Текст книги "За точкой невозврата. Полдень битвы"

– Служба по найму – изначальное призвание немецкого солдата, – хмыкнул Роммель. – Герр Сталин не хочет воевать с вами напрямую, и именно поэтому ему сейчас нужны кондотьеры – люди независимые, но в то же время опытные, компетентные и квалифицированные. Поскольку моя армия никогда не принимала участия в боях на Восточном фронте и не совершала там ничего непотребного, то мы очень быстро договорились, ко всеобщему удовольствию, кроме вашего. Кстати, должен вам сообщить, что легендарная свирепость «марсиан» была сильно преувеличена брехливым гением нашего Геббельса. Пленных не брали обмундированные в устаревшую «марсианскую» экипировку солдаты советских штурмовых батальонов, сформированных из тех русских, что имели несчастье побывать в нашем немецком плену. Вот кто убивал за одни только звуки немецкой речи. Но за это мы должны благодарить Альфреда Розенберга и других идеологов германской расовой исключительности, а не герра Сталина и Покровителей большевиков, которые, напротив, с таким явлением борются. У меня тут в Африканской компании имеются солдаты и офицеры, прибывшие прямо из советских лагерей для военнопленных. Тех, кто высказал весьма достойное желание сражаться против вашей говняной Британской Империи, сразу передают в мое распоряжение. И именно от этих людей мне известно, как с немецким вопросом дела обстоят в Советской России и у «марсиан».

– Ну хорошо, – сказал Монтгомери, озабоченно потерев подбородок, – хоть и страшно это признать, но вы меня убедили. У нас снова вернулся пятнадцатый или шестнадцатый век, когда были возможны такие вот частные армии, нанимавшиеся на службу то к одному, то к другому государю. Но скажите – победив нас в Египте, что вы намерены делать дальше?

– Я, мой добрый Бернард, – с чувством сказал Роммель, – и дальше буду пинать вас, британцев, везде и всюду, где смогу только встретить, чтобы вы убрались на свои поганые острова и больше не мешали своими интригами жить честным людям. Никто не любит людей, желающих соблюдать только свои интересы, и немцы не исключение. Но мне уже обещали, что итог моей карьеры будет не в этом мире. Когда здесь все мои дела будут закончены, то я, со всеми своими людьми, отправлюсь за Врата в мир будущего, где немцы выродились и измельчали – для того, чтобы так же, изо всех сил, лупцевать ваших потомков. Суммы, которую мне обещали за контроль над Суэцким каналом и вообще Египтом, вполне хватит, чтобы перевооружить мои войска по стандартам двадцать первого века, а боевого опыта, такого, как у нас, там нет более ни у кого, разве что у русских.

– А что будет, если в ваши дела решат вмешаться американцы? – спросил Монтгомери. – Ведь, несмотря на все свои поражения, в настоящий момент это самая мощна держава нашего мира, и она может воспротивиться тому, чтобы русские большевики и их Покровители на Континенте (в Европе) творили все, что им захочется.

– Янки никак не могут справиться с напавшими на них маленькими желтыми самураями, – с презрением сказал Роммель. – Да, со временем американская промышленная мощь обязательно возьмет свое, но пока счет совсем не в пользу американской армии и флота. Вы, англичане, в провинции Ассам тоже совсем не цветочки нюхаете. И это при том, что японский вопрос в одно-два касания может быть решен на полях Маньчжурии. Рузвельт знает (а если не знает, то догадывается) что если он будет слишком дерзок, то герр Сталин все равно разгромит японскую квантунскую армию и вынудит императора Хирохито к капитуляции. А потом на просторах Тихого и Индийского океанов появится частная военно-морская компания адмирала Ямамото, в качестве тыла опирающаяся на всю экономическую мощь объединенной Евразии. И вот тогда вы, англосаксы, узнаете, что такое настоящая война без правил.

