Текст книги "Тигры Редфернов"

– Новая нежить? – нахмурился Бреннон. – Черт подери, я-то думал, преступник ограничится вампиршами.

– Зачем ему себя ограничивать? Если он может повелевать не только нежитью, но и другими монстрами… – Пес громко щелкнул зубами, и Лонгсдейл смолк, задумавшись над сказанным.

– То как он это делает? Можно собрать какой-нибудь подчиняющий амулет?

– Разумеется, можно. Есть и амулеты, и особые заклятия, но… но вопрос в том, как он ухитрился нанести на вампирш менди. Разве что усыпить, но как? Или он сперва читает заклятия, а потом наносит?

– Я тут тоже побывал на экскурсии. Короче, тел нигде нет. Ни одного трупа не обнаружено. То ли фрегат уже расколотился пустым, то ли всех людей мгновенно сожрала нежить или морские чудища. Обломки корабля собрали и увезли люди из ОРБ. Видел тут вооруженную парочку в штатском – тоже оттуда.

– Интересно, – пробормотал Лонгсдейл. – Первая нежить объявилась в Блэкуите, когда фрегат был еще в пути. Однако в памяти бааван ши я видел корабль и море, а она слышала доргернскую речь. Гм-м-м…

– Хотите сказать, – встревожился Бреннон, – хозяин начал превращать пассажиров в этих тварей еще во время путешествия? Но ведь это значит, что он как-то переместил их на огромное расстояние!

– Телепортация вполне возможна, – пожал плечами Лонгсдейл. – Мы же прошли сюда зеркальной тропой.

Бреннон сглотнул – его все еще подташнивало при одном воспоминании, – но не сдался:

– Но если хозяину по силам превратить пассажиров в нежить, то почему, черт возьми, он позволил пустому кораблю доплыть до Бресвейн? Разве не логичнее было бы спалить чертову посудину прямо в море?

Пес издал скептически-хмыкающий звук.

– Может, ему помешали?

– Кто? Чайки? Нет, дело не в этом. Он или по какой-то причине не смог уничтожить фрегат или, наоборот, хотел, чтобы все его увидели.

– Но зачем?

– Пока не знаю, – процедил Бреннон. – Но это такой интересный вопрос, что непременно выясню.

Мимо, стуча колесами по брусчатке, прокатила карета, и пес вдруг дернулся так, словно в него всадили заряд дроби. Зверь коротко заскулил, подпрыгнул и ринулся за каретой.

– Кусач?!

– Там мисс Шеридан! – выдохнул Лонгсдейл, внезапно побледнев (еще сильнее, чем обычно).

– Что?! – взревел Бреннон и бросился вслед за псом. Собака без труда догнала карету и на бегу напрыгнула на дверь. Лошади испуганно заржали и метнулись в сторону; кучер подхлестнул обеих. Оконце на двери кареты открылось, из него высунулась мужская рука («Редферн!» – в ярости узнал комиссар) и шваркнула об мостовую колбу с зельем.

– Бандиты! – надсадно взвизгнула какая-то тетка, попытавшись огреть Бреннона зонтиком. – Полицию вызову!

Карета растворилась в клубах белого дыма. Натан, наученный горьким опытом, остановился, закрывая лицо отворотом сюртука. Пес пометался в дыму, злобно коротко взвыл и, понурившись, сел у ног комиссара.

– Черт с ним, Кусач, – глухо буркнул Бреннон. – Потом выследим и потолкуем по душам. А сейчас нечего привлекать внимание полиции. Мы здесь неофициально работаем.

Лонгсдейл остановился рядом и спросил:

– Что он тут делает?

– Хороший вопрос. Может, погулять вышел. А может…

Бреннону вспомнилась судьба Хилкарнского Душителя. Кто знает, не Редферн ли приложил руку к тому, что «Кайзерштерн» затонула в порту, на глазах у всех?

* * *

Маргарет тихонько постучалась и вошла, прижимая к груди папку. Энджел сидел перед камином, опустив голову на руку. Девушка хотела положить папку на стол и исчезнуть, но Редферн вдруг приглушенно сказал:

– Садитесь.

Маргарет опустилась на краешек кресла рядом. Они сняли апартаменты в отеле, страшно дорогие, как ей показалось, но все равно промозглые. Когда ветер с моря бил в стены и окна, даже растопленный камин не помогал.

