Текст книги "«Баргузин» уходит от погони"

Глава 15

Нет, ничто не связывало Его с выскочкой Тромбом. Это услужливые средства массовой информации Соединённых Штатов поспешили. Они хотели срочно выдать желаемое за действительное. И всё для того, чтобы потом подставить ненавистного им Тромба и этим постараться свалить его.

Да и глава Белого дома совсем не хотел подружиться с Россией и лично с Ним. Эпатажному Дональду вряд ли позволят это сделать.

Но Тромб понимает, что без поддержки или хотя бы молчаливого одобрения Кремля ему не осилить предстоящее сражение с Китаем. А этот азиатский исполин начал набирать реальную, полновесную силу во всех сферах человеческого бытия.

Газета USA Today опубликовала запись речей главного стратега Тромба на радио. Оказывается, ещё в 2015–2016 годах Кэннон рассказал своим слушателям, что пятая колонна «исламистских сочувствующих» пропитала американское правительство и СМИ.

Стивен Кэннон также оповестил американское общество о своём видении политики в отношении Китая:

«Мы собираемся начать войну в Южно-Китайском море в ближайшие 5–10 лет… Китайские искусственные острова – это стационарные авианосцы с ракетами. Они приходят сюда, чтобы перед лицом США показать, что это древняя территория Китая. Одновременно США будут находиться в другом крупном конфликте на Ближнем Востоке».

В том же шоу Кэннон указывал на две самые большие угрозы Америке: Китай и ислам.

Что же, это несколько успокаивает. Конечно, Тромб сейчас вынужден вести жёсткую политику в отношении России. Но придёт время – и президент Соединённых Штатов Америки будет вынужден считаться с Москвой.

А куда тебе деться, рыжик?..

Тромбушка покуражится, изобразит из себя абсолютную невинность – целяк, мол, я ещё. И затем предложит что-либо полюбовное, совместное.

Надо будет спросить у Сергея Лаврова об истинных, подспудных намерениях взбалмошного Дональда. Не мешает проконсультироваться у Своих многочисленных советников, как можно найти с Тромбом хоть малейшие точки соприкосновения.

Не так уж страшен чёрт, как его малюют. Таких парней, как «чёрта» этого, на Руси издавна называли «ржавыми». Ржавый Дональдик, ау!.. Где ты? Что за очередная неистовая мысль бьётся и клокочет в твоей ржавой башке?..

Хотя… есть у тебя «говорящая голова», которая и даёт пищу для твоих, Донни, безудержных метаний в мозговых извилинах. Это – новоявленный «стратег» Стивен Кэннон.

Интересный расклад: главного советника Тромба упрекают в антисоветизме, что президентская «говорящая голова», разлюбезный Стивушка, естественно, отрицает.

Но вот имеется справка, присланная Ему из ведомства Лаврова: «Вторая жена Кэннона в ходе бракоразводного процесса утверждала, что он отказался записать их дочерей в частную школу в Калифорнии на том основании, что “там слишком много евреев, и ему не нравится, что евреи растят своих детей страдальцами и нытиками”».

А у нашего Тромбика дочь замужем за ярым приверженцем Хабада! Она сама, официально сделавшись иудейкой, возглавляет женское крыло данного экстремистского движения в иудаизме! И как всё это понимать? А вот так: еврей и в Африке еврей. Как же обойдётся мир без прямого участия в его судьбе «богоизбранных»?

Но может быть, Кэннон скрытый юдофил, держащийся пока в стороне от всей премудрой иудаистской заварушки? Да, надо во всём этом досконально разобраться. Надо всё знать об этом сановном нашёптывателе.

А вот и он, Его министр иностранных дел. Как говорится, на ловца и зверь бежит! Ну-ка, ласковый «зверёк», Лаврушенька, доложи Своему папочке: что, почём и почему…

Глава 16

1

После напряжённого рабочего дня я спешу домой, к семье.

«Стал семьянином…» Эти два слова звучали как приговор – мол, отлетался, могучий орёл, подрезаны у тебя крылья. Также всем известно хрестоматийное выражение классика, что «рождённый ползать летать не может». Так-то – рождённый ползать! А я, Дмитрий Павлович, ещё недавно такие дела проворачивал!

Это хорошо, что вовремя подвернулась операция «Баргузин», иначе бы можно совсем закиснуть. Командировка в Сирию не в счёт – это, по сути, рядовая поездка, в которую мог попасть любой из подчинённых генерал-майора Ларина. Да, там стреляли, взрывались снаряды.

