Текст книги "Город мертвецов"

Глава 9

Наверное, правильнее всего было постараться вычеркнуть все, что случилось, из памяти и начать еще раз. Найти работу или пойти во фриланс, как Володя. Инна знала рекламную деятельность как свои пять пальцев, умела писать продающие тексты, могла взяться за продвижение аккаунтов в соцсетях. Только вот компьютер или ноутбук нужно купить: тот, что у нее был, забрал банк. Хорошо еще, что на жестком диске не хранилось ничего очень личного.

Да, пожалуй, следовало перешагнуть – и идти дальше.

Мешали этому две вещи. Во-первых, страх, что все может повториться еще раз. А во-вторых, нужно было понять, что же все-таки случилось. Где она была с мая 2018-го по май 2019-го?

Володя предложил ей деньги в долг, но Инна отказалась. У нее был тайник – коробка с бижутерией с двойным дном. Подарок Лерочки. Секретный сундучок – так она говорила.

Инна завела привычку класть туда понемножку «на хороший день». Слава богу, никто не додумался вскрыть ларчик, и Инна вытащила оттуда свои сбережения. Почти двадцать тысяч. Рублей, разумеется. На какое-то время хватит.

Первым делом Инна купила телефон, самый недорогой, тем более и звонить было некому, разве что Володе. Все прежние контакты были утеряны, но об этом Инна думала без сожаления. Она, сегодняшняя, никому из прежних знакомых не нужна, не важна и не интересна. Да и они ей тоже.

Единственное, что требовалось, – выход в Интернет. Все же без Всемирной сети человек сегодня обойтись не может.

– Что ты собираешься делать? – спросил Володя, когда они пили кофе за завтраком.

Это было на следующее утро после того, как он заставил ее сползти с дивана и выйти из заточения в комнате.

– Поеду на автовокзал. Поищу ту женщину, поговорю с ней. Наверняка она там ошивается.

– А с подругой поговорить не хочешь?

Упоминание о Натусе больно саднило. Но Володя прав, конечно. Нужно выяснить, почему она и Дима повели себя так. Должна же быть причина.

– Я уже говорила тебе, не могу до нее дозвониться.

– Это понятно. Получается, нужно поехать.

– Второй раз попробовать попасть в Светлые Поляны? – Инну передернуло. – У меня, кажется, аллергия на междугородние маршруты.

– Я тебе не автобусом ехать предлагаю. Могу свозить, у меня машина.

Инна поставила чашку на стол и поглядела на Володю. Вот, оказывается, как выглядят сказочные герои-спасители. Не принцы на белых конях, а добрые волшебники, напоминающие плюшевых мишек.

У Володи были светлые волосы, серые глаза, от которых лучиками разбегались морщинки, приятные, хотя и не запоминающиеся, черты лица. Он носил бородку, был полноват и невысок, чуть выше Инны, и в его внешности не было ничего выдающегося.

Ее новый сосед не пытался заигрывать – он просто предлагал помощь. Тут не было попытки ухаживать за ней – лишь человеческое участие, и Инна вдруг почувствовала, что на глаза наворачиваются слезы. Как так вышло, что во всем мире не нашлось никого, кто вызвался бы помочь, кроме человека, которого она знает всего несколько дней?

– Я как-то неправильно жила, наверное, – сдавленно проговорила Инна, силясь не расплакаться.

Удивительно, но Володя сразу понял, что она имела в виду.

– Просто жизнь просеивает людей сквозь сито времени. Часто люди из прошлого не остаются с тобой в настоящем. Появляются новые, и с ними ты идешь дальше.

– Спасибо, – сказала Инна.

– Послезавтра сможем поехать. Сегодня и завтра мне нужно закончить один проект. Сроки жмут.

Пока Володя сражался с проектом, Инна проводила время на вокзале, разыскивая старуху. Хотела еще заехать и отдать долг консьержу, но ноги не шли в свой бывший дом, поэтому она мысленно извинилась перед добрым человеком и решила заехать позже, когда будет морально готова.

