Текст книги "Лицо"

Соловьёва. А чего это я так держусь за тебя? У тебя большие активы?

Дранков. Что ты хочешь этим сказать?

Соловьёва. Какими активами ты меня держишь?

Дранков. Лялька, ты постоянно выставляешь меня альфонсом. Вот ты и высказалась наконец! Я думаю, нам пора расстаться. Можешь ехать в свою кунсткамеру, резать богатых тёток. Здесь ты своё дело уже сделала – искромсала человека. Я имею в виду себя.

Соловьёва. Я тебя искромсала?! Да если бы не я, ты бы давно бомжом был! Тебя дети твои уже видеть не могут. Им стыдно перед гостями, когда ты сидишь за столом и напиваешься и слова сказать никому не даёшь. Ты вспомни последний Новый год. Кто тебя позвал? Моя дочь.

Дранков. Всё! Уйди из моей жизни. (Брагину, демонстративно.) Значит, у вас с женой возникли проблемы, и вы захотели с ней расстаться…

Соловьёва. Наоборот! Он уже сто раз сказал: он хочет к ней вернуться.

Дранков. Пусть возвращается.

Соловьёва. А как? Она думает, что он румын!

Дранков. Опять румын! Какой румын?

Соловьёва. Пошёл к чёрту! Сил моих нет!

Дранков. А можно без эмоций? Не надо сразу включать обороты и давить мне на психику своими воплями.

Соловьёва. Ты поспал, поел, выпил, опять поспал, опять выпил, а я моталась за тобой, искала по всему городу.

Дранков. И что? Благодаря тебе я оказался в этом ужасном ресторане.

Соловьёва. Это его ресторан. (Кивает на Брагина.)

Дранков. Ах это ваш ресторан?

Брагин. Мой… Арнольда.

Дранков. Ага! Вы, значит, ресторатор. А кто румын?

Соловьёва. Он! Он!

Дранков. Начинается русская белиберда! Кто передо мной? Ресторатор? румын? Сюда должна придти жена? Лягушка-Дашенька? Кто?

Соловьёва. Всё! Вставай пошли.

Дранков. Мы с вами сегодня расстались.

Соловьёва. Расстались! Куда мне теперь тебя везти, горе моё? В какой сумасшедший дом?

Дранков. Я воспользуюсь общественным транспортом. Ты не дашь на короткое время свой телефон?

Соловьёва. А где же твой, сто пятидесятый по счёту, который я тебе подарила?

Дранков. Видимо, я оставил его в клубе… Или у меня его там украли.

Соловьёва (Брагину). Ему звонят любовницы, пишут письма по телефону.

Дранков. Мне пишут пациентки. Благодарные письма, в стихах!

Соловьёва. У тебя больше нет пациенток – кроме меня! (Брагину.) Он знает, как принять звонок, а как стирать звонки и эсэмэски – не знает, поэтому, чтобы я не волновалась, он телефоны время от времени просто выбрасывает в Москву-реку. (Дранкову.) Дорогие телефоны! Ты ведь привык жить на широкую ногу!

Дранков. Чушь! Ревнивая блажь! Арнольд, не уступите ли на минуту телефон?

Соловьёва. Не надо с его телефона звонить. Звони с моего.

Дранков (берёт у неё телефон). Я найду, где жить. (Достал визитную карточку, набрал номер, говорит по телефону.) Стёпа, дружок, это Шура. Как ты после вчерашнего?.. И я прекрасно. Ты ведь, если я не ошибаюсь, продаешь дома и участки? Скажи дружок, могу ли я с твоей помощью купить аул? (Пауза.) Ну аул, что ж тут непонятного? Ты не знаешь, что такое аул?..

Соловьёва. Не смеши людей.

