Текст книги "Огонь на поражение"

Прислонив бывшего «охотничка» спиной к валуну, я извлек из мешка трофеи, оставшиеся от медведя, и занялся имитацией на пятачке бурной звериной деятельности. Закончив, поставил «объект» спиной к обрыву, почти на самый его край, и резким движением отрубленной лапы располосовал комбез. «Оболочка» на такое грубое обращение никак не отреагировала. Для сущей достоверности раздиранию звериными когтями подверглись правый рукав и обе штанины. Напоследок еще полоснул трофейной конечностью «охотничка» по щеке. Из трех параллельных порезов моментально заструилась кровь, но пустота из глаз «объекта» не исчезла. Я спрятал лапы обратно в мешок и, отступив на шаг, резко толкнул бывшего человека ладонями в грудь. Тело с невнятным шорохом соскользнуло с кромки обрыва и покатилось вниз, сгребая попадавшиеся на пути камни. Через пару секунд шум оборвался. Я выглянул из-за среза спуска, врубил максимальное увеличение. «Охотничек» обнаружился почти у самой воды. Тело изломанной куклой громоздилось на песке, его неестественно вывернутую руку накрывало мелкой волной. Судя по положению головы, пленник при падении свернул шею. Просвечивание объекта сканером вывод подтвердило – «оболочка» была мертва и стремительно остывала.

– Ничего личного, приятель! – прошептал я, пятясь от обрыва.

Черт! Никогда я еще себя так погано не чувствовал. Убивать врага мне и раньше неоднократно приходилось, но всегда это случалось в горячке боя, когда или ты, или тебя, и задумываться о вечном просто не было времени. А сейчас я совершенно сознательно и хладнокровно, не испытав даже тени сомнения, сначала превратил человека в пускающего слюни идиота, а потом и у этой жалкой «оболочки» отнял жизнь. Ну, Шелест, ну, майор! Припомню я тебе это.

– Красный-два, как обстановка? – Блин, хоть разговором отвлекусь от мрачных мыслей.

– Все спокойно, Красный-один! – отозвался Федотов. – Активности противника не наблюдаю. Подходы к позиции свободны.

– Буду через десять минут, жди.

– Есть!

Еще раз оглядел на всякий случай место разыгравшейся трагедии, подправил несколько оставленных по неосторожности следов и по каменистой осыпи выбрался за пределы пятака. Потом резко отпрыгнул метров на пять, воспользовавшись сервоусилителем, и вломился в очередные заросли. Вроде все, без собаки и хорошего следопыта меня теперь не выследишь. Можно возвращаться к сержанту и вместе с ним пробираться к противоположному берегу острова, к той самой бухточке, где мы высадились со «ската». Однако планам моим не суждено было осуществиться. Не успел я преодолеть и половины расстояния до НП, как на связь неожиданно вышел Юциус.

– Красный-один, как слышите, прием! – выдал в эфир капитан – С вами хочет побеседовать Синий-два.

Опа! А Шелесту что от меня понадобилось, да еще в такой момент? Самое время валить с острова, а он тут переговоры устраивает!..

– Красный-один, это Синий-два! – донесся до меня голос майора. – Отставить эвакуацию! Как поняли, прием?!

– Не понял?!

– Отставить эвакуацию! Код один два два девять! Как поняли?

– Вас понял, подтвердите полномочия! – зло рыкнул я, активировав протокол опознания.

На дисплее перед глазами возник сложный символ, отправленный с майорского терминала. Мой собственный баллистический комп извлек из тайных глубин памяти секретный файл и совместил полученное изображение со второй частью графического кода. Обе странные закорючки слились в нечто целое, отдаленно напоминавшее то ли китайский иероглиф, то ли незавершенную буддийскую мандалу. Под изображением возникла мигающая подпись: «Полномочия подтверждены». Твою мать! Обожаю собственное начальство, всегда найдет возможность неприятно удивить в самый разгар операции.

– Принимайте пакет инструкций, – примирительно произнес Шелест. – На анализ даю вам час, потом выйдете на связь и изложите свои соображения.

– Есть!

Я отключил передатчик и сосредоточился на скрытном передвижении в зарослях. До наблюдательного пункта добрался через несколько минут, устроился рядом с Федотовым, буркнул ему: «Наблюдай, мне некогда!» – и углубился в анализ полученных распоряжений, развернув виртуальный дисплей и такую же клавиатуру. Со стороны это выглядело даже забавно – лежит на голом камне закованное с головы до ног в броню тело и производит странные пассы. И пальцы беспорядочно дергаются.