«Хочу домой!» – с тоской подумала она и вдруг поняла, что дом ее раздвоился – на виллу под Авентином и замок среди елового бора у подножия низких гор.

– Кого только не встретишь во время прогулки по набережной. – Энджел откинулся на спинку кресла, не спуская с девушки пристального взгляда из-под полуопущенных век.

– Это не я! – вскричала Маргарет, у которой мурашки целыми армиями замаршировали по всему телу. У Энджела после ее выходки с генеалогией Редфернов есть весомые причины ей больше не доверять – и что, если он ее прогонит?..

– Когда я разрешил вам время от времени писать родне, я поставил всего одно условие…

– Я ничего дяде об этом не писала! – воскликнула девушка: ее возмущение наконец вырвалось наружу. Сколько можно ее угнетать?! – Вы сами знаете! Это вы передаете им письма, а последнее было три недели назад! Я не могла написать о таком и не стала бы!

– Значит, это удивительное совпадение. – Наставник уставился на пляшущее в камине пламя. – Впрочем, я знаю, что вы достаточно изобретательны, чтобы найти другой способ связаться с ним.

В душе Маргарет все вскипело от такой несправедливости, но девушка молчала, закусив губу. Проклятая папка с копиями из Папской библиотеки! Ну почему вечно надо все так испортить!

– А еще, – приглушенно и мягко продолжил Редферн, – я хорошо знаю, когда вы врете. Но, впрочем, на всякий случай я взял амулет. – Он с улыбкой раскрыл ладонь: вокруг пальцев обвивалась золотая цепочка с белесым опаловым медальоном.

– Энджел! – обиженно воскликнула мисс Шеридан, едва переводя дух от облегчения.

– Зеркало правды, изобретение брахманов Мазандрана. Возьмите, поиграйте. – Энджел бросил ей медальон. Маргарет поймала и тут же ощутила приятные прохладные покалывания – а ведь Энджел все это время прятал его в ладони.

– Холодненький!

– Он краснеет и раскаляется от лжи, – добродушно сказал Редферн. Маргарет сглотнула – он готов был обжечь руки и себе, и ей, если бы поймал на лжи, – и тут же покаянно призналась себе, что у него есть для этого серьезный повод.

– Однако в такие совпадения я все равно не верю. Что привело вашего дядю в Бресвейн одновременно с нами?

– «Кайзерштерн», – предположила Маргарет, торопясь увести разговор к другой теме. – Наверняка ведется расследование, как да почему корабль затонул, а дядин департамент несколько лет признавали одним из лучших в Риаде.

– Думаете, вашего дядю вызвали на помощь как выдающегося специалиста?

– А почему нет? Если дяде показалось, что в дело впутана нечистая сила, то он привез мистера Лонгсдейла.

– Не хочу вас разочаровывать, – хмыкнул Энджел, – но, хоть я и считаю вашего дядю выдающимся профессионалом, я не уверен, что в ОРБ придерживаются того же мнения. Он для них – обычный провинциальный комиссар.

Маргарет еще немного подумала.

– В газетах было написано, что кайзер ради обмена опытом послал сюда несколько доргернских полицейских. Может, дядю вызвали в столицу вместе с другими полицейскими? Хотели устроить полицейский конгресс?

– Имеет смысл, – кивнул Энджел. – Однако это возвращает нас к другому насущному вопросу. Все обломки корабля хранятся в здании Министерства внутренних дел, скорее всего, в Отделе республиканской безопасности. Вы знаете, что это?

– Нет.

– Особый отдел, отвечающий за политическую безопасность внутри страны, фактически – внутренняя разведка. Занимаются всем, что выглядит как диверсия вражеских шпионов, политический заговор или злоумышление против государства. Нам нужно залезть в их хранилище и изучить остатки корабля, – буднично заключил Энджел. Маргарет тихо выдохнула. Не то чтобы она была против…

– А если нас там поймают?

– Пока не ловили ни разу, – с усмешкой ответил Редферн. – Впрочем, вы можете не идти.

– Я пойду! – пылко возразила девушка. – Вас нельзя оставлять без присмотра!

