Текст книги "Избранная лирика"

Сущность № 26

 
Напрасно – что не нужно,
И есть ли смысл сосушества с чужим?
Душа исполнится стремленьем,
Когда наверх пойдёт в покои вечные и радость озарит.
Кто на вершине Мир постиг,
Душа желает мира
И соответствует меж зрением и зримым,
Концы найдя от малого к большому,
Возвысив превосходством ум глубокий.
 

Май, 2007 год

Сущность № 27

 
Разбит и камень, проникая взором,
Духовный глаз пронзит,
Границ не зная, без оков в цепи вещей.
К чему нам увеличить нужды?
Достаток – что довольно для ума —
В усладе настроений о Природе —
В одной лишь мысли об одном предмете,
Но вечном столько, что познаний путь
Его умножит, прирастая корнем,
Стремительно к вершине приближая.
Назойливы во зле, чиня несчастий,
Они нашли себя, оставшись в прошлом
Всем произволом их порывистых движений…
Напротив этому – стоит недвижный Мир,
Величием спокойным, не случайный,
И не смущён в стихиях беспорядка —
В последствиях Свободы совершенной.
 

Май, 2007 год

Сущность № 28

 
За гробом ты найдёшь себя, что будет поздно,
Ты опоздал на Вечность, в безделье пребывая.
С полезностью труда дели досуга интересы
Скреплением колец взаимного согласья.
 
 
Ты мыслей в подчиненье не ищи,
Чтоб жить без устали, работе присягая,
В служенье чистом, как игра младенца,
И от распада Мир святой оберегая.
 
 
Тогда ты не уйдёшь, напрасно хлопнув дверью,
В бушующий страстями дикий мир,
Случайно прирабатывая в низком,
Где лестница идей уходит в коридоры власти
                                                   преступлений,
 
 
И не примкнёшь к тому, где трижды предадут,
Где светлый образ покидает силы,
Чтоб выбор сделать в пользу красоты,
Чтобы возвысить Мир и возродить мечты.
 

Май, 2007 год

Сущность № 29

 
Во всякий день мы современность
Питаем соками вражды,
Следим за ближним, череды
Пустых соблазнов, будто тленность,
Нас трогают.… И вот, касаясь,
Глубоко вдавлена печать
Итога смертного, и рать
Спешит бесов остервенелых,
Уже в трудах поднаторелых,
Когтями Душу разодрать.
 

Август, 2007 год

Незавершенное, наброски, отрывки

Новейшие сцены Фауста и Мефистофеля

 
Громада странная покинула пространства,
Ушла во бездну, огниво извергнув.
На месте пламя обнажило ров,
Взревев моторами, Бога Богов вспугнув…
И Мир познал своё величье!
 
 
…А далее нам важно рассмотреть,
Как этот ком, вращаясь в сферах дальних,
Скользя и растекаясь по Вселенной,
Метаморфозой превратившись в стройный
Памятник Земли,
Вписался и сроднился с Солнечной системой
Для возрожденья жизней на Земле.
 

Фауст

 
Хрустящи ткани сокрушая,
Я вдруг в тоске оцепенел,
Качнулся разом, наземь сел
И вновь восстал. Ход замедлённый
В тяжёлых членах выступал…
Не знаю я, когда явилось
Ко мне сознание.
Уже невидимая сила
Меня проворно увлекла
В пространство тёмное и крыла
Мне пристегнула и вела
В моём пути меня довольно,
Лишь направляя произвольно
Моих телодвижений ход.
Я весь болтался в атмосфере,
Под мной восторженный народ
Не сожалел бы о потере
На поучительном примере,
Пади я прямо в огород.
Я занят был устройством Рая,
Как палочку передавая
Из уст в уста благую весть
О скором наступленье чуда,
Пройдя с Небес границы люда,
Я взял дыханье перевесть.
Уже я начал привыкать
К своей необычайной доле
(Я уж достаточно привык).
И вот, заложенный язык
Развязывая поневоле,
Я силу приступил поймать,
Когда б вопрос посмел задать:
Откуда родом? Что же мать
Пустила пересечь границы
Творить бесчинств, взирая лица,
Избрав для цели неземной
Ничем невидное селенье
И наконец смутив покой?
Ведь надо ж знать, кто направляет
Искусно шествие моё,
Меняя зрелищ забесплатно,
Показывая многократно
Миры с различной стороны…
Хоть, впрочем, тайно я надеял
Свою невиданную власть
Раздать по ниткам, чтобы всласть
Поступок мой мне сон навеял
Златых видений, чтоб послушно
В своей природе пребывать,
В ином общении страдать
И относиться равнодушно
К заботе, чуждой естеству…
Но, на несчастье, вечен я…
Меж тем незримая волна
Со всех сторон меня сжимала,
В потоках теплота упала.
Я, быстро отходя от сна,
Борьбы оценивал возможность
И озирал по сторонам,
Предчувствуя спасенья сложность.
Вокруг меня и тут и там
Мелькали странные виденья,
Шурша и шмыгая, смеясь,
Полкам подобно в построенье,
Они сбирались и, роясь,
Обрушивались стаей резвой,
И рассыпались, как стена.
И всё поблизости меня.
Я рассчитал оценкой трезвой…
И, обходя границ Природы,
Разнёс божественную весть.
Я стрелки взялся перевесть
На Вечность, оставляя годы
Унылых странствий без любви,
Когда движение крови,
Не нагнетаясь Сердцем ровным,
Застаивает жизни сок…
 

