Текст книги "Ваших бьют!"

Результат этой замены я и услышал. За дверью находился некто, абсолютно уверенный, что я нахожусь дома, и всеми правдами и неправдами требовавший, чтобы я подтвердил его уверенность. Серегин посмотрел на меня и буднично достал из кобуры оружие – события последних дней приучили его к тому факту, что звание майора милиции, находящегося на службе Школы магии, не простой звук. Под непрекращающуюся трель звонка он встал из-за стола, промокнул губы салфеткой и, сделав мне знак следовать за ним, вышел в коридор. Подчинившись, я отложил ложку, гадая, останется ли что-нибудь в пиале с десертом после того, как Тимошка решит, что я уже наелся, и вышел в коридор.

Серегин встал около двери, наставив на нее парализатор, и кивнул, предлагая мне открыть, всем своим видом обещая, что через мгновение назойливый проситель в страшных судорогах упадет к нашим ногам. Но я, рискуя жизнью, все-таки посмотрел в глазок. Если вы не знаете, в чем состоял риск, вспомните сюжет множества фильмов, где какого-нибудь второстепенного персонажа негодяи расстреливали через дверь только из-за того, что он задавал вполне невинный вопрос: «Кто там?» Но мне повезло. Во-первых, я так и не спросил, кого это принесло к нашему десерту, а во-вторых, вместо какого-либо недоброжелателя с оружием я увидел крайне обеспокоенную Галину. Поэтому, даже не поинтересовавшись мнением майора милиции, я распахнул дверь.

Галочка бросилась в проем и замерла, совсем не ожидая, что первым, кого она увидит в моей квартире, окажется серьезный мужчина в милицейской форме, к тому же угрожающе направляющий на нее какой-то предмет. Но сам Серегин, опознав в посетительнице мою подругу, схватил ее за руку, втянул в квартиру и, убедившись, что на лестничной клетке не скрываются преступники, взявшие Галочку в заложники, захлопнул дверь.

Оказавшись в моих объятиях, Галочка вдруг начала всхлипывать, что-то бормотать и ежесекундно покрывать мое лицо поцелуями. Мне даже стало не по себе от такого бурного проявления чувств, но ни Серегин, ни девочки не собирались оставить нас одних, ожидая объяснений причин поведения девушки.

И Галочка, вдоволь наплакавшись у меня на плече, наконец пришла в себя и сообщила новости, которые она услышала по городскому радио. Оказалось, что буквально двадцать пять минут назад передали, что в Северо-Восточном районе неизвестным, одетым в лопнувшую кое-где по швам темную куртку, было совершено разбойное нападение на продуктовый павильон. Преступник, не обращая внимания на присутствие продавщицы, перелез через прилавок и стал набирать продукты. Служащие павильона, включая не побоявшегося вступиться за сохранность ассортимента охранника, получили увечья различной степени тяжести. Были приведены приметы грабителя: высокий рост, крепкое телосложение, наличие на лице густой бурой щетины, на глазах желтые контактные линзы. Далее корреспондент поведала, что продавщице на какой-то короткий миг показалось, что его рука, сгребающая деньги, вместо ногтей заканчивалась длинными когтями. Галя сказала, что в завершение сообщения осторожный голос попросил всех слушателей, располагающих сведениями о местонахождении этого человека, позвонить по какому-то городскому номеру, который она не запомнила, или же по телефону «02».

Услышав все это, Галина, невзирая на недовольство Евгения Алексеевича, сразу же бросила полировать ногти и помчалась ко мне, почему-то уверенная, что Грегору уже удалось меня разыскать, и когда она войдет в квартиру, то увидит только мое бездыханное тело, распростертое на полу. И чем больше проходило времени с того момента, как она услышала новость, тем все больше подробностей появлялось у нее перед глазами. Вместо того чтобы взять себя в руки, Галя все сильнее изводила себя, представляя, что, возможно, мстительный оборотень и не убил меня сразу, а оставил умирать, предварительно сломав мне позвоночник, чтобы я не мог дотянуться до телефона. А для усиления моих страданий бесчеловечный футболист забрал с собой девчонок, чтобы кроме физической боли я еще мучился и от неопределенности их судьбы. Я, честно говоря, вздрогнул, услышав сценарий моей погибели, родившийся в явно нездоровой Галочкиной голове. Хотелось надеяться, что у Грегора фантазия поскромнее и в случае чего он меня просто разделит на парочку неравных частей и на этом успокоится.