Вообще, самое плохое, что может случиться в «поле», – это вмешательство руководства в ход операции, что, как правило, влечет за собой экстренное перелопачивание планов, лишнюю суету и неоправданные потери вследствие неудовлетворительной подготовки финальной фазы акции. Поэтому все нормальные военные сторонятся кодов типа нашего «один два два девять» как черт ладана. Не зря в среде абордажников он известен под неофициальным названием «копчик» – в том смысле, что после его получения над операцией повисает полная и недвусмысленная задница. Вот и сейчас, распаковав кодированные архивы инструкций, я предался невеселым мыслям о ближайших перспективах. По всему выходило, что легкой прогулки не получится – зря я расслабился и даже набросок плана подготовил. Чую, будет офигительный сюрприз.

Предчувствие меня не обмануло. В первом же архиве нашлось досье на некоего Исайю Локхида-Бертье, доктора ксенопсихологии. Судя по фотографиям, вполне благодушный старичок с венчиком седых кудрей вокруг обширной лысины, маленький и сухощавый. Карикатурный ученый из старинных фильмов, типа дока Эммета Брауна. Однако при более подробном рассмотрении обнаружился и стальной взгляд подозрительно молодых глаз, и жилистые руки – на одной из фоток он был изображен в футболке с короткими рукавами, – и твердая линия губ в неприятной ухмылке. Жесткий мужик, сразу видно. На внешность при общении с такими типами покупаться не стоило. Краткая биографическая справка выглядела не хуже резюме иного наемника: окончил медицинский колледж в Эдинбурге, где изучал психологию, потом открыл частную клинику. Прогорел. Чтобы укрыться от кредиторов, завербовался в Десант. Участвовал в нескольких заварушках в Приграничье, неоднократно сталкивался с представителями других разумных рас. По истечении срока контракта из армии уволился и получил второе высшее – уже по ксенопсихологии. Ударился в науку, два десятка лет мотался по Федерации, при этом не чурался и окраинных миров. Побывал во владениях Триумвирата – на планетах цивилизации Тау и в одной из систем, принадлежавших Л’Хеу. Защитил сначала магистерскую, а затем и докторскую диссертации в одном из ведущих вузов Объединенной Европы и приобрел репутацию крупнейшего специалиста по психологии гуманоидных рас. В научных кругах имел большой вес, к его словам прислушивались в Академии наук Федерации. Несколько написанных им книг разлетелись как горячие пирожки – и научные труды, и научно-популярные. На этом деле док сколотил приличный капитал и посвятил все свое время малопонятным изысканиям. А два года назад вообще исчез из поля зрения журналистов, и даже спецслужбы не могли с уверенностью установить его местонахождение. На этом официальное досье с грифом «для служебного пользования» заканчивалось.

Я хмыкнул заинтересованно и вскрыл второй архив. На виртуальном дисплее высветилась еще одна справка, с пометкой «совершенно секретно». С фотографии на меня смотрел все тот же док Локхид-Бертье, но в окружении весьма интересных личностей, досье которых я изучал совсем недавно, на Бурной и в Порт-Владимире. Ага, ученый связался с нехорошими ребятами из клана Плохиша Фенье. На следующей фотке он ручкался с самим Себастьеном, что окончательно рассеяло сомнения в причастности доктора к темным делишкам пиратов. Текст под изображениями был соответствующий. Из него следовало, что пять лет назад док Исайя начал активно контактировать с людьми из Внешних миров, особенно с представителями кланов. Поначалу ничего предосудительного за ним не замечалось, но вскоре он связался непосредственно с Плохишом, и дела стали принимать несколько иной оборот. Спецслужбы очень заинтересовались странной деятельностью ученого. Им удалось установить причастность доктора к нескольким малозаметным для общественности преступлениям, в основном похищениям людей. Через некоторое время его следы обнаружились в деле о «мозголомах» – разгромленной Службой безопасности подпольной лаборатории, в которой проводились эксперименты над людьми. В тот раз доктору удалось выкрутиться и избежать уголовного преследования, но с тех самых пор он окончательно перебрался во Внешние миры.

