Текст книги "Игра в исцеление"

– Какая же ты дрянь! – под всеобщее удивление Бетти вскочила со стула, из-за чего тот, не выдержав потери хозяйки, с грохотом упал на пол. – Я могла умереть, а ты думаешь только о том, чем это могло обернуться для тебя! Да как ты смеешь вот так обращаться со мной?! Ты просто больная наркоманка.

– Ты ничего не знаешь обо мне и моей жизни, сука! – Кэролин тоже поднялась со стула, остановившись в шаге от макушки Бетти.

– Так же, как и ты о моей! – Бетт-с загорелась не на шутку. Ее маленькие кулачки были плотно сжаты, грудь в бежевой блузке с извращенным воротником вздымалась так стремительно, что мне почудилось, будто у нее эпилепсия. – Так что не смей приравнивать мою жизнь к своей свободе.

– И как же ты можешь оценивать свою жизнь, когда добровольно хотела расстаться с ней?! Ты просто ничтожество, которое решило доказать всем, что чего-то стоит.

– Не смей называть меня так! Из-за таких больных ублюдков, как ты, я и хотела броситься с моста! Вы отравляете жизнь простым людям, не думая о том, что может произойти в итоге…

– Проснись уже, идиотка, мир делиться на слабых и сильных, и, если ты оказалась в первой группе, прежде всего следует винить себя, а не других! И если твоя гребанная жизнь не стоит ни гроша, то это…

– Хватит, – спокойный, но твердый мужской голос заставил нас троих повернуться в сторону его обладателя. Мэтью сидел в той же свободной позе, смотрел все тем же затуманенным взглядом, дышал так же ровно, двадцать минут назад, но строгие нотки в его голосе заставили Бетти и Кэролин замолчать, открыв рты на полуслове.

Появление третьего лица в нашей трагедии произвело на меня неизгладимое впечатление. На самом деле Мэтью опередил меня лишь на секунду, потому что в тот момент я решительно была настроена вмешаться. Но теперь, видя, какое впечатление произвел парень, мне одновременно стало досадно и легко на душе. Я сомневалась в позитивном настрое Мэтью, но в тоже время была рада, что он наконец-то решился взять долю ответственности на себя. Я, Бетт-с и Кэролин ожидали, что парень соизволит продолжить, но, поняв, что это был его максимум, вновь вмешалась рыжеволосая.

– Посмотрите-ка, наш золотой мальчик решил заступиться за мышонка! – Кэролин усмехнулась. – Как это мило, я бы даже расплакалась, если бы не подступающая к горлу рвота. Да ты хоть представляешь, чем бы нам грозила ее смерть? Нас бы заперли в клетке, как подопытных крыс, опасаясь за наши жизни. Никого бы не интересовало наше мнение, мозгоправы лишают нас свободы каждый чертов день, и навсегда оградить нас от внешнего мира не составим им никакого труда. Может, такому овощу, как ты, на это наплевать, но мне нет! Эта дрянь отказалась бороться, но я – нет. Мне нужна…

– Нам всем нужна свобода, – перебив рыжеволосую, я окинула взглядом всех присутствующих, стараясь ни на ком не останавливаться, иначе прежняя решимость разобьется о скалы скептицизма и недоверия. – Я уверена, что каждый из нас хочет избавиться от мозгоправов, а еще больше от этого места, куда нас насильно бросили, как котят. Да, у нас много проблем.

– Хочешь сказать, что только у нас проблемы, а ты по-прежнему белая и пушистая? – Кэролин язвительно посмотрела на меня, готовая к новым нападкам.

– Я два месяца отправляла мертвой сестре видео по почте, и ты действительно думаешь, что я считаю себя нормальнее вас? – искренность, которую изначально я и не думала показывать, вырывалась наружу, но это дало свои плоды: меня по-прежнему слушали.

– Так это и был твой план? – Бетти осторожно посмотрела на меня, боясь сделать неправильные выводы, но после моего утвердительного кивка ее взгляд стал осмысленным и задумчивым.

– Какой к черту план? – рыжеволосая поочередно окинула нас с Бетт-с взглядом, недоуменно останавливаясь на меня. Ее гнев почти утих, и я посчитала это как знак для начала нового акта.