А пока сосредоточилась на поисках той женщины. Прокараулив один день и не отыскав ее, Инна отправилась на автовокзал и на следующее утро. Но тоже безрезультатно. Женщины нигде не было.

Инна больше часа проторчала на знакомой скамейке, кружила по территории автовокзала, караулила возле отправляющихся автобусов, разглядывая пассажиров и надеясь увидеть знакомую фигуру, но женщина как сквозь землю провалилась.

– Ищите кого-то?

Инна, стоящая в тенечке, под деревом, обернулась и увидела капитана Галеева, с которым беседовала на днях. Правда, он был в штатском: то ли пришел на дежурство, то ли, наоборот, собрался уходить домой.

Полицейский смотрел без тени улыбки, но и агрессии в его словах Инна не уловила. Это был просто вопрос, без угрозы. Поэтому она решила ответить правду:

– Здравствуйте. Да, вообще-то ищу. Когда я очнулась на лавочке, рядом со мной была пожилая женщина. Кажется, она тут часто бывает, потому что когда я уезжала, то тоже видела ее.

– И зачем она вам понадобилась?

– Мне показалось, она может знать, как я очутилась на вокзале совсем одна и без вещей, – уклончиво ответила Инна.

– А что, друзья вас не просветили? – спросил капитан.

– Нет, – коротко ответила она, решив не вдаваться в подробности, и, чтобы не дать ему задать еще какой-то вопрос, спросила сама: – Может быть, вы видели ее, она довольно приметной наружности. На ней было синее длинное платье, в руках большая клетчатая сумка. Лохматая такая, седая. Мне показалось, она не просто пассажирка, а часто тут бывает. Может, живет поблизости.

Полицейский слушал безо всяких эмоций, потом пожал плечами:

– По описанию много кто подходит. Все сюда не прямо из парикмахерской заявляются. Все нечесаные, косматые, не взглянешь. А насчет сумки, так они тоже у всех. Бомжи туда бутылки складывают. Собирают на выпивку. Пьют поголовно, у таких иначе никак.

– Значит, вы ее не знаете, – задумчиво проговорила Инна. – Хорошо, а где, как вы думаете, ее можно поискать? Может, есть какие-то места, притоны? Не знаю, как правильно назвать.

Капитан Галеев усмехнулся:

– Да бросьте вы. Приходит, уходит, когда в голову взбредет. – Он достал носовой платок и промокнул потный лоб. – Где ее будешь искать? Да и незачем вам это, девушка. Такие, как она, ничем вам помочь не смогут. Лакают дрянь всякую, как лошади, многие не в себе.

– Но ведь она со мной разговаривала! Оба раза, как мы виделись. Мне не показалось, что она сумасшедшая. Та женщина говорила довольно внятно!

Глаза Галеева стали цепкими, колючими.

– Повторяю еще раз: незачем вам ходить, искать ее. Делать, что ли, больше нечего?

Инна хотела сказать, что это не его дело, куда ей ходить и чем заниматься. Разве она нарушает закон? Однако в итоге она сочла за благо прикусить язык, чтобы не нервировать стража порядка.

– Спасибо, – проговорила она. – Вы мне очень помогли тогда. Я собиралась зайти, отдать. Вы были очень добры.

Инна вытащила деньги, протянула капитану пятидесятирублевую купюру. Взгляд полицейского потеплел.

– Не надо было, – ответил он, однако деньги взял. – Надеюсь, у вас все в порядке?

– Конечно, – улыбнулась она. – Все отлично. Я пойду, наверное. Всего доброго.

Уходя с вокзала, Инна подумала, что приходить сюда вновь не имеет смысла. Вряд ли она найдет эту женщину – подобные встречи бывают только случайными. Но даже если и удалось бы ее отыскать, если бы она что-то и рассказала, все равно вряд ли ее словам можно верить на сто процентов.

На следующий день Инна и Володя отправились в Светлые Поляны. Она очень волновалась перед встречей с подругой, долго не могла заснуть, а среди ночи внезапно проснулась от какого-то назойливого, протяжного звука.