– Да вы, Эрвин, настоящий дьявол! – возмутился Монтгомери. – Неужели вам нравится вот так смаковать поражения цивилизованных белых людей, которые им нанесли разные дикари, русские и японцы?

– Нравится – не то слово, – сказал Роммель. – Ну да ладно, мой добрый Бернард. Вы мне лучше скажите, что я должен делать со всем вашим британским, новозеландским, австралийским и южноафриканским сбродом, ведь мой наниматель с вашей гадкой Империей пока не воюет? Лагеря для военнопленных, надо сказать, дело не дешевое. Будь сейчас и в самом деле шестнадцатый век, то распродал бы я вас оптом и в розницу на Каирском базаре и забыл бы, что такие жили на свете. Но сейчас так нельзя, а потому можете не беспокоиться – обращаться с вами будут в полном соответствии с Женевскими конвенциями. А сейчас прошу меня извинить – вынужден вас оставить. Дел в результате нашей победы образовалось невпроворот.

Часть 31
Момент Солнцестояния

10 июля 2019 года, 13:25. Московская область, государственная дача «Ново-Огарево».

Присутствуют:

Президент Российской Федерации – Владимир Владимирович Путин

Министр обороны – генерал армии Сергей Кужугетович Шойгу

Секретарь Совета Безопасности РФ – генерал армии Николай Платонович Патрушев

Министр иностранных дел – Сергей Викторович Лавров

– В конце прошлой недели на двухдневном саммите в Варшаве американцы с британцами все же протолкнули свою идею о создании альянса восточноевропейских демократических государств вне НАТО, – сказал министр иностранных дел. – Официально это оборонительный альянс неядерных государств, который призван предотвратить распространение конфликта за пределы территории бывшей Украины. В годы, предшествовавшие второй мировой войне, такое образование назвали бы санитарным кордоном. Но на самом деле впечатления от сборища восточноевропейской пузатой мелочи осталось самое негативное. Как-то уж слишком натужно его участники убеждали себя и весь мир в миролюбии и белопушистости создаваемой ими организации. Я хоть и не Станиславский, но все равно – не верю, и точка.

– И правильно, что не верите, Сергей Викторович, – кивнул Николай Патрушев. – После того, как мистер Пенс во всеуслышание озвучил программу стоящих за ним американских правящих кругов, включающую в себя полное разрушение нашей страны, следовало ожидать создания второго эшелона стран, готовых непосредственно воевать против России. Как только бывшая Украина закончится, а может быть, и раньше (что скорее всего), на нас толкнут этот новосозданный восточноевропейский демократический альянс. Есть предположение, что едва только в Белоруссии начнутся ожидаемые нами события, как участники этого «оборонительного» союза тут же превратятся в агрессивный блок, силой оружия поддержав «демократический» мятеж.

– Совершенно очевидно, что перед нами обрисовали поле боя второго этапа войны за мировое господство, – сказал Шойгу. – С одной стороны, господа американские генералы планируют вполне легально с территорий стран-участниц демократического альянса чужими руками наносить конвенциональные удары по нашей стратегической инфраструктуре, с другой стороны, суммарная численность населения, армий мирного времени и мобилизационного потенциала[12]12
  Общая численность населения указанных стран – 103 миллиона человек, армии (в основном сухопутные войска) – 360 тысяч солдат и офицеров, резервистов – 10 миллионов (из них 9,6 миллионов в Польше), полный мобилизационный потенциал – 15 миллионов человек.


[Закрыть] этих стран вполне сопоставимы с возможностями Российской Федерации. И совершенно неважно, что венгры или болгары, совершенно не хотят воевать. На грядущую бойню погонят всех. И в то же время, исходя из нашей военной доктрины, мы не будем иметь возможность применять против наших противников оружие массового поражения – ведь ни одна из стран, вошедших в этот альянс, не является ядерным государством. Очевидно, авторы этой идеи планируют истощить и измотать наши войска в позиционной войне с почти равным противником, после чего им останется нанести добивающие удары.

Президент России заглянул в лежащие перед ним бумаги и кивнул.

