Текст книги "Двуглавый Орден Империи Росс. Одна Магическая Длань"

Мы откланялись и ушли, обещая вернуться завтра и рассказать ещё что-нибудь про Австралию. Ну, и сыграть, конечно, как же без этого.

– Сань, а я не помню, ты на гитаре играть умеешь? – спросила Лерка, когда мы вернулись в свой номер.

Я пожал плечами.

– Так… три блатных аккорда, а что?

– Да как тебе сказать? – это был не вопрос, а наезд. – Я чё, одна должна отдуваться там перед этими господами? Ты давай тоже участвуй! Помогай уже, брат!

Я помялся. Вроде она и права, но если так рассудить, то кто её вообще заставлял эти концерты начинать? А теперь уже всё! Просто так не соскочишь!

– Ну, я не знаю… У меня и гитары-то нет.

– А это ничего. – С готовностью успокоила меня Лерка. – Уж гитару-то мы тебе найдём. Главное, чтобы ты на ней стренькать чего-нибудь смог.

– Лер, – сказал я, садясь на диван. – Дак, а чё стренькать-то? Сама ж говорила, что попса здесь не прокатит.

– Саш, а вот ты возьми и подумай. – И она плюхнулась в своё любимое кресла у окна. – Лепса им спой, или Стаса Михайлова что ли. Чё ты как маленький? Кто, в конце концов, старший брат?

Я задумался. В башку упорно ничего не лезло.

– Лер, – я решил отвлечься от гитарной темы. – Слушай, а у них же тут велосипедов ещё нет.

– О-о-о! Да ты никак велосипед изобрести собрался!

Да. Звучало как-то не двусмысленно даже, а с таким нескрываемым сарказмом, что я даже и не знаю… Короче, идея оказалась обхаяна на самом начальном этапе. Очень по-леркиному. Очень!

– А чем тебе велик не нравится? – всё-таки решил я разобраться с проблемой.

– Да нравится, нравится. Только из чего ты его тут делать-то собрался? Из дерева? Или из чугуна отлить? Здесь же ни алюминьки ни титана нет.

Аргументы серьёзные, но как-то же раньше на них и без титана ездили.

– Сталь есть. – Не сдавался я.

– Сань, он же неприподъёмный будет.

– Михайлов что-нибудь придумает.

– Сань, ну и вот нафиг он ему, придумывать что-то?

Кстати, да. Роман Григорич, конечно, неплохой мужик, но ему действительно может быть не до велосипедов.

– Сань, и ещё здесь нет резины.

А вот это проблема. И ещё какая! Ладно, велосипед нам ещё не завтра изобретать, может и придёт в голову какая полезная мыслишка.

– Саня! – отвлекла меня от мрачных мыслей Лерка. – Ты это… Запиши его в список, а там посмотрим.

Вот, так-то лучше. А то взяла моду, чуть что, сразу критиковать.

Лерка вдруг рассмеялась.

– Ты чего? – незамедлительно поинтересовался я.

– Да я это… представила отлитый из чугуна велосипед, и как ты на нем пытаешься ехать.

Я тоже попробовал представить, мысленно поржал, и подумал, что где-то я про такое уже слышал. Чё-то прикольное ведь было…

– Сань! Саня! Са-а-аня-а-а!

– Чё?

– Ты уснул там что ли? Зову-зову…

– Я это… Песню одну вспомнил. Про велик из чугуна.

– Да ладно! – не поверила Лерка.

– Пру на велике любимом. Он зовётся «Украина», но седло от унитаза, а педаль от пианино…

Я напел всё, что смог вспомнить. Фара мощная от КрАЗа и всё такое… И стал обозревать произведённый эффект. Лерка, с глупой улыбкой слушавшая всё это, сначала молча смотрела на меня, потом захрюкала от смеха.

– Ты чего? – не понял я.

– Вот блондинка снова валит! – процитировала она рассмешившую её строчку.

– Ага! Агата!

– Надеюсь, ты не это им петь собрался?

И мы оба заржали.

Глава четвёртая

Я лечу. Нет, я не на самом деле лечу, я сплю. И мне снится, что я лечу. Лечу я на велосипеде. Нет, не на том из хулиганской песни, а на своём, восемнадцатискоростном. Сверху у меня дельтаплан как-то приделан. Я лечу. Покрутишь педали, быстрее полетишь. Куда рулём повернёшь, туда и поворачиваешь. Высота только не меняется.

