а также американский журналист Вильям Элрой Кёртис считали, что эмирские власти особенно часто захватывали имущество разбогатевших евреев[96]96
  Логофет Д. В горах и на равнинах Бухары. СПб.: В. Березовский, 1913. С. 480; Curtis W.E. Turkestan. P. 175.


[Закрыть]. Вряд ли этим грешили все эмиры, но вероятность такого произвола вынуждала бухарско-еврейских купцов скрывать рост своего благосостояния. Они старались не вкладывать деньги в домашнее имущество, одежду, предметы роскоши. Опасность в одночасье лишиться всего побуждала их вкладывать образовавшиеся свободные капиталы в новые торговые обороты и, в меньшей степени, в ростовщические операции. Ростовщичество не являлось самоцелью, поскольку хотя и было выгоднее торговли (очень перспективной в то время), но представляло гораздо больший риск – из-за опасности обвинений со стороны должников в преступлениях против исламской религии и из-за неравенства сторон в мусульманском суде. По этой причине ссуды бухарские евреи давали очень избирательно. По материалам майора Григория Генса, начальника Оренбургской пограничной комиссии в 1825–1844 годах, собиравшего сведения о жителях Средней Азии, и в том числе о бухарских евреях, последние ссужали значительными суммами индусов, кокандцев, бухарских узбеков и татар, а таджикам – за редким исключением – даже не хотели отпускать товар в долг. Генс пояснял это необязательностью таджиков в выплате ссуд[97]97
  Цит. по: Небольсин П. Очерки торговли России со Средней Азией. С. 6.


[Закрыть]. И спустя несколько десятилетий Александр Хорошхин также указывал, что бухарские евреи ссужают индусов[98]98
  Хорошхин А. Сборник статей, касающихся до Туркестанского края. С. 508.


[Закрыть]. На самом деле это были не ссуды, а вклады. Принимавшие их индусы в Средней Азии издавна играли роль европейских банкиров, обеспечивая зажиточные слои бухарского населения стабильными доходами по процентам почти безо всякого риска и одновременно ссужая под большой процент всех, кто нуждался в кредите[99]99
  О том, что индусы делились с евреями доходами по ссудам мусульманам, см.: Skrine F.H., Ross E.D. The Heart of Asia. P. 367.


[Закрыть]. К этому вопросу мы вернемся в следующей главе, поскольку борьба русских властей против такой деятельности индусов чуть было не стала прецедентом для принятия мер против евреев.

Бухарские евреи опасались отправляться в Россию еще и потому, что до них доходили известия о существовавших там правовых ограничениях в отношении евреев. Однако, заподозрив, что мусульманские приказчики и компаньоны их обманывают, они попытались проверить слухи об этих ограничениях и выяснить, разрешат ли им русские власти въезжать в пределы империи. С этой целью бухарские евреи написали в 1802 году письмо евреям белорусского города Шклова, известного в то время в качестве еврейского духовного центра и крупного ярмарочного города. Вскоре те прислали полностью успокаивающий ответ[100]100
  Бейлин С. Переписка между бухарскими и шкловскими евреями 1802 года // Пережитое. СПб., 1910. Т. 2. С. 274–280. О том, что Шклов в конце XIX – начале XX века был одним из важнейших торговых и еврейских духовных центров Западной России, см.: Fishman D. Russia’s first Modern Jews: The Jews of Shklov. New York: New York University Press, 1995.


[Закрыть] (в те годы Россия стояла только на пороге введения ограничительных законов в отношении евреев, и они пока наслаждались открывшимся перед ними правовым либерализмом, сменившим произвол магистратов, магнатов и шляхты Речи Посполитой, поделенной между европейскими империями). После этого ответа некоторые из бухарских евреев отважились отправиться в российские города для торговли.

