Текст книги "Богоборцы. Книга 3"

Глава 7

– Значит, вы признаётесь в проникновении в чужое жилище, – инспектор бюро, представившийся как Борис Степанович Кац, сверлил меня прокурорским взглядом. – Что ж, так и запишем.

– Закон о деятельности антитеологического бюро, статья номер пятнадцать, вхождение или проникновение в жилые и иные помещения, на земельные участки и территории, часть третья, – по памяти процитировал я, даже не думая пугаться. – Сотрудник бюро имеет право проникать в жилые и иные помещения для предотвращения опасности жизни и здоровью людей. Капище входит в перечень безусловно опасных сооружений подлежащих немедленному уничтожению.

– И поэтому вы так удачно его уничтожили, что следов не осталось, – мерзко улыбнулся инспектор. – И на видеозаписи служебного смартфона всё размыто и нечитаемо. Очень удобно. Можно сочинять всё что угодно.

– Малый идол сохранился в целости, – я пожал плечами. – Запись велась согласно инструкции. А за её качество я ответственности не несу. Отдайте специалистам, пусть разбираются.

– Обойдёмся без ваших советов, – поморщился Кац. – Эксперты разберутся и с записью, и с куклой, которую вы называете малым идолом. Но хотите совет? Вам лучше признаться до того момента, как будет готово заключение. Сейчас ещё вы можете рассчитывать на смягчение вины, но потом… – инспектор многозначительно замолчал.

– То есть вы уже точно знаете, что там ничего не найдут? – я рассмеялся. – Какие у нас специалисты работают! Только странно, что с такими умениями вы ещё всех духов не истребили. А что, вышли, помахали маятником и пошли косить. Интересно, почему до этого ещё никто не додумался?

– Веселись, веселись, – ощерился Борис Степанович. – Я много видел юмористов, подобных тебе, и все в итоге рыдали горючими слезами. Все вы думаете, что если одарённые, то вам всё можно!

– А вы о чём думаете? – я тоже оскалился в ответ, мгновенно растеряв всю весёлость. – Что всё знаете об этом мире? Что всё взвесили, измерили и присвоили бирку?! Или просто боитесь, как бы одарённые во власть не пролезли? И поэтому цепляетесь к каждой мелочи, работать не даёте. Всё пытаетесь доколупаться до каждого слова и жеста.

– Ты вломился в чужой дом и устроил там не пойми что! – хлопнул по столу инспектор. – Волю вам? Чтобы средневековье вернулось? Охоту на ведьм устроить хотите?! Чтобы костры вдоль дорог горели?! Кровушки захотелось?!

– Какой в задницу кровушки?! – я тоже психанул и поднялся, нависнув над щуплым инспектором. – Совсем рехнулся?! Крыша поехала от теории заговора одарённых?! Думаешь, мы кровожадные маньяки, только и мечтающие кого зарезать?! А ты подумал, урод, что сейчас нечисть защищаешь? Что там ребёнок был, и неизвестно что с ним собирались сделать?! Капища, мля, тебе мало?! Ах на него маятник не реагирует! Да засунь его себе…

– Довольно! – оборвала мою тираду Обрескова, врываясь в кабинет. – Тор, заткнись! И иди воздухом подыши!

– Ладно, – я пару секунд посверлил Каца взглядом, но потом выдохнул, взял куртку и вышел.

– Куда?! – инспектор попытался кричать мне в спину. – Я запрещаю! – Но в следующую секунду Юлия захлопнула дверь, отрезав звуки.

Чтобы остыть и немного успокоиться я вышел на улицу. Майские ночи теплом не жаловали, так что, несмотря на то, что после алхимии мёрз гораздо меньше, я ощутил, как мороз щиплет уши. И расслабился. Нет, в чём-то инспектора я прекрасно понимал. Большевики свергали царя в том числе под лозунгами «Долой богоборцев». Честно говоря, было за что. Я читал пару книг о том времени, так члены владетельных Домов неодарённых и за людей-то не считали. Так, говорящий скот, не более. Не все, конечно, но таких уродов хватало.

