Текст книги "Огонь его сердца. Королевская Академия"

– А вот это позвольте мне решать самому, лернант Сириус, – вдруг ответил Дрейк Катори, заставив мои щёки вспыхнуть от смущения. – Проходите, я вас давно жду.

Дрейк распахнул перед нами с кучином дверь в кабинет, пропуская нас внутрь, и, дождавшись, когда мы войдём, щёлкнул замком.

Я ещё никогда не была в кабинете магистра. Ни своей персоной, ни прежней Оливией. Поэтому сейчас, находясь в этом уютном помещении, даже растерялась. Кабинет Дрейка отличался от ректорского, и я бы сказала, в лучшую сторону. Всё те же книжные шкафы, деревянная добротная мебель, но что-то было иначе. Неуловимо. Если у ректора царила тяжёлая атмосфера, словно прибивающая к полу, то у Катори в кабинете находиться было приятно. Сюда бы чашечку какао, книгу интересную и дождик за окно. Сказка.

– Лернант Сириус? – позвал меня магистр, и я вздрогнула. Кажется, я слишком увлеклась рассматриванием кабинета.

– Да-да, простите.

– Садитесь. Чаю? – Дрейк указал на кресло напротив себя и вопросительно вскинул брови. У него что, личный секретарь есть?

– А откуда… – не успела спросить я, как Дрейк кивнул в сторону тумбы в углу. Там на специальной подставке, которую моя память идентифицировала как подобие плиты, стоял медный чайник. Ну да, свои удобства рядом, чего это я. – Если не затруднит…

– Никаких трудностей, – усмехнулся Дрейк и подошёл к тумбе. – Хороший чай располагает к беседе. Не находите?

– Наверное, – неопределённо ответила я, загипнотизированная уверенными движениями мужчины. Свой пиджак магистр снял ещё до моего появления в коридоре, и теперь я могла лицезреть, как тонкая ткань рубашки соблазнительно обрисовывала мышцы Дрейка, натягиваясь и прилегая к загорелой коже, когда он занимался приготовлениями чая. Очень некстати вспомнились слова кучина про дракона. Интересно, какой дракон у Катори?

«Думать забудь, – проворчал Мирримур у меня в голове. – Тут твоё будущее решается, а ты всё о непотребствах грезишь!»

«Да какие непотребства? – возмутилась я. – Это же настоящий дракон. Я никогда их не видела!»

«Не время!» – безапелляционно заявил кучин, ставя точку в нашем неожиданном споре.

Тем временем Дрейк закончил с приготовлениями. Выставив передо мной две чашки, он налил ароматный напиток, моментально вскруживший мне голову насыщенным запахом лесных трав. Скорее всего чай был успокаивающим и расслабляющим, но я и не была против немного расслабиться после такого выматывающего дня. Главное, не уснуть в этом уютном кресле прямо под приятный бубнёж магистра.

– Как я вижу, у вас, лернант, большие проблемы. Хотелось бы видеть всю картину целиком, поэтому мне нужно, чтобы вы рассказали мне всё. Абсолютно всё. Как бы мне ни хотелось щадить ваши чувства, но придётся вспомнить и самый трагичный момент вашей жизни – день, когда погибли ваши родители. И всё, то случилось позже. К вопросу о кучине мы перейдём после.

Мирримур демонстративно вздохнул, взмахнул лысым хвостом, запрыгнул на подоконник за спиной магистра и отвернулся от нас, показательно уставившись в окно. Следом за кучином вздохнула и я. Хоть и не мои это были чувства, но грудь словно сдавило тяжёлыми тисками при мысли о родителях Оливии. Я попыталась абстрагироваться от эмоций девушки и рассказать Катори сухие факты.

– Наверное, стоит начать с другого, – ответила я, постепенно осознавая масштабы произошедшей в прошлом трагедии. В голове всплывали образы и сцены, которые я тут же рассказывала магистру. – Как вам известно, семья Сириус довольно богата. Мой дядя и отец были совладельцами огромного бизнеса, имея равные доли. В один из вечеров, когда я гостила дома, я стала невольной свидетельницей ссоры двух братьев. Дядя хотел продать часть активов и вложиться в какую-то авантюру – честно, не скажу, какую именно, что-то с добычей драгоценных камней – а мой отец не поддержал его. Как равноправный совладелец он мог запретить подобные легкомысленные игры с общим состоянием. Дядя уехал в спешке, злой и раздосадованный, не дождавшись завершения ужина, и больше я его не видела. До того самого дня, когда он приехал в академию и сообщил мне о трагедии, случившейся с моими родителями.

