Текст книги "Тень Фукусимы"

Но почему так легко сдался Левченко? Неужели из-за тех пятнадцати тысяч вечнозелёных рублей, которые он под шумок заныкал? Нет, таких людей Малышев знал – это фанатик. Его невозможно подкупить, и уж точно не такой суммой. В чём же тогда дело?

– Останови, – скомандовал он шофёру, и тот, естественно, приказ исполнил. – Пётр Степанович, будьте так любезны, откройте, пожалуйста, портал.

Тарасов открыл кейс, но экран не засветился.

– Аккумулятор сел, – сообщил физик. – Так уже было. Нужно его на солнце подзарядить.

– Подзарядите, – кивнул полковник.

Его терзали очень нехорошие предчувствия, но на его безмятежном лице они нимало не отражались. Они никоим образом не отразились и через два часа, хотя экран пульта так и не засветился. Все стояли вокруг и напряжённо, до рези в глазах, смотрели на тёмный экран. Один только Ярослав расхаживал взад-вперёд, постоянно то насвистывая, то напевая весьма древнюю песенку «Ты ж мэнэ пидманула». Остальные, за возможным исключением Тарасова, украинского языка не понимали, но смысл смутно улавливали.

Полковник уже несколько раз порывался попросить Ярослава, чтобы тот заткнулся, но не стал этого делать, предполагая, что юноша его просьбу проигнорирует

– Что-то мне кажется, что эта дрянь больше никогда не заработает, – высказался Малышев.

– Ай вонт ту си, Раша гуд бай! – сменил репертуар Ярослав.

Полковник гневно на него зыркнул, но снова промолчал, и парень вдохновенно продолжал исполнять песню, занявшую в своё время на Евровидении второе место. В этот момент зазвонил мобильный телефон Малышева. Кто-то что-то ему сообщил, и полковник заметно побледнел.

– Вот оно что, – сдавленно пробормотал он. – Эй, ты гуцул! Ты знаешь, где сейчас этот ваш Левченко?

– Нет, – Ярослав энергично замотал головой.

– А кто знает? Пушкин?

– Пушкин умер, – расстроился Ярослав. – Жалко.

– Ты, дефективный, я же слышал, как ты в аэропорту спрашивал о Левченко!

– Спрашивал, но я не знаю, где он. Зато товарищ Волчара знает.

– А Волчара где?

– Не знаю. Если вы хотели у них что-то спросить, почему не спросили, когда они с вами были в одной комнате?

– Что ты мне тут дурачка включаешь? Если ты не знаешь, где Волчара, зачем о нём вообще говоришь?

– Ну, так спросить у него надо, он скажет, где товарищ Левченко.

– Как его спросить, если неизвестно, где он?

– По телефону, – объяснил Ярослав. – Есть такое изобретение. Сейчас ему позвоню.

– Да уж, позвони, – тяжко вздохнул полковник

– Они оба на заводе, – сообщил Ярослав, поговорив с Волчарой.

– На каком?

– Я знаю, где это. Давайте отвезу.

На проходной их не хотели пускать, но Ярослав предъявил свои корочки, и охранники разрешили войти сотруднику СБУ и ещё двоим, под его ответственность. Этими двумя, по выбору полковника, оказались сам Малышев и Тарасов. По заводу Ярослав шёл уверенно, Волчара чётко и подробно объяснил, как его найти. Войдя в нужный цех, полковник радостно ахнул.

– Вот оно! – выкрикнул он. – Ни с места! Никому не двигаться!

* * *

Начальник цеха лично проводил экскурсию для Игоря, Аллы, Волчары и Левченко. Наверно, у него было немало других дел, но доблестного руководителя уж очень интересовал вопрос, что в его цехе забыло СБУ?

– Раньше, при Союзе, здесь было народу раза в четыре больше, и оборудование работало круглосуточно, кроме плановых ремонтов или профилактики, – пояснял он. – Сейчас, как видите, затишье. А тогда вот этот красавец стучал непрерывно.

– Это и есть молот? – поинтересовался Левченко.

– На самом деле это пресс, но здесь его действительно называют молотом. Жаргон такой, понимаете?

