Текст книги "Дай руку, капитан!"

– Цоб! Цобэ! – услышал он у скобяной лавки.

Вот и прибыли издалека взмокшие и усталые «артиллеристы». Еще до восхода солнца пошли они во главе с Евгением Поликарповым на скотный двор к сторожу Бутку, прихватив бутылку «самогона», заткнутую пробкой из газетной бумаги. Как не пойти на подкуп, лишь бы пару быков уступил! Чуть вышли за околицу, пытались придать быкам чуть ли не лошадиную скорость. Но быков не переупрямишь! зато быстро нашли и подцепили «трофей». Весь обратный путь двигались степенно и радовались, что возвращаются ближе к полудню. Видно было, что быки подустали – двумя тонюсенькими змейками тянулась по пыльной дороге тягучая слюна. Зато вон какую пушку притащили – изрядно потраченного светло-серого цвета с разбитыми стволом и щитом.

– Ба-ба-ба! – так и присел Павел Федорович.

С видом знатока обошел кругом орудия.

– Гаубица. Немецкая. 105-миллиметровая. Панорамы, понятно, нет. Если бы не искореженные ствол и щит, хоть сейчас заряжай. Видно, в бою наши пушкари ух как постарались.

– Как же мы ее взвешивать будем? – взволновались ребята.

– А этого и делать не надо, – заулыбался Павел Федорович. – На две тонны, от силы – с половиной, потянет, ни больше и ни меньше. И как вы так быстро обернулись? Быков отведите к деду Бутку, а пушка пусть теперь по-другому палит. Правда, проблема есть. Как я ее проведу по накладным в качестве металлолома? Ну, Женик, и вы – орлы, не думал, что вы у нас такие молодчаги!

…Магазинный двор утопал в грудах железа.

– Вы мне, ребята, наверное, десять годовых планов выдали, – подсчитывал Павел Федорович. – Хоть и полюбил я вас, а платить нечем, – сокрушался он. – Ну да ладно. Где казначей? Расписку дам: столько-то черного и столько-то цветного металла получено для социалистической индустрии и столько-то обязуюсь за него выплатить.

Забегали пальцы продавца по счетному инструменту. Выходило, что «касса», доверенная Василию, должна составить не меньше 2136 рублей. Да тут денег больше, чем на два мотоцикла.

– А сколько у нас сейчас, Васек? – спросил Андрейка.

– Минуточку, – сказал казначей, вытаскивая изрядно потрепанный кошелек. Было 162, а теперь – 273 рубля.

– Как же это вовремя! Наличные деньги – великое дело в нужный момент.

– В случае чего выделю, но только зачем? – недоумевал Павел Федорович.

– Майки привезли.

– Какие майки, куда?

– В наш универмаг. У меня уже есть, – раскрыл секрет Андрей.

Как тут устоять? Павел Федорович – лицо, заинтересованное не меньше ребят, выгреб из ящика прилавка часть денег, заработанных за металлолом, и возглавил шествие к зеленому зданию с двумя широкими окнами на фасаде.

…От неожиданных криков продавщица зажала уши. Слегка откашлявшись и солидно поздоровавшись, шеф тут же ввел ее в курс дела:

– Ты, голубка, подбери для ребят товар с размером, чтобы, значит, на вырост был. А вы, орлы, получая майки, не каждый день надевайте их. Только на время матча.

Павел Федорович проследил, сколько маек выложит продавщица, и оценил качество товара. Красные футболки лежали перед возбужденными ребятами аккуратной стопкой.

– Слушайте сюда, орлы, – произнес наставник. – Я не имею права давать вам на руки столько денег, сколько вы заработали. Мы так порешим: я еду в райцентр, получаю выручку за металл по полной программе, ищу и покупаю все остальное – сетки на ворота, трусы, гетры, мячи.