– Все верно, Сергей Кужугетович, – сказал он, – а теперь скажите, что вы намерены делать в связи с таким вызывающим поведением наших европейских и американских оппонентов? Должны же быть у вас по этому вопросу хоть какие-нибудь соображения.

– Во-первых, – сказал тот, – не следует забывать, что наши противники не имеют общего командования, и далеко не однородны по своим возможностям. Но если мы будем играть против них от обороны и дадим время мобилизоваться и консолидироваться, то непременно проиграем. Во-вторых – наиболее опасны для нас Финляндия и страны Балтии, ибо при общей незначительности своих сил они, в общем и среднем, растягивают наш фронт на две тысячи километров к северу, предоставляя противнику возможность накопить войска на прибалтийском и финском плацдарме и атаковать нас с северо-западного направления. В настоящий момент на украинском фронте мы переходим к стратегической обороне и проводим перегруппировку войск с целью прикрыть угрожаемое северо-западное направление. Одновременно Генштаб разрабатывает планы превентивных Прибалтийской и Финской наступательных операций, которые необходимо провести прежде, чем страны НАТО сконцентрируют на территории Финляндии, Эстонии, Латвии и Литвы свои ударные группировки.

В президентском кабинете повисла оглушительная тишина.

– Но как же, Сергей Кужугетович, вы собираетесь без всякого повода напасть на независимые государства, являющиеся членами ООН? – только и смог сказать министр иностранных дел.

– В задницу и ООН, и ОБСЕ, с ПАСЕ в придачу! – резко ответил Шойгу. – Авторитет сих организаций, полностью подпавших под американское влияние, в последние годы превратился в штопанный презерватив. Где они были, когда киевский режим бомбардировал из тяжелой артиллерии республики Донбасса, а коллективный Запад водил нас за нос с Минскими соглашениями и Нормандским форматом? Неужели нам каждый раз надо дожидаться своего двадцать второго июня, прежде чем начинать действовать исходя исключительно из военной целесообразности? Мистер Пенс в своей речи перед Конгрессом фактически объявил нам войну, и все те страны, что откликнулись на его призыв устроить против нас крестовый поход, тоже являются нашей законной целью. Владимир Владимирович уже пообещал этим козлам, что мы сами будем решать, где и когда мы применим силу, чтобы обеспечить свою безопасность – и пусть так оно и будет.

– Да, Сергей Викторович, – сказал президент, – как ни печально это признавать, но Сергей Кужугетович прав. Если драка неизбежна, то надо бить первым. Если сейчас упустить возможность для превентивного удара, то потом за это придется платить утраченной территорией и жизнями наших военных и гражданского населения, что категорически неприемлемо. Если кто-то вдруг начал болтать, что собирается вас убить, то поверьте ему, и убейте его первым.

– Кстати, – сказал Николай Патрушев, – мирный договор между Финляндией и СССР от 1944 года действовал только до тех пор, пока этот осколок былой Российской империи сохранял нейтральный статус. Господин Нийнисте Саули, подписавшийся под учредительным договором нового антироссийского альянса, наверное, уже и забыл, с каким условием коллега Сталин не стал лишать его страну государственной независимости.

– Да, – согласился президент, – и это тоже верное, хотя и запоздалое суждение. Ведь Финляндия перестала быть нейтральной страной не несколько дней назад, а с того момента, когда ввела против Российской Федерации незаконные экономические санкции, ибо законно это может сделать только Совет Безопасности ООН. Но давайте все же вернемся к белорусскому вопросу, ибо именно он может стать спусковым крючком для резкого осложнения международной обстановки. Николай Платонович, вы можете что-нибудь сказать по этому вопросу?

