Текст книги "Тридцать сребреников в боекомплекте"

Глава пятая

Афганистан; район города Кандарам и крепости Шарди – заброшенный кишлак Лашкар

Некоторое время назад

Командир боевой группы обосновался в нише у входа в новый бункер. Там же приказал устроиться и радисту.

После отдыха Скоробогатов вызвал Олейника.

– Через несколько часов мне предстоит отправить группу к Лашкару, – сказал он вошедшему полковнику.

– Я в курсе.

– И знаете, что вам придется идти в составе этой группы?

– Знаю.

– Это хорошо. Как полагаете, каким маршрутом лучше воспользоваться?

Полковник склонился над картой…

Через минуту, взяв карандаш, он уверенно провел ломаную линию, пояснив:

– Отсюда километр вдоль дороги, затем поворот к ущелью Спящего Барса, далее по «зеленке» до балки, выходящей к одному из холмов, которые окружают селение. Они не такие высокие, как у Вахара, но для наблюдения пригодны, так как покрыты кустарниками. Правда, так было почти тридцать лет назад.

Майор оценил маршрут:

– Значит, длина пути – двенадцать километров?

– Что-то около этого.

– Когда, по-вашему, лучше выходить – сейчас или в ночь?

– Сразу после захода солнца, – уверенно отвечал Олейник. – И жара немного спадет, и до наступления темноты группа пройдет большую часть пути.

– Володарский настоял на том, чтобы группу вели вы. Справитесь?

– Конечно, – удивился полковник. Затем пристально посмотрел на Скоробогатова и спросил: – Вы все еще считаете меня балластом группы? Уверяю, майор, я в отличной форме.

Скоробогатов смутился. Как ни крути, а Олейник повидал на своем веку гораздо больше, чем он. Да и задачи решал практически такие же. С той лишь разницей, что раньше понятие «террорист» употреблялось реже, чем «душман», «моджахед» или просто «дух».

– Ну и хорошо, – примирительно произнес командир группы. – Искренне надеюсь, Вячеслав Николаевич, что у нас все получится.

* * *

После общения с Олейником майор вызвал заместителя – капитана Самойлова. Тот недавно проснулся, лицо было слегка помято.

– Ты, Саня, будто с похмелья, – не сдержал улыбку Скоробогатов.

– Сравнил! С похмелья я без стакана голову от подушки не оторву. А тут все тело поднял.

– Рад за тебя. Готовься идти к Лашкару.

– С кем?

– Группу поведет Олейник – он знает самый короткий и безопасный путь. В состав группы назначаю старшего лейтенанта Топалова, прапорщика Васина и нашего новичка – лейтенанта Брагера.

– Но тогда ты останешься без прослушки! – возразил заместитель.

– Зачем она мне здесь? Кого тут слушать? Своих, что ли?

– Хорошо, с составом группы согласен.

– Что делать у Лашкара, помнишь?

– Определить: держат ли в Лашкаре духи Мирзади наших медиков. Правильно?

– Правильно. Но для начала выясни, есть ли там вообще их база.

– А больше ей быть негде, Рома. Если не в Кандараме и не в Шарди, то только в Лашкаре, потому как Вахар закрыт для Абдуллы.

– Согласен, в Вахар он заложников не потащил бы. Короче, задание ты понял, собирай подгруппу, ставь задачу каждому. Выходите сразу же после захода солнца. Формально старший – Олейник. Но ты, как водится, на подстраховке.

– Понял…

Дав бойцам отдохнуть, Скоробогатов собрал их и распределил обязанности по дозорам и охране. Объяснив позиции персонально, он напомнил о максимальной осторожности. Впрочем, соблюдать скрытность в старой крепости было несложно – многочисленные развалины, валуны, канавы, дикая растительность и естественный рельеф вполне этому способствовали.

