Текст книги "Канун Рождества"

– Нет, я обозналась, – вздохнула Дженнифер.

Во время фильма Мэтью держал ее за руку, а Дженнифер боролась с желанием отсесть от него на другой ряд. Но глупо было обижать хорошего человека из-за простого сна, пусть и самого прекрасного. Мэтью ни в чем не виноват. Он очень душевно к ней относится, можно сказать, любит… да и в тридцать два года пора бы уже иметь устроенную личную жизнь…

И Дженнифер делала над собой колоссальное усилие, чтобы мило улыбаться Мэтью, слушать его скучные бесконечные рассказы о многочисленных родственниках и друзьях, терпеть его поцелуи и объятия. Она согласилась подумать над его предложением о совместной жизни.

Действительно, чего тянуть? Они оба взрослые свободные люди, у нее есть отдельная квартира. Почему бы не пожить вместе немного, не присмотреться друг к другу перед тем, как заключать более серьезный союз?

Мэтью еще не предлагал ей прямо руку и сердце, но все шло к тому. Может быть, он решил «осчастливить» ее в Новый год? Недаром он несколько раз намекал на какой-то сюрприз, который он для нее готовит.

Мэтью ужасно обрадовался ее решению, и Дженнифер стало стыдно из-за того, что он не вызывает у нее таких же чувств. Он строил грандиозные планы их совместной жизни и даже обещал найти более высокооплачиваемую работу, чтобы они ни в чем не нуждались, а Дженнифер без выражения поддакивала ему. Ей было все равно, какую мебель они купят и в какой цвет покрасят стены на кухне. Она хотела, чтобы Мэтью перестал болтать и быстрее ушел домой.

Он ушел, обидевшись на то, что Дженнифер второй раз подряд не позволяет ему остаться у нее, а Дженнифер бросилась навзничь на диван и проплакала полночи. Какая же она идиотка! Соглашается, чтобы Мэтью к ней переехал, а сама едва переносит его прикосновения…

Что же будет дальше?

27 декабря

Утром она встала с дикой головной болью и опоздала на работу. Но при виде знакомых полок, заставленных потрепанными книжками, старого стула с яркой клетчатой обивкой Дженнифер внезапно стало легче. Даже странно, что она уволилась, выйдя замуж за Дэниела. Ведь она так любит свою работу, любит эту массу книг и своих коллег, любит возиться со старыми газетами, выступать на семинарах и устраивать круглые столы. Элизабет нередко издевалась над ее крошечной зарплатой, но в жизни Дженнифер не было ничего важнее работы.

И вряд ли когда-либо будет.

Дженнифер с таким рвением принялась за дело, что удивила всех коллег. Она тихонько посмеивалась про себя. Никому и невдомек, что она ужасно соскучилась. Для нее одна-единственная ночь с субботы на воскресенье тянулась больше трех недель…

Вечером у входа в библиотеку ее поджидал Мэтью, и вместо радости, которую ей полагалось почувствовать, Дженнифер ощутила лишь глухое раздражение. Что ему нужно от нее?

– Привет, солнышко, – улыбнулся он и потянулся к ней, чтобы поцеловать.

Дженнифер безразлично подставила щеку.

И не смогла сдержать дрожь, когда губы Мэтью дотронулись до ее кожи.

– У меня родился гениальный план, – возбужденно продолжал он, – еле дождался конца рабочего дня, чтобы с тобой поговорить.

Взявшись за руки, они неторопливо пошли по направлению к дому Дженнифер.

– Я подумал, зачем нам ждать неизвестно чего, – тараторил Мэтью. – Я могу переехать к тебе прямо сейчас, и тогда мы встретим праздник, как настоящая семья.

– Все равно придется идти к моим, – вяло защищалась Дженнифер. – Остаться дома одним не получится. Мама потребует, чтобы мы были на семейном празднике.

– А разве мы не должны были идти к ним в любом случае? – удивился Мэтью. – Она еще на той неделе меня приглашала. Помнишь?

– Да, конечно, пойдем вместе, – сдалась Дженнифер. – Я просто подумала, что тебе может быть там скучно и ты захочешь встретиться с друзьями. Ты не обязан проводить новогоднюю ночь с моей семьей.

– Твоя мама – замечательная женщина! А с тобой мне никогда не бывает скучно.