Но, в общем-то, это была обычная, совсем не крутая командировка. А мне для безусловного «полёта» нужен особый драйв, кураж, умение поломать голову, находить самый верный выход из любой экстремальной ситуации.

Ведь я спецназовец ГРУ, а не какой-нибудь контрактник из спецназа разных там родов войск! Нас, элиту ГРУ, учат по совсем иным программам, близким к запредельным возможностям человека. И я должен оправдать всё то, что в меня заложено годами…

Да, но дома меня ждут любящая жена и очаровательная дочурка. И что же важнее тогда для жизни Дмитрия Быстрова – служба или семья? Это ли не настоящее раздвоение личности, когда одна её часть стремится к риску, пульсации адреналина в крови, а другая жаждет покоя и стабильности?

Дилемма…

Так рассуждаю я, выруливая на своём «Вольво» к элитному посёлку. Там находится генеральская дача и там проживаем я и моё семейство – «под крылом» начальственного тестя.

Но, должен признаться самому себе, такая жизнь, в общем-то, меня устраивала: никаких излишних, чисто бытовых забот. Всё распрекрасно, как говорится, подаётся на блюдечке. Выйдешь из помещения во двор – воробьи чирикают, травка к солнышку тянется…

Но мои благодушные рассуждения прерывает внезапно выросший за поворотом наряд гайцов.

Один из двух гибэдэдэшников взмахивает «волшебной» полосатой палочкой-жезлом, приказывая остановиться. Я послушно сбавляю ход своего железного Росинанта до полной остановки и высовываюсь в дверное окошко:

– В чём дело, ребята?

Главный из «ребят» козыряет, приставив ладонь к белому шлему с кокардой, и представляется:

– Старший лейтенант Петров! – И делает уставное, суровое лицо. – Ваши права!

Пока я ищу в бардачке «корочки», в окошко просовывается рука старшего лейтенанта, и я ощущаю в своей груди сильнейший электрический удар.

Прихожу я в себя в полицейской машине, надёжно «упакованный» в наручники и со скотчем, запечатавшим рот. На голове у меня балахон из чёрной материи.

Понятно, псевдополицейские не хотят, чтобы я знал, куда меня везут. Ясно, что не в театр.

Надо же так лохануться!..

Я с горечью вспоминаю известное изречение «по теме»: «Без лоха жить плохо». Основное же моё разочарование заключается в том, что я, так гордившийся своей интуицией, не смог «услышать» сигнал-намерение от похитителей. А всё потому, что размечтался, перестал «ловить мышей» и в итоге – влип.

К тому же до сих пор ещё болит место, куда пришёлся разряд мощного электрошокера. Ах, гады коварные!..

Я включаю внутренние часы. Зная время и примерную скорость движения, можно будет хотя бы, приблизительно, вычислить расстояние до того места, куда меня привезёт «старший лейтенант Петров» со своим напарником-сержантом.

Едем долго. По звукам, доносившимся из окружающего пространства, я определяю, что «гайцы» свернули с МКАД на просёлочную дорогу.

– Как он там, не уснул? – спрашивает «Петров», сидящий за рулём автомобиля.

Сержант тычет меня локтем в бок:

– Эй, жив?

– Пошёл ты!.. – резко реагирую я на тычок.

– Огрызается… – уважительно констатирует сидящий рядом на заднем сиденье «сержант».

– Ничего! Запоёт как соловей! На базе этому подполковнику найдётся достойный собеседник!

– Ага! В лице шприца с сывороткой правды! Или раскалённых щипцов!

И оба «полицейских» весело гогочут.

Назвали подполковником. Понятно, эти двое хорошо знают, кто я. ФСБ? Скорее всего – да! И поэтому организовано похищение. Не зря же чересчур любопытный майор федеральной службы Кравцов так назойливо пытался подслушать, о чём будут беседовать высокопоставленные «рыбаки».

Если бы не наручники…

Подполковник Быстров, перестань мечтать и лучше тщательно определяй расстояние…

Через полчаса полицейская машина прибывает к месту назначения. Меня волокут через массивные ворота – это я определяю по их характерному скрипу. Затем начинается подъём из семи ступенек. И уже перед входом в камеру-карцер с меня сдергивают мешок-колпак.

Из переговоров псевдополицейских и приёмщика «трофея» я узнаю, что мой главный мучитель прибудет поздно вечером. Что же, есть время для тщательного анализа сложившейся ситуации и самое главное – чтобы набраться сил к допросу с пристрастием.

