Текст книги "Русь и Польша. Тысячелетняя вендетта"

Глава 22
Новая «польско-советская война»

Осенью 1941 г. эмигрантское правительство в Лондоне, чтобы чем-то занять поляков в генерал-губернаторстве, посоветовало им на немецких бюллетенях о действиях вермахта в СССР, которые расклеивали по всей Польше, в датах замазывать 1941 год и ставить 1812-й. Если бы подобное делали русские в Минске или Киеве, все было бы понятно. Ни Сталин, ни мой отец, ушедший воевать добровольцем, ни мой дед (дворянин!), вступивший в партию в Москве в октябре 1941 г., ни подавляющее большинство советских людей ни капли не сомневались, что Гитлер кончит так же, как и Наполеон.

Но вот поляки? Чья бы коровушка мычала, а вот польская могла бы помолчать как о 1812-м, так и о 1941 годе.

Вспомним, что в армии Наполеона поляки занимали второе место после этнических французов, совсем ненамного уступая им. Ну а в советских лагерях военнопленных оказалось 60 277 польских «туристов» в униформе вермахта и войск СС. Причем пять пленных поляков служили у немцев… в генеральских чинах. Для сравнения: в этих же лагерях оказались 48 957 итальянцев, 23 136 француза, 2377 финнов и 452 испанца. Вклад польского народа во Вторую мировую войну вполне очевиден!

По понятным причинам о подвигах своих героев как в коммунистической, так и в антикоммунистической Польше предпочитают помалкивать. Собирать информацию приходится буквально по крупицам. Так, в боях на Восточном фронте польские добровольцы были замечены в 3-й танковой дивизии СС «Totenkopf»; в 4-й полицейской гренадерской дивизии СС; в 31-й добровольческой гренадерской дивизии СС «Bohmen und Mahren» и 32-й добровольческой гренадерской дивизии СС.

На заключительном этапе войны в состав войск СС вошла Свентокшижская бригада, или бригада Святого Креста (Brygada Swietokrzyska), сформированная из членов довоенных польских фашистских организаций. Она входила в состав польских Национальных Вооруженных сил (Narodowe Sily Zbrojne). Ее возглавлял полковник польской кавалерии Антоний Шацкий (Antoni Szacki). В 1944 г. бригада (820 человек) в южной Польше вела боевые действия против германской армии и польской Армии Людовой. В январе 1945 г. под Краковом она вступила в бой с Красной армией. Затем бригада Святого Креста отступила на территорию протектората Богемия и Моравия, где ее солдаты и офицеры получили статус добровольцев СС (SS-Polnisch-Freiwillingen). Они были частично обмундированы в эсэсовскую форму, но с польскими знаками отличия. Из бойцов бригады формировались группы и забрасывались в тыл Красной армии для проведения диверсионной деятельности. Состав бригады пополнялся за счет польских беженцев. В апреле 1945 г. бригада (4000 человек) выступила на фронт. В оперативном отношении она была подчинена танковому корпусу «Feldhernhalle».

А всего в вермахт и СС вступило до полумиллиона добровольцев-поляков. Среди них был и Йозеф Туск – дед нынешнего польского премьера Дональда Туска.

Польские власти вообще не хотят говорить об этом полумиллионе своих соотечественников. А когда их припирают, говорят, что, мол, злодеи-немцы насильно мобилизовали бедных поляков. Увы, никакой мобилизации ни в вермахт, ни в части СС немцы не вели не только среди поляков, но и среди русских, французов и т. д. В СС поляки поступали непосредственно добровольцами, а в вермахт – по несколько иной схеме.

Для начала пан всеми правдами и неправдами доказывал, что он никак не поляк, а природный немец. Причем германские власти не только не приветствовали эту метаморфозу, но и чинили пану всяческие препятствия. Так, многих записывали в «полугерманцы» – была у них и такая градация. Ну а раз назвался груздем – полезай в кузов: отправляйся в вермахт защищать свой фатерланд.