Инна открыла глаза и уставилась в темноту. Звонок телефона – вот что ее разбудило. Поставленный на режим вибрации, мобильник гудел на подоконнике.

Кто может звонить ей? Номер знает только Володя, но это уж точно не он. Скорее всего, кто-то просто ошибся.

Телефон вибрировал и гудел, не переставая.

Инна встала с дивана, протянула руку и взяла его. Посмотрела на экран и похолодела. Звонили с ее собственного прежнего номера! Тот, кто украл сотовый, а вместе с ним, возможно, год ее жизни, вызывал Инну среди ночи.

– Алло, – проговорила она.

Тишина. Но тишина живая, Инна сразу поняла это. Кто-то слышал ее слова, но сам предпочитал молчать.

– Говорите! – потребовала она. – Откуда у вас мой телефон? Я заявлю в полицию, вас отследят и привлекут за кражу!

В трубке зашуршало – это напоминало вздох, а потом чей-то голос произнес:

– Возвращайся. Пора.

Инна хотела сказать что-то, но слова встали поперек горла, как рыбья кость. От этого голоса у нее мурашки пошли по коже. Она не могла понять, кто говорил с ней, кто вздыхал. Голос не мог принадлежать ни мужчине, ни женщине, ни ребенку. Нечеловеческий – вот какой он был. Инна не могла объяснить, откуда взялось это убеждение, но звучало в нем что-то неживое и оттого зловещее.

– Старые Поляны, – сказали в трубке, и Инна, всю жизнь гордившаяся своей выдержкой, с криком выронила телефон.

Он упал с глухим стуком, и девушка отступила от него подальше, словно это было ядовитое насекомое, которое могло ужалить ее.

Лишь спустя некоторое время Инна нашла в себе силы поднять телефон с пола. Не пытаясь поднести его к уху, чтобы проверить, остается ли еще на линии невидимый собеседник, она отключила мобильный.

Сердце колотилось о ребра, руки были ледяные. Инна сделала несколько глотков минералки, стараясь успокоиться, и вернулась в постель.

Было два часа ночи, еще спать и спать, но заснуть удалось лишь под утро. А вскоре уже Володя разбудил ее стуком в дверь. Пора было собираться и ехать к Натусе.

– Я проспала, прости, – повинилась Инна, выходя на кухню, где Володя, уже одетый для поездки в джинсы и футболку, пил неизменный крепчайший кофе. Он не признавал ни молока, ни сахара и поглощал эту горечь литрами.

– Бутерброды нам сделал. Кофе будешь?

Инна поблагодарила его и присела к столу.

– Я поставила будильник на телефоне, но среди ночи мне кто-то позвонил, и я потом отключила его.

Она коротко пересказала события минувшей ночи, умолчав о том, что голос показался ей жутким и нечеловеческим. Сейчас, при свете дня, Инна и сама не могла понять, что ее так напугало. Голос как голос. Глухой только, как из колодца. Возможно, кто-то говорил через платок, стараясь изменить его. Просто в темноте все выглядит и воспринимается иначе.

– Где телефон?

– На подоконнике. Хочешь перезвонить и проверить?

– Кто-то же разыграл тебя, – нахмурился Володя. – Сейчас узнаем кто.

– Я уже проверила.

– И?

– Никто мне не звонил. Нет пропущенных вызовов. Можно, конечно, еще оператору позвонить, попробовать выяснить, звонил ли мне кто-то ночью или нет. Но даже если и удастся получить эти сведения, я уверена: окажется, что никаких звонков не было. То ли мне все приснилось, то ли я действительно схожу с ума и это очередной симптом.

Глава 10

«Все-таки я сюда попала», – подумала Инна.

Автомобиль подъезжал к Светлым Полянам. Был почти полдень, но погода сегодня, к счастью, была не такая жаркая. Уже когда они выезжали из Казани, небо стало хмуриться, и синоптики, без риска ошибиться, уверенно предсказывали дождь во второй половине дня.