Крик обрадованных ребят заглушил речь. Поморщившись, шеф поднял руку, устанавливая тишину, кивнул на продавщицу, сгоравшую от любопытства, и продолжил:

– Ребята, орлы мои! Вы славно потрудились. При живом свидетеле говорю: ни одна заработанная вами копейка не пропадет даром. Словом, выдаю вексель, а сам иду звонить в райпотребкооперацию – пусть машины пришлют за всем вашим феррумом. А пока вы еще потерпите. Пусть день-другой, пусть даже и неделя, и вы обмундируетесь. Это уж точно!

Глава 9
Поздравим капитана!

Прошло несколько дней, прежде чем команда «Встреча» смогла подготовиться к первому выездному матчу. Каждый задумывался о заработанных деньгах, веря в крепкое слово шефа, но еще больше над тем, как в станице Мартыновской ребята «стукают в мяч» и есть ли у них команда? Почему-то считалось само-собой разумеющимся, что, как и в хуторе Дёминском, она должна быть. Так и не уяснили, послал ли Вячеслав письмо-вызов или не послал? Согласовал время игры?

Хорошо бы дойти письму, чтобы там, в станице, тоже подготовились. Не о легкой победе мечталось, а о настоящей битве, которая могла бы выявить возможности командной игры. Ну что толку гонять мяч между собой, когда давным-давно все известно?

На Андрея, как на лучшего из школьных художников, навалились приятные хлопоты по оформлению маек. Надо было сделать так, чтобы они выглядели по-настоящему спортивно. С одной стороны – почетное поручение, а с другой – боязно. А вдруг краска на ткань не так ляжет, что-нибудь «запорешь»? Сорвется капля с кисточки или прилипнет к ней краешек трафарета, и пиши пропало… Тут особое чутье нужно. Как-никак каждая майка денег стоит.

Для образца пригодились вырезки из библиотечных журналов, где во всей красе были представлены широкогрудые, толстоногие футболисты. Какой только формы на них не было – в глазах рябило.

Начинать надо, наверное, со своей собственной майки – никто за ее порчу не упрекнет. Тут надо действовать наверняка.

При заинтересованном участии Валентина Андрей делал карандашные наброски слова «Встреча» и крупных цифр «с углами». Пришлось-таки попотеть, пока вырезал трафареты из плотной бумаги.

Как нередко случается, под рукой не оказалось краски, желательно белого цвета, чтобы она к тому же могла еще и быстро сохнуть. И выручил находчивый Женька Поликарпов – взял и сбегал в гараж МТС, где выпросил у знакомого шофера Папани-Васи стеклянную банку белил, густо разведенных на ацетоне.

Словом, без подготовки не обошлось. А как дело наладилось, майки вылетали из-под рук художника, словно горячие блины со сковородки. Валентин с Евгением подхватывали готовые майки и бежали через чулан во двор, чтобы развесить их для просушки на длинной оцинкованной проволоке, которой после стирки пользовалась мать. Футболки с белыми номерами и буквами пересекли весь двор с угла на угол.

Часто заскакивали сюда, осторожно обходя собачью будку, ребята. Каждому не терпелось поскорее примерить футболку со своим номером. Еще бы, о таких красивых майках раньше только мечтали.

Последний мазок, немного просушки, и друзья благоговейно натягивали футболки. Наблюдавший за таким событием Костя, ужасно завидуя, вертелся под ногами, не переставая приставать:

– Андрейша, Андрюша! Ну дай примерить. Я тоже «Встрече» помогал железки собирать.

– Да отвяжись же ты от меня! – И тут же мелькнула озорная мысль: – Вот умойся три раза подряд и полотенцем вытись, тогда и получишь.

Не любил братишка с утра умываться. Но ведь пришлось же…

Андрейка, дразня братишку, бегал по двору не чуя под собой ног, радостно и пружинисто подпрыгивал. Так и хотелось, чтобы все видели его номер «10» на спине. Впрочем, всем хотелось, чтобы видели и их номера.

– А все же здорово получилось, а? – восторгался он. – Теперь у нас в футболе все будет по-настоящему.

– Это точно, – соглашались друзья. – Мы теперь как бы классная команда. То-то романовские удивятся.