– Понимаю. А какое у него ударное усилие? То есть, с какой силой он бьёт?

– Несколько тонн. У нас тут масштабы, сами понимаете. Были, по крайней мере. Эх! Ну вот скажите, кому Союз мешал?

– Покажите, пожалуйста, как он работает. Если работает, конечно.

– Это очень просто. Вон туда кладётся поковка, затем нажимаем вот эту кнопку…

Молот рухнул вниз, не дошёл до наковальни сантиметров пять и вновь вернулся вверх.

– Можно ли его настроить так, чтобы он бил по наковальне, или как она там называется?

– Теоретически можно, но так не делается, потому что…

– Сделайте, пожалуйста, – попросил Левченко.

Сам начальник настраивать пресс не стал, позвал какого-то работягу. Тот некоторое время спорил, доказывал, что так не делается, но, в конце концов, всё-таки настроил должным образом. Проведенные испытания наглядно продемонстрировали, что настройка проведена правильно, молот ударил по наковальне вполне ощутимо, аж пол затрясся.

– Большое спасибо, – поблагодарил майор. – А теперь оставьте нас одних.

– Что вы собираетесь тут делать?

– Казнить врагов народа, – сообщил Левченко. – Волчара, их же надо казнить?

– Надо, конечно, – неуверенно согласился тот. – Но способ казни какой-то неправильный. Так при свидетелях нельзя. Потом, в случае чего, придётся свидетелей убирать.

– Если понадоблюсь, я у себя в кабинете, – обиженно буркнул начальник цеха и ушёл.

– А теперь, Васька, давай, рассказывай, почему мы не едем домой, а припёрлись на этот, не скажу какой, завод, – потребовал Волчара.

– Все слышали, что я потратил пятнадцать тысяч американских рублей непонятно на что?

– Слышали, – подтвердил Игорь.

– А потратил я их на то, чтобы изготовить точную копию вот этой штуки, – Левченко извлёк из чемодана, который так и продолжал носить за собой, пульт управления порталами, и поставил его на наковальню. – Наши стратегические союзники эту хрень включили, посмотрели, что она показывает непонятные крокозябры, но портал открывать при шефе не рискнули. Потому им и неведомо, что увезли они с собой на север ноутбук китайского производства, доработанный по моим указаниям одним хабаровским специалистом. Парень – молодец! Так всё сделал, что я сам не мог отличить, где копия, а где настоящий пульт. Пришлось маленький портал открыть, чтобы точно убедиться.

– Но они же обязательно проверят, и очень быстро, – заявил Волчара.

– Нет, друг мой Акакий, не проверят они, а только попытаются проверить. Потому что аккумулятор там заряжен самую чуточку, и второй раз они его уже не включат. Тарасов в этих делах ничего не понимает, и решит, что тут, как и в прошлый раз, нужно подзарядить батареи на солнце. Ну, и пусть заряжают, пока им не надоест. Прибор больше никогда не включится!

– Василий Петрович, почему вы всё это нам рассказываете здесь, а не по пути домой? – поинтересовался Игорь.

– Хочу узнать ваше мнение. Страшно одному по такому вопросу решение принимать.

– Моё мнение – переплатили вы за эту копию. За пятнадцать штук можно было две таких сделать, и ещё бы немного осталось.

– За срочность пришлось доплачивать, – пояснил Левченко. – Пока вы сладко спали в гостинице, тот парень всю ночь работал, и как работал! Даже Тарасов не заметил, что им всучили фуфло! Так что не переплатил я. В таких делах мелочиться нельзя! Сэкономишь пару долларов, а операция сорвётся. Оно мне надо? Да я, собственно, не об этом спрашиваю.

– А о чём?

– Пытаюсь вот понять, оставить ли этот пульт или уничтожить. Вы все знаете, как его можно использовать. Представляете, что было бы, если б он попал в лапы российских властей?

– Да ничего бы страшного не случилось, – предположила Алла. – И Путин, и Медведев вполне адекватные люди. И оба мне нравятся.

– Чудесный аргумент, – улыбнулся Левченко. – Чисто женский. Ладно, Алла, учитывая твою симпатию к этим деятелям, считаем, что они ничего плохого не натворят. А вот что будет, если их сменщик откроет портал в Индийский океан, чтобы в нём свои сапоги помыть?