Итак, Галя просто пулей выскочила из здания фирмы и поймала частника, который, подсадив молодую и очень красивую девушку, голосующую на улице, вблизи взглянул на паническое выражение ее лица и, позабыв заготовленные фразы, располагающие к знакомству, надавил на педаль газа. Подрулив к дому, он попытался даже выскочить из машины, чтобы успеть открыть дверцу своей пассажирке, но она, оставив на сиденье плату за проезд и более чем щедрые чаевые, уже ринулась в подъезд.

Выслушав Галин рассказ, майор, пользуясь авторитетом власть имущего, обязал девчонок накормить, напоить и, главное, успокоить девушку, встал из-за стола, кивнул мне, предлагая продолжить разговор в обстановке, исключающей присутствие заполнивших мою квартиру представителей прекрасной половины человечества и чертяжества.

Мы проводили дам на кухню, а сами прошли в гостиную, где Серегин, живо устроившись на диване, задал вопрос, ответа на который я сам ждал от него:

– Ну и что будем делать, Александр Игнатьевич?

Конечно, я понимал, что мои предложения в любом случае не будут являться истиной в последней инстанции, тем не менее я озвучил единственный видимый мною вариант решения проблемы:

– Ловить.

– Отлично! – почему-то обрадовался Серегин, от которого я, честно говоря, ожидал другой реакции.

А милиционер продолжил:

– Александр Игнатьевич, раз уж нам вместе предстоит на деле доказать, что мужики в наше эмансипированное время еще на что-то годны, давай перейдем на «ты».

– Лады, – ответил я и пожал Серегину руку в знак согласия, при этом оценивая тот минимальный период времени, когда я смогу обращаться к майору, как к старому приятелю.

Но, учитывая сложившиеся обстоятельства, я был бы полезен Дмитрию Константиновичу в качестве полноценного напарника вместо немощного гражданина, которому «выпала честь» оказаться объектом программы защиты свидетелей.

– Так вот, Сань, на территории Школы некоторые считают, что все как-нибудь рассосется, но лично я в это не верю.

Я посмотрел на майора и убедился, что Серегин действительно не верит, что Грегор, вместо того чтобы достичь своей цели довести меня до могилы, рассосется, в смысле растает, словно утренний туман. Майор выдержал мой взгляд, доказывая свою позицию в этом вопросе. И весь его вид утверждал, что, невзирая на грозящую ему лично опасность, он готов на любые действия, доказывающие, что начальник отдела по борьбе с преступностью Российского филиала Европейской Школы магии действительно является таковым.

– Так вот, Александр Игнатьевич, осталось сообразить, что нам делать, чтобы поймать Грегора. – Осознав, что его речь недостаточно патетична для такого судьбоносного момента, Серегин неуклюже добавил: – Оборотня, возомнившего себя центром Вселенной.

Честно говоря, я не думал, что в поступках Торпеды Грегора имеются наполеоновские стремления. Уничтожить одного куратора – это тебе не завоевать весь мир. И кстати, тут действия Грегора не вызывали сомнений в его психическом здоровье. По сравнению с Александром Великим, Чингисханом и Гитлером он имел ничтожно скромную цель – всего лишь стереть с лица земли скромного тридцатидвухлетнего гражданина Российской Федерации, насолившего ему во время футбольного матча.

