Текст книги "Исповедь содержанки. Или «У кого нет миллиарда, могут идти в…»"

Исповедь содержанки
Или «У кого нет миллиарда, могут идти в…»
Александр Николаевич Иванов

© Александр Николаевич Иванов, 2024

ISBN 978-5-0064-9101-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Или

«У кого нет миллиарда, могут идти в…»

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Поздним майским вечером, мне позвонила моя хорошая знакомая Лилия.

Она по– профессии– театровед, хорошо разбирается в литературе, искусстве и мы часто вместе обсуждаем новости арта…

«Классический театр кончился. Везде пошлость, лубок и обнажёнка, – однажды заявила она, – закончилось время театроведов, настало время товароведов!»

«Это по аналогии с «Властелином колец»: «Закончилось время людей– настало время орков!» -пошутил я.

https://www.youtube.com/watch?v=ZOmWMhmXkMA

«Да, похоже, особенно, когда встречаешься с некоторыми персонажами, – поддержала она, – настоящие орки, судя по их поступкам. Хорошо, хоть, Станиславский и Немирович-Данченко не видят всего этого безобразия!».

«Но, они тоже жили на сломе эпох, -добавил я, – тогда большевики, придя к власти, первые «Лав парады» устраивали. Тогда тоже казалось, что настоящая культура умерла. Но, ничего, вернулось всё на «круги своя», может и сейчас «выплывем».

В итоге, Лилия решила переквалифицироваться в блогеры.

Это новая, модная профессия, становилась тогда всё более популярной. Однако, частные консультации у неё ещё оставались и на этой теме мы сотрудничали: я иногда подбрасывал ей клиентов. Оставались ещё нормальные люди, которым нужна была серьёзная аналитика в вопросах искусства…

«Ты можешь сейчас ко мне приехать, – спросила она, – прямо сейчас. У меня в гостях моя хорошая подруга, я хочу вас познакомить. Думаю: вам обоим это будет полезно».

Мне было скучно сидеть дома одному и я, уверенный, что эта встреча просто очередное, банальное знакомство с целью устройства личной жизни моей и её подруги, взял такси…

Некоторое время назад, Лилия уже знакомила меня с одной из своих коллег по «цеху».

Я встретился с довольно приятной, миловидной леди, бальзаковского возраста и, конечно же, заядлой театралкой.

После её вдохновенного рассказа о недавно посещённой выставке, какого-то мастера кисти и мольберта, мы перешли к обсуждению нынешней ситуации с отношением полов в современном мире и в России в частности.

«Конечно, не интим!» – сделав акцент на последнем слове, воскликнула моя новая знакомая, рассказывая о тех «скрепах», которые, по её мнению, держат современную семью.

«А почему не интим?» – спросил я, немного приуныв.

«Взаимовыручка, соучастие, поддержка и взаимопонимание– вот, на что должна опираться современная семья!» – сказала она, одёрнув свой строгий костюм.

«Рановато, Вы, дамочка, „списали полковника“, -подумал я про себя, а в слух сказал, – но, ведь, ещё нам с Вами, рано думать о пенсии?»

«Так, уже не „за горами“, – подчеркнула моя собеседница, – готовиться надо!»

Конечно, продолжения отношений с этой леди не последовало, я решил, всё-таки, ещё не спешить с пенсией…

В уютной, московской, богемной квартире Лилии, я встретил довольно симпатичную леди, около тридцати лет, на первый взгляд.

Она была прилично и со вкусом одета, каштановые длинные волосы убраны в пучок. Ей можно было бы дать и меньше, но сеточка морщин под глазами выдавала её возраст, несмотря на профессиональный макияж.

Нас представили друг другу. Катерина, так звали девушку, познакомилась с Лилией на одной из закрытых пати несколько лет назад. После традиционного чая с пирожными, Лилия сообщила мне, что Катя приехала к ней рассказать о себе, о своей судьбе, обо всём, что произошло с ней после того, как их отношения были прерваны некоторое время назад. « Я уговорила её рассказать всё при тебе, чтобы ты смог опубликовать это» – сказала мне подруга.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

«Я родилась в Казахской ССР в советское время и уже старшеклассницей застала развал нашей страны, – начала рассказывать Катерина, – отношение к русским в ставшем в одночасье, независимом Казахстане, было терпимее, чем, например, в Молдове, Грузии или прибалтийских странах.

Но, всё равно, местечковый национализм стал ощущаться острее, чем до 1991г.

Многие славянские семьи стали уезжать в Россию, на Украину и в Беларусь, особенно после событий в ряде бывших среднеазиатских республиках СССР, а теперь независимых странах. Одна наша родственница, проживала в Воронеже, у неё там в области была зимняя дача, она и пригласила нас переехать туда пожить. Уже собираясь в дорогу, мы видели, как стала поднимать «голову» местная мафия, как многие русские девушки попадали в гаремы к богатым казахам и прочее. А что творилось в соседних азиатских странах, бывших республиках СССР и вспомнить страшно. Правда, там они и сами с собой тоже разбираться начали, не только с русским населением. Переехали мы, загрузив пожитки в контейнер, только часть вещей удалось вывезти, обосновались на новом месте. Мама устроилась посудомойкой в местное маленькое кафе, а папа в милицию, благо помог его хороший знакомый. Это было удачей в то время.