Я замолчала, переводя дыхание. Мотив преступления буквально красной стрелкой указывал на вероятного убийцу родителей Оливии. Я видела это по глазам Катори, да и сама чувствовала причастность дяди к смерти отца и матери девушки. Но первые выводы, какими бы очевидными они ни были, могли быть ошибочными. Это понимали мы оба.

– Когда наше поместье сгорело, я была вынуждена переехать к дяде, – продолжила я, отпив ароматного чая. – И столкнулась с горячей любовью родственников…

Глава 7

О том, как жилось бедной Оливии на птичьих правах у «благодетеля» дядюшки, я рассказывала с искренним сочувствием к девушке. И злостью на тех, кто посмел угнетать сироту. Пока Оливии не исполнится двадцать пять лет, она не имела права вступать в наследство. Такие здесь были правила. А поэтому всем её имуществом, в том числе и той самой спорной долей в бизнесе, управлял дядюшка. Лишить наследницу состояния прямо он не мог, только если… да. Была одна маленькая лазейка, которой они и хотели воспользоваться. Не дать Оливии выйти замуж и вытравить её в святую обитель, вынудив отрешиться от всего мирского.

Подлые людишки.

Катори слушал молча. Иногда кивал, иногда задумчиво отводил взгляд, но не перебивал и не переспрашивал. За время моего повествования он дважды подливал мне в чашку чай, потому как от продолжительного монолога у меня постоянно пересыхало в горле, и я очень быстро выпивала всю жидкость.

Когда я закончила, магистр тяжело вздохнул.

– Плохи дела, – сказал он, откидываясь на спинку кресла. А я подумала, что он хотел сказать более ёмкое «дело дрянь», но педагогическая этика не позволила выразиться столь красочно.

– Это мы и сами знаем, – проворчал кучин, привлекая к себе внимание.

– Что он сказал? – спросил Катори, посмотрев на Мирримура, а после – на меня.

– Вы не понимаете? – зачем-то уточнила я.

– К сожалению, пока не научился различать по интонации смысл мяукания, – развёл руками преподаватель, а я невольно улыбнулась.

– Ничего важного он не сказал. Сарказмирует.

Дрейк вскинул брови, а я прикусила губу. Язык, Оля, язык! Нельзя же так палиться!

– Любит он у меня иронизировать по делу и без, – ответила я, глядя на кучина со всей «любовью».

– Я тут подумал… – Катори поменял положение, сделав упор локтями в стол, и задумчиво потёр подбородок. – А не из-за кучина ли вы оказались в парке в тот злополучный день, когда потеряли память?

– Не в бровь, а в глаз, – едко заметил Мирримур, очевидно, воспользовавшись моими земными архивами.

– Из-за него, – не стала отпираться я. Тем более теперь наличие столь редкого фамильяра у меня уже не было тайной для магистра. – Вы теперь отмените мои визиты к профессору Цве… Штайн?

– Нет, – удивил меня Катори. – Или память к вам вернулась? Вы вспомнили все подробности?

– Не совсем, – грустно вздохнула я. Могла бы солгать, но чувствовала, что он сразу всё поймёт. И то хрупкое доверие, что едва появилось между нами, будет утрачено навек.

– Тогда придётся вам потерпеть общество профессора. И… как вы там хотели её назвать?

– Можно я не буду отвечать? – смутившись, я опустила взгляд на свои руки, чинно сложенные на коленях. Ни дать ни взять выпускница пансиона для благородных девиц.

– Скажите. – В тоне магистра послышалась улыбка. Я всё же осмелела и подняла взгляд на Дрейка. Да, он улыбался. Не издевательски, а тепло и подбадривающе. – Я не буду вас ругать, обещаю. Просто любопытно.

– Ладно, – сдалась я, понимая, что Катори хотел разрядить обстановку после вынужденного экскурса в моё тяжёлое прошлое. – Профессор Цветочек.

Спустя несколько томительных мгновений тишины магистр откинул голову назад и засмеялся. Искренне и открыто, беззлобно и как-то по-мальчишески.

– Какая прелесть, – отсмеявшись, сказал он. – А самое интересное, что вы угадали. Именно так Азалию звали однокурсники.

