Текст книги "Забавы деда Матвея. Сборник рассказов, повесть"

Страх

Хозяйка усадьбы, средних лет, не в меру упитанная женщина, вышла за калитку спустя несколько минут после того, как в ее доме прозвучал третий по счету звонок.

– Вы ко мне? – спросила она незнакомых молодых мужчину и женщину, судя по всему супругов.

– Да, – торопливо сказал мужчина. – Мы хотели бы снять на пару недель комнату…

За его летние брюки цепко держался стриженый под бокс мальчуган лет шести-семи, другой мальчик, помладше, схватившись за материну сумочку, во все глаза таращился на чужую толстую тетку в экстравагантном малиновом костюме.

– Мы приехали с детьми отдохнуть, и вот с утра занимаемся поиском квартиры, – измученным голосом промолвила молодая женщина и, пожав плечами, добавила: – Везде один и тот же ответ – уже пустили…

– Что мне с вами делать? – задумчиво проговорила хозяйка. – Я бы, может, и пустила, но я сегодня уезжаю дня на два. Так что не знаю…

– Поверьте, за ваше отсутствие ничего плохого не произойдет! – горячо заверил молодой человек и достал паспорта из висевшей на плече спортивной сумки.

Хозяйка, не обращая внимания на документы, несколько минут сосредоточенно помолчала и нехотя согласилась:

– Ладно, так и быть, проходите. Может, у меня получится быстрей обернуться.

Она, не глядя на повеселевшую семью, пошла к дому. И только когда взошла на крыльцо, обернулась:

– Мариной Александровной меня зовут…

– Василий, – быстро назвался мужчина и представил жену: – А она – Виктория.

Хозяйка завела квартирантов в одну из комнат и предложила располагаться. Супруги, кивая головами, восторженно согласились.

– Плату прошу вперед, – потребовала Марина Александровна.

Василий засуетился:

– Да-да, пожалуйста. Я сейчас…

Поиски в его спортивной сумке несколько затянулись.

– Ой, что это я?! – хлопнула себя ладошкой по лбу Виктория и метнулась к дорожному чемодану. – Тут ведь они. Я еще в поезде их переложила.

Она достала из чемодана портмоне, вынула из него пачку банкнот и, отделив от нее нужную сумму, передала хозяйке.

Пересчитав деньги, та пожелала квартирантам хорошо отдохнуть с дороги и тотчас удалилась.

– Ура! – крикнул Василий, как только дверь за хозяйкой закрылась.

– Тише, – урезонила мужа Вика, но, не сдержавшись, весело рассмеялась сама.

Их скитания по прибрежному поселку в поисках комнаты наконец-то благополучно закончились. Они, не теряя времени даром, положив пещи, всей семьей решили отправиться на пляж. Марина Александровна была в саду. Дорожка, по которой они пошли, как раз проходила мимо.

– Постарайтесь не задерживаться, – сказала хозяйка. – Я в восемь часов поеду.

– Хорошо, Марина Александровна. Мы покупаемся – и назад, – пообещал Василий.

Усталые и очень довольные, они к шести часам вечера уже возвратились с пляжа. От них пахло свежим ветром, водорослями и еще невесть чем. Дети спали на руках у родителей, и их осторожно положили на одну кровать у стены. В дверь комнаты в это время стукнули.

– Я приглашаю вас на ужин, – появившись на пороге, сказала Марина Александровна. – И заодно передам вам кое-что из хозяйства.

Виктория смущенно откинула назад еще не просохшие волосы:

– Но мы должны переодеться. В таком виде не совсем удобно.

– Вы на отдыхе. Здесь все одинаково просто одеты. Согласитесь, ни к чему тащить лишнее барахло к морю.

– Хорошо, – поколебавшись, сдалась Вика. – Через пару минут мы у вас будем.

Марина Александровна вышла. Виктория с мужем быстро привели себя в порядок и несмело перешагнули порог хозяйской комнаты, которая показалась им очень большой. Стол был накрыт. Марина Александровна показала супругам на стулья, налила в рюмки из старомодного графинчика рубинового тянучего напитка.

– Вот, наливочки собственного изготовления отведайте, голубцами, салатиком закусите, – сказала она.

Проголодавшихся квартирантов уговаривать не пришлось. Василий, выпив, налег на голубцы с мясом, Виктория предпочла салат.