После захода солнца к Лашкару направилась подгруппа Олейника и Самойлова. Впереди шел полковник, за ним капитан, следом лейтенант Брагер. Замыкали подгруппу старший лейтенант Топалов и прапорщик Васин…

История того, как Женька Васин попал в армию, была, наверное, самой необычной. Сам он вспоминать об этом не любил, зато товарищи регулярно просили Женьку рассказать, как это было.

На гражданке он был малолетним отпетым шалопаем по кличке Василиск. Кое-как учился в школе, дома ночевал редко, попивал винишко, дрался, сшибал у правильных соседских ребятишек мелочь. А иногда совместно со старшими дружками совершал и более серьезные вылазки – обчищал ларьки и магазины, за что имел условную судимость и целый ворох приводов в милицию. Соседи только и ждали, когда же он наконец повзрослеет и надолго отъедет в места заключения.

Все случилось в один прекрасный день. Пьяненький Женька зашел в продуктовый магазин рядом с домом и без очереди полез за сигаретами. Народ заволновался и выдвинул из своих недр самого свирепого покупателя. Женька послал его куда подальше и тут же получил от мужика по рылу. Встал, помотал башкой и вместо того, чтобы с позором удалиться, вытащил перочинный ножик и вставил мужику в брюхо. После чего выскочил на улицу и побежал куда глаза глядят. Но на беду в этот магазинчик захаживал в основном местный контингент, и потому Васина сразу же признали несколько человек. В общем, поимка малолетнего преступника была делом считаных часов.

Вскоре у Женьки дома, в его гараже, у многочисленных друзей, а также во всех злачных местах уже паслись милицейские засады. Однако, несмотря на молодость, Женька был осторожен и хитер, чтобы просто так попасться. Дома он не появился; только позвонил маме, чтоб спрятала паспорт. Пару суток сидел в подвале на другом конце города, размышляя, как и куда податься. О судьбе подрезанного мужика он ничего не знал. По идее ему светила «вышка» для малолеток – десять лет специальной колонии.

Сидя в темноте и сырости незнакомого подвала, он горевал о превратностях своей судьбы. А в промежутках думал, перебирал варианты дальнейших действий. И вдруг вспомнил про жившего неподалеку паренька по имени Костик, которому когда-то продал краденый мопед.

Костик не был приятелем и тем более другом. Но, во-первых, у него точно не будет засады. А во-вторых, возможно, таким образом удастся срубить деньжат на прожитье.

Глубоким вечером Женька позвонил в дверь. Открыл пьяный и крайне недовольный Костик. Он долго не узнавал Васина, пока тот не напомнил про мопед.

Выслушав историю Женькиных злоключений, Костик отрезал:

– Знаешь, мне сейчас не до твоих проблем! У меня заботы посерьезней – завтра в армию ухожу. В шесть утра с ложкой и кружкой надо быть в военкомате. Так что заходи годика через два…

И тут Женьку осенило.

На следующий день в положенное время в районный военкомат по повестке явился Константин Дубинин. С кружкой и ложкой, но без паспорта. Разумеется, за забытым документом его домой не отпустили, а только пожурили за рассеянность.

Сфоткали нашего Женьку, выдали военный билет на фамилию «Дубинин» и отправили служить.

План у Женьки с Костей был незамысловатым, но беспроигрышным: Васин, несмотря на свои шестнадцать лет, топает в армию, а настоящий Дубинин в то же утро садится в поезд и валит в Пермский край к своему глухонемому деду-охотнику. Дед был контуженным с войны и не особо вдавался в то, что происходит вокруг. Приехал к нему пожить любимый внук, ну и хорошо – милости просим.

Продумали ушлые ребятки и систему связи: Костя пишет письмо маме с папой и отправляет его Женьке в часть; тот, в свою очередь, пересылает его в родной город. Так же и в обратном порядке: получил письмо от родителей Кости – переслал в Пермский край. Правда, таким способом письма ходили по месяцу, а то и по два. Но что тут такого? Это ж Почта России…

Закончились трудные будни в учебке, и шестнадцатилетнего пацана отправили воевать в Чечню со всеми вытекающими последствиями в виде контузий и ранений. Нужно отдать Женьке должное: воевал он никак не хуже товарищей и даже заслужил две боевые награды: орден Мужества и медаль «За отвагу».