Мэтью сжал руку Дженнифер.

– Спасибо, – холодно ответила она, прикидывая, как бы незаметно освободиться от его хватки.

– Это тебе спасибо, солнышко.

В порыве чувств Мэтью схватил ее за плечи и стиснул. От резкого неожиданного движения Дженнифер чуть не упала.

Даже обнять как следует не может, с неприязнью подумала она, высвобождаясь из его хватки.

– Значит, с завтрашнего дня я начну перевозить к тебе вещи…

– Уже завтра? – испуганно воскликнула Дженнифер.

– Эй, красавица, ты меня слушала? – рассмеялся Мэтью. – Я тебе уже битый час толкую о том, что мне давно пора к тебе переехать.

Мысль о том, что ей придется видеть Мэтью каждый день в собственной квартире, была невыносима.

– Но… но… зачем так торопиться?

– А зачем ждать? – улыбнулся Мэтью. – Новый год не за горами. Устроим себе подарочек.

– Но… ты же собирался вначале решить вопрос с работой и только потом переехать.

– А это и есть мой гениальный план. Я тут случайно узнал, что компания «Аркон» собирается открывать новое подразделение по торговле бытовой техникой. Не совсем мой профиль, конечно, но думаю, что секретарь со стажем там пригодится. А зарплаты в «Арконе» на уровень выше, чем в моей конторе.

– Но ведь тебя могут и не взять. Мы не можем полагаться на случайность.

– Меня обязательно возьмут! – воскликнул Мэтью. – Знаешь почему?

Дженнифер помотала головой.

– Неужели не догадываешься?

– Н-нет…

– Эх ты, беспамятливая моя.

Мэтью шутливо толкнул Дженнифер локтем в бок.

– Кому принадлежит компания «Аркон»? Дэниелу Баркеру. А на ком женат Дэниел? На твоей лучшей подруге Элизабет.

Дженнифер насторожилась.

– И что?

– А то, что она тебе не откажет, если ты ее попросишь о маленькой услуге. Знаешь, так странно, почему я раньше не подумал о Баркере. Сейчас бы уже давно хорошую зарплату получал.

Мэтью замолчал, предвкушая стремительный карьерный взлет. Дженнифер не могла произнести ни слова. Никогда еще Мэтью не был ей так неприятен, как сейчас.

– Чего ты молчишь? Правда, здорово придумано? А я все голову ломал, кто бы составил мне протекцию. Смешно, тридцать пять лет живу в одном городе и до сих пор не завел полезных знакомств. Но теперь, кажется, ситуация исправляется…

Он потер руки.

– Я не буду просить Элизабет, – глухо сказала Дженнифер. – Извини.

Мэтью встал как вкопанный.

– Почему? Вы же с ней лучшие подруги. Каждый день разговариваете.

– Ну и что. Я дружу с Элизабет, а не с Дэниелом.

– Да какая разница? Муж и жена одна сатана. Я уверен, Элизабет тебе не откажет. А Баркер ни за что не откажет Элизабет.

– Откуда ты знаешь?

– Разве мужчина может устоять перед собственной женой? – усмехнулся Мэтью. – Я бы тебе не отказал. И Баркер не откажет твоей подруге.

Дженнифер крепче стиснула зубы.

– Я… не буду… ни о чем… просить… Элизабет, – отчеканила она.

– Вы поссорились? – заволновался Мэтью. – Ничего, помиритесь. Попроси у нее прощения, и дело с концом. С такими людьми ссориться нельзя.

– Забудь об этом.

– Забыть? Ты думаешь, что говоришь? – Мэтью вытаращил глаза. – Отличная идея. Умнее не бывает. Для меня, может, это единственный шанс пробиться, сделать карьеру, а ты советуешь мне забыть!

Он сорвался на крик, и Дженнифер заметила, что редкие прохожие стали на них оглядываться. Но Мэтью, похоже, ни на что не обращал внимания.

– «Аркон» – самая крупная компания в Барривиле, там люди бешеные деньги зарабатывают, а ты говоришь – забудь? Да ты сама могла бы уже давно туда устроиться, но тебе даже чуть-чуть постараться лень!

– Я могу свести тебя с Элизабет, – спокойно сказала Дженнифер. – Но сама просить не буду.

