Текст книги "Этническая характерология"

Е. «Нет пророка в своем отечестве» (новый подход)

Почему нововведения многих выдающихся людей отвергаются в среде родивших этих людей народов, но нередко воспринимаются и плодотворно используются другими народами? Таких выдающихся людей породившие их народы нередко даже преследуют и уничтожают!

Примерами культурных нововведений с такой судьбой могут служить следующие: а) христианство, которое было отвергнуто евреями, уничтожившими его создателя; б) буддизм отвергнут в Индии, но стал официальной религией целого ряда других стран; в) ряд научных и даже технических открытий и изобретений, не говоря уже об идеологических и философских системах, имел такую же судьбу.

В целом есть большая правда в крылатом выражении «Нет пророка в своем отечестве». Оно должно быть предостережением для многих выдающихся людей. Но в чем причины этого, на первый взгляд, странного и вредного для самих этих наций явления?

Мы предлагаем гипотезу, согласно которой есть нововведения, которые не соответствуют духу и традициям того народа, в среде которого изобретаются. Они являются новыми, а следовательно – отклонениями, ересью, а их создатели воспринимаются в качестве девиантов, еретиков. Именно поэтому их отвергают. Но тогда мы должны дать ответ и на другой вопрос: а почему эти нововведения нередко находят поддержку у других народов? Причина тут противоположная: эти народы могут принять названные нововведения по нескольким причинам: а) все, что создано чужаками, для некоторых народов обладает особой привлекательностью. Они могут отвергать сходное изобретение своего сородича, но охотно воспринимать и заимствовать то же самое, если оно представлено в упаковке «иностранного». Эти народы обычно не обладают высоким уровнем самоуважения и чувства собственного достоинства; б) нововведение может случайно соответствовать интересам и характеру какого-либо другого народа: его психическая структура и уровень развития могут быть подготовлены для принятия таких новых ценностей лучше, чем психика того народа, в среде которого было создано изобретение. Здесь создатель, как говорится, оказался намного впереди своего народа; в) наконец, если речь идет о новых идеях, то в других странах могут действовать более умелые и умные проповедники. Примером может служить победа марксизма в России благодаря большевикам, в то время как в Германии интеллектуальные и политические способности марксистов были намного более скромными.

Рассмотрение содержания понятия «субъективная культура», введенного в сравнительно-культурную психологию Г. Триандисом, поможет нам в определенной степени конкретизировать два вопроса: 1) Каким образом культура этноса формирует определенные черты характера людей? 2) Каким образом культура, ее нормы, создают определенные аспекты того явления, которое получило название «менталитет».

А. Что такое «субъективная культура».

Американский этнопсихолог Г. Триандис определяет «субъективную культуру» следующим образом: это те характерные способы познания, которые члены определенной общности употребляют для познания той культурной среды, в которой они живут. В это понятие входят способы категоризации восприятия явлений культуры, социальных объектов и социальных ролей. В субъективную культуру входят также те нормы и ценности, которые люди признают своими. Хотя есть большие индивидуальные различия в субъективной культуре, все же определенные ее черты, по-видимому, свойственны большинству членов каждой этнической общности и даже суперэтносам.

Субъективную культуру можно рассмотреть на различных уровнях социальной структуры: индивида, группы, этнической общности и даже суперэтноса.

Для иллюстрации сущности субъективной культуры Г. Триандис приводит пример, который мы здесь представим в изложении Т. Г. Стефаненко: «Чтобы лучше понять, что такое субъективная культура, представим себе двух приятелей, которые за совместный труд получили некоторую сумму денег. То, как они разделят деньги, во многом зависит от того, к какой культуре они принадлежат, ведь в поведении людей отражается специфика ее норм. Например, в США преобладает норма справедливости: Джон и Генри, по всей вероятности, разделят деньги согласно вкладу каждого в общий труд. Для нашей страны более характерна норма равенства: почему бы Ивану и Петру не разделить деньги поровну? Есть культуры, представители которых в предложенной ситуации выберут норму потребности: родители одного из друзей бедны, поэтому он получит больше денег. Может быть выбрана и норма привилегий, в соответствии с которой в выигрыше окажется сын высокопоставленных родителей. В современном обществе подобные неписаные нормы субъективной культуры часто противоречат законам государства, но сохраняются „в головах людей“».

Приведенный пример ясно показывает, что понятие «субъективная культура» может помочь нам конкретизировать определенные аспекты национального характера.