Помимо войск CC и вермахта, поляки добровольно служили еще в нескольких видах германской полиции. Еще в октябре 1939 г. германские оккупационные власти приступили к формированию польской вспомогательной полиции (Polnische Hilfspolizei или Polnische Polizei im Generalgouvernement). В ее ряды призывались бывшие полицейские Польской республики. К февралю 1940 г. она насчитывала 8700 человек, а в 1943 г. – уже 16 000 человек. По цвету униформы она получила название «синяя полиция». В ее функции входила прежде всего борьба с уголовной преступностью и контрабандой.

Германские власти часто привлекали польских полицейских к облавам, паспортному контролю, охране периметров еврейских гетто. Также «синяя полиция» участвовала в арестах и депортации евреев в концентрационные лагеря.

После войны 2000 бывших чинов «синей полиции» были признаны виновными в совершении военных преступлений и осуждены на тюремное заключение, а около 600 человек приговорены к смертной казни.

В марте 1943 г. активизировались действия боевиков Украинской повстанческой армии (УПА). На Волыни германские власти создали польские полицейские батальоны. Они заменили украинские полицейские батальоны на Волыни, входившей в состав генерал-губернаторства, которые перешли на сторону УПА. Поляки были включены в 102-й, 103-й, 104-й полицейские батальоны смешанного состава, а также в полицейский батальон 27-й Волынской пехотной дивизии.

Были также сформированы 107-й и 202-й польские полицейские батальоны численностью 450 человек и 600 человек соответственно, которые использовались для совместной с германскими войсками и полицией борьбы с отрядами УПА. Они подчинялись командованию СС на Волыни и в белорусском Полесье. В боевых действиях с отрядами УПА польские полицейские батальоны взаимодействовали с польскими отрядами самообороны и участвовали в карательных акциях против украинского населения.

Сначала поляки были вооружены советским трофейным оружием, но затем их обеспечили карабинами, пистолетами-пулеметами и ручными пулеметами германского производства. Полицейские данных батальонов были обмундированы в униформу германской военной полиции.

Ну а теперь от поляков, подчиненных Берлину, перейдем к полякам, подчиненным Лондону. С февраля 1942 г. по приказу из Лондона начался процесс объединения подпольных польских организаций в Армию Крайову (АК). Соответственно прокоммунистические повстанцы в Польше через месяц объединились в Гвардию Людову. (В январе 1944 г. она была переформирована в Армию Людову.)

В состав подразделений Армии Крайовой к 1944 г. формально входило до полумиллиона поляков. Однако Армия Крайова до августа 1944 г. ограничивалась мелкими разовыми нападениями на немцев, поскольку правительство Сикорского отдало приказ «держать оружие у ноги». Так эмигрантское правительство хотело сохранить личный состав Армии Крайовой до разгрома немецких войск в Польше, чтобы силовым способом обеспечить захват власти в стране.

В 1940–1943 гг. офицеры Армии Крайовой развернули массовую вербовку в свои ряды подростков. Поначалу они использовали их для мелких акций на уровне хулиганства – надписи на стенах, битье окон у поляков, выписывавших германские газеты, и т. д. Позже их сделали пушечным мясом.

Ну а на селе в те годы Армия Крайова занималась чисто «хозяйственной» деятельностью – отъемом у населения продовольствия, скота, теплых вещей, денег и т. д.

В июле 1943 г. АК впервые начала полномасштабные боевые действия, но не против немцев, а против украинцев на Волыни. Разумеется, я не буду утверждать, что бойцы УПА были белыми и пушистыми. Об их преступлениях я уже неоднократно писал[206]206
   См. «Тайная история Украины» (М.: Вече, 2008); «Украина – противостояние регионов» (М.: АТ, 2009) и др.


[Закрыть]. Однако поляки открыто занимались геноцидом украинского населения. Только на Волыни в 1943–1944 гг. бандиты из АК убили свыше 10 тысяч крестьян-украинцев.

Замечу, на деле британский премьер Уинстон Черчилль был возмущен глупостью и наглостью руководства АК. 7 января 1944 г. он написал записку в английский МИД: «Без русских армий Польша была бы уничтожена или низведена до рабского положения, а сама польская нация стерта с лица земли. Но доблестные русские армии освобождают Польшу, и никакие другие силы в мире не смогли бы этого сделать… Они (поляки), должно быть, очень глупы, воображая, что мы собираемся начать новую войну с Россией ради польского восточного фронта. Нации, которые оказались не в состоянии защитить себя, должны принимать к руководству указания тех, кто их спас и кто представляет им перспективу истинной свободы и независимости».