Внезапный гнев Мэтью скорее веселил ее, чем обижал. На секунду Дженнифер захотелось назвать истинную причину того, почему она не хочет просить Элизабет или даже встречаться с ней.

Посмотреть бы, как вытянется его физиономия, когда она признается, что любит чужого мужа!

– Станет она меня слушать, как же, – надулся Мэтью. – Я для нее посторонний человек, а ты – лучшая подруга. Джен, не вредничай…

– Если ты хороший специалист, она не откажется попросить за тебя.

– Если? – взвился Мэтью. – Ты сомневаешься в моих способностях?

Дженнифер пристально посмотрела на него.

– Откуда мне знать?

Что-то в ее голосе лучше всяких слов сказало Мэтью, что криком тут не поможешь.

– Дженни, дорогая, ну не надо так с тобой. – Он умильно посмотрел ей в глаза. – Это же так просто. Попроси ее и все. Она тебе не откажет.

– Я больше не хочу об этом говорить.

Дженнифер пошла вперед, не дожидаясь Мэтью.

Он догнал ее, схватил за руку, резко повернул к себе.

– Ты хоть понимаешь, что это для меня значит? – Он зло прищурился. – Или ты думаешь только о себе? Гордость свою холишь, да? Лучше корпеть в библиотеке за гроши, чем унизиться и попросить подругу об услуге?

– Замолчи.

Но Мэтью было не остановить.

– Между прочим, ты тоже выиграешь, если я буду получать приличные деньги. Я буду их на тебя тратить, на нашу квартиру.

– Ты ничего не понимаешь…

– Да, куда уж мне, – хохотнул Мэтью. – Я понимаю одно. Что тебе нет до меня никакого дела. Разве я тебя просил о чем-нибудь? Никогда. И вот один-единственный раз я прошу тебя поговорить с подругой для нашей общей выгоды, а ты изображаешь из себя неизвестно кого!

Он замолчал. Дженнифер видела, что его душит гнев и что их отношения под угрозой. Если она не предпримет что-нибудь, не пообещает поговорить с Элизабет, не бросится сейчас ему на шею с клятвой в вечной любви, она его больше никогда не увидит.

Ну и пусть.

– Отпусти руку, – негромко сказала Дженнифер. – Ты мне больно делаешь.

До дома Дженнифер дошла одна. Мэтью остался где-то там, на тротуаре с обледенелым бордюром, около турбюро и прачечной. Он остался в прошлом, и хотя Дженнифер полагалось волосы на себе рвать из-за того, что она только что рассталась с единственным приличным мужчиной в своей жизни, она испытывала странное облегчение. Зато с притворством покончено.

Мама, конечно, придет в ужас и будет долго и нудно выговаривать ей, но что такое материнские проповеди по сравнению с насилием над собой?

Дженнифер была даже благодарна Мэтью за то, что он начал разговор о протекции. Ссора получилась сама собой, и ей не пришлось ничего придумывать, чтобы порвать с ним, не пришлось мучиться от собственной нерешительности. В новом году у нее будет новая жизнь.

Без Мэтью.

12

29 декабря

Миссис Купер пришла в ярость, когда Дженнифер объявила, что на праздновании Нового года она будет без Мэтью. Предчувствие Дженнифер не обмануло – лекция по телефону была долгой, нудной и местами оскорбительной. Будущее, которое Элисон нарисовала для своей единственной дочери, было насквозь пропитано серо-черными красками одиночества и забвения.

Дженнифер почти не слушала ее. Невозможно было поверить в то, что женщина, предрекающая ей печальные будни, есть та самая заботливая мать, которая совсем недавно хвалила ее за удачное замужество.

После миссис Купер позвонил Мэтью и попытался помириться, но Дженнифер была непреклонна.

– Ты воспользовалась первым предлогом, чтобы бросить меня, – заявил он обиженно, и у Дженнифер не было сил отрицать очевидное.

– У тебя кто-то есть? – допытывался Мэтью.

– Н-нет.

Но неуверенность в ее голосе пробудила в нем новые подозрения.

– У тебя точно кто-то есть, – со злостью проговорил Мэтью. – Ты пудрила мне мозги, а сама искала другого мужчину. Кто он?

– У меня никого нет, Мэтью.