Светлые Поляны находились примерно в ста километрах от Казани, и непогода пришла сюда раньше. На небо наползли серые сонные тучи, спрятали под собой синеву. Дождик уже начал накрапывать: первые капли дождя брызнули на стекло.

– Скоро польет, – сказал Володя.

Всю дорогу от Казани они молчали. Играло радио, Инна слушала прошлогодние хиты вперемешку с новыми, незнакомыми. Но особо не вслушивалась – голова была занята невеселыми мыслями.

Как они встретятся с Натусей? О чем станут говорить? Как Натуся объяснит свое предательство? А может, не захочет общаться, не пустит бывшую лучшую подругу на порог.

У нее сейчас ребенок маленький, забот, наверное, полон рот. Трудно было представить себе этого малыша: в Иннином сознании Натуся все еще оставалась бездетной. Или беременной. То, что у нее появился свой собственный, крошечный человечек, было так странно, так ново… Это положение вещей было настолько же трудно принять, как и то, что они с Натусей, кажется, никакие уже не подруги, а, может, враги.

Вот и Светлые Поляны. Никакого сравнения со Старыми Полянами, в которых Инна не то побывала, не то подумала, что побывала, не было.

Они миновали здание автовокзала, которое выглядело точно так, как его описывала Натуся: новенькое, двухэтажное, с большими зеркальными окнами. Привокзальная площадь тоже имелась – вполне ухоженная, с клумбами и скамейками.

Неширокие улочки утопали в зелени, дома выглядели нарядно. Ездили детишки на велосипедах, жители неспешно шли по своим делам.

Глядя на этот маленький, но аккуратный тихий городок, Инна понимала теперь, чем он мог приглянуться Натусе и Диме. Ей и самой на минуту захотелось бросить все, переехать сюда и начать новую жизнь с чистого листа.

Вот только чистым этот лист не был. На нем проступали следы от написанного на предыдущих страницах, и в смысле этих надписей требовалось разобраться.

– Улица Зеленая параллельно этой, – сказал Володя, глянув на навигатор. – Скоро приедем.

Инна почувствовала, как в желудке похолодело. Никогда бы не подумала, что встреча с Натусей будет вызывать у нее такие эмоции.

Не сумев ничего ответить, она лишь кивнула.

Автомобиль свернул один раз, потом еще и выехал на Зеленую улицу. Минута – и Володя заглушил мотор перед домом, где жили Натуся с Димой и незнакомым еще Инне малышом.

– Ты побудь в машине, я сама, – внезапно севшим голосом проговорила Инна. – Если что, я позову.

– Хорошо, – отозвался Володя.

Двухэтажный дом был выстроен из белого кирпича. Двускатная крыша покрыта черепицей. В палисаднике буйно разрослись кусты сирени и черемухи.

Инна вышла из машины, подошла к калитке и позвонила. Нажала на кнопку, но звонка, который должен был раздаться в доме, не услышала.

«Отключили, наверное, чтобы гости ребенка не будили», – поняла Инна. Она попробовала открыть калитку, и та подалась: не была заперта.

Инна вошла во двор и направилась к входной двери, намереваясь постучать.

Однако не успела дойти до крыльца, как дверь открылась и на пороге показался Дима. Инна остановилась, глядя на него, узнавая и не узнавая одновременно.

Муж Натуси выглядел худым и изможденным, но главное – он был небрит, и густая черная щетина делала его лицо старше. На Диме была клетчатая рубашка и тренировочные штаны.

– Привет, – сказала Инна. Хотела улыбнуться, но передумала.

Дима выглядел не таким, каким его знала Инна. Ни доброжелательности, ни приветливости. Он словно забыл, кто она такая, и смотрел на Инну безо всякого интереса, равнодушно, как на незнакомого человека.

«Не высыпаются, наверное. А может, ребенок заболел?»

– Стой, где стоишь, – услышала Инна и замерла от неожиданности.

– Дима, ты что, не узнаешь меня? Я хочу поговорить с Натусей.

Он спустился по ступенькам и приблизился к Инне.