Не собираясь озвучивать эту мысль, я посмотрел на воодушевленного милиционера, ожидая услышать от него конкретный план поимки футболиста, но майор не спешил вытянуть из-за пазухи сложенный в несколько раз ватманский лист с нанесенными на нем расположениями наших и вражеских частей, зубчатыми полукружиями укреплений, складками местности с укрытыми в них резервными частями и могучими стрелками красного цвета (красный цвет – это наш), указывающими на сжавшегося в черный кружочек противника. Нет, ни кружочка, ни стрелок, ни даже ватманского листа я так и не увидел, только Серегин, сообразив, что для удачного завершения операции одного желания все-таки маловато, несколько погрустнел. Мне тоже захотелось воспользоваться народной мудростью «утро вечера мудренее», но следом пришло и другое изречение: «Промедление смерти подобно». Я вздохнул.

С минуту мы сидели в молчании, пока с кухни не прибежали девочки. Не успели они угнездиться вдвоем на свободном кресле, как вслед за ними явилась Галочка с тарелкой в руках. Судя по ее аппетиту, с которым она даже на ходу орудовала вилкой, она перестала переживать за мою жизнь и теперь жаждала не пропустить начало нового опасного приключения. Девочки с неодобрением посмотрели на упавшие с тарелки на пол крошки и задали нам интересующий и нас самих вопрос:

– Ну и как мы будем оборотня ловить?

Майор опешил от подобной постановки вопроса и искренне поинтересовался:

– А кто вам, собственно, сказал, что вы будете ловить опаснейшего преступника?

Но моих юных воспитанниц было не так легко смутить. Они в изумлении переглянулись, будто искали друг у друга сочувствия в том, что им приходится общаться с такими бестолковыми взрослыми, и спросили:

– А как же без нас? У вас план какой-нибудь есть?

Мы с майором промолчали, на что получили следующее заявление:

– А у нас есть. Сначала мы на всякий случай окружаем район сигнальными заклинаниями, затем где-нибудь невдалеке устраиваем ему ловушку, дожидаемся, когда Грегор в нее попадет, вяжем его и отправляем на перевоспитание в Школу, где врачи смогут вправить ему мозги, если он, конечно, будет продолжать находиться связанным.

Я, вспомнив веселого Егоркина, почему-то не очень поверил во всемогущество тамошних эскулапов, но идея насчет ловушки была интересной и заслуживала обсуждения с Серегиным.

– Кроме того, несколько заклинаний мы уже поставили, – добавила Даша.

– Когда? – вырвалось у меня.

– А когда вы с Дмитрием Константиновичем уходили, – ответила она. – Мы сразу поняли, что что-то случилось, испугались и решили немного подстраховаться.

Я не очень поверил насчет «испугались», но, исходя из полученного в спальне сообщения о «маскировке и самообороне», не спешил с гневными выпадами, отыскивая такой ответ непослушным сестрам, который бы позволил мне восстановить свое лидерство.

Майор не стал отягощаться излишними думами и рявкнул:

– Кто позволил?! Почему без спроса?! Вам же сказали не высовываться!

Но гибкий детский ум сразу придумал отмазку. Варя сделала вид, что обижена беспочвенными обвинениями, и заявила:

– А мы и не высовывались, открыли дверь и вышли. Целиком. Высунуться – это когда голова снаружи, а все остальное внутри, а так можно и по макушке получить. Мы решили, что Саша нас об этом и предупреждал. – Хитрая бестия повернулась ко мне и улыбнулась, выражая благодарность за такой замечательный совет.

Я постарался спрятать улыбку, наблюдая со стороны, как почтенный майор милиции пытается переспорить двух юных особ, которые в этом деле могут дать фору кому угодно. Но Серегин еще пока этого не понял, поэтому продолжал переть напролом:

– Почему не спросили?

Варя довольно комично округлила глаза, демонстрируя искреннее изумление, вызванное вопросом. Даша, решив отказаться от демонстрации своих актерских навыков, уточнила:

– У кого?