Дранков. Стёпа, подожди, не надо лезть в Интернет, я тебе скажу. Аул – это селение в горах Кавказа, аулы есть и в Средней Азии. Мне, знаешь, главное – горный аул. Хочу жить один, на вершине, подальше от всех вас. Поищи… Да, хотелось бы горный аул… Ага! Подожди секунду. (Соловьёвой.) Он нашёл в Интернете элитный аул под Сочи, и есть эксклюзивный аул под Махачкалой. (В телефон.) Спасибо, Стёпа, я подумаю и позвоню тебе. (Устало.) Лялька, я еду в Махачкалу вместо Черногории.

Соловьёва. Телефон верни.

Брагин. Шура, спасибо, просто пелену с глаз сняли, без вас – утону. Если скажете свой телефон, я позвоню.

Соловьёва. Он вам сам позвонит.

Дранков (Брагину). Вот моя визитка, позвоните. Вы мне симпатичны. Я больше не практикую, но иногда помогаю друзьям. (Соловьёвой.) Скажи мне: кто румын?

Соловьёва. Вконец напился?

Дранков. Ты пила больше моего!

Соловьёва. Всё, Арнольд… Господи, как вас?

Брагин. Андрей.

Соловьёва. До свидания.

Встаёт. Дранков продолжает сидеть.

Брагин (тоже поднимаясь). Спасибо, Елена Анатольевна.

Дранков (Брагину). Я про вас уже думаю. Позвоните. Информации получено достаточно, даже слишком. Непонятно только, кто румын.

Соловьёва. Ты. Идём, я тебе всё расскажу.

Дранков (сидит). Некоторые детали я хотел бы уточнить у первоисточника. Так кто же румын?

Соловьёва. Да он румын! По нашим документам – русский, по румынским документам – румын. Ты что, только родился? У людей сейчас по двадцать паспортов. Не знаешь, где ты живёшь?

Дранков (с трудом). Хорошо. Я не совсем ещё вернулся в реальность. А она у нас сплошь состоит из курьёзов, и, чтобы не увеличивать их, надо, как минимум, начать с себя…

Откидывает голову, опять засыпает.

Соловьёва (теребит его за плечо). Шура, вставай, нам пора… В Махачкалу! Вставай же!..

Брагин. А может, останетесь посидите? Второе ещё не пробовали! Такое мясо с мамалыгой повар делает. У нас цыгане поют.

Дранков (сквозь сон). Цыгане поют?

Соловьёва. Какое «второе»!.. Ну всё! Его опять развезло. Зачем я вообще к вам сюда попёрлась, ненормальная! У вас в кабинете душ есть, вы говорили?

Брагин. Да-да, я провожу.

Поднимают Дранкова.

Дранков (открывает глаза, но остаётся без сил). Лялька, кто румын?

Брагин. Пойдёмте, Шура, в мой кабинет.

Ведут Дранкова.

Елена Анатольевна, так могу я к вам в Ларнаку приехать?

Соловьёва. Да-да. Вы – только в Ларнаку, в Ларнаку! И мой вам совет – не дурите. Нечего вам здесь делать!

Дранков (вяло). Арнольд, не слушайте её, давайте выпьем коньяку.

У Брагина звонит телефон.

Брагин (по телефону). Да, Иса… Встреть проводи её. Скажи, я сейчас… Подожди. Пошли Зарифа… Заканчивайте с воронами. Быстро, чистые полотенца ко мне в кабинет!

Дранков. Коньяк в кабинет!

Брагин вопросительно смотрит на Соловьёву.

Соловьёва. Пятьдесят грамм!

Брагин (по телефону). Иса! Принесёшь коньяк в мой кабинет.

Дранков (Соловьёвой, с трудом). Ты палата мер и весов, ты счётная палата!.. Общественная палата, торговая палата… Грановитая палата… Какие ещё у нас есть палаты?..

Выходят. Гаснет свет, зажигаются бра. Через короткое время входит Ольга. Одета в лёгкое до колен платье, красиво причёсана, на высоких каблуках. Некоторое время одна. Явно взволнована. Возвращается Брагин.