Рост предпринимательской активности бухарских евреев вызывал большой интерес со стороны русской администрации. Отправляемому в 1810 и 1818 годах в Бухару и Хиву поручику царской армии Абдулнасыру Субханкулову среди прочих заданий предписывалось также собрать сведения об образе жизни и занятиях евреев[101]101
  Субханкулов А. Из замечаний поручика Субханкулова. С. 101.


[Закрыть]. Иногда сведения об их роли в региональной торговле содержали преувеличение, что видно из сообщения 1821 года в журнале «Сын Отечества»: «Жиды… занимаются торговлей и промыслами, которые все, по жидовскому обыкновению, последние захватили в свои руки»[102]102
  О казаках, живущих по рекам Волге и Уралу // Сын отечества. 1821. Т. 71. № XXVII. Ч. 2. С. 162.


[Закрыть]. А редактор «Азиатского вестника» Григорий Спасский в 1825 году написал, что «бухарцы, так и жиды, кроме России, ездят для торговли в Кашгар и другие соседние страны»[103]103
  Спасский Г. Новейшее описание Великой Бухарии // Азиатский вестник. 1825. № 5. С. 307.


[Закрыть]. Спустя год в «Азиатском вестнике» сообщалось, что бухарские купцы – мусульмане и евреи привозят в Россию из «Сарсаба» (вероятно, Шахрисябза) хлопок[104]104
  А.В. О нынешнем состоянии некоторых областей и городов в Средней Азии // Там же. 1826. № 3. С. 175.


[Закрыть].

Русские сведения о росте деловой активности бухарских евреев в России находят подтверждения и в западных источниках. Английский миссионер еврейского происхождения Джозеф Вольф, посетивший Среднюю Азию в 1832 и 1844 годах, писал, что бухарские евреи приезжают по торговым делам в сибирские города, а также в Оренбург и Нижний Новгород, в котором устраивалась крупнейшая в Европе Макарьевская ярмарка[105]105
  Wolff J. Researches and Missionary Labours. P. 202; Idem. Travels and Adventures. Vol. 2. P. 15. О Макарьевской ярмарке см.: Хромов П. Экономическое развитие России в XIX–XX веках. М.: Госполитиздат, 1950. С. 135.


[Закрыть].

Очевидно, бухарские евреи ездили по торговым делам и в Семипалатинск, расположенный на пути из Средней Азии в сибирские города. На это косвенно указывает факт постоянного присутствия там большого числа торговцев из Бухары и Ташкента, построивших в Семипалатинске две мечети еще в конце XVIII века[106]106
  Ислам в Российской империи / Сост. Д. Арапов. М.: Академкнига, 2001. С. 111–114. О привозе в Семипалатинск из Ташкента хлопка в конце XVIII века см.: Ходжиев Э. Новые данные о хлопковой торговле Средней Азии с Россией // Общественные науки в Узбекистане. 1966. № 1. С. 62.


[Закрыть].

Вельяминов в упомянутом выше рапорте также писал, что бухарские евреи торгуют с Россией и ездят через Индию в Англию, Францию и Германию. Высказывая опасение, что русская политика в Средней Азии может натолкнуться на британское сопротивление, генерал-губернатор сожалел, что, в отличие от западных держав, в России администрация не собирает среди приезжающих бухарских евреев сведений о положении в ханствах. Затем он сообщал, что многие из них, «видевших пароходы, железные дороги и телеграфы, понимают всю пользу этих учреждений, говорят, что как они, так и сам бухарский хан (по общим отзывам, человек умный, но невежда) были бы готовы дать пятьдесят миллионов рублей серебром, чтобы Россия со своей стороны пожертвовала столько же для устройства железной дороги в Бухару». Эти данные о финансовых возможностях бухарских евреев, собранные, очевидно, с их слов, были сильно завышены, о чем догадывался и сам Вельяминов: «Положим, что эта цифра преувеличена, но половину они, во всяком случае, дадут. В случае недостатка в капитале его можно получить облигациями, которые, по словам тех же евреев и бухарцев, тогда будут иметь ценность в Средней Азии»[107]107
  См. копию рапорта Вельяминова Чернышёву из РГВИА (Ф. BИA. Д. 117): АЦИДВЕИ. Ф. Авраама Клевана. Надо полагать, вряд ли эмир согласился бы в то время на строительство железной дороги, по которой Россия могла бы затем отправить в Среднюю Азию военную экспедицию.