Какое-то время он действовал относительно открыто, затем исчез ненадолго, вновь вынырнув из небытия на той самой Гемини-3 системы 37-й Близнецов. В поле зрения спецслужб он попал случайно, когда связался с Себастьеном Фенье. И тут уже его из виду постарались не выпускать, раскрутили целую спецоперацию с расконсервированием ранее залегших на дно агентов. Однако выяснить удалось не очень много, лишь общее направление работ доктора. Но и этого хватило, чтобы переполошить руководство Службы безопасности – неугомонный док Исайя весьма заинтересовался проблемой Первых. Задействовав чуть ли не все связи клана, он правдами и неправдами добывал информацию о таинственной расе, при этом не гнушался шантажом, кражами и прямыми убийствами. Параллельно он собирал сведения о легорийцах и Большой Войне, разыгравшейся век назад.

Накопив достаточное количество улик, ученого вознамерились было брать силами регионального управления, но он внезапно исчез из Системы. Много месяцев его след считался утерянным, все, что удалось выяснить незадачливым агентам, – это тот факт, что доктор Локхид-Бертье убыл на тайную базу клана Фенье и занимается поисками каких-то диковинок, оставшихся от Первых. Однако в ходе операции «Сафари» местонахождение этой базы удалось установить, и руководство СБ озаботилось проверкой данной возможности. Именно поэтому майор Шелест настаивал на полном мнемосканировании пленного – полученный массив информации он прогнал через полевой анализатор, сравнив изображения всех когда-либо виденных объектом людей с небольшой картотекой, выданной в Службе безопасности. Сравнительный анализ показал, что допрошенный «охотник» неоднократно видел доктора на Птичьем, причем последний раз это произошло не более суток назад. В списке майора данный персонаж проходил под номером три, и в характеристике его имелось недвусмысленное указание любыми способами задержать ученого при обнаружении. Причем только живым. Соответственно, безопасник приказал отказаться от эвакуации и привел во втором досье дословный текст приказа, согласно которому поимка дока по значимости приравнивалась к основной цели операции. Равенство приоритетов, так сказать. Отмазаться от такого распоряжения не было ни малейшей возможности.

– Синий-один, прием! – вызвал я «сирену», покончив с анализом информации. – Второго дайте.

– Синий-два на связи, – незамедлительно отозвался Шелест.

– Слушаю задачу, – не стал я тянуть время.

– Приказываю установить местонахождение объекта номер три и обеспечить наблюдение за ним, – принялся перечислять майор. – В плане операции предусмотреть его захват. На разработку даю сутки. Ваши предложения, капитан-лейтенант?

– Какие, на фиг, предложения! – отмахнулся я. – Весь план перелопачивать придется. Связывайтесь с Океанариумом, пусть остальное отделение переправляют. Точку встречи только подальше от острова назначьте. Плюс договоритесь насчет организации ракетного удара. Координаты целей дам сегодня ближе к вечеру. Еще прогоните скан мозга пленного на предмет определения местонахождения резервного пункта управления маяком. Он мне сказал, что пункт на одной из здешних лун. Придется озаботиться его нейтрализацией. Свяжитесь с Базой-7, пусть организуют сеанс связи с ребятами на Мьёллнире. Борщевский говорил, что у них бот есть штурмовой. Придется его задействовать. Пусть за сутки решат проблемы с боекомплектом и выйдут на оптимальную орбиту. Короче, озадачьте, а они пусть свои соображения выскажут. Будем координировать действия напрямую. Без них однозначно не получится маяк перенастроить и удержать в своих руках.

– Хорошо. – Шелест выдержал небольшую паузу. – Хотелось бы иметь хотя бы предварительные наброски плана.

– Через пару часов скину раскадровку, – обнадежил я. – Хотя нет, пока темно, надо будет вылазку в поселок сделать. Короче, к обеду ждите. С группой на Мьёллнире будем по ходу дела разбираться. А моих людей из Океанариума уже сейчас вызывайте. И договаривайтесь насчет ракетного удара.

– Все понял, конец связи.

Задал майор задачку, ничего не скажешь! Одно радовало – в пакете файлов, присланных Шелестом, имелась подробнейшая параметрическая характеристика, скан биополя искомого объекта. Это несколько облегчало поиск конкретного человека – достаточно было ввести необходимые параметры в баллистический комп и запустить сканер. Другое дело, что с нашего наблюдательного пункта заниматься сканированием поселка означало зря тратить время. На такой дальности электронная начинка бронекостюма могла лишь обнаружить наличие биологических объектов, об идентификации их даже речи не шло. Делать нечего, придется пробираться непосредственно на территорию базы и как минимум в нескольких местах оставлять пассивные усилители. Способ длительный, но надежный, как удар ломом по голове. И это намного проще, чем заглядывать в окна всех жилых модулей поочередно. Хорошо хоть до рассвета еще есть в запасе почти три часа, успею, если мешкать не буду.