Наконец служба закончились. Герой Женька и дезертир Костик встретились в родном городе. Дубинин взял военную форму и награды, Васин забрал свой паспорт, и парни разошлись как в море корабли, даже не пожав друг другу руки…

«Герой» Костик отправился в военкомат для постановки на воинский учет; правда, пришлось заявить, что военный билет украли в поезде.

«Не проблема», – сказал военком и послал в часть запрос, дескать, служил ли у вас Константин Дубинин?

Вскоре пришел ответ: «Да, этот геройский парень действительно служил в составе нашей части и воевал в Чечне. ТЧК».

Костику быстренько выдали новый «военник» и пожелали успехов в труде.

А что же Васин? Перевоспитавшись на войне, он и не думал возвращаться к старому – хотел устроиться на работу и зажить, как все нормальные люди. Но, расслабившись от тишины мирной жизни, Женька случайно попался на обычной проверке документов, в результате чего оказался в СИЗО.

Обрадовавшись такому счастью, следователь начал валить на парня кучу всевозможных «висяков», и даже грабеж с убийством, случившийся уже после того, как Васин подался в бега. Объявились и «железные свидетели» преступления.

Пришлось Женьке колоться насчет армии и боевых действий в Чечне. А поскольку дело зашло очень далеко, то к нему подключилось ФСБ.

Фээсбэшники быстро выяснили, «кто есть кто». Про несчастного паренька даже прознал генерал Володарский и, задействовав все свои связи, добился минимального срока – всего один год общего режима. Зато его «подельник» Дубинин загремел на четыре, за злостное уклонение от исполнения воинского долга.

Володарский не мог припомнить, чтобы его сотрудники, повидавшие за годы службы всякое, собирали для подследственного харчи, теплые вещи и деньги, чтобы обнимали на прощание и желали удачи.

Генерал не знал, каким Женька был раньше – до войны в Чечне, но сейчас он ему очень приглянулся. Хоть и был в бегах, но бега бегам рознь: честно отвоевал, заработал награды, пулевое ранение и дикие головные боли в плохую погоду. А ведь пацану на момент возвращения из армии едва стукнуло восемнадцать.

Поговаривают, будто из колонии его забирал сам Володарский и по дороге в Москву предложил пойти контрактником в его ведомство, несмотря на судимость. Недолго думая, Женька согласился…

Узнав о непростой судьбе Васина, Скоробогатов как-то его спросил:

– Что для тебя было самым тяжелым в Чечне?

Женька, не задумываясь, ответил:

– Получать награды. Когда вручали ордена, все пацаны радовались. А я один плакал…

* * *

Темнеет в южных широтах быстро, однако бойцам Самойлова и Олейника до наступления темноты все же удалось преодолеть три четверти пути.

Выводя подгруппу из «зеленки», полковник указал на гряду из невысоких, заросших кустарником холмов, что темнели на фоне фиолетового неба:

– Сразу за ними кишлак Лашкар.

Капитан поднял бинокль и осмотрел холмы.

– Всем нам на одной возвышенности, пожалуй, не укрыться. Маленькие они какие-то.

– Да, высотки небольшие и лысоватые.

– Тогда поступим так: ориентир – высота прямо по курсу. На ней занимаю позицию я с полковником Олейником, чуть ниже по склону – радиоинженер Брагер.

Лейтенант возразил:

– Капитан, с этого склона я ничего не увижу и не услышу. Мне надо быть поближе к вершине.

– На этом холме спокойно разместятся три человека, – заверил Олейник. – В крайнем случае я спущусь пониже.

Самойлов согласился:

– Годится. Топалов занимает левый от центрального холм, прапорщик Васин – правый. Задача ясна?

