Текст книги "Избранная лирика"

Прадед звался мой Трофимом

 
Не с Москвы, не с рек сибирских
Родословная взялась.
Жизнь в записках не велась,
И история Кашинских
Затерялась бы в летах,
Превратившись в сущий прах.
Предки, благо, не блистали,
Взяток пышных не давали,
Равно сами тож не брали,
Теорем не сочиняли
(Чем известен Пифагор),
Лишь бы так: в избе без ссор.
Но среди иных ценились
Все супружеством своим,
Никогда не разводились.
(Нынче скверно мы сидим).
В век теперешней Свободы
Можно всё предохранить —
Совершить в таинстве роды
Или Гефеста родить…
 

–

(Далее утеряно)

(Новые наброски)

 
Были вещи – поважней
Родословной той моей:
Бог, петровские реформы,
Юридические нормы
И постройка кораблей.
 

(Наброски)

 
На странице одинокой
Длинный список указать,
Что посеять, что пожать,
Будет ль хлебушек высокий,
Так как в прежние года
Родилась лишь лебеда.
 

1998 год

Камнетёс

 
Глагол писал многострадальный…
Но смысл, значимый и начальный,
В попытке верной передать
Я потружусь, заполнив время
Излюбленною тишиной.
 
 
Когда-то, много лет назад,
Жил человек – властитель скал,
Но участи он не был рад
И не заслуживал похвал.
 

(Обращение к Ангелам)

 
Явился Ангел, зов услыша:
«Ты хочешь закрывать мосты
Унылой тенью и камыша
Тревожить каплями листы?
Да будет так, как хочешь ты!»
 
 
И туча злобою покрылась:
«Ужели он меня сильней?»
К посланцу Неба обратилась:
«Горою быть хочу скорей».
 
 
И стало облако горою,
Сильней, чем ливень грозовой,
Но человек одной тропою
Шел, торопясь на подвиг свой.
 
 
Он молча камни высекал
Из неподатливой скалы,
Не удостоенный хвалы,
Он высшей доли не желал.
 
 
И вновь обрёл трудяга в руки,
Свой тяжкий молот и резец,
В работе, слыша славы звуки,
Воздвигнув тем себе венец.
 

[Была полная мини-поэма «Камнетёс», написанная до 1990 г., но уничтожена. А это лишь наброски последних месяцев жизни – лета 2007 г.]

Об избранной лирике Александра Золотова-Сейфуллина

Александр Золотов-Сейфуллин – поэт почти неизвестный в России, хотя книга его стихов в 2011 году издавалась издательством «Российский писатель», а в 2014 и 2017 году нашим издательством «Беловодье».

Поэт прожил короткую (42 года), но интенсивную творческую жизнь, оставив после себя целый архив, который приводит в порядок его мама, Вера Васильевна Золотова. Восхищает то внимание и забота, с которыми она готовит к изданию книги своего сына. И дело не только в родственных чувствах, естественных в подобной ситуации, но и в том, что поэзия её сына заслуживает самого пристального внимания всех культурных людей, любящих хорошие стихи и знающих в них толк.

Александр Золотов-Сейфуллин родился в 1965 году в столице Узбекистана Ташкенте и прожил там большую часть жизни. В 1991 году он пережил распад единой страны, в результате чего его огромная родина СССР исчезла с карты мира и он вместе с русскими соотечественниками потерял единую языковую среду и оказался в иной культуре. Подобные эпохальные события (а распад Советской империи, безусловно, был таким событием) обычно не проходят бесследно и накладывают свой отпечаток на сознание и душу человека. Потому стихи Золотова-Сейфуллина не назовёшь примером оптимизма. Однако трагедийный заряд, присущий им, не вызывает ощущения безнадёжности: поэзия молодого мастера стиха – это очень светлая и чистая лирика. Она пробуждает ото сна и заставляет нас задуматься о тайнах мироздания и смысле человеческой жизни.

Александру по разным причинам не удалось получить высшее образование. Он готовил себя к медицине, но обстоятельства сложились так, что, не поступив в мединститут, он через год стал студентом Ташкентского института народного хозяйства, проучился там два с половиной года и оставил его по состоянию здоровья и решив, что в итоге будет заниматься не своим делом. Но тяга к медицине осталась: он позднее окончил медицинское училище, получив специальность медработника среднего звена, и продолжил работать медбратом в крупнейшей среднеазиатской железнодорожной поликлинике.

По рассказам матери, в школьные годы, в свободное от уроков, а позднее – от работы время он зачастую уединялся с книгами, слушал классическую музыку и уже тогда тайно писал стихи и записывал философские размышления, которые были для него отдушиной, в них он выплёскивал волновавшие его мысли и чувства.

Погружённый со школьных лет в творческий процесс, он постоянно занимался самообразованием: читал множество книг самых разных областей гуманитарного знания. По сведениям матери поэта, по линии его отца мужчины были в прошлом образованными людьми, женщины также получали хорошее по тем временам образование, со знанием восточных языков. Отец Александра – офицер-подводник, имевший высшее военное образование, отлично владел литературным словом. Да и дед по отцу, участник Великой Отечественной войны, прошедший Сталинградскую битву, в 30-е годы прошлого века был корреспондентом службы экономики Турксиба. Словом, было от кого унаследовать гены силы и красоты литературного слова, а дальше уже самому развивать любовь ко всему прекрасному в Природе, что пронизывает и стихотворения поэта, и мини-поэмы, и философские миниатюры.