Освободившись от большей части снаряжения, оставив при себе лишь «вихрь» и малый джентльменский набор разведчика, я наказал Федотову продолжать наблюдение и соскользнул со скалы. До первого контура защитного периметра добрался минут через десять, причем львиную долю времени потратил на бесшумное преодоление густых колючих зарослей, повсеместно распространенных на этом не самом крупном клочке суши. Передовая линия защиты разочаровала – стандартные лазерные датчики движения и вкопанные тут и там разрядники я преодолел играючи, активировав в костюме режим «призрака». Баллистический компьютер моментально перехватил управление датчиками и на пару секунд открыл проход в заграждениях, сымитировав штатное функционирование системы. Гражданский комп, служивший здесь главным вычислителем и сервером в одном лице, военной электронике противостоять не смог. В принципе можно было прямо сейчас взломать сеть и выкачать всю информацию с его носителей, имелось лишь одно «но» – незамеченным такой фортель в любом случае, останется, а значит, цель операции достигнута не будет. Так что повременим с этим.

Второй контур сопротивлялся немногим дольше первого. Чтобы преодолеть стандартный энергетический барьер, поражавший нарушителя высоковольтным разрядом, потребовалось всего лишь подползти к одному из штырей-разрядников (типа тех, что входили в комплекс «Ограда», который использовал Юциус для защиты лагеря научников у Мутагенки) и перемкнуть пару проводников «крокодильчиками» из ЗиПа к наладоннику. Проскочив защитную линию, я вернул разрядник в первозданное состояние и осторожно углубился в поселок. На освещении пираты не экономили, густо развесили фонари на фасадах жилых модулей и просто на столбах вдоль улочек, поэтому пришлось пробираться по задворкам, задействовав «хамелеон» на полную мощность. Хорошо хоть запасные батареи захватить догадались, а то к концу вылазки остался бы я с минимальным энергозапасом. Радовал также тот факт, что местные обитатели не имели привычки шастать по улице далеко за полночь.

За все время я не столкнулся ни с одним представителем клана, а с патрулями, курсировавшими вдоль периметра, благополучно разминулся – элементарно подгадал время, когда они находились на максимальном удалении от точки перехода. Про прожектора на наблюдательных вышках я уже упоминал – похоже, здесь они были чем-то вроде украшений. Кстати, наблюдатель обнаружился лишь на одной вышке, той, что контролировала восточную сторону периметра с грунтовой дорогой и проходной с парой часовых. Мне он совершенно не мешал, так как от его взора меня отлично прикрывали постройки базы. К тому же у этого идиота на смотровой площадке горел мощный фонарь, что автоматически лишало его ночного зрения. Даже если он использовал ПНВ, особого проку от него не было – сенсоры полностью забивались близким источником излучения. Плюс щедро разбросанные по территории лампы, которые полностью исключали даже малейшую возможность разглядеть что-либо в тепловом диапазоне. Так что в поселке я мог себя чувствовать в относительной безопасности, нужно всего лишь избегать непосредственного контакта со здешним населением. По правде сказать, даже в такой ситуации можно было особо не волноваться – освещение освещением, но все-таки ночь на дворе, «хамелеон» в таких условиях делал человека практически невидимым. В лучшем случае глаз улавливал размытое движение где-то на периферии зрения, а такой раздражитель любой нормальный представитель людского племени оставит без внимания. Обнаружить меня можно, лишь врезавшись со всей дури или наступив случайно, чего я, понятно, попытаюсь избежать.