– Не очень-то, – возразил Евгений. – Только и общего, что майки да ботинки.

– А мы скажем, что остальное забыли, – хитрил Васька.

– Да кто же тебе поверит? Тебе бы хитрить и хитрить.

…Но вот и пришло долгожданное утро. Погода стояла хорошая. Никто бы и не догадался, как Андрейка нервничал накануне: присматривался вечером к заходу солнца в облаках, как выходил ночью смотреть на звезды и месяц. Так не хотелось, чтобы дождь сорвал поездку. И это в будущем вошло в его привычку – наблюдать за погодой перед каждой серьезной игрой в футбол.

Всегда важнее важного не только определить дату матча, но и выбрать день, избавляя команду от непогоды. Для первого раза предсказание складывалось «серединка на половинку»…

И вот вся «Встреча» в сборе. Сверкая никелем, стояли велосипеды самых разных марок, прислоненные к воротам у дома Ураловых. И откуда они могли только и взяться в ту бедную, полуголодную пору?

Удивляться тут нечему. Часть велосипедов когда-то подкинули с линии фронта трофейщики: везли их через хутора и станицы и, не торгуясь, охотно «сбагривали» в обмен на кусок сала, бутыль самогона, каравай хлеба или еще что-нибудь домашнее. Уж что-что, а Дёминке в этом отношении повезло.

Каждый из футболистов плотнее подкрепился, зная, каким длинным и трудным окажется день. Оживленно переговариваясь, подкручивали гайки и винты, качали шины, пробуя их упругость. Словом, с настроением готовились к шестикилометровому переходу.

– У нас не команда, а класс! – вскидывал правый кулак с оттопыренным большим пальцем Василий.

Он гордо вышагивал по двору, косясь на лаявшего и гремевшего цепью Полкана. Четко смотрелись надпись «Встреча» на груди и номер «5» на спине. И не только он, здесь все были пронумерованные.

Любопытная тетка Настя, как всегда, прищурившись смотрела из-за плетня и, не узнавая ребят, задавалась вопросом: «И откуда такие взялись?»

– По коням! – крикнул Вячеслав.

И сразу засверкали по пыльной улице спицы велосипедов. За командой, словно почетный эскорт, пыталась угнаться мелюзга: кто в пешем строю, а кто даже на велосипеде.

Казалось удивительным, как мальчуган умудрялся управлять тяжелой для него машиной? Ведь ехал он, как говорят, «под раму», отклонив корпус далеко в сторону, вставая и опускаясь на педалях, руки едва удерживали гофрированные ручки руля. Ну чем не маленький циркач? У взрослого бы вряд что получилось.

Нет, таким способом не догнать и далеко не уехать, как телом ни вихляй. Поэтому Василий, оглянувшись на отставших велосипедистов, не без юмора заметил:

– Смотрите, мелюзга наконец отлепилась!

Вытянувшись колонной, команда «Встреча» выехала за хутор в открытую степь. Дорога до станицы Мартыновской шла укатанным грейдером между тенистых лесополос с кустами бузины и смородины на окрайках, опаханных плугом.

Комковатые крошки земли приятно шуршали под резиновыми шинами. Где-то ребята посильнее нажимали на педали, стараясь мчаться наперегонки. Где-то переходили на спокойный темп, чтобы отдохнуть. Свои километры одолели не без устали, считая их хорошей разминкой.

И вот перед взорами открылась широкая долина с дымкой лесов на горизонте. Ее пересекала, извиваясь живым серебром, лента реки. Вдоль песчаных берегов, утопая в вишневых и терновых садах, степенно стояли аккуратные казачьи хаты с разноцветными крашеными ставнями, напоминая белыми стенами расставленные на столе кусочки сахара.

К этим хатам и садам и устремились велосипедисты по длинному крутому уклону, где скорость набиралась такая, что от встречного воздуха в ушах свистело. Педали крутить не надо, только знай, когда нажать на тормоз в случае чего. И каждому надо было с лету попасть на узкий деревянный мост, обозначенный местом встречи со станичными ребятами.