– Нам этого не говорят, но каждый из наших психиатров твердо уверен, что мы не готовы к контакту с миром и обществом, поэтому всячески пытаются оградить нас от внешних раздражителей, – успокоившись, начала пояснять я. – Возможно, мы и вправду не справимся после всего того, что пережили, и нам не суждено стать нормальными. Но как мы узнаем это, если будет и дальше сидеть в клетках? И нас не выпустят до тех пор, пока мы не покажемся им всем здоровыми.

– И ты вправду веришь в эту чушь с выздоровлением? – Кэролин громко фыркнула, скрестив руки на груди. – А я уж было подумала, что ты…

– Нет, не верю, так же, как и вы все, – не дав договорить рыжеволосой, сказала я. – Но что нам мешает притвориться здоровыми? Объединиться и попытаться исправить одну из тысячи проблем каждого, чтобы эти самодовольные мозгоправы аплодировали нам стоя? Будем тусоваться вместе какое-то время, а потом освободимся от гнета и заживем той жизнью, которая больше всего нам по душе.

Говоря все это на одном дыхании, мне больше не хватило воздуха, чтобы продолжить. Последовавшая пауза ввела меня в ступор, но не расстроила окончательно, так как никто из присутствующих не решался возразить. Я томилась, не понимая до конца, хорошо это или плохо. Первый раз после смерти Кесси и осознания того, что ее больше нет, я действительно увлеклась этой невидимой борьбой с психиатрами. Возможно, сейчас мне нужна была мисс Одли или миссис Хенс, но шанс прожить жизнь без таблеток и постоянных разговоров о прошлом и будущем привлекал меня гораздо больше, чем собственное душевное состояние. Но мой план может рухнуть потому что, как это ни прискорбно, я не смогу справиться без людей, присутствующих в этом клубе. И если хоть один из них высмеет меня сейчас, все попытки автоматически сведутся к нулю.

– Мне все равно, – мужской голос вновь заставил меня посмотреть на Мэтью, который, запрокинув голову, смотрел в потолок.

– То есть это значит, что ты в деле? – я и не заметила, как собственный голос предательски задрожал.

– Надоели врачи, – хотя парень и не высказал явного согласия, но почему-то мне показалось, что я, Бетти и Кэролин одновременно сочли его слова за готовность участия в новой постановке.

– Я тоже в деле…мне терять уже нечего, – темные глаза Бетт-с, скрывавшиеся за оправой очков, выражали неопределенность в сочетании с долей решимости.

– Ура, стадное чувство победило, – Кэролин закатила глаза, громко фыркнув.

– Решайся давай. Это, возможно, твой единственный шанс на выход отсюда, – наши взгляды встретились. И в глазах рыжеволосой я увидела то, о чем могла только мечтать.

– Ладно уж, придется зависнуть с такими неудачниками, как вы. Только сразу предупреждаю: никаких браслетиков дружбы, фотографий в рамках, конвертов с признаниями и прочей ерунды, – Кэролин наигранно развела руками.

– Могла бы и не уточнять, – я фыркнула, и в эту минуту в коридоре послышались тяжелые шаги.

– Всем добрый вечер, извините за опоздание, я… – запыхавшаяся миссис Хенс оглядела присутствующих одним из своих дружелюбных взглядов, а остановившись на мне резко дернулась. – Вэлери?! Вот так…сюрприз. Не ожидала тебя здесь увидеть.

– Здравствуйте, миссис Хенс. Я решила вернуться, – несмотря на витающее в воздухе напряжение, я не чувствовала неуверенности или страха за свое присутствие здесь.

Кэролин и Бетти, которые еще до прихода нашей надзирательницы успели рассесться по местам, поочередно переводили взгляды то на меня, то на пухлую женщины с огромными очками и красными щеками. Мэтью по-прежнему смотрел в потолок, не обращая внимания на происходящее. Конечно, присутствие здесь далеко не самое лучшее времяпрепровождение для меня, но если мы решили сыграть в выздоровление, то надо принимать все условия.