Разговор за столом крутился вокруг погоды, цен на фрукты и прелестей отдыха у моря…

– Вы говорили что-то насчет хозяйства, – деликатно напомнил Василий.

– Ах да, – спохватилась Марина Александровна и посмотрела на часы. – Я уже засиделась. К сожалению, дорогие мои, мне пора уходить… А из хозяйства у меня один кот. За ним и присмотрите.

Виктория с мужем заулыбались.

– Черныш, Черныш, – ласково позвала хозяйка.

Черный, чернее самой темной ночи, огромный кот лениво выбрался из-под стола и, прищурившись на квартирантов, выгнул дугой спину. Василий поднялся, чтобы погладить его, но кот, фыркнув, отскочил в сторону.

Хозяйка вышла из-за стола и, взяв своего любимца на руки, выставила его за дверь.

– Черныша я отправляю на улицу. Он сейчас сыт, а завтра вам его надо будет обязательно накормить.

– Хорошо, хорошо, – пообещала Вика.

Василий невольно подумал: «Интересно, чем кормят этого зверя? По-моему, одной курицей на обед тут не обойдешься…»

Марина Александровна ушла, на всякий случай предварительно забрав паспорта квартирантов. Василий с Викой, закрыв за ней дверь, pешили ложиться спать. Их дети уже давно погрузились в крепкий здоровый сон…

Вика проснулась внезапно. Или, скорее, она еще не проснулась, а где-то там, в недрах недремлющего сознания, вдруг интуитивно почувствовала тревогу и разомкнула веки… В их комнату проникал свет. Его слабые лучики едва пробивались сквозь многочисленные щели двери.

«Господи, – мысленно перекрестилась Виктория. – Кто это? Хозяйка уехала. Дверь на улицу мы закрыли изнутри на засов…»

Василию, по-видимому, передалось беспокойство жены. Он убрал тяжелую руку с ее груди, заворочался, и умеренный его храп вскоре прекратился совсем.

– Вася, а Вась, – тихо прошептала в ухо супруга Вика.

– А? Что? – сонно пробормотал Василий и сел.

– Тс-с-с, – приложив палец к губам, шепнула Виктория. – Кто-то зажег свет…

Она рукой указала мужу на дверь. Несколько минут он размышлял. Потом, наклонившись к лицу жены, спросил:

– Может быть, хозяйка забыла где-нибудь выключить электричество?

– Это исключено. Уходя, она все проверила, я до конца наблюдала за ней.

– Странно, – проговорил Василий и, немного помолчав, предложил: – Давай прислушаемся…

Виктория согласно кивнула. Она нащупала в темноте его руку и прижалась к ней щекой. Рука Василия чуть дрожала…

Прошло, наверное, минут пять, как они не разговаривали и не шевелились. За дверьми их комнаты сохранялось спокойствие. Оттуда не донеслось ни шороха, ни звука.

– Я пойду посмотрю? – одними губами спросил Василий.

– Нет! – почти истерично, громким шепотом сказала жена и обхватила его за талию.

Василий нежно погладил супругу по голове:

– Дуреха. Вот увидишь, ничего там страшного нет. Я пойду и…

– Ты думаешь, свет каким-то образом зажегся сам по себе? А ты не предполагаешь, что это могут быть воры? – перебила Виктория.

Они еще помолчали некоторое время, потом Василий, мягко отстранив жену, встал. На этот раз она не противилась. Он сделал шаг, направляясь к выходу, и в тот самый миг лучики света внезапно исчезли.

– Вот! – сдавленно вскрикнула Вика. – Я же говорила, что, возможно, там воры.

Василий, сделав по инерции второй шаг, в нерешительности остановился.

– Иди сюда, – позвала жена. – Поговорить надо.

Постояв молча и подумав, он вернулся. Но ложиться в постель не захотел, а склонился над детьми и долго рассматривал их лица. Затем присел на кровать с краю.

– В комнате хозяйки определенно кто-то есть, заговорила жена. – Ты согласен со мной?

– Похоже, что так, – поколебавшись, ответли Василий. Его уже порядком знобило.

Вика, свесив с кровати ноги, села рядом с супругом.

– Вась, что же нам делать? Придумай быстрей что-нибудь.