Б. Субъективная культура и национальный характер.

Мы считаем, что когда у человека систематически наблюдается тенденция руководствоваться в своем поведении определенной социальной нормой, например, нормой справедливости, то такое «справедливое поведение» не является просто следствием знания названной нормы. Усвоение определенной нормы и ее систематическое выражение в различных ситуациях, в том числе в таких проблемных, пример которой приводит Г. Триандис, формирует у личности соответствующую черту характера – справедливость. Об определенной личности мы можем сказать, что она является справедливым человеком.

Описанная связь между социальной нормой и чертой индивидуального характера имеет фундаментальное значение, поскольку подсказывает нам существование следующей закономерности: интернализация социальной нормы порождает в структуре личности определенную черту характера, которая выражается как тенденция в определенных социальных ситуациях действовать определенным образом. Исходя из этого мы можем сделать ряд дальнейших выводов: а) интернализация совокупности взаимосвязанных социальных норм способна порождать комплекс характера личности; б) если в определенной этнической общности у значительного числа людей формируются такие черты и их комплексы, то мы можем говорить уже об этническом характере; в) такие же черты можно наблюдать и на уровне суперэтносов.

Остается неразрешенной проблема: каким образом в психике человека норма превращается в черту характера? Какие процессы при этом происходят, какие механизмы действуют? Есть и другая проблема: это вопрос о сходстве черты характера с установкой. Или, может быть, норма создает установку, а частое использование установки – черту характера? Эта гипотеза требует дальнейшего исследования.

В. Субъективная культура и национальный менталитет.

Национальный менталитет, конечно, очень сложное явление. Мы определили его как выражение (феноменологический уровень) основных ценностных ориентаций и установок этноса.

Исходя из концепций Г. Триандиса о субъективной культуре теперь мы можем сказать, что у разных наций в менталитете превалируют разные нормы. Например, у американцев в менталитете превалирует «чувство справедливости» (как выражение преобладающей роли нормы справедливости), у русских – возможно, «чувство равенства» и т. п. Под «чувством», конечно, следует понимать комплекс когнитивно-эмоциональных переживаний. В случае демократических стран в менталитете их народов ведущее место занимает также «чувство меритократии». Возможно, что это выражение не совсем удачно, но речь идет о том, что эти люди считают: людей следует ценить по достоинству, по их реальной социальной ценности и каждый должен занимать свое место в обществе. Когда данный принцип нарушается, члены такого общества переживают «нормативный бунт». Поскольку меритократические нормы тесно связаны с нормой справедливости, они вместе могут привести к формированию целого комплекса черт национального характера.

По-видимому, всю «субъективную культуру» можно считать частью национального менталитета. Как мы видим, высказанные выше идеи намечают новые линии исследования в этнопсихологии.

Чтобы рассуждения о влиянии национальной культуры на формирование личности не были очень общими и малосодержательными, следует разработать адекватную концепцию структуры культуры. Если удастся выделить ведущие и второстепенные черты культуры, то, по-видимому, удастся показать, каким образом культура участвует в формировании личности.

Мы предлагаем следующую предварительную гипотезу: 1) культура этноса составляет иерархическую или концентрическую структуру; 2) в центре этой структуры находится блок духовной культуры; 3) на периферии находится материальная культура; 4) каждый из этих двух блоков имеет свои подструктуры или слои; 5) в центре всей структуры находятся основные ценности этноса, основные нормы, которые как бы лучами пронизывают все основные компоненты культуры; 6) именно эти ценности и играют решающую роль в формировании этнических типов личностей, так называемого модального этнического характера.

Для дальнейшего развития этой концепции следует опираться на идеи Херсковица, Триандиса и других теоретиков культуры. Главная задача состоит в том, чтобы построить такое понимание культуры и ее структуры, которое позволило бы лучше понять, каким образом культура участвует в формировании этнических типов личностей. В частности, надо исследовать соотношение субкультур и этнических субтипов личностей.

Каждый большой этнос, занимающий обширную территорию, подразделяется на субэтносы со специфической субкультурой. Даже в современной Армении, очень небольшой по своей территории стране, существуют субкультуры и их носители – группы (региональные этнографические группы). Для того, чтобы знание субэтносов и их субкультур послужило делу развития этнопсихологии, выскажем ряд идей:

1. Мы предполагаем, что в условиях субкультур формируются подтипы национального характера. Если есть модальные личности русских, армян, французов и т. п., то в регионах России, Армении, Франции и других стран должны существовать подтипы этого модального типа. Подтипы отличаются от основного (модального) типа отсутствием некоторых или наличием дополнительных черт и комплексов при условии наличия ведущих черт модального этнического типа.