[Закрыть].

Привал каравана на ночлег (Туркестанский альбом: часть этнографическая. Т. 1. Л. 45). Библиотека Конгресса США, Отдел эстампов и фотографий, LC-DIG-ppmsca-14347

В свою очередь, бурное расширение торговли с Россией в первой трети XIX века не только привело к увеличению числа предпринимателей среди бухарских евреев, но и оказало существенное воздействие на их географическое расселение. Открывшиеся в это время коммерческие перспективы толкали наиболее предприимчивых из них к переселению из Бухары в Самарканд, Ташкент, Ходжент, Коканд и другие места. В некоторых из этих городов евреи проживали в XV веке, но затем мигрировали из-за продолжительных войн, погибли или были обращены в ислам. Некогда крупнейший в Мавераннахре, Самарканд к концу XVIII века выглядел совсем опустевшим. Во время пребывания там Ефремова, в 1770-х годах, длина окружности жилой части Самарканда не превышала двух с половиной километров, в то время как развалины старого города простирались почти на десять километров. Число жителей он оценил в 5 тыс. человек[108]108
  Ефремов Ф. Девятилетнее странствование и приключения в Бухарии, Хиве, Персии и Индии. С. 98. Сухарева, которой было доступно свидетельство Ефремова, все же предположила, что Самарканд не был так опустошен на рубеже XIX века. На основании виденных ею записей преданий, сделанных, по ее словам, с конца 1930-х по 1970-е годы, она допускает, что к XIX веку город мог состоять из шестидесяти четырех кварталов. См.: Сухарева О. Квартальная община позднефеодального города Бухары. М.: Наука, 1976. С. 132–136. При этом она не указывает ни число этих преданий, ни место хранения их записей. В любом случае 140–170 лет – слишком большой срок, чтобы доверять таким преданиям.


[Закрыть]. В этой связи вызывает доверие сообщение объездившего в 1812–1813 годах Бухарский эмират индийского путешественника Мир Иззет Уллы, что тигры и волки гуляют по лежащему в руинах Самарканду[109]109
  Izzut-Oollah M. Travels in Central Asia by Meer Izzut-Oollah in the years 1812–1813. Culcutta: Foregn Department Press, 1872. P. 56.


[Закрыть]. Вероятно, к этому времени город уже стал разрастаться, заселяясь анклавами, между которыми среди старых развалин встречались хищные звери.

По сведениям, полученным русским офицером немецкого происхождения Георгом Мейендорфом, в 1820 году в городе было только десять бухарско-еврейских домов[110]110
  Meyendorf G. A Journey from Orenburg to Bokhara. P. 34.


[Закрыть]. В XIX веке, особенно начиная со второй его четверти, оценив большие потенциальные возможности Самарканда в торговле с Россией, бухарско-еврейские купцы и ремесленники стали переселяться в этот город, способствуя его экономическому оживлению. По оценке естествоиспытателя Александра Лемана, сделанной во время его путешествия в Самарканд, их численность здесь достигла в 1841 году 500 человек[111]111
  Lehmann A. Alexander Lehmann’s Reise nach Buchara und Samarkand in den Jahren 1841 und 1842: nach den hinterlassenen Schriften desselben bearbeitet, und mit Anmerkungen versehen. Neudruuck der Ausgabe, 1852; reprint: Osnabrück: Biblio Verlag, 1969. S. 162.


[Закрыть].