– Может, ушли? – предположил Василий.

– Ага, жди. Они выжидают что-то. Свет ведь неспроста погасили. Может, их напугал кто?..

– Если предположить, что воры, хозяйка-то нам что потом скажет? Вынесут ее вещички, и мы с тобой виноватыми останемся.

Сказав, Василий потянулся за брюками.

– Ты это куда? – прошипела Виктория.

– На улицу выйду, шумну. А заодно на окно посмотрю. Наверняка через него влезли.

– Где у тебя сотовый? Лучше позвонил бы…

– Никуда я не смогу позвонить. Денег забыл положить на счет.

– Шляпа, – беззлобно выругалась Виктория, вставая с кровати и натягивая шорты. – Я с тобой…

– А дети? – попробовал возразить Василий.

– Дети спят. Воры сюда все равно не попадут. Хозяйская дверь на замок закрыта.

Они, затаив дыхание, на цыпочках прошли по коридору, отделявшему хозяйскую половину, и, открыв засов, оказались на улице. К бетонной дорожке, по которой им надо было пройти вокруг дома, почти вплотную подступали плодовые деревья, их ветки кое-где даже доставали до стен и касались окон. В непроницаемой темноте от таинственного шума трепещущей на ветру листвы и глухо ударяющихся о землю падающих перезрелых яблок обоим супругам сделалось гораздо страшнее, чем в комнате.

Вика, крепко сжав локоть мужа, чуть слышно проговорила:

– Вася, пока мы все до конца не разведаем, ты не шуми, ладно?

– Хорошо, – соглашаясь, шепнул Василий.

– Сейчас становись за мной и постарайся молчать. Я буду идти первым, а ты ухватись за меня и, когда тронемся, смотри сзади.

Виктория поступила, как велел супруг, и они вместе сделали два первых шага. Вдруг совсем рядом, чуть впереди, сорвалась и, оглушительно хлопая крыльями, взмыла вверх какая-то большая птица. Виктория крепче прижалась к мужу.

«Будто ворон или даже коршун взлетел. Черный, огромный и страшный», – подумалось ей. И в тот же миг неприятная мыслишка едва не лишила ее сил двигаться. Она остановилась, и ослабевшие ноги ее подкосились.

– Чего ты? – обернувшись, со страхом спросил Василий. – Откуда ворон тут взялся?..

– Я боюсь, Вась. Дом нехороший какой-то…

Василий долго смотрел на жену, бесполезно пытаясь унять усиливавшуюся в коленках дрожь.

– Что ты имеешь в виду? – наконец кое-как выдавил он.

Виктория, пригнув голову мужа, горячо зашептала ему на ухо:

– Ты заметил, Вась, какие длинные у хозяйки на лице в некоторых местах волосы? А этот странный огромный кот, а этот ворон… тебе о чем-нибудь. говорят?!

– Не-е-ет, – заикаясь, проговорил Василий…

В замешательстве супруги простояли бы еще неизвестно сколько времени, но Василий скоро взял себя в руки и, как подобает мужчине, первый шепотом выругался:

– Черт побери, ерунду какую-то мелешь! Сказок, что ли, с детьми начиталась? Пошли уже вперед, только тихо…

Казалось, проклятая стена этого длинного чужого дома никогда не кончится. Но все же шаг за шагом они вскоре достигли угла и, осмотревшись немного, пошли дальше, к тому месту, где, по их предположению, должны были находиться окна хозяйской комнаты…

Окна, все до одного, а их выходило на улицу шесть, оказались целыми. Из помещения по-прежнему не доносилось ни звука.

– Ну вот, а ты боялась. «Воры, воры…» Видишь, никого там нет, – сказал Василий, и Виктория сразу повеселела. С облегчением вздохнув, улыбнулась. Сомнения, однако, у нее еще оставались, и, немного помолчав, она спросила:

– Ну а откуда свет появился? Кто-то же его включал?

– Да мало ли что, Вик. Может быть, автомобильными фарами с дороги светили.

Виктория недоверчиво посмотрела на густую листву теснившихся в саду плодовых деревьев, но ничего не сказала. Обнявшись, они не спеша пошли обратно. А где-то там, за углом, их уже караулила неприятность… Как только они ступили на прямую дорожку, им под ноги тут же бросилось невидимое в темноте лохматое существо.