И после революции долгое время в стране как таковых одарённых не было, лишь редкие патриоты, наступившие на горло своей гордости и работающие вопреки реальной опасности встать к стенке. А после войны был сформирован целый отдел КГБ, который занимался только контролем одарённых. Собственно, добрая половина бюро была унаследована от него практически целиком. Вместе с памятью о том, что творили благородные, и твёрдым желанием более этого не допустить.

Другой вопрос, что, как всегда и бывает, хорошее начинание переросло себя, превратившись в уродливую химеру. И вместо защиты людей у многих проявился синдром вахтёра. То бишь держать и не пущать, тешась той малой властью, что ему дали. Особенно если в подчинении или на контроле люди, обладающие особыми талантами, которые он тоже бы хотел, но не судьба. Вот и глумится такой вахтёр, прикрываясь заботой о ближних. И сделать ничего нельзя, остаётся только плеваться и играть по правилам.

– Остыл, горячий финский парень? – Из дверей показалась Обрескова, на ходу расстёгивая сумочку и доставая пачку сигарет. – Блин, ты же не куришь. Как назло, зажигалку забыла.

– Так бросай, – я пожал плечами, – вредная привычка.

– Зато нервы успокаивает, – повертела сигарету в пальцах Юлия, но всё же убрала обратно в пачку. – А с вами ведь о спокойной жизни только мечтать приходится.

– Вот только не говори, что нам не следовало этого делать. – Я поморщился. – Ладно этот кретин, но ты же должна понимать, что мы наткнулись на что-то очень серьёзное. Капище посреди города – это не шутка. Кто знает, к чему ребёнка готовили.

– Ладно, не кипятись, – успокаивающе похлопала меня по плечу девушка. – Вы всё сделали правильно. И что достали божка, уже огромный плюс. Я договорилась, отправим его в Москву, в лабораторию. Есть шанс, что они что-то найдут. Я и до этого верила тебе, что с этой бабкой что-то не так, а сейчас есть физическое подтверждение. Но сильно не радуйся. Пока не будет заключения, причём положительного, никто и пальцем не пошевелит.

– Капища недостаточно? – я поморщился. – Им что, трупы нужны?

– Да, – обезоруживающе честно призналась Обрескова, – Бюро ничем не отличается от любой другой государственной конторы. Везде царствует бюрократия, чудовище, пострашнее хтонических монстров. Каждый шаг описывают тысячи инструкций, служебных распоряжений и внутренних приказов. И по ним отсутствие показаний маятника является достаточным основанием для отказа в возбуждении дела.

– Бред, – я потёр лицо. – Какой же дикий бред. Вот тебе капище, вот монстр на записи. Да. Там всё размыто, но голос же слышно. И ни фига! Иди, мальчик, играйся в песочек, не мешай дядям работать.

– Ну, не настолько всё плохо, – усмехнулась Юлия. – На самом деле все понимают, что мы столкнулись с чем-то потусторонним. Но одно дело понимать это умом, другое – дать официальный ход делу.

– Так какого меня тогда пять часов мариновали?! – взорвался я. – Блин, уже утро скоро! Этот урод что, просто, издевался?! Чистосердечное ему подавай.

– Ты будто сегодня родился, – рассмеялась Обрескова. – Человек хотел на шару палку срубить. По-глупому, кстати. Сам бы в итоге нарвался, но кто ему доктор. Можно сказать, ты ему работу спас. А может, и не только.

– Чего это вдруг? – заинтересовался я. – Вроде ничего такого мы не делали.

– Ключевое слово – мы, – стукнула меня ладонью по голове девушка. – Начинай уже думать в глобальном смысле. Если бы Кац завёл дело по твоим показаниям, всплыло бы участие Кати. А Милорадовичи пользуются большим уважением и в сообществе, и в бюро. Всё-таки чистые боевики, не раз выходившие против разных монстров. Так что, узнай Всеслав, что его дочь пытаются привлечь по такому ничтожному поводу, как чей-то вскрытый дом, особенно если там действительно что-то нашлось, пусть и без официального подтверждения, он этого инспектора мехом внутрь вывернет. Так вроде ты говоришь?

– Ага, – я задумался, – выходит, мужику повезло, что ты появилась. Нет, чистосердечное я бы никогда не подписал, но такими темпами он бы до ещё чего-нибудь додумался.

