Текст книги "Как много тайн мы скрываем"

– Ну, надо когда-то начинать. Или нельзя?

– Можно, конечно.

– Тем более, ты сейчас беременна. Живот вырастет, не сможешь гулять с Чейзи, придется мне, а я вообще не знаю, как это делается.

– О, ты такой милый. Ну, ладно, пойдем. Лучше одевай что-нибудь, что не жалко. Мне казалось, что тебе собаки не очень нравятся.

– Да не, нормально. Жалко их. У меня случай такой был в детстве. Мы с друзьями гуляли, и там собака с нами все время тусовала. Ну, хорошая, ласковая, доверчивая. Мы чето бесились с пацанами, и она подошла к нам. Я решил пошутить над ней. Взял ее за задние лапы, она на передних стояла, и я начал таскать ее так. Смеялся только я. Потом друг о мне подошел. Он сильнее меня был. Он такой поджарый был, а дохликом всю жизнь. Ну, он меня никогда не обижал, мы дружили. Он собаку от меня забрал, меня на землю повалил, также за ноги схватил, и начал меня таскать. Я сначала подумал, что это фигня, встал на руки, и начал так ходить. Ну, а че такого? На физре такое упражнение делали. А потом он начал меня крутить по всякому, как я собаку, и кричать – нравится, нравится? Ну, крутил меня по всякому, я падал, а он не останавливался, мне приходилось на руки вставать, чтоб он меня лицом по земле не поволок. Мне, в общем то, не больно было, но так обидно. И страшно. Я заплакал. Все надо мной засмеялись. Он меня отпустил, и я убежал. Шел потом, заметил, что у меня часы из кармана упали. Такие, электронные, наручные, желтые, только ремешки куда-то проебались, я поэтому их так носил, просто в кармане. Вернулся назад весь заплаканный, они смеются все, я часы ищу. Оказывается он, ну, друган мой, увидел, как они упали, подобрал их, ну и меня отдал. Ну, так это я к чему, вообще?

– Ты про собаку что-то рассказывал.

– Ну, да. Короче, в тот момент я понял, как себя собака чувствовала, когда я ее за задние лапы таскал. Жалко мне их с того момента стало. Я просто посмотрел на нее тогда, когда вернулся. Глаза у нее такие грустные. А друг мне урок преподал. Жестокий, но понятный. Я на него немного пообижался, но все понял. После этого собак больше не обижал. Ну, у нас просто не было в семье никогда собак, поэтому особой любовью к ним не пропитался.

– Ну, а я всю жизнь о собаке мечтала. Ну, я тебе уже говорила.

Они вышли на улицу. Чейзи здесь уже хорошо освоилась. Ей не хватало Ричи, но она нашла новых друзей. Она уже определилась с любимыми местами для хождения в туалет. Например, писать она любила на первом же газоне, который находился сразу справа от входной двери. А справлять боле крупную нужду, она водила Алису за дом. Там было меньше прохожих, и Чейзи было более комфортно делать свои дела.

Они как раз зашли за дом, Чейзи пошла по газону, чтобы найти себе лучшее место, чтобы покакать. Алиса пошла за ней. Антон остался стоять на тротуаре.

– Пойдем, ты чего? – спросила Алиса Антона. – Она так может далеко уйти в своих поисках.

– Прямо по газону? – удивленно спросил Антон.

Он никогда не ходил по газонам, и всегда презирал людей, которые в попытках сэкономить пару метров, срезали углы через газон, вытаптывая его в этих местах.

– Прямо по газону – ответила Алиса.

– Но мы же его вытопчем.

– Не вытопчем.

– У нас, вон, все углы вытопчены.

– Так в том и дело, что это углы. Я тебе по секрету скажу, я пока с собакой не начала гулять не понимала. Тоже сначала стремно было по газонам ходить. А потом поняла. Заметила, точнее. Газоны вытаптываются только там, где люди ходят массово. Ну, то есть один за одним, по одному маршруту. В Европе же знаешь как, там сначала люди тропинки натопчут, как им удобно ходить, а потом уже на этих местах делают нормальные облагороженные дорожки. И даже заборов не ставят. У нас же все не для людей. Дизайнер какой-нибудь захочет, что бы вот так. А людям неудобно так ходить, начинают срезать углы, короткие пути искать. Потом жкх всякие перекапывают там весь газон, настраивают заборы, но русских разве забором остановишь?