Мефистофель

 
Уже поспевает
И скоро догонит Светило.
Теперь уж настиг, обошёл, обогнал
И всё дальше уходит в Небесность,
Туда, где эфир истончённый
Пространство пустот открывает,
И камни в пространстве летают,
И толщи тела не стесняют.
 

Фауст

 
Сдавая быстро от давленья,
Волненье плоти поменял
На свет божественных эмпирей,
Нирван возвышенный делирий
В нём спор с молчаньем примерял.
И ран сквозных стянул края,
И вытянул из недр гноенья,
Истолк целебные растенья,
Повязку наложил спустя…
Уж нет той прелести чудес
И дурно пахнет из Небес,
Уж свет растаял позади,
Врата Небесные сомкнулись;
Снаряды с дальних мест неслись,
Через мгновенья отверзая;
Полки, солдаты, утопая
В крови, с отчаяньем спастись,
Кидались в стороны…
Уже я взвился в Небеса
И несколько времён слонялся,
Всё дальше в Космос удалялся,
С собою воинство неся,
Для славы вещей волновать
Во всём враждебные народы,
Как будто совершая роды
В страданиях.
 

Фауст

 
…Войдя в струю, в поток Небесный,
Я так возвысился над тьмой,
В Душе склоняясь к убежденью,
Что Мир подвластен человеку.
Светилом подвигая Звёзды,
Я Мир блаженный созерцал,
Имея всё в уединенье…
Мои явления совы
Пришли мне ночью.
Сон глубокий
Сковал, казалось, сущий Мир,
Я в ожиданиях – высокий
И в жажде – будто бы потир,
Весь опрокинул жизни ради
И стал покойный – словно глади
Бесшумных вод. Безмолвный Мир
Меня всецело поглотил.
 

Мефистофель

 
Урок ты преподай народам
С подробностью святого блага,
Твореньем верным породнив
Идей, что носятся в эфире.
Они уж просятся к бумаге,
Лишь Гений требуется твой
Всё описать как есть на деле,
Призваньем совершая круг,
Вмещая образы святые.
 

Фауст

 
Я умоляю Вас немного потерпеть,
А после наказать, и оба мы спасёмся.
Мне следует лишь мысли дописать,
И Ваш я весь, к услугам вашим я до гроба,
Но терпеливо мне позвольте завершить
И сделать шаг уверенный в прекрасный Мир.
Уединеньем, глубиной своей
Постичь божественную запись на скрижалях
И видеть сказочность Земли Вселенной.
Пусть жизнь неумолима и думает обратное,
Дав задний ход и действиям, и мыслям,
Я завершу своё терпенье
Причудой обустроить Мир.
 

Мефистофель

 
У тебя особый случай.
Трудности Мира —
Твоя головная боль.
В пути поспорим.
К концу придя,
Узнаем, кто был прав,
А путь осилит видящий конец.
 

Фауст

 
Исправить ложную идею
Нам недоступно, если Мир —
Настроенность ума больного.
 

Мефистофель

 
Весь Мир – старинная игра.
Друг другу, в правилах играя,
Подбросит кость счастливый случай
Или костями ляжет
Законным образом и службой господину
И установит дело на места, согласно уговору…
Наступит мир или война
С победою и пораженьем.
 