В свою очередь, в июне 1943 г. ЦК Компартии Белоруссии отправил партизанам секретное письмо, где говорилось о необходимости: создавать советские партизанские отряды и вытеснять польские с этих территорий; внедрять в польские отряды своих агентов, деморализовать их, разлагать их изнутри; привлекать к сотрудничеству людей, которые находятся в польских отрядах и вызывают доверие, из них составлять польские советские партизанские отряды.

Партизаны старались действовать с АК более-менее осторожно. Так, в августе 1943 г. партизаны бригады им. Ворошилова разоружили отряд АК под командованием подхорунжего А. Бужиньского (псевдоним «Кмичиц»).

«В октябре 1943 г. в районе Налибокской пущи, когда эскадрон 27-го уланского полка из Столбцовского соединения АК под командованием Здзислава Нуркевича (псевдоним «Ноц») расстрелял группу партизан из так называемого еврейского отряда Семена (Шолома) Зорина, так как один из польских крестьян пожаловался Нуркевичу, что “жиды грабят!”»[207]207
   Яковлева Е.В. Польша против СССР 1939–1950. С. 172.


[Закрыть].

После этого бойцы отряда им. Пархоменко разоружили эскадрон, а его шесть офицеров самолетом отправили в Москву. Кстати, после войны все шестеро вернулись в Польшу.

Действовали «герои Армии Крайовой» и в Литве. Вот, к примеру, «Легендарный» (этот эпитет уже навечно присвоен ему не только историками, но и искателями «истинных» героев новой Польши) командир Зигмунт Шендзеляж – «Лупашко» двинул свой отряд на местечко Дубинки (в настоящее время Дубингяй), где вследствие этой акции погибло 50 литовцев (по некоторым данным, среди погибших были и поляки).

А так как этот самый «Лупашко» (или «Лупашка») фигурирует сегодня в польской истории почти как национальный герой, боровшийся исключительно с коммуной и головорезами из НКВД, есть смысл привести свидетельства тех, кто еще жив и помнит реальные партизанские похождения этого «Робин Гуда».

Речь пойдет об исчезнувшей белорусской деревне Сыпни-Новые, которую «навещали» бойцы «Лупашки». Данные собрала и опубликовала белорусская исследовательница В. Лоевская. Вот краткие выдержки, к которым и комментариев-то никаких не требуется.

«…Помню ту ночь, – говорит пан Миколай, – как раз после Рождества сорок пятого года, мороз тогда был. Тогда в январский вечер 1945 г. бандиты забрали пять мужиков… А мать моя все видела, они ж были соседи. Мама говорила, что били их прикладами, проволокой руки и ноги связали и положили на сани, так кровь за ними лилась… повезли… а куда, никто не знает. Говорили, к Бугу, под воду попихали, и все…

– Кто были эти люди, которые приходили… забирали имущество, приказывали уезжать к Сталину? – спрашиваю жителей села Сыпни-Новые.

– Ходили и в мундирах, и в гражданской одежде… Говорили, что они из Армии Крайовой… все с бело-красными повязками на рукавах, где черными буквами написано «АК», – говорит пан Миколай.

– А Ромек Бабулевич (погибший житель села) все говорил: АК – это Армия Катов («как» и по-белорусски, и по-польски значит «палач»), потому что его батьку они забрали с конем… держали в подвале и там мучили, а Ромека убили на поле (он был калека, хромой…) осенью в 45 году… а батьку весной за то, что он кацап, они нас по-иному и не называли, только кацапами…

Пану Борису было тогда, в 1945 г., 15 лет:

– …тогда они все приходили и говорили – вам тут не место, если не уедете отсюда, то пуля в лоб. Как только смеркалось, то мы, все православные, убегали, прятались где кто мог, где кто какую дыру найдет»[208]208
   Яковлева Е.В. Польша против СССР 1939–1950. С. 184–185.