– Только врать мне не надо! Я не такой дурак, как ты думаешь! Это, наверное, что-нибудь из дружков твоей Элизабет. Поэтому ты и не захотела говорить с ней насчет моей работы. Ну тогда все ясно. Поздравляю. Ты молодец. Подсуетилась вовремя, не то что я.

– Ты ошибаешься.

– Неужели? Скажи, он очень богат?

– У меня никого нет, – устало повторила Дженнифер.

– Тогда в чем дело? У нас же все было хорошо, мы вместе жить собирались, – всхлипывал Мэтью. – Я… я безумно люблю тебя…

– Я тебе не подхожу.

– Это ты решила после того, как я захотел устроиться в «Аркон»? Семь месяцев подходила, а сейчас вдруг не подходишь?

Семь месяцев глупого заблуждения. Сколько времени она потратила зря.

– Дженнифер, ты слышишь меня? Дженни, отвечай! Прости, что накричал на тебя. Просто я так разозлился. Давай попробуем еще раз, а? У нас все получится. Ты же знаешь, как я к тебе отношусь…

Дженнифер молча повесила трубку и отключила телефон. Настроение и без того было паршивым. Портить его еще сильнее явно не стоило.

31 декабря

Утром тридцать первого декабря она пила чай на кухне и подводила итоги ушедшего года. Кажется, Купер Дженнифер опять осталась на бобах.

Познакомилась с мужчиной и потеряла его. По собственной воле, заметьте.

Вышла замуж весьма странным способом и в то же время не вышла.

Почувствовала, что значит быть влюбленной и счастливой, и испортила себе тем самым всю оставшуюся жизнь.

Разозлила мать, которая теперь изведет ее своими упреками.

Одним словом, потери на всех фронтах. Можно заслуженно претендовать на титул самой большой неудачницы года.

Дженнифер собиралась на работу и вспоминала, что ей нужно сделать за сегодня. После работы заскочить домой, взять нарядное платье (эх, пригодилось бы ей сейчас то зеленое или красное из гардероба в доме Элизабет), потом зайти в супермаркет на Колл-стрит и купить то, что забыла купить мама, и бегом к родителям, помогать наводить глянец на новогодний стол.

Каждый год одно и то же. Бесконечные разговоры за столом, одинаковые шутки, фейерверк во дворе после двенадцати и одуряющая скука. И еще не забудьте про вечные упреки миссис Купер.

Чудесная перспектива.

Дженнифер уже стояла в дубленке и шапке, когда зазвонил телефон.

– Я уже на работе, – проворчала Дженнифер вслух, но трубку сняла.

Может быть, Элисон желает дать последние указания.

Но звонила не мама и даже не Мэтью с очередными обвинениями. Дженнифер услышала в трубке голос Элизабет, как в тот далекий день, когда подруга позвала ее на роковую встречу с Бланш.

– Дженни, дорогуша, привет, ты еще дома? – прощебетала Элизабет.

– Да, как видишь.

Слова давались Дженнифер с трудом. Ни разу с тех пор, как жизнь вошла в привычное русло, она не разговаривала с Элизабет. Та, занимаясь своими делами, тоже не давала о себе знать. Но когда-нибудь Элизабет должна была объявиться. Почему бы не тридцать первого?

– Как твои дела? Сто лет тебя не видела!

– Бет, я на работу опаздываю, – вздохнула Дженнифер. – Уже без пятнадцати девять.

– Ну подожди, я быстро. Это очень важно, – умоляюще произнесла Элизабет. – Помнишь, о чем мы с тобой договаривались?

Дженнифер запаниковала. В какой жизни и когда договаривались?

– Смутно, – неуверенно сказала она.

– Насчет Нового года, – подсказала Элизабет.

Точно.

Дженнифер закрыла глаза. Когда-то они договаривались встретиться после двенадцати на Главной площади Барривиля. Она, Мэтью, Элизабет, ее многочисленные гости и, конечно, Дэниел.

Какой кошмар… Неужели ей придется сегодня встретиться с ним?

– Да, прогулка… совсем из головы вылетело. Извини. Столько дел сейчас.

– Ну ты даешь, – развеселилась Элизабет. – Новый год на носу, а ты ничего не помнишь. Но вообще-то я звоню, чтобы сказать, что планы изменились.