– Это еще что такое?! – взвизгнув с перепугу, закричала Виктория.

Василий, растерявшись, не смог произнести ни слова. А чудовище между тем, оглушительно мяукнув, прыгнуло в кусты, и по саду понесся треск.

– Господи! Да это же хозяйский кот, – сообразила Виктория. – Так и с ума можно сойти.

– Да-а-а уж, – протянул Василий. – У меня даже поджилки трясутся. И ничего поделать с собой не могу.

Виктория взяла мужа за руку, и теперь они, тесно прижавшись друг к другу, медленно и осторожно ступая, двинулись дальше. Зайдя в коридор, Василий первым делом закрыл засов.

– Все, – с облегчением выдохнул он и крепко обнял жену. Она тотчас потянулась к нему, и губы их встретились…

Свет в хозяйской комнате загорелся столь неожиданно, что они, вздрогнув, отпрянули друг от друга и на миг оцепенели. Свет сквозь верхние рифленые стекла двери хорошо освещал потолок и правый от двери угол. Супруги же оставались в тени.

– Что это? – со страхом прошептала Вика.

Василий открыл рот, собираясь ответить, и в это время в комнате хозяйки отчетливо послышался ее голос. Ей вторили еще несколько голосов, один из которых был мужской…

– Шабаш, – с трудом разжав побелевшие губы, произнесла Виктория и почти без чувств свалилась на руки вовремя подхватившего ее мужа.

Голоса становились громче, и Василий, трясясь как в лихорадке, невольно стал к ним прислушиваться, поскольку сдвинуться с места и что-либо предпринять у него просто не было сил.

– Шабаш, – очнувшись, повторила Вика. И распознав в полумраке искаженное страхом лицо мужа, добавила: – Хозяйка – ведьма. Вляпались мы с тобой по уши. Шабаш у них там…

– У кого? – никак не хотел врубиться Василий.

– Ноги надо уносить скорее, пока целы. Нечистая сила там. Черти, наверное, кто же еще…

Они разом бросились в комнату к детям, и одновременно с этим жутко и оглушительно в комнате хозяйки заверещал кот…

* * *

В полдень супруги, измученные бессонной ночью и до смерти перепуганные случившимся, сидели на почтительном расстоянии от усадьбы. Рядом стояли их вещи и возились, играя, дети.

– Может, все-таки пойдем, поищем жилье? – несмело спросил Василий.

– А документы?! А деньги, заплаченные вперед?! – со слезами выкрикнула Виктория. – На какие шиши мы в другом месте устроимся? Кто нас пустит?

Василий, горестно вздохнув, опустил голову и через некоторое время, смирившись с обстоятельствами, упал вниз лицом на траву…

– Эй, Вась, вставай… Да проснись же наконец! – крикнула, а потом и заревела его жена спустя час после того, как он крепко уснул. Василий насилу оторвал от земли тяжелую голову. Но в следующую секунду он, уже резко поднявшись, сидел и ошарашенно смотрел туда, куда ему указала Виктория.

Метрах в пятидесяти шла по направлению к ним хозяйка. Ее грузное тело мерно колыхалось из стороны в сторону в такт тяжелым шагам…

Неподалеку от квартирантов Марина Александровна остановилась, недоуменно подняла брови и, помолчав, сердито спросила:

– Что все это значит? Почему вы не в доме?

Не зная, как ответить, супруги замялись. Первым совладав с собой, сбивчиво заговорил с хозяйкой Василий:

– Там непонятные вещи происходят. Мы боимся.

– Кого?! – кажется, еще больше сердясь, прикрикнула хозяйка и, поставив на землю сумку, приблизилась.

– А я почем знаю? Голоса какие-то раздаются, – напряженно следя за ее движениями, сказал Василий. На всякий случай он встал на ноги и позвал детей.

Марина Александровна еще несколько секунд с сердитым недоумением смотрела на квартирантов, потом ее лицо приняло виноватое выражение, и она, всплеснув руками, с силой ударив себя по бедрам, заголосила:

– Милые мои, вы уж простите меня, дуру! Совсем же забыла я перед отъездом сказать вам… От воров ведь сосед надоумил. Сделал штуку такую мне, чтоб свет сам зажигался и тух и магнитофон чтоб когда надо включался. А на магнитофон записал разговор наш с ним громко, да туда же, кота раззадорив, тоже на запись кошачий голос поставил… Эх, дура я дура, как я забыла?..