– Странно… – на лице миссис Хенс читалось неподдельное смятение. В какой-то момент мне даже стало ее даль, но отступать сейчас я уже не намерена. – Мисс Одли…она ничего не говорила…не предупреждала…

– Она не знает. Так мне уйти? – приняв одно из самых безобидных и наивных выражений лица, которые только возможно принять, я чуть приподнялась со стула, заранее зная, что будет.

– Нет, нет…конечно нет! – миссис Хенс поспешно замахала руками, чтобы я приняла прежнее положение, и, переваливаясь, дошла до своего стула рядом с моим. – Я рада, что ты вернулась…И все рады, но вот только

Взгляд женщины упал на Кэролин, которая, казалось, так и ждала своего выхода:

– Не беспокойтесь, миссис Хенс, мы с…Вэлери уже все обсудили и не держим обид. Мы же не дети…

– И подобного случая больше не повторится. Мы вам обещаем, – закончила я.

Наигранная дружелюбная улыбка рыжеволосой и мое заключение доставили ничего не понимающей женщине абсолютную радость. Она бы захлопала в ладоши от счастья, если бы не вспомнила, что все еще является многоуважаемым психиатром с многолетним опытом работы. У меня же вся эта картина вызывала только смех, который я сдержала, боясь, что наш план может разрушиться.

– Что ж, нас снова пятеро, и это хорошо, – шумно усевшись на свой стул, мисс Хенс еще раз оглядела всех взглядом, не сдерживая улыбки. – Давайте начнем.

Когда все формальности и неурядицы наконец закончились, можно было выдохнуть. Но в душе я понимала, что нам четверым предстоит еще много того, что введен нас в ступор, заставит сомневаться в правильности идей, разрушит самообладание. Но так или иначе, мы ввязались в это ради самих себя, а человеку свойственен эгоизм и самолюбование. Эти отрицательные качества могут помочь нам в дальнейшем развитие событий. И хотя я не умею читать мысли, но что-то мне подсказывает, что я не одинока в своих предположениях.

Что ж, игра начинается.

Часть 2

Бетти Элизабет Хармс

Глава 1

– Так почему ты решила вернуться, Вэлери? – взгляд мисс Одли не предвещал мне ничего хорошего.

– Я уже говорила вам: хочу вылечиться от всего того, что написано в моей медицинской карточке.

– Тогда я задам вопрос еще раз: с чем связана такая резкая перемена? Чуть меньше месяца назад ты уверяла меня, что твоя жизнь закончилась вместе с Кесси, а теперь ты так старательно говоришь о выздоровлении…

– Мы, подростки, бываем крайне непостоянны, мисс Одли. Например, девочку бросает мальчик, и целую неделю она думает о том, что больше никогда никогда не встретит и не полюбит. Но вот ее «мучения» проходят, она забывает своего экс-бойфренда так же быстро, как и начинает общаться с новым. Это просто один большой круг.

– Но твоя проблема не похожа на то, что ты мне описываешь. Все гораздо глубже, чем тебе кажется. И это твое появление в группе миссис Хенс насторожило нас еще больше, чем твое обычное состояние.

– Вы мне не верите, мисс Одли.

– Я очень хотела бы поверить в то, Вэлери, что ты действительно решила принять наше лечение, но ты даже не представляешь, сколько раз я слышала эти же слова от людей, которые через недели убивали себя. При всем моем уважении к тебе и твоей искренности я просто не могу…

– Но ведь в том, что я хожу в группу миссис Хенс, нет ничего такого ужасного, верно?

– Да, но прежде всего ты должна была предупредить меня, а уже потом…

Весь этот спектакль начинал откровенно раздражать. Конечно, у меня не настолько завышенная самооценка, чтобы быть уверенной, будто мисс Одли безоговорочно поверит моим словам. Но ее холодный тон, прищуренный взгляд и чтение нотаций по поводу моего своевольничества приводят меня в ярость. Она могла хотя бы сделать вид, что рада моему внезапному порыву, но вместо этого продолжает отчитывать меня, как пятилетнего ребенка, взявшего конфету раньше ужина. И чем дольше я смотрела на своего психиатра, тем сильнее подкреплялась моя идея в избавление от бесконечного отслеживания каждого шага. И прямо сейчас необходимо было закончить этот цирк, не дожидаясь новых упреков в адрес собственного поведения. И для этого у меня как раз был хороший план, который я была готова раскрыть и мисс Одли, но лишь только ту часть, которую ей положено знать. А время и место для этого слишком подходящие, чтобы не воспользоваться таким преимуществом.