Как учили в академии, главное в подобных случаях – не терять хладнокровия и не впадать не то что в панику, а и в малейшее уныние. Хорошо им, преподавателям, было советовать. Впрочем, многие из них побывали в подобных переделках, а может быть, и в более серьёзных.

Я хожу по своей крохотной клетушке, не имеющей окна, разминая запястья – благо наручники сняты. Обстановка в камере вполне стандартная, спартанская: стол, грубая табуретка, кушетка, в углу, в бетонном пятачке – отверстие для отправления естественных надобностей. В стене над ним торчит кран слива. Высоко под потолком тускло светит лампочка.

Чтобы хоть чем-то занять себя, я начинаю делать силовые упражнения: отжимы от пола, комплекс ушу.

2

Пропажа Быстрова обнаружилась довольно скоро. Охранник элитного посёлка, возвращаясь после смены на скутере, увидел на обочине «Вольво» со знакомым номером. Он подумал: может быть, у автомобиля генеральского зятя заглох двигатель?

Охранник остановил скутер, подошёл к «Вольво» и с удивлением заметил отсутствие там хозяина. Также его насторожил факт: на сиденье валялись права владельца автомобиля. Он позвонил, как и требовала инструкция, своему непосредственному начальнику, который тотчас связался с генералом Лариным.

Сергей Петрович прибыл к месту происшествия незамедлительно. Оттуда он сразу же позвонил капитану Котову.

Виктор подъехал минут через двадцать, когда генерал с сожалением рассматривал то место, где у Димы был установлен видеорегистратор. Фиксирующий прибор, оказывается, вырван с корнем!

Но у Быстрова имелся его дублёр. Это – незаметная, крохотная камера-«кнопочка», вмонтированная в брелок-присоску, прикреплённый в верхней части лобового стекла.

– Изображение этой крохи можно просмотреть? – спросил Сергей Петрович.

– Да…

Виктор включил бортовой компьютер «Вольво». На экране чётко высветились лица «сотрудников ГИБДД» и зафиксировано время предполагаемого инцидента.

– Оставили всё-таки улики, дилетанты, это хорошо… – пробормотал начальник Управления аналитики.

– Вот, смотрите, Сергей Петрович! – Котов пальцем указал на «стоп-кадр». – Одного из них я знаю! Это капитан Кареев из ФСБ. Я с ним пару раз встречался по делам службы.

– Понятно… Какие будут предложения, капитан, если они у вас вообще имеются? – спросил Сергей Петрович.

– Я думаю, вам, товарищ генерал-майор, желательно встретиться с кем-либо из федералов и прояснить ситуацию.

– Это я и без тебя, Витя, знаю, – пробурчал Ларин и предложил подчинённому: – Отгонишь «Вольво» в гараж, на дачу. Я позвоню, чтобы тебя пропустили на территорию посёлка. А потом вернёшься к своей «Приоре». Понял?

– Так точно!

Сделав звонок, Ларин сел в свой «Майбах», наблюдая, как Котов заводит автомобиль зятя и выезжает на шоссе. Хороший специалист, схватывающий всё на лету.

– Куда поедем, товарищ генерал? – поинтересовался водитель.

– Подождём здесь капитана, Вася.

Ларин вылез из своего автомобиля и вновь вернулся на место происшествия. Он походил по обочине, внимательно вглядываясь в землю. И обнаружил улику! На мелком гравии лежала… фирменная полицейская пуговица с крохотным клочком материи.

Видимо, обессиленный Дима инстинктивно схватился за неё и оторвал, как говорится, с мясом.

Ларин бережно укутал находку в носовой платок и спрятал в карман.

После этого генерал приказал водителю ехать в город.

По дороге он позвонил отставному полковнику ФСБ Кречетову и назначил встречу в кафе возле метро «Сокол». Затем он проехал на службу.

Здесь, в своём кабинете, он сбросил изображения с видеорегистратора на свой мобильный телефон и уже в полной готовности выехал на встречу с Кречетовым.

Ларин вошёл в кафе, включил портативный прибор. Техника показала отсутствие в помещении подслушивающих устройств. Чисто…

Он прошел мимо столиков в дальний угол. Здесь в полумраке сидел его давний друг.

– Привет, Щуплый Кречет! – сказал, присаживаясь, генерал ГРУ.

– Привет, Ларь Премудрости! – рассмеялся отставной полковник ФСБ.

Так друзья часто и в шутку называли друг друга. Но Ларину было не до шуток. И поэтому, когда он и Кречетов обменялись рукопожатием, генерал включил в кармане своего цивильного пиджака акустический глушитель.