– Это точно – с усмешкой ответил Антон.

– Ну, а собачники, они никогда по одному маршруту не ходят. Ну, как собака повела, так и пошли. А они то там понюхают, то здесь. Я по стольким газонам находила с момента появления у меня Чейзи, и нигде ничего не вытоптала.

– Ну, хорошо.

Антон послушал Алису, и сделал шаг на газон. Ему в любом случаи нужно было держаться поближе к Чейзи. С расстояния он не смог бы подкинуть ей колбасу с отравой. Он подошел к Алисе. Чейзи уже сидела в изготовке, а Алиса приготовила пакетик, чтобы убрать за ней.

– Осторожно, смотри под ноги. Не все владельцы собак такие ответственные, как мы. Очень много какашек на газоне.

Антон сделал еще шаг, и нога наступила во что-то мягкое, и немного проскользила вперед. В нос ударил резкий запах серо-водорода.

– Да, кажется, я попал – сказал Антон.

– На мину? – спросила Алиса.

– Ну, типа, на нее.

Антон вытирал подошву ботинка о траву. Чейзи сходила в туалет, Алиса убрала ее какашку в пакет.

– Можешь подержать пока Чейзи, а я до урны добегу? – спросила Алиса Антона.

– Да, конечно.

Алиса передала поводок Антону, а сама пошла к урне. Урна стояла на тротуаре метрах в 15 от них. Алиса шла, не оборачиваясь. Это был шанс для Антона дать Чейзи заготовленную колбасу. Он засунул руку в карман, и в этот момент посмотрел на Чейзи. Она смотрела на него добрыми, доверчивыми глазами. Смотрела с любовью на своего убийцу, готового в любую секунду скормить ей отраву. Он посмотрел в след Алисе, она уже подходила к урне. Антон уже держал кусочек колбасы у рта Чейзи, но в последний момент спрятал его обратно в карман. Нет, он не передумал, он просто внезапно подумал, что это будет неправильно, что на первой же с ним прогулке, Чейзи отравится. Может быть, Алиса ни о чем и не догадается, но это явно оставит негативный отпечаток на ее памяти. Он решил, что ему нужно какое-то время с ними погулять, чтобы Алиса почувствовала, что он тоже любит Чейзи, и что ее смерть для него тоже станет трагедией.

Антон сам не понимал, что с ним происходит, но он действовал, мыслил, как хладнокровный убийца. Никогда ранее у него не возникало подобных мыслей, но сейчас он был полон решимости, довести дело до конца. Он стал сильно нервничать, поэтому начал больше общаться с Максом, ведь у него всегда было что-то, что давало Антону мнимую расслабленность и успокоенность. Будь то таблетки или травка. Он снова начал употреблять. Так как дома он не мог этого делать, из-за того, что с ним теперь жила Алиса, то они с Максом часто делали это прямо на работе все за теми же помойками. Однажды, в пятницу он приехал домой настолько обкуренным, что Алиса даже не сразу его узнала. Внешне это был он, но разговаривал и вел он себя совершенно иначе. На следующее утро, когда отоспался, он ей рассказал, что употреблял накануне, и как употреблял раньше. Он решил, что не нужно ему хранить это в тайне. Если они решили строить семью, то они должны знать друг о друге все. Тем более, что это все в прошлом. Как он считал. А вчера? Ну, это просто он сорвался, такое вряд ли еще когда-нибудь повторится.

Какое-то время он действительно держался. Опять стал меньше общаться с Максом, но тут уже скорее сам Макс избегал Антона, а не Антон его, пока однажды утром Макс сам не подошел к Антону с неожиданным предложением.

– Слушай, братан, тут такая тема… Ты только не ржи, ладно? – сказал Макс.

В последнее время он стал более дерганным, при разговоре с Антоном он постоянно чесался, то рука, то затылок, то нос.

– Че, чесотку подцепил? Или это сифилис какой-то? – спросил Антон.

– Да не, это нервное, похоже. Надо будет занюхнуть лекарства. Ты хочешь?

– У тебя с собой что ли?

– Ага.

– Не боишься возить с собой? Упекут еще к Кириллу.