– Ты куда-то торопишься? – мой характерный жест с просмотром времени на телефоне произвел на женщину то самое впечатление, которое мне было необходимо: строгость сменилась недоумением, а прежние упреки растворились в тишине дома.

– Вообще-то…да, – специально делая виноватый вид, в душе я восхваляла свой мозг, который, к счастью, пока не отказывал. – Я собираюсь на встречу с моими новыми друзьями.

– Что ж, это хорошо, что у тебя появились…друзья, – удивление все еще не выходило из голоса мисс Одли, и я решила добить ее окончательно.

– Вы их знаете: это те ребята из группы миссис Хенс, с которыми я познакомилась месяц назад.

– Вы общаетесь вне группы?! – растерянность психотерапевта едва не заставила меня перестать сдерживать улыбку.

– Да, ненормальные ведь должны держаться вместе, вот мы этим и занимаемся.

– Вы не ненормальные, Вэлери, и не стоит впредь употреблять такие слова для обозначения своих проблем.

– Расслабьтесь, мисс Одли, я же шучу. Но если говорить серьезно, то я действительно рада возможности пообщаться с кем-то, кроме вас и своего отца. Разве это плохо?

– Нет, это не плохо. Но я все еще беспокоюсь за твое состояние, Вэлери. Твой папа снова жаловался на твои кошмары и крики во сне…

Отец – только он был способен так сильно подставить меня и весь предстоящий план. Сейчас, когда его пьяные глаза открылись, он представляет большую угрозу, нежели чем мисс Одли, которая продолжала допытываться до меня.

– Кошмары никуда не денутся, но они лишь в моей голове, – я пожала плечами. – И именно поэтому я держусь за реальность, которая до сих пор остается со мной. Она не превращается в очередной кошмар, и этому способствует все то, что вы делаете.

– Хорошо, допустим, я тебе поверила, – мисс Одли поправила очки. – И ты можешь вернуться в группу миссис Хенс, но учти, Вэлери, что при малейшем изменении твоего состояния в худшую сторону я немедленно прекращу…

– Я не мазохистка, мисс Одли, и, если мне станет хуже, я уйду сама, – уверенно произнесла я.

– Надеюсь, мы друг друга услышали, – психотерапевт медленно кивнула.

Дневное солнце, накрыв золотистыми лучами весь город, слепит в глаза. Совсем не так жарко, как летом, и даже не той весной, когда Кесси лишилась девственности и с упоением рассказывала об этом Тиффани, забыв о моем присутствии. И солнце сейчас не может обжечь меня, как обжигают горькие слезы о минувшем прошлом. Сейчас все не так. Я ощущаю это в любой части города и даже там, где не была ни разу. Мир будто сменил палитру тонов, и если вначале она не пестрила красками всевозможных оттенков, то теперь я с трудом могу различить едва ли один цвет.

Не знаю, для чего именно я предложила собраться в Центральном парке, и почему все они согласились, хотя и не сразу. Но, по-видимому, нас сближала не только группа миссис Хенс, но и полное одиночество, от которого порой хочется залезть на стену. Образ Кесси видится мне всегда, но, когда я остаюсь одна, ситуация доходит до потери реальности и здравого смысла. А сейчас мне как никогда необходима твердая выдержка, чтобы раз и навсегда избавиться от гнета врачей и озабоченного взгляда отца. А потом…потом будет то, что навсегда определит меня, но это будет потом. А пока перед моим взором предстают три подростка с поломанными жизнями, которые так же, как и я, не видят смысла в игре под названием исцеление.

– Моя бабка-мозгоправка аж расплакалась, когда узнала, что у меня появились «друзья», да еще и с группы шизанутых, – Кэролин сидела на той лавке, где, кажется, целую вечность назад я встретила Мэтью.

На рыжеволосой были темные колготки под кожаными шортами цвета красного вина. Белый топ на бретельках обнажал ее острые ключицы и довольно большую грудь, которая, насколько могу судить я, была нарочито увеличена огромным пуш-апом.