Фотоложь

Василий Иванов, отключив телефон, поднял глаза к потолку и, рассеянно глядя на паутину мелких трещин, образовавшихся на штукатурке, несколько минут помечтал.

– Н-да-а, – вслух произнес он, поглядев на случайно оказавшуюся на его рабочем столе профсоюзную газету. – Н-да-а, – через минуту повторил он и еще раз бегло прочитал объявление службы знакомств, не очень веря тому, что наобещал менеджер в только что состоявшемся телефонном разговоре.

В это время дверь его кабинета приоткрылась и в проеме показалась голова с высоко зачесанным седым чубом.

– Что, если мы сегодня по пиву врежем? – спросил Николай Николаевич и звонко щелкнул себя по острому кадыку.

– Ни-ни, – отказался Иванов, твердо решивший попытать счастья…

– Ну смотри, – предупредил Николай Николаевич. – Живое пиво в бар на углу завезли. Надо б попробовать, пока не скисло.

– Ни-ни-ни, – отчаянно замахал руками Василий, и Николай Николаевич, сделав обиженное лицо, ушел.

* * *

Ничем не отличавшаяся от других дверь на третьем этаже старой пятиэтажки смутила Иванова, и некоторое время он просто не решался нажать на кнопку звонка.

«Хм. Странно. Это вовсе не похоже на офис, – озадачился Иванов. – За этой дверью, судя по всему, самая обычная квартира. Никакой тебе вывески. И даже вон детский плач доносится оттуда…»

Достав из кармана прихваченную на всякий случай газету и перечитав уже в который раз за этот день объявление, Иванов убедился, что адресом он все же не ошибся. «Ну, была не была», – подумал Василий и, набравшись духу, через минуту позвонил.

Чьи-то быстрые шаги приблизились, и с той стороны кто-то, по-видимому, прилип к глазку.

– Я по объявлению, – робко сообщил о цели своего визита Иванов.

Замок щелкнул. В проеме двери показался молодой человек в пижаме.

– Я, наверно, ошибся. Вот тут объявление… – промямлил Василий и протянул парню газету.

– Нет, вы попали правильно – в службу знакомств, – весело заверил молодой человек. – Проходите, пожалуйста.

Он указал в конец коридора, и, сняв обувь, Василий послушно направился в дальнюю комнату. В это время оглушительно заверещал младенец, предположительно в ванной, и вслед за этим оттуда послышался голос:

– Вы там располагайтесь. Я только помогу жене искупать ребенка.

Шум все нарастал. Василий Иванов прикрыл дверь. Затем, поколебавшись, устроился на стуле и стал ждать. Вскоре, прозвучав вблизи, плач стих. Тотчас появился молодой человек и с ходу подал Василию влажную руку:

– Алексей, – назвался он. – Менеджер и собственник фирмы в одном лице.

– Василий Петрович, – привстав со стула, ответил Иванов.

Алексей обезоруживающе ему улыбнулся:

– Услуга стоит пятьсот рублей. Деньги прошу вперед.

Безропотно отдав пятисотенную, Иванов успел заметить, как молодой человек ловким, заученным движением руки карточного шулера спрятал ее за полой пижамы.

– Ну, начнем, Василий Петрович…

Иванов согласно кивнул, но в то же время настороженно посмотрел по сторонам, и это не ускользнуло от менеджера.

– Я принимаю клиентов в своей квартире и считаю, в этом нет ничего плохого. Скорее наоборот. Домашняя обстановка, знаете ли, благотворно влияет на моих клиентов, и они редко когда ошибаются в выборе.

Василий Петрович снова кивнул, уже без тени сомнения взглянув на парня.

– Итак, приступим, – весело проговорил Алексей. – Возраст, телосложение, рост, цвет волос, глаз, хобби, ну и тому подобное… Какой объект уважаемого клиента больше интересует?

– А у вас что, большой выбор? – смущенный его напором, несмело спросил Василий.

– Сколько угодно, – с гордостью ответил Алексей и распахнул антресоли на двух стоящих рядом шкафах. – Вот полюбуйтесь. Здесь я храню картотеку.