– Да тебя давно последний раз просто вот так на улице шмоняли? Меня так вообще ни разу. Им просто похуй. Понимаешь? Когда им план нужно выполнить, они идут либо куда-то на концерт, потому что там всегда есть кто-то под наркотой, либо просто сами тебе подкидывают. У Ярика же сын так сидит. Ты не знал?

– Нет, не знал.

– Шел просто в метро, мент остановил, документы проверить. Тот дал без проблем, ему вообще скрывать нечего. Он не пьет даже. Мент, такой, посмотрел, типа – ну, окей, до свидания. Этот пошел, а внизу его уже другой мент выцепляет. И сразу же в обложку паспорта лезет смотреть. А там пакетик, естественно. Короче, если мент тебя остановит вдруг просто для проверки документов, то после него сразу проверяй все, и скидывай все, что на кармане есть, пока никто не видит, и пока другой не подошел. А то все, пизда.

– Ну, я понял. Ну, ты же мне не это хотел сказать.

– А, ну, да. Я, тут, короче, это, по ходу тоже влюбился. Вот так пообщаешься с долбаебом, тоже долбаебом станешь.

– Э, мы с тобой давно общаемся. Может, это ты раньше меня долбоебом был, а я от тебя заразился.

– Может и так, но ты меня потом явно переплюнул со своей Алисой, а теперь я тебя, похоже, догнал. Короче, общаемся мы уже неделю. Я у нее последние 3 дня ночую. Прикинь?

– Воу, парень, да ты, похоже, жестко попал? – Антон посмеялся.

– Да че ты ржешь? – ответил Макс. – Сам то не лучше. Короче, вчера с ней лежали всю ночь разговаривали.

Антон засмеялся еще больше.

– Да хорош ржать. Я ее, естественно, отпердолил сначала. Жестко так. Я же Макс.

– Ну, ну…

– Короче, после этого лежали, разговаривали. Я чето про тебя спиздел. Короче, хочет она на двойное свидание сходить. Типа, пицца или суши куда-нибудь. Твоя че, как?

– Я спрошу, конечно. Ну, это на выходных только если. Если вы до выходных не расстанетесь.

– Да, по ходу, нет. Ладно, пойдем, нюхнем. Я угощаю.

– Чувак, я ж завязал.

– Да с одного раза ничего не будет. Давааай.

Антон задумался, почесал голову ладонью, но, в конце концов, согласился:

– Ладно, давай, но это в последний раз.

Вечером Антон поговорил с Алисой. Она была непротив куда-нибудь сходить компанией. В итоге решили сходить в выходные в суши. Макс сказал Антону, что он со своей Машей подъедет к ним, а от них уже поедут. В субботу вечером Антон с Алисой уже были готовы, и ждали звонка Макса. Наконец, у Антона зазвонил телефон. Это был Макс. Антон поговорил с ним, и немного задумчиво положил трубку.

– Чего сказал? – поинтересовалась Алиса.

– Да сказал, что на синем Рено Логане они. На такси, что ли приехали?

Спустившись вниз, выйдя на улицу, они действительно увидели возле парадной синий Рено Логан. Но это было не такси. За рулём сидел сам Макс, на пассажирском сиденье сидела девушка Макса. Это сильно удивило Антона. Он не знал, что Макс умеет водить, и тем более, что у него есть машина. Макс вышел поздороваться, вышла и Маша, чтобы познакомиться.

– Привет. Я Макс. Может, помнишь меня? – обратился Макс к Алисе.

– Да, помню – ответила Алиса.

– Это Маша. Маша, это Антон и Алиса – познакомил всех Макс.

– Очень приятно – скромно ответила Маша.

– И нам тоже – ответила Алиса.

Антон немного отодвинул в сторону Макса, и негромко спросил его:

– Чел, а откуда у тебя машина?

– Да я потом расскажу – ответил Макс Антону также негромко. А потом уже в полный голос обратился ко всем:

– Ну, чё, поехали?

– Все же хорошо, конечно, что мы на машине сегодня, а то в прошлый раз, когда мы с Антоном ехали на автобусе, все закончилось не очень весело – сказала Алиса.

Они с Антоном посмеялись. Для них все обошлось, и они перевели все произошедшее тогда в шутку.

– А че было то? – спросил Макс.