Ольга. Меня направил сюда какой-то восточный человек. Просто Насреддин… Ходжа! Кланялся, чуть ли не на колени передо мной встал.

Брагин (не подходит). Я вас как-то даже не узнал.

Ольга. Да решила вот нацепить это платье. Приезжал Паваротти на закрытый концерт, и там весь свет был. Муж настоял, чтобы я соответствовала, заставил купить. С тех пор не надевала ни разу.

Брагин. Я рядом с вами чувствую себя пигмеем.

Ольга. Этот эффект называется – женщина на каблуках. Арнольд, а вот вопрос: нам отдельный кабинет зачем? В зале, я видела, много свободных столов.

Брагин. Это для вас принципиально?

Ольга. Подаю сигнал SOS: не обращайте внимания на то, что я говорю, – у меня нервы совсем разболтались. Видите, вырядилась как на бал. Вас это не смущает?

Брагин. Да я горжусь.

Ольга. Я там, в зале, посмотрела – сидят нормальные люди, а я, дура, как на приём пришла. Знаете, женщина всегда думает, что на выход надеть, а меня давно никуда не выводили. Осмотрела гардероб, наткнулась на это платье, подумала – всё-таки ресторан… Ну, ладно… Отвыкла на таких каблуках ходить.

Брагин. Может, снимете?

Ольга. Сниму. Просто сил нет! (Снимает туфли.) Старуха с ума сошла – залезла на каблуки!

Брагин. Какая же вы старуха?!

Ольга. Так меня муж звал. Тогда такое время было – все так друг друга звали: старик, старуха.

Брагин. Чувак, чувиха…

Ольга. Я была «старухой», до «чувихи» не дотянула. Вы мне сесть не предлагаете, присяду куда-нибудь сама.

Брагин. Извините. Конечно присядьте.

Ольга. По-моему я вас напугала.

Брагин пытается навести на столе порядок, убирает использованные приборы, пустые бутылки.

Вы что, так и будете ходить с посудой из угла в угол? Вы здесь официантом работаете? Арнольд, вы официант?

Брагин. Да нет, я вроде хозяина.

Ольга. Вот так, да? Ничего я про вас не знаю!..

Брагин. Узнаете, даю слово… Пригласил сегодня свою… как бы старую знакомую с мужем. Она врач, хирург пластический. Ну чуток посидели. На всём белом свете, только она знает обо мне всё.

Ольга. Ох, мне прямо страшно стало. Вы так это сказали, со значением.

Брагин. Ничего страшного. Были серьёзные ошибки, но у кого их не было!

Ольга. Я вас всё время видела в церкви, в полумраке. Вы опять прячетесь?

Брагин. Та-а-ак! А не пора ли мне выполнить своё обещание и предложить вам шампанского?

Звенят бокалы. Брагин и Ольга пьют.

Опа! Есть!

Ольга (смеётся). Что?

Брагин. Наконец-то зафиксировал, как вы улыбаетесь. (Наливает в бокалы.) Сегодня – только улыбайтесь. И не думайте о плохом.

Ольга. Не буду.

Брагин (поднимает бокал). Я – за вас!

Ольга. А я за вас!

Брагин подлил ей шампанского.

Брагин. Эх! Была не была! Раз пошла такая пьянка, может, перейдём на ты?

Ольга. Я когда-то так с мужем всё решила, он мне сказал: «Старуха, перейдём на ты…» (С бокалом.) Жаль, что ушла ваша подруга. Мне интересно, какие у вас друзья в Москве.

Брагин. Она торопилась в клинику, там кому-то режут уши. Этот её муж – он тоже профессор, психиатр.

Ольга (смеётся). Вы консилиум собирали? И что? Вы психически здоровы, надеюсь?

Брагин. Оказалось, не очень. (Смеётся.) Шучу, шучу. Елена Анатольевна мне как родственница… как мать… Когда-то она мне помогла начать новую жизнь, можно сказать спасла.