– А мой доктор не проронил ни слова по этому поводу, но все-таки мне кажется, что его это если не порадовало, то удивило как минимум, – Бетти по-прежнему одевалась так, словно готовилась к неминуемому наступлению зимы.

Длинное шерстяное платье кофейного цвета, которое изрядно полнило ее, в сочетании с старомодными лаковыми туфлями и шишкой на волосах смотрелось смешно и нелепо. Бетт-с сидела недалеко от Кэролин, и контраст их одежды был настолько ярок, что, пройдись мы сейчас все вчетвером по улицам Стогвурда, всеобщее внимание было бы приковано только к этим двум.

– Конечно порадовало! На его месте я бы осушила весь домашний мини-бар за такой прогресс мышонка.

– Не называй меня мышонком!

– Боже, какие все ранимые! Прямо и комплимента сказать нельзя…

– Хватит уже, мы не затем здесь собрались, – я села на середину лавки, тем самым разделяя обеих скандалисток. Мы и вправду собрались сюда не только затем, чтобы пустить пыль в глаза нашим психотерапевтам, но и для более важных вещей.

Сидячее положение открывало мне прямой обзор на Мэтью, который стоял в пяти шарах от скамейки, опершись на дерево. Темные джинсы вырисовали рельеф мышц, а из-под оранжевой футболки виднелись сильные накаченные руки, скрещенные на груди.

– И зачем же мы сюда приперлись, блондиночка? Будешь проводить тренинги на сплочение коллектива? – Кэролин недовольно закатила глаза. – Мы и без тебя со старухой Хенс занимались подобным дерьмом, так что ты немноооого опоздала.

– Успокойся, никто не собирается играть тут в детские игры, – начала я. – Нам надо подумать, что делать дальше. Рассказать нашим мозгоправам о том, что мы общаемся вне группы – это хорошо, но одного общения мало для того, чтобы они от нас отстали.

– И что ты предлагаешь, мегамозг?

– Если бы я знала, то не стала обсуждать это с вами, а просто сказала наш дальнейший план действий. Логично, не правда ли?

– Так думай, ты ведь затеяла это дерьмо.

– А вы согласились, так что теперь мы точно вертимся в одной карусели.

Спорить никто не стал. Бетти сидела с опущенной головой, Кэролин чуть прикрыла глаза, а Мэтью и вовсе смотрел куда-то вдаль, будто не слушая и не понимая нас. Идей не было, и это очень раздражало. Бессонные ночи и ослабленный иммунитет сказывались на моем эмоциональной и физическом состоянии. Мне казалось, что еще немного, и я упаду в обморок, который в итоге превратится в кому. И сколько бы я не силилась, энергии оставалось все меньше и меньше. Мне нужен был сон, нужна была здоровая сбалансированная пища, нужны были витамины, но самое главное мне нужна была моя семья. Прежняя семья, которая бы обязательно отгородила меня от всего того, чем я пытаюсь заняться, лишь бы раз и навсегда убить воспоминания, острием ножа пронзающие все тело.

– У меня есть идея…только не факт, что она понравится вам, – тихий голос Бетт-с прибавил мне немного сил. Когда наши взгляды встретились, я сразу же поняла на каком-то бессознательном уровне, что ее план может спасти всех нас.

– Так выкладывай, или кто-то тут до ночи сидеть собрался?

Должно отметить, что привычный дерзкий тон рыжеволосой нисколько не покоробил Бетти. Наоборот, услышав его, она сначала выпрямилась, но затем, посчитав это действие недостаточным, встала со скамейки и остановилась чуть левее от Мэтью. Тем самым она видела всех, и для нее это было важно.

– Ну…тогда, в клубе, Вэлери ведь говорила о том, чтобы мы помогли решить небольшие проблемы друг друга…для большей правдоподобности. И если одному из нас станет немного свободнее жить, то для наших…мозгоправов это уже серьезный шаг к отказу от нас.

– Ни у кого не складывается ощущение, что он в гребанном мотивационном фильме? И в конце мы все подружимся, станем настоящей семье и о нас заговорит весь мир, ха!