– Вы учились вместе? – удивилась я. Мне казалось, Азалия была старше Дрейка, хоть и ненамного.

– Нет, – Катори покачал головой. – Я был на первом курсе, когда она заканчивала академию. Но она была… кхм… весьма заметной личностью. Все знали, кто такая профессор Цветочек.

– Интересно почему? – пробормотала я, представляя Азалию во всяких провокационных ситуациях и историях.

– Она всегда была очень умна. – Дрейк перестал улыбаться. Видимо, понял по моему лицу направление моих мыслей. – Не по годам умна.

– И красива, – все же не удержалась я от замечания. Глупо было отрицать очевидное. А вся эта глупая восхищённость ею в глазах магистра меня отчего-то злила.

– И красива, – согласился со мной Дрейк, отчего я разозлилась ещё сильнее. Хотя с чего бы это?

Чтобы хоть как-то отвлечься от снедавших меня чувств, решила уйти от опасной темы.

– А почему профессор?

– Уже тогда было ясно, что на магистратуре Азалия не остановится, – пожал плечами Дрейк. – Так и приклеилось к ней это прозвище. И хотя оно не обидное, не советую вам при ней или других преподавателях так её называть.

– Я и не собиралась, – пробурчала я. – Просто вырвалось…

– Ну вот, – хмыкнул Катори. – Следите, чтоб и не вырывалось. Не все такие лояльные, как я.

Да уж, лояльный он. Как же.

– Ты хотела уточнить про моё питание, – мявкнул кучин, напоминая о себе.

– Что он сказал? – спросил Дрейк, глядя на Мирримура с любопытством. Кучин ответил магистру взглядом, полным презрения.

– Спрашивает, как я собираюсь организовывать процесс питания его хвостатой жо… попы.

Дрейк улыбнулся.

– У тёти Кэсс, подруги моих родителей, есть кучин. Обычного вида, если так можно сказать. Пушистый. Я знаком с их патологическим желанием круглосуточно вкушать пищу. Распоряжусь на кухне, чтобы вам в дом приносили еду для питомца. Разумеется, секретно. Я считаю, что вам рано открывать всем своего друга. Тем более учитывая ситуацию, которая сложилась у вас с дядей.

– Угу. – Я снова сникла. Вот в чём-чём, а в вопросах с дядей я просвета не видела. Лучшим выходом в моём положении было бы просто не давать им сломить меня и сдать в монастырь. Ну и было бы неплохо, если бы они попутно с кознями своими не распугали всех моих потенциальных женихов лет на десять вперёд. Не то чтобы я прямо торопилась замуж, но стоило рассмотреть все варианты. При наличии мужа вступить в права наследования я смогла бы даже раньше двадцати пяти.

В этом мире для того, чтобы пользоваться всеми активами, следовало перешагнуть этот рубеж. Немного странно для меня, живущей всю свою сознательную жизнь на Земле, но здесь для магов всё было логично. Жили они на порядок дольше простых смертных, а поэтому могли спокойно дожидаться момента, когда голова начнёт соображать не только гормонами и недооформленной магией, но и холодным разумом.

– Это всё замечательно, но пусть уже распорядится как можно скорее. У бедного кучина живот к позвоночнику прилип уже.

Я посмотрела на Мирримура, развернувшегося к нам всем корпусом своего чешуйчатого тела, с явным осуждением. Эгоист хвостатый. Только о еде и может думать!

– Я бы на тебя посмотрел, – огрызнулся Мирримур. – С утра росинки на языке не побывало! Сама-то уже и в столовой откушала, и вообще!

«Сомневаюсь, что ты не воспользовался своей чудо-невидимостью и не стащил чего-нибудь с кухни, – мысленно ответила я кучину. – Так что не строй из себя жертву. Живот у него прилип, ага».

– Будешь вредничать, сдам твою иномирность дракону. Кстати, эгоистичная моя, ты же подумала о том, что, если вскроется твоё иномирное прошлое, о наследстве Сириус можно забыть?

– Час от часу не легче, – вздохнула я, сообразив, что в эту сторону подумать ещё не успела. Обложили, со всех сторон обложили!

Конечно, кучин меня не сдал бы. Я даже на миг не засомневалась в этом. Но поводов для волнений у меня прибавилось.