– Маргарет, я взрослый, отвечающий за свои поступки мужчина…

– Который еще в июле влез в личную папскую молельню и стащил оттуда заколдованную посудину, чтобы сварить в ней экспериментальное зелье, – сухо напомнила мисс Шеридан. – Вы повзрослели за прошедшие три месяца?

– Не дерзите мне, девушка, – сурово отвечал Энджел. – Меня, в конце концов, не поймали, а эксперимент удался. Чем вы недовольны? Жизнь достаточно скучна, так что не стоит отказываться от маленьких радостей.

– Маленькая радость – это пирожное к чаю, а взлом папской молельни – большая неприятность на свою голову.

– Едва ли наместник святого Петра обеднел, лишившись одного потира.

– Но зачем вам понадобилось красть его лично?

– О, ну… – мечтательно протянул Энджел и томно уставился в огонь. – Вам не понять…

Маргарет фыркнула, неловко шевельнулась в кресле – и ее папка с шелестом упала к ногам Энджела. Девушка дернулась всем телом и бросилась поднимать.

– Что это? – уронил наставник, глядя на нее сверху вниз.

– Это то, что я скопировала в Папской библиотеке о вашей семье. Я больше не читала! – торопливо добавила она, мигом съежившись от того, насколько потяжелел его взгляд.

– Вы принесли это мне, чтобы мы почитали вместе?

– Нет, я просто… просто принесла, – несчастно прошептала Маргарет и положила папку к нему на колени. Почему она всегда все портит!

Энджел взял папку и швырнул в камин. Девушка замерла в ожидании, что ее выгонят вон – еще раз подумать о своем поведении, но наставник взял ее за руку и мягко сказал:

– Идите сюда.

Сердце Маргарет радостно екнуло. Она устроилась на подлокотнике, но Энджел перетянул ее к себе на колени. Мисс Шеридан зарделась. Она сомневалась, что это можно делать вот так запросто, как будто она все еще ребенок… но ведь это значит, что ее простили! Да? Маргарет неуверенно прильнула к его плечу, и Энджел крепко ее обнял. Девушка чуть слышно вздохнула и прижалась теснее.

– Я не хочу, чтобы вы прикасались к такой грязи, – сказал Редферн. – Моя семья, Маргарет, в отличии от вашей, не из тех, о ком приятно поболтать вечерком у камина.

Девушка притихла, ожидая продолжения, но он больше не развивал эту тему. Только хмурился, глядя в огонь, и после долгого молчания процедил:

– Мне надо было найти и сжечь все эти чертовы книги!

– Тогда почему вы не сменили фамилию? – тихо спросила Маргарет. – Вас же называют в Иларе синьор Моранте…

Энджел издал короткий смешок и коснулся губами ее макушки.

– Дитя! Едва ли я смогу забыть свое родство, поскольку, наверное, я стал тем, кто я есть, из-за того, что я Редферн.

– Чего? – запуталась Маргарет.

– Вы же помните, что случилось с Полиной Дефо вследствие облучения. Она даже говорить не могла из-за повреждения гортани, а я отделался двумя шрамами и сохранил более-менее здравый рассудок.

– Может, вам повезло.

– Может, – угрюмо согласился он. – А может, все потому, что я Редферн.

– Ох, ну почему? – Маргарет отстранилась, чтобы заглянуть ему в лицо. – Вы ведь говорили мне – из-за того, что вы умирали, облучение подействовало на вас именно так.

– Это теория, которую мне нечем доказать.

– Тогда при чем тут кровь Редфернов?

– Когда-нибудь я вам расскажу, – тихо сказал Энджел. – Не сейчас, потом… когда-нибудь…

Девушка снова опустила голову ему на плечо. От Энджела слабо и приятно пахло – не химией, обычным мылом, одеколоном и его собственным едва ощутимым запахом. Наставник был чистоплотен, как кошка, но Маргарет нравился его запах и нравилось, что она могла его различить. Она уткнулась носом ему в шею и пробормотала:

– А что мы будем делать теперь?

– Вы сейчас отправитесь спать. Потому что на ночь у нас запланирован визит в этот ваш Отдел республиканской безопасности.

* * *

Бреннон задумчиво смотрел на сереющее во мраке здание Министерства внутренних дел. Мысли насчет того, что их ждет, если поймают, комиссар держал при себе, а пес и Лонгсдейл отнеслись к этой затее с почти детским энтузиазмом. К счастью, ломиться в личный кабинет министра они не собирались – только в западное крыло, где располагался ОРБ.