Отражением экономической активности бухарских евреев в Самарканде стало создание их отдельного квартала Гузари Джюгутон (буквально «еврейский квартал»). Основа квартала была заложена покупкой первого большого участка земли 31 семейством в 1843 году[112]112
  См. перевод договора о покупке: Амитин-Шапиро З. Очерк правового быта среднеазиатских евреев. С. 41–43.


[Закрыть]. Ясно, что квартал не мог вместить всех проживавших тогда в городе евреев. Поэтому в последующие годы евреи приобретали смежные с образованным кварталом участки земли. Такие покупки были сделаны в 1858 году старостой бухарских евреев Моше Калантаром[113]113
  ЦГА Узбекистана. Ф. 18. Оп. 1. Д. 4903. Л. 1–4.


[Закрыть], в 1861 году – тринадцатью семьями[114]114
  Там же. Д. 4875. Л. 21–26.


[Закрыть], в 1862-м – Ягудой Калантаром[115]115
  Там же. Д. 4906. Л. 4.


[Закрыть]. Размер участка, приобретенного в 1861 году, достигал полутора танапов (3750 кв. метров), а участка, приобретенного в 1862 году, – двух танапов (5 тыс. кв. метров)! Очевидно, последнее приобретение было сделано для перепродажи или строительства общественных зданий.

Старый участок бухарско-еврейского кладбища в Самарканде, 2001 (фото А. Кагановича)

Посланец из Тверии (Палестина) – раввин Моше бен Меир, побывавший в 1863 году в Бухаре, отмечал, что в Самарканде евреи проживают в 300 домах. Эта цифра попала затем в статьи Йосефа Иегуды Черного и Йосефа Эстампе[116]116
  Черный Й.И. Гa-Мевасер. 1864 (№ 2. С. 168), иврит (см. раздел Библиография). Статистику Эстампе см. в работе: Занд М. Завоевание. 1988 (С. 55), иврит (см. раздел Библиография).


[Закрыть]. Вряд ли она верна, поскольку даже в 1878 году их квартал насчитывал 191 дом согласно специально составленному списку[117]117
  ЦГА Узбекистана. Ф. 1. Оп. 10. Д. 1406. Л. 3.


[Закрыть]. Куда более достоверным статистическим источником на начало русского управления представляется составленный Моше Калантаром в 1873 году список из 168 домовладений[118]118
  Левинский М. К истории евреев в Средней Азии. С. 324.


[Закрыть]. Учитывая общепринятую оценку средней численности жителей одного дома для Средней Азии того времени в пять человек, еврейская община Самарканда должна была насчитывать 840 человек. Так, очевидно, и было, но только накануне русского завоевания в 1868 году, а к 1872-му – ее численность вместе с мигрантами возросла аж до 1582 человек, согласно точным данным чиновника Самаркандского областного статистического комитета Михаила Вирского[119]119
  Вирский М. Сведения о Зеравшанском округе // Материалы для статистики Туркестанского края / Ред. Н. Маев. СПб.: Туркестанский статистический комитет, 1876. Вып. 4. С. 30.


[Закрыть]. Без всяких сомнений, разница в более чем 700 человек стала результатом спешной миграции евреев с территории, которая оставалась во владении бухарского эмира. Русский художник Василий Верещагин в 1867–1868 годах даже назвал эту миграцию бегством[120]120
  Верещагин В. От Оренбурга до Ташкента. С. 37.


[Закрыть]. Уже в 1869 году, по свидетельству Василия (настоящее имя – Вильгельм-Фридрих) Радлова, немецкого востоковеда на русской службе, в Самарканде находилось свыше тысячи бухарских евреев[121]121
  Радлов В. Евреи в Самарканде // Известия Императорского Русского географического общества. 1869. Т. 5. № 6. С. 255.


[Закрыть]. Поэтому переданная в 1873 году Хорошхину информация, что бухарских евреев «полагают здесь до трехсот душ»[122]122
  Хорошхин А. Народы Средней Азии // Материалы для статистики Туркестанского края / Ред. Н. Маев. СПб.: Туркестанский статистический комитет, 1874. Вып. 3. С. 322.