– Я хочу узнать, почему вы с ней сказали…

Договорить она не успела. Дима поднял руку и отвесил ей пощечину. Удар был такой силы, что голова ее мотнулась назад и сама она еле устояла на ногах. Перед глазами все потемнело.

Никогда прежде никто не поднимал на нее руки. Разве что очень давно, в детстве, побили мальчишки, когда она была новенькой в приюте. Натуся, которая была старше на два года и давно жила там, вступилась за нее, дала отпор хулиганам, и с той поры Инну не трогали.

Она прижала руку к щеке, с ужасом глядя на Диму. Лицо его больше не было безучастным, на нем была написана такая злоба, что ей стало страшно, и она отступила назад.

Хлопнула калитка – во двор забежал Володя. Он что-то кричал, наступая на ее обидчика. Отодвинул Инну в сторону, встал между нею и Димой. У девушки звенело в ушах, она ничего не слышала. Лишь через некоторое время в голове прояснилось, и она смогла разобрать, как Дима кричит, тыча в нее пальцем:

– Убирайся отсюда! Как тебе совести хватило явиться сюда после всего, что ты натворила?

Инна почувствовала, как боль и ярость начинают захлестывать ее. Да как он смеет? В чем обвиняет? Это ведь она все потеряла!

– Я? Я натворила? – задыхаясь, прокричала Инна. – Да ведь это ты наврал всем! Меня никто не искал, а теперь у меня ничего нет, ни квартиры, ни работы!

– Нет, значит? – неожиданно спокойно и ясно выговорил Дима. – Что ж, есть бог на свете. Я счастлив, но лучше всего, чтобы ты тоже сдохла, мразь.

– Прекрати оскорблять ее!

– А ты-то кто еще? Неужели золотая принцесса соизволила снизойти до кого-то? Ты, часом, не арабский шейх? Не принц датский?

Инна молчала. Ее потрясли не столько грубые ругательства, которые Дима, словно грязную тряпку, швырнул ей в лицо, сколько слово «тоже».

– Дима, – она шагнула к нему, – Дима, где Натуся? Где ваш ребенок?

Из него будто вытащили пробку, разом выпустив весь воздух. Он съежился, сморщился, руки плетями повисли вдоль тела.

– Ты убила их, – ответил он.

– Что? – хором выкрикнули Инна и Володя.

– Не сама, конечно, но все равно что убила.

Инна почувствовала горячую влагу на лице и поняла, что плачет. Невозможно, невозможно, чтобы Натуси не стало! Сколько Инна себя помнила, они были вместе. Самые близкие, родные, как сестры. Да, что-то плохое произошло, их отношения испортились. Да, они могли перестать дружить, но Натуся не могла перестать «быть»!

– Как? – только и смогла выговорить Инна, прижав руки ко рту.

Дима смотрел, ничего не отвечая.

– Послушайте, – вступил в разговор Володя, – давайте все успокоимся. Тут произошло что-то… что-то чудовищное. – Дима перевел взгляд на него. – Инну подставили. Она уехала к вам, сюда, но оказалась в другом месте. Она не помнит, где и как провела последний год. Возможно, ее накачали наркотиками. Когда она пришла в себя, то обнаружила, что сидит на скамейке, на вокзале. У нее больше нет работы, квартиру отобрал банк.

– Ты сказал моему руководству и сотрудникам банка, будто я решила уехать. С чего ты это взял?

Дима пошевелил губами, словно хотел сказать что-то, но не мог. Сел на ступеньки и обхватил голову руками.

– Натуся умерла во время родов. Преждевременных. Ребенок… наша дочь родилась мертвой.

– Это ужасно, – сказал Володя, – соболезную твоей потере, но при чем здесь Инна? Почему ты винишь ее?

Димины руки бессильно упали, плечи ссутулились. Слов Володи он, похоже, не слышал.

– Теперь один торчу тут. Все напоминает о Натусе. Рад бы уехать, в большом городе, может, и смог бы оклематься. А продать его не могу. – Он надолго замолчал.

Инна тихо плакала.