– Я провожу вас, – встав с кресла, вдруг сказал Дрейк. – Хотел бы ещё задержаться и поговорить о вашем кучине, но, боюсь, придётся отложить эту беседу на потом. Поздно уже.

Я с удивлением сморгнула и посмотрела в окно. Действительно, небо уже окрасилось в пепельно-серые тона заката. И как это мы так долго проторчали тут, что я даже не заметила наступления вечера?

– Благодарю, я лучше сама. – Я поднялась со своего места и расправила одежду. Вспомнив любопытные взгляды сокурсников, я передёрнула плечами. Если меня ещё и под вечер увидят рядом с Катори, прогуливающейся от академии к домику, точно потом не отмоюсь от сплетен. Хотя я бы и рада провести с ним ещё немного времени. Но уж точно не на глазах у всей академии.

– Как скажете, – с лёгкостью отступил Дрейк, что меня даже несколько обидело. Может, он и не хотел меня провожать, а это всё было простой вежливостью? – Но к профессору Азалии загляните.

– Сейчас? – Я искренне удивилась. Для визитов к медику было поздновато, как я считала.

– Завтра, – улыбнулся магистр. – Но не затягивайте. Быть может, ваша память хранит нечто важное. То, что как-то поможет нам в вашем вопросе с родственниками.

– Нам?

– Неужели вы думаете, что я брошу сироту на съедение алчной родне? Вы – мой лернант, а я отвечаю за каждого, кто находится под моим началом. Я поговорю с отцом, и мы посмотрим, чем можно будет вам помочь. Пока, к сожалению, у нас есть только догадки и ни одного подтверждённого факта.

Я вздохнула. Он был прав. Кругом прав.

– Спасибо, – пробормотала я и подошла к двери. – И хорошего вечера.

– Еду! Напомни ему про еду! – спрыгнув с подоконника на пол, проворчал кучин. Я улыбнулась.

– Мирримур спрашивает, ужин сегодня будет или он потерпит до завтра?

– Какой потерплю? Ты что такое говоришь, сумасшедшая?! – возмущённо замяукал кучин.

– Сейчас же распоряжусь. До наступления темноты пища для кучина будет в вашем домике, – улыбнулся Дрейк. – Откройте окно комнаты, чтобы магический вестник добрался до вас без препятствий.

– Ещё раз благодарю, – кивнула я и вышла, оставив Катори одного.

До домика я добралась без приключений. И даже почти без помощи обидевшегося на меня кучина. Он прямо сильно возмутился тем фактом, что я посмела предположить, что он сможет потерпеть до завтра без еды.

Помня об указании магистра, открыла окно в своей комнате и, скинув сумку с учебниками и тетрадями на пол возле кровати, плюхнулась на постель. Неожиданно навалилась такая сильная усталость, что я даже рукой пошевелить не могла. Широко зевнув, повернула голову и нашла взглядом кучина, застывшего статуей самому себе у подоконника.

– Чего ждёшь? – спросила я, тщетно борясь с очередным зевком.

– Угадай, – мрачно отозвался Мирримур, вглядываясь в темнеющую даль. – Обманул твой дракон. Темнота уже наступила, а едой даже не пахнет.

– Ты неприлично прожорлив, – вздохнула я, поворачиваясь на бок, чтобы иметь лучший обзор на комнату. – Как ты ещё в шар не превратился с такими аппетитами?

– Глупая, – фыркнул кучин. – Хотя откуда тебе знать. Магия. На поддержание и использование магии тратится огромное количество энергии. Где мне её брать, если не из пищи?

– Так не трать магию зазря, – пожала плечами я. – А то привык во всем на волшебство полагаться. Вот как ты ходишь?

– Как? – Мирримур даже прервал созерцание тьмы за окном и перевёл взгляд на меня.

– Ты паришь! – Я вспомнила, как кучин, когда снимал с себя покров невидимости, бежал словно над землёй, не касаясь лапами травы или дорожек. Будто ему претило само соприкосновение с бренной землёй двуногих.

– Ты предлагаешь мне ходить лапками? – Возмущение кучина было таким искренним, что я даже растерялась.

– А что в этом такого? Я же хожу. Не умерла пока от этого.

– Тебе не понять, – закатив глаза, ответил Мирримур, даже не пытаясь объяснить свою странную кучинью логику. Он хотел сказать что-то ещё, но в этот момент два ярких светящихся шарика ворвались в мою комнату.