Я лечу над тайгой. Как вчера. Солнце опять светит в спину. Тайга везде. Где-то вчера были горы. Слетать поискать что ли? Зачем? А какая разница? Тогда надо повернуться налево.

Ага, вон и горы. Лечу к горам. Интересно, а замок будет? Хотелось бы, посмотреть. Лечу. Вон горы, вон тайга. Замка не видно. Жалко. Речка какая-то. В прошлый раз не было. Лечу над рекой. Река извивается, но не сильно. Лечу. Река так себе, метров десять-пятнадцать шириной. Не Волга, это точно.

Я проснулся. Странный сегодня сон какой-то. Хотя, сны, они вообще странное явление. Интересно, а Лерке что снилось?

Сосулька на рукомойнике меня не удивила. Мысленно подогрев воду, я умылся. Сходил на двор. Акимыч окатил меня из кадки, сначала холодной водой, потом тёплой, но он думал, что оба раза холодной. Затем мы с ним побрились. В том смысле, что он побрил меня. Деньги брать с меня Терентий отказался, типа это такой респект за Трошку, но в очередной раз пообещал научить меня бриться самостоятельно.

К завтраку сестра вышла в своём старом платье, это в том, которое пару недель назад ей Дарья презентовала.

– Ты в город в нём пойдёшь? – спросил я просто для того, чтобы спросить.

– Нет, – ответила Лерка. – В город я пойду в костюме.

– А чего сразу не одела?

– Успеется. Если ты помнишь, нам провожатого прислать обещали.

– Кто? – не понял я.

– Твой дядя Батлер, Николай Михалыч, старший майор. Помнишь его?

– Его помню, как он чего-то обещал – нет. – Честно признался я.

Лерка закатила глаза.

– Солдата этого, Ерёмина, который ещё не генералом хотел быть, а вахмистром.

Блин! Странно, я и Ерёмина хорошо помню… А-а-а! Точно.

– Он должен показать тебе все местные пивные, в которых эклеры со вкусом крабовых палочек продаются. Да?

Лерка посмотрела на меня как на дурака, наверное, шутки совсем разучилась понимать.

– Что-то вроде, – неласково выдавила она из себя.

Мы молча позавтракали. Я подумал, что было бы неплохо научиться у Шена так же ловко посуду убирать как он. Ну, так это когда ещё будет!

Лерка села в своё любимое кресло, а я по традиции на диван.

– Лер, а чё те снилась сёдня? – попытался я завязать светскую беседу.

– Тайга. – Коротко, очень коротко ответила она.

– Ты над ней летала?

– Угу.

– Сама или на чём-то?

– На дельталёте.

– Это как? – несказанно удивился я.

– Сань, ну тебя на хрен с твоими велосипедами. – Отмахнулась от меня Лерка.

Дельталёты, велосипеды… и всё в одной куче…

– Лер, ну, расскажи, где летала, на чём, чё видела?

– Над тайгой летала, ничего не видела. – Похоже, Лерке не очень хотелось разговаривать.

– А летала-то на чём?

– На метле, Сань, на чём я ещё могла летать?

Да. Информации ноль. Разговаривать тоже не хочет. Чё делать? А может, ничего не делать? Ну, разве что…

– А я на велике летал, – решил я разговорить её таким способом. – Дельтаплан такой, а снизу у него велик. Сидишь на велике, крутишь педали и летишь. Рулём вправо-влево поворачиваешь.

– Ага, а сзади у тебя пропеллер. – Вставила Лерка.

– Как у Карлсона что ли? – я подумал, что она прикалывается.

– Нет. Не у тебя самого, а у всей этой конструкции. – Пояснила сестра. – Если от педалей на этот винт привод идёт, то получится… велодельталёт.

Оп! То есть она чё, не прикалывалась что ли? Получается, нет.

– А замок видела?

– Нет, а ты что, видел?

– И я не видел. Не было в этот раз замка. Речка была. А у тебя.

Лерка задумалась.

– Знаешь, вроде была речка, только я на неё не отвлекалась, замок искала.

– А зачем тебе замок? – почему-то спросил я.

Лерка пожала плечами.

– Не знаю. Интересно.

А вот, правда, что это за замок такой? Если в следующий раз будет, обязательно посмотрю. Ага! Посмотрю. Как будто это от меня зависит.

– Слушай, Лер. А у нас вообще, какая программа пребывания в городе? Чё ищем?

Напарница посмотрела на меня, как будто что-то обдумывая.

– Может, список покупок составим? – предложил я.