2. Вполне возможно, что существование субкультур (региональных культур) является следствием того, что в районах проживания их носителей раньше существовали большие роды или племена, которые были частями большого этноса, но жили относительно изолированно.

На основе анализа фактов можно расширить данную концепцию. Но здесь приведем лишь один пример: в Армении ленинаканцы (жители города Гюмри, бывшего Ленинакана) заметно отличаются от ереванцев или карабахцев, лорийцы от мартунинцев и т. п., не говоря уже о представителях различных групп армянской диаспоры (колоний). Раличия характеров этих подтипов отражаются в народном творчестве, журналистике и в других «аспектах» культуры.

Роль экономики и тех отношений между людьми, которые возникают в сфере экономики, в формировании этнического психического склада наций и народов, по-видимому, огромна. Но эта проблематика пока что слабо исследована. Эрих Фромм, как мы увидим, объясняет возникновение в обществе личностей с «рыночной ориентацией» развитием соответствующего типа экономики, и это – одна из немногих серьезных попыток увязать психологию характера с экономическими отношениями.

Этнопсихологическую экономику или, короче, этноэкономику, которая будет исследовать в основном две проблемные сферы, еще предстоит создать. Речь идет о следующих проблемах: а) влияние экономических отношений на формирование национального психического склада и типов характеров членов этноса; б) учет психического склада и, в частности, интеллектуальных особенностей этноса при построении экономики национального государства. Это задачи будущего, которые, однако, следует исследовать уже сейчас. Здесь мы лишь фрагментарно рассмотрим несколько вопросов этой области этнопсихологии и этносоциологии.

А. Частная собственность и национальный характер.

Начнем наше обсуждение с рассмотрения нескольких идей выдающегося этолога Конрада Лоренца, который, кроме успешного решения сложнейших проблем своей области, производил весьма плодотворные «вторжения» и в область социальных наук и наук о человеке.

При обсуждении проблемы сверхагрессивности современного человека и отсутствия у него тормозных механизмов, предотвращающих агрессивные действия, К. Лоренц в книге «Об агрессии» писал, что в современном обществе существует тенденция положительного отбора не только агрессивных людей, но и тех, кто крайне интенсивно удовлетворяет другие свои инстинктивные потребности: стремление к накоплению богатства, желание самоутверждения и т. п. Под этими тенденциями лежат инстинкты. А вот простая доброта низко оценивается и по ней отбор – отрицательный. Коммерческое соперничество, считает К. Лоренц, может привести к наследственному закреплению таких гипертрофированных черт, как жадность, стремление к самоутверждению и другие, которые не менее страшны, чем внутривидовая агрессия, возникшая и развившаяся в каменном веке, в ходе борьбы между племенами людей. И К. Лоренц благодарит судьбу за то, что богатые плохо размножаются, поскольку, если бы их число росло быстрее, будущее человечества было бы намного мрачнее.

Актуальная для нас проблема состоит в том, что в ходе перехода на «рельсы» рыночной экономики в России и других бывших республиках СССР могут иметь место такие изменения мотивации и характера людей, какие уже имели место, как заметили Э. Фромм и К. Лоренц, в странах Запада. Поэтому безмерный либерализм и призыв к обогащению очень опасны для общества и национального характера, для его положительных черт. В национальном психическом складе народов могут иметь место новые вредные мутации, усиление или появление самых отвратительных качеств человека. Причем следует тщательно исследовать связь агрессивности с этими чертами (с жадностью, стремлением к самоутверждению за счет других, с жестоким соперничеством): однажды появившись, такие комплексы характера могут стать весьма прочными, приводя к изменениям в типах поведения многих людей.

Б. Изменение отношения к труду.

Одним из основных вопросов психологии и социологии труда является вопрос об отношении человека к труду, проблема мотивации труда. Эта важная проблема имеет свои этнопсихологические аспекты, из которых можно выделить в данном контексте следующие два: а) изменение отношения к труду в рамках моноэтнического общества, при переходе от одной экономической формации к другой; б) изменение отношения к труду у новых поколений этнических меньшинств, живущих в полиэтническом обществе. Здесь мы вкратце рассмотрим лишь второй из этих аспектов.