Иванов увидел картонные коробки, набитые карточками. На одной из них виднелись большие цифры.

«Что они могут обозначать? – подумал сначала он и в ту же секунду понял: – Ага. Тридцать пять – сорок – это, вероятно, годы…»

– Простите, вам сколько лет, Василий Петрович? – спросил, словно угадав его мысли, Алексей.

– Сорок четыре, – отчего-то мучительно краснея, сообщил Иванов.

Молодой человек запрыгнул на свободный стул и с высоты хитро моргнул клиенту:

– Вам предложить что-нибудь помоложе? Быть может, нечто этакое юное? Или, наоборот, даму того возраста, что принято называть «бальзаковским»?

Лицо у Иванова сделалось совершенно пунцовым, и он проговорил почти шепотом:

– Мне бы познакомиться с женщиной лет так около сорока. Понимаете, когда два года назад от меня ушла жена, ей было тридцать восемь.

– А, понимаю, – с сочувствием в голосе сказал Алексей. – Сейчас я вам подберу что-нибудь стоящее.

Менеджер довольно долго копался в коробках, отыскивая претенденток с подходящими данными и наконец, спрыгнув на пол, разложил на журнальном столике семь карточек.

– Смотрите, Василий Петрович. Тут, на мой взгляд, то, что вам нужно. И обратите внимание на фотографии: все семеро – блондинки… – Здесь менеджер сделал непродолжительную паузу и потом сказал, как показалось Иванову, уже не напористо, а спокойно и буднично: – Впрочем, возможно, что все они крашеные…

Алексей ушел. Василий Петрович с легким волнением взял первую карточку и впился глазами в приклеенное на ней фото приятно улыбающейся женщины. Она показалась ему слишком молодой, и он скосил глаза на имевшиеся в графах записи.

– Тридцать четыре, – удивился он. – А выглядит не больше чем на двадцать пять, и даже можно дать ей меньше…

Василий потер переносицу и очень пожалел, что не захватил с собой очки. Женщина на фото была запечатлена как бы вдалеке, и хорошо рассмотреть черты ее лица ему, уже начавшему с возрастом терять остроту зрения, было непросто. Василий Петрович поднялся и, переставив стул, сел так, чтобы дневной свет от окна падал на снимок.

«Она не иначе как где-нибудь на отдыхе, – подумал он. – Там, за ее спиной, виднеется река, а сбоку в леске дом с колоннами… Ах, боже мой, как же она сексуальна!.. Тьфу, блин, слово какое вывернулось ненашенское. Проще и лучше сказать – привлекательна…»

Женщина, закинув ногу на ногу, сидела, бесстыдно задрав до предела белую юбку. И от мысли, что, вполне возможно, он скоро дотронется до этих оголенных симпатичных ножек и, может быть, даже… Иванова кинуло в жар. С минуту он продолжал завороженно глазеть на фото.

– Ве-ро-ни-ка, – смакуя, по слогам, прочитал он напоследок имя блондинки и взял в руки другую карточку.

Вторая незнакомка выглядела немного постарше, но нисколько не хуже Вероники. Элегантный серый костюм выгодно подчеркивал талию. Она стояла под сенью большой лиственницы. Левая половина ее лица искусно скрывалась за кокетливой прической, а на правой половине царило глубокомыслие. Она задумчиво и даже, можно сказать, печально смотрела одним глазом куда-то очень далеко, будто пытаясь проникнуть за горизонт, за бескрайнее море зеленой тайги, соединяющееся с небом.

– Хороша, Машенька! – откровенно вырвалось из уст Иванова, отчего ему сразу сделалось неловко и он виновато взглянул на дверь.

Ему предстояло познакомиться еще с пятью кандидатками, и чтобы сократить время, Василий Петрович разложил оставшиеся карточки перед собой на столе.

– По-моему, все они тоже ничего, – только успел заметить он, и в комнату вошел Алексей.

– Как у нас идут дела? – спросил менеджер и энергично потер одну о другую холеные ладошки.

– Мне кажется, семь женщин все-таки многовато, – сказал Иванов. – Я решил выбрать сначала троих.

– Что же, дело ваше, – пожал плечами Алексей. – И кто же?..

Василий Петрович подал ему первые две карточки и, не мешкая, выбрал еще одну блондинку по имени Мила.