– То есть, ты считаешь, что России эту штуку доверить нельзя. Что тогда тебе непонятно?

– Ну, вот, Штатам, я считаю, тоже нельзя. Все согласны? Как насчёт Китая? Тоже? Англия, Германия – кто-то полагает, что можно? Нет? Может быть, ООН? Международная организация, какая-никакая, всё-таки. Есть у кого-то сомнения, что дать пульт ООН – это всё равно как попросить передать его США?

– Да ясное дело, – подтвердил Волчара. – Империалисты проклятые!

– Украине тоже передавать бесполезно, мы все сегодня видели, что наша страна – просто транзит в Россию. Примерно как ООН и США.

У Волчары зазвонил мобильный телефон, и он отошёл немного в сторону, чтобы не мешать остальным.

– Но это же шеф СБУ хотел пульт в Россию отдать, – возразила Алла. – Может, нужно выйти на самый верх и всё рассказать президенту?

– Шеф сказал, что с президентом всё согласовано.

– Как говорит Игорь по поводу и без повода, ничьим словам слепо верить нельзя.

– Правильно всё он говорит. Но неужели, Алла, ты считаешь, что у нас злые бояре, а добрый царь, то есть президент, об этом не знает, и если ему рассказать, то заживём, как в раю?

– Ну, не так утрированно, – немного смутилась Алла. – Но за нашего президента я голосовала, да и Игорь тоже, если не врёт.

– Ха! Вы голосовали! Я вот выборы подтасовывал, по нашему городу. Не один, конечно, но тем не менее. И всё равно, не хочу я давать ему в лапы такую игрушку. Ещё, не дай Бог, получится, как с тем венком. Волчара, ты что-то хочешь сказать?

– Да. Вам всем привет от Ярослава.

– Действительно, давно не виделись. Даже соскучиться успели. Но вернёмся к нашему вопросу. Этот пульт даёт нам ворота в другие миры. И этот же пульт – угроза жизни на Земле. Что будем делать?

– В чём угроза-то? – не понял Игорь.

– А ты, Игорёк, представь, что кто-то этой штукой воспользовался против России или США, причём применив ядерный заряд. Как думаешь, хоть те, хоть другие не нанесут ответный удар своими ракетами?

– По кому?

– По тому, кого посчитают виновными. Короче говоря, с государствами всё понятно. А что скажете насчёт частных лиц? Нас, например?

– Нет! – решительно ответил Игорь. – Чем мы лучше президента, которого сами избрали?

– Я тоже так подумал. Ну, раз такое дело, пульт должен быть уничтожен. Мы теряем дорогу в параллельные миры, но…

В этот момент в цех вбежал полковник Малышев, увидел вожделенный пульт и заорал:

– Вот оно! Ни с места! Никому не двигаться!

Свои требования он подкрепил демонстрацией пистолета, поэтому все действительно застыли. Кроме Тарасова, к которому приказ полковника и не относился. Пётр бросился к пульту, желая побыстрее убрать его из опасной зоны. Но не успел. Левченко нажал на пусковую кнопку молота (он уже давно держал на ней палец), и удар силой в несколько тонн (точных цифр начальник цеха не знал) превратил пульт в некоторое подобие металлопластикового блина.

– Ну, вот и всё, – подытожил Левченко. – Хотя нет, ещё не всё. Контрольный выстрел.

Он нажал кнопку ещё раз, и вновь громада молота обрушилась теперь уже на остатки пульта.

– Забирай, – предложил Левченко. – А пистолетик спрячь. Ты не у себя дома, хотелось бы напомнить.

Полковник шевелил губами, но так ничего и не сказал, и пистолет спрятал. У него за спиной спрятал оружие и Ярослав (Малышев не заметил даже, как тот его вытащил).

– Как ты мог, Левченко? – чуть не плача, спросил Тарасов. – Это же был путь к звёздам! А ты его уничтожил! Ты мерзкое хохлятское быдло, которое, кроме своего хлева, ничем не интересуется!

– Хватит, – распорядился полковник. – Тем более, Левченко тут уже нет.