Изменение отношения к труду хорошо видно у этнических меньшинств в колониях диаспоры, особенно во времена быстрых социально-экономических изменений общества.

Исследование процесса ассимиляции этнических меньшинств в современном американском обществе показало, что между родителями (первое поколение), их детьми (второе поколение), а тем более внуками (третье поколение) обнаруживаются существенные различия по критерию отношения к труду. Представители старшего и младшего поколений по-разному понимают смысл труда и, исходя из этого, нередко не понимают друг друга. Межпоколенные конфликты часто возникают именно на этой основе. Если, например, родители были сельскими жителями или ремесленниками, а их дети работают в промышленности, тогда в их трудовых установках наблюдаются очень существенные различия.

Представители старшего поколения (сапожники, парикмахеры, повара, мебельщики и др.) гордятся своей профессией и мастерством, приобретенным за долгие годы труда. В то же время представители молодого поколения, хотя и более корректны, отличаются нетерпеливостью, нежеланием приобрести мастерство с помощью долгого и терпеливого труда, не удовлетворяются умеренной платой. Они предпочитают заниматься более безопасными видами труда, которые хорошо оплачиваются. Их нельзя считать безразличными к приобретению трудовых умений и навыков, но не всегда они стремятся хорошо выполнять свою работу. Это часто обусловлено тем, что промышленные рабочие при конвейерной системе производства нередко не видят окончательный результат своего труда. Тем не менее старшим такое отношение к труду не нравится.

Все эти и другие вопросы исследуются в экономической антропологии (этноэкономике), области науки, основателем которой считается известный антрополог Бронислав Малиновский. В этой области науки исследуются такие явления, как преподнесение подарков и даров, взяточничество и многие связанные с ними явления дорыночной экономики, которые с точки зрения принципов рыночной экономики считаются иррациональными явлениями.

Специально исследуются проблемы этнопсихологии дорыночной экономики. Поскольку в настоящее время ряд новых независимых государств совершает переход от дорыночной экономики к рыночной, то исследование только что упомянутых явлений приобретает первостепенное значение. В этих странах коррумпированность властных структур, взяточничество, получение различных подарков за услуги и другие иррациональные явления получили широчайшее распространение. Особый интерес представляют этнопсихологические аспекты этих явлений, например – экономических преступлений. На Западе такие вопросы исследуются уже много лет. Некоторые исследования подобного рода проводились также в России.

Здесь мы предлагаем гипотезу, согласно которой этнически специфичными могут быть почти все потребности и мотивы человека. Ниже мы покажем справедливость данного утверждения для всех основных потребностей и их групп. Но для того, чтобы приступить к этому делу, мы должны вкратце изложить концепцию иерархии потребностей (мотивов), предложенную А. Маслоу, которая в настоящее время, насколько нам известно, является самой разработанной.

А. Иерархия мотивов (концепция А. Маслоу)

У человека много мотивов поведения. Мотив, согласно современным представлениям, это актуализированная потребность. Человек имеет потребность в пище и воде, которая психологически актуализируется и переживается в качестве психических состояний голода и жажды. Голод и жажда являются мотивами поведения, целью которого является удовлетворение соответствующих потребностей. Познавательная потребность выражается в виде интереса, который заставляет человека осуществлять познавательную деятельность.

Известный американский психолог Абраам Маслоу считал, что потребности (а следовательно, и мотивы) человека в его психике образуют иерархию (см. рис. 1). Удовлетворение физиологических потребностей (уровень 1) позволяет человеку подняться на второй уровень своих потребностей, удовлетворение потребностей второго уровня – на третий уровень и т. д. Правда, бывает и так, что два или больше уровней одновременно регулируют и мотивируют психическую активность человека.

Схема, предложенная А. Маслоу, оказалась весьма полезной в различных областях человеческой деятельности. Она имеет некоторые недостатки, но в целом является полезным инструментом в руках психологов. Мы полагаем, что эта схема касается всех людей, независимо от их расовых и этнических различий. Однако наша задача состоит в том, чтобы показать этническую специфичность всех этих групп мотивов и отдельных потребностей, поскольку без этого мы не сможем применить концепцию мотивации А. Маслоу в области этнопсихологии. Для раскрытия этнопсихологических аспектов личности и основ ее характера и поведения такая этническая конкретизация совершенно необходима.