– Вот Вероника, Маша и Мила мне понравились. Хотя, скажу я вам, они все семеро одинаково симпатичны.

– Плохих не держим, – весело подтвердил Алексей и снова азартно потер ладони. Затем сунул руку в один из шкафов, достал оттуда чистый тетрадный листок и ручку. – Теперь, Василий Петрович, вы запишете имена, контактные телефоны своих избранниц, дадите мне свой телефон, и на этом между нами пока все…

* * *

Василий набрал городской номер в этот же день вечером. Ему никто не ответил, и он немного погодя, после некоторых раздумий, отважился позвонить на сотовый.

– Да-а-а, – через пару секунд раздался в трубке мягкий, манящий голос молодой женщины. Иванов растерялся:

– Извините, если вас зовут Вероника, то прошу меня простить, я вам звоню от Алексея.

– От какого еще Алексея? – удивилась женщина и хохотнула.

Иванов отметил, что вопрос ее прозвучал в то же время и с интересом, поэтому чуть осмелел:

– Понимаете, я сегодня был в службе знакомств и выбрал вас, Вероника.

– О-о-о, – откровенно рассмеялась женщина. – Я буду рада познакомиться с вами. Меня действительно зовут Вероника, а вас?

– Вася! – выпалил Иванов и поправился: – Василий Петрович Иванов.

Вероника тихо рассмеялась. Возникла пауза, и небольшой промежуток времени они молчали.

«Какая она, наверно, обаятельная и добрая», – успел подумать Иванов.

– Ну и чего же вы, Василий, молчите? Говорите быстрей что-нибудь.

– Я предлагаю, Вероника, встретиться, – робко проговорил Василий Петрович. Вероника опять засмеялась, и он поспешно добавил: – Я хочу пригласить вас завтра вечером на чашечку кофе.

Слышно было, как она кашлянула. Иванов, затаив дыхание, ждал ответа.

– Что ж, я согласна, – тихо сказала Вероника. – Давайте посидим в ресторане «Радуга». Я буду там в семь часов…

Задолго до назначенного времени Василий Петрович Иванов прогуливался в сквере напротив «Радуги». Он хорошо знал это место. Проезжая на работу по центральному проспекту, Василий бессчетное количество раз наблюдал из окна троллейбуса шикарную рекламу этого увеселительного заведения, красивую, массивную дверь, а также крыльцо, украшенное по бокам тяжелыми литыми фонарями на манер прошлых, еще дореволюционных лет.

Погода вечером разыгралась ненастная, и Иванов пожалел, что не надел куртку и не взял с собой зонт. Скоро мелкий холодный дождь вынудил его встать под крышу и прижаться к двери ресторана. Оттуда он с нарастающим беспокойством стал наблюдать за многочисленными прохожими, пытаясь угадать среди них Веронику.

Несмотря на старания, это ему сделать не удалось. Какая-то плотная светловолосая дама резво взбежала по ступенькам крыльца и неожиданно подошла к нему.

– Василий? – глядя на него в упор, спросила она с улыбкой.

– Да, – подтвердил Иванов. – А вы кто? Вероника?

Блондинка молча кивнула.

«Какая поразительная непохожесть на ту Веронику, что я видел вчера у Алексея», – вихрем пронеслось у него в голове.

– Ну что вы стоите? Идемте внутрь, – поторопила женщина.

Иванову уже в следующую секунду вдруг остро захотелось остаться одному или попросту куда-нибудь смыться, но он, в силу своего характера, подчинился обстоятельствам и стал послушно открывать дверь…

На мелодичный звон колокольчиков к вошедшей парочке подскочил услужливый метрдотель. Молодой человек проводил их сначала в гардеробную, а оттуда к столику, стоявшему отдельно от остальных на невысоком подиуме и скрытому от ненужных глаз перегородкой. Посетителей было так немного, что девушка-официантка сломя голову бросилась к ним и Василий Петрович не успел, как говорят, и моргнуть глазом, как заказ ею уже был принят. По-видимому, Вероника наизусть знала меню ресторана. Она, не читая наименований, скороговоркой безошибочно назвала официантке несколько дорогих блюд и напитков.

– Курите? – спросила блондинка после того, как официантка стремглав бросилась на кухню и в буфет выполнять заказ.