Фауст

 
Во мне, случившись, притупляет
Все чувства… Призмой искривляет,
И жизнь безвылазно сера
И безысходно протекает.
Я мыслю: Сердца возбужденье
Принадлежит одной. Исход
Отныне в тягость мне, Елена.
Но чужды дни, когда измена
Одной противной стороны
Кончает ложь.
 

Фауст

 
Мы всё прошли: в ходу у нас сомненья,
Объёмы долгие предвосхитили нас,
И нам уж отвели служебный вход и выход,
Там запрещая вдруг невежеству шмыгнуть
В простор бескрайний, где мы отдыхаем
И предаёмся важным размышленьям.
 

Мефистофель

 
Мир внушает страх,
Чуме подобный.
И излечить его —
Сгореть всем скарбом.
 

Фауст

 
Из гроба мрачного традиций испустив,
Что всё бывалое уже некстати,
Так мудрость вот стремит подобно шару.
Газ, проникающий во всё, и, растворясь во всякой вещи,
Уже первопричину назовёт – особенный источник:
Откуда вырвался хаос на волю, так разбегаясь
                                                                 к Звёздам,
Чтобы внушить мощь капли, заключающей энергий,
Начало положив удобному порядку,
Чтобы в конце времён собраться точкой,
Заняв объём в границах наибольший,
При площади малейшей замыкаясь.
 
 
Быть может, так ещё: припоминая
Воздержанность и явную аскезу
Святого мужа, лёгкого в подъём,
К вершинам оторвавшись от подошвы,
Ему, загадывая тайные мечты
И век свой терпеливо проживая,
Бессмертием взорваться суждено.
 
 
Сулит награду подвиг беспримерный,
Участвуя невидимо в потомках,
И дар берегущий, как святое око,
Не потеряет направление своё,
Приспособляясь зрением к Светилам…
Как точно все они ведут в пути
От ложного, неправильного хода.
 

Мефистофель

 
Читая трудные места
И разбирая ход замысловатый
Сих ценных отвлечений, составляя
Им новых сведений чрез опыт вдохновенный,
Когда мы вещи строго различаем,
Чтобы сложить единство…Их удел —
Теперь уже развитие.
И так мы угадаем их последствия.
 

Фауст

 
И точный вид – могильный хлад.
Хоть зрелищ скорбных тьма на Свете,
Порадуйся в Душе весельем
На ложе смертном, где покой,
И больше света от соседей,
И двери их всегда открыты,
И гости добрые они,
Друг другу дар неся богатый,
Любовь где сказана без слов,
И так довольно, где достаток.
 

Мефистофель

 
Ты знаешь, Фауст, истина – в развитье.
И чередой проворных дум мы поверяем
Своё терпение к исполненному делу.
И, руки запустив в святыни,
Проводим день дверей открытых,
Журя себя от распрей диких.
И знаком, нанесённыя рукой,
Даём мы осторожно имя Бога,
В творенье сомневаясь, отразившем
Черты классические строгой Красоты.
 
 
Нам кажется, весь Белый Свет увидит,
Как нам диктует скоро ум печать того,
Что всем Мирам даёт установленье
Самораскрытья и возможность
Жить (сносно) в обществе Имярек.
А где мы видим пользу,
Чьим основанием – людские кости,
Лишь оставляя за собой руины
И запустения от бедствия тиранов…
Что замкнут Мир носителя идей
(Но мы об избранных не говорим).
Ум раскрывается лишь в честном споре,
А в деле хитрости – глупец умнее,
И закулисная борьба —
Удел посредственности серой.
И в тихом омуте водятся черти,
Как мух роенье в топи чёрной,
Где никогда цветам не распуститься.
 

Фауст

 
Избрал я службу произвольно,
К моим годам уже довольно
Остановить игривый взгляд
На чём-нибудь.… Хотя бы в ад
Сойти…
Своею жить мечтой и мыслью,
Отбросив чужды настроенья,
Благим порывом созерцать
Всю мощь святую бытия
И на обломках видеть тленье
Идей дичайших, рассужденья;
О благе скором призывая,
Умом владеть неторопливо,
Задачей, склонною продлиться
До неизвестности заветной.
 

Мефистофель

 
Пуская ход Небес заведомо затем,
Чтоб суть явилась, ясности толкуя,
Кто будет издавать природный голос,
Что умам занятно;
И то же из истории узнать о светлых головах.
 