Майор, вскинувшись, хотел, видимо, выпалить: «У меня!» – но, увидев загоревшиеся глаза Вари, у которой уже была припасена фраза о том, что нас не было дома, решил не ставить себя в глупое положение. Способный мужик: был бы он поупрямее, никчемный спор мог затянуться надолго, причем я был уверен, что на десерт Серегин получил бы уже отрепетированную фразу об изучении курса маскировки и самообороны. И если бы он начал препираться по поводу определения, кто-нибудь из сестер обстоятельно растолковал бы, что сигнализация есть неотъемлемый атрибут обороны, а так как они установили ее собственными силами, реализована и первая часть слова. Придраться не к чему.

Майор все это понял гораздо позже, чем я, и теперь занимался поиском того, как достойно выйти из сложившейся ситуации. В каких-нибудь других случаях он бы, возможно, нашел ниже своего достоинства препираться с подчиненным и отправил самовольца на гауптвахту, где у провинившегося было бы время подумать, но современные условия не позволяли воспользоваться таким действенным способом, хотя, судя по глазам милиционера, ему этого очень хотелось.

Я решил не принижать в глазах сестер и так невысокий авторитет взрослых и вмешался:

– Дмитрий Константинович как представитель Школы магии имеет значительный вес в определении вашей дальнейшей судьбы, причем во внешнем мире для вас является самым главным из ее руководителей. Поэтому потрудитесь-ка прекратить свое отвратительное поведение. – Я дождался, когда слово «отвратительное» на них подействует, и продолжил: – И объясните наконец, в чем состоит ваша идея с сигнализацией.

Это сработало. Девочки перестали забавляться и, покосившись на майора, спросили у меня:

– А что говорить? Если мы все правильно сделали, то, как только оборотень попадет в зону действия заклинания, мы это сразу узнаем.

Ох не понравилось мне это «если», поэтому я решил выяснить побольше деталей:

– Как узнаем?

– Да легко, – начала темнить Варя. – Как только подойдет, так и узнаем.

Такая реализация охранной системы не понравилась мне еще больше, но не пытать же детишек. Решив отложить на время выяснение этого вопроса, я, вспомнив, что три месяца назад уже проводил подобное совещание, поинтересовался у всех:

– Итак, для начала предлагаю уточнить, что мы знаем об оборотнях вообще и о Торпеде Грегоре в частности.

Майор вдруг засуетился, похлопал себя по карманам кителя и вынул из одного листок бумаги. Затем он оглядел всю нашу компанию, развернул листок и сообщил:

– Я тут в библиотеку заглянул, как раз для этой цели, и вот что мне попалось. – Он процитировал: – «Иные тела дьявол подменяет, и, пока они отсутствуют или спрятаны где-нибудь в тайном месте, сам овладевает телом спящего волка, образовываясь из воздуха, и, окутав его, производит те действия, которые, как полагают люди, совершаются отсутствующей зловредной ведьмой, которая выглядит спяшей». Франческо-Мария Гваццо, тысяча шестьсот двадцать шестой год. Точка.

Повисло молчание, которое первым нарушил я:

– И что?

Серегин аккуратно свернул бумажку, положил в карман и ответил:

– Абсолютно ничего. Зато слог какой!

Я облегченно вздохнул. Иметь в напарниках романтически настроенного милиционера-поэта в данной ситуации было бы опасно. Надеюсь, при встрече с Грегором Серегин воспользуется оружием, а не будет знакомить преступника с мыслями усопшей около четырех веков назад какой-то Франческо-Марии.

– А по делу? – решил я вернуть разговор в продуктивное русло.

Серегин развел руками, демонстрируя полную неосведомленность в оборотневедении. Прискорбно. Я посмотрел на девчонок, но и они при всей своей природной любознательности не особо разбирались в этом направлении. Галочка, продолжавшая уничтожать содержимое тарелки, вообще сделала вид, что не слышала вопроса. Так как компьютера у меня дома так и не появилось, придется либо ехать на работу, либо идти в ближайший интернет-салон. Возможно, среди разнообразного хлама мне удастся отыскать несколько крупиц действительно полезной информации. А так как время еще раннее, откладывать реализацию такой идеи было бы глупо.