«Наверняка квалифицируют как государственную измену, – прикинул Бреннон, изучая западное крыло сквозь ажурную решетку ворот. – Интересно, внутренняя разведка знает что-нибудь про ту сторону и все остальное?»

– Как вы относитесь к левитации? – прошептал консультант.

– К чему?

Лонгсдейл объяснил, и Бреннон резко ответил:

– Еще чего! Даже не вздумайте! Охрана нас сразу увидит.

– Прикроемся невидимостью, только и всего.

– А-а-а, невидимость, – пробормотал комиссар. – Да не вопрос. Как я сам-то не догадался.

«А может, это все-таки бред? – подумал он. – Лежу я сейчас на койке в какой-нибудь дурке и веселю санитаров фантастическими байками. Может, ко мне уже и экскурсии водят, как к достопримечательности?»

– Отлично, тогда начнем с невидимости! – воодушевился Лонгсдейл, расстегнул сумку на поясе и вытащил три подвески на шнурках. – Надевайте!

– Я думал, будет заклятие, – проворчал Натан, защелкивая застежку на мощной шее пса. Животное тут же возмущенно заскреблось лапой, фыркнуло, но смирилось.

– Так меньше риск реакции между заклинаниями. А теперь дайте мне руку. – Лонгсдейл сжал загривок Кусача. – Расслабьтесь. Я вас не уроню.

– Да ни боже мой, – отозвался Бреннон, подавив постыдное желание перекреститься. – Я вам полностью доверяю.

Полет прошел безболезненно. Когда они опустились в кустах около западного крыла, Натан даже пожалел, что все закончилось так быстро. Эх, вот бы что-нибудь летательное заменило все эти проклятущие лоханки, ползающие по морям!

«С другой стороны, этак навернешься – и все, костей не соберешь. В море хоть шанс выплыть есть…»

– Меня вот что смущает, – прошептал Бреннон. – Ведь ни одного выжившего! Неужто хозяин нежити всех моряков и пассажиров превратил в этих тварей?

– Или часть превратил, а часть пустил на прикорм, – отозвался консультант. – В любом случае свидетелей нет.

– Но разве это не значит, что хозяин – очень мощный… э-э-э… чародей? Не мог же он этому научиться случайно. Значит, у него есть знания и очень большие возможности.

– К чему вы клоните?

– К тому, что у нас два варианта. Либо хозяин сумел успешно подчинить нечисть помельче ифрита и пользуется ее силой; либо это кто-то из вас.

Пес склонил гривастую башку и зафырчал. Лонгсдейл поджал губы и отвернулся.

– Понимаете, не может быть, что мы имеем дело с еще одним облученным из стихийного портала, – мягко сказал Бреннон. – Вон Редферну двести тридцать лет понадобилось, чтобы достичь таких вершин. А обычный человек…

– Вы сильно недооцениваете обычных людей, – холодно ответил консультант. – Я бы смог обучить примитивным заклинаниям даже вас, а если человек готов упражняться годами, то результат может оказаться весьма впечатляющим.

Комиссар изумленно смолк. Ему даже в голову не приходило, что магии можно просто научиться. Ему-то казалось, что без продажи души дьяволу или еще какого действа обойтись нельзя. Хотя Редферн говорил, что учит Маргарет магии, а потом Бреннон увидел результаты учебы воочию, но тогда посчитал, что тут есть какой-то подвох – не может же обычная взбалмошная девчонка вот так взять и научиться…

Пес ткнулся ему в руку мокрым носом, и комиссар очнулся от раздумий. Недреманная стража у всех дверей упорно таращилась в темноту, пока Лонгсдейл у них на глазах бесшумно выпиливал заклинанием решетку на ближайшем окне.

– Секреты родины, черт подери. – Комиссар с осторожностью выбрался из кустов. Охрана даже глазом не моргнула. Пес невозмутимо шел рядом. –   От нашего визита не должно остаться следов, – напомнил консультанту Натан.

– Я верну все как было. Полезайте.