Фауст

 
Я терпеливо дух болезненный сносил,
И ум сполна сомненьем обхитрил,
Поставив длительный вопрос —
Каким Богам молиться?
 

Мефистофель

 
Злословья мёртвые пределы,
Где сведений новейших нет —
Там бит в десятку дух сомненья,
Сей исключительный язык
Для разговора о Вселенной:
Беседы равных, посвящённых,
Все неразгаданные тайны
Неотразимой красоты.
 

Фауст

 
Друг Свободы любезен всякому из нас:
Общеньем ненавязчив…Незримо совершенство,
Куда никто не посягнёт и не коснётся грубостью.
Умягчит наш скорбящий разум,
Немногословный – всем по Сердцу.
У совершенства нет сторон
И дорого в нём всё.
В границах тесных заскучает Дух
И полетит в бескрайние пространства,
Так нужный всей Вселенной.
 

Мефистофель

 
Когда смыкается сей круг,
Телега жизни покатится…
А нас владеющий испуг,
Что в бездну, может быть, стремится,
Наш скарб, и мы же в том числе,
Грозят уже нам почесаться,
Исправить ход и побрататься,
И быть уже навеселе,
Глазея безопасный путь,
И, наконец, легко вздохнуть.
 

Фауст

 
Когда выносливые мненья,
Прошед пустынные века,
Остепеняют знатока /остерегают игрока/
От гибельного нетерпенья /увлеченья /,
То изнурительный свой путь извилистый
Проходит, отстав от жизни полпути.
 

Мефистофель

 
Нам, разделяясь от Природы,
И в споре долгом о Вселенной
Мы избраны причастием для Мира.
Причастные Мирам,
В кругах передавая
В беседе равных меж собой.
 

Фауст

 
Небес играя роль в ничтожной сцене,
Почти без слов являясь на подмостки
И доведя себя безумия, сбираясь в точку…
Так, заточась Свободе без управы,
Когда Христос укажет на вселенский ужас,
А злобой дня для вечного блаженства станет
Создание условий радости – в заботах обо всяком,
Что есть причастие к святому Миру.
 

Мефистофель

 
Угадчик – чуткий на запрос,
Но лучший сын – не сын для века.
Любимец общий, счастлив он,
Дано, что силы прибавляет.
Сияет весь… Счастливец!
Мир в себе нашедши.
 

Фауст

 
Крестик на улице отобрали.
Вот и верь после этого Богу?
 

Мефистофель

 
Земля, Фауст, пьяный кабак.
 

Фауст

 
А я не знаю жизни,
Забыл людей в насущности земной.
Нужда моя мой скорбный Дух лелеет.
И встреч готовит ум, восстать напротив тела
Звезде поближе, радости страдая.
Среди толпы я страх претерпеваю.
Я столбенею… Застойная душа —
Как мёртвый Мир, теряет силы, волю
В тревожном Мире.
 

Мефистофель

 
Нужно покой найти,
Приобщая к себе бесконечность.
Полно ходить одурманенным,
Крылья сложив, рук опуская
Под бременем тяжким,
Нажитым в топи житейской,
Затянутой безжизненною тиной.
Сил наберись для развития лёгкого бега
И не сверни по пути, как случайный прохожий.
 

Фауст

 
Так нам удобно говорить,
Что мы разделены меж Богом.
Несовершенство перед откровеньем
Пребудет вечной ипостасью,
И дальность райских мест
Научит Душ соблазну раствориться.
Когда б они в волнующем познанье
Не возвышались друг над другом
И так уже стремились повсеместно
Обресть покой, величие и мир,
Что войны показались бы безумьем,
Позором, бредом и халтурой чувства.
Нам предпочтенье – опираться
На плеч гигантов и воображенье
И видеть всю обширность Мирозданья,
Так говорили русский и Ньютон (безумный).
Ведь дремлющая сила
Имела б важное значение
В обогащенье Мира.
Нам следует поправить Гельдерлина,
Продолжив ход изменчивый великой мысли.
(Там помещая Гения улыбку,
Ему сравняясь с Ангелом Небесным).
 

Мефистофель

 
Энергия в возможности и воля
В бездействии, в молчании своём —
Подобны мертвецам негодным.
О них иль говорить прилично,
Или никак, издревле нас учили.
В любом же случае болтать о них —
Бросать деньгу на ветер,
Отдать заводам – вылететь в трубу
Завесой чахлой, портя атмосферу.
 