Патрушев чуть прокашлялся и сказал:

– На территорию Белоруссии в последнее время идет переброска из Польши и Литвы как гражданских активистов либерально-националистического толка, так и профессиональных «революционеров» левацкого извода и подготовленных боевиков. И еще неизвестно, кто из них опасней. Кстати, если на остальных границах в связи с разразившейся в Европе эпидемией атипичной вирусной пневмонии мы смогли установить жесткий контроль, миновать который невозможно, то белорусская граница у нас пока остается лишь линией на карте, и перемещение через нее людей и товаров ничем не ограничено. А потому часть людей, прошедших обучение в западных центрах, транзитом через Минск направляются на территорию Российской Федерации. И эта угроза будет пострашнее, чем реэкспорт к нам любой европейской продукции, подпавшей под закон о контрсанкциях.

– Вы предполагаете, что у нас в Москве тоже запланирован майдан, как и в Минске? – спросил Сергей Лавров.

– Не думаю, Сергей Викторович, – покачал головой секретарь Совета Безопасности. – Для майдана нужна массовка, а у нас в России настолько безумной публики явно недостаточно. То есть в одиннадцатом-двенадцатом году она имелась во вполне товарных количествах, по крайней мере, в Москве и Питере, а потом вся куда-то делась. Кто поумнел, кто лег на дно, а кто и бежал от нас, ломая крылья, теряя перья. Скорее всего, в настоящий момент к нам забрасывают агентуру влияния с расчетом на длительное внедрение. Майдан у нас может случиться только в том случае, если мы по-крупному обосремся на фронте и, более того, патриотическому коллективному сознанию нашего народа покажется, что мы его предали. Вот тогда начнется такое, что останется только святых выносить.

– Да, предательство – это единственное, чего народ нам не простит, – сказал президент. – Более того, он не простит нашего предательства даже себе, ибо это он нас выдвинул и избрал на должности. Именно поэтому нам нужна полная и окончательная победа – как на внешних, так и на внутренних фронтах. Прошлая разгульная жизнь с «девочками» и блекджеком уже не вернется никогда, и некоторым коллегам следует зарубить это на носу. Я согласен с мнением тех товарищей, которые считают, что наши соседи перейдут к активным действиям одновременно с началом минских событий. Ведь Белоруссия – это не только поставщик молочной продукции и большегрузных тягачей, но и армия в пятьдесят тысяч солдат и офицеров и триста тысяч резервистов. Именно в этот момент, если прежде не случится еще каких-нибудь обстоятельств, армия получит приказ перейти границу на прибалтийском направлении, а также нанести удары на всю глубину вражеского развертывания – то есть по всем тем странам, которые имели глупость присоединиться к новому антироссийскому альянсу. Цели: военная и транспортная инфраструктура, а также объекты энергообеспечения. Исключение тут можно сделать только для Венгрии, которая, как стало известно, отказалась посылать свои войска за пределы национальных границ.

– Владимир Владимирович, – поднял голову Николай Патрушев, – коль пошла такая пьянка, то не пора ли нам разом выйти из всех ненужных для нас соглашений, давно утративших смысл для нашего государства? И в том числе я предлагаю выйти из режима санкций против Ирана и Северной Кореи, ведь инициаторы этих рестрикций для нас теперь тоже лютые враги.

– Так значит, Николай Платонович, по вашему мнению, Организация Объединенных Наций тоже потеряла для нас смысл? – с некоторым раздражением спросил Сергей Лавров.

– Наш представитель в Совбезе ООН должен оставаться на своем месте до самой последней возможности, – ответил Николай Патрушев, – и давить на наше право вето, блокируя проведение антироссийских резолюций. Не стоит повторять глупости, которую совершил товарищ Сталин, когда отозвал из Нью-Йорка своего представителя, из-за чего в Корее официально воевали не американские интервенты, а миротворческие войска ООН. И тут тоже учинится нечто подобное, стоит нам только отозвать товарища Небензю в Россию. Посла Антонова отзывать из Вашингтона в Москву можно и нужно, ибо с нынешней американской администрацией не о чем разговаривать, а вот постоянный представитель Российской Федерации в Совете Безопасности ООН должен находиться на своем посту до конца. Вся остальная ООН – это уже труха и тлен, и, скорее всего, после завершения этого конфликта она разделит судьбу Лиги Наций или будет реформирована до неузнаваемости.