Комиссар вскарабкался на подоконник и после недолгих манипуляций со шпингалетами поднял оконную раму. Лонгсдейл влез следом, последним, сердито пыхтя, протиснулся пес. В кабинете, заставленном стеллажами с картотекой, он тут же уткнул нос в пол и потрусил к двери. Восстановив первоначальный вид окна, консультант последовал за псом, Бреннон шел замыкающим. Кусач довел их по коридору до тяжелой, обшитой металлом двери, за которой в подвал вела каменная лестница, теряющаяся в темноте. Лонгсдейл ткнул в руку Бреннона фонарик:

– Давайте, попробуйте. Сосредоточьте волю, желание и воображение на том, чтобы он загорелся, и заключите их в слове «Lumia».

Пес нетерпеливо фыркнул. Педагогический пыл охватывал консультанта всегда невовремя, но Натан на этот раз решил попробовать всерьез. Вдруг и впрямь можно научиться? Он представил себе загоревшийся в фонаре свет, сосредоточился, напрягся, собрал волю в кулак, встряхнул фонарик и шепнул:

– Lumia.

Огонек слабо трепыхнулся и погас.

– Lumia!

Фонарик загорелся. Бреннон обалдело на него вытаращился. Пес уважительно поурчал и первым спустился по лестнице. Перед ними простирался длинный коридор с дверями по обеим сторонам. Зверь шумно втянул носом воздух и вдруг тихо зарычал. Шерсть на загривке встала дыбом, глаза вспыхнули.

– Что там, Кусач? – Бреннон вытащил револьвер.

– Там… – прошептал консультант. – Там опять они! – и ринулся по коридору за псом, оставив комиссара далеко позади. Натан на миг застыл от удивления, а потом устремился следом – к еще одной обитой металлом двери. Лонгсдейл крикнул что-то на элладском (Бреннон уже отличал на слух), дверь распахнулась, и тут же печально знакомый голос резко бросил:

– Aperiam te!

Амулет на шее комиссара чихнул облачком дыма и скончался. Натан ворвался внутрь помещения, где Редферн, присев на край стола, поигрывал кулоном из красного дерева, а Пегги… Пегги!

– Пегги! – взвыл комиссар.

Племянница вздрогнула. Она стояла между псом и пироманом и целилась из револьвера в живот Лонгсдейла.

– Д-дядя? – с запинкой выдавила девушка.

Сердце Натана екнуло.

– Маргарет, – шепнул он и опустил оружие. – Как ты, девочка? Ты цела? Здорова? Он ничего тебе не сделал?

Редферн презрительно фыркнул. Пес заворчал. Маргарет тоже опустила револьвер.

– Ну, давайте, – нетерпеливо сказал пироман, и девушка с невнятным возгласом бросилась Натану на шею.

Он покачнулся от неожиданности, обнял Пегги и тут же заметил, что она не только стала потяжелее, но и отказалась от корсета. Бреннон немного смутился, особенно когда племянница в порыве чувств прильнула к нему всем телом и пылко поцеловала в щеку три раза.

– Я скучала! – выдохнула она. – Я писала каждый месяц, но я так скучала!

– Пегги, ты нас с ума сведешь, – с нежностью ответил Бреннон. – Как ты могла! Он принуждает тебя к чему-нибудь…

– Не принуждает, – резко бросил пироман. – Она до сих пор девственница, если это единственное, что вас волнует.

Пес испустил глухой клокочущий рык. Лонгсдейл прихватил его за загривок. Натан прижал к себе Пегги и впился в Редферна тяжелым взглядом.

– Вы, – начал комиссар, – паскудный подонок…

– Давайте позже, – оборвал его пироман и соскочил со стола. – Мне кажется, у нас здесь общее дело, и мы все хотим убраться отсюда до начала рабочего дня.

Он схватил за край свисающую со стола холстину и отдернул. Пегги выскользнула из объятий Натана, убрала револьвер в кобуру и принялась скатывать покрывало, открывая один за другим обломки корабля. Лонгсдейл зажег светящийся шар, пес, обойдя Редферна по дуге, встал на задние лапы, уперся передними в стол и принялся обнюхивать.

– Какого черта вы сюда приперлись? – процедил сквозь зубы комиссар. Пироман поднял бровь:

– А вы? Деятели из ОРБ отказались с вами сотрудничать и потому вы пролезли к ним в ночи, аки тать?

– Потопили восемьдесят человек и любуетесь результатом своих усилий, а?