Фауст

 
Пределом мудрости по силам называя
Любую вещь по имени своём,
Нам, представляя Бога в слове сильном,
Припав к краям заветной чаши в горечи страданья,
Сказать возможное – по мере совершенства.
Играя свои роли терпеливо,
В поступке передав значенье,
Отправить Дух, поступку чередуясь,
Посылкою придя по назначенью
И разбудив неотразимой Красоты.
 

Мефистофель

 
Дразнил слова последовать примеру
Привольной жизни, плыть по Небесам
И редко лишь избранником являться,
Власы страданьем обелить
И свет животворящий затмевать.
 

Фауст

 
Ты любишь сокращать сосуществованье,
Убить, хотя бы для начала, словом.
 

Мефистофель

 
Для разрушения Души,
Мой друг, все средства хороши.
 

Фауст

 
Подвержен Духу, подчиняясь
Делам прилежным без остатка,
Исполня всё без прихоти болезной
Владеть умами безраздельно.
Меж тем, без гнёта обращаясь,
Устроить жизненно пространство
Вещам и делу с вечной службой,
Приблизив благо, чередуя
Усилия занятьем непрерывным.
 

Мефистофель

 
Я в Мир нутром своим проник.
Амора – бесконечный пик
Пробился в Сердце, Ангел провиденья
Томил желания нескромностью своей,
Как ясновидец будущей затеи,
Связал меня своею узой кровной.
 

Фауст

 
Печать Свободы тяжела,
Как вес, подобный Мирозданью.
Я затрудняюсь точный дать ответ —
Поднять сей груз,
Имея при себе рычаг Небесный.
К тому же не подделаешь её —
Рисунок сложный, будто сон крылатый,
Способный исчезать бесследно
И вновь придти другим уже узором,
Но за последствия никто не отвечает.
 

Мефистофель

 
С Небес не встретить одобренье —
Я говорил ему… Но он:
«О, то виденье было сон».
 

Фауст

 
Сей стройный ряд
Оказывает честь
Его блюстителю,
Когда он совершает дело
Без лишних слов.
Как муж ревнивый сторожит жену,
Вот так же и в Природе
Порядок ревностно хранится,
Не подпуская нарушителей покоя
Тревожить мирный сон народов.
Такой запрет, наложенный Законом —
Печатью твёрдой власти,
Однако, никому не мешает жить,
Хотя и в странностях – своя наука,
Имея внутреннюю связь.
 

Мефистофель

 
Так утверждая цель благую,
Довольны будут все,
Нам воскрешая образ Мира
И жизнь спокойную для царств.
И, расточив обильные запасы,
Сомкнуть усталостью, истомою блаженной
Взор. Вот, Фауст, некогда решили верно,
Что женщина тоску отгонит,
А принеся с собою зной,
Уже расслаблен ты и вял,
Чтоб громоздить каменья Славы.
Нам тихая услада в этой жизни
Дороже громких дней бессмертий.
Позволь же не считаться с Мудрецами,
Порою отвлечённых, как глубокая пустота;
Там жизни нет, и звуки не играют.
Довольно, Фауст, верится с трудом,
Чтоб грешная Земля вместила разом
Творенья Рафаэля и поделку,
Сколоченную грубым ремеслом.
Свершился Мир, но тьмою угнетённых.
Вот плата высшая, чтоб жизнь опять сверкала,
Продолжив путь для вечности людей.
 

Фауст

 
И что же, они рядом,
Что братья они?
Ведь дар божественный
Предложит состязаний,
Уподобленных божественным играм.
И спрос один на Небе:
Был ли терпелив,
Покончив с мытарством земным
И низким жребием,
Урок усвоив: «Каждому своё».
 

Мефистофель

 
Ты, Фауст, тоже постоялец
И платишь твёрдо за место под Солнцем.
Всякая проповедь направлена на цель и спасение.
В беседе людей обнаруживается превосходство
Перед одиночеством
Или, напротив того – толпами.
То согласие, которое укрепляет их обоюдно,
Взаимностью развивает их.
В них не скапливается яд.
И то постоянство любви,
Временем лишь кристаллизуя
Чистоту отношений,
А при весомой потере,
Нанося глубокую рану Душе,
Подобно Духу наставника,
Незримо направляет путь твой.
Вот видишь, Фауст,
Соответствуя чему-то,
По-другому не можем жить.
Устроен свет потоком,
Не выходя из границ тьмы,
И ход его имеет постоянство.
Но если свет толкнуть быстрее,
То, вещь преувеличив беспримерно,
Ты остановишь время.
 