[Закрыть].

Летом 1943 г. начались эпизодические стычки отрядов АК с советскими партизанами. «Соединения АК препятствовали передвижениям советских партизан, заготовкам продовольствия, устраивали засады. 7 июля 1943 г. в д. Мачульное Волковысского района выстрелом из засады был убит секретарь подпольного райкома комсомола И. Климченя. В Щучинском районе засады на партизан устраивали подчиненные отрядов «Крыси» и «Рагнера». Они разыскивали лесные стоянки партизан, убивали связных, сжигали хутора и деревни в партизанской зоне. В Виленской зоне в 1943 г. в столкновениях с отрядами АК белорусские партизаны потеряли 150 человек убитыми, а 100 человек пропали без вести. Частыми были столкновения с польскими отрядами у партизан бригады им. Щорса. Они сообщили, что отряды АК уничтожили в Заславльском и Дзержинском районах 11 белорусских деревень, убив 200 мирных жителей, включая стариков, женщин, детей. В 1943 г. в Ивенецком районе отряд подхорунжего 27-го уланского полка Столбцовского соединения АК Здзислава Нуркевича (псевдоним «Ноц»), который насчитывал 250 человек, терроризировал мирных жителей и нападал на партизан. Были убиты командир партизанского отряда им. Фрунзе И.Г. Иванов, начальник особого отдела П.Н. Губа, несколько бойцов и комиссар отряда им. Фурманова П.П. Данилин, три партизана бригады им. Жукова»[209]209
   Яковлева Е.В. Польша против СССР 1939–1950. С. 160.


[Закрыть].

В связи с успехами Красной Армии эмигрантское правительство и руководство Армии Крайовой разработали план операции «Буря». Согласно ему, части Армии Крайовой должны были при отступлении немцев занимать крупные города, создавая там гражданскую и военную администрации, подчиненные Лондону, и встречать советские войска в роли хозяев, то есть законных властей. Для реализации плана предполагалось привлечь до 80 тыс. членов Армии Крайовой, находившихся главным образом в восточных и юго-восточных воеводствах Польши и на территориях Литвы, Западной Украины и Западной Белоруссии.

План «Буря» предусматривал участие Армии Крайовой в изгнании немцев, допускал взаимодействие с частями Красной Армии, но категорически предписывал «решительно противостоять» любым попыткам включить подразделения Армии Крайовой в состав Красной Армии или польских дивизий, шедших вместе с ней с Востока. Командирам отрядов Армии Крайовой предлагалось по завершении военных операций оставаться в тылах Красной Армии, действовать независимо от нее, препятствовать установлению власти КРН и обеспечивать утверждение администрации эмигрантского правительства.

Армия Крайова, «державшая ружье у ноги», мало досаждала немцам, и те, в свою очередь, сквозь пальцы смотрели на формирование частей Армии Крайовой. Это только в нашем и польском кино в каждой оккупированной деревне стояли немецкие части, и не простые, а элитные. На экране мы видим дюжих парней из СС, много танков, и не каких-либо старых немецких Т-I или французских «рено», а советских Т-34, «загримированных» под «тигры» и «королевские тигры».

На самом же деле в Польше и в СССР в ряде районов на десятки километров не было немецких войск. Гарнизоны в тылу состояли из военнослужащих преклонного возраста и инвалидов. Поэтому Армия Крайова за 2 года существенно окрепла. Арсенал ее пополнился оружием бывшей польской армии, брошенным или спрятанным в 1939 г., и немецким оружием, похищенным или купленным у оккупационных войск. А с начала 1944 г. американские летающие крепости «либерейтор» Б-24, действовавшие с итальянских аэродромов, регулярно сбрасывали оружие на парашютах. Армия Крайова таким образом получила от западных союзников тысячи единиц легкого вооружения, включая минометы и крупнокалиберные пулеметы, а также современные мощные радиостанции. На парашютах сбрасывались и польские офицеры, прошедшие обучение диверсионной деятельности в Англии и США.