– Правильно, Серёжа, бережёного Бог бережёт, – одобрил его действия Кирилл Семёнович.

– Знаешь таких, Кирилл? – спросил Ларин, демонстрируя Кречетову фотографии на мобильнике.

– Вот этого знаю: капитан Кареев. А что случилось, Серёжа?

Ларин рассказал.

– Это, по наши души, генерал! – подытожил отставной полковник. – У ФСБ появились кое-какие подозрения, недаром они пытались организовать слежку тогда, на рыбалке.

– Ты… понял? – удивился Сергей Петрович.

– Я тоже специалист, – скромно кивнул острым подбородком Кречетов. – Во-первых, я засёк хвост – «Хонду», а во-вторых, твой зять некоторое время отсутствовал – понятно, делал зачистку. Заметь, в домике собрались настоящие зубры.

– Ладно, зубры… а насчёт душ… я уверен, Димка кремень!

– Ты же, Серёжа, прекрасно представляешь методы спецслужб.

– Да уж, представляю. Ну и что прикажешь делать в этом конкретном случае? Где мне искать зятя? – вздохнул Ларин.

– Есть, примерно в сорока пяти километрах от Москвы по трассе А-107 войсковая часть. Возле неё как раз и находится секретная база ФСБ, имеющая обозначение «Номер “Девять”». Я полагаю, туда и упрятали твоего парня. Вокруг забор с «колючкой», усиленная охрана, видеонаблюдение по всему периметру. Но учти, я тебе ничего не говорил. Подписка о неразглашении действительна и для пенсионера.

– Ты меня, Кирюша, хорошо знаешь!

– Поэтому и доверяю наш страшный и ужасный ведомственный секрет. Тем более что это дело всех нас, славных «рыбаков и охотников», касается.

– Но мне нужен план объекта. Можешь его набросать? – спросил Ларин.

– Могу, у меня фотографическая память. Давай бумагу и ручку.

Генерал и отставной полковник склонились над листом бумаги.

– Твоего зятя держат здесь, на втором этаже этого здания. Там, в южном крыле, имеется карцер и так называемая операционная, – начал детально описывать Кречетов второй этаж, где и можно стопроцентно найти подполковника Быстрова. – Надеюсь, Серёжа, твои подчинённые не будут брать штурмом «девятку»?

– Как-нибудь обойдёмся без этого, – усмехнулся Ларин, пряча листок во внутренний карман пиджака, и посетовал: – Ума не приложу, как это твои бывшие сослуживцы прихватили настоящего зубра в экстрасенсорике…

– Как раз перед моей отставкой в нашей секретной лаборатории был разработан особый прибор, подавляющий чувствительность любого экстрасенса. Действует подавитель на расстоянии пятидесяти метров. Так что, Серёжа, не комплексуй по этому поводу.

– Понятно. Спасибо, Кирилл.

Так и не пригубив кофе, Ларин попрощался с отставным полковником и вышел. Он сел в поджидающий его за углом дома «Майбах».

У себя в кабинете Сергей Петрович вывел на настенный экран интерактивную карту окрестностей войсковой части. Здесь, в районе автотрассы А-107, находится отдельный инженерно-понтонный батальон. Возле него, примерно в трёх километрах по просёлочной дороге, на карте видно скопление каких-то домов, не помеченных никаким обозначением. Очевидно, это и есть искомая база ФСБ.

Затем Ларин позвонил заместителю начальника ГРУ и доложил о случившемся инциденте. Получив «добро» начать «активное расследование», он вызвал в свой кабинет полковника Бурлака и капитана Котова.

Начальник внутренней безопасности Управления выслушал все сведения, полученные от генерала, и недоумённо пожал плечами:

– Какой резон ФСБ заниматься такими делами? Они же запросто могут нарваться на крупные неприятности.

– Видимо, есть резон, – ответил Ларин и в свою очередь спросил: – Что будем делать именно сегодня? Завтра замначальника с утра прибудет на приём к руководству федералов. А время не ждёт.

Капитан Котов поднялся из-за стола:

– Разрешите мне как самому младшему по званию первым сказать своё слово, товарищ генерал-майор!

– Разрешаю.

– Я сегодня же проеду туда, к этой базе, и постараюсь разведать обстановку!

– Разведчик… – буркнул Ларин. – И что ты сможешь сделать один?