Ольга. Когда муж меня предал, – знаете, мне батюшка, отец Михаил сказал: «Может, его и на свете нет уже, ты ему прости». Трудно простить… Мы вчера с вами начали разговор, и я поняла, что он вам не очень приятен, поэтому, давайте с этим всем закончим, расставим точки над «и».

Брагин. Ну понятно… запятые, тире…

Ольга. Да, тире. Я должна вам сказать, кто я. Я – брошенная жена.

Молчание.

Мой муж, он всё время искал чего-то острого, ему было всего мало. Может быть, я слишком пресная для него была, я не дала ему того, что должна дать женщина. Представляете, у него оказалась другая, и он её содержал, жил с ней, купил для неё дом в Испании… В один миг вся моя жизнь кончилась, я полетела в яму… И никак выбраться не могу.

Молчание.

Брагин. Оля, батюшка прав: плохое надо забывать.

Ольга. Пыталась. Видите, оказалось – не получается. Всё опять поднялось со дна.

Молчание.

Зачем вы меня сюда позвали? Мне без этой жизни уже было спокойно. Примчалась, чучело накрашенное!

Брагин. Я подумал про вашего мужа. Знаете, что бы он на это сейчас сказал?

Ольга. Что?

Брагин. Что же ты, старуха, раньше такой не была? Я бы от тебя не бегал!

Ольга. Неудачная шутка.

Брагин (быстро). Согласен.

Наполнил бокалы.

Всё! Переходим на ты. Давай.

Ольга. Переходим. (Выпила.) Всё из прошлой моей жизни: платье, ресторан…

Молчание.

Первый раз вижу вас так близко.

Брагин. Тебя.

Ольга. Тебя. Всё-таки удивительно, ты мне так напоминаешь… одного человека…

Брагин. Выпьем-ка ещё.

Ольга. Есть желание меня напоить?

Брагин. Есть. Оля! Поедем ко мне в Румынию, на Дунай. Я там скучаю по тебе.

Ольга. Врать не буду, я здесь тоже… скучаю. Хочу тебе что-то сказать.

Брагин. Давай.

Ольга. Ты… хороший.

Брагин. Вообще-то, я козёл!

Ольга. Не поняла.

Брагин. Ладно. Значит, как муж говорил? Давай, старуха, перейдём на ты? Ну тогда перейдём как положено.

Выпили. Поцелуй.

Ольга. Зачем мы это делаем, Арнольд?

Брагин. Молчи.

Целует её.

Ольга. Странно… Всё-таки очень странно…

Брагин. Что?

Ольга. Слушай, я пьянею со страшной скоростью. Не обращай внимания. Ты мне в свой прошлый приезд рассказывал про свою кочевую жизнь, про Дунай. Я тогда вспомнила: «Цыгане шумною толпой по Бессарабии кочуют. Они сегодня над рекой в шатрах изодранных ночуют…» Я в школе учительнице, знаешь, какой вопрос задала?

Брагин. Знаю…

Ольга. Какой?

Брагин. А что, у них некому было шатры зашить?

Ольга. Откуда ты это знаешь? Я рассказала?

Брагин. Ты.

Ольга. Когда?

Молчание.

Брагин. Ольга, поехали со мной. Визу я тебе завтра за пять минут сделаю… По Дунаю доберёмся до моря. У меня там есть корабль, баржи. Уплывём – и никто нас не найдёт… Можем и по Бессарабии с тобой…

Ольга. Ты думаешь, это так просто: всё здесь бросить – и по Дунаю с песнями.

Брагин. А что тебе здесь бросать?

Ольга. Так рассуждать нельзя.

Брагин. Сядем завтра в самолёт, вечером будем на берегу Дуная.

Целует её.

Ольга. Как ты напоминаешь моего мужа, если бы ты знал! Ростом вы похожи, и даже походка, и в голосе столько общего!.. Это мне кажется так странно…

Брагин отошёл от неё.

Куда ты уходишь?

Брагин. Сейчас, уберу эти тарелки. Пора нам закусить.