– Раз никто ничего не знает, мне придется поехать порыться в Интернете. Глядишь, что-нибудь полезное и накопаю. – Я встал с самым решительным видом.

– Как?! Один?! – ужаснулась Галочка, у которой, по-видимому, перед глазами снова появились видения моего растерзанного тела.

– Галина права, одного мы тебя не отпустим, поэтому я еду с тобой. – Майор тоже встал, одернул китель и похлопал себя по кобуре. – Помогу в случае чего.

– Дмитрий Константинович, не боишься, что, пока ты будешь меня прикрывать, наши дамы втихую отправятся на охоту?

Милиционер посмотрел на девочек и спросил:

– Отправитесь?

В ответ сестры пожали плечами, что должно было означать: «Пока не знаем». Серегин набрал в грудь воздуху, чтобы разразиться очередной воспитательной речью, но я озвучил еще одну причину отказаться от сопровождения милиции:

– Кстати, вы в Интернете ориентируетесь? Помочь в поисках можете? – Я специально снова перешел на вы, чтобы майор не очень обиделся.

Как оказалось, я угадал: консервативный милиционер не очень-то разбирался в современных технологиях, поэтому не нашел, что ответить.

Зато, сделав неправильные выводы, в спор вступили сестры:

– Мы. Мы можем! – Девочки в возбуждении вскочили с кресла и наперебой стали расхваливать себя в качестве незаменимых помощниц для поиска сведений, разбросанных во Всемирной сети.

Я молчал.

Девочки вдруг притихли, а затем, бросив взгляд на Серегина, затараторили с удвоенной скоростью:

– Мы же не так просто пойдем, а по делу. Вмиг кучу инфы нароем. А если Грегор вдруг попадется, так мы ему собственноручно все до единого волоска выдерем, даже парализатор не понадобится.

Обидевшийся майор тут же высказал возражения:

– Не стоит хранить все яйца в одной корзине.

– Это кто это яйца? – вскинулась Варя. – Саш, ну ты хоть скажи, чтобы не дразнился. А то погоны надел, думает, ему теперь все можно.

– Что-о?! – взревел Серегин, отстаивая честь мундира.

– Тихо! – тут уже заорал я всем и, уже потише, обратился к девчонкам: – Кривые дорожки Интернета могут завести вас в такие дебри, что мне вас и за уши не удастся вытянуть. Что вы переволновались, тут до салона всего три остановки, справлюсь.

Галя, успевшая отнести пустую тарелку на кухню, теперь пила кофе и периодически откусывала от плитки шоколада крупные куски. Она дождалась, когда спор несколько приутих, и не терпящим возражения тоном заявила:

– Поэтому предлагаю прекратить полемику и заняться делом. С Сашей пойду я. Чем раньше мы найдем все, что нам нужно, тем быстрее вернемся домой. Думаю враг еще далеко, и, пока у нас есть время, им надо успеть воспользоваться. Мы едем в салон, а девочки и Дмитрий Константинович, как владеющие магией, пока подумают над тем, чем мы можем противостоять оборотню.

Я подумал, неужели в какао-бобах действительно содержится какое-то вещество, благотворно влияющее на умственную деятельность, и услышал бурчание Вари:

– Это он-то магией владеет?

Обладающий хорошим слухом Серегин вдруг встрепенулся и выпалил:

– А это вы видели?! – И, щелкнув пальцами, извлек из большого аккуратный огонек.

Полюбовавшись на него несколько секунд, он сдунул пламя и победно посмотрел на девчонок, которые тут же начали щелкать пальцами в различных комбинациях. Огня не получалось. Милиционер удовлетворенно понаблюдал за их тщетными попытками, убедился, что девочки наконец-то хоть и ерундой, но заняты, и повернулся ко мне. Едва он открыл рот, как Варя стала канючить:

– Дмитрий Константинович, а, Дмитрий Константинович?

Майор, искренне удивившийся почтительности в голосе недавней грубиянки, медленно перевел на нее взгляд.

– И что Дмитрий Константинович? – поинтересовался он.