Ничто не могло больше обрадовать Дженнифер.

– Правда?

– Да. – Теперь в голосе Элизабет слышалась явная неловкость. – Мне… нужно уехать. Сегодня.

– Куда?

– В Ньюайленд.

– Тридцать первого?

– Да. Здорово, правда? И вернусь я не раньше десятого января.

– Романтические каникулы с мужем? – с горечью пошутила Дженнифер.

– Я еду одна.

– В Новый год? А что случилось-то?

– Ох… – замялась Элизабет. – Я еще никому ничего не говорила. Только очень близким людям… Ты ведь не будешь болтать?

– Бетти!

– Да, да, не будешь. Представляешь, мне только что позвонили с одного ньюайлендского канала и сказали, что берут меня на работу! Недавно у них был конкурс на лучшего ведущего, я отослала свои материалы и, кажется, выиграла! Как же мне повезло…

– Поздравляю, – машинально сказала Дженнифер. – Ты это заслужила.

– Я до сих пор не могу в это поверить, – Элизабет задыхалась от восторга. – Я буду работать в Ньюайленде! Может быть, у меня когда-нибудь будет своя передача. Я буду знаменитой! Ах, Джен, это просто чудо! Никогда не думала, что у меня получится, хотя, конечно, это только справедливо. Я достойный кандидат.

Где-то я уже это слышала, подумала Дженнифер.

– А что за канал? – спросила она. – «Ньюайленд тудей»?

Она почти не сомневалась в положительном ответе, но Элизабет ее удивила.

– К сожалению, нет. Не все сразу, хотя и очень хочется. Пока только шестой. Вещание только на Ньюайленд и ближайшие окрестности. Но это уже кое-что. Меня могут заметить и пригласить куда-нибудь еще. Я сделаю все, чтобы меня заметили!

– Ты молодец, – вздохнула Дженнифер. – Но сегодня-то зачем тебе ехать? Праздник ведь на носу…

– Они снимают новогоднюю программу в прямом эфире и хотят, чтобы я присутствовала! – выпалила Элизабет. – Чтобы в неофициальной обстановке познакомить со мной зрителей! А со второго сразу начну работать. Представляешь? Столько всего надо сделать, голова кругом идет! Хорошо хоть недавно платьице себе вечернее купила, в нем не стыдно будет пойти… Помнишь, такое длинное, голубое, все в блестках, с вырезом на спине?

Элизабет говорила, не умолкая, хвастаясь и восторгаясь, мечтая о будущем, делая смелые обещания. Но ни разу она не вспомнила о том, что оставляет – мужа, работу, дом, друзей…

– Как же Дэниел? – наконец удалось вставить Дженнифер. – Ты бросишь его одного на праздник?

– Он это переживет! – фыркнула Элизабет. – К нам приглашено столько людей, что моего отсутствия он просто не заметит!

– Я бы не стала оставлять его одного.

– Но ты и не его жена, – рассмеялась Элизабет. – Я знаю, что у него все будет отлично и без меня.

– А потом? Если у тебя все получится и ты останешься работать в Ньюайленде…

Дженнифер не закончила фразу.

– Вечно ты все усложняешь, – недовольно сказала Элизабет. – Я взрослая женщина и вправе сама решать, где мне жить и работать.

– Но он твой муж!

– Если хочешь знать, у нас уже давно ужасные отношения! – сердито бросила Элизабет. – Я не хотела тебе рассказывать, потому что… ну, ты понимаешь… о таком очень неприятно говорить… на самом деле нам давно следовало развестись. Он даже пару раз заговаривал о разводе, но я боялась… очень боялась остаться одна…

Боялась потерять богатого мужа, с неожиданной злостью добавила про себя Дженнифер.

– Но теперь я могу сама о себе позаботиться, – продолжала Элизабет более оживленно. – Он мне не нужен.

Дэниел ей не нужен.

У Дженнифер потемнело в глазах, и она схватилась за стенку, чтобы не упасть.

– Я уеду в Ньюайленд, а он пусть тут своими магазинами занимается, – тараторила Элизабет. – Ты даже не представляешь себе, как мне все здесь надоело. Господи, как же я счастлива, что все так вышло! Скоро обо мне вся страна узнает! Ты рада за меня, Дженни?