– Да там жесть. Встретил друга старого, он в автобусе до деда дое… докопался. Короче, менты прибежали, нас с Алисой повязали, а он убежал. Хорошо, что нас Алисины родители отмазали, а то бы сейчас к Кириллу отправились.

– К какому Кириллу? – поинтересовалась Алиса.

– Да, там, друг у нас есть. Сидит сейчас. Тоже просто оказался не там, где надо. Ладно, короче, Макс, поехали – сказал Антон.

Антон с Алисой сели на заднее сиденье, Маша села на пассажирское сиденье спереди, Макс сел за руль, и они поехали. Они не стали ехать далеко, и через пару минут уже были на месте. По тому, как долго парковался Макс, было понятно, что он не часто ездит на машине. Доехали они до места быстрее, чем парковались. Ему понадобилось примерно 30 движений, что бы припарковать автомобиль перпендикулярно к дороге. Так были устроены парковочные места напротив ресторана суши.

Они заказали суши. Ожидание заполнилось неловким молчанием. Никто не знал, о чем разговаривать. Алиса не знала, стоит ли ей рассказывать что то про свою беременность. Не все хорошо относятся к детям, да и потом она не знала, рассказал ли вообще Антон Максу. Маша там никого не знала, да и в целом она была очень застенчива, хоть и сама предложила эту встречу. Даже Макса она знала ещё совсем мало, но, видимо, ей было интересно, что у него за друзья. Макс, в отличии от Антона, не скрывал перед Машей свои увлечения запрещенными препаратами, и она, вероятно, посмотрев на его друзей, хотела понять насколько все запущено. Про Кирилла, обвиненного по статье 228 уголовного кодекса РФ, она ничего не знала. Макс не особо был разговорчив, когда не был накурен. Тишину, наконец, прервал Антон.

– Ну, так все же, Макс, откуда у тебя тачка? – спросил Антон.

Макс посмотрел на него с небольшой злостью, не понимая, зачем он поднял опять этот вопрос, раз они договорились, что обсудят это потом. Но у каждого это "потом" оказалось свое. Ну, и Антон просто не знал о чем можно ещё поговорить, а этот вопрос его волновал на протяжении последнего получаса.

– Да че? Моя тачка. Че, у меня тачки не может быть? – с небольшой ухмылкой ответил Макс.

– Да не, я просто не знал, что у тебя есть тачка. Мы уже давно общаемся, а ты ни разу не говорил.

– Ну, просто я на ней не езжу. На работе развозка, а на выходных мы обычно что-то отмечаем – ответил Макс, и, видимо, предвкушая или вспоминая их гулянки, радостно улыбнулся.

– Понятно. Ну, я даже не знал, что ты водить умеешь.

– Умею. Меня батя еще в детстве научил, а права у меня, вообще, с 16.

– С 16? – удивленно спросила Алиса, которая до этого просто слушала их диалог – А разве у нас не с 18 на права сдавать можно.

– с 18 – ответил Макс.

Наконец, принесли суши. Они подождали, пока официант расставит все на стол. Он пожелал им приятного аппетита, и ушел.

– Так, а как тогда у тебя с 16? Или ты пиз…обманываешь? – спросил Антон.

– Да не, честно, с 16. Могу показать – ответил Макс.

Он достал права и паспорт. Показал в правах дату их выдачи и дату своего рождения, и в паспорте показал дату своего рождения, чтобы все убедились, что дата рождения в правах указана верно. Права ему выдали ровно в день его 16-летия.

– Я не знаю как, там какие-то исключения есть – продолжил Макс.– Батя знал, он занимался. Я просто приехал, сдал экзамены и все. У меня одноклассники охуели, когда я в школу на машине приехал. Ой. Ну, короче, удивились.

– Да, ладно, ну, что, мы мата никогда не слышали – сказала Алиса.

– Ну, как то с детства приучили, что при женщинах матом нельзя ругаться – сказал Макс.

– Ага, только дома ты себя не сдерживаешь. Это я для тебя, не женщина что ли? – неожиданно сказала, молчавшая все время, Маша.

– Ооо, чувак, это косяк, конечно – засмеялся Антон.

– Да нет, ты же просто уже своя. Мы с тобой, как единый организм. Единоначало. Понимаешь? Все, что начинается в тебе, продолжается во мне. Все материальное есть сущее. Ничто не имеет значение, истина в пустоте – пытаясь оправдаться, Макс решил отшутиться, неся подобный бред.