– А вы нас научите палец зажигать?

– Нет ничего проще, – решил съязвить милиционер. – Обливаете палец бензином, зажигаете спичку, и порядок. Горит.

Я понадеялся, что сестры поймут, что это шутка, и не бросятся сейчас же экспериментировать, грозя поджечь мою квартиру, до которой и не всякая пожарная лестница дотянется. Близняшки тем временем не отставали:

– Ну мы же серьезно.

– Если серьезно, то вам-то зачем?

Варя, решившая, что мстительный милиционер просто не хочет ни с кем делиться таким замечательным фокусом, обличающе произнесла:

– Но вы-то умеете!

Майор хмыкнул, еще раз зажег огонек, внимательно его рассмотрел и сказал:

– Так это первейшее заклинание для любого курильщика, а у меня, между прочим, двадцатипятилетний стаж. Прервавшийся, правда, – улыбнувшись, добавил он.

Действительно, что еще в первую очередь надо выучить завзятому курильщику, познакомившемуся с такой штукой, как волшебство? Если сигареты сигаретам рознь, то уж пламя везде одинаковое, и как бывает обидно, когда зажигалка сломалась, спички закончились, а вокруг гуляют только женщины или дети. Впрочем, в наше время и те и другие могут с собой иметь не только огонь, но и табак. Однако согласитесь, не будет же взрослый мужчина наклоняться к ребенку и спрашивать: «Малыш, прикурить не найдется?»

Определенно надо выяснить, какие именно бытовые умения мне нужны, и постараться с помощью девочек им обучиться. Может, и я такой же восприимчивый к магии, как Галина, которой они как-то скопировали умение угадывать нужную карту в колоде. В тот раз юные волшебницы несколько перестарались, после чего, абсолютно не умея управлять появившимися возможностями, Галя умудрилась заколдовать свое зрение, выпалив в сердцах опасную фразу: «Глаза б мои на тебя не смотрели!» – и в течение какого-то времени отчаянно пыталась сфокусировать на мне взгляд. Хорошо, что девочки смогли все исправить, а то, подозреваю, никакого романа у нас не получилось бы.

Сестры погрустнели, подозревая, что майор не поделится с ними из-за такого прискорбного факта, что когда-то использовал столь занимательное умение только для того, чтобы вредить своему здоровью. А я решил последовать предложению Галочки и заняться делом. Я начал собираться, когда ко мне обратился майор:

– Вынужден согласиться с Галиной и отпустить вас вдвоем. К сожалению, не могу вам отдать табельное оружие, однако кое-что на всякий случай у меня есть. – Серегин порылся во внутреннем кармане кителя и вынул оттуда коробочку размером с портсигар.

Я замер. В генах каждого мужчины заложена любовь к оружию. Пусть я по натуре вполне миролюбивый парень, но и у меня в диване хранится собственный арсенал, состоящий из пистолета и винтовки. И совершенно неважно, что оба этих предмета работают на энергии сжиженного, или сжатого, газа и обладают малой пробойной силой, дело не в этом. Мир сквозь прорезь прицела всегда выглядит совсем по-другому. А теперь у меня появилась возможность стать обладателем настоящего волшебного оружия. Конечно, устройство, умещающееся в такой маленький футляр, вряд ли смертоносное, но оно наверняка окажется оружием, воспользоваться которым не удавалось никакому супермену из самых засекреченных служб мира. Осознавая свою исключительность, я протянул руку, и майор положил на мою раскрытую ладонь «портсигар».

Не замечая снисходительного взгляда милиционера (еще бы, он уж насмотрелся всякого), я открыл коробочку и обнаружил в ней нечто похожее на лазерную указку с цепочкой. Вполне возможно, что это она и есть, только специалисты Школы внесли в нее какие-нибудь изменения, позволяющие доставить противнику немалые неприятности. Я аккуратно взял ее в руки, отыскивая кнопку, не нашел, вспомнил рассказ майора о том, что, для того чтобы «произвести выстрел» из современного волшебного оружия, достаточно только пожелать этого, и тут же, даже не задумавшись о последствиях, направил «указку» на стену. Я уже мысленно видел оплавленную точку в том месте, куда должен был ударить луч, но в реальности этого не случилось.