[Закрыть], представляется крайним занижением их реального числа.

Георг Мейендорф и российский биолог немецкого происхождения Эдвард Эверсман, побывавшие в 1820–1821 годах в Средней Азии в одной и той же экспедиции, возглавляемой Александром Негри, независимо друг от друга написали об отсутствии евреев в Коканде[123]123
  Eversmann E. Embassy to Bucharia. P. 44; Meyendorf G. A Journey from Orenburg to Bokhara. P. VII, 34.


[Закрыть]. Так оно и было, поскольку в другом месте Мейендорф отметил, что кокандским купцам приходилось возить в то время выделанные на месте белые ткани в Бухарский эмират для окраски в модный синий цвет[124]124
  Мейендорф Г. О торговле с Бухарией. С. 182–183.


[Закрыть]. Этот цвет оставался в моде потом еще долгое время. Он не понравился в 1870 году исследовавшему состояние шелководства в Кокандском ханстве князю Дмитрию Долгорукому: «Все женщины, которых я видел по дороге и в Коканде, были одеты одинаково, в длинный халат из дикой, голубоватой материи…»[125]125
  Долгорукий Д. Пять недель в Кокане // Русский вестник. 1871. Т. 91. № 1. С. 256.


[Закрыть]

Вероятно, именно большой спрос на синие ткани побудил евреев-красильщиков позже переселиться в это ханство. Вольф отмечает, что во время его визита в 1832 году евреи уже переселились туда из Бухары и число их достигло 105 человек[126]126
  Wolff J. Researches and Missionary Labours. P. 187, 191.


[Закрыть]. Скорее всего, эти его сведения – результат сильного преувеличения, как и другие – по Бухаре и Шахрисябзу, о чем мы поговорим чуть далее. Согласно более достоверным сведениям востоковеда Владимира Вельяминова-Зернова, к 1856 году в Коканде проживали двадцать пять евреев, занимавшихся окраской и последующей продажей шелковых тканей[127]127
  Вельяминов-Зернов В. Сведения о Кокандском ханстве // Вестник Императорского Русского географического общества. СПб.: ИРГО, 1856. Т. 18. Кн. 5. С. 128.


[Закрыть]. Спустя два десятка лет, накануне русского завоевания в 1876 году, по сообщению еврейского путешественника Эфраима Наймарка, там проживали двадцать евреев[128]128
  Наймарк Э. 1889 (С. 73), иврит (см. раздел Библиография).


[Закрыть]. По всей видимости, к этому времени относится утверждение русского востоковеда и чиновника Владимира Наливкина, что «громадное большинство их [бухарских евреев] занималось ремеслом: в Фергане, например, были по преимуществу красильщики пряжи. Лишь наиболее состоятельные занимались торговлей»[129]129
  Наливкин В. Туземцы раньше и теперь. Ташкент: А. Кирснер, 1913. С. 13. О том, что большинство эмигрировавших бухарских евреев занимались ремеслом и мелкой торговлей, см. также: Занд М. Завоевание. 1988 (С. 74–75), иврит (см. раздел Библиография).


[Закрыть]. Часть переселенцев имели в городе недвижимость, о чем свидетельствуют акты 1859 и 1865 годов о покупке евреями Календарем и Даудбаем по одному участку земли, а также акт 1874 года, в котором при описании границ участка некоего мусульманина упоминается недвижимость Мулла-бая Симхаева[130]130
  ЦГА Узбекистана. Ф. 1. Оп. 17. Д. 809. Л. 33.


[Закрыть].