– Да, Николай Платонович, так мы и сделаем, – согласился президент, – продолжение нашего участия в разных ненужных организациях, вроде Парламентской Ассамблеи Совета Европы, это тоже отдушина для людей, желающих национальной капитуляции. Прикрыть эту лавочку сейчас самое время. И по поводу санкций против Ирана и Северной Кореи я тоже с вами согласен – наше участие в этих рестрикциях в связи с вновь открывшимися обстоятельствами должно быть заморожено. А если кто-то из ваших коллег, Сергей Викторович, не согласен с этим решение, то они могут написать заявление на увольнение по собственному желанию; в связи с оттоком из России иностранных мигрантов в стране намечается нехватка дворников и уборщиц. Другого варианта трудоустройства для внутренних фрондеров у нас не должно быть. На этом все, коллеги, совещание закончено!

14 июля 2019 года, Республика Беларусь, город-герой Минск.

С двенадцатого июля на всей территории Республики Беларусь был введен карантин. Все массовые мероприятия отменили, закрыли крупные торгово-развлекательные центры, запретили на массовые собрания и объявили о необходимости носить на улицах и в общественных местах маски. В первые два дня милиция на улицах крупных городов активно останавливала нарушителей карантинного указа и на первых порах выносила им предупреждение. Мол, сейчас, пока зверь-вирус не разгулялся у нас, как в Западной Европе, лучше поберечься, а то потом будет хуже – и в смысле драконовских штрафов, и в смысле того, что больным новой инфекцией, прежде уличенным в игнорировании карантинных требований, придется возмещать государству стоимость своего лечения. Одновременно со всей этой вакханалией предприятия республики продолжали работать и отгружать продукцию заказчикам, по большей части находящимся в России.

План американской операции «Горгона» предусматривал достижение полной готовности к майдану через две-три недели, примерно к началу августа, но столь удобный повод взбаламутить застоявшуюся выгребную яму в Лэнгли решили не упускать. Дело в том, что гражданские активисты к середине июля уже прибыли в Минск и другие крупные города и внедрились в оппозиционно настроенные круги белорусского общества, которые им предстояло поднимать на борьбу. При этом боевики – как леваки-антифа, так и правые радикалы – еще оставались в тренировочных лагерях по ту сторону границы, и лишь небольшая их часть находилась в пунктах сосредоточения на территории Республики Беларусь. Вливать такую бражку в майданные мехи следовало перед самым началом переворота, а иначе процесс грозил пойти вразнос гораздо раньше намеченного срока.

И ведь никто из американских специалистов по цветным революциям так и не догадался, что упреждающее введение карантина – это хитрая провокация белорусских и российских спецслужб, стремящихся заставить противника действовать в спешке, ломая тщательно отработанные планы. И, несмотря на то, что пропускные пункты на границе с Литвой, Польшей и Украиной еще действовали, при ужесточении карантина через пару недель они могут закрыться точно так же, как это уже случилось в Западной Европе. Хватайте чемоданы, господа, вокзал отходит в неизвестном направлении. Господа и побежали, спотыкаясь и падая на поворотах.

Тринадцатого числа в субботу все было еще тихо, а вот четырнадцатого утром – началось. Все оппозиционные[13]13
  Оппозиционные партии и движения, принимавшие участие в попытке государственного переворота: Белорусская Христианско-Демократическая Партия, Партия Свободы и Прогресса, Белорусская Социал-Демократическая Партия, Белорусская Социал-Демократическая Партия (Грамада), Объединенная Гражданская Партия, Белорусский Народный Фронт, Консервативно-Христианская Партия, движение «За Свободу», Белорусский конгресс демократических профсоюзов, молодежное движение «Молодой фронт», левая партия «Справедливый мир», анархо-коммунистическое движение «Революционное действие», Ассоциация белорусских студентов и белорусское отделение интернациональной социалистической альтернативы.