– Да, ладно, ладно. Я же шучу, а то ты смысл жизни сейчас еще раскроешь своими рассуждениями, так и жить дальше не захочется. А я бы еще пожила. Мир бы посмотрела – ответила Маша.

– Посмотри еще. Ну, чего? Может, поедим? – предложил Макс.

– Да – согласилась все.

Они принялись кушать. Настал тот момент, когда можно не испытывать неловкость из-за того, что никто ничего не говорит. Просто засовываешь очередную суши в рот, и продолжаешь молча жевать. Алиса взяла сосуд с соевым соусом со стола, чтобы добавить себе, но он оказался пуст.

– Ой, кажется, у нас соевого соуса нет – сказала Алиса.

Антон заметил проходящую мимо официантку, не она их сегодня обслуживала, но он решил спросить соевый соус у нее.

– Извините, а можно соевый соус? – сказал Антон.

Он сказал не очень громко, да и в зал было достаточно шумно, и она просто не расслышала.

– Что, простите? – спросила официантка.

Слишком много букв «с» в этих двух словах. Антон занервничал, он подумал, что она не разобрала, что он сказал. В последнее время Макс не смеялся над его произношением, а Алиса так и вообще ничего не замечала. Но Антон заволновался, он быстро начал в голове думать, как надо сложить губы, язык, как произнести эти слова, что бы было понятно.

– Фоевый фоуф – сказал Антон.

Вышло гораздо хуже, чем в первый раз. Макс негромко усмехнулся, Маша улыбнулась. Антон это заметил. Алиса сидела сбоку от него, и он не видел, что она тоже улыбается.

– Что, простите? – еще раз переспросила официантка.

На этот раз она услышала все четко, но просто не поняла, что это значит. Антон попытался расслабиться, но видел усмехающиеся лица напротив.

– Фоевый фоуф – снова сказал он.

Официантка непонимающе посмотрела на Антона, а потом окинула взглядом всех остальных. Уже не выдержала Алиса, и тоже посмеялась. Макс уже не сдерживался, и смеялся в полный голос.

– Можно соевого соуса еще, пожалуйста – сказала Алиса, что бы успокоить заволновавшуюся официантку.

Она не понимала, что происходит, потому что один человек ей говорит непонятные слова, а остальные смеются. Возможно, она подумала, что над ней прикалываются., поэтому Алиса и пришла на помощь Антону.

– Да, минуточку – ответила официантка.

Макс уже чуть ли не вытирал слезы от смеха. Девушки были немного сдержаннее, но все же тоже посмеивались над Антоном. Антона это очень сильно задело, но он решил не подавать вида, а просто тоже слегка посмеялся над собой со всеми. Он некоторое время молчал, и вообще не хотел ничего говорить, потому что теперь он опять начал задумываться над каждым словом, искать в них буквы «с», чтобы попытаться правильно их произнести. Он понимал, что чем больше он над этим думает, тем тяжелее ему будет говорить правильно. Теперь уже и Алиса стала обращать на это внимание. С ней он никогда об этом не думал, но с этого момента начал думать. Он молчал, пока сам Макс его не спросил:

– А ты-то сам как, водить то умеешь?

– Не, как то не довелось – ответил Антон.

– Хочешь, я тебя завтра научу?

– Ты? Да мы 2 часа парковались – посмеялся Антон.

– Да, бля, это просто дело практики. Я просто несколько лет не ездил. Нужно немного времени, чтоб навыки восстановить. Ехал же я нормально?

– Нормально – подтвердил Антон.

– Ну, вот. Это потому что садишься и начинаешь ехать. Едешь там 10, 20, 30 минут. А паркуешься сколько за это время? 1-2 раза. Если б мне полчаса попарковаться, то начал бы опять нормально парковаться.

– Ты итак полчаса парковался – посмеялся Антон.

– Да не. Я раньше в такие жопы парковался… Там народ на велосипеде боялся проезжать, а я на машине задним ходом. Немного времени надо. Так что если хочешь, поехали завтра, я тебя поучу. Заодно и сам навыки парковки восстановлю.

– А как же менты? У меня же нет прав. А если я врежусь в кого-нибудь.