– Ясна.

– Связь только по необходимости, с использованием импульсного режима радиостанций «Вега». Какие-либо действия, кроме наблюдения, крайне нежелательны – о нашем здесь присутствии не должна знать ни одна живая душа. Даже если в кишлаке обнаружите базу духов и там будут резать головы пленным – никакого движения без моей команды. Всем все понятно?

– Понятно, командир.

– Тогда вперед…

Офицерам понадобилось еще с четверть часа, чтобы подняться на холмы. Едва они заняли назначенные позиции, как Олейник подал сигнал «Внимание!».

– Что там? – тихо спросил Самойлов.

– Часовой на окраине кишлака.

– Где именно?

– Смотри туда… Видишь сохранившиеся постройки?..

Некоторое время командир подгруппы разглядывал указанное место с помощью бинокля.

– Никого не вижу, полковник.

– Был дух – я его отчетливо зафиксировал. Наверное, зашел за дом.

– И как вы его сумели заметить? – недоумевал капитан, вновь поднимая бинокль.

– Я заметил только движущийся силуэт на фоне ближнего к нам дома.

– Есть! Ну и зрение у вас!.. – обрадованно зашептал Самойлов. – Действительно вышел обратно к дувалу. Автомат за спиной, а должен быть в руках.

– Значит, он чувствует себя в кишлаке безопасно.

– Что скажете, Вячеслав Николаевич, по поводу охраны?

– Вооруженный дух ночью в заброшенном кишлаке у трех сохранившихся домов, один из которых каменный. Это их база, капитан. Что еще можно охраняться в этой глуши?

– А если склад?

– Вряд ли.

Самойлов повернулся к Брагеру.

Тот уже развернул аппаратуру, водрузил на голову наушники, прилег на песок у иссушенного солнцем куста.

Самойлов с Олейником подползли ближе к нему.

Инженер ушел в нирвану – не замечал никого и ничего вокруг. Вначале он отвернулся, затем резко поднял голову, сел, что-то переключил на панели управления, подкрутил ручки настройки…

– Ну, чего там? – нетерпеливо спросил командир подгруппы.

– Не мешай, – тронул его за плечо полковник. – Сейчас услышит и сам расскажет…

Спустя десять минут лейтенант щелкнул тумблерами и подключил монитор встроенного компьютера, по которому тотчас пробежали пульсирующие сигналы. Два сигнала вытянулись в две прямые линии, один продолжал дергаться.

Понаблюдав за сигналами, лейтенант выключил монитор и снял наушники:

– Поздравляю вас, товарищи офицеры! Первым выстрелом мы попали прямо в «десятку».

– Объясни по-человечески, – строго взглянул на него Самойлов.

– Заложники находятся в Лашкаре – в подвале большого дома.

Капитан с полковником от удивления застыли.

– Духов в тех же зданиях девять человек, – продолжал инженер. – В каменном здании двое, в глиняных мазанках по трое, один на посту. Зафиксировал несколько автоматов Калашникова и пару старых винтовок.

Олейник кивнул на аппаратуру, умещающуюся в большой кейс:

– И все это ты узнал с помощью своего ящика?

– Это не ящик, Вячеслав Николаевич, а современная станция слежения, вмещающая в себя множество функций, в том числе и функцию спутниковой радиостанции, и систему видеонаблюдения.

– Да-а… – вздохнул полковник. – Нам бы в восьмидесятые такие штуковины. Сколько людей сберегли бы! А ведь раньше, чтобы установить прослушку, – дома взрывали.

– Как взрывали? – удивился Самойлов.