[Закрыть] партии и движения (частью зарегистрированные в минюсте Белоруссии, а частью нелегальные) разом вывели на улицы свой актив и лохторат под лозунгами «Нет карантину», «Прочь от России» и «Мы – европейцы». Лозунги «Усатого – гэть» и «Мы тут власть» до поры оставались припрятанными подальше от людских глаз, ибо время им еще не пришло. Кого только среди революционеров не было: буквально все цвета спектра политической радуги от ультраправых до ультралевых – центристы, клерикалы, представители прогрессивной интеллигенции, белорусские националисты и социалистические интернационалисты. В придачу всю эту мутную пену, выступившую под бело-червоно-белым флагом белорусских прогитлеровских коллаборантов, своим «авторитетом» благословили Белорусская автокефальная православная церковь (белорусский аналог ПЦУ) и конференция католических епископов Белоруссии, напрямую управляемая из Польши.

На стороне власти остались только патриотическое общественное объединение «Белая Русь», Компартия Белоруссии, Либерально-Демократическая партия и Федерация профсоюзов Белоруссии, но их массовку на улицы просили пока не выходить. Рано. На первом этапе, дабы не допустить столкновений «стенка на стенку», основную работу по пресечению попытки государственного переворота должны были проделать правоохранительные органы. В окрестностях Минска сконцентрировались заготовленные впрок автозаки, машины с водометами и автобусы с ОМОНом, экипированным для грязной работы. Основные события намечались именно в столице, без распыления сил на областные города.

С утра и до начала темноты оппозиция гуляла по улицам со своими плакатами вполне беспрепятственно и мирно. Несмотря на то, что протестующие грубо нарушили режим карантина, правоохранительные органы не спешили хватать людей и выписывать им драконовские штрафы. Когда нарушителей от ста тысяч до миллиона (подсчеты оппозиции), пресекать такой праздник непослушания возможно только экстраординарными мерами. Все происходящее снималось камерами уличного наблюдения, и свои штрафы нарушители должны были получить потом, если, конечно, не огребут более серьезного наказания.

При этом в парке Янки Купалы, расположенном в двух километрах от Дома Правительства, забурлил перманентный митинг. Там ораторы самой разной политической направленности произносили пылкие речи о приверженности белорусского народа ориентации на демократическую Европу, любви к украинскому народу и ненависти к Российской федерации, стремящейся построить на постсоветском пространстве коррумпированную лапотную империю. Не пускали подобную публику только к президентской резиденции «Дрозды» и другим государственным учреждениям. Но туда до поры и до времени никто особо и не лез.

Особое внимание обращал на себя парад домохозяек, обряженных в платья оппозиционной бело-красной расцветки (цвета правительства – зеленый и красный). Холеные представительницы среднего класса, чем-то похожие на упитанных бройлерных кур, гордо вышагивали по улицам белорусской столицы, демонстрируя благополучие и достаток. Мол, смотрите, какие мы красивые, богатые и довольные, и как сильно мы не любим власть, обеспечившую нам такую сладкую жизнь. Для полного антуража не хватало только ценников в долларах, за которые эти женщины с пониженной социальной ответственностью исполнят иностранному клиенту все позы Кама-Сутры.

И тут же обозначились перебежчики от Проклятой Влады к Восставшему Народу. Среди ораторов импровизированного гайд-парка, клеймивших все плохое и ратовавших за все хорошее, отметились экс-директор Парка Высоких Технологий (автор белорусского IT-чуда) Валерий Цепкало и директор театра имени Янки Купалы Павел Латушко[14]14
  У белорусской музыкальной группы «Галасы ЗМеста» есть песня, посвященная этому персонажу, которая так и называется «Латушко».


[Закрыть] (экс-министр культуры и экс-дипломат). Очевидно, задницы пана Дуды и пана Науседы кажутся этим людям и их единомышленникам рангом поменьше значительно слаще, чем задница последнего диктатора Европы, которую они так тщательно вылизывали прежде.