– Чел, поедем на парковку какого-нибудь гипермаркета. Пораньше. Там с утра народу мало. Где-нибудь на отшибе покатаемся. А менты? Ну, если вдруг появятся, то быстренько пересядем. Они же не моментально телепортируются. Увидим их.

– Ну, можно, че.

Антон всегда хотел научиться водить машину, но когда к этому подошло время, жизнь его резко изменилась, а сейчас представился шанс, так почему бы и нет. Они договорились на 10 утра на воскресенье, Макс за ним заедем.

Утром в воскресенье, Макс немного опоздал. Он забрал Антона в 15 минут 11-ого. Они поехали, как и говорил Макс, на парковку ближайшего гипермаркета. Парковка, действительно, с утра была очень свободна. Они уехали в самый дальний конец, где и в пиковое время машин обычно не бывает. Макс остановился, вышел из машины.

– Садись за руль – сказал он Антону.

Антон пересел на водительское сиденье, а Макс сел на пассажирское.

– Слушай внимательно, второй раз повторять не буду – водить машину не намного сложнее, чем дрочить. Короче, смотри. Тут 3 педали. Слева – сцепление, справа – газ, посередине – ты – начал объяснять Макс.

– В смысле – я? – удивился Антон.

– Ну, типа, тормоз.

– А, ну, да.

– Была у меня такая знакомая с правами. Застряли как то в снегу. Я ее за руль сажаю, спрашиваю – умеешь водить? Она такая – ну, напомни. Я говорю – ну, короче, слева – сцепление, справа – газ. Сцепление отпускаешь потихоньку, газу добавляешь. А я толкать буду. Поняла? Поняла. Начинаю толкать, хуяк – глохнет. Я говорю – ну, ты сцепление понежнее отпускай, и газу побольше, но не резко, а то пробуксуем. Ага. Завелась. Опять, хуяк, глохнет. Говорит – у тебя газ чето не жмется. Я думаю – ну, девушка, слабенькая. А у меня восьмерка была. Я ей говорю – ты посильнее жми. Третья попытка, опять глохнет. Я смотрю – а стопаки чето моргнули. Она, короче, на тормоз жмет вместо газа. А ей надо было сказать – слева – сцепление, справа – тормоз, еще правее – газ.

– Ахах – Антон посмеялся.

– Ну, короче, смотри. Сцепление выжимаешь, держишь. Выбираешь передачу. Обычно начинают спереди. Это влево до упора и вперед. На ручках обычно рисуется. Бывает по разному, но обычно так.

– В смысле? Это, типа, я тормоз?

– Быстро до тебя дошло, я думал, дольше будет.

– Да я угораю. Ладно, давай дальше.

– Ну, и все. Ты передачку выбрал, и начинаешь понемногу сцепление отпускать. Где-то на одной трети начинаешь газ добавлять. Ну, там не ссы, сейчас на современных машинах автоматика работает, там даже если газ проебешь, то не заглохнешь.

– Чел, у тебя логан. Про какие современные машины ты говоришь?

– Да я с восьмеркой, например, сравниваю. Там газу не дашь, 100% заглохнешь, а тут, если плавно сцепление отпустишь, то она все равно поедет. Медленно, тяжело, но поедешь. Но лучше подгазовать. Поедет быстрее и легче. Как сцепление полностью отпустишь, можешь ногу в сторону убрать. Потом только газом и тормозом работать будешь. На газ и тормоз правой ногой жмешь, левая только для сцепления.

– Одновременно, что ли? На газ и тормоз жать.

– Ну, если ты дрифтер, то да, а так поочередно. С газа убрал – притормаживаешь, с тормоза убрал – подгазовывай. Ну, че, пробуй.

Антон выжал сцепление, выбрал первую передачу, аккуратно начал отпускать сцепление, одновременно добавляя понемногу газ. Машина тронулась. Чувство эйфории наполнило Антона.

– О, не заглох, с первого раза поехал. Как я. Красава. Только я, конечно, на батиной четырке учился, так что мне сложнее было – сказал Макс.

Антон давил на газ сильнее. Они разогнались примерно до 20 километров в час, и дальше машина не разгонялась, а только начала рычать еще больше.