В Андижане бухарские евреи поселились приблизительно в середине 1830-х годов. Это можно заключить из того, что Вольф в своих сведениях 1832 года о численности бухарских евреев по городам Средней Азии ничего не сообщает об их проживании в Андижане, а согласно информации, собранной русской администрацией после завоевания, свое кладбище в этом городе было у бухарских евреев уже в конце 1830-х годов. Спустя сорок лет там имелось более 200 захоронений[131]131
  Wolff J. Researches and Missionary Labours. P. 187; ЦГА Узбекистана. Ф. 19. Оп. 1. Д. 28264. Л. 7 об.


[Закрыть]. Около шестидесяти семей проживали там накануне русского завоевания города[132]132
  ЦГА Узбекистана. Ф. 19. Оп. 1. Д. 28792. Л. 3.


[Закрыть], во время которого многие из них пострадали, как мы увидим ниже.

Евреев в Маргелане Мейендорф вообще не упоминает, в свете чего сведения маргеланского уездного начальника на 1907 год о том, что десять – двенадцать семей евреев появились там ста годами ранее, не вызывают доверия. Гораздо большего внимания заслуживают сведения того же чиновника о наплыве евреев в последний период правления Сеида Магомета Худояр-хана (правил Кокандским ханством в 1845–1875 годах), когда их отдельный квартал в Маргелане насчитывал тридцать домов[133]133
  ЦГА Узбекистана. Ф. 19. Оп. 1. Д. 28792. Л. 7, 11.


[Закрыть]. Тогда же несколько еврейских подростков были обращены в ислам[134]134
  Kaganovitch A. The Legal and Political Situation of the Chalah – the Muslim Jews in Russian Turkestan. P. 64–65.


[Закрыть]. Вероятно, на постоянной основе евреи начали селиться там с 1830-х годов, а к 1840-м у них уже был отдельный небольшой квартал. На это указывает их письмо к мусульманскому судье в 1859 году. В нем они просят предписать разорившимся евреям, переселившимся из Маргелана в окрестные места, вернуться на жительство в существующий «с давних пор» еврейский квартал, которому грозит опустение[135]135
  Перевод этого письма на русский язык см. в архиве: ЦГА Узбекистана. Ф. 1. Оп. 17. Д. 936. Л. 55.


[Закрыть].

Караван-сарай в Андижане (Туркестанский альбом: часть этнографическая. Т. 2. Л. 163). Библиотека Конгресса США, Отдел эстампов и фотографий, LC-DIG-ppmsca-14916

Не позже второго десятилетия XIX века несколько евреев переселились из Бухары в принадлежавший также Кокандскому ханству Ходжент, и к середине 1830-х годов у них уже сформировалась развитая община[136]136
  Wathen W.H. Memoir on the U’sbek State of Kokan // Journal of the Asiatic Society. 1834. No. 32. P. 372.


[Закрыть]. Но позже многие из них были насильно обращены в ислам. Эти чала поселились отдельно, образовав свой собственный гузар (маленький квартал) Таги савр, где тоже занимались шелкоткачеством[137]137
  Решетов А. Евреи-мусульмане в Средней Азии// Краткое содержание докладов среднеазиатско-кавказских чтений (апрель 1985 г.) / Ред. В. Курылёв. Л.: Наука, 1986. С. 8. За возможность ознакомиться с этим источником я благодарен Михаилу Занду.


[Закрыть]. К 1850-м годам евреев в городе оставалось только несколько десятков[138]138
  ЦГА Узбекистана. Ф. 18. Оп. 1. Д. 608. Л. 65–74.


[Закрыть]. Башкирский этнограф и просветитель Мир-Салих Бекчурин в конце 1860-х годов обнаружил, что в Ходженте исключительно евреи занимались окраской хлопчатобумажных и шелковых тканей во все цвета[139]139
  Бекчурин М. – С. Наши завоевания 1866 года в Средней Азии // Записки Оренбургского отдела Императорского Русского географического общества. Казань: ИРГО, 1872. Вып. 2. С. 206.