– Да, – утвердительно кивнул Иванов и невольно, стараясь проделать это незаметно, пощупал в кармане брюк купюры. – «Надеюсь, хватит», – с некоторым беспокойством подумал он.

– Ой! Я вижу, вам что-то там мешает, Василий, и не дает покоя! – иронично воскликнула Вероника и одобрительно мотнула головой: – Вы, Вася, подаете большие надежды…

Иванов смешался, густо покраснел и, чтобы хоть как-то скрыть от нее смущение, занялся поиском сигарет по карманам, а потом, найдя их, быстро закурил и ненадолго спрятался за облаком дыма.

– Ха-ха-ха, – звонко расхохоталась Вероника, наслаждаясь его растерянностью.

«А она крашеная, – мстительно подумал Василий Петрович. – И к тому же рябая. А ноги? Чего стоят только эти ее кривые ноги! И надо же было мне так влипнуть, а?.. Но ведь издалека она казалась такой красивой, вот и влип».

– Э-э-эй, – мягко раздалось над самым ухом Василия Петровича. – Вы о чем думаете? Давайте бросать курить, лучше выпьем шампанского, нам уже принесли холодную закуску.

Василий Петрович, вымученно улыбнувшись, поднял глаза на официантку, которая со знанием дела наполняла фужеры.

– Да-да, – торопливо поддержал он Веронику и вежливо обратился к официантке: – Можно вас попросить срочно принести мне коньяк, я хочу выпить крепкого.

– Легко, – модным словечком ответила девушка. – Только скажите, какой и сколько?

– А, – махнул рукой Василий Петрович, – на ваше усмотрение…

Вероника взглянула на него с любопытством.

– Надеюсь, сначала поддержите меня шампанским?

Иванов молча поднял бокал, затем буркнул что-то типа: «за знакомство» или «за здоровье» и, звякнув своим фужером о ее фужер, залпом выпил напиток до дна.

– А вы мне нравитесь, Василий, – ни с того ни с сего брякнула Вероника.

Василий Петрович, будто защищаясь от грядущих вслед за этим признанием напастей, веером растопырил перед лицом пальцы.

– Я говорю правду, – напористо заверила она и хрустнула во рту грушей.

Алкоголь, всего пару минут назад попав в кровь, к тому моменту уже успел достичь того самого участка мозга, когда мужчина начинает испытывать удовольствие и вместе с тем терять бдительность. И наверное, поэтому-то Василий стал вдруг менять отношение к новой знакомой.

«Может быть, она характером ничего? Да, впрочем, и лицо, если хорошо всмотреться, на самом деле не такое уж у нее и рябое… Черт подери! Меня, в конце концов, никто ведь не заставит сегодня жениться на ней. А ноги?.. Да плевать мне на ее кривые ноги. Пока не обвыкну, до тех пор можно вниз не смотреть…»

– Вы мне тоже сразу понравились, – перестав выражать мысли о ней про себя, громким голосом сказал он, чем немало развеселил блондинку.

– Вот и славно, вот и хорошо, Василий! Выпьем за это по полной!..

Коньяк, принятый вслед за шампанским, окончательно изменил к лучшему его первое впечатление о Веронике: «Идут ей оспинки. Определенно идут, – думал Иванов, тыкая вилкой в зимний салат. – А эти полные губы и большой нос… Они очень даже неплохо гармонируют».

Он смотрел на сидевшую напротив блондинку с умилением и глуповато улыбался в ответ на ее искрометные взгляды.

– Вася, – томно промолвила Вероника. Расскажи о себе. По-моему, нам пора начать знакомиться.

– А что я? Вот я весь перед тобой на виду. Такой, какой уж есть. Мои товарищи говорят, у меня все на лице написано.

– Ты на предприятии работаешь? Служащим?

– Ага. Угадала. На нефтехимзаводе менеджером по сбыту продукции. К нам пятерка трамвай ходит. Знаешь?

Вероника сделала отрицательный жест рукой.

– Да там, рядом с заводом, милицейский конвойный батальон стоит, – начал горячиться Василий.

Блондинку передернуло.

– Нет, не знаю, – сказала она и увела разговор в нужном направлении: – Как на вашем заводе народ живет? Если не секрет, конечно. Менеджеры, должно быть, хорошо зарабатывают?