– Было такое дело. Представьте, «объект» разработки живет в стандартном панельном доме в шестнадцать этажей. Оперативное проникновение попросту невозможно – в квартире постоянно кто-то трется. Что мы делаем? Собираем комиссию из соответствующих должностных лиц и специалистов, спускаемся в подвал и пишем акт, что при осмотре на несущих конструкциях здания выявлены трещины. Дефект при строительстве. Дом – аварийный и по закону подлежит расселению. Все жильцы получают такие же квартиры в таких же панельных коробках, а интересующая нас семья переезжает в квартиру, где технические средства установлены заранее, капитально и надежно. Со стопроцентным перекрытием площади. Ну а после расселения, чтоб не вызывать подозрений, дом, естественно, сносят.

– Лихо, – оценил лейтенант.

Самойлов тоже удивленно качнул головой, но тут же вернулся в реальность.

– Ну, допустим, людей ты высчитал по тепловому излучению, а как разобрался, где боевики, а где заложники? – спросил он у Брагера.

– Пленных я определил по речи. Вы же видели пульсирующие линии на экране монитора?

– Это была речь?

– Она самая.

– Но кто там мог разговаривать?! Сейчас же почти ночь!

– Вероятно, наши люди выспались днем. Говорили в основном мужчина с женщиной, второй мужчина лишь изредка поддерживал разговор. А линии на экране монитора – это диаграммы тембра голосов, по которым я смог идентифицировать людей. И с уверенностью могу сказать, что беседу вели хирург Гарин со своей женой, а поддерживал разговор анестезиолог Васильев.

– Откуда ты это, черт возьми, знаешь?!

– В моем компьютере записаны образцы их голосов для идентификации.

Изумленный Самойлов не унимался:

– Что, вот так все просто?! Вышли на позиции, включили какую-то шарманку и на́ тебе, полный расклад?!

– Вечно вы, капитан, всем недовольны, – огрызнулся лейтенант.

– Ладно, не бузи, – примирительно сказал капитан. – Наладь-ка связь с командиром группы.

Поколдовав с аппаратурой, Брагин протянул трубку размером с крохотный сотовый телефон.

– Первый, я – Второй, – позвал командир подгруппы.

– Слушаю, – отозвался тот.

– Первичная разведка проведена. База духов и заложники в Лашкаре.

– Ого, быстро вы управились! Данные точные?

– Инженер настаивает. Он зафиксировал разговор между заложниками.

– Передай, что он молодец. Сколько на базе боевиков?

– Девять рыл.

– Вооружение?

– В основном «калаши».

– Техника?

Прикрыв рукой микрофон, Самойлов спросил у Брагера:

– Технику не видел?

– Два внедорожника, за большим домом.

Командир подгруппы передал ответ Скоробогатову.

– Ну что ж, поздравляю. Инженеру – благодарность. Подгруппе продолжать наблюдение. Связь в прежнем режиме.

– Первый, мы можем уничтожить духов и освободить заложников.

– Никаких уничтожений без команды Центра! Как понял?

– Понял, – недовольно проворчал капитан. – Продолжаем наблюдение…

Получив важное сообщение от Самойлова, Скоробогатов тут же связался с Володарским.

– Да, Вьюн, – сонным голосом ответил тот.

– Разбудил?

– Не важно. Что у тебя?

– Посланная в Лашкар разведка с ходу обнаружила там базу Абдуллы и заложников, – сразу перешел к делу майор. – Можем до рассвета всем подразделением выйти к Лашкару и взять базу штурмом.

– Запрещаю! Никаких активных действий! – отрезал генерал.

Скоробогатов на миг опешил.

– Но почему?!

– О причине сообщу позже. Довожу следующее: за Мирзади и его шакалами начало охоту племя хатуитов. Ты знаешь, что они достанут своих врагов из-под земли. И не дай бог твоей группе попасть им под горячую руку. Понял?

– Понял, товарищ генерал.

– Все. До связи.

– До связи…

Скоробогатов передал трубку Лургину, тот перевел станцию в режим ожидания.

– Всем, кроме дозоров, отдыхать, – распорядился командир. И негромко добавил: – Никто не знает, что готовит нам день грядущий…

Глава шестая

Российская Федерация; Москва

20–21 июня

Утром следующего дня Греманов вызвал в свой загородный дом основной костяк группировки: подполковника запаса Кустова, майоров Ругеля и Чепикова. Привезти их вызвался водитель Волин.