– Стоп! Приехали!

…Хорошо бы расслабиться. В пожухлой от горячего солнца траве стрекотали зеленые и серые кобылки. На всю округу во все голоса заливались в своей верхотуре жаворонки. Плавно кружил над гладью воды, зорко всматриваясь в воду, до песчаного дна, длиннокрылый ястреб. Высмотрев поднявшуюся к поверхности рыбешку, камнем пикировал и ловко подхватывал ее острыми когтями. Тут же поднимался вверх и расклевывал выловленную добычу, вовсе не думая куда-нибудь приземлиться.

Мальчишки недолго наблюдали за крылатым охотником. От крайних дворов к ним уже подъехали незнакомые ребята.

– Здорово, Степан! Ну как, получил письмо? – обрадовался Вячеслав Спирин высокому подростку, который, не слезая с велосипеда, рассматривал гостей и их красные майки с броским словом «Встреча».

– Мы к вашим услугам.

– А вы не верили. Письмо-то наше Степка получил, – успокоился Вячеслав и смело набросился на Степана: – А почему вас мало? Где остальные?

– Будут и остальные, уж коли ваш приезд не шутка.

Фамилию Степана уже знали – Ромашов. На нем, к неописуемой зависти любого, кто здесь стоял, были новенькие бутсы в белах рантах с пластмассовыми шипами. Как потом выяснили, подарок дяди, который служил майором Советской Армии в братской ГДР.

Время шло, а романовские игроки все никак не могли собраться. Дёминские ребята успели окунуться в речку. Были довольны и недовольны. Выходит, вопреки заверениям Славки нет ни футболистов, ни футбольного поля. Может, зря столько готовились и двигали к пустому месту? Правда, капитан Ромашов – так уж он представился – уже проявлял деловитость.

– Поле оборудуем здесь, – сказал он. – Уж какое получится, прошу без претензий. Главное – встретились.

Имевшие опыт гости подключились к работе. Быстро, на глазок, разметили площадку, обозначив ее углы камнями. Ну, а на место штанг, как всегда, полетели шапки, штаны и рубашки. Вот и ворота.

Пора бы перейти к игре, но вдруг обнаружилось исчезновение Славки. Не иначе к родственникам подался! Подался, никого не предупредив. Это надо же! Все привыкли к его верховодству, серьезная игра впереди, а тут – «сюрприз».

– Как же мы без него? – спрашивали ребята у Андрея Ковалева. Но тот, как и все, ничего не мог ответить, даже удивился: почему это к нему с таким вопросом лезут?

– Придется, ребята, без него. Что же мы, зазря, что ли, педали крутили? Плохо, если матч сорвется.

– Эхма, где наша не пропадала, – вздохнул Евгений и резко обратился к Ромашову: – Ну что, скоро?

– Сейчас-сейчас, – ответил тот и спросил: – А десять человек вам хватит?

– Вполне! У нас как раз игрок пропал.

…Не было ни судьи, ни свистка. Играли без криков, как-то даже мрачновато. Если деминцы были как на подбор, то этого нельзя было сказать о романовской команде, в которой были ребята и постарше, и помладше. Впрочем, в футбол они играли со всем старанием.

Бурно прорывался к воротам Емельянова их капитан, пробуя новые бутсы. Но что он мог поделать, если его команда толком не знала правил игры? Физически уставая, мартыновцы не могли ничего противопоставить более отточенным маневрам команды «Встреча». Прошло минут десять, и в активе гостей было уже четыре безответных гола.

Несколько раз мартыновцам удавалось бить по воротам, но Виктор шутя забирал их мячи. К концу первого тайма хозяева совсем выдохлись, и Степан как ни подбадривал, как ни махал руками, пытаясь переломить ход игры, все больше убеждался, что она не клеилась. Разозленные и беспомощные мартыновцы перешли в глухую оборону. Да и оборону ли? Это был разгром, потому что первый тайм закончился со счетом 16: 1. Единственный мяч, пролетевший над ворохом одежды, был спорным. Не шелохнувшийся на него Емельянов великодушно махнул рукой, и команда «Встреча» как бы подарила его мартыновцам.