Но, несмотря на все это, план «Буря» был, мягко говоря, утопичен. Допускаю, что его можно было реализовать в 1939 г., когда бегущие польские части на десятки километров отрывались от своих преследователей. Но в 1944 г. на Восточном фронте была совсем другая картина. Немцы сравнительно редко оставляли без боя населенные пункты. В большинстве случаев за каждый город шли упорные и кровопролитные бои, а германские войска постоянно переходили в контратаки. Окружение и полное уничтожение целых советских дивизий в 1944 г. было совсем не редкостью. В кино мы видим придурковатых немецких генералов, которых легко обводят вокруг пальца многочисленные советские и польские разведчики. Увы, германские генералы и в 1944 г. в целом были на голову выше советских и западных противников. Германские части, существенно уступая Красной Армии в численности, в целом были весьма мобильны, и генералам вермахта в 1944 г. удавалось добиваться большой концентрации личного состава и техники на угрожаемых участках фронта.

Реализация плана «Буря» началась весной 1944 г. на Волыни, а в июле продолжилась при освобождении Вильно (Вильнюса), Львова, ряда городов Люблинского и Жешовского воеводств. И во всех случаях эти операции потерпели полное фиаско.

Вот характерный пример. Лондонское правительство приказало генералу Вилку (Кульчинскому) овладеть Вильно до подхода советских войск. К Вильно подошла одна бригада Армии Крайовой. Немцы, естественно, ее разбили, и на том «занятие» Вильно было прекращено.

Зато после освобождения Красной Армией района Вильно от немецких войск отряды Армии Крайовой развернули бурную деятельность. Согласно советскому секретному докладу Берия Сталину от 16 июля 1944 г.: «Поляки безобразничают, отбирают насильно продукты, рогатый скот и лошадей у местных жителей, заявляя, что это идет для польской армии. Имеют место угрозы, что если местные жители Литвы будут сдавать продовольствие Красной Армии, то поляки их накажут…

…После очистки г. Вильно от немцев на городской Ратуше был вывешен Советский флаг. Через некоторое время ниже Советского флага появился польский флаг, который, правда, сразу же был снят. Вчера вечером в г. Вильно хоронили наших офицеров, погибших при взятии г. Вильно. Командир полка на могиле сказал, что они погибли за освобождение литовской столицы г. Вильно. Стоявшие два польских солдата обратились к нашему полковнику Капралову и заявили, что, видимо, полковник выступавший не знает, что Вильно никогда не был и не будет литовским…

…В настоящее время поляки проводят усиленную мобилизацию в «Армию Краевую» и собирают оружие. Вчера была в городе задержана повозка с оружием, на которой ехал польский солдат. При допросе он заявил, что оружие собрано у населения и предназначено для польских бригад. Оружие изъято»[210]210
   Из Варшавы. Москва, товарищу Берия…: Документы НКВД СССР о польском подполье. 1944–1945 гг. Москва – Новосибирск: Сибирский хронограф, 2001. С. 36, 37, 38.


[Закрыть].

Возникает риторический вопрос, какая сражающаяся армия стала бы терпеть у себя в тылу формирования враждебно настроенной армии, проводящей мобилизацию граждан и реквизиции в свою пользу и срывающей аналогичные мероприятия армии, сражающейся с сильнейшим врагом?

Забегая вперед, я процитирую письмо Рузвельта Сталину от 6 февраля 1945 г., в котором американский президент констатировал правоту и решимость советского вождя: «…в отношении того, что ваш тыл должен быть обеспечен по мере продвижения вашей армии на Берлин… Вы не можете, а мы не должны терпеть какое-либо временное правительство, которое будет причинять вашим вооруженным силам какие-либо неприятности этого рода». Рузвельт шел еще дальше: «…Соединенные Штаты никогда не поддержат каким-либо образом любое временное правительство в Польше, которое было вы враждебно вашим интересам»[211]211
   Там же. С. 11–12.


[Закрыть].

От себя замечу, что американцы и англичане в 1944–1947 гг. решительно подавляли силой оружия любые прокоммунистические или националистические вооруженные отряды в своем тылу, если они мешали выполнению военных или политических задач союзников.