Рис. 1. Иерархия потребностей по А. Маслоу. (См.: Maslow A. Motivation and personality. New York, 1970)

8 Трансцендентальные потребности: желание знать загадки природы и Вселенной.

7 Потребности самореализации: желание иметь осмысленные цели и реализовать свои потенциальные возможности.

6 Эстетические потребности: потребность в порядке, красоте и гармонии.

5 Познавательные потребности: желание узнавать новое, понимать явления.

4 Потребность в самоуважении: желание быть уважаемым и оцененным.

3 Потребность в любви: потребность принадлежать к определенной группе, желание быть принятым.

2 Потребность в безопасности: безопасное место, свобода от тревоги и страха, стабильность и выживание.

1 Физиологические потребности: в пище, воде, отдыхе, сне, половая потребность и т. п.

Б. Этническая специфичность потребностей.

Поскольку предметы и другие ценности, с помощью которых люди стремятся удовлетворить свои потребности, берутся из наличной социально-этнической культуры, то существуют, кроме общечеловеческих, еще и этнически специфические потребности и мотивы людей. Если руководствоваться концепцией иерархии мотивов А. Маслоу, то можно сказать, что этнически специфические мотивы могут встречаться на всех уровнях этой иерархии.

Эта общая гипотеза позволит нам шаг за шагом проследить этнически специфические мотивы индивидов (членов данного этноса) на каждом из уровней мотивов.

1) На уровне первичных физиологических потребностей мы встречаем, например, потребность в национальных блюдах. Если с раннего детства человек привык питаться национальными блюдами, то у него возникает устойчивая потребность в них. Их заменители могут не давать полноценного удовлетворения. Точно так же житель гор лучше всего чувствует себя, когда дышит чистым воздухом своего горного края. Более того, половое удовольствие тоже может быть этнически специфическим.

2) На втором уровне (идя снизу вверх) мы на схеме А. Маслоу видим потребности в безопасности, жилище, свободе от страха и т. п. Но где же человек лучше всего удовлетворяет эти свои потребности, если не у себя дома, в родной стране? (Если исключить те случаи, когда человек совершил преступление и скрывается от правосудия). Следовательно, эти потребности в большинстве случаев являются этноспецифическими. Особенно специфичны пути и способы их удовлетворения. В этой связи возникают, конечно, проблемы миграции, ностальгии и другие, которые тоже, по-видимому, возможно истолковать по-новому в свете находок этнопсихологии.

3) На третьем уровне мы видим потребность в любви, принадлежности к определенной социальной группе, желание быть принятым в референтных группах. Но мы уже знаем, что этническая идентификация – один из самых интенсивных и важных для человека социально-психологических процессов. И на этом уровне потребности человека в значительной мере являются этнически специфичными, причем даже в еще большей степени, чем на предыдущих уровнях.

4) На четвертом и на более высоких уровнях мы уже видим такие потребности, которые, по-видимому, не так тесно связаны с этнической группой и ее культурой. Когда эти потребности усиливаются, человек может покинуть пределы своего этноса и искать такую среду, где он мог бы полнее всего самореализоваться и самоутвердиться.

Поскольку обрисованную выше линию исследования мы только что начинаем, необходимо сформулировать ряд новых идей и задач. Во-первых, поскольку в реальной жизни поведение человека имеет целую группу конвергирующих мотивов, то регуляция его поведения происходит одновременно на нескольких уровнях. Поэтому мотивация поведения всегда является в определенной степени этноспецифичной. Во-вторых, этнически специфичными могут быть также группы, сочетания потребностей и способы их удовлетворения. Такие сочетания встречаются у разных этносов, поэтому возникает вопрос: каким образом формируются этнически специфичные комплексы мотивов и какое своеобразие они сообщают поведению представителей различных этносов?

Наконец, когда мы говорим о потребностях людей, нельзя забывать о потребности в родном языке и в осуществлении познавательных процессов с его помощью. В процессе этнической социализации у каждого человека формируется подсознательная сфера психики, которая в значительной степени структурирована с помощью родного языка. Это неотъемлемая часть психической сферы человека, которая оказывает самое непосредственное влияние на поведение и взаимоотношения людей, и человеку невозможно изолировать эту часть своей психики. И в этом смысле этнокультурная принадлежность человека – это судьба, возможности которой следует использовать наилучшим образом, а не пытаться восстать против нее, т. е. против части собственной сущности.