Продолжать встречу не было смысла. Недовольный ропот со стороны хозяев поля накалял обстановку: того и гляди дойдет «до рукоприкладства». Видно, после неудачи в футболе решили отыграться по-другому.

– Да вы что, друзья? Не стыдно ли вам кулаки показывать? Мало вам стычек с братвой хутора Атамановский? Вы бы научились играть, как «Встреча», – взывал капитан Романов. – Кто не велит? Вот сколотим команду, тогда еще поглядим, чей верх будет.

Как не понять и не согласиться? В самом деле, где с малознакомыми ребятами ни встретятся, так и прёт какая-то дурь, чуть с гостями из Дёминки не подрались. Ведь это же позор!

На этом распрощались. Не важно, кто выиграл, а кто проиграл. Главное, состоялось знакомство, доказали возможность встречи, убедились, что футбол – штука серьезная и требует организованности и тренировок, без чего нельзя рассчитывать ни на какой выигрыш.

…Пора бы с победой и домой возвращаться, но где же Спирин? Битый час ждали, с тревогой поглядывая на небо. С западной стороны горизонта наползали темные тучи. Как знаток, приложив ладонь козырьком ко лбу, Василий посмотрел туда и изрек:

– Так вот почему так жарко и такая духотища! Вот увидите, гроза будет.

Андрей Ковалев повернулся к другу. Выходит, «серединка на половинку» дает о себе знать. Хорошо, что игра прошла при солнце красном. И ничего не сказал.

Наконец, из проулка выкатил Славка. Откинувшись назад, он беззаботно правил велосипедом одной рукой, а в другой держал краюху хлеба, густо намазанную вареньем из черной смородины. Взоры отдыхавших игроков обратились к нему.

– Где тебя черти носили? – накинулся Дроздов.

– А тебе какое дело?

– Как какое? Мы же вдесятером играли.

– Ну и что? Вы же выиграли?

– Да, но без тебя мы тут чуть с романовцами не подрались.

– Никак шутишь?

– Хороши шуточки! Нет, ты скажи: где ты был?

– Где-где. Ты кто – прокурор? У тетки – за стол усадила.

– И хорошо угостила?

– Ну, пока карасей жарила в сметане…

– А мы тут без тебя в футбол жарились. Мог бы после у тетки остаться.

– Чего ты меня учишь?

– А как такого дезертира не учить?

– Кто? Я? А нельзя ли полегче?

– Нет, нельзя!

– Да ну вас, – обозлился Вячеслав. Круто повернув руль, оседлал велосипед и, не оглядываясь, привставая на педалях для скорости, направился в сторону моста.

Как-то неловко чувствовал себя от такого оборота дела Андрей. Можно было понять Славку – нелегко порой отказываться от гостеприимства. И чего Василий раскипятился? Надо же было Спирина дезертиром обозвать! И игра состоялась, и победа в руках, и – на тебе, ссора…

Вот и конфликт, ведь до этой игры прочили Спирина в капитаны, а он у тетки прихарчился. Выходит, осознанно бросил команду, на разрыв пошел.

О чем тут говорить? Пора и домой возвращаться, тем более перемена погоды ничего хорошего не обещала. После знойного солнца поднялся ветер, с шумом гнавший по степной дороге шлейфы пыли. С западной стороны наползали тяжелые черные тучи, обремененные немыслимым количеством воды. Грозно повисли они над дальним лесом, рекой, станицей и волнами хлебов, охватывая, словно клещами справа и слева, пока еще сухую дорогу. А ветер забирал все крепче и сердитее, раскачивая деревья и срывая с них мелкие пожелтевшие листья.