– Выходит, что так, – кивнула Юлия. – Ладно, давай я тебя к общаге подброшу, а то действительно уже скоро светать начнёт. Катя уже дома давно, её особо не мариновали. Опросили и отпустили. И я удивлена, что к тебе прикопались.

– Думаешь, заговор? – я понизил голос до таинственного шёпота. – Масоны-рептилоиды проникли в бюро и хотят узнать главную тайну, откуда у краба палочки?

– Балабол, – улыбнулась девушка, теряя на секунду образ безразличной красавицы. – Садись давай. А то пешком пойдёшь.

– Тю, напугала ежа голым профилем, – гордо ухмыльнулся я. – Такси же есть.

Но тут же послушно оббежал машину и прыгнул на переднее сиденье. Ну его на фиг ждать полчаса, а то и час, пока кто-нибудь откликнется. Да и агрегаторы ночью цены задирали так, что моя крестьянская душа не выдерживала. Жаба начинала выть, словно цепной волк, и пыталась задушить своими жабьими лапками. И это несмотря на то, что после выплат за тушку зверобога я мог считаться миллионером. Ну как минимум цифра на счёте была девятизначная, я такие раньше только в кино видел. И, честно говоря, ощущал себя немного неуютно. Просто не знал, что делать с такими деньгами.

Раньше я всегда считал, что богатые – заносчивые снобы, плюющие на тех, кто беднее них. А теперь вроде бы я могу себе позволить очень многое, гораздо больше, чем большинство жителей области, но при этом не чувствовал ничего особого. Да и люди для меня остались теми же, что и были. Как я уважал Матвея, дружил с Семёном и презирал Голенищева, так ничего и не изменилось. Да и желания выпендриться дорогими шмотками или тачкой не появилось.

Покупать качественные вещи – это да, но я и раньше старался это делать. Короче, не знаю. Для себя я отметил пару моральных ориентиров, чтобы потом сравнить отношение, но пока всё осталось таким же. Возможно, потому что прошло слишком мало времени. Я буквально два дня как из больнички и ещё не успел полностью проникнуться своим новым положением.

– И чем собираешься дальше заниматься? – прервала мои размышления Юлия. – Или решил завершить расследование, раз старуха, или кто там она была, мертва?

– Нет, – я помотал головой. – Я не верю, что всё так просто. Понимаешь, вроде всё, можно выдохнуть, но что-то скребёт на душе. Думаешь, чего я за официальное расследование так задницу рву? Именно поэтому. Свербит что-то, мол, это всё неспроста.

– Понимаю, – хмыкнула Обрескова. – Бывает такое. Чаще всего это глисты или ещё какие паразиты. Но иногда чуйка не обманывает. Давай излагай, что тебе не нравится.

– Всё! – категорично отрезал я. – Самое главное – кто отдал ребёнка этой бабке. Пырьевой Мстиславе Дорофеевне, тысяча девятьсот тридцать шестого года рождения. Да он ей даже на внука не тянет! Минимум правнук, и это ещё с огромной натяжкой. И социальные службы спокойно отдали Ванечку древней старухе?

– Она родственница, – пожала плечами девушка, – кому ещё ребёнка доверить. Хотя ты прав, надо бы найти, кто там решение принимал. Ведь они должны были наблюдать за этой семьёй. Проверять постоянно.

– А что там вообще с его родителями. – Я вдруг понял, что так и не узнал, а как, собственно, Ванечка стал сиротой. – Есть информация об этом?

– Да, вроде бы несчастный случай, – кивнула Юлия, не отрывая взгляда от дороги. – Я запросила дело. Да и вообще все документы по этой семье. Но будут готовы через неделю, не раньше. А то и позже. Они жили в другой области, так что пока перешлют, сам понимаешь.

– Ладно, пока, значит, в соцзащиту сгоняю, пообщаюсь, – я прикинул, что нужно сделать. – А там, глядишь, может, чего Москва скажет. Интересно всё-таки, что это за тварь была, и почему на неё кристалл маятника не реагирует.