– А где он? – удивился Тарасов.

– Исчез, – развёл руками Волчара.

– Но ведь только что он был здесь!

– Он вечно то исчезает, то появляется, – пояснил старый чекист. – Задолбал уже!

* * *

Синяя «Таврия» с Левченко за рулём глотала километры шоссе, проложенного вдоль Днепра. Пассажиры некоторое время ехали молча. Волчара, сидевший на переднем сиденье, тихонько похрапывал. Аллу знобило, она всё пыталась согреться, но ей это не удавалось, потому что причиной озноба был не холод, а нервное напряжение. Когда Малышев размахивал пистолетом, ей казалось, что дуло направлено или на неё, или на Игоря. Сам Игорь пытался разобраться в последних событиях, они ему казались какими-то театральными, постановочными. Так и не придя к определённому выводу, он решился расспросить Левченко.

– Слышь, Левченко, что-то я ничего понять не могу с этим полковником Малышевым.

– Что тебе непонятно?

– Да вот представил, что не пришёл туда, на завод, этот полковник. Ты уничтожил пульт. Поддельный пульт уехал в Москву. Там они тупо смотрят на тёмный экран. День смотрят, два, месяц, год… Но ведь рано или поздно разберут они эту штуку, и увидят, что ты им отдал ноут, а не пульт. Значит, пульт ты заныкал. Берут тебя за жабры, просят сказать, где пульт. Ты им: уничтожил я его! Так хрен они тебе поверят, даже под сывороткой правды! И настанет тебе хана.

– Пусть так, и что?

– А то, что теперь, когда полковник видел, как ты грохнул пульт, такой опасности больше нет. То есть, Малышев тебе был просто необходим, и он случайно пришёл. Ну, не верю я, Левченко, что ты положился на случайность! Ты его сам туда притащил, пригласил, или что-то вроде этого.

– Так и было, – признал Левченко. – Ему эту идею, что пульт фальшивый, должен был подкинуть Ярослав, если полковник сам не догадается. Вышло немного не так. Малышев ничего не подозревал, Ярослав выжидал три часа десять минут, как мы его попросили, и время ещё не истекло, но тут полковнику кто-то позвонил, и он уже всё знал. Теоретически можно выяснить, кто ему звонил, но зачем?

– Значит, всё шло по твоему плану. И ты, наверно, считаешь, что всё прошло просто великолепно. А ничего, что этот тип размахивал пистолетом практически у нас под носом?

– Он ничего не смог бы сделать. Тарасов наверняка оружия не имел. А один против троих в перестрелке обречён. Я, Волчара и Ярослав его бы мгновенно увалили, тем более, парень стоял у него прямо за спиной.

– Ты, Левченко, ни хрена стрелять не умеешь. Я видел, как ты на таёжной базе из трёх выстрелов попал только раз. К тому же другой рукой ты жал кнопку молота, то есть, поза для стрельбы у тебя была неудобная.

– Согласен.

– Волчара ни хрена не видит, какой из него стрелок?

– Волчара ещё вас всех похоронит, – пробормотал старый чекист и снова захрапел.

– А Ярослав – мальчишка! – продолжил Игорь. – Он мог заколебаться, прежде чем стрелять в спину так называемому союзнику!

– Могло быть и так.

– То есть, у нас с Аллой были неслабые шансы заполучить пулю! И посмотри, что случилось с Аллой! Она на себя не похожа!

– Перенервничала. Бывает. Это пройдёт. А чего вы, ребята, ожидали? Вы вторглись в мир спецслужб. Шансы выжить у таких вторженцев примерно как у баранов на бойне. Но вы живы и возвращаетесь домой. Между прочим, благодаря мне. Вы видели и слышали очень много лишнего, и путь вам был один – в землю. Но я поставил условие, что передам пульт только в вашем присутствии. Гуманоид я, как выражается один из наших общих знакомых. Именно поэтому вас не только не убили, но и максимально быстро доставили в Украину. Чуть ли не ковровую дорожку перед вами расстелили. Заодно и Лаврентий Павлович выжил. Потому что раз вы остались на этом свете, то нет смысла и его убирать. И при всём этом всё равно Левченко плохой! Так всегда почему-то получается, видно планида у меня такая.