– Что это? – спросила я, с опаской косясь на застывшие над столом сферы.

– Вестники, – пояснил кучин.

– Но… мы же ждали один. – Я не спешила подходить к этим самым вестникам. – Откуда второй?

– А мне почём знать? – Кучин нетерпеливо дёрнул хвостом. – Давай уже активируй.

Ну раз кучин не выказал волнения… Я поднесла руку к ближней сфере. Та вспыхнула и превратилась в свиток, который опустился мне на раскрытую ладонь.

– Модернизировали голосовые вестники, – довольно сообщил Мирримур. – А то орали бесконтрольно, никакого уважения к личному пространству!

Я пропустила ремарку кучина мимо ушей. Развернув свиток, я читала ровные строчки и не верила своим глазам.

«Если ты хочешь, чтобы твоя подруга вернулась в свою комнату живой и невредимой, приходи сейчас к озеру. Одна. Скажешь преподавателям или кому-то из одногруппников – Рею больше не увидишь».

– Что там? – Любопытный нос ткнулся мне в руку. – Когда принесут вкусняшки?

Я ничего не ответила. Кинув свиток на стол, распахнула двери и забарабанила в соседскую – там, где жила Рея. Верить на слова анониму не хотелось.

– Рея, открывай! – крикнула я спустя несколько томительных минут. Но ответа не последовало.

– Чего орёшь? – раздалось с первого этажа домика. Я перегнулась через перила лестницы и крикнула:

– Рею не видели?

– С обеда не возвращалась, – был мне ответ. Больше никто не выказал ни беспокойства по поводу отсутствия девушки, ни интереса.

Я вернулась в свою комнату. Кучин со скорбным видом гипнотизировал нераспечатанный вестник.

– Ты только о себе можешь думать? – устало спросила я, подводя руку к сфере. Та послушно опустилась ко мне на ладонь, превратившись в свиток.

«Через пять минут еда будет доставлена. Оставьте окно открытым».

Я положила перед кучином послание от Катори, а сама подошла к шкафу. Ещё утром я заметила там длинный чёрный плащ в пол с большим капюшоном. Самое то для вылазки посреди ночи.

– Куда собралась? – заметив мои приготовления, спросил Мирримур.

– Ты читал первое послание?

– Читал, – кивнул кучин. – Только не говори, что собираешься идти на встречу с похитителем в одиночку.

– Не одна. – Я надела плащ и накинула капюшон на голову, скрыв лицо почти до подбородка. – Со мной пойдёшь ты.

– А как же… еда? – Кучин указал лапкой на послание от Катори. – И вообще. Магистру сказала бы, он все решил бы.

– Думаешь? – Я подошла к столу и взяла в руки неопровержимую улику чужого злодеяния. – Наверное, ты прав. Покажем записку Дрейку?

И, словно услышав меня, пергамент задрожал, завибрировал, поднялся в воздух и вспыхнул ярким пламенем. А после прахом осыпался на стол.

– И что теперь мы покажем магистру? – растерянно спросила я кучина.

– Расскажешь на словах. Идём.

– Куда?

Вместо ответа кучин спрыгнул на пол, завертелся волчком, и через мгновение вокруг хвостатого засиял круг портала.

– Ого, – потрясённо выдохнула я, доверчиво шагая в портал. И ведь ни на миг не засомневалась в том, что Мирримур не устроит подставу. Но у кучина на всё был свой особый кучиний взгляд.

Портал выплюнул меня аккурат посреди ванной комнаты магистра. Магистра, который в этот самый момент принимал ванну.

– Лернант Сириус, что вы здесь делаете? – Дрейк не стал провоцировать меня на новый виток смущения и остался скрытым в воде по середину груди, надёжно спрятав самые интимные места под толстым слоем воздушной пены.

– Это не я. – Я невольно сделала шаг назад и ударилась лопатками о закрытую дверь ванной комнаты. – Это он!

И для верности указала пальцем на, к счастью, материализовшегося кучина, сидевшего с самым невозмутимым видом на полу между магистром и мной.

Замешательство, охватившее меня при виде магистра в ванной, прошло быстро. И я, отбросив всякое смущение, смело шагнула вперёд.

– Рею похитили. Мне нужна ваша помощь.

Прошло какое-то кратчайшее мгновение, и Дрейк уже стоял передо мной в брюках и полузастёгнутой рубашке.