«Видимо, все же Натуся рожала дома и роды оказались тяжелыми», – думала она.

Но, как выяснилось в следующую минуту, ошибалась.

– Это после твоего звонка все началось. – Дима перевел затуманенный взгляд на Инну. – Мы тебя ждали на вокзале, Натуся так радовалась, но тебя все не было. А потом ты позвонила.

– Да, я звонила! – воскликнула Инна. – Хотела предупредить, что перепутала автобусы и уехала не туда! Слышно было плохо и…

– Слышно было отлично, – прервал ее Дима. – Я стоял рядом и слышал каждое слово.

– И что ты слышал? – помертвевшими губами выговорила Инна.

– Ты сказала ей, что не приедешь, что даже не собиралась. Ты наговорила ей столько гадостей! Натуся стала плакать, я попытался отобрать у нее трубку, но она не отдала, продолжала говорить с тобой.

– Это была не я!

– Кто же тогда? Больше никто не мог знать…

– О чем знать?

– Когда ты только поступила в приют, Натуся… – Он сглотнул. – Вы не сразу подружились. Она плохо поступила с тобой, заставила всю ночь не спать, стоять в изголовье кровати. Устроила что-то вроде посвящения.

– Мы были детьми! – воскликнула Инна. – Это было сто лет назад, мы никогда даже не обсуждали этого, я и забыла!

– Ничего ты не забыла. Ты сказала, что сравняла счет.

– Нет, не может быть! – Инна уже поняла, что он сейчас скажет, и не могла поверить.

– Больше никто не знал об этом! Только ты и я! – проговорил Дима, пристально глядя на нее. – Я ни за что бы не сказал, а ты…

– Я тоже не говорила!

Дима усмехнулся, усмешка была похожа на оскал.

– О чем он говорит? – спросил Володя.

– Не догнал еще? Мы с ней переспали, – ответил Дима. – Я изменил жене. Больше всего на свете любил, но вот…

– Это было всего один раз! Это была ошибка, ужасная глупая ошибка, и мы поклялись забыть о ней и никогда не говорить!

Дима встал, и Инне показалось, что он снова ее ударит. Володя, видимо, тоже так подумал, потому что выступил вперед, закрыв собой Инну.

– Только ты нарушила клятву.

– Это была не я! – закричала Инна, понимая, что он ей не верит.

– Ты! – Он наставил на нее палец, как будто это было дуло пистолета. – Ты растрепала все моей беременной жене! Сказала, что переспала со мной назло ей, чтобы поквитаться. «Вот теперь мы в расчете, подружка, – сказала ты. – И хватит выставлять передо мной свое пузо, зная, что я сделала аборт и никогда не смогу иметь детей».

– Нет! Откуда ты… Я никому не говорила! Даже Натуся не знала! – Инна рыдала уже в голос.

– Ты завидовала Натусе, она доверяла тебе, любила, как сестру, а ты носила в душе эту черноту и выплеснула ей в лицо, как серную кислоту, когда она была наиболее уязвима! – Дима тоже уже плакал, не пытаясь сдерживать слез. – Она узнала, что муж – подлец и сволочь, а лучшая подруга ненавидит ее.

– Дима, Димочка, поверь мне, я не говорила этого! Зачем бы я стала это делать? У меня ведь никогда никого не было ближе, чем Натуся!

Он пожал плечами и повернулся, собираясь уйти в дом.

– Ты сказала ей, что уезжаешь из Казани. Навсегда. Начинаешь новую жизнь. Тебе не было дела, что наша жизнь после твоих слов стала адом. Собственно, не наша, а только моя. Потому что Натусина – оборвалась. Нервное потрясение, жара, а у нее было больное сердце и постоянно высокое давление, все время под капельницами, на таблетках…

Дима тяжело поднялся по ступеням и открыл дверь.

– Кровь. Знаешь, сколько было крови? И вся она на твоих руках. Твоих и моих, я с себя вины не снимаю.

– Дима, я…

– Уходи. Видеть тебя не могу. И больше не смей сюда возвращаться.