Желая самолично разобраться в управлении, я попробовал еще раз, и снова мои действия оказались нерезультативными. Пытаясь убедить волшебную штуку, что я настроен вполне серьезно, я даже несколько раз ткнул указкой по направлению к стене жестом человека, сидящего перед телевизором и пожелавшего переключить программу с помощью пульта. Я не хуже другого знал о бесполезности подобных действий, уверенный, что телевизор бы послушался и без понукания, но так как где-то в подсознании отложено сомнение в том, что переключение с канала на канал возможно без затрачивания физической силы, то я решил воспользоваться и этим методом. «Указка» стрелять не хотела.

Майор, вдоволь налюбовавшись вместе со всеми на мои страдания, наконец-то решил мне помочь, но почему-то сначала задал нелепый вопрос:

– Саша, а что ты делаешь?

– Пытаюсь выстрелить, – честно ответил я, понимая, что без помощи Серегина никак не обойдусь.

– Из свистка? – совершенно потрясенно спросил он.

– Из какого свистка? – не понял я, что майор имеет в виду.

Милиционер с опаской забрал у меня «лазер», повернул «стволом» к себе и дунул в него. Раздался еле слышный писк.

– Ну и на хрена он мне? – Я, осознавая, как глупо выглядел, начал кипятиться и не заботился о соблюдении хороших манер.

– Собак отгонять, – выдал наконец Серегин предназначение загадочного предмета. – Глядишь, и на оборотня подействует.

– Такая пищалка? – не сдавался я, стараясь всеми способами унизить предмет, выставивший меня дураком.

– Так он ультразвуковой, специально для сохранения нервной системы окружающих людей.

– Так вроде они, наоборот, – для того чтобы подзывать, – встряла Галочка, решившая поддержать меня в споре.

Но майор отстоял честь продолговатой блестящей трубки, торжественно заявив:

– Ну этот свисток как-никак наши специалисты делали, специально для таких случаев.

– Оборотней отпугивать? – съязвил я.

Милиционер надулся и, буркнув: «Собак», стал укладывать в ладонь цепочку, намереваясь забрать свисток назад. Я понаблюдал за его действиями и, когда устройство уже оказалось в футляре, решил, что мало – лучше чем ничего.

– Ладно, – сказал я. – Возьму. На безрыбье и рак рыба.

Серегин пожал плечами и не стал кочевряжиться, разыгрывая оскорбленное достоинство, хотя по его виду было понятно, что он обиделся. А я хоть и почувствовал себя неправым, еще был слишком зол, чтобы извиняться. Поэтому я только буркнул: «Спасибо», положил коробку в карман и в сопровождении Галочки покинул квартиру.

Едва мы вышли из подъезда, как на нас вылилось столько словесной патоки, что, казалось, мы в ней просто завязнем. К бабе Зое присоединились остальные пенсионерки, и, судя по их масленым взглядам с запрятанной в глубине осторожностью, предводительница уже успела пересказать им версию о моей исключительности. И скорее всего, еще и добавила о «карах небесных», которые я могу им устроить с помощью какого-то таинственного материала. И вот теперь впечатлительные старушки дружно выдохнули: «Дразьте!» – внимательно следя за моей реакцией. Не знаю, ждали ли они, что, доведенный, по словам майора, до бешенства, я кинусь на них или же что Галочка, как в прошлый раз, ухитрится силой одного лишь желания проломить под ними скамейку, но, когда мы ответили на приветствие, вся «великолепная четверка» вздохнула с облегчением.