Лерка сделала изумлённое выражение на лице, потом потрясая указующим перстом, произнесла:

– А ведь ты, пожалуй, прав на счёт списка. Давай-ка действительно составим. – Она повертела головой. – У нас бумага осталась?

Как же ей не остаться? Конечно, осталась. Мы же вчера только один лист исписали. Да и то не целый, а четвертинку. И опять же не всю. Ну, этот-то листок он у нас отдельный. Там список предстоящих изобретений составлен.

Я достал из секретера ещё один лист, в смысле не целый, а четвертинку формата А4 и карандаш. И передал Лерке.

– Нет. Давай лучше ты пиши, а я тебе диктовать буду. – Предложила та, тоном, не предполагавшим иные варианты.

– Ну, давай, – пожал плечами я и устроился за секретером.

– Так, значит, – сказала Лерка и задумалась.

Я молча ждал указаний.

– Лер, слушай, а нам, не сегодня ли заказики забирать? – вдруг вспомнил я и посмотрел на сестру.

Она тоже посмотрела на меня, но во взгляде её явно читалось, не то чтобы «Меня нет, и не будет», а скорее наоборот: «Щас вернусь».

– Да, сегодня, – сказала она после минутной прогулки по лабиринтам памяти.

Я сделал соответствующую запись.

– А потом? – попутался я подстегнуть процесс планирования.

Я снова был удостоен этого странного взгляда, Лерка смотрела мне в глаза, но думала о чём-то другом. В смысле не обо мне.

– Саня, я бы как раз это на потом оставила.

– Почему? – вот щас вообще ничё не понял.

– Это для того, Саня, чтобы потом со всеми этими шмотками по всему городу не шататься.

Блин! А ведь точно! А я бы, дурак, сначала заказы забрал и, как самый настоящий долбонавт шарахался бы с ними везде.

Я посмотрел на Лерку, она посмотрела на потолок.

– А куда тогда сначала? – не удержался я.

– Надо кафешки местные осмотреть, типа этой мадмазель Анжелики.

– Зачем?

– Блин, Саня! Я же тебе говорила. – Гневно прикрикнула на меня Лерка. – Эклеры посмотреть и… другие разные…

– Ассортимент, короче. – Резюмировал я.

– Да. – Мрачно согласилась со мной Лерка.

Я сделал пометку.

– Потом? – начал подгонять я напарницу.

А чего? Взялась руководить – руководи. Это как я после десятого класса летом с геодезистами работал, там мастер наш – Сергей Валентиныч – любил говорить в таких случаях: «Назвался груздем, полезай в кузов, грузи».

– Потом-потом-потом… – пробормотала Лерка.

Я решил вставить свои пять копеек.

– Лер, может, уже, наконец, тапочки купим?

– Да! – встрепенулась Лерка, и мне сразу же пришлось внести в список полтора десятка «необходимых» вещей.

Минут пять после этого новых мыслей не появлялось.

– Сань, – наконец произнесла Лерка. – Надо будет посмотреть, какие здесь специи продают.

– Специи? Зачем?

– Ну, здесь они, наверное, пряностями называются.

– А пряности нам зачем?

– А это, Саня, чтобы в кексики добавлять. Ясно тебе?

Я живо представил себе кексики с перцем чили, с хреном и с горчицей, и подумал, что что-то я в этой жизни не понимаю.

Раздался стук в дверь. Открыв её, я увидел на пороге раскрасневшуюся Глашу.

– К вам тут от господина Горбунова человек, – сказала она и пропустила вперёд уже знакомого нам солдата Ерёмина.

– Здравия желаю! – козырнул тот. – Его выскоброть премьер-майор экипаж прислали.

О как! Значит, не пойдём, а поедем. Так это же здорово. Надо, обязательно надо будет помочь майору с рукопашкой.

Лерка поднялась со своего кресла:

– Я сейчас в дорожное переоденусь, а Вы проходите, присаживайтесь.

– Да, не-е-е… – отказался Ерёмин. – Я во дворе вас обожду. – И лихо козырнув, вышел.

Лерка пошла к себе, я, пораскинув мозгами, тоже. Надев сюртук, я сложил вчетверо листок со списком покупок и сунул во внутренний карман. Вместо старого картуза я надел новую фуражку. Треуголка, как мне показалось, пошла бы к сапогам, но их у меня ещё не было.

Лерка собралась на удивление быстро, так что долго её ждать не пришлось.

– Пошли? – на всякий случай поинтересовался я, вставая с дивана.

– Пошли. – Ответила Лерка, и мы пошли.