Подошел я к поселку с юга, как раз со стороны жилой зоны, потому и начал обход именно с нее. Примерно за четверть часа незаметно оснастил десяток домиков горошинами пассивных усилителей, где закинув их на крышу, где утопив в щель между листами облицовочных панелей. В одном месте заныкал усилок под куском деревянного бруса, брошенного у двери в качестве ступеньки. Сеть получилась достаточно частая и равномерная, так что жилой сектор просканируем с необходимой точностью. Однако останавливаться на достигнутом я не стал и еще почти час потратил на осмотр ангаров и взлетной площадки. Тут пришлось немного сложнее ввиду наличия часовых. Те, правда, большую часть времени посвящали игре в шашки и просмотру эротических журналов, отпечатанных на бумаге – невероятный анахронизм для Внутренних систем, но вполне обычная вещь для Внешних миров. Избежать с ними встречи не составило особого труда, равно как и оставить в нескольких укромных местах усилители. Заодно я обогатился сведениями о составе авиапарка противника – в ангарах обнаружилось восемь бронированных глайдеров, способных нести по пятнадцать человек десанта. Вооружены эти «птички» были хоть и слабее чернореченских штурмовиков, но все же огневую мощь имели достаточную, чтобы общими усилиями помножить на ноль нашу «сирену», застань они ее в надводном положении. Кроме глайдеров у пиратов имелся аэрокосмический штурмовой бот. А вот это уже серьезный козырь! В случае чего такой аппарат может в пыль разнести город размером с Чернореченск. Ну и на закуску – пара космических челноков на открытой площадке. Их я заметил уже давно – машины сугубо пассажирские, вооружения не несут.

Благополучно покинув посадочную площадку, я задержался на несколько минут у пристани с лодками, оставив и тут парочку сюрпризов. Затем вновь углубился в жилую зону, но уже с другой стороны. На этом участке были сконцентрированы служебные модули, в том числе и радиолокационный. Здесь я проделал основательную работу, оснастив домик не только горошиной усилителя, но и парой высокочувствительных микрофонов и до кучи лазерным сканером. Теперь мы сможем организовать прослушивание, что будет приличным подспорьем в разработке плана. Жалко, мало у меня подслушивающей аппаратуры, не получится всю базу охватить сетью. С другой стороны, есть у меня одна штучка интересная…

Удалившись от радиорубки, я затаился в густой тени какого-то явно нежилого модуля, смахивающего на продовольственный склад, и вызвал Федотова:

– Красный-два, врубай сканер, прием!

– Есть! – донесся до меня немного сонный голос напарника.

Ага, скучно ему, в дрему клонит. Ничего, днем отоспимся, чует мое сердце.

Федотов тянуть с исполнением приказа не стал и уже буквально секунд через десять доложил:

– Красный-один, есть идентификация! Объект в модуле номер восемь. Как понял, прием?

– Понял тебя хорошо, Красный-два. Конец связи.

Свой сканер внутри охранного периметра я включить не рискнул, ну его на фиг, вдруг у них радист параноик, сидит сейчас в рубке и гоняет локаторы в режиме поиска. В такой близости от антенн может и засечь излучение сканирующей системы бронекостюма. Лучше перестраховаться. Тем более что Федотов с легкостью справился с задачей и засек объект. На базе у меня осталось лишь одно дело, к которому я незамедлительно приступил. Пробравшись к модулю номер восемь, подсвеченному на плане базы, активировал «комара» – микроробота характерной формы размером примерно со своего земного прототипа – и пристроил его над дверью. Убедился, что «жучок» функционирует в штатном режиме, и растворился в начинавшей сереть тени. Времени у меня оставалось в обрез – только-только успел пересечь периметр и схорониться в зарослях. Рассвет в этих местах наступал быстро, равно как и вечерние сумерки. Не тропики, конечно, но тоже приятного мало.

Добравшись наконец до ставшей уже родной лежки, я расположился рядом с Федотовым и перевел «хамелеон» в пассивный режим. Сержант за время моего отсутствия озаботился маскировкой укрытия, и до того бывшей достаточно надежной, так что тратить понапрасну энергию не было необходимости. Здесь я смело врубил сканер и заполучил на внутренней поверхности забрала схему базы с сотнями зеленых точек, обозначавших людей. Одна из них, в том самом модуле номер восемь, отличалась от остальных наличием бледно-зеленого ореола и выпадающим меню с характеристикой объекта. Это и был искомый док Исайя Локхид-Бертье. Пока что мы могли наблюдать за ним в пассивном режиме, но, как только он покинет модуль, «комар» прицепится к его одежде, и у нас появится возможность не только его видеть, но и слышать. Впрочем, это дело нужно будет запараллелить на вычислитель подводной лодки, пусть у Шелеста голова о нем болит. Мне же предстоит весьма увлекательная задача – разработка плана нападения на базу. Но это немного позже, сейчас завтракать и хотя бы пару часов поспать.