– Представьте себе, это не я, – огрызнулся Редферн. – Я не отвечаю за все зло в этом мире!

– Энджел, – мягко остановила их Маргарет. – Дядя. Мистер Лонгсдейл, извините, пожалуйста. Я не собиралась в вас стрелять. Это от неожиданности.

– Не стоит упоминания, мисс, – галантно отозвался консультант.

«От неожиданности, – горестно подумал Бреннон. – От неожиданности девушкам положено визжать, а не хвататься за револьвер!»

Редферн надел на шею свой кулон. Это был иероглиф – комиссар видел похожие, когда участвовал в экспедиции к северу Мазандрана, где высятся неприступные горы, а жители тех мест даже цветом кожи и разрезом глаз не похожи на мазандранцев. Именно эта вещица вынуждала пса держаться подальше от пиромана.

– Хорошо, – вдруг заявил Редферн, причем довольно сухо и с таким видом, словно делал величайшее одолжение, – признаю, у вас есть повод для недовольства. Но у нас сейчас имеется дело поважнее. – Он кивнул на стол. – Здесь все заполнено обломками «Кайзерштерн». Пора наконец ими заняться.

Лонгсдейл принялся водить трехгранником над кусками обшивки. Пес уцепил лапой остаток рулевого колеса и уткнулся в него носом. Маргарет с другой стороны рассматривала обломки через квадратное зеркало.

– Ладно, – проскрипел Бреннон. – Начнем с того, что вы тут делаете.

– А вы?

Комиссар несколько раз вдохнул и выдохнул. Ясно, что так они далеко не уедут: Редферн сверлил его раздраженным взглядом исподлобья, в котором, однако, Натан не заметил неприязни или злобы. Скорее, настороженность и досаду. В конце концов кому-то придется уступить первым, чтобы они сдвинулись с мертвой точки.

– В Блэкуите объявилась свора бааван ши, – буркнул Бреннон. – Они следили за мной и напали в поезде, когда мы – я и Бройд – возвращались из Бресвейн, где должны были встретить делегацию наших коллег из Доргерна. Которая плыла вот на этом дырявом корыте.

Глаза пиромана изумленно расширились. Маргарет оторвалась от своего зеркала и воскликнула:

– Энджел, ведь тогда получается… – и бегло заговорила на иларском. Бреннону вдруг стало тяжело. Какой в этом, черт побери, смысл?! Девчонка четко и определенно дала понять, где теперь ее место и с кем она хочет быть рядом. Если уж ни мысли о семье, ни переживания насчет репутации ее не остановили…

Энджел коротко что-то ответил – за две недели в Иларе Натан выучил всего несколько фраз и понял только отдельные слова – и проговорил уже на риадском:

– Некий тип, вероятно, из Доргерна, с некоторых пор проявляет к нам нездоровый интерес. Он управляет бааван ши, а пару дней назад его наемники пытались меня похитить.

Пес уставился на пиромана, а Лонгсдейл перестал тыкать кинжалом в кусок мачты.

– Вас? – удивленно переспросил Бреннон. – Но с какой стати… Так. Давайте разберемся по порядку. Начните с начала – когда вы впервые его заметили?

* * *

Комиссар поскреб бородку. После обмена ценными сведениями обе стороны выглядели озадаченными и неприятно удивленными.

«Если хозяин нежити взялся преследовать и пиромана (аж украсть пытался, как мазандранскую девственницу), и меня – то по какому, черт побери, принципу он нас объединил? – подумал Бреннон. – У нас же нет ничего общего… кроме знакомства с Лонгсдейлом. Но именно консультант проклятого гада вообще не интересует! Чего же этот тип добивается?»

– Вампиры, – сказала Пегги. – Бааван ши в поезде вели себя почти так же, как те, что нашли на меня в библиотеке. Но что их хозяину от нас всех нужно?

– Меня больше волнует, как этот недоносок вообще узнал о нашем существовании, – буркнул Редферн. – Я не болтаю о своей работе на каждом чертовом углу. В отличие от некоторых консультантов.

Пес ткнул Бреннона лапой. Лонгсдейл кашлянул:

– Мне кажется, что этот человек – своего рода охотник. Что, если он выслеживает все, что связано с магией? Тогда события в Блэкуите вполне могли привлечь его внимание.