Так, американцы и англичане в 1945–1947 гг. не постеснялись использовать японские части для борьбы с коммунистами и националистами в Индонезии, Малайе, Бирме, Вьетнаме и Китае. Зато западные политики и СМИ льют крокодиловы слезы по поводу разоружения отрядов Армии Крайовой и арестов ее офицеров в 1944–1945 гг. Замечу, что с 1990 г. в этом хоре заметную роль играет и часть российских СМИ. Мол, обидели бедных поляков. К примеру, в районе Вильно к 3 августа 1944 г. было разоружено 7924 солдата и офицера Армии Крайовой. При разоружении поляков изъято: винтовок – 5500, автоматов – 370, пулеметов ручных и станковых – 270, орудий легких – 13, а также – автомашин 27, радиостанций 7, лошадей 720. Из 7924 солдат и офицеров 2500 солдат было размещено по домам, а 4400 солдат и офицеров отправлено на сборные пункты для фильтрации[212]212
   Из Варшавы. Москва, товарищу Берия… С. 42.


[Закрыть].

Теперь этим возмущены наши либералы, всякие там «аптекари» и К°, засоряющие Интернет своими писаниями. Забавно, что они только хают действия советского правительства и не предлагают никакой альтернативы. А единственной альтернативой была бы передача Вильно Польше, чего, собственно, и добивалось командование Армии Крайовой. Ну что ж, господа, чем заниматься безответственным критиканством, заявите четко и внятно: Вильно – польский город, несправедливо переданный НКВД Литве. Но, увы, на такое у «аптекарей» кишка тонка.

Любопытно, что наши и польские либералы очень часть выдают за зверства Красной Армии и НКВД польские междусобойчики. Благо наша либеральная интеллигенция весьма поднаторела на подобных фальсификациях и в отечественной истории 20–30-х годов ХХ века.

Давайте зададим два крайне неудобных вопроса: почему до сих пор у нас секретны дела людей, репрессированных 50–70 лет назад? И почему органы ОГПУ – НКВД арестовывали тех, а не других поэтов, режиссеров, профессоров, инженеров и т. д. Ведь, грубо говоря, Ягода, Ежов и им подобные как свиньи в апельсинах разбирались в поэзии, кино, артиллерии, химии и т. д. Так что ж, сажали специалистов «от банки», методом тыка?

Увы, нет. Большинство творческой и технической интеллигенции, репрессированной в 1930-х годах, стало жертвой разборок в собственной среде. Университетские профессора доносили на своих коллег, писатели – на писателей, физики – на физиков и т. д. Поэтому-то и не могут наши «органы» раскрыть дела осужденных 50–70-летней давности. В этих делах море доносов от весьма авторитетных деятелей культуры и науки. Их давно нет в живых, даже дети их в большинстве своем умерли или являются недееспособными стариками. Но все равно огромный вал скандалов при раскрытии архивов может потрясти Россию.

Надо ли говорить, что аналогичная ситуация была и в Польше в 1944–1950 гг. Та же волна доносов и своих разборок. Я приведу лишь один пример польского междусобойчика в марте 1945 г. «Со стороны некоторых польских работников местных органов отмечаются случаи неправильного подхода в борьбе с аковцами[213]213
   Аковцы – члены Армии Крайовой.


[Закрыть]. Так, например, 3 марта с.г. на улице гор. Грубешов, Люблинского воеводства, неизвестными лицами выстрелами из пистолета был убит сотрудник Грубешовского уездного отдела общественной безопасности Хмажинский Юзеф. Местные руководители г. Грубешов решили ответить на террористический акт расстрелом аковцев. Начальник отдела общественной безопасности Гродек, его заместитель, староста города, представители уездной партийной организации ППР и командир 14-го кавалерийского польского полка решили провести «операции», по имеющимся у них материалам, было выведено из домов и расстреляно на месте 10 местных жителей гор. Грубешов, 3 из которых – не аковцы. Трупы расстрелянных лежали в течение суток на улице. По линии министерства безопасности и ЦК ППР дано соответствующее указание о запрещении подобных операций. Виновники будут переведены в другой уезд и воеводство»[214]214
   Из Варшавы. Москва, товарищу Берия…: Документы НКВД СССР о польском подполье. 1944–1945 гг. С. 134.