– Ну, я могу тебе с ходу десяток вариантов накидать, – ухмыльнулась Юлия. – Начиная с того, что тварь может быть откуда-то с другого материка, где просто нет месторождений заберзата, хотя он даже на Мадагаскаре встречается. Но мало ли, какие острова в Океании. Приехал студент в Лумумбарий и остался жить. А потом их божок у нас и объявился. Не первый случай.

– А ещё что может быть? – я старательно мотал на ус чужой опыт, потому что знал, что на нём учиться менее болезненно, чем на своём. – И почему бюро это не учитывает?

– Бюрократия, мой юный друг, – грустно покачала головой Обрескова. – Признать, что стандартные средства не работают, – значит навлечь на себя многие проблемы. А так ты вроде бабку завалил. Даже если что и было, концы в воду. И всё шито-крыто, жопа спасена, можно работать дальше.

– А когда грохнет, всем мало не покажется, – закончил я мысль. – Ну да, ну да, плавали, знаем.

– Ты думал, у нас не так, как везде? – рассмеялась девушка. – Да я тебя умоляю! Вон на МЧС посмотри. Они каждый божий день с пожарами борются. Люди гибнут. Но всегда найдётся чиновник, за взятку закрывающий глаза на нарушения. И бизнесмен, которому проще заплатить и не париться, чем соблюдать все правила. А потом получается очередной «Колченогий осёл» или кинотеатр с закрытыми пожарными дверьми. И это тебе не духи, в которых многие не верят. Это то, что каждый день показывают по телевизору и долдонят из любого утюга.

– Да блин, – я скривился. – Бесит! Может, это я молодой и неопытный, горю энтузиазмом, как говорил один старый комик. Но я просто не понимаю, как можно рисковать жизнью и здоровьем людей?! Вот постарею, заматерею, стану циником, тогда буду плевать на всех. А пока есть силы и энергия, надо стараться что-то изменить.

– Надеюсь, заматереешь ты как можно позже, – вздохнула Обрескова. – Каждый раз вытаскивать тебя из очередной задницы, конечно, не особо весело, но зато какое-никакое развлечение. А то закисла бы на бумажной работе. Но ты постарайся хотя бы через раз влипать в неприятности, а?

– Да будто это от меня зависит, – я улыбнулся, глядя на холодную, но почему-то в этот момент милую мордашку Юлии. – Я бы с удовольствием жил спокойно и никого не трогал. Но они же сами лезут.

– Себе-то не ври, – всё-таки рассмеялась девушка. – Да никогда бы ты не променял новую жизнь на своё старое существование. И дело даже не в деньгах или даре. Просто кем ты был раньше? Обывателем, чьи дни похожи друг на друга как две капли воды. А сейчас живёшь полной жизнью. Знаешь, я даже думаю, что ты изменился больше всего именно поэтому, а не из-за алхимии. Словно из гусеницы вылупилась прекрасная бабочка.

– За бабу отдельно благодарю, – проворчал я, отворачиваясь, чтобы скрыть румянец смущения. – Вот ею ещё быть не доводилось. А тут сподобился.

– Ладно, не бурчи, как старый дед, – Юлия толкнула меня в бок. – Я же любя. Завидую тебе просто. Раньше я тоже так жила, а теперь…

– Давно хотел спросить, но не решался, – я посмотрел на погрустневшую девушку. – Юль, что с тобой случилось? Не хочешь, можешь не говорить. Но я же вижу, что у тебя проблемы. Ты то безэмоциональная, словно сапог, а то взрываешься.

– Прости, Вить, но мне тяжело об этом говорить, – Обрескова уставилась на дорогу, не моргая. – Может, когда-нибудь… если случай подвернётся, расскажу подробности. А вкратце – я попала в лапы сильному духу. Вся команда влетела. Мы считали себя самыми умными и сильными, а жизнь показала, что на каждую хитрую жопу найдётся свой х*р с винтом. Извини за грубость. Но по-другому и не скажешь.

– Сочувствую, – я уже пожалел, что затронул эту тему.

– Мне? – грустно усмехнулась Юлия. – Не стоит. Я жива, почти здорова и даже работаю дальше, хоть и на бумажной должности. А вот мои ребята… они все остались там. И знаешь, что самое поганое? Я должна чувствовать ненависть, ярость, горе, должна страдать… и ничего… пусто. Эта тварь высосала всё, до последней капли. И это самое страшное. Я когда осознала, чем стала, хотела покончить с собой. Спасибо Марине Александровне, вправила мне мозги. Хотя на мостах с тех пор я стараюсь не останавливаться. Вдруг опять вспомню, что я за чудовище.