– Не ври! Малышев был недоволен, когда мы садились с ним в вашу маршрутку. Значит, не было никаких условий, связанных с нами!

– Малышев – просто курьер. Он мог быть не в курсе. Договаривались на уровне, намного более высоком. Или просто голову морочил, знал, что вас всё равно повезут к шефу несмотря ни на что. У него весёлое настроение было, отчего бы и не пошутить малость? Радуйтесь, что живы. Тарасову такое счастье не выпало.

– Это ещё почему?

– Он, как и вы, слишком много знает. А самое главное, он знает, что полковник облажался по полной программе. С такими знаниями долго не живут. Тем более, пульт я уничтожил, теперь Тарасов никому не нужен. Я думаю, он встретит смерть в самолёте. Сердечный приступ или что-то подобное. Наверняка в группе Малышева есть палач. А вы что, думали, в сказку попали?

– Мы не вторгались в твой мир, Вася, – тихо произнесла Алла. – Вы сами нас туда втянули. Отправили в гости к Волчаре, тот всё передал Леониду Сергеевичу, Игоря похитили, и дальше у нас уже просто не было выбора.

– Алла, если уж хочешь искать крайнего, вспомни, с чего всё началось. Вы пытались вытянуть информацию из Генки. Взяли в разработку сотрудника спецслужбы! Неужели вы думали, что это не привлечёт к вам внимания? Вроде не дети уже, пора понимать, что от мафии и спецслужб посторонним нужно держаться подальше?

– Вот именно. Спецслужбы и мафия. Найдите десять отличий. Если не вышло, найдите хоть одно. У меня не получается.

– Повторяю, вы легко отделались. Насчёт того, что работу потеряли, не волнуйтесь. Я обещал решить вопрос с вашим начальством, и я его решу. Ваши начальники умнее вас и не захотят связываться со спецслужбой. Может даже, вам немного зарплату увеличат, но этого не гарантирую. А больше я для вас ничего сделать не могу. И в дальнейшем держитесь от нас подальше.

* * *

Развезя всех по домам как заправский таксист, Левченко подъехал к своему подъезду, припарковал машину и задумался. Размышлял долго, но решение, в конце концов, принял. Он вышел из автомобиля, достал из багажника чемодан, поставил «Таврию» на сигнализацию и направился к себе домой. Супруга встретила его традиционным приветствием:

– О! Глядите, явился! Где ты шлялся столько времени? Опять по бабам бегал?

– Работал я, – пояснил Левченко. – Ты же знаешь. Следил.

– И, конечно же, за бабой! Небось переспал с ней?

– Действительно, спал с ней разок, хотя и не в том смысле. Маша, погоди скандалить. Совет твой нужен.

Мария Левченко, уже готовая произнести очередную гадость в адрес мужа, так и застыла от неожиданности с открытым ртом. Уже лет двадцать Василий обходился без её советов.

– Что? – только и смогла выдавить из себя она.

– Маша, смотри, вот эта штука может делать удивительные вещи, – он поставил на стол извлечённый из чемодана пульт, включил его и открыл портал. – Видишь? Это ход через пространство, ведущий куда хочешь. Спецы называют его «портал». Понимаешь? Можно залезть в банк или ювелирный магазин. Можно пристрелить кого угодно или там отравить. Путешествовать можно, в конце концов.

– И ты умеешь им пользоваться?

– Пока нет. Но уверен, что разберусь.

– Допустим. Но какой совет тебе нужен? Я в технике ничего не понимаю.

– Эта штука в мире, наверно, не одна, но у людей – одна. Остальные – у тех, кто их придумал и изготавливает. Не спрашивай меня, кто они такие, я этого не знаю. Так вот, никому не известно, что мне удалось её заныкать.

– Ныкать ты мастер, кто бы сомневался.

– Так вот, Машенька, с помощью этого прибора мы сможем творить чудеса, но если кто-то о ней узнает, у нас будут крупные неприятности.

– Тебя за это уволят?

– Нет, скорее всего, убьют. И тебя тоже. И Мишку могут, но это вряд ли. Ну, что? Рискнём?