– Только вот мы не в фильме со счастливым концом, а у некоторых из нас с недавних пор нет и семьи.

– Тонкий намек на себя, блондиночка? Давишь на жалость?!

– Просто уже во второй раз хочу донести до твоего иссохшего мозга простую истину: есть мы хотим избавиться от роли пациентов в психушке, надо действовать поэтапно и вместе. Идея Бетт-с меня устраивает.

Кэролин сморщилась, словно съела очень кислый лимон. Я посмотрела на Бетти, которая глазами благодарила меня за поддержку, и подумала о том, что если один из нас не накосячит в дальнейшем, то из нас может выйти неплохая команда. Вот только продержится она недолго.

– Окей, мне вообще плевать, что мы там будем делать, лишь бы побыстрей избавиться от двух старух, – наконец, рыжеволосая сдалась. – Но, если кто-нибудь из вас, ненормальных, решит залезть в мою жизнь хотя бы на миллиметр глубже, чем я того желаю, вас уже не будут заботить мозгоправы и их лечение…

– Успокойся, никто здесь не собирается лезть в дела другого, и своих проблем хватает, – вмешалась я. – Так что: единогласно?

Бетти прошептала тихое «да», Кэролин, цокнув, медленно кивнула головой, а, когда я посмотрела на Мэтью, он лишь пожал плечами. Но этого было достаточно для начала нового акта в нашей трагедии…или комедии, пока точно не ясно.

– Хорошо, с этим мы определились. Второй вопрос: с кого начнем? – мой взгляд остановился на рыжеволосой.

– Мышонок предложила, так пусть и отдувается первой, – Кэролин указала прямо на чуть встревоженную Бетти.

– Хватит называть меня мышонком! – Бетти сделала шаг в сторону скамейки, готовясь принять очередной бой. Но ее неуверенный взгляд, хотя и в сочетании с твердым голосом, подсказывал мне, что битва будет длиться недолго.

– Вот-вот, у нее реальные проблемы с контролем, надо действовать, – рыжеволосая продолжала дразнить девушку, не забывая при этом презрительно фыркать.

– У нее проблемы не с контролем, а с такими, как ты, – я в который раз решила вмешаться в их перепалку, и в который раз это оказалось без толку.

– И что, мне сейчас типа убить себя?! – продолжала злорадствовать Кэролин. – Но это вроде по твоей части, мышонок…

– Все, хватит уже! – напряженные отношения Бетт-с и Кэролин с каждым разом напрягают меня все больше и больше. – Начнем с Бетти, хорошо. У тебя ведь проблемы в школе, так почему бы нам не прийти туда и…

– И что? – Кэролин повернулась ко мне, потеряв интерес к Бетт-с. – Будем читать проповеди о том, как это плохо обижать невинных девочек? А в конце они, естественно, все поймут, мы обнимемся и начнем рисовать плакаты «мир во всем мире». Чудесно.

– Для начала просто поговорить будет самым оптимальным вариантом, – я не ждала поддержки со стороны рыжеволосой, поэтому подняла глаза на Бетти. Но, что удивительно, ее взгляд не выражал никакого доверия ко мне и моему плану.

– Мне кажется, что ты слишком давно не была в старшей школе, Вэлери, – осторожно прошептала она. – Там другие правила. Крутые мальчики и девочки не будут слушать…

– Чокнутых неудачников, – такое завершение фразы от рыжеволосой показалось мне наиболее уместным, поэтому я не стала ее перебивать. – Да, когда я еще крутилась в том дерьме, то была популярной, так же, как и наш бесчувственный здоровяк. Но по местным меркам сейчас мы – ничто, и, держу пари, Питер Джонсон первым пошлет тебя, блондиночка, куда подальше, стоит только тебе открыть свой ротик.

– Если не поймут по-хорошему, объясним по-плохому, – каждый раз голос Мэтью звучал как приговор судьи.

Спокойствие и твердость, безразличие и решимость сочетались в нем так же гармонично, как цвета радуги или краски природы. Он не удосужился встрять в перепалку Бетти и Кэролин, зато сейчас просто вышел на связь с нами, как будто все время специально ждал этого момента. Но самой главной его заслугой было то, что его голос внушал нечто такое, против чего не могла восстать даже рыжеволосая.