Большая хорошая библиотека в семье помогала молодому поэту вникать во всё и постигать интересующее его. Ему был «…нужен небесный уровень познания, чтобы последовать за Богом. И стать одиночеством – равным Ему». Он любил живопись, классическую музыку, обстоятельно изучал историю мировых религий, читал книги по христианству, исламу, буддизму, штудировал западную и восточную философию, вчитывался в русскую и европейскую классику, хорошо знал античность. Это отражается и в его собственном творчестве, где постоянно встречаются названия стихотворений, посвящённых разным русским и западным поэтам, писателям, деятелям истории и культуры. Так, одна из его поэм, правда не до конца завершённая, называется «Новейшие сцены Фауста и Мефистофеля». В последние годы жизни он сделал попытку осмыслить собственную родословную по линии матери и написать поэму «Прадед звался мой Трофимом».

Двуединство восточного и русского миросозерцания, воплощённое в стихах и подтверждённое даже двойной фамилией (с одной стороны Золотов, с другой – Сейфуллин), превращают поэзию молодого автора в яркий образец евразийской лирики.

Молодому поэту при жизни не удалось напечататься в серьёзных литературных изданиях. Его единственными печатными площадками оказались многотиражка Среднеазиатской железной дороги, а затем одна из газет Оренбургской области.

После смерти поэта в 2009 году его матери удалось выпустить небольшим тиражом книгу стихов в городе Железногорске. Стихи поэта неоднократно печатались в литературном альманахе «Автограф» и периодически в газетах города, а также ряде литературных изданий Курска.

Подборки стихов, сонетов и сущностей в стихах, а также мини-поэма «Ядерная сказка» вышли в газете русских писателей «День литературы».

После распада СССР Александру пришлось испытать тяготы беженства: семья переехала в Россию, вначале в Липецк, затем в городок Железногорск Курской области. Конечно, всё это не давало возможности сосредоточиться на литературном труде, который требует от человека полной самоотдачи.

К сожалению, рядом с Александром Золотовым-Сейфуллиным не оказалось профессиональных литераторов, которые могли бы помочь молодому автору найти собственный стиль и поддержать его стремление войти в литературу. Поэтому ему приходилось формировать свою авторскую индивидуальность, опираясь исключительно на себя. Он это сумел сделать, но цена оказалась слишком высокой. Периодически он терял веру в свои силы и в нужность того, чем занимался. Однажды в период отчаяния (такие эмоции нередко овладевали даже самыми известными русскими писателями) он уничтожил большую часть своих рукописей и стихов. А в 2007 году не стало и самого поэта: слишком тяжкую ношу возложил на его хрупкие плечи наш век.

Поэзия Александра Золотова-Сейфуллина удивительна по своей чистоте и глубине. Она неожиданна по форме. Иногда возникает ощущение, что это стихи ХIX века, настолько они отличаются от поэтического творчества многих современных авторов. Это касается и возвышенной, кажущейся несколько архаической и пафосной лексики, и образного ряда, и тем, затрагиваемых в стихотворениях, и имён, звучащих в строчках поэта. Сейчас так не пишут – мог бы сказать не очень доброжелательный критик. Но так должны писать – ответил бы более объективный литератор, настроенный не столь предвзято. Действительно, почему современный автор не должен обращаться к классической тематике и стилистике, если он так чувствует и воспринимает мир? А Золотов-Сейфуллин смотрел на мироздание через призму поэтической классики. Он, конечно, до конца не овладел секретами классического стихосложения, но жадно тянулся к этим вершинам мастерства. Видно, что это хорошо начитанный, беззаветно любящий поэзию человек, который пишет не всегда ровно, но зато искренне и пронзительно.

Его поэтическое наследие разнообразно. Это и лирические стихи, и философские размышления, и стихи – посвящения самым разным людям: писателям, деятелям культуры, историческим персонажам; и афоризмы, и малые формы, и мини-поэмы. Лирическая натура молодого автора просто распирала через край, и Александр находил всё новые формы для передачи своих поэтических переживаний. Его интересовали в творчестве не просто свои личные чувства, а судьба Человечества, проходящего через множество кризисов.

Мировая литература – это не только творения классиков и гениев, которые, как могучие дубы, возвышаются над окружающим миром. Это ещё и множество маленьких деревьев, соединяющихся в лес и создающих единую зелёную панораму. Важно помнить и о них, этих не очень известных и совсем неизвестных поэтах, которые вместе составляют единое древо русской поэзии. Стихи Александра Золотова-Сейфуллина, безусловно, заслуживают внимания, как искренняя попытка человека поделиться с Миром своими лучшими мыслями и переживаниями. Вчитаемся в его творчество, всмотримся в излучение души утончённого, ранимого поэта, нашего с вами современника. Нам есть что взять из наследия этого малоизвестного, но глубокого поэта. Его стихи достойны того, чтобы мы их знали и помнили.

Сергей Ключников, член Союза писателей России