Мария задумалась. Риск – это, конечно, плохо, но как зато как ей будет приятно, если она станет полноправной напарницей мужа! А золото и бриллианты, добытые через портал – это хорошо, но совсем необязательно.

– Вася, я в доле! – заявила она. – Мы с тобой вдвоём, получается, единственные, кто знает об этой штуке?

– Да, только мы двое, – подтвердил Василий.

– Сообразим на троих? – предложил Волчара, неожиданно для хозяев входя в комнату. – Я третьим буду!

– Ты откуда тут взялся? – вскричал Левченко, выхватывая оружие.

– В гости пришёл, – пояснил Волчара. – А то сижу, думаю: «Вот же дурак Васька, почему он всего одну копию сделал? Было бы у него две копии, он бы настоящий пульт себе заныкал!». А потом такая мысль: «Но Васька же не дурак!». А раз такое дело, пошёл к тебе в гости.

– Как ты вошёл? Я же дверь запер!

– Отмычка, Вася. Есть такое изобретение у человечества. Ты думал, у тебя очень надёжный замок? А я его на раз отпер! Ты, Вася, ещё юноша по сравнению со мной. Так что учись, пацан, пока я жив!

– Волчара, ну зачем, зачем ты сюда припёрся? – Левченко чуть не плакал, так ему было жалко старика. – Мне же теперь придётся тебя убить!

– А вот теперь, Васька, ты дурак. С пультом – не дурак, а с Волчарой – дурак. Тебе нет никакого резону меня мочить. Я ведь чего от тебя хочу? Найди мне мир, где Союз не развален, и я уйду туда. Чем это тебе помешает? И ты ведь знаешь, что действительно уйду. При тебе пытался же! Пойми, мне тут жизнь – не жизнь. Мне СССР нужен.

– Я же не умею делать так, чтобы портал вёл в другой мир!

– Разберёмся, Васька. Не боги горшки обжигают. Учение Маркса всесильно, потому что оно верно. Вот с помощью этого учения мы и заставим пульт работать так, как нам надо.

– Волчара, ты мне мозг своим Марксом не выноси! Давай лучше выпьем, раз уж я передумал тебя убивать.

– Вам бы только бухать! – буркнула Мария.

– Давайте проголосуем! – неожиданно предложил Волчара. – Васька, ты за то, чтобы забухать?

– Конечно. Это я же и предложил.

– Мария Николаевна?

– Я – против.

– А товарищ Волчара – за! Итого: два за, одна против, решение принято квалифицированным большинством, то есть, двумя третями голосов. Демократический централизм, понимаешь. Подчинение меньшинства большинству.

– Ладно, бухайте, раз уж без этого жить не можете, – махнула рукой Мария. – А я телевизор посмотрю.

– Э, нет, не уклоняйся! Правые и левые уклонисты – они те же враги народа.

– Не хочу! Чего ко мне пристал, старый чёрт?

– А знаешь, Мария Николаевна, если ты нам составишь компанию, я тебе расскажу, как на днях Васька у меня дома с одной бабой переспал. Я бы тоже не отказался, но, как ты правильно сказала, я уже для таких дел старый…

* * *

Сидя в салоне лайнера, совершающего чартерный рейс Киев – Москва, Тарасов подводил неутешительные итоги своей явно неудавшейся жизни. Он, по сути, так ничего и не достиг. Ни как физик, ни как обладатель волшебного пульта, ни как муж и отец, но это, впрочем, уже давно. И поправить уже ничего нельзя, поздно. Не требовалось гениального ума, чтобы понять – жить ему оставалось совсем недолго. Он слишком много знает, и больше не нужен – пульта ведь больше нет, бандеровец его уничтожил. Значит, в ближайшее время уничтожат и Тарасова.

Полковник Малышев подошёл к нему в сопровождении ещё одного мужчины, держащего в руках шприц.

– Надеюсь, вы меня правильно поймёте, Пётр Степанович. В этом нет ничего личного, – сообщил полковник.

– Понятно, – вздохнул Тарасов. – Значит, в самолёте. Я всё-таки надеялся, что уже в Москве.