Воздух стал холоднее. Небо – чернее. Красные зарницы в отдаленье обозначали фронт надвигавшейся грозы. Чуть ближе, бесшумно, густыми пучками проскакивали зигзаги бледно-розовых молний. И тут же, словно кто-то с силой раскатывал по деревянному полу огромную тыкву, пробовал свой могучий голос гром.

Ребята гнали велосипеды как могли. Гнали дружно, слитной группой. Никто не вырывался вперед и не отставал. А далеко впереди едва различимой точкой мелькала майка несостоявшегося капитана.

– Это Спирин во всем виноват, – не успокаивался Василий. – Битый час из-за него потеряли. Сейчас бы дома сидели и… обедали.

Как ни торопилась команда, а все же неприятные шлепки первых капель дождя, холодных и тяжелых, начали бить по рукам, спине и затылку. Все ярче и чаще вспыхивали молнии. Неудержимыми раскатами закладывал уши гром. Наверное, потемнело впятеро. Дождь заряжал все сильнее и сильнее, пока не перешел в сплошной ливень. Тонкие ручейки на грунтовой дороге соединились в бурливые потоки.

В разгулявшейся стихии стало не слышно голосов. Ни сухой ниточки в одежде ребят. Раскисшие от воды штанины прилипали к ногам. А новые ярко-красные майки, казалось, почернели. Укатанный до этого чернозем стал настолько вязким, что вынудил команду сойти с велосипедов. И ботинки тут же обросли пудовыми лаптями грязи. Дальше нажимать на педали не имело смысла. Хочешь не хочешь, тянули отяжелевшие машины на себе. Но кому интересно при этом подставлять себя хлесткому ливню, выбиваться из сил? Волновались те, кто брал велосипеды напрокат, под гарантии.

У Виктора был ХВЗ – без крыльев и багажника, он сравнительно легко скользил через лужи. А вот немецкий «Диамант» Василия совсем забарахлил: вбок перекосился руль, щеголеватый, окрашенный в синее, он превратился в никчемушную замарашку. Сорвалась цепь с итальянского велосипеда МИФ у Евгения – заднее колесо заклинило так, что сразу никаким инструментом не справиться. Не везло и Андрею на велосипеде ГАЗ. Под низко стоящие крылья так набилась грязь, что не давала возможности вращаться ни переднему, ни заднему колесу. Надежнее других оказался велосипед «Орленок» Валентина Никитина. Зеленого цвета, небольшой и юркий, со снятыми крыльями, он шел напролом через любое препятствие. Чуть что, и Валька соскакивал с него, проносил на плече, встряхивал и снова седлал, словно конька-горбунка.

Упрямые путешественники, веря в спасение, выковыривали из-под крыльев налипшую грязь, счищали ее наросты с вилок колес, пытаясь ехать дальше. Чтобы набрать скорость, поднимались над рамами непокорных машин, перенося тяжесть тела с одной педали на другую. Но на спрятанных под водой неровностях рули неожиданно выворачивало, и незадачливые седоки падали там, где их настигала очередная неудача.

– Кончай велогонку! – вскричал Василий. – Мы не нанимались испытывать велосипеды.

Спасаясь от грозы, друзья устремились под высокий клен: там, под его плотной кроной, было надежнее и тише, а сбоку от пронизывающего ветра хорошо укрывали густые заросли бузины. Ничего не оставалось, как терпеливо пережидать разбушевавшуюся стихию. И хотя друзья притерпелись к экстремальной ситуации, совсем неожиданным оказался ближний, прострельный, с ослепительной вспышкой огня, удар грома. Казалось, кто-то ударил каждого сзади палкой по сгибам колен. Все так и присели, с ужасом наблюдая, как в тридцати метрах развалился пополам, источая бело-фиолетовые трескучие искры, телеграфный столб. Повисшая верхушка с траверсом на взметнувшихся проводах медленно качалась из стороны в сторону.

У Василия тут же пропала дрожь. Судорожно раздвигая посиневшую от озноба челюсть, стараясь хоть как-то поднять боевой дух друзей, он загорланил:

– Вот оно, ребя, крещение водой и огнем!