Тут поднялся Бурлак:

– Я тоже поеду с капитаном, Сергей Петрович. Вдвоём мы, может быть, что-либо и придумаем стоящее. Я слышал, наши техники недавно испытали небольшой воздушный шар…

– Шар… а что? Это шанс абсолютно бесшумно проникнуть на объект «Номер “Девять”»! Вы, Леонид Михайлович, будете старшим группы. И держите меня в курсе того, что вы оба намерены предпринимать. Звоните каждые полчаса.

– Есть звонить каждые полчаса! – бодро ответил Бурлак и спросил: – Разрешите идти, товарищ генерал?

– Идите!

Полковник и капитан вышли.

Оставшись один, Ларин позвонил жене, сказав, что на службе объявлена внеплановая тревога. В итоге он и Дмитрий сегодня никак не смогут попасть домой.

Также он предупредил, что звонить больше не будет. И никакие звонки ему и зятю не должны поступать извне в целях строжайшей маскировки. Тревога же, видимо, будет длиться целые сутки.

Уф-ф… кажется, Ольга, дурёха, поверила! И у него, генерала Ларина, есть сутки, чтобы женская половина семьи не подняла паники.

Да, но есть ли это время у Димы?..

Глава 17

Президент и старший советник по стратегическим вопросам сидели в удобных креслах в оранжерее. В помещении со стеклянным потолком было много цветов в кадках и вазонах. Это создавало особое настроение.

– Понимаешь, Стив, тот парень появился ниоткуда… – начал своё повествование Тромб.

– Как это – ниоткуда? А охрана почему пропустила к тебе молодчика? Да за такое всех твоих бездельников стоит разогнать! – возмутился Кэннон.

– Это не молодчик, а мужчина средних лет, солидный такой. Он появился из сгустившегося воздуха.

– Из воздуха! – нервно хихикнул Стивен.

– Именно! Я потом вместе с ним вышел из кабинета. Мои военные сидят в полной прострации, хоть выноси государственную печать или сам ядерный чемоданчик. Я же тебе говорю, Визионер явился совсем из другого мира.

– Как же! Прямиком с того света! И ты веришь этому, Донни?

– Поневоле поверишь, когда вдруг появляется некий субъект, просит называть его Мистером. И он заявляет: «Я являюсь перед теми, от кого зависит судьба планеты, и наставляю вас, правителей, на путь истинный».

– И… что дальше? – выдавил Кэннон.

– Ничего, – пожал плечами президент. – Он сказал, мол, на сегодня общения хватит, и исчез.

– Ушёл?

– Нет! Именно исчез, растворившись в воздухе, как призрак.

Кэннон вскочил на ноги, принялся нервно расхаживать по оранжерее. Затем, резко подняв вверх указательный палец, он торжественно провозгласил:

– Клинтониха!..

– Что «Клинтониха?» – переспросил Дональд.

– Это она пакостит! Твой телефон прослушивали?

– Ну… было такое…

– Вот-вот!.. Наверняка эта мерзкая жаба, используя достижения современной науки, поручила начать обработку твоего кабинета каким-то новым лучевым оружием.

– Ты знаешь, Стив, я тоже об этом подумал.

– Вот тебе и разгадка, Донни, а то заладил, как попугай: Визионер, Мистер какой-то неведомый ему мерещится…

– Постой, Стивен, ну а, допустим, твой «голос»? Как ты его возникновение оцениваешь? – всё-таки спросил Тромб, хотя и был сражён уверенным словесным наскоком старшего советника.

– Голос… это игра воображения, разговор с собственным, глубинным «я».

– С подсознанием?.. – добавил Тромб, что-то помнящий немного о Фрейде.

– Именно! Понимаешь, господин президент, тебе надо всегда держать голову ясной, иначе запросто можно и шизануться…

– Ага! И попасть вместо Белого дома в русский жёлтый! – засмеялся Дональд.

– Постой, Донни! – вскрикнул Кэннон, хлопая себя правой ладонью по лбу. – А что, если всю эту канитель затеяли русские?

– Русские? Зачем это им?

– Как зачем? Контролируя президента Штатов, они будут запросто контролировать не только Америку, но и весь цивилизованный мир!

– Ну… это, пожалуй, возможно, – согласился Тромб. – Мой визави Спутин на такое вполне способен. Недаром он постоянно делает на мировой арене опережающие шаги, словно наперёд знает то, что должно случиться.

Президент со своим старшим советником выпили ещё «по чуть-чуть». Затем начали строить планы, как защититься от длиннющей, всепроникающей «руки Кремля».