Текст книги "Открывая тайны истории. Путевые заметки. Рассказы. Воспоминания"

Прежде чем выдвинуться в путь, мы с Сергеем побывали в новой часовне святого великомученика Пантелеймона. Прежняя часовня во имя святого великомученика Дмитрия стояла в другом месте, в начале деревни, справа от дороги. Она сгорела во время Великой Отечественной войны. В 1945 г. прадед Сергея Николаевича Петрова – Павел Фёдоров вместе с односельчанами построили новую часовню, она простояла до 1973 г. и была утрачена за ветхостью.

Рядом с новой часовней находится братское захоронение, где похоронены советские воины. В 1955 г. сюда были проведены перезахоронения из деревень Березняк, Дворище, Кананково, Мошнино, Сёлкино, Хитрово, бывшей центральной усадьбы совхоза имени 1-го мая. В 1980 г. на братской могиле была установлена скульптура солдата, отлитая из бетона, и бетонная плита со списком захороненных. Всего здесь покоится 225 человек. Мы с Сергеем помянули всех убиенных воинов и почтили память минутой молчания.

Наконец, оставив машину около развалин Подольской молочнотоварной фермы, мы двинулись в дорогу. До урочища Высоково было 4,5 км. От деревни спустились вниз, в ложбину, а затем поднялись на Мишину гору, с которой открывался красивейший вид на Подольское озеро. За Мишиной горой начался лес. Вскоре мы перешли реку Ёглину, вытекающую из Подольского озера.

Далее начиналась пустошь Круглицы. Мы вышли на Товеров хутор, где когда-то жили семьи эстонцев Оскара Тоовера и Артура Тоовера. Здесь сохранились валунные фундаменты от построек довольно больших размеров, остатки каменного погреба. После раскулачивания хозяйств братьев-эстонцев, до 1939 г. на Товеровом хуторе находился центр Подольского сельсовета.

От Товерова хутора шёл путь, отмеченный на картах как тракторная дорога; она подтверждала своё название, на многих её участках виднелись глубокие колеи от тракторных колёс. Раньше эта дорога была хорошая, колеи наделаны уже в недавнее время; в Подоле и сейчас есть семь частных тракторов.

Местами в лесу и на дороге ещё лежал снег. Путь от Товерова хутора до Высоково был буквально усыпан кучками «орехов» – помётом лосей. Видно, лоси используют эту дорогу, как свою тропу. Мы, правда, не встретили ни одного лося, но, наверняка, они наблюдали за нами со стороны, из-за деревьев. Ближе к Высоково начался сосновый бор, дорога стала сухой, боровой. Перед бывшей деревней пением птиц нас встретила берёзовая роща. Берёзы выросли здесь лет 20—25 назад на месте совхозного пахотного поля.

В урочище Высоково были видны избища с ямами от подвалов домов, на месте бывших садов ещё росли старые яблони. На одном из избищ мы нашли небольшой мельничный камень. Высоково впервые упоминается в новгородских описях 1571 г. как деревня Высокое Быстреевского погоста Шелонской пятины. Тогда деревней и озером Высокое владел помещик Микула Огарков сын Симанский. Сам же Микула Симанский жил вместе с братьями Брагой и Салтаном в сельце Лог, которое ныне мы знаем как деревню Симанский Лог.

В Смутное время деревня Высокое обезлюдела, но к 1748 г. на её месте появилась новопоселённая деревня Высоково. На карте 1834 г. значатся деревня Высоково и озеро Высоково, а вот на плане 1888 г. отмечены старые топоним и гидроним – деревня Высокая и озеро Высокое. В 1882 г. в деревне Высоково было 18 хозяйств и 82 жителя.

В Высокове, как и в Подоле, престольными деревенскими праздниками были дни святых великомучеников Дмитрия Солунского и Пантелеймона Целителя. До войны, в 1938 г., в деревне Высоково насчитывалось 30 хозяйств, жители работали в колхозе «Высоково». В 1943 г. фашисты сожгли деревню дотла. После войны она частично восстановилась, вместе с деревней Подол входила в колхоз «Подольский труженик».

В 1948 г. в Высоково было 12 хозяйств и 45 жителей, в 1960 г. – 8 хозяйств и 32 жителя. В 1975 г. в Высоково оставались жить две старушки – Татьяна и Сютка, волки да кабаны ходили тогда по деревне, как у себя дома. В 1977 г. деревню сняли с учёта. Даже после того, как Высоково обезлюдела, совхоз «Вперёд» продолжал засеивать все поля в округе, на берегу Высоковского озера был устроен летний загон для телят.

В августе 1943 г. возле деревни Высоково фашисты убили двух партизан Василия Егорова и Сергеева. Партизаны в разное время стояли в районе деревни Пустыньки, в пустоши Створцы и в Сёлкинской пустоши. О трагедии, случившейся в Высоково, поведал Сергей Николаевич Петров, а ему в свою очередь рассказывали при жизни бывшие партизаны Виктор Баранов и Василий Никандров, которые были уроженцами деревни Подол. Они состояли в группе партизанского отряда, в которой служил и Егоров, и были в тот