[Закрыть].

Крупнейшей акцией Армии Крайовой в реализации плана «Буря» стало Варшавское восстание. План этой операции особо тщательно готовился в Лондоне как поляками, так и британскими спецслужбами. Около 40 тысяч бойцов Армии Крайовой тайно проникли в столицу. В течение трех дней они должны были освободить от немцев Варшаву. После захвата мест, пригодных для посадки самолетов, из Лондона должно было быть переброшено эмигрантское правительство, а из Шотландии – воздушно-десантная польская бригада.

Советские войска к началу восстания (1 августа 1944 г.) находились в нескольких десятках километров от Варшавы. И по расчетам польских генералов, части Красной Армии, подойдя к столице, должны были обнаружить там законное правительство и не менее чем 100-тысячную польскую армию, состоявшую из бойцов Армии Крайовой, мобилизованных варшавян и переброшенных по воздуху солдат из Англии и Италии.

Самое интересное, что немцы заранее знали о готовившемся восстании. «В середине июня 1944 г. вблизи Юзефова (пригорода Варшавы) состоялась тайная встреча старшего офицера немецкой службы безопасности Пауля Фукса и командующего Армией Крайовой Тадеуша Бур-Коморовского.

На переговорах присутствовал немецкий офицер-переводчик, впоследствии завербованный польской службой безопасности и представивший детальный отчет об их ходе. В этом документе 50-летней давности воспроизводится запись хода переговоров.

«Фукс. Пан генерал, до нас дошли слухи, что вы намерены объявить о начале восстания в Варшаве 28 июля и что в этом направлении с вашей стороны ведутся активные приготовления. Не считаете ли вы, что такое решение повлечет за собой кровопролитие и страдания гражданского населения?

Коморовский. Я только солдат и подчиняюсь приказам руководства, как, впрочем, и вы. Мое личное мнение не имеет здесь значения, я подчиняюсь правительству в Лондоне, что, несомненно, вам известно.

Фукс. Пан генерал, Лондон далеко, они не учитывают складывающейся здесь обстановки, речь идет о политических склоках. Вы лучше знаете ситуацию здесь, на месте, и можете всю информацию о ней передать в Лондон.

Коморовский. Это дело престижа. Поляки при помощи Армии Крайовой хотели бы освободить Варшаву и назначить здесь польскую администрацию до момента вхождения советских войск…

Я знаю, что вам известны места, где я скрываюсь, что каждую минуту меня могут схватить. Но это не изменит ситуации. На мое место придут другие, если Лондон так решил, восстание, несомненно, начнется» (Гареев. Маршал Жуков. С. 21)…

За год до восстания, 14 октября 1943 г., Бур-Коморовский на заседании КРП (польского политического представительства) при рассмотрении вопроса о возможности польского восстания на оккупированной территории цинично заявил: «Мы не можем допустить до восстания в то время, когда Германия все еще держит Восточный фронт и защищает нас с той стороны. В данном случае ослабление Германии как раз не в наших интересах. Кроме того, я вижу угрозу в лице России… Чем дальше находится русская армия, тем лучше для нас. Из этого вытекает логическое заключение, что мы не можем вызвать восстание против Германии до тех пор, пока она держит русский фронт и тем самым и русских вдали от нас» (Гареев. Маршал Жуков. С. 21)»[215]215
   Швед В.Н. Тайна Катыни. М.: Алгоритм, 2007. С. 383–384, 386.


[Закрыть].

Помимо приближения Красной Армии к Варшаве важную роль в определении даты выступления сыграла подготовка визита премьера эмигрантского правительства Миколайчика в Москву. Ему крайне нужны были хоть какие-то козыри в разговоре со Сталиным. «Вильно и Львов, эти погубленные города, не открыли глаза Западу. Но на этот раз наша жертва будет столь огромна, что они будут обязаны изменить свою зловредную политику, которая приговаривает Польшу к новой неволе»[216]216
   Яковлева Е.В. Польша против СССР 1939–1950. С. 280.