Исчезает с посудой в темноте.

Ольга. Снова ты исчез в темноте. Я не вижу тебя, я же слепая. Ты где? Подойди.

Брагин подходит. Ольга берёт его руку.

Просто та же рука… Я думаю, это оттого, что у меня не было мужчин кроме мужа. Такое чувство, как будто я знала тебя много лет. Наверно, поэтому меня так потянуло к тебе.

Брагин обнял её.

Брагин. Мы знакомы не первый год…

Ольга. Как это?

Брагин. Это я так… Думаю, чем бы тебя угостить? Ты мясо или рыбу?

Ольга. Арнольд, ты всё время что-то недоговариваешь, как будто боишься меня, – заметно невооружённым глазом. Не бойся, я сама тебя боюсь.

Брагин. Ладно. На Дунае расскажу про себя всю правду.

Ольга. А мой муж никогда не говорил мне правды, ни слова правды.

Брагин. Ты что, извиняешься за то, что с ним жила?

Ольга. Он всё мне придумывал занятие, потому что быть просто инженером мне было нельзя, – это его опускало в глазах друзей. В конце концов сделал меня реставратором. Понимаешь, это можно было подать: моя жена реставратор! Церковь, куда ты приходишь, – она раньше была вся разбитая. А у нас недалеко был дом. Я однажды к мужу пристала: давай восстановим. Он на церковь сразу дал и потом всё время спрашивал – вам хватает?.. Вообще-то он многим помогал. Деньги посылал каким-то своим дальним родственникам, их детям… А мне всё говорил, мы тоже когда-нибудь родим. Я мучилась: почему он не хочет ребёнка? Это я потом поняла – не уверен, что будет жить со мной. Я ведь была из его прежней жизни, не слишком выигрышная. А я презирала его московских друзей. Ещё те оказались друзья! Как наваждение у меня осталось: пикники, шашлыки, поездки в гости… Потом заграница началась… Туда-сюда. Два дня в Париже, потому что там кто-то важный гуляет свадьбу дочери, через несколько дней летим в Италию на чей-то день рождения… И так без конца… Я до сих пор вообще не понимаю, с кем я жила. Мы с ним из Ижевска, там всё – оборонка, машиностроение… Его в Москве все считали большим финансистом, а на самом деле он в Ижевске был технарём, инженером. Я тоже. Когда пришла на завод, он стал уже заместителем директора… Потом у него нашлись покровители в Москве. Эти люди тогда уже половину Ижевска приватизировали, и в Москве они организовали банк. Вытащили его туда, сделали банкиром. Я его пилила: куда ты лезешь, говорю, ты же про деньги не знаешь ничего! Он так усмехнулся однажды, посмотрел на меня нехорошо и ответил: «У меня бухгалтеров много, моя работа – ребят не обмануть». Я знала их, этих ребят, мы бывали у них в доме… И началось. Купил диплом экономиста, за деньги ему написали кандидатскую. Я нудила: «Ну какой ты кандидат? Это стыдно!..» Боялась, что все про него узнают. Он меня успокаивал: все, мол, дипломы покупают, за всех пишут книги. А потом как с потолка посыпались деньги и начался разгул, – друзья, их жёны… кто кого богаче, кто круче… А он-то крутым не был, просто сторожил украденные деньги, прислуживал… Да ладно, что теперь говорить! Ничтожество по сути…

Молчание.

Ты не думай, я не истеричка. Я давно не пила и слишком долго молчала, а тебе надо знать обо мне всё. Мой муж сбежал от меня с девкой. Как-то заявляет: «У меня неприятности, мне надо исчезнуть». Потом позвонил только один раз – доложить, что живой. Сказал, что за границей, что в Россию вернуться не может, и просил его не искать. Сказал, что пришлёт денег… Я его тогда послала… Мне пришлось всё отдать, всё до копейки – дом, квартиру… Спасибо, отец Михаил помог, комнату нашёл… И слава Богу, что я избавилась от этих подлых денег! Мне угрожали люди, которые раньше бывали у нас в доме, они искали его. Приезжали какие-то бандиты, били меня. Если бы не эта церковь, не отец Михаил – повесилась бы.