Костяк состоял из бывших коллег – таких же офицеров ФСБ. И только водитель внедорожника «Шевроле Патрол» Сергей Волин прибился к банде случайно. Нанялся несколько лет назад к Греманову простым водилой, но оказался весьма понятливым и деятельным парнем.

Полковник встретил коллег на крыльце, пригласил в дом. Они частенько здесь бывали и вместе с боссом разрабатывали всевозможные хитрые операции, которые в итоге приносили немалые барыши. Как правило, все начиналось со звонка Греманова. Затем следовал сбор в его усадьбе, длительное совещание с алкоголем под хорошую закуску, приготовленную украинкой Настей. Не стал исключением и сегодняшний день.

Покончив с сервировкой стола, Настя вопросительно посмотрела на хозяина. Тот кивнул, разрешив удалиться.

– Рассаживайтесь, – пригласил полковник.

Кустов уселся в кресло перед накрытым столом. Ругель устроился на диване. Водитель Волин разлил по бокалам виски – будучи самым младшим в компании, он частенько исполнял роль прислуги. Майор Чепиков выглянул за дверь и, убедившись, что Настя ушла во флигель, присоединился к товарищам.

– На повестке дня, господа, довольно интересное, но непростое и опасное мероприятие, – начал Греманов. – Предлагаю для начала выпить.

– Правильное предложение, – подцепил огромной пятерней бокал Кустов.

Мужчины выпили, закусили.

– Что за мероприятие? – Ругель взял копченую шейку.

– Нам нужно добыть действующий образец новой снайперской винтовки 2020 СВК-1 «Коловрат». Это первая задача. Вторая – переправить его до южной границы; куда именно – заказчик пока не определился. Деньги пообещали приличные – никто обижен не будет; кстати, аванс уже перечислен.

– Не слышал о такой винтовке, – признался Кустов.

Ругель промолчал, а Чепиков вскинул указательный палец:

– Я слышал, но около года назад – когда она была на этапе разработки. И где предлагаешь ее захватить?

– Через несколько дней ее будут испытывать на стрелковом полигоне «Курган».

– Хорошенькое дело, – пробурчал Кустов. – Я пару раз присутствовал на «Кургане», когда там испытывали образцы автоматического оружия. Охрана внутри и по периметру, доложу вам, – полевая мышь не проскочит.

– Я в курсе и уже думал об этом, – спокойно парировал полковник. – Дело в том, что представитель заказчика в полной мере обладает информацией по ходу испытаний винтовки. Он уже обозначил даты конвоев на полигон и обратно. Туда ее транспортируют на двух бронированных внедорожниках. Обратно – на вертолете «Ка-226 Т» из авиаотряда Управления ФСБ по Москве и Московской области.

– Тот, что расквартирован в поселке Голово? – уточнил Ругель.

– Да, в Голово. Я тут навел справки о вертолете «Ка-226 Т». Это многоцелевая машина, оборудованная для перевозки спецгрузов и нескольких пассажиров. Никакого бортового вооружения, никаких бронеплит для защиты экипажа и жизненно важных систем. Экипаж будет состоять из двух пилотов.

– Неплохо было бы устроить катастрофу этой «вертушке», – допил виски подполковник. – Самый простой вариант: долбануть пару раз из СВД по одному из двигателей, раз они не защищены.

– Именно! – согласился Греманов и кивнул Волину, чтобы тот долил в бокалы алкоголь. – Только лучше по вертолету не стрелять.

– Почему?

– Посадка может стать гибельной для всего, что будет находиться на борту. Да и кто знает, сколько точных выстрелов потребуется, чтобы вывести из строя двигатель. Что если после обстрела «вертушка» сможет протянуть дальше нужного? Ищи ее тогда по полям да лесам.

– Что же ты предлагаешь?