[Закрыть]. Ну прямо как в песне кавалергарда из кинофильма «Звезда пленительного счастья»: «Не раздобыть надежной славы, покуда кровь не пролилась»[217]217
   Песня Б. Окуджавы их к/ф «Звезда пленительного счастья».


[Закрыть].

Ну и, наконец, стоит процитировать приказ генерала Бур-Коморовского, распространяемый аковцами в Варшаве во время восстания:

«Поляки, решительный момент нашей героической борьбы потребует от всех непоколебимой веры в победу, готовности к жертвам во имя нации и дисциплины перед руководством. Провозглашаю следующий приказ:

Большевики перед Варшавой. Они заявляют, что они друзья польского народа. Это коварная ложь. Наша окраина, Вильно и Люблин взывают к мести. Большевистский враг встретится с такой же беспощадной борьбой, которая поколебала немецкого оккупанта. Действия в пользу России являются изменой родине. Час польского восстания еще не пробил. Приказы советских приспешников аннулирую. Коменданта Армии Крайовой обязал подавить всякие попытки поддержки Советов. Немцы удирают.

К борьбе с Советами!

Да здравствует свободная Польша!

Бур, Главный Комендант вооруженных сил в стране»[218]218
   Цит. по: Швед В.Н. Тайна Катыни. С. 386–387.


[Закрыть].

Но, как говорится, гладко было на бумаге, да забыли ляхи про овраги. Германский гарнизон в Варшаве насчитывал 20 тысяч человек. И это были не 20 тысяч пехотинцев и танкистов, а 20 тысяч нестроевых солдат, полицейских, штабных чинов и т. д. В ходе восстания к 40 тысячам аковцев присоединилось около 20 тысяч варшавян. Тем не менее им не удалось взять под контроль весь город. Сотрудники большинства германских учреждений заняли круговую оборону своих зданий и продержались до подхода основных сил. Самая важная задача повстанцев – захват мостов через Вислу, связывающих Варшаву с ее предместьем Прагой, так и не была выполнена.

Восстание продолжалось 63 дня. Погибли или пропали без вести 18 тыс. повстанцев. Около 25 тыс. было ранено, в том числе 6500 – тяжело. Погибли 180 тыс. мирных жителей Варшавы. Почти полностью был разрушен город.

Замечу, что отряды прокоммунистической Армии Людовы, принявшие участие в боях уже после начала восстания, сумели пробиться к советским войскам, но генерал Армии Крайовой Бур-Комаровский предпочел сдать свои части немцам.

Уже в октябре 1944 г. поляки-эмигранты стали обвинять в провале захвата Варшавы… руководство СССР. Мол, Сталин лично отдал приказ Красной Армии остановиться. Нелепость подобных обвинений очевидна. Замечу, что в ходе Второй мировой войны руководство СССР и западных союзников тщательно координировали свои планы. А там, где могло иметь место соприкосновение союзных сил, обязательно составляли карты разграничения ответственности сторон. Это было сделано, например, в Норвежском море, в Японском море и т. д. Но в данном случае союзники и поляки до последнего часа скрывали от СССР подготовку Варшавского восстания.

Как уже говорилось, советские войска после 600–700-километрового наступления были обескровлены, тылы отстали, и большое новое наступление с форсированием Вислы в районе Варшавы было физически невозможно.

Тем не менее 14 сентября войска 1-го Белорусского фронта и действовавшие в их составе части Войска Польского освободили восточное предместье Варшавы – Прагу. Советские и польские летчики поддерживали боевые действия повстанцев: 13 сентября – 1 октября было произведено 5000 самолетовылетов, сброшено повстанцам оружие, боеприпасы, продовольствие и медикаменты. 15 сентября 5 батальонов Войска Польского, взаимодействуя с частями Красной Армии, форсировали Вислу и захватили несколько плацдармов, но были выбиты оттуда фашистами.

Наши либералы с большим удовольствием разоблачают «преступления» Сталина. Так, например, Сталин «не разрешил посадку английских и американских самолетов на советских аэродромах после совершаемых ими налетов на позиции немцев в районе Варшавы и доставки грузов участникам восстания. А тут уж подтягивание тылов и перегруппировка войск ни при чем».