Размышляя, что мне мешало ранее договориться через знакомых с каким-нибудь милиционером, чтобы он осадил зарвавшихся пенсионерок, я под руку с Галочкой направился к остановке. По пути я внимательно смотрел по сторонам в поисках какой-либо собаки, желательно бродячей, но, видимо, усовершенствованный специалистами Школы ультразвуковой свисток оказался настолько качественным, что действовал, даже находясь в футляре. Сожалея, что на сто процентов убедиться в его работоспособности так и не удалось, я помог Гале сесть в маршрутку, и мы покатили в сторону интернет-салона.

Неоновая вывеска «Матрица» сообщала, что это именно то место, куда должны стремиться различные избранные, чтобы съесть красную таблетку, узнать наконец правду о реальном положении дел в мире, вырвать из позвоночника кабели и замутить роман с Тринити, которая на мой взгляд, выглядит так, будто у нее под плащом кожаное бельишко с заклепками. Так как мы пришли в салон с другой целью, я даже засомневался, смогут ли нам тут чем-то помочь.

Как оказалось, я не очень-то и ошибся. Не берусь судить, специально ли хозяева салона устроили такой антураж или он возник спонтанно, но в помещении было темно, не очень чисто и отчетливо пахло Морфиусом. Группа подростков занимала угол и рубилась между собой в «Counter Strike», и, судя по радостным возгласам, парочка игроков изрядно преуспела в уничтожении своих товарищей. Несмотря на принятый Госдумой закон, на столе перед ними стояло по бутылке пива, и после особо удачных выстрелов геймеры, укрыв своего героя за какой-нибудь бетонной плитой, делали серьезный глоток. Я был уверен, что, невзирая на предоставляемую Конституцией возможность, никто из них не собирается воплотить свои боевые навыки на службе в Вооруженных силах.

К счастью, не все компьютеры были заняты, и лохматый менеджер (как было указано на бейдже) в футболке навыпуск указал нам два свободных места, к тому же расположенные рядом. Так как от пива мы отказались, он потерял к нам интерес и сразу куда-то ушел, вследствие чего пришлось его разыскивать и уточнять, осуществляет ли салон такую услугу, как распечатка текста. Аналог программиста Мауса из эпохального фильма, обнаруженный около входа, отбросил бычок в урну, зашел в помещение и указал на черно-белый лазерник. После чего сел за свой компьютер и, судя по сосредоточенному выражению лица, занялся поиском среди бегущих зеленых цифр блондинки в красном платье. Я мысленно пожелал ему удачи, сел за предложенную мне машину и полез в поисковик. Через полчаса я решил, что если бы Нео переправляли в матрицу через канал, которым пользуется этот салон, то вместо трех серий получился бы сериал, сравнимый по продолжительности с «Санта-Барбарой»

Но терпение и труд все перетрут, и я, объединив найденное нами в один вордовский файл, отправил его на печать. Вынув несколько горячих листков, я расплатился с менеджером, оторвал от машины Галину, которая решила напоследок полазить по некоторым ссылкам, показавшимся ей интересными, и мы вышли на улицу.

«Газель», любезно остановившая около нас в ответ на взмах моей руки, оказалась пустой, если не считать юного длинноволосого создания, расположившегося около водителя. Девица взяла у нас деньги за проезд и, не обращая внимания на парочку появившихся пассажиров, начала увлеченно рассказывать молодому парню-водителю, как их немолодая одинокая алгебраичка, славившаяся до этого крутым нравом, опоздала на первую пару и потом в течение всего занятия тщетно пыталась бороться с мечтательным выражением, которое то и дело появлялось у нее на лице, путалась в объяснении урока, а затем задала всем самостоятельно изучать материал по учебнику и до самого звонка просидела за своим столом в блаженном состоянии.

Рассказав водителю эту сногсшибательную новость, она проследила за его реакцией и, не обнаружив заинтересованности приятеля в амурных делах ее учительницы, пустила в ход тяжелую артиллерию. Будто бы извиняясь, она сообщила, что за ней в школе уже давно ухаживает один мальчик, а другой, который ей тоже немного нравится, обещал его за это убить. Водитель уважительно кивнул, продолжая крутить баранку, а девчонка уже рассказывала ему еще какую-то поучительную историю о своей однокласснице, которая…