– Марина Александровна – это твоя мать? – спросил я, чтобы хоть что-то сказать, потому что откровения упали на меня каменной плитой.

– Нет, мама моего жениха. – Голос и глаза Обресковой были привычно холодны. – Он командовал нашей группой, и это была его идея, напасть на духа. Короче, достаточно на сегодня. Может, позже расскажу, как всё было. Ладно, выметайся. Вон твой колледж.

– Ага, благодарю, – я открыл дверь, но в последний момент задержался, повернувшись к девушке. – И, Юль. Для меня ты не чудовище. У тебя взгляд не монстра, а жертвы. И человека. Так что увидишь Марину Александровну, передай мою благодарность.

– Вали уже, передавальщик! – рявкнула Обрескова, но в холодных глазах я заметил капельку тепла. – Развелось вас, психотерапевтов.

Дверь захлопнулась, и машина, дымя шинами, сорвалась с места, мгновенно исчезнув за поворотом. А я проводил её взглядом и направился домой. Несмотря на историю, настроение у меня было прекрасное. Да, потерять друзей и жениха – это страшно. Но именно трагедии дают нам силы двигаться дальше. И бороться с этими тварями, чтобы больше никому не пришлось хоронить родных.

Глава 8

– Витя, я тебе в сотый раз повторяю, не нужно тебе купе! – Булат в чувствах потряс кулаком. – Ты взрослый, солидный парень, у которого сразу есть выводок красавиц. Вот куда ты их в купе посадишь? Да и не для наших условий такие машины. Ты ещё кабриолет возьми.

– Ага, летом пылища, зимой холодища, – рассмеялся я, но всё же продолжал настаивать на своём. – Я же машину беру для города. Ну и чтобы смотрелась хорошо. Вон у Тани шикарная бэха, самое оно пофорсить. Только белую я не хочу.

– А перед кем ты форсить собрался? – рассмеялся Булат. – Перед нечистью? Ладно, ладно, не фыркай. Я всё понимаю, молодость, кровь кипит, но есть же вполне достойные варианты. Чтобы и с виду смотрелось шикарно, и главе владетельного дома не стыдно было прокатиться. И чтобы по нашим направлениям и зимой и летом передвигаться можно было.

– Ага, это танк сразу надо брать, – я прекрасно знал, что бывает у нас вместо дорог и весной, и осенью, да и зимой с летом, чего греха таить. – Или вертолёт.

– Вертушка – вещь хорошая, но тебе пока не нужна, – без капли юмора отклонил идею механик. – А вот нормальный паркетник, а лучше кроссовер – самое то будет. И ничуть не хуже купе, если не брать всякое говно.

– Утомил ты меня, – я грустно вздохнул, ибо этот разговор Булат начинал уже в пятый раз. – Ладно, давай колись, чего придумал.

– Классику, естественно! – расцвёл в улыбке бурят, довольный своей победой. – Главная отличительная черта купе – это что? Правильно полуспортивный стиль! Поэтому смотрим класс так называемых спортс активити купе и его родоночальника – БМВ Х6. Чем не вариант, а? Например, третья генерация, G06 по внутреннему номеру. Бензиновый двигатель четыре с половиной литра, с двойным турбонаддувом, пятьсот тридцать лошадей, четыре и три секунды до сотни. Песня, а не машина. И при этом учти полный привод с электроуправляемой муфтой подключения передней оси. И в модификации оффроад – блокировка заднего дифференциала. Ну, или, если М-спорт брать, там электронное управление дифференциала, тоже вариант, если рассматривать именно как городскую машину.

– Неплохо, – я не выдержал и залез в смартфон, найдя модель на сайте компании. – И с виду смотрится круто.

– Ну так, а я тебе о чём! – Булат всплеснул руками и чуть не разлил кофе, смутился и улыбнулся дёрнувшейся было к нам официантке. – Прости, родная, больше так не буду!