– Это нелогично, – возразил комиссар. – Что, во всем мире больше не происходит ничего потустороннего? Только в Блэкуите? Да прямо.

Кусач схватил его за брючину и несколько раз яростно дернул. Добившись от Натана внимания, пес сел перед Лонгсдейлом и обличительно указал на него лапой.

– По-моему, – с насмешкой заметил Редферн, – животное на что-то намекает.

Бреннон уставился на пса, перевел взгляд на Лонгсдейла, сложил два и два и отрывисто спросил:

– Сколько людей знают о существовании консультантов?

– А при чем здесь я? – с изумлением отозвался Лонгсдейл. – Он же не за мной охотится.

– Может, за вами охотиться слишком страшно. Но вы – единственное, что связывает нас двоих. – Бреннон кивнул на пиромана. – Потому что я не знаю о магии ничего и понятия не имею, чем заинтересовал этого заводчика нежити.

Консультант задумался.

– А вы? – Комиссар повернулся к Редферну. – Вы могли проколоться с поставками каких-нибудь штук для охотников? Если хозяин вампирш узнал о том, что кто-то штампует амулеты, – еще бы он не заинтересовался.

– Мог, – неохотно признал пироман. – Я рассылаю заказы по всему миру. Невозможно проследить за конфиденциальностью на всех этапах.

– А теперь представьте, как обрадуется такой тип, узнав о ваших возможностях. Наверняка спит и видит, как бы наладить фабричное производство всякой падали.

Судя по тому, какой кислой стала физиономия Редферна, эта идея его не обрадовала.

– Изучать корабль мы уже не будем? – недовольно спросила Маргарет. – Все это, в конце концов, можно обсудить потом.

– Кстати, он не ответил на ваш вопрос, – ядовито добавил Редферн. – Скольким людям он проболтался так же, как и вам?

Пес оскалился; Лонгсдейл с обидой взглянул на пиромана и довольно резко сказал:

– Я не разглашаю этого первому встречному. Но люди обращаются ко мне, когда потустороннее вмешательство становится очевидным. Разумеется, они рассказывают друзьям и знакомым…

Редферн фыркнул, придвинул к себе кусок якорной цепи, достал из сумки на столе лупу и склонился над разорванным звеном.

– Не оправдывайтесь, – тихо сказал Лонгсдейлу комиссар. – Я имел в виду, скольким людям вы рассказывали о себе. Ведь за шестьдесят лет таких могло набраться немало.

– Так много – никому, – покачал головой консультант, и Бреннон на миг почувствовал себя польщенным.

– Ее откусили, – сообщил пироман. – Якорная цепь перекушена. Маргарет, возьмите слепки зубов.

Девушка послушно зарылась в сумку, пока комиссар удивленно переваривал услышанное.

– Откусили? – повторил он. – Но зачем? Это же значит, что якорь был спущен, но для чего… Кусач, найди якорь. – Пес исчез во тьме. – Зачем им спускать якорь где-нибудь в открытом море?

– Необязательно в море, – сказал Лонгсдейл – На фрегат могли напасть во время стоянки в порту. Жаль, мы не знаем, где он останавливался по пути в Бресвейн. Все документы пропали в море.

– А кто мог откусить якорь? Существует нежить такого размера?

– О боже, – страдальчески поморщился Редферн. – Кроме нежити и нечисти встречаются кракены, морские змеи, гарпии, горгоны, гидры, ледяные псы…

Бреннон содрогнулся и тут же спросил:

– Кого из этих тварей хозяин нежити мог растить в трюме «Кайзерштерн», подкармливая моряками и пассажирами?

– Они слишком велики для трюма, но могли следовать за фрегатом по воде, – ответил Лонгсдейл. – А исчезновение людей наверняка обеспокоило бы капитана.

– Именно. Если капитан решил обратиться за помощью к властям в каком-нибудь порту, то вот и причина для уничтожения корабля, – заключил Бреннон. – Но какого дьявола хозяин нежити вообще это затеял? Какой у него мотив?

– Да к черту мотив, – раздраженно буркнул Редферн. – Мотивы у таких ублюдков всегда одинаковы. Меня больше занимает то, чем он на этом корабле занимался и с какой стати взялся преследовать меня… и вас. А не его, – пироман кивнул на консультанта.