На семейном совете решили мы, что надо мне поступать в институт в Москве, да желательно там и остаться жить. Я сдала экзамены, поступила и получила место в студенческом общежитии.

Ну, думаю, теперь наша жизнь, здесь в России, нормализуется.

И вот тут, стали поступать мне разные соблазнительные предложения. Наше общежитие, пользовалось дурной славой и в институте, и в микрорайоне, где оно располагалось. Виной тому– первокурсники, среди которых было много шпанистых ребят.

Они и «мутили» воду.

Знаешь, все поступают по-разному: одни по настоянию родителей, другие, лишь бы поступить в институт, не важно в какой. Уже на втором курсе, большая часть их отсеивается и остаются в основном те, кто действительно хочет учиться дальше. Так вот: пришел новый комендант в общежитие, как мы поняли– отставник и решил эту проблему. Он предоставил несколько комнат для проживания милиционерам– омоновцам. Те и навели порядок: понятливым объяснили, а непонятливых пару-тройку отчислили из института. Затем начались сюрпризы в нашей комнате. Сначала появился телевизор «Рекорд», ещё советский, цветной, но показывал неплохо. Он раньше стоял как запасной в кабинете у коменданта. Ни у кого в нашей общаге телевизоров тогда ещё не было. Мы, как пришли с занятий, так и обомлели. Потом, так же неожиданно, нам заменили старые полуразвалившиеся кровати на новые. Мебель в общежитии была вся плохая, её меняли, но понемногу и всё самое новое стало сразу попадать к нам в комнату. Девочки с которыми я жила, почему-то сразу подумали на меня. «Ты что, с комендантом „шашни“ завела?» – спросили они. Да я и сама была удивлена! Ни одного намёка или предложения на личные отношения он мне не делал, просто смотрел ласково. Сейчас я понимаю, что может быть, я пробудила в нём какие-то отцовские чувства, ведь детей он, по слухам, не имел.

Как бы там не было, но именно тогда, я почувствовала, что моя жизнь меняется к лучшему.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

Фамилии наших преподавателей были: Медведев, Клюев, Дроздов, замдекана– Лосев. «Зоопарк», как мы шутили между собой. Если остальные ещё вели себя прилично, только начинали вымогать деньги за зачёты и экзамены, то Клюев конкретно «клевал» на симпатичных студенток. Старшекурсницы подсказывали нам, как «правильно» надо одеваться, чтобы сдать у него зачёт или экзамен: юбочку покороче, особенно если ножки красивые, декольте побольше и, желательно, без лифчика. Доходило до того, что если студентка совсем ничего не знала по билету, то она садилась к нему очень близко и демонстративно закидывала ногу на ногу.»

«И проходило?» – спросил я.

«Как правило, да, -ответила Катя, – я не помню, чтобы он в таких случаях, кому-то поставил тройку. Оценки влияли на стипендию, а кому она не нужна? Вот и выкручивались девчонки, кто как мог».

«А как приходилось, скажем так, несимпатичным девушкам?» – спросил я.

«О, тем просто! Они, вообще, могли не сдавать, – отвечала Катя, – Клюев, как только начинался экзамен, обводил аудиторию недовольным взглядом. Это означало: красивые остаются, остальные уходят.

Девушки по– проще, выстраивались к нему с полными конспектами лекций и он ставил им тройки, ну, а кто претендовал на четыре или пять, садились на самые задние парты, чтобы не мешать ему расслабиться. Вот такая «технология», но мы не были в претензии, ведь предметы не все знали, да и не все и не всё учили.

По– правде говоря. Хотелось и погулять, и прочее, соблазнов много было– Москва!»

Лилия налила всем ещё по чашке чая.

«Уже на первом курсе, – продолжала наша рассказчица, – многие девушки стали заводить романы, но, уже вовсю поглядывали на материальное положение ребят в расчёте на возможную поддержку. Мне нравился один мальчик, мой сокурсник, тоже из простой семьи, только из деревни. Я-то была городская. Он уже отслужил в армии и поэтому выглядел старше других ребят. Хороший, простой паренёк из небогатой семьи. Тогда это понятие: «бедный– богатый», уже основательно входило в нашу жизнь.

Мне было интересно и приятно с ним общаться, но он не мог оказывать мне поддержку и подруги удивлялись: «Зачем он тебе? Он же бедный да ещё и простовато выглядит! Тебе надо устраиваться в жизни, у самой „ни кола ни двора“! Ты что, поедешь к нему в его „фигово– тутуево“ со своим дипломом коров пасти? Там твой диплом никому не нужен да и все колхозы давно развалились– одна пьянь и рвань!»