Дженнифер заставила себя ответить:

– Безумно.

– А что у тебя с голосом? – наконец встревожилась Элизабет. – У тебя все хорошо?

– Да, все в порядке. Я… я просто действительно опаздываю на работу.

– Какая же ты зануда, дорогая моя, – засмеялась Элизабет. – Тебе потрясающую новость сообщают, а ты заладила: работа, работа.

– Прости. Мне правда нужно идти.

– Хорошо, беги! – милостиво позволила Элизабет. – Но учти, теперь мы неизвестно когда увидимся. Мне придется очень много работать. Я же передачу буду вести!

– Что ж поделать…

– Ладно, я позвоню, как только вернусь в Барривиль. Все, пока, пожелай мне удачи!

– Удачи, – как попугай повторила Дженнифер и повесила трубку.

Это было ужасно, кошмарно, вопиюще несправедливо! Как там сказала Бланш?

Чему суждено быть, то произойдет? Элизабет в любом случае было суждено попасть на центральное телевидение и сделать карьеру. И на самом деле ей наплевать на Дэниела, а ему наплевать на нее.

Дженнифер чуть не плакала. Она собственноручно разрушила свою жизнь, чтобы вернуть Дэниелу любимую женщину, а ее жертва оказалась напрасной. Элизабет лишила ее единственного утешения – сознавать, что она поступила правильно.

Ей просто обязаны присудить звание самой большой неудачницы года.

Работала Дженнифер как в полусне. На поздравления и улыбки отвечала невнятно, путала слова, ни с кем не хотела разговаривать и предпочитала забиться в свой уголок и никого не видеть. Праздничная новогодняя атмосфера была ей противна: наивное ожидание чудес вперемешку с цветными гирляндами и искрящимся дождиком, гигантскими шарами и еловыми лапами, сияющие глаза людей, бойкая торговля в магазинах…

Веселье для всех, кроме нее.

С каким удовольствием она заперлась бы дома и просидела бы всю ночь одна. Не нужно было бы имитировать радость и поддерживать разговор, принимать пожелания любви и подсознательно надеяться на чудо! Но послушание, впитанное с молоком матери, заставило Дженнифер в пять часов уйти с работы и отстоять предновогоднюю очередь в центральном супермаркете Барривиля.

Тоненькие белые пакеты, доверху набитые фруктами и соками, больно оттягивали руки, но Дженнифер все равно решилась пройти пешком до дома родителей. Она опустила голову, разглядывая скользкий тротуар, и не видела, что улица сверкает яркими гирляндами, а на лицах прохожих – искренние улыбки. Город был полон новогоднего блеска и веселья, а Дженнифер думала о замерзших руках и жалела о том, что ее машина по-прежнему в ремонте.

Когда до дома оставалось всего два квартала, Дженнифер неосторожно наступила на ледяной бугорок и поскользнулась. Не будь она полностью поглощена мрачными мыслями, она бы удержалась на ногах, но сейчас малейшего толчка было достаточно, чтобы Дженнифер неловко взмахнула руками, выпуская сумки, и шлепнулась на спину.

Как в замедленном действии Дженнифер увидела, что у одной из сумок прорвалось дно и сочно-оранжевые апельсины покатились как мячики вниз по улице, призывая к безудержному веселью. Из второй сумки вывалились пакеты с соком и брикеты мороженого, а банка с маринованными овощами, о которой миссис Купер предупреждала специально, судя по грохоту, была разбита.

О более эффектном завершении дня полной неудачницы можно было только мечтать.

К Дженнифер подбежали две женщины и принялись, ахая и охая, поднимать ее с земли. И в этот самый момент они услышали на проезжей части резкий визг тормозов. Все трое невольно повернули головы, подсознательно ожидая услышать глухой удар.

Но, к счастью, никакой аварии не было. На противоположной стороне дороги остановилась большая черная машина, из которой быстро выпрыгнул молодой человек в темной куртке. Он бросился через дорогу, чуть ли не под колеса других машин, которые недовольно гудели ему вслед.

Дженнифер не верила своим глазам. К тому месту, где она лежала вместе со своими злосчастными апельсинами и мороженым, сломя голову бежал Дэниел.

– С вами все в порядке? – выпалил он, бросаясь перед Дженнифер на колени.