Начальная фаза протеста проходила относительно мирно, потому что его вожди, те самые тренированные по методичкам Шарпа гражданские активисты, получили от своих кураторов команду ожидать подтягивания к Минску групп подготовленных боевиков, чтобы потом те могли пользоваться массовкой как живым щитом.

Но не срослось. Некоторые группы специально подготовленных боевиков спецназ КГБ взял прямо в арендованных кураторами маленьких пансионатах и туристических кемпингах, других перехватили на дорогах. Автобусы, по самую крышу набитые физически крепкими, тренированными мужчинами, останавливали на постах ГАИ, после чего блокировали бронетехникой. Когда из башни БРДМ прямо в лицо смотрит ствол крупнокалиберного пулемета Владимирова, а автобус окружают злые и прекрасно экипированные бойцы спецназа, не настроенные шутить, то даже самые буйные боевики антифа вели себя будто паиньки. К моменту наступления темноты количество превентивно задержанных превысило уже три тысячи человек. Просочиться в белорусскую столицу смогли только мелкие группы, использовавшие личный либо общественный транспорт, что позволило этим людям избежать внимания правоохранительных органов и захвата.

В результате к моменту наступления темноты беспорядки в Минске все же начались, но их размах оказался совсем не тот, что планировался организаторами: те намеревались устроить революцию, а получилось мелкое хулиганство с элементами членовредительства. Хотя, было дело, в отдельных местах в милицию полетели коктейли Молотова, в других в ход пошла стальная арматура, на что правоохранители без всякой пощады ответили пластиковыми пулями, слезоточивым газом и тугими струями воды из брандспойтов. Бутылка с зажигательной смесью, разбитая пулей прямо в руке боевика – и человек на глазах своих приятелей, журналистов и случайных зевак из массовки превращается в живой факел. Кадры этого события, снятые съемочной группой одного из фрондирующих российских телеканалов, в итоге облетели мир.

Но чаще всего бывало так, что под пластиковые пули, электрошокеры и тугие струи воды, сбивающие с ног, попадала как раз та самая гребаная массовка, а отнюдь не прикрывающиеся ею боевики. И массовка же (вкупе с журналистами, в том числе и российскими), по принципу «кто попался, того и винтим» в основном оказывалась в неласковых объятиях белорусского ОМОНа. Бойцы белорусских спецподразделений и в обычных-то условиях не привыкли особо церемониться с задержанными, а при подавлении мятежа и подавно могли дать сто очков вперед даже самым грубым американским копам. Результатом этой неразборчивости и уже ненужной после задержания жестокости станут несколько скандалов (в том числе и на межгосударственном уровне) с ближайшим союзником.

Вот так первый день майдана закончился тактической победой белорусской власти, не допустившей захвата протестующими инициативы, и морально победой оппозиции, сумевшей выставить себя невинными жертвами в глазах части российских и подавляющего количества мировых СМИ. Но это было только начало…

15 июля 2019 года, 12:15. Московская область, государственная дача «Ново-Огарево».

Президент Путин смотрел по телевизору вчерашние репортажи из Минска и матерился как последний извозчик. Сначала транслируемая картинка очень сильно напоминала «белоленточные» протесты в Москве зимой 2011-12 годов, когда несистемная либеральная оппозиция российской власти была максимально сильна. Разница была только в том, что «многисисечные массы», гуляющие по улицам белорусской столицы, были одеты в легкие в легкие летние платья, а в Москве во время известных событий была зима.

Потом стали проявляться веяния времени и белорусский национальный колорит. Сначала в ОМОН полетели камни и бутылки с зажигательной смесью, а некоторые протестующие с арматурными прутьями в руках полезли драться с милицейским оцеплением врукопашную. Итогом того кровавого вечера стали двое убитых (один сгорел на собственной бутылке с бензином, в другого неудачно попала пластиковая пуля), до сотни травмированных, и плавающие повсюду облака слезоточивого газа. Заводилы белорусского майдана сами в драку не лезли, а вместо того держались в задних рядах протестующих, чтобы вовремя исчезнуть, а потому никто из них не был задержан.