– Теперь, короче, смотри – выжимаешь сцепление, включаешь вторую передачу, отпускаешь сцепление. Машина поедет быстрее. Делай все быстро, но не резко. Главное – не бросай сцепление. Как у меня батя говорил – можно бросить все – учебу, девушку, родителей, но сцепление бросать нельзя! – сказал Макс.

Антон сделал все, как сказал Макс, и машина поехала быстрее.

– Смотри только, в поребрик не въебись. Чуть сбавь скорость, и поворачивай – сказал Макс.

У Антона получалось все даже слишком хорошо для первого раза. Они попробовали поездить между препятствиями. Потом Макс совсем вышел из машины, чтобы Антон попробовал поездить без его подсказок. И тут был успех. Тогда Макс предложил ему выехать в город, чтобы почувствовать настоящую езду.

– Не, чувак, а если менты? У меня же ни прав, ни хуя нет – сказал Антон.

– А че с хуем то? – спросил Макс.

– Да, бля, на месте. Не так выразился.

– Да, ладно, не ссы. У тебя отлично получается. Ты шумахер прирожденный. У тебя, наверное, прапрабабку какую-нибудь прадед шумахера выебал, а тебе не сказали. И прапрадеду твоему не сказали. А ты так и живешь всю жизнь, думая, что ты долбоеб, а ты родственник великого гонщика.

– Бля, да чето стрёмно. Если остановят, чё делать то?

– Братан, меня за все время только 2 раза останавливали. А я сколько лет гонял. Это только дилетантам, вроде тебя, пешеходам и неопытным водителям кажется, что они постоянно всех останавливают. Им это самим нахуй не надо.

– А если сейчас по-другому все, если сейчас останавливают чаще?

– Братан, как говорил Достоевский – если я усну, а проснусь через хуеву тучу лет, то в России все равно будет одна и таже хуйня.

– Ты уверен, что он именно так говорил?

– Я даже не уверен, что это говорил Достоевский. Ну, ты смысл, главное уловил? Нихуя не меняется. Это менталитет наш, преемственность поколений. Все, что угодно. Раньше менты брали взятки и не работали, и сейчас тоже самое. Они ведь останавливают, только если нарушение видят, чтобы штраф состричь. Понимаешь?

– Ну, так, а для чего им еще водителей останавливать?

– Блять, ну, типа, их задача – это профилактика безопасности дорожного движения. А они работают уже по последствиям, и не прорабатывают причины. Вот с тонировкой хотя бы той же. Кому она, нахуй, мешала? Ночью с ней обзор хуевый. Согласен. Так может просто запретить тонированным в темное время на дороге появляться? Остановили один раз – провели разъяснительную беседу, сделали отметку где-нибудь. Второй раз остановили если, тогда штраф, ну если не понимаешь. Хочешь ездить в темное время? Тогда либо растонируйся, либо окна открывай. Они же нет, всех подряд ебашат.

– Бомбит тебя жестко.

– Ну, да. Короче, ладно, все хуйня. Никто не остановит. Это только так кажется, что они на каждом углу. Машин гораздо больше, чем их. Они всех не могут остановить. Не ссы, короче. Едем.

– Ну, поехали.

Они выехали с парковки на дорогу. Ещё было достаточно рано, и машин на дороге было немного, но все же это больше, чем ни одной на парковке. Антон держался уверенно. Макс предложил свернуть направо на следующем перекрестке. Они повернули, и увидели вдали машину полиции.

– Бля, менты – сказал Макс.

– Менты? Ну, менты же вроде не имеют права останавливать машины? – спросил Антон.

– Раньше не имели. Сейчас, по моему, похуй. Но это все равно гайцы. Видишь, мигалки красно-синие?

– Ага.

– Значит, гайцы. У ментов просто синие.

Они приближались к сотруднику дорожной полиции. Повернуть было некуда, ближайший поворот был за автомобилем полиции. Развернуться тоже никак, посреди дороги на разделительной полосе установлен высокий забор, и ни одного разрыва для разворота.

– Чё делать то? – спросил Антон.

– Да ниче. Едь дальше спокойно. Главное – не ссать. У них чуйка какая-то. Если будешь нервничать, они это обязательно почувствуют и остановят. Если вдруг тормознет, то просто подальше проедешь, а там по-быстрому местами поменяемся.