– Да-а-а, крепко шандарахнуло. И как мы живы остались?

– Ну, а где медные трубы?

– Медные трубы? Да они нас дома ждут. Ведь мы же с победой едем!

– Ничего себе, едем. Сидим, как мокрые курицы.

…Летом в степи как бывает? Гроза как приходит, так и уходит. Конечно, она не стесняется показать и власть, и силу перед теми, кто попадает в ее мокрые и холодные объятья. Насытившись могуществом, ворча глухими раскатами, она уходила всем черно-фиолетовым занавесом все дальше и дальше.

Небо становились выше и чище. В просветы светлеющих туч проглядывало желтыми лучами солнце, участливо заглядывая под клен и как бы говоря ласковым голосом: «Ну как, ребята, натерпелись тут без меня?» На траве, хлебах и деревьях яркими самоцветами сверкали дождевые капли. Ветер задул ровнее и теплее, не щадя раскрывшуюся красоту. Над Дёмин-кой, куда с таким трудом пробивались, претерпевая грозу, нависла двойная радуга.

Мокрые и грязные юные футболисты мечтали только о том, чтобы скорее просохла дорога. Не очень-то приятно тащиться по ней оставшиеся два километра. Испытанную технику катили, зажав рули, как рога непокорных быков. Тем временем ветер и солнце, словно извиняясь за проделки грозы, быстро высушивали и одежду, и дорогу. Ароматы степных трав, вперемешку с запахом озона наполняли легкие.

А хорошее настроение так и нарастало. Да, но как въезжать в хутор, даже и победителем, в столь неряшливом виде?

– Братва, за мной! – крикнул Андрейка, и повернул руль велосипеда под уклон, в сторону пруда. С разгону, приподнимая ноги над веером брызг, он влетел прямо по пояс в воду, где и остановился, заваливаясь набок.

– Ура! Ого-го-го-го!

– Га-га-га! Кря-кря-кря! – ответили гуси и утки, напуганные неожиданным вторжением юных спортсменов.

– Новый способ мытья велосипедов!

– Изобретение в стирке одежды!

– Купание после промокания!

– Ха-ха-ха-ха!

Около часа барахтались в воде, выскакивая на берег, вытряхивали воду из ушей, подскакивая то на одной, то на другой ноге. Тем временем высохли развешенные на рамах и рулях, ставшие чистыми и ярко-красными форменные майки, разномастные штаны и носки. В солнечных лучах заиграл никель велосипедов.

Когда футболисты оделись, обулись и стали седлать велосипеды, их придержал Евгений:

– Стой, ребята, не спеши! Не пора ли нам капитана выбирать?

– Капитана? Давно пора! Иначе какая же мы команда?

– Предлагаю кандидатуру Ковалева.

– Что вы, ребята? Зачем меня? Может, со Спириным еще помиримся?

– Нет уж, дудки. Хватит, все видели, как он драпал от нас.

– Кто за Ковалева? Подними руку!

– Мы все за него!

– Вот и хорошо. Будь по-вашему. А теперь поздравим капитана!

…Вечером во многих хатах Дёминского шли разговоры о том, как команда «Встреча» с разгромным счетом «разуделала» мартыновских футболистов.

– И как же вы, Андрюха, с ними справились? – подтрунивал отец. – Они и неорганизованные, они и нетренированные, а вы так с ними обошлись… – Кивнув в сторону матери, авторитетно добавил: – Наконец-то парни взялись за настоящее дело!

А отец Виктора Емельянова не менее участливо обратился к сыну:

– Как же ты, Витек, гол пропустил?

– Да я, может быть, нарочно. Разве мало нашей «Встрече» шестнадцати голов?

– Скажу одно: слабый ли, сильный ли противник – никогда и ни на что не поддавайся. Ведь ты же вратарь. А это – как часовой.

Среди взрослых больше всех радовался Павел Федорович:

– Это моя школа, мой класс. Это я их тренирую!