– Рассказывайте. Чётко и по существу. Детали сообщите по дороге.

– Я бы хотела показать записку, но она самоуничтожилась… – вздохнула я, но, поймав подозрительный взгляд магистра, осеклась. Мы молча вышли из ванной комнаты и переместились в гостиную.

«Дурёха, – прокомментировал мой очередной провал в конспирации кучин. – Она не самоуничтожилась. Сгорела. Здесь такие послания называют моменталками».

Я закусила губу. «Встроенный переводчик» не всегда успевал синхронизировать мои мысли и местный язык, в очередной подводя меня и вызывая опасные подозрения у магистра. К счастью (какой ужас, что это слово вообще возникло в моей голове в сложившейся ситуации), Дрейк сейчас думал не обо мне, а о пропавшей студентке.

Выслушав мой пересказ короткой записки, он подошёл к книжному шкафу. Открыл створки, внимательно осмотрел содержимое и достал что-то небольшое, тут же спрятав находку в кармане брюк.

– Выходим.

– Но… – Я замерла посреди гостиной. – Там же было сказано, что ни в коем случае нельзя привлекать никого со стороны.

– Вы и не привлекаете, – хмуро отозвался магистр. – Я просто проконтролирую, чтобы вам не причинили вред. Вам и лернанту Монгфинд.

– А что мне делать? – Я поняла, что совершенно не знаю, как себя вести в сложившейся ситуации. Мне никогда не приходилось спасать кого-либо из лап похитителей. Весь мой опыт ограничивался скудной библиотекой просмотренных со скуки детективов с сомнительной реалистичностью. И, скажем прямо, этот опыт мне сейчас нисколько не помогал.

– Ничего. Будьте собой. Любые инструкции выдадут вас.

Я кивнула.

– А вы не сообщите обо всём ректору? – спросила я, пока Дрейк занимался построением портала прямо посреди гостиной. Кучин, к моему удивлению, вообще не подавал признаков присутствия, превратившись в молчаливый предмет интерьера.

– Уже сообщил, – ответил Дрейк и впервые за последние минуты посмотрел мне в глаза. – Вы же не думали, что я настолько глуп, чтобы оставить подобное происшествие в тайне от главы академии?

«В любом кино так и было бы», – немного ворчливо подумала я, но воздержалась от комментариев вслух. Спрашивать о том, куда магистр построил портал, я тоже не стала. Молча шагнула в круг, надеясь, что очередные ванные с обнажёнными преподавателями в этот вечер мне не грозят.

Мы вышли в коридоре нашего лернантского домика. Я сразу узнала свою дверь и дверь Реи.

Подумала было, что магистр захочет проникнуть в комнату соседки, но воспоминания Оливии подсказали, что подобными полномочиями обладал лишь глава академии.

– Теперь следуйте инструкциям похитителя.

– А вы? – Я снова почувствовала приступ страха. А вдруг меня там огреют магией, и магистр даже не успеет помочь?

«У тебя есть я, – напомнил о себе Мирримур. – Твой козырь в рукаве».

«Вылезай из моей головы!»

«Не могу, там весьма любопытно. Временами…»

– Лернант Сириус, хватит витать в облаках. Я буду рядом, ничего не бойтесь.

Я вздрогнула. Да уж, пререкаться с кучином сейчас было не лучшей затеей. Где-то там меня ждала напуганная Рея. И я не могла её подвести.

Магистр, словно заразившись кучиньей болезнью, тоже стал невидим и куда-то исчез. Я пыталась уговорить себя, что он здесь, но мерзкое ощущение брошенности никак не покидало меня.

На улице стало прохладнее. Свежий ветер ударил в лицо, заставив внутренне собраться. Я посмотрела вверх. Луна светила ярко и как-то зловеще. Не хватало только драматической музыки на фоне, чтобы мрачная атмосфера стала полной.

Под ногами тихо шелестела трава, а в воздухе чувствовалась неповторимая сладость ночи. Сейчас бы на свидание с горячим парнем, а не вот это всё.

Благодаря кучину, который, став невидимым, указывал мне путь не хуже навигатора самой последней модели, я добралась до озера очень быстро.

Серебристая водная гладь была спокойна. Так зловеще спокойна, что я почти не удивилась вылетевшему из темноты в мою сторону яркому сгустку чужой магии.