Фауст

 
Мне Мир является иллюзией,
Второй Природой.
С потоком сходных слёз
В страданиях потерь земных
Мы познаём свои глубины,
Имея за плечами опыт —
Признать всю тщету выбирать.
 

Мефистофель

 
…В занятиях жизни
И заботах дня
Тревога смерти
Лишь напоминание
Прощанья скорого.
А так, приятель,
Что ни говори,
Нам близка мысль
О вечном существе…
 

Фауст

 
Поиски Бога, с борьбою на живот
И сил теряя, отходя с боями
Под надёжное прикрытие,
Встреченное на пути.
Но драгоценно каждое мгновенье,
Врачуя раны.
И если мыслить следует страдая,
Ведь ход прозрения усугубляет боль,
То в чём избранник набирает силы
И с чем придёт к концу своих раздумий?
 

Мефистофель

 
Легко живётся прилипшим сорнякам,
Как червь присоской, зацепившись.
 

Фауст

 
Рассмотрим тоже чудеса,
Как отрицание былых
И всех предшествий совершенству,
В котором истин собралось довольно,
Чтоб стать премудрым.
Как если бы Картезием прозрев,
Лишь руку протянуть
И записать заветное,
Известное тебе, а именно:
COGITO, ERGO SUM[9]9
  Мыслю, следовательно, существую (лат.)


[Закрыть]
И даром исключить случайный выбор,
Приняв решение, уже не отвлекаясь.
 

Мефистофель

 
Столь слабости, что черпает напрасно,
И бездной не насытиться кругом…
Но прелесть ум – вместилище святое,
Что не померкнет на Алтаре Свободы хор,
Небес призвав в сообщество величья…
Но чёрт пустой заговорит зубов,
И трижды убивающие мысли.
 

Фауст

 
Себя я презираю; недоволен
Собой настолько, что людей уже
Чуждаться стал.
Мои стремления благие,
В которых важность видел я,
И беспокоил жизнь порывом…
Разврат разлившийся, утопия,
Идеи, кои ум питали,
Не стоят и гроша уже.
А в мысли передать другому
То, что достигнуто терпеньем,
Не вижу толку… Оттого,
Быть может, это, что не уловлю
Я цель, достойную народов.
Познавший смысл обособлён
Перед нелепостью времён.
Но между тем ума хватает
Ещё сказать заветных слов,
В Мир нанести тот вежливый приход,
Скрывающий удар под маской…
Весь Свет – старинная игра
С победою и пораженьем,
В нас развивает мудрость, упражняясь
В способности опасность угадать
И беды чувствовать.
 

Мефистофель

 
Вот шахматы. Не хочешь ли, мудрец,
Слова проверить делом, развернувшись?
 

Фауст

 
Так день проходит без оков,
И гнёт не зацепил крюками,
Не разодрав на части Душу,
Смягчив удар убийственной Природы.
 

Мефистофель

 
Ты, Фауст, сник совсем.
Зачем отказывать себе в природном?
Пусть всякое развитие получит,
Ибо что медленно в развитии, то равнодушно,
А в безмятежности нет Духа отрицанья.
Но буйство плоти тоже ущерб наносит,
Основа мирной жизни – мерный ход.
Не кажется ль тебе, что без движения —
                                невосполнимая утрата?
А у тебя такое наблюдается частенько.
 

Фауст

 
Да, Мефистофель, есть такое.
Но уже оставим рассужденья,
Что безумелый плох совсем.
И не о нём ли говорится:
«Болезнь, подаренная Богом в дар»?..
И хочется звуком раздаться,
Числом бесконечных видений
Струн сообщительных
Чудной и славной картины Вселенной.
 

Мефистофель

 
Попей отвару золотого корня,
Да вот ещё:
Не позабудь всплеснуть туда
Бальзама чемериц,
Мне речь твоя внушает опасенье
В душевном равновесье.
 

Фауст

 
Петух мне ближе ранним пробужденьем.
«Встающим рано Бог даёт»… —
Так говорят у нас.
 