– Я подумывал об аварийной посадке в заданном районе из-за неисправности какой-нибудь системы.

– Но для этого надо иметь доступ к вертолету, – вставил свое мнение Ругель.

– Серега, – повернулся полковник к Чепикову, – мы же с тобой бывали на аэродроме, помнишь, по делам нашего авиаотряда?

– Бывали.

– Помнится, пока я решал вопросы с тамошним начальством, ты крутился на стоянке, болтал с технарями.

– Было дело – железяки для ремонта машины выпрашивал.

– Кого-нибудь конкретно запомнил?

Секунду подумав, тот выдал:

– Остался один контакт.

– С кем?

– Семен Колупаев. Прапорщик. Кажется, техник вертолета, я тогда не вдавался в подробности его специальности.

– Вот и отлично! – воскликнул Греманов. – Что можешь сказать по этому типу?

– Последний раз мы с ним общались с год назад. Накануне он женился на женщине, которую очень любил.

– Неплохо. Стало быть, зацепка имеется, – с ироничной улыбкой посмотрел на подельников Греманов.

Те разом повернулись к майору Чепикову.

– Понял-понял, – отмахнулся тот. – Сегодня же продумаю план разработки Колупаева.

– Серега, разработку надо сделать как можно скорее – времени у нас в обрез, – серьезно сказал полковник. Сам понимаешь: аванс уже переведен, а перелет «вертушки» не за горами.

– Постараюсь…

…К обеду следующего дня Чепиков снова приехал к полковнику.

– Представляешь, Александр, – начал он прямо с порога, – я встретился с прапорщиком Колупаевым.

– Ну и почему такой восторг?

– Потому что он является техником того самого «Ка-226», который повезет контейнер с винтовкой после полигонных испытаний!

– Вот так совпадение! – присвистнул Греманов.

– Вот и я о том же!

– Значит, мы попали прямо в десятку. Что еще выяснил?

– Колупаеву тридцать четыре года. Живет с молодой женой в гарнизонной пятиэтажке, рядом с аэродромом. Жена – Валентина, на пятом месяце беременности; работает медсестрой в одной из московских поликлиник. На работу ездит рейсовым автобусом.

– Это все?

– Пока все. Больше надоедать вопросами не решился – мы не такие закадычные друзья, чтобы при короткой встрече выспрашивать подробности.

– Правильно мыслишь, – сказал полковник. – Молодец, Серега. Не ожидал, что у тебя получится добыть столько информации.

– Значит, будем воздействовать на Колупаева через жену?

– Разумеется. Вот тебе задача на остаток дня: выясни точный график работы Валентины в поликлинике и маршрут движения с работы до автобусной остановки. Понял?

– Чего ж не понять? Сделаю.

– Все, Серега. Завтра рано утром встречаемся у меня, слушаем твой доклад и принимаем окончательное решение…

Проводив майора, Греманов посмотрел на часы и вызвал по внутренней связи Настю.

Та ответила через несколько минут.

– Чем занимаешься? – спросил он.

– Привела в порядок сауну. Теперь смотрю телевизор.

– Охрану покормила?

– Да, полчаса назад.

– Думаю, пора и мне поужинать.

– Сейчас все устрою, Александр Викторович, – послушно ответила она. – Вы ждете гостей?

– Нет.

Через три минуты она загремела на кухне посудой.

Растянувшись на диване в гостиной, полковник тоже включил огромную телевизионную панель. Побегав по каналам и не отыскав ничего интересного, поднялся и направился в сторону аппетитных ароматов.

На плите что-то скворчало. Настя стояла у рабочего стола в фартуке и коротком домашнем халатике.

Проходя мимо, Греманов звонко шлепнул девушку по ягодицам. Обернувшись, та хихикнула.

Полковник заглянул под крышку. В сковороде жарилось свежее мясо. Открыв дверку огромного холодильника, он достал лед и бросил по несколько кубиков в два бокала. Затем до половины наполнил их виски. Подхватил и поставил на рабочий стол.