– Я, честно говоря, вообще не понимаю, зачем он уничтожил корабль, – заметила Маргарет, снимая слепки зубов с цепи. – Вот он превратил половину моряков и пассажиров в нежить, а половину ей же и скормил. К чему крушить фрегат, который и так уже никуда не доплывет? И куда, простите, они все потом с этого фрегата делись?

– Ну, эта, как ее – телепортация… – пробормотал комиссар.

– Маргарита права, – ответил Редферн. – Для создания портала нужна подготовка, причем весьма серьезная. Нельзя перенестись в пространстве, просто щелкнув пальцами. Для места назначения необходимы строго определенные точки выхода и входа, к тому же неподвижные, то есть на плывущем корабле это заклятие не сработает. Зеркальной тропой толпу нежити не провести – чем больше тел, тем выше расход энергии на переход. У человека просто не хватит на это сил.

Бреннон потер бородку. Ему не хотелось плодить воображаемые сущности, но…

– Другой корабль. Самое простое. У хозяина нежити был другой корабль, на который он и перевел свое стадо. Он превратил людей в нежить, перешел с ней на другую лоханку, а фрегат… – Тут мысль Натана останавливалась. – Но ведь его можно было попросту сжечь!

– Нельзя, если дело происходило в порту, – возразил Лонгсдейл. – Пожар привлечет слишком много внимания.

– Да без разницы! Вывел бы посудину в открытое море и спалил бы там. Что же ему помешало, черт возьми? Но нет же, отправил фрегат по месту доставки, как посылку, словно… хотел привлечь внимание. – Бреннон смолк: это предположение уже не казалось ему таким диким. Редферн пристально посмотрел на него, и комиссар с досадой подумал, что, похоже, их размышления в чем-то совпадают.

– Чье внимание, Натан? – спросил пироман. – Мое или ваше?

Комиссар поморщился. Его раздражало то, что этот тип обрался к нему по имени. Это было даже не фамильярно, а, черт возьми, снисходительно!

– Наше общее. Проще всего выманить жертву, заставив ее выдать себя какими-то действиями. Думаю, хозяин тварей знал, кто будет плыть на «Кайзерштерн», и выбрал этот корабль намеренно.

– Интересно, почему это кайзерская полиция захотела изучить именно ваш бесценный блэкуитский опыт, а, Натан? – вкрадчиво осведомился Редферн. Сущий змий! Но Бреннон не стал отвечать на такой провокационный вопрос – потому что и сам пока не знал.

Из темноты вынырнул пес, подошел к Натану и отрицательно помотал головой.

– Якоря нет, – перевел Лонгсдейл. – Видимо, чудовище его оторвало.

Редферн бросил на пол коробок, ткнул его каблуком и пробормотал заклинание. Коробок мигом вырос до размеров сундука, и пироман откинул крышку.

– Наполните его обломками, – приказал он, – и ждите меня снаружи.

Бреннон чуть не задохнулся:

– Вы что, собрались спереть отсюда улики?!

– А как еще, по-вашему, я смогу реконструировать последние часы корабля? Не здесь же этим заниматься, тут не хватит места.

– Куда вы? – с любопытством и тревогой спросила Маргарет.

– В кабинет главы ОРБ, – глаза Редферна азартно блеснули. – Я знаю, где добыть путевой лист «Кайзерштерн».

* * *

– Как я мог на такое согласиться? – горестно пробормотал Бреннон. Пес сочувственно вздохнул.

Над морем светилась луна, разливая бледное сияние вдоль горизонта. Лошади, запряженные в два экипажа, мирно щипали травку, пока Лонгсдейл и Маргарет раскладывали на песке обломки фрегата. Редферн сосредоточенно высчитывал что-то в блокноте. Комиссар вернулся к изучению путевого листа, который прислал в ОРБ начальник порта Линденштрассе. В документе на двух языках – доргернском и риадском – был зафиксирован маршрут «Кайзерштерн» с датами прибытия в каждый порт и длительностью стоянки.

Впервые бааван ши объявились в Блэуките второго сентября, значит, нужна более ранняя дата. Бреннон нашел двадцать восьмое августа – на этот день был намечен заход в Виллер-Руа. К счастью, Редферн предусмотрительно уволок запрос начальника ОРБ, ответ из порта Виллер-Руа и перевод оного ответа.