Мефистофель

 
Всё это мысли сходные, заметь,
Вообще в ходу у заводной Природы.
Такие штучки вот – единство всех идей,
Ну, словом, знаешь, что, «начав за здравие»…
А трапеза одна! Искусство жить – владение собой….
И те круги, которые пришлось перестрадать,
Ставлю мат, как золотой,
Что в будущем не ждать другого.
 

Фауст

 
Восторг невнятный от Светил,
Скользящих в Небесах пустынных,
И Мир земной мне уж не мил.
Совпасть, пожалуй, и, затиснувшись в толпу,
Чтоб участь избежать забвенья…
Или безумия – среди людей случайных…
Обезопасить стены мирной кельи —
В уединении тихонько претерпеть…
 

Фауст

 
Воззрений пагубных, тревожных слов,
К тому усилий прилагая,
Пустых сонетов, кроме одного,
В котором я тайник узрел и речь живую.
Уже пропорций верных изучив,
Они мне стали верными друзьями,
Со мною разделив беду и радость,
В живом познании достойном.
Вот общество, приличное уму;
Туда впускать случайное собранье —
Так только наследить картину Мира,
Обезобразив Светлый Лик указкой,
Грозящей созерцанию Природы.
Готов обнять я Мир в порыве благородном,
Но значит ль это, что, когда мы не у дел
И повседневность будней удручает,
Тогда не мил весь Белый Свет
В меланхолии чёрной.
Тогда не оставляем ли мы зверя без присмотра
В безумии грызущим жертву?
 

Мефистофель

 
Всё ясно там, за гробом будет.
Как чудище пугает легковерных…
Как время мчится, надо обуздать
Коня, покуда мы в своих владеньях,
Чтоб он не потоптал других пределы,
А то соседи призовут Закон.
 

Мефистофель

 
Вот мысль, подобная войне.
Когда умрёт последний человек,
То кончится и Мир.
 

Фауст

 
Характер подвигает суть
Поступков к чаяньям времён, эпохи.
Природу познавая не случайно
И образ, отражённый от неё,
Впечатать в книгу мудрости навечно
И рассказать о созданной Вселенной.
К тому, не проработав до конца,
Не убедишь, что ты страдал
Насущным более, чем вековечным,
Но память увенчает твой порыв —
И с благодарностью придут народы.
 

Мефистофель

 
Ты обратишь внимание толпы
На мысли светлые свои.
 

Фауст

 
Я чужд туманам. Идеал
Во мне, быть может, волновался
Когда-то. Но игрой ума…
И то ли правила забыл я
Причиной длительности лет,
Рассеяв прежние соблазны,
Найдя излишеством их толк;
Ну, словом, оправдал уход.
И вот, соблюдено приличье,
Я нынче мыслю назначенье —
Удобством ближних пересесть,
Восстать, стремясь от низкой доли…
Но, кажется, не мой удел
Борение с пустой химерой,
Когда так важен всем покой
И для людей порядок – Бог.
 

Фауст

 
Душа поёт, когда меж чтением достойного и соб-
                                           ственных творений,
Меж мудрым и младенцем, запечатав поцелуй от
                                                       чистых уст,
Установилась тесно связь, как бдение и сон,
                                       совместно чередуясь,
Друг друга заменяя по природе, где сторожит
                                                   границы пост,
Чтобы случайно не тревожили покой глубокий.
А разлучённые скрывают глаза от посторонних,
Когда в гонениях судьбы по чуждым землям
Твердят одну молитву – в надежде не потерять,
                                                         не погасить
Тепла в Сердцах и света, не померкнущего в Душах,
Чтоб свидеться когда-нибудь с тем, кто всего
                                             дороже в этом Мире.
 

Мефистофель

 
Фауст, ты, как всегда, разумен.
А ум твой был и плодовит, и дерзок.
Кто без ума, тот посторонен Миру
И недостоин благодарения его.
 

Мефистофель

 
И связью тесною со мною будет Мир гордиться:
В собраниях я был желанный гость,
Неприкасаемым лицом для всех живущих.
 

Фауст

 
Мыслю я, мои деянья
На Земле оставят след.
 

1996–2007 годы

[В «Новейшие сцены Фауста и Мефистофеля» включены лишь те сцены, в каких удалось разобраться. Но и эти сцены собраны и размещены далеко не в той последова тельности, в какой были бы размещены самим автором.]