– Ну, раз наш красавчик поддерживает эту идиотскую затею, то я тоже. Все равно дома ужасно скучно, да и на тусовки меня стали звать меньше. Как раз восстановлю свою репутацию через…Бетт-с. И заодно засниму все это в инстаграм, будет весело.

– Только не забудь, что мы в одной команде.

– Такую помешанную как ты, блондиночка, я точно никогда не забуду. Завтра возле Восточной школы. Дорогу, надеюсь, знаешь, потому что ни один нормальный человек не ответит на твой вопрос.

– Не сомневайся, стерва, еще как найду.

Оскалив белоснежные зубы, Кэролин, хлопая длинными слипшимися из-за туши ресницами направилась к выходу из парка. Мэтью тут же последовал за ней, попутно закуривая уже вытянутую из пачки сигарету. Успев сделать всего одну затяжку, парень обнаружил, что заветного никотина у него уже нет. Сигарета была безжалостно захвачена костлявыми пальцами рыжеволосой, которая напоследок прокричала что-то о командной взаимовыручке. Мэтью, кажется, нисколько не удивил и не опечалил факт утери, и уже в следующую минуту он держал в зубах новое орудие убийства, как часто говорила о табачных изделиях моя мама. Парень и девушка довольно быстро скрылись из виду, но я продолжала провожать их взглядом, сидя на обшарпанной скамейке. Еще не было и трех, и впереди у меня еще день и целая ночь в компании бессмысленно-болезненных воспоминаний и кошмаров, от которых хочется лезть на стену. И это, конечно же, не внушало мне особых сил для завтрашнего дня. А силы очень даже могут понадобиться.

– Я все еще не уверена, что эта идея наиболее оптимальная и правильная, – Бетт-с по-прежнему стояла напротив меня, обеспокоенно глядя на парочку подростков, проходивших довольно далеко от нас. – Если сделать несложный анализ исходных данных, взяв за основу процент соотношения наших сил и всех тех учеников, который издеваются надо мной, то нетрудно понять, что вероятность удачного исхода составляет чуть меньше…

– Бетт-с, я тоже не уверена, – я вздохнула и наконец поймала взгляд девушки. – Поверь, мне также тяжело дается все это, как и тебе…как и всем нам. Но ты ведь сама сказала, что тебе нечего терять, так почему бы и не рискнуть? Пусть у нас ничего не выйдет, но всегда лучше сделать шаг и сожалеть, чем стоять на месте и мучить себя сомнениями.

– Что ж, тогда доверимся наименьшей вероятности?

– Доверимся случаю. И еще одно: мне кажется, что завтра тебе стоит провести свой обычный день в школе без нас.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты должна вести себя естественно, чтобы никто не догадался о нашем сговоре.

– Я тебя не понимаю. Но разве наш план изначально не построен на том, чтобы привлечь внимание на наши мнимые успехи?

– Привлечь внимание наших психиатров, но никак не руководство твоей школы. Не забывай, что из нас четверых только ты ходишь в то ненавистное место.

– Ты думаешь, что из-за наших выходок может пострадать моя репутация? Да плевать, она у меня и так уже давно пробила дно.

– Я не хочу лишних проблем, и еще больше не хочу их разгребать. Поэтому просто учись, а мы постараемся прийти в самый нужный момент.

– Обед – наиболее оптимальный вариант. Сейчас, когда уже довольно тепло, все сидят на заднем дворе школы. Обычно я не выхожу туда, боясь, что в меня полетит стакан с молочным шейком, но в этот раз я готова сделать шаг. И еще…хотя ладно. Увидимся, – поправив съехавшие очки, Бетти развернулась и быстрыми шажками направилась в сторону одного из выходов парка.