– Ну, я подумал, что тянуть незачем. Вы умрёте от сердечного приступа, это не больно. Если у вас есть разумное последнее желание, я постараюсь его исполнить.

– Прямо золотая рыбка.

– Если не хотите…

– Хочу. Удовлетворите моё любопытство. Когда я поставил поддельный пульт на подзарядку от солнца, вы ведь не знали, что вам подсунули фальшивку. Потом кто-то позвонил, и после разговора у вас уже не было ни малейших сомнений. Что вам сообщили?

– Вообще-то это секретная информация, но, учитывая все обстоятельства, полагаю, что имею право вам на этот вопрос ответить. Вы помните капитана Воробьёва из хабаровского управления?

– Помню, конечно. Но не понимаю, как он может лучше вас знать то, что происходит с вами?

– Капитан по моему заданию выяснял, чем в Хабаровске занимался Левченко, от того момента, как отобрал пульт у вас, до посадки в самолёт. Оказалось, что он заказал одному местному умельцу изготовить копию странного устройства, каких умелец ещё никогда не видывал. Копию пульта Левченко получил. А раз у него в руках были и копия, и оригинал, странно было бы ожидать, что он подсунет нам не копию. Я ответил на ваш вопрос? Если да, то мы, пожалуй, приступим.

– Ну, приступайте. Хотя я не думаю, что вы нуждаетесь в моём разрешении.

В этот момент у полковника зазвонил сотовый телефон, высветив на экране незнакомый номер.

– Простите, вам придётся минутку подождать, – извинился он.

– Не торопитесь, я готов ждать, сколько потребуется, – сообщил Тарасов. – Я, вообще-то, никуда не спешу.

– Да! – рявкнул Малышев.

– Товарищ полковник, это капитан Воробьёв из Хабаровска, – представился позвонивший. – Вы меня помните?

– Я никогда ничего не забываю! Говорите быстрее, что вам нужно. Вы меня отрываете от очень важного дела.

– Понимаете, товарищ полковник, по вашему приказу я выяснял, чем Левченко занимался прошлой ночью. И мне удалось установить, что он заказал копию какого-то непонятного прибора…

– Капитан, вы повторяетесь. Ваш доклад об этом я уже слышал.

– Нет, товарищ полковник! Я говорю не о той копии, а о другой! Понимаете, для него их сделали две. Когда вышли на след первой копии, решили, что это всё. А я подумал, надо этот след отработать до конца. И тут вот что вдруг выяснилось.

– Это в корне меняет дело! – к полковнику вернулось хорошее настроение, которое, как недавно казалось, пропало навсегда. – Капитан, гордитесь! Россия держится именно на таких, как вы!

– Так что, мне перепадёт орден, внеочередное звание, или хотя бы премия?

– Не будьте таким корыстным, капитан, – порекомендовал Малышев и прервал связь.

– И долго я буду ждать? – кисло поинтересовался Тарасов.

– Долго, Пётр Степанович, очень долго. Отставить! Свободен! – последние слова относились к жуткому типу со шприцом, который после этого приказа спрятал шприц и сел на своё место.

– Так что, это ещё не конец?

– Ну какой же это конец? Вот именно сейчас, Пётр Степанович, всё только начинается!

* * *

Игорь слышал ровное дыхание спящей жены, а сам заснуть не мог. Чудовищная догадка напрочь прогнавшая от него сон, распирала его изнутри, и ему необходимо было с кем-нибудь ею поделиться. Игорь не выдержал и разбудил супругу.

– Отстань, я не хочу, – пробормотала сквозь сон Алла. – Ты прямо маньяк озабоченный!

– У тебя один секс на уме, – фыркнул Игорь. – А на самом деле я вот что подумал. Левченко сказал, что он за копию пульта заплатил пятнадцать тысяч бакинских. Так вот, я всё-таки уверен, что он врёт. За такие бабки можно было сделать две копии, а если договориться об оптовой скидке, то и все три. А значит…

– Заткнись и слушай меня, Марченко! – ледяным голосом произнесла Алла. – Если когда-нибудь я от тебя ещё раз услышу хоть одно слово об этом деле, клянусь тебе, я немедленно подам на развод!