Молчание.

Арнольд, что я знала о жизни? Я хотела иметь детей. И даже этого он мне не дал. Всё искал себе женщину под стать, кто умел бы носить платья!.. Он меня не ценил, понимаешь! Даже не могу сказать, зачем я была ему нужна…

Брагин. А вдруг ценил?

Ольга. Нет.

Брагин. А ты?

Молчание.

Ольга. Теперь не знаю. Теперь мне кажется, что это было так давно!.. Можно я ещё выпью шампанского? Не пила этот напиток сто лет… Ой, чего-то я много говорю. Вообще-то, я, кажется, совсем пьяная…

Молчание.

Брагин (наливает). Говори, говори…

Ольга (выпила). Вот сейчас… я тебе скажу… Ты можешь гордиться. В первый раз… у меня что-то возникает к мужчине. Я даже не знаю, как это назвать. Знаешь, у меня давно не было такого. Я давно не чувствовала вот… всем телом, мозгом, и чем там ещё чувствуют?.. Я ничего подобного с мужем не испытывала… Я должна была тебе это сказать. Об этом не грешно говорить. Когда я батюшку спросила, он мне ответил: «Если любишь, надо своей любовью делиться с любимым человеком»… Я не могла даже думать, что такое на земле возможно! Вообще, как такое случилось?… Ты же в церкви всё время молчал, ничего не говорил… Потом чувствую – ты украдкой посматриваешь… я заметила. Так смотрел на меня… с лаской. С электрички спрыгну, иду и знаю – ты меня уже ждёшь в храме… И молчишь, и прячешься от меня – стесняешься. Так мне это понравилось! Вот думаю, какой же он деликатный!.. Я всё про тебя рассказала батюшке. Он сказал: «Любовь – дар Божий». И сказал: «Не прячься от него, живи». Батюшка, говорю, у меня же фактически муж где-то, я не разведенная и не вдова. И он посоветовал: расскажи всё этому человеку и решите между собой. Вот… Так что решай: нужна тебе такая?

Брагин (мрачно). Ну, а ты что решила?

Ольга. Не знаю. Боюсь тебя потерять… Поцелуй меня…

Брагин. Ну ты раздухарилась.

Ольга. Что?

Брагин (отошёл). Спасибо, конечно, тебе… от Арнольда.

Ольга. Тебе спасибо. Ну ладно, извини… начала про мужа… Прости, что тебе настроение сбила.

Слышно, как в зале запели цыгане.

Цыгане красиво поют! И мы с тобой будем кочевать…

Обнимает Брагина.

Не засыхай, Арнольд! Давай, потанцуй со мной!

Брагин. Я не умею.

Ольга. Мой муж тоже не мог шага сделать.

Брагин. Это я, Андрей.

Ольга. Да, звали его Андреем. И это я тебе успела сказать? Хватит о нём. Тем более сейчас. Ты такой… мужчина!..

Брагин. Это я, твой муж!

Ольга. Муж?

Брагин. Я – Андрей!

Ольга. Кто? Ты?

Брагин. Да, я. Старуха, внимательно посмотри! Я Андрей.

Ольга молча смотрит на него.

Ольга. Как Андрей? Ты Арнольд…

Брагин. Я не Арнольд, будь он неладен! (Кричит.) Не Арнольд! (Расстегнул рубашку.) Дай руку!

Берёт её руку. Ольга не сопротивляется.

Вот шрам на плече… Не забыла? Шрам у меня здесь был… упал на мотоцикле… Отцовский был «ИЖ»…

Ольга. Кто ты?

Брагин. Я Андрей. Андрей – твой муж. Это лицо не моё… у меня лицо чужое. И у тебя, старуха, лицо сейчас не твоё! Такой я тебя не знал!