Сердобольные женщины понимающе переглянулись и ретировались.

– Да, – прошептала Дженнифер.

Она моментально забыла и про боль в спине, и про рассыпавшиеся испорченные продукты.

– Я увидел, как вы упали, и решил подойти…

Дженнифер невольно перевела глаза на его джип, мигающий фарами на противоположной стороне улицы. Потом посмотрела на Дэниела, одновременно узнавая и не узнавая его. Серьезный муж Элизабет и ее собственный муж, любящий, страстный, заботливый, слились в единое целое в мужчине, который помог ей подняться и теперь собирал раскатившиеся апельсины.

Дженнифер села на корточки и складывала сок и мороженое обратно в пакет, чувствуя себя по-глупому счастливой только оттого, что видит его…

– Я провожу вас, – сказал Дэниел, когда продукты были благополучно собраны.

– Да мне тут близко, – пробормотала Дженнифер. – И новую банку с овощами купить надо…

– Отлично. Значит, вначале забежим в супермаркет, а потом к вам.

– Но уже половина восьмого, – честно предупредила Дженнифер. – Разве вам не нужно домой?

Дэниел помрачнел, и Дженнифер прикусила язык. Неужели трудно согласиться с ним и провести лишние двадцать минут в его обществе?

– Так уж получилось, что домой я сегодня не тороплюсь. Элизабет разве не рассказывала вам последние новости? Мне казалось, она обзвонила полгорода…

– Рассказывала, – кивнула Дженнифер.

– Я решил, что принимать гостей в отсутствие хозяйки дома неприлично, и без зазрения совести отменил праздник. Гостям Элизабет придется поломать мозги, чтобы придумать, как встретить Новый год!

Дженнифер рассмеялась.

– Но если я вам мешаю, вы так и скажите, – посерьезнел Дэниел. – Я навязываться не буду.

И вдруг Дженнифер услышала, как будто кто-то негромко шепчет ей на ухо: «А вот и твой шанс. Не упусти его».

– Вы совершенно мне не мешаете, – сказала она.

И увидела, как ее улыбка зажгла ответный огонь в его глазах.

Овощи были куплены без проблем, а к ним еще ананасы, огромный торт-мороженое и французское шампанское. Дженнифер шутливо протестовала, когда Дэниел складывал все новые продукты в корзину, но он заставил ее замолчать одной-единственной фразой.

– Что, если сегодня я изменю собственным правилам и попробую навязаться к вам в гости? Мне же нужно сделать свой вклад.

Что Дженнифер могла ответить? Что она готова отказаться от любых гостей, лишь бы провести время наедине с Дэниелом? Или что она даже мечтать не смела о том, чтобы встречать Новый год с ним?

– Мы все будем вам рады, – просто сказала она. – Но, боюсь, вам будет у нас скучно. Там будут только мои родственники…

– Ваш жених? – мимолетом спросил Дэниел, делая вид, что внимательно рассматривает этикетку. – То есть друг… Элизабет мне о ком-то рассказывала…

– Нет, – рассмеялась Дженнифер. – У меня нет ни жениха, ни друга. Элизабет ошиблась. На празднике я буду в гордом одиночестве.

Дэниел просиял.

– Значит, мне точно у вас понравится.

Дэниел пошел дальше мимо рядов, заставленных разноцветными баночками, а Дженнифер ошарашенно смотрела ему вслед.

Он готов отказаться от праздника в своем доме ради скучного застолья с ее родственниками?

Она догнала его около кондитерского отдела.

– Дэниел, вы хоть представляете, на что себя обрекаете? Мама вывалит вам на голову всю историю нашей семьи, а дети будут шуметь так, что голова заболит.

– В Новый год голова болит не только от детей, – подмигнул ей Дэниел. – Лучше подскажите, что еще купить. Я вовсе не хочу быть обузой и нанести урон вашему праздничному столу.

Дженнифер ничего не оставалось делать, как повиноваться. Дэниел ловко лавировал с тяжелой корзиной между полок с едой, а Дженнифер лихорадочно вспоминала, что он любит… Свинину, запеченную в духовке, и корнишоны, большие греческие оливки и коньяк.

– Дженнифер, да вы мои мысли читаете, – удивился Дэниел, когда она недрогнувшей рукой принялась опустошать полки. – Как вам это удается?