[Закрыть]. В 1868 году их было там около тридцати человек[140]140
  Костенко Л. Туркестанский край: Опыт военно-статистического обозрения Туркестанского военного округа // Материалы для географии и статистики России. СПб.: Типография А. Траншеля, 1880. Т. 1. С. 444.


[Закрыть].

Мейендорф пишет, что в Ташкенте во время его путешествия в 1820 году евреи вообще не проживали[141]141
  Meyendorf G. A Journey from Orenburg to Bokhara. P. VII, 34.


[Закрыть]. К точно такому же выводу пришел и его спутник Эверсман[142]142
  Eversmann E. Embassy to Bucharia. P. 44.


[Закрыть]. Зато евреи посещали в то время Ташкент по торговым делам. Это доказывает самая старая из сохранившихся надгробных плит на еврейском Чагатайском кладбище, датируемая тем же 1820 годом[143]143
  Вышенская Т. Евреи в Средней Азии: Прошлое и настоящее / Ред. И. Дворкин, Т. Вышенская. СПб.: Еврейский университет, 1995. С. 68.


[Закрыть]. Приезжавшие тогда в Ташкент купцы останавливались в караван-сарае (постоялый двор)[144]144
  ЦГА Узбекистана. Ф. 1. Оп. 4. Д. 1539а. Л. 10 об.; Там же. Оп. 17. Д. 799. Л. 23.


[Закрыть]. С 1830-х годов несколько семей бухарских евреев уже жили в Ташкенте постоянно[145]145
  Wolff J. Researches and Missionary Labours. P. 187.


[Закрыть]. К 1840 году в гузаре Ходжа Мамед, составной части ташкентской махалли (квартала) Укча Шейхантаурского района, в собственных домах жили восемь семей бухарских евреев, незадолго до этого переселившихся из Самарканда. В том году муллы заявили казию (судье), что земля, на которой стоят дома евреев, вакуфная. Поэтому он присудил евреям гузара ежегодно выплачивать мечети три золотых тилля. К середине 1860-х годов здесь проживали двадцать шесть еврейских семей, насчитывавших девяносто девять человек. В 1865–1867 годах, сразу после русского завоевания, сюда переселились еще одиннадцать семей[146]146
  ЦГА Узбекистана. Ф. 1. Оп. 4. Д. 1539а. Л. 4 об., 25; Там же. Оп. 27. Д. 587. Л. 53; Там же. Оп. 17. Д. 799. Л. 9 об.; Там же. Ф. 3. Оп. 1. Д. 807. Л. 7; Там же. Д. 807. Л. 4 об. – 6 об.; Добросмыслов А. Ташкент в прошлом и настоящем. Ташкент: Типография О.А. Порцева, 1912. С. 81.


[Закрыть]. По свидетельству русского купца, посетившего Ташкент сразу после его завоевания, бухарские евреи занимались там шелководством, ростовщичеством и виноторговлей[147]147
  Кузнецов В. Ташкент в торговом и промышленном отношении. С. 295–296.


[Закрыть].

В Карши, располагавшемся на перекрестке очень важных дорог – из Бухары, Самарканда, Балха, Кабула и Герата, евреи, по сведениям Оле Олуфсена, поселились после 1840 года. Побывавший в 1841 году в Бухарском эмирате с посольством Константина Бутенёва Николай Ханыков уже отмечал, что один из трех городских караван-сараев куплен и заселен евреями. В конце 1860-х годов бухарские евреи проживали там только в четырех домах. В 1883 году английский путешественник и англиканский миссионер Генри Лансделл насчитал в Карши тридцать – сорок евреев. Он тоже писал, что они пришли туда за сорок лет до этого[148]148
  Olufsen O. The Emir of Bokhara and His Country. P. 300; Ханыков Н. Описание Бухарского ханства. С. 110; Показания Гилеля Бенинсона (1869) // ЦГА Узбекистана. Ф. 1. Оп. 29. Д. 20. Л. 7; Lansdell H.Russian Central Asia: Including Kuldja, Bokhara, Khiva and Merv. London: Sampson Low, 1885. Vol. 2. P. 48.