Молчание.

Ольга. Это не ты…

Брагин. Я. Видишь, как не повезло тебе!

Цыгане в зале поют, слышны скрипки, топот танцующих ног. Ольга неподвижна.

Да, старуха, я тебя обманывал, но и ты оказалась не святая. Я думал, верну лицо и всё тебе расскажу.

Ольга. Ты не Андрей…

Брагин. Андрей Николаевич Брагин. Город Ижевск, улица Подбельского, дом семь. Отец собирал автоматы Калашникова. Ну, что тебе ещё рассказать? Познакомился с тобой на выпускном вечере в политехе…

Ольга. Ты… бес…

Брагин. Бес? Тебе так легче жить будет, да? Хорошо, бес! Я бес!

Ольга (шатаясь). Господи… кружится всё…

Брагин. Ладно, ты не падай только!

Подхватывает её, усаживает. Ольга теряет сознание.

Олька, Оля! Ты слышишь?

Ольга (приходит в себя). Кружится…

Брагин. Оля, ты посиди, посиди. (По телефону.) Иса, эти люди, из моего кабинета, ещё не ушли? (Ольге.) Подожди… посиди тут. Сейчас я врачей позову.

Убегает. Ольга одна.

Ольга. Где туфли?.. Господи, что это!..

Быстро входит Соловьёва, за ней Дранков.

Дранков (Соловьёвой). Почему ты не дала мне одеться? Всё осталось там… пиджак, галстук!..

Видит Ольгу.

Добрый вечер, сударыня!

Ольга неподвижна.

Соловьёва. Шура, не лезь к ней. Как тебя звать, солнышко?

Ольга (с трудом). Господи, помоги…

Дранков. Здравствуйте, Дашенька!

Соловьёва. Какая «Дашенька»!

Дранков. Арнольд, насколько я помню, говорил про натурщицу Дашу. Дашка, по-моему, банально пьяна.

Соловьёва. Пьяна! От счастья! Узнала любимого.

Ольга. Помоги мне, Господи…

Дранков. Что это с ней?

Соловьёва. Как она ещё бедная на ногах держится!

Дранков. По внешним признакам у неё шок. (Ольге.) А ну-ка, миледи, ручонки поднимите, пальчиками пошевелите.

Ольга. Господи, помоги мне. Бесы! Бесы…

Дранков. С точки зрения богословия вы несомненно правы: мы, конечно, не ангелы, скорее бесы.

Соловьёва. Шура, ты напугал её. Хорош психиатр! Хотя бы расчесался!

Дранков. Прости, ты меня сама загнала под ледяной душ. Мне дали кухонное полотенце с носовой платок. Пока ты оперировала по телефону, я попросил фен. Зариф умчался и привёл какого-то крашенного параноика-стилиста из соседнего салона, с феном наперевес…

Соловьёва. Отойди, она тебя боится.

Ольга по-прежнему неподвижна.

Ну просто изваяние!

Дранков. Лялька, это шок. Ей врача надо.

Соловьёва. А мы с тобой кто? Совсем мозги пропил?! Что ты торчишь перед ней? Надо куда-то положить её.

Дранков. Куда положить? На стол? Вам хирургам лишь бы человека на стол положить. Она никого не видит и не слышит, её сейчас нельзя трогать.

Соловьёва. Положим на стулья к окну – пусть дышит.

Дранков. Чем ей там дышать?! Там что, Гималаи? Гиппократ всё-таки тебя имел в виду: доктор, не навреди. (Наклоняется к Ольге.) А ну-ка, Даша, давайте посмотрим на меня…

Соловьёва. Ты можешь заткнуться? Она не Даша! У меня в сумке пакет с лекарствами.

Дранков ищет в сумке.

Что ты там копаешься? Положи деньги назад! Дай сюда сумку! (Забрала сумку.)

Дранков (удивлён). Ты носишь с собой столько лекарств? Для себя?