Но Дженнифер только загадочно усмехалась. Она могла бы многое порассказать Дэниелу, поразить его, может быть, испугать…

Но зачем? Она с огромной радостью узнает все о нем еще раз.

На выходе из магазина, прижимая к груди пакет с мороженым, Дженнифер вдруг почувствовала небывалый прилив храбрости.

– Скажите, Дэниел… – Она остановилась и заглянула ему в глаза. – А вы точно уверены, что хотите провести праздник с… нами?

Дженнифер чуть было не сказала «со мной», но благоразумие удержало ее.

– Точно хочу, – кивнул он. – А вы? Вы точно не против, чтобы я присоединился к вам?

И тут Дженнифер уже не могла больше сдерживаться и подыскивать правильные слова.

– Я буду просто счастлива!

Наверное, впервые в жизни Элисон Купер потеряла дар речи, когда Дэниел с кучей пакетов переступил порог ее квартиры.

– Мам, ты же помнишь Дэниела Баркера? – бодро спросила Дженнифер, делая вид, что нет ничего странного в том, что муж Элизабет вдруг появился на пороге их дома. – Как ты смотришь на то, что он встретит Новый год с нами?

– Простите за навязчивость, – извинился Дэниел, – я понимаю, это так неожиданно… Я не хочу вас стеснять, но мне… мне очень хотелось бы провести праздник с вами.

– А… Элизабет тоже будет? – ошарашенно спросила миссис Купер.

– Элизабет не будет, – твердо сказал Дэниел.

Элисон посмотрела ему в глаза и решила больше не задавать никаких вопросов.

Это была самая чудесная новогодняя ночь в жизни Дженнифер. Дэниел был в ударе, и она узнавала в нем ту бьющую через край энергию, которая делала его центром любой компании. Миссис Купер была совершенно очарована им и воздерживалась от своих обычных нотаций. Дженнифер видела, как смеются ее обычно серьезные братья, как кокетничают с Дэниелом их сдержанные жены, как интересуется его мнением отец. За пару часов Дэниел стал своим в ее семье, и никогда праздники в доме Куперов не проходили так бесшабашно, задорно и весело.

После двенадцати они все вышли на улицу полюбоваться фейерверками. Дэниел заранее припас римские свечи и поджигал одну за другой к всеобщему удовольствию. Они играли в снежки и падали в сугробы, водили хороводы на Главной площади и ели домашние пирожки, которые запасливая Элисон прихватила с собой. Мужчины, пользуясь суматохой, укрылись от строгих женских глаз и с удовольствием распили маленькую бутылочку коньяка, которую извлек из своего внутреннего кармана все тот же Дэниел.

Веселью не было конца, и Дженнифер, барахтаясь в очередном сугробе, вдруг поняла, что три недели счастья, которые устроила для них Бланш, были не выдуманной сказкой, а кусочком будущего, реального, правдивого будущего. Ей позволили заглянуть вперед, научили верить в себя и бороться за любовь…

У Дженнифер закружилась голова, и она замерла в мягком снегу вместо того, чтобы подняться.

– Вам помочь? – Дэниел склонился перед ней в элегантном поклоне.

Дженнифер протянула ему руки и через секунду оказалась в его объятиях. Он больше не шутил. Он всерьез обнимал ее, и в его голубых глазах Дженнифер увидела нежность и застенчивость, надежду и обещание…

Объятие длилось не дольше секунды, но этого хватило, чтобы понять, почему Дэниел захотел провести праздник в ее обществе. Сколько можно сомневаться в себе? Неужели нельзя хотя бы раз в жизни поверить в то, что любовь не будет всегда обходить ее стороной?

И Дженнифер, смелая от выпитого шампанского, охваченная легким праздничным безумием, перестала опускать голову, встречаясь с Дэниелом глазами, перестала сомневаться и терзать себя бесконечными вопросами. Она веселилась как никогда в жизни и инстинктивно чувствовала, что Дэниелу нравятся и ее смех, и ее улыбки, и ее семья, и вся эта бесшабашная новогодняя ночь.

Это было начало не нового года, а новой жизни, озаряемое огнями фейерверков, начало любви, которую уже никто не сумеет отобрать у нее.