[Закрыть]. Как отмечал капитан Дмитрий Путята, глава географической экспедиции, исследовавшей в том же году Памир, бухарских евреев было в Карши немного[149]149
  Путята Д. Очерк экспедиции в Памир, Сарыкол, Вахан и Шугнан в 1883 г. // Сборник географических, топографических и статистических материалов по Азии. Вып. 10. СПб.: Военно-ученый комитет Главного штаба, 1884. Вып. 10. С. 206.


[Закрыть], что не противоречит сведениям Лансделла.

В Шахрисябзе, согласно Мейендорфу, проживали в 1820 году тридцать семей евреев. В отличие от этих сведений информация Вольфа о проживании в этом городе в 1832 году 300 семей бухарских евреев представляется сильным преувеличением. По сведениям русского этнографа Гребенкина, к началу 1870-х годов их насчитывалось там до 200 домов. Он также отмечает, что евреи переселились в Шахрисябз из Бухары девяносто лет тому назад, т. е. в начале 1770-х годов. Это не противоречит данным Мейендорфа. Впоследствии, уже после приезда туда Гребенкина, многие евреи переселились в Туркестанский край, в результате чего их численность в Шахрисябзе сильно сократилась. Согласно сведениям Наймарка, к 1885 году еврейских семей там оставалось не более ста[150]150
  Meyendorf G. A Journey from Orenburg to Bokhara. P. 34; Wolff J. Researches and Missionary Labours. P. 191; Гребенкин А.Д. Шаагрсябская долина // Известия Императорского Русского географического общества. 1873. Т. 8. № 6. С. 220; Наймарк Э. 1889 (С. 72), иврит (см. раздел Библиография). Сомнения в цифре, представленной Вольфом, были высказаны еще Михаилом Зандом. См.: Занд М. Завоевание. 1988 (С. 52–53), иврит (см. раздел Библиография).


[Закрыть].

Антропологу Льву Ошанину, изучавшему бухарских евреев в Кермине в конце 1930-х годов, их раввин сообщил, что они мигрировали туда из Бухары не ранее 1830-х годов[151]151
  Ошанин Л. К сравнительной антропологии этнических групп, пришлых из Передней Азии – евреев и арабов, и этнических групп Узбекистана – узбеков и таджиков // Материалы по антропологии населения Узбекистана. Ташкент: Типолитография № 2 Узполиграфтреста, 1929. Вып. 1. С. 6.


[Закрыть]. С семьями евреи поселились в Кермине во второй половине 1840-х, а в 1872 году в нескольких километрах от реки Зеравшан эмирские власти отвели им участок земли для создания отдельного квартала, как сообщил обследовавший его в 1927 году санитарный врач Илья Кеслер[152]152
  Кеслер И. Подворное обследование Кермининского еврейского квартала (махалля) // Вопросы биологии и патологии евреев. 1930. Сборник 3. Вып. 2. С. 72.


[Закрыть]. К 1885 году этот квартал насчитывал около шестидесяти домов[153]153
  Наймарк Э. 1889 (С. 72), иврит (см. раздел Библиография).


[Закрыть].

Очень мало проживало бухарских евреев в Чарждуе (сегодня Туркменабат). Путешественник из Кашмира Мохан Лал, спутник Александра Бёрнса, о котором чуть ниже, в 1833 году засвидетельствовал, что на базаре в Чарджуе лишь несколько торговых лавок принадлежало евреям. В том же году и Вольф встретил в Чарджуе нескольких евреев[154]154
  Mohan Lal M. Travels in the Panjab, Afghanistan and Turkistan, to Balk, Bokhara and Herat. London: W.H. Allen, 1846. P. 153; Wolff J. Researches and Missionary Labours. P. 176.


[Закрыть].