Соловьёва. Для тебя. Я каждый день выезжаю по вызову в какой-нибудь кабак. Ну и денёк! Сначала тебя приводила в чувство, теперь её. (Ольге.) Выпей это… Вот молодец…

Ольга смотрит вокруг себя, наклоняется смотрит под столом.

Что? Что ты ищешь?

Ольга. Я сняла здесь свои туфли. Я хочу их забрать.

Соловьёва. Правильно. Женщине в ресторанах туфли на чай оставлять не надо.

Ольга. Кто вы?

Соловьёва. Посиди спокойно, не вставай.

Ольга. Кто вы?

Соловьёва. Я врач, хирург. Не волнуйся, резать тебя не будем. Тебя уже тут резали, без ножа.

Ольга. Я была тут не одна, нас было двое.

Соловьёва. Вас было трое.

Ольга. Трое?

Соловьёва. Он един в двух лицах, двуликий он. Ну что ты глазки на меня таращишь? Не бойся, я шучу.

Ольга. Я не боюсь. Этот человек… где?

Соловьёва. Этот, назовём его человек, здесь, недалеко. Мы с Шурой считаем, что звать его к тебе пока рано.

Ольга. Какой Шура?

Дранков. Шура – это я.

Ольга. Этот человек где?

Соловьёва. Да здесь, здесь. Не волнуйся, никуда он от тебя не уйдёт. Тебе надо сил набраться перед вторым таймом.

Ольга поднялась.

Ольга. Дайте мне дорогу.

Дранков. Стоп! Вы меня слышите? Сядьте.

Ольга. Не трогайте меня!

Дранков. Я сейчас с вами как врач говорю. Вам надо спокойно сидеть, спокойно дышать и спокойно меня выслушать.

У Соловьёвой раздаётся телефонный звонок.

Соловьёва (По телефону). Рафик, не могу с тобой говорить!.. Что припухает? В дверь она проходит? Значит, отправь её назад в палату… Пусть успокоится, посмотрю я её сегодня… Господи, Рафик, дай ей дозу – пусть она уже уснёт навеки! Достала меня!.. Всё, Рафик, не могу говорить – у меня здесь больная на руках!

Ольга (поднимается). Немедленно дайте мне пройти!

Дранков. Дашенька, подождите! Я, кажется, обнаружил ваши туфли!

Ольга выходит. Дранков, с её туфлями в руках, идёт следом.

Соловьёва. А ты куда?

Дранков. Вот… Она же искала туфли!

Соловьёва. Туфли? А ты здесь при чём? У неё муж есть! При чём здесь ты?!

Дранков. Почему ты позволяешь себе кричать на меня?

Соловьёва (кричит). Мы с тобой когда-нибудь отсюда уйдём?! Я спрашиваю – уйдём или нет? Вы меня все достали!

Дранков. Что такое? Ты просто мегера сегодня!

Соловьёва. Я мегера? Ты куда за ней потащился? Нет, вот скажи: куда ты за ней пошёл? Она не Дашенька, не натурщица! Она же-на!

Дранков. Я не понимаю, о чём ты сейчас говоришь! Лично я никаких натурщиц, к сожалению, не знаю.

Соловьёва. Всё! Вы меня достали! Я еду в аэропорт, улетаю в Черногорию! Торчи здесь, пей здесь… рисуй здесь натурщиц!

Дранков. Иди. А я как врач не могу отсюда уйти. Ты видела лицо Арнольда, когда он вбежал в кабинет? Я видел его лицо. В таком состоянии мужчины совершают чёрт знает что! Мне всё равно, кто эта женщина, но она тоже на грани. Я врач. У неё все признаки психической комы!

Соловьёва. У меня тоже! Я знаю, что тебе здесь нужно! У тебя теперь появился новый друг – хозяин ресторана. Дай сюда эти туфли!

Дранков. Пожалуйста. Что ты прицепилась к этим туфлям?

Соловьёва. Идём!

Выходят.