Но события вечера в Минске были только началом – быть может, только чуть более жестким, чем знаменитый «штурм фонтана» с господином Тютютким в главной роли, потому что тогда обошлось без жертв. Тошнотворные особенности белорусской правоохранительной системы стали проявляться потом, за толстыми стенами переполненных минских СИЗО. Схваченную сгоряча пузатую мелочь – женщин, подростков и стариков – начали выпускать почти сразу, и едва выйдя за ворота, эти люди сразу же попали в объятия российских и западных журналистов. Их душераздирающие рассказы о том, что белорусские силовики творят с задержанными, заполонили телеэфир и социальные сети.

Что-то из этих рассказов могло быть эмоциональным преувеличением, но президент понимал, что в целом эти сообщения соответствуют истине. Были уже похожие случаи в прежние времена, когда даже видавшие виды следователи из НКВД крутили у виска пальцем и спрашивали: «А что, товарищи, так можно было?». Кроме того, появились сведения, что в эту молотилку попали и российские журналисты (причем не только либерально-оппозиционных «Медузы» и «Дождя», а также независимого интернет-издания Daily Storm, находящиеся в Минске на птичьих правах), но и вполне легально аккредитованные корреспонденты агентств «Спутник Беларусь» и RT-Ruptly.

Такое поведение союзника не лезло ни в какие рамки и требовало немедленной реакции со стороны самых высоких инстанций. Демарш чрезвычайного и полномочного посла Российской Федерации Дмитрия Мезенцева белорусским властям был явлением само собой разумеющимся, как и протесты со стороны российского журналистского сообщества, но чтобы решить этот вопрос быстро и с наименьшими потерями в имидже, требовалось вмешательство самых высших инстанций. Ибо пока гром не грянет, деятели в Минске не только креститься не станут, но даже не почешутся.

Президент досмотрел новостную подборку до конца, прочел сухой отчет специалистов (как тех, что находились в контакте с белорусскими товарищами, так и тех, что наблюдали ситуацию со стороны), потом взял трубку прямого телефона, соединяющего его с главой Белоруссии, и сказал:

– Алло. Доброе утро, Александр Григорьевич, если, конечно, его можно так назвать. Ты как, успел уже полюбоваться на то, что за ночь успели натворить твои держиморды, или пока еще в неведении? Между прочим, я не о вчерашнем побоище с двумя жмурами и кучей искалеченных, которого тоже, наверное, можно и нужно было избежать. Я о том, что сейчас творится в твоих СИЗО, да о российских журналистах, которых твои оглоеды похватали на улицах заодно с соросовской гопотой и случайными зеваками. Что, молчишь, последний диктатор Европы? Начал ты вчера хорошо, но потом обгадился так, что кучу с разбегу не перепрыгнешь…

– Э-э-э, Владимир Владимирович… – ответила трубка голосом белорусского президента, – но ты же сам говорил…

– Я тебе говорил, что нужно задушить прозападную оппозицию как явление, – отрезал Путин, – показать пример ее никчемности, вторичности и продажности, и вместе с тем проявить решимость в соблюдении закона, а не устраивать на весь мир кровавые бои без правил и обнаженные мужские БДСМ-шоу с групповыми избиениями. Такое могло прийти в голову только человеку с крайне нездоровыми эротическими фантазиями. И самое главное – всех граждан России, а особенно журналистов, необходимо немедленно передать представителям наших властей, со всеми полагающимися извинениями. Союзники мы или нет? В противном случае, когда я стану оказывать тебе поддержку словом и делом, мое общество меня просто не поймет. Скажет, что Лукашенко зверь и тиран, не уважает Россию, ату его! Ферштейн?