– Вот ты ходок, – я с удивлением увидел, как молодая девчонка на такое обращение покраснела, но бросила на автомеханика заинтересованный взгляд. – На ходу подмётки рвёшь!

– Ну не у всех же под рукой есть выводок красавиц на любой вкус, – рассмеялся механик. – Я, между прочим, ещё не женат, имею право. Да и девочка вполне себе. Люблю таких.

– Не начинай, – я поморщился, – какой под рукой? Я не гажу там, где живу. И с девчонками у меня чисто дружеские отношения.

– То-то Айдар Намжалович меня вызывал срочным порядком пред светлы очи и два дня пытал, расспрашивал о тебе в мельчайших подробностях, – не поверил мне Булат. – Но ты верь, что ты не такой. Наивному хорошо на свете жить.

– Про планы деда Дары я в курсе, – я и не подумал смущаться, – он мне их прямым текстом озвучил. И даже размер приданого обозначил, хоть я и отказался об этом разговаривать. Но я не телок на верёвке и не бык-производитель, чтобы под меня кого-то подкладывали. Даже Дару. Она моя подруга, я уважаю её и уж точно не буду что-то мутить за её спиной. Как и со всеми остальными девчонками. Так что как друга прошу, давай оставим эту тему в покое.

– Наивный ты, Тор, как новорожденный младенец, – вздохнул бурят. – Но переубеждать тебя я не буду. Сам со временем всё поймёшь, парень ты умный. Года два-три у вас пока есть, так что не стоит торопить события, тут я с Айдаром Намжаловичем полностью согласен. Давай тогда к нашим баранам. Ну что по БМВ?

– А ещё варианты есть? – я с удовольствием переключился на обсуждение автомобилей. – Бэха – бомба, честно говоря, но хотелось бы всех посмотреть.

– Правильный подход! – хлопнул ладонью по столу Булат. – Уважаю! Тогда вариант номер два – «Порш-Кайен». С-класса, разумеется. Трёхлитровая вэобразная шестёрка под капотом, мощностью в четыреста сорок лошадей, два турбокомпрессора. Четыре и девять секунд до сотни. Не думай, что он медленнее БМВ, просто у той очень сильный разброс в зависимости от моделей. Но это же «Порше»! Кстати, для города, как ты говоришь, можно гибрид взять. На бензине будет чуть-чуть медленнее, но на электротяге гораздо экономичнее и удобнее рулить в пробках, например.

– Ну, с одной стороны, это вполне вариант, экология и всё такое. – Я задумался. – С другой – какой же русский не любит быстрой езды. Надо подумать. Давай, что там дальше?

– Классика, – расплылся в улыбке автомеханик. – «Мерседес-Бенц» GLE в новом кузове. Шикарный купеобразный кроссовер, воплощение стиля и мощи. Как раз для главы владетельного Дома. Или такой же «Рейндж Ровер-Эвок». Солидно, мощно, красиво.

– Сразу нет, – я решительно отказался, хоть и тот и другой мне нравились. – Блин, мне восемнадцать, а не сорок восемь! А эти тачки реально именно для больших начальников. Ну не моё это!

– Начальники ездят на «Бентли», но я же тебе её не предлагаю, – резонно возразил Булат. – Хотя у них есть варианты. Как и у «Ягуара». Его, кстати, советую посмотреть. Хотя там есть проблемы с габаритами. Тебе будет тесновато.

– Не, в топку, – отмахнулся я. – Сама идея хорошая, что-то такое, эксклюзивное, я бы взял. Понты – наше всё, как говорится, но мучиться ради глупого выпендрежа ну такое себе.

– Правильный подход! – согласился Шагдаров. – К тому же, если уж ты захотел выделиться, есть варианты и получше.

– То-то я думаю, ты накидываешь идеи, но как-то без души. – Я подозрительно посмотрел на Булата. – А оно вона чо, Михалыч. Ты давно уже что-то подобрал, и теперь меня плавно подводишь к этому. Ну давай, колись. Считай, что я уже потёк и готов к серьёзным отношениям.

– Ха! Раскусил! – рассмеялся механик. – Но вот фиг тебе. Поехали! Это видеть надо своими глазами. Солнышко, будь добра, рассчитай нас.