Они подъезжали к нему всё ближе, пока, наконец, не смогли увидеть его лицо. Дорожный автоинспектор обратил внимание на то, что они едут без включенного света фар, и решил их остановить, чтобы сделать им устное предупреждение, а заодно провести воспитательную беседу. Он взмахнул палочкой, указав на автомобиль, в котором ехали Макс с Антоном, а затем указал им место остановки.

– Так, чё, проезжаю подальше, да? – спросил Антон.

– Не тормози, братан – ответил Макс.

– Не понял.

– Я говорю – не тормози, езжай.

– Ты ж сказал, что мы пересядем.

– Да, блять, сказал, чтоб ты не волновался. Езжай, блять!

– Макс, чё такое?

– Да не моя это машина. Да и накуренный я – ответил Макс.

Они проехали мимо полицейского. Он сразу же понял, что тут что-то не так. Невыполнение требования сотрудника полиции об остановке – это уже нарушение, а если они умышленно проигнорировали его указания, значит, им есть, что скрывать. Он быстро сел в машину. За водительским сиденьем уже сидел его напарник. Они включили проблесковые огни красно-синего цвета, и поехали вслед за Антоном с Максом.

– В смысле – не твоя? В смысле – накуренный?

– Ну, так, не моя. Я ее у соседа угнал.

– Угнал? Ты чё, ебанутый?

– Давай без этого. Нам сейчас надо во дворы уйти, а там разбежимся, и хуй они нас поймают.

– Пиздеееец. Как ты ее угнал то? У тебя же ключи.

Сзади послышался призыв из громкоговорителя полицейской машины об остановке. Было тяжело точно разобрать, что он им говорит, четко слышалось лишь слово «немедленно».

– На газ дави – сказал Макс. – Там, сосед у меня, короче, в говно вообще был. Да, блять, не сосед, чё уж. Я домой шёл дворами от метро. Мужик навстречу идет. Нажрался в усмерть. Ну, с кем не бывает. Идём мне навстречу и как наебнется. Я его решил поднять, набок хотя бы повернуть. У него ключи из кармана выпали. Я хотел их обратно ему в карман засунуть, случайно на кнопку нажал, хуяк этот Логан пиликнул рядом. Я смотрю, он в отключке. Я сел в машину, и уехал.

– Ебать, ты кадр. А накурился нахуя с утра?

– Ну, просто. Захотелось.

Их начал слева нагонять полицейский автомобиль.

– А ты не думал, что этот мужик проспится и в угон подаст? – спросил Антон.

– Да там, по ходу, это… реально в усмерть. Я его поднимал, он не дышал.

– Макс, это просто пиздец какой-то. А ты, блять, не думал, что у него родственники есть? Они могли сообщить, что машина пропала. А там ещё и труп, так нас сейчас ещё и за убийство повяжут.

– Да, бля, я ж номера переделал.

Автомобиль полиции попытался зайти с правой стороны.

– Я там к тройке скобки дорисовал, получилась восьмерка. А у Х стёр нижнюю палочку, получилась У. Это уже совсем другой номер – продолжил Макс. – Давай вот тут во двор.

Антон резко затормозил и повернул руль вправо. В этот момент их на полкорпуса обогнал автомобиль полиции. Антон, так получилось, протаранил их в заднее левое крыло. Машину Антона с Максом лишь слегка качнуло, а полицейских развернуло перпендикулярно дороге. Полицейский потерял контроль над автомобилем, и они резко поехали в левый ряд. Не ожидая такого маневра, в них врезалась красная Лада Гранта, ехавшая по левому ряду. От столкновения оба автомобиля, ударившись сначала об разделительное ограждение, поехали в правый ряд. Один за одним. Антон с Максом, поворачивая во двор, наблюдали за происходящим. Автомобиль полиции, слетев с дороги, несколько раз перевернулся. Женщине, которая находилась за рулём Гранты, удалось избежать вылета с дороги, но, не справившись с управлением, она на большой скорости врезалась в припаркованный в правом ряду грузовик. Удар был настолько сильным, что передняя часть Гранты буквально вошла в грузовик. Было видно, как с заднего сиденья подлетели маленькие дети. Два ребенка оторвались от сиденья и полетели вперёд. От удара у Гранты лопнул бензобак, и топливо разлилось по асфальту. Небольшое замыкание проводки, искры, и автомобиль загорелся.