Подойдя к девушке сзади, Александр Викторович обнял ее, чмокнул в шею, ловко расстегнул халатик и пощупал упругую грудь.

Перестав резать лук, Настя запрокинула голову и подставила губы для поцелуя…

Ладонь мужчины нырнула под халатик.

– Саша, ну дай закончить с ужином, – капризно прошептала девушка.

– Разве я тебе мешаю?

– Ты не даешь сосредоточиться.

– Ладно, давай выпьем.

Чокнувшись бокалами, они выпили по глотку виски.

– Сегодня ужинать будем в сауне, – подхватил бутылку Греманов. – Жду тебя там…

* * *

– Остановка общественного транспорта, где Валентина ждет рейсовый автобус до Голово, находится в пяти кварталах от поликлиники, – докладывал следующим утром майор Чепиков. – Вчера первые два квартала она прошла с подругой – медсестрой или врачом той же поликлиники. Симпатичная, кстати, дамочка.

– Давай о деле! О дамочке расскажешь потом.

– На перекрестке подруги попрощались, и оставшиеся три квартала Валентина шла одна. На остановке взять ее не получится – там тормозят автобусы семи или восьми маршрутов, поэтому всегда толпится народ.

– А что представляют собой ближайшие улочки? – спросил Ругель.

– Рядом с остановкой тоже людно. А вот чуть подальше – примерно посередине между остановкой и тем перекрестком, где Валентина расстается с подругой, – вполне подходящее местечко. Тихий райончик, старые панельные пятиэтажки. Пенсионеры к этому времени уже затарились овощами и гречкой, насиделись на лавочках. Молодежи мало. Взрослый народец – на работе.

– Покажи, где это? – подал ему ноутбук Греманов.

Майор открыл спутниковые карты, нашел нужный район Москвы и прочертил пальцем на экране маршрут.

– Мне знакомо это место, – оживился подполковник Кустов. – Лет пятнадцать назад я с группой следил там за двумя польскими журналистами. Вдоль домов и во дворах стоят старые густые деревья, растет кустарник, похожий на сирень. Там действительно можно запихать человека в багажник, и никто ничего не заметит.

– Решено, – взволнованно расхаживал по гостиной полковник, – бабу берем в этом тихом районе. Затем сразу же выходим на связь с прапорщиком и объясняем ему задачу.

– Но как он устроит аварию в заданном районе?! – спросил Кустов.

– Вот, – Греманов положил на стол электронное устройство.

– О, известная штучка! – склонившись над прибором, воскликнул Ругель. – Когда-то мои ребята подложили такую же в машину… впрочем, не стоит называть фамилии.

– Дистанционное взрывное устройство? – спросил Чепиков.

– Так точно. Блок радиосвязи обеспечивает устойчивое управление в радиусе трех километров.

Ругель вернулся на диван.

– Если получится обработать прапорщика, то наш план сработает.

– А чего ж ему не сработать?! – усмехнулся Кустов. – Заложит устройство у гидросистемы или под двигателем. А мы на маршруте приведем его в действие. После аварийной посадки останется только нейтрализовать экипаж с охраной и забрать контейнер.

– Итак, господа, – подвел итог полковник. – Сегодня двадцать первое число. Вылет «вертушки» на полигон – двадцать шестого, с полигона – двадцать седьмого. Брать бабу раньше времени не следует, дабы не забили тревогу ее коллеги из поликлиники или какие-нибудь сердобольные родственники. Возьмем накануне – двадцать пятого, а до этого нужно организовать за ней слежку и еще раз тщательно проверить маршрут следования на работу и с работы. С ее муженьком установим контакт тоже двадцать пятого. А после контакта будем вести его до момента вылета вертолета.

– Согласен, – кивнул подполковник Кустов.

– Нормальный план, – присоединился к его мнению Ругель.

– И я не против, – поддержал остальных Чепиков.