– Кругом интриги, – для порядка поворчал я, одним глотком допивая кофе. – Скоро даже в сортир сходить будет невозможно без хитрого плана. Ладно, поехали, интриган. Посмотрим на твой сюрприз.

Выдвинулись мы на машине Булата. У него оказался новый «Фольксваген-Туарег». Неплохой внедорожник, как раз под наши условия. И весьма комфортный. Собственно, после этого я и понял, почему механик так топил за кроссоверы. Купе – это стильно и солидно, но немного не под наши реалии. На нём можно разъезжать по центральным улицам, как Таня делает, но чуть в сторону – и всё, ты приехал. А у меня пусть и были две мощные рейдовые тачки, но и ограничивать себя не хотелось. На те же шашлыки сгонять, например. А тяжёлый внедорожник уже будет не так удобен в городском потоке. Так что я сдался, в предвкушении ожидая, чего там такое приготовил Булат. Это явно должно быть нечто необычное, раз бурят так завёлся.

На удивление, отправились мы не в салон, а куда-то за город, где начинались коттеджные посёлки. В одном таком мы и затормозили. Булат набрал номер, сказал, мол, приехали, открывай, и до меня дошло, что он планировал это изначально. Я бросил на невозмутимого хитреца обиженный взгляд, но потом расслабился. Чего уж теперь-то страдать. А не понравится, так никто не заставит меня что-то купить, пусть даже за это будут агитировать ведущие эксперты страны и президент в придачу.

Заезжать мы не стали, потому что во дворе уже стояла машина, и, честно говоря, я с ходу не узнал модель. Что-то агрессивно-спортивное, сплошь покрытое острыми углами и гранями. Вкупе с узкими, затемнёнными и вытянутыми фарами создавалось впечатление затаившегося хищника, готового в любую секунду сорваться в погоню за жертвой. И всё это в чёрном матовом цвете, но некоторые элементы, в том числе и капот, привлекали внимание характерными для карбона зубчиками. Я подошёл ближе, чтобы убедиться, и в этот момент увидел эмблему, почти незаметную на общем фоне.

– Ламба?! – У меня даже глаза на лоб полезли от удивления. – Ты битый час отговаривал меня от спортивного купе, чтобы подсунуть «Ламборгини»?!

– Не просто «Ламборгини», молодой человек, – на крыльце дома появился хозяин, мужик лет сорока, в классическом костюме, разве что без галстука. – Это «Ламборгини-Урус Венатус». Единственный кроссовер этой марки, тюнингованный известнейшим ателье «Мансори». Хотя правильней его было бы назвать суперкаром в обёртке внедорожника, поскольку он сохранил все отличительные черты присущие гоночным авто. Позвольте представиться Михеев, Роман Валерьевич.

– Виктор Орехов, можно просто Тор, – я пожал протянутую руку. – И как получается сочетать несочетаемое?

– На самом деле вполне удачно, – мои сомнения ни капли не смутили Михеева. – Клиренс варьируется за счёт пневмоподвески, в достаточно широких пределах, так что с проходимостью проблем нет. Конечно, если передвигаться по асфальтированным дорогам. Не будем впадать в крайности, это не авто для оффроада. Думаю, вы это понимаете.

– Да уж, для грязищи можно найти вариант подешевле, – я рассмеялся. – Значит, по ямам нашего славного города поскачет без проблем?

– Именно! – Роман Валерьевич гордо похлопал по капоту машины. – И на треке покажет себя с лучшей стороны! Три и четыре секунды до первой сотни, девять и две до третьей. Практически пуля!

– Это ж сколько у неё дури?! – восхитился я, жадно рассматривая «Ламбу». – Кобыл пятьсот?

– Шестьсот пятьдесят, – поправил меня Михеев. – V-образная восьмёрка объёмом в четыре литра. Полный привод, с распределением тяги в соотношении осей сорок к шестидесяти, но при необходимости можно перекинуть либо на переднюю до семидесяти процентов, либо на заднюю до восьмидесяти семи. Делается это просто выбором режима. И именно это позволяет превратить Урус из спорткара во внедорожник и наоборот.