Я осталась одна. Природа нисколько не захватывала мое внимание, как и проходящие мимо люди. Мысли разделились: одна часть меня говорила с Кесси, а другая думала о завтрашнем дне и последствиях, которые он может нам преподнести. Я никогда не была параноиком, но в этот раз беспокойство захватывало меня все больше и больше. Мы ничего не потеряем лишь в том случае, если выберем идти по мирному пути. Но что-то мне подсказывает, что с нами этого не выйдет. А если дело дойдет до скандала, то как мне объяснить свое присутствие в Восточной школе Стогвурда? Этот вопрос остался для меня загадкой и когда я наконец встала со скамейки, и когда дошла до знакомого района, и даже когда села на свою кровать. Времени до завтра оставалось все меньше и меньше, а предстоящее неведение никуда не уходило. Но в такие моменты, как этот, у Кесси и Тиффани всегда был проверенный способ: отпустить ситуацию и посмотреть на все происходящее со стороны. И я отпустила.

Глава 2

– Мы обе прекрасно знаем, зачем я здесь, Вэли.

– Ты умерла, умерла, умерла!

– А могла бы жить, если бы не ты.

– Я не виновата в твоей смерти!

– Еще как виновата! Ты, ты и только ты стала причиной! Разве без меня вам стало лучше?

– Нет, конечно же нет…

– Тогда почему ты убила меня, Вэлери?

– Я не убивала тебя! Я никогда бы не причинила тебе зла!

– Ты все врешь! Всю свою жизнь ты завидовала меня, мечтала стать такой же, как я, и поэтому ты меня ненавидела!

– Хватит! Это все неправда! Ты лишь сон, моя Кесси так бы не сказала…

– Ты ошибаешься, Вэли, твоя Кесси ненавидела тебя так же, как и…

– Нет, нет, нет, перестань!

– Вэли, проснись! – правое плечо больно сковали длинные пальцы.

– Все, все, можешь отпускать, я не сплю, – приподнявшись с кровати, в миллионный раз я вижу нахмуренное лицо отца.

Похоже, не меня одну донимают мои кошмары. Вид у папы с утра еще хуже, чем вечером после пьянки: исхудавшее бледное лицо, неаккуратная щетина, взъерошенные волосы, морщины на лбу и, что самое главное, болезненно-красные глаза, напоминающие о всем том, что нам приходится переживать. Думаю, мой вид сейчас не лучше, учитывая очередной обеспокоенный взгляд моего родителя.

– С твоими кошмарами надо что-то делать, – отец отчеканивал слова так стремительно, будто учил их несколько недель. – Они тебя истощают. Еще пару таких недель и ты превратишься в девушку с анорексией…

– Ого, ты выучил новое слово? – последнее время мне все больше начинает казаться, что больше всего истощают не кошмары, а эти бесполезные разговоры.

– Хватит, Вэлери, мы все-таки семья.

– Тогда будь так добр, выйди по-семейному из моей комнаты и закрой дверь, я все еще хочу спать.

– Хорошо, тогда поговорим вечером.

– Обязательно.

Дверь тихо закрывается, и я со стоном утыкаюсь лицом в подушку. Мои кошмары не заканчиваются, как бы сильно я не пыталась думать о посторонних вещах. Каждый раз я засыпаю и просыпаюсь с мыслью о Кесси. Я думаю о том, чем бы она занималась сейчас, не будь мертва. И каждый раз не могу дать точного ответа, потому что моя сестра была хаосом во плоти, безграничным и необузданный. Любой, кто пытался поймать ее или заставить остановиться хотя бы на секунду, встречался лицом к лицу с полным провалом, который заставлял их сдаться. Возможно только я, Тиффани и Брюс были рядом с Кесси потому, что мы никогда не принимали отчаянных попыток препятствовать ее безрассудству, оберегая от серьезных последствий дистанционно. Но даже когда сестры нет с нами, ее хаос я ощущаю постоянно. Он заполняет меня и, как следствие, я получаю бессонницу вперемешку с депрессией и невыносимой болью. Когда все это закончится? В очередной раз я говорю сама себе, что никогда. Потому что мы с Кесси не просто родственники, мы – часть одного пазла, собрать который не удастся уже никогда. Детали повредились, а вместе с ними и все хорошее, о чем раньше я никогда не задумывалась. Все, что мне остается – расслабиться и восстановить нормальный ритм сердца, а после лежать с закрытыми глазами так долго, что время уже не будет властвовать в той бездне, в которую я собираюсь провалиться. И я и вправду падаю…