Внизу нас ждала вчерашняя бричка со вчерашним же Устином. А вот Ерёмин вопреки ожиданиям отсутствовал.

– А где Ваш товарищ? – спросила у водителя кобылы Лерка.

Устин явно что-то не понял, потому что ничего не ответил. Но его внимательный, даже вопрошающий взгляд говорил о том, что расслышать-то он расслышал всё, но вот что-то не так…

– Ерёмин где? – конкретизировал я.

– А-а-а, пишка! – обрадовался Устин. – Ща-ас придёт.

– Пишка? – не понял я, Лерка тоже не поняла, но промолчала. – А что значит пишка?

– Дак, эта… – Замялся Устин. – Зовут его так. Пишка. Епифан, значитца…

– Епифан? – почти хором повторили мы с Леркой.

– Епифан. – Подтвердил Устин.

Мы с Леркой переглянулись. Хотя, а чего такого? Епифан и Епифан, нормальное старорусское имя. Ну, наверное, нормальное… Это, положим, Эдуардов здесь, наверное, мало и Эженов там всяких, а вот Устины, Епифаны и Терентии, они здесь на каждом шагу.

– Пишка! Где тебя нелёгкая носит? Давай быстрее! – крикнул Устин и с усмешкой добавил: – Епифан Ипатич!

Вот так вот! Он ещё и Ипатич! О, времена! О, нравы!

– Куда прикажите? – спросил Устин, когда Пишка Ипатич наконец-то влез на козлы.

– А сколько у нас есть времени? – в свою очередь поинтересовалась Лерка.

Устин с Епифаном переглянулись, типа как в «Что? Где? Когда?» «Отвечает Епифан Ерёмин»:

– Дык, эта… его выскобродь Николай Михайлович до ужина просили обернуться.

– До ужина, значит? – повторила Лерка и хищно улыбнулась.

Сначала мы забрали свои заказы. У мадам Зайцевой Лерка приобрела два халата себе и один мне. На мой вопрос, для чего ей два халата, она ответила нечто в том смысле, что один для тёплой погоды, а другой для прохладной. Мне же в её понимании, халат мог пригодиться только когда холодно. В случае жары я, по её мнению, могу и в рубашке походить.

Тапочки здесь проходили по разряду домашних туфель. Шлёпанцы же, к которым я так привык дома, выполненные в восточном стиле, имели заострённые носы загнутые вверх. Мне ещё чалму и бороду, и буду как старик Хоттабыч.

К мадам Анжелине мы заезжать не стали. Лерка сказала, что её ассортимент она уже знает. Пишка Ерёмин предложил ехать в Строгановскую ресторацию, но Лерка объяснив ему истинную цель нашей поездки по кафешкам, поставила его в тупик. Устин оказался посообразительней, и через пять минут нам уже наполняли корзину разными сладостями в заведении Алексея Сахарова. Вот интересно, это фамилия такая или тоже «сценический» псевдоним? Корзину нам естественно подарили с пожеланиями заходить почаще. Лерка радостно улыбаясь, заверила хозяина, что скоро придёт снова, но сама несколько огорчилась преобладанием леденцов над выпечкой в ассортименте заведения.

Ещё пара кафешек в этой части города ничем особенным нас не удивила. А вот в центре нам попалось довольно интересное местечко. В кондитерской господина Калашникова вопреки моим предсказаниям пряников в виде всемирно известного автомата не продавалось, но разнообразие предлагаемых бисквитов вызвало у Лерки живой интерес. Хотя, даже не это ставило заведение на совершенно другой уровень. Поразило нас наличие в меню мороженого. Надо ли говорить, что оно было немедленно заказано?

– Я про мороженое совсем не подумала, – шепнула мне Лерка, когда мы остались вдвоём.

– А они, что уже научились его делать? – я тоже пребывал в изумлении.

– Щас и узнаем, – ответила Лерка.

Наверное, у них тут имелась какая-то разновидность морозилки, потому что мороженое нам принесли очень быстро.

Ничего особенного оно из себя не представляло, просто замёрзшая до состояния сосульки порезанная на дольки дыня. Я прям расстроился, а вот Лерка – нет. Она даже обрадовалась, не понятно чему, правда, но аж просияла.

Мороженое в меню не просто присутствовало, а в нескольких видах. К моему глубокому сожалению, все они представляли из себя замороженные фрукты и ягоды. Когда Лерка об этом узнала, её счастью не было предела.

– Чему ты так радуешься? – спросил я у напарницы.

– Саша! Они не умеют делать настоящее мороженое! – светясь от радости, прошептала Лерка.

– И что в этом хорошего? – удивился я.

– А я-то умею!

– Это значит, им можно продать рецепт?

– Баран ты тупорогий! – обиделась Лерка.

– А что тогда? – не понял я такой перемены.

– Что-что! Это значит, что его можно делать и продавать им. Вот что это значит! Понял?

Ну, в принципе-то идейка неплохая. Вот только…

– А где ты его делать-то собираешься? – задал я, как мне показалось, совершенно логичный вопрос.

– Пока не знаю, – честно ответила сестра.

– А-а-а-а-а… – расстроенно протянул я.

– Пока! По-ка! – грозя указательным пальцем, повторила Лерка.

Я подумал над этим и пришёл к тому же мнению: пока не важно. Успеется. Главное – это то, что Лерка знает, как его делать, а они – нет. Да. И кстати, Лерка наверняка его и заморозить сможет. Надо будет посоветовать ей потренироваться. Пока.

Когда мы вышли на улицу с очередной корзиной плюшек, я с радостью презентовал свою замороженную дыню Ерёмину, а Лерка свою доела.

– Что-то вы вашброть всё покупаете, покупаете, а ничего не едите, – попенял нам Устин.

– А пирогов не желаете? – поинтересовался Пишка Ипатич.

Пока мы с Леркой соображали над ответом, Устин тоже внёс предложение:

– Али пряников?

– Пряники есть смысл попробовать, – сказала сестра. – А пироги… если только необычные какие-нибудь.

По результатам посещения ещё четырёх «злачных» мест, мы обзавелись кучей печатных пряников и разнообразных пирожков. Поскольку наступило уже время обеда, то нам довелось «отведать» такую странную разновидность местного кулинарного искусства, как хлебальные пироги. Это когда в круглом таком пироге вместо начинки суп, и его, суп, нужно есть ложкой – хлебать. А заедать краями этой «тарелки». Прикольно. И вкусно, кстати.

В паре мест Ерёмин воспользовавшись тем, что сам был свидетелем леркиного поединка с Шемякиным получил значительную скидку на продукты питания. А сославшись на то, что сейчас по заданию самого Горбунова сопровождает нас в инспекционной поездке, выбил её и для нас.

Теперь у нас с Леркой были свои корзины с выпечкой, а у Епифана с Устином свои. По совести сказать, я и так подумывал презентовать им что-нибудь из купленного, только не знал, как к этому сестра отнесётся, она же для чего-то закупалась всем этим. Ну, да ладно, вышло, как вышло.

После обеда мы посетили ещё пару заведений, но ничего глобально нового не нашли.

– Епифан Ипатич, – обратилась к Ерёмину Лерка. – А не стоит ли и для Николая Михалыча каких-нибудь пирожков подкупить?

– Дык, эта… я же вот взял, – показал тот на свою корзинку.

Вот значит как! А я-то думал это он себе. Лерка, по ходу, тоже так думала.

– Тогда давайте и вам с Устином пирогов возьмём.

– Не, не-е… – в один голос запротестовали оба.

– Так! – упёрла руки в боки Лерка. – Или мы сейчас же покупаем пироги и для вас, или… – похоже, достойную альтернативу она ещё не придумала, поэтому мы втроём, не перебивая, с интересом ждали продолжения. – Или я вас обоих сейчас поколочу!

– Как Гришку? – недоверчиво спросил Устин.

– Как Трошку! – грозно ответила Лерка. – По три раза.

Солдаты поняли шутку, но сделали нарочито испуганный вид.

– Вот то-то! – гордо вскинув голову, выдала Лерка, но потом сама не выдержала и рассмеялась.

– Вот Вы, Устин, какие пироги любите? – спросила она отсмеявшись.

– Я-то? – он опасливо вжал голову в плечи, и обернулся к товарищу за поддержкой. – С зайчатиной. – Сказал он, наконец, и тут же поправился: – Но с капустой тоже… хороши. Они, поди, даже и повкусней будут.

Ох, сдаётся мне, лукавит мужик. Стесняется. Лерка не будь дурой, тоже смекнула:

– Так, Епифан Ипатич, где у вас тут пироги с зайчатиной продаются?

– Так почитай везде. Токма у Савелия получче будут.

– Ну, у Савелия так у Савелия, – не стала спорить Лерка.

И мы вернулись на два квартала назад.

– А Вам, Епифан Ипатич? – спросила Лерка, когда пироги для извозчика были куплены.

Ерёмин почему-то замялся. Мы с Леркой терпеливо ждали.

– Мне бы, вашброть, пряничка, – голос его стал уж очень просительным. – Ежели можно, конечно.

– Отчего ж нельзя? – удивилась Лерка. – Вам какой?

Ерёмин снова стушевался, покрутил руками, пытаясь что-то изобразить.

– Мне бы такой, порумяней.

Так. Не себе он берёт пряник. А, ну, конечно! У них же здесь ни тортов, ни коробок с конфетами нет. Да, какой? У них же тут и конфет-то кроме леденцов, днём с огнём не сыщешь! О! Кстати, о конфетах, может, Лерка и их делать умеет?

– Давайте выберем Вам пряник порумяней, – кивнула сестра.

Мы снова зашли в пряничную. Ерёмин рассматривал лежащие на «витрине» пряники. Было видно, что один очень богато украшенный ему сильно понравился, но он всё равно указал на образец поменьше и подешевле.

– Уверены, Епифан Ипатич? – вопросила Лерка, она, наверное, тоже поняла, что Ерёмин его не сам будет есть.

– Да-а! – махнул рукой тот.

Лерка посмотрела на меня.

– Я бы всё-таки вон тот взял! – с этими словами я ткнул пальцем в пряник премиум класса.

– Я бы тоже хотела, чтоб мне вот именно такой подарили, – одобрила мой выбор Лерка.

– Думаете? – засмущался Ерёмин.

– Всё! Решено! Берём этот, – подытожила Лерка.

– Да может, ну его? Он чай, поди, дорогущий, – снова заскромничал солдат.

– Епифан Ипатич, давайте так, – пошла на «компромисс» Лерка. – Мы Вам сейчас пряник, а Вы нам покажите, где у вас тут пряности продаются.

– Пряности? – не понял Ерёмин.

– Ну, да! Перец там, имбирь… корица, – пояснила бесстрашная путешественница между мирами.

Ерёмин задумался. Похоже, этого он просто не знал, но ему на выручку тут же пришёл сам продавец пряников.

– Это от Кузнечной улицы четвёртый дом. Там и имбирь, и корица сыщутся.

Ерёмин с благодарностью посмотрел на него, а я подумал: «Вот жук! И нам помог, и пряник, считай, пристроил!»

Кузнечная улица находилась ещё дальше от центра. Там в том самом четвёртом доме действительно располагалась лавка со всякими приправами. Вот только почти на все леркины вопросы хозяин отвечал или «нет», или «закончилось». Хотя, имбирь точно имелся, но сестру этот факт не сильно обрадовал. Видя как сильно «барышня» горюет, Ерёмин поманил пальцем хозяина лавки и что-то прошептал ему на ухо. Брови у того взметнулись вверх, а глаза стали просто огромными.

– Да, ну! – удивился он.

– Да чтоб мне в канаве сдохнуть! – побожился Ерёмин.

Хозяин лавки уважительно и даже с некоторым благоговейным страхом посмотрел на Лерку.

– Бухарский караван он же через месяц только… – С явным сожалением развёл он руками. – А сейчас разве что у Анварки…

– У кого? – ухватилась за последнюю возможность победительница великанов.

– У Анварки, – с готовностью повторил хозяин лавки. – Анвар-узбек на рынке торгует. У него если только… а так…

– Как нам его найти? – быстро отреагировала Лерка.

– Сегодня то уж, поди, никак… завтра.

– Завтра-завтра, – заторопила его Лерка.

Лавочник начал объяснять, откуда, сколько рядов надо пройти.

– Его на рынке знают? – спросил я.

Торговец специями чуть не поперхнулся.

– Если мы просто будем спрашивать, где нам найти Анвара-узбека, нам покажут? – растолковал я свою мысль.

Лавочник аж в улыбке расплылся:

– Покажут, конечно! Как не показать?

– Саш, что у нас там ещё по списку? – спросила у меня Лерка.

Я достал из кармана сложенный вчетверо листок, развернул и быстренько пробежал глазами по неровным строчкам. По всему получалось, что запланированное на сегодня мы выполнили.

– Смотри-ка, – хохотнула напарница. – До ужина уложились. – Потом она повернулась к Епифану: – Вы нас до гостиницы подбросите? Или у вас в городе срочные дела?

Ерёмин слегка замявшийся вначале, наверное, фраза про подбрасывание сбила его с толку, всё же взял себя в руки и бодро ответил:

– Делов у нас с Малышо́вым токмо вас на квартиры отвезть. А боле у нас делов седни и нет никаких.

По дороге в гостиницу Ерёмин расспрашивал Лерку, какие пряники и кексы вкуснее. Та не долго думая, дала им с Устином попробовать несколько штук. Те лакомства оценили как… как восхитительные. По ходу, раньше им такое пробовать не доводилось. После дегустации Пишка впал в глубокую задумчивость, которую Лерка истолковала по-своему, но, на мой взгляд, правильно:

– А Вы, Епифан Ипатьевич, ещё вот с собой возьмите, – и, взяв из какой-то корзины пяток бисквитов, протянула их Ерёмину. – Берите, берите, Вам сегодня пригодится.

– Эт, точно! – глянув через плечо на товарища, усмехнулся Устин.

Наш сегодняшний гид засмущался, но плюшки взял. Интересно, кому? С другой стороны, какая мне разница? Я же тут народу-то знаю, с полсотни не наберётся. Да, и те по большей части относятся к сильной половине человечества. Не для Морозовой это, и так понятно. Не моё, короче дело.

По приезду в гостиницу мы попрощались с нашими сопровождающими, просили их передать огромную благодарность господину премьер-майору с заверениями, что за нами не заржавеет. Собрались уж было идти, но Ерёмин удивил нас в очередной раз, сказав, что проводит нас в само здание. При этом он захватил с собой все подаренные пряники. Лерка хитро посмотрела на меня. А я-то чё?! Я не в курсе. Да, собственно, сейчас всё и увидим. Наверное…

Гордый и таинственный Ерёмин шёл рядом, неся пару наших корзин. Поздоровавшись со стоящей за стойкой Татьяной, мы проследовали к лестнице. Поднявшись вместе с нами в номер, Епифан откланялся, не забыв ещё раз поблагодарить Лерку за гостинцы. Я проводил его глазами, а когда дверь за ним закрылась, увидел Лерку строящую мне какие-то ехидные рожи. Мы обменялись с ней жестами. Я ей нечто, обозначающее вопрос: «ЧО?». А она помотала головой, типа «не-не-не…».

Поставив все корзины возле стола, я пошёл к себе, надо же снять сюртук и, наконец-то уже, в тапочки переобуться. Вот только тапки оказались в том свёртке, который забрала Лерка. Прикинув у закрытой двери в её комнату, что она сейчас, скорее всего, должна примерять какой-нибудь из халатов, я счёл за благо постучать.

– Лерочка, солнышко, шлёпки мои верни! Пли-и-из!

Через десять долгих секунд дверь открылась. Оказалось, что я самую малость ошибся в предположениях. Лерка действительно примеряла обновки, но начала не с халатов, как я почему-то решил, а с тапочек, правда со своих. Возможно, если бы я не хватился, она бы и мои примеряла, но я успел.

– Держете, Абдурахман ибн Хотяб! – с этими словами сестра протянула мне мои среднеазиатские шузы с носами смешно загнутыми вверх.

– Почему Абдурахман?

– Очень уж ты похож именно на Абдурахмана!

– В этих тапках?

– Нет, в этой ситуации.

– В какой ситуации?

Ответить она не успела, в дверь постучали. Я пошёл открывать. На пороге стояла и вся светилась Аннушка. Чё-то она? А-а-а! Уж не ей ли пряники?

– Татьяна Андреевна спрашивала, будете ли вы к ужину?

У меня из-за плеча выглянула Лерка:

– Будем. А ты чего это вся сияешь?

Аннушка вся сразу раскраснелась, хоть прикуривай от неё, и выдала нам страшную тайну:

– Пишка, ну, это солдат, который с вами пришёл, наверное, сватов к Глашке засылать собрался.

Ух,ты! А я думал к ней самой.

– А ты с чего это взяла? – из-за моего плеча поинтересовалась Лерка.

– Так ведь он ей сейчас такой пряник принёс! – и она, как заправский рыбак, показала широко разведёнными руками предполагаемые размеры подарка. – Рубля на два, не меньше! А такие-то вещи уж просто абы чего и не дарят! Не иначе посвататься хочет!

Мы с Леркой молча выслушивали ошеломляющее новости, а Анушка продолжала делиться радостью:

– Счастливая она – Глашка! Пишка, он ведь мужчина видный! Капрал! И при Николай Михалыче ординарцем состоит.

Лерка легонечко отодвинув меня, выступила вперёд.

– А может, он ей просто по случаю пряник-то принёс, а вы уже себе невесть что насочиняли?

– Не-е-ет, Ваша милость! Пряник этот цены немалой! Не иначе за два месяца жалование-то прикопил! Вот и подумайте, с чего б ему его по случаю приносить? Не-е-ет! Чувствую я… – она перевела дух, и продолжила: – Сватов зашлёт.

– Это, что, у вас здесь обычай такой? – догадался я.

– Ой! – всплеснула руками Аннушка. – Я и забыла. Вы ж не здешние…

– Да! – сказала она твёрдо. – Это обычай. Ежели кто девушку просватать хочет, то попервой ей пряник поднесёт, а она как возьмёт, так, значится, и согласная… тогда уж и сватов засылают. А коли нет… – Аннушка не найдя, видимо, что сказать, просто развела руками.

– Тогда, значит, не согласна? – предположила Лерка.

– Да. – Утвердительно кивнув головой, сказала горничная. – Значит, не хочет она за него.

Секунд на пятнадцать воцарилась тишина. Получалось, что мы поучаствовали в хорошем добром деле. Или как Шурик в «Кавказской пленнице»?

– А она хочет? – Лерка прям с языка сняла.

– Кто? – насторожилась Аннушка.

– Ну, Глаша. Она за него хочет?

– Хочет, хочет. Пряник взяла – хочет.

Мне вдруг стало смешно, если этот пряник такой несказанно дорогой по здешним понятиям, так может она просто пряник захотела, поэтому и взяла? А то когда ещё такой подарят? Вдруг вообще никогда, а так хоть попробовать. Не может же быть, чтобы девушка из-за одного только пряника решала, идти ей замуж или нет. Вслух я этого предполагать, понятное дело, не стал, мало ли что.

– Побегу я! – спохватилась Аннушка и убежала.

– Нихрена себе, у них тут обычаи! – присвистнула Лерка. – Вот так подарят тебе пирожок, ты-то думаешь, просто угостили, а они вон чего! Замуж вышла, оказывается! Жесть какая-то!

– Нихрена себе, у них тут цены! Два месяца на один пряник работать!

– Саша! Если ты помнишь, этот пряник не два рубля стоил, а три с половиной. Так что подольше. Даже не знаю с чем у нас такое сравнить можно.

Мне стало смешно.

– Ты чего? – удивилась Лерка.

– Прикольные у них тут свадебные подарки!

– Да! Оборжёшься! – с очень озадаченным лицом согласилась сестра.

Я тоже задумался.

– Лер, а ты чё так угорала, когда он ушёл?

– В смысле?

– Ну, ты мне тут рожи какие-то корчила, подмигивала…

– А-а-а… Это я над тобой приколоться хотела, типа он с этим пряником Танюшу кадрить пошёл.

– А чё? Мог что ль? – с нескрываемым сомнением спросил я.

– Чё бы и нет? Ты же сам слышал, он – капрал, значит, мог.

От смеха я даже на диван плюхнулся.

– Лера! Да ты знаешь, кто такой капрал?

– Ну, офицер какой-то, – нисколько не сомневаясь в правильности своих суждений, сказала Лерка.

– Младший сержант!!! – меня просто распирало от смеха.

– Реально? – напряглась напарница по приключениям.

– У нас, по крайней мере, точно!

– А как же в песне-то в этой… – Она потупилась, вспоминая, и напела: – Капрал Оболенский, налейте вина!

Если бы я в этот момент уже не сидел на диване, то точно бы рухнул на него.

– Да не капрал, Лера, а корнет!

– А корнет тогда кто?

– А вот корнет, Лера, тот уже офицер. Правда, самый младший. Типа младшего лейтенанта, что ли…

– Охренеть, не встать, какая заморочь!

Тут меня посетила ещё одна забавная мысль.

– Лер, а ты прям, в натуре думала, что офицеру здесь три месяца за один пряник пырять надо?

Лерка поджала гуды, гневно раздувая ноздри.

– Иди ты, Саня… – и не договорила.

– Куда? – подзадорил её я.

– В НЕБЫТИЁ!!!!! – выкрикнула она и собралась уходить в свою комнату, но остановившись в дверях повернулась: – С Годзиллой своим кракенов гонять! Анацефал! – и ушла.

Анацефал, анацефал, анацефал… так же, вроде бы, коня какого-то древнегреческого звали… У Юлия цезаря что ли? А-а-а! Нет! Это, по ходу, крылатый конь из мифов про Зевса и других богов из олимпийского комитета. Да! Он ещё в фильме «Гнев титанов»… летал там на нём кто-то, Персей, вроде.