– Впечатляет, – я заворожённо кивнул. – Высокие технологии, что уж говорить. Стоить она должна соответственно…

– Двадцать миллионов, – огорошил меня владелец авто. – И это только потому, что срочно нужны средства. Сам я отдал за неё тридцать и ждал полгода. Но в бизнесе случаются провалы, так что вынужден расстаться с этой малышкой всего через месяц. Сами понимаете, ни о каком торге речь идти не может.

– Да уж, – я скривился так, будто зажевал пару лимонов разом. – Какой уж тут торг. Отдаёте почти даром.

– Тор, ты, главное, не горячись, – тут же подскочил Булат, скромно стоявший в сторонке. – Она стоит этих денег, это я тебе говорю как специалист.

– Слушай, я тебе, конечно, доверяю в этих вопросах. – Жаба в душе взвыла дурниной и вцепилась в горло изнутри, обещая перекрыть кислород навсегда. – Но двадцать лямов?! За машину?!

– Не такие большие деньги, если брать премиум сектор, – пожал плечами Михеев, спокойно наблюдая за моими метаниями. – Я бы советовал вам сделать тест-драйв и лишь потом принимать решение. Только за рулём приходит понимание, ваша это машина или нет. Честно говоря, я сам именно так и купил «Ламборгини». Просто сел, поехал и понял: вот оно. Это именно то, что я искал всё это время.

– Ага, я так себе броневик взял, – для порядка поворчал я, но в итоге сдался. – Ну хорошо, давайте. Как раз можно на Северном объезде как следует разогнаться.

– Вот это правильный подход, – улыбнулся Роман Витальевич и протянул мне ключи. – Думаю, мы с Булатом Сергеевичем подождём вас здесь. Чтобы не отвлекать, так сказать.

Я хмыкнул, но ничего не сказал и, открыв дверь, уселся за руль. Ощущение были, будто находишься не в машине, а в рубке космического корабля. Спортивный многофункциональный руль, слегка приплюснутый снизу, добавлял сходства, намекая на штурвал. Да и обилие датчиков, переключателей и бортовой компьютер позволяли получать полную информацию о состоянии авто и окружающем мире. Я даже сразу не решился тронуться и провёл некоторое время, изучая приборную панель и остальное. И лишь спустя полчаса решился завести двигатель.

Для этого мне не понадобился ключ. Точнее, он нужен был, чтобы снять машину с сигнализации, а вот запуск осуществлялся с кнопки, прикрытой специальным колпаком. В кино такие обычно закрывали кнопку самоуничтожения или запуска ядерных ракет. И это было очень прикольно.

А вот звука двигателя я не услышал. Изоляция салона оказалась на высоте, ну хотя за такие деньги глупо было ожидать чего-то другого. Пришлось открывать дверь, чтобы послушать и, надо сказать, звук мне дико понравился. Пусть машина и звалась «диким быком», но вот урчала как громадный дикий кот. Готовый в следующую секунду броситься на жертву.

Разобраться с управлением удалось не сразу и пришлось просить помощи у Михеева. Но поняв, что тут к чему, я практически влюбился. А всё потому, что передачи переключались как на спортивных авто, рычажками под рулевым колесом, и это несмотря на коробку автомат. Разве что задняя скорость включалась слишком сложно, на мой взгляд, но это можно было простить.

Немного освоившись, я переключил настройку трансмиссии в режим «дорога», или как она тут называлась Strada, и потихоньку выехал из двора. Ну как потихоньку, по-моему, такое слово этой машине было неизвестно. Однако удалось не облажаться и обойтись без рывков и резких торможений. Зато, как только я оказался на трассе и прибавил газу, стало понятно, что именно здесь и место этому зверю.

Бык рванул с места, будто сорвался с цепи. Не знаю, уложился я в те самые три с лишним секунды, да и в черте города старался особо не разгоняться, но дорога рванула мне навстречу, будто ошпаренная. Ламба шла уверенно, ходко, цепко держа трассу и не рыская по сторонам. Казалось, можно даже отпустить руль, и она никуда не денется, так и будет шпарить по прямой. Да и с поворотами проблем не ощущалось. Машина слушалась малейшего движения руля, может, даже слишком чутко, так что пришлось немного к этому привыкнуть. Но уже через пять минут я и думать об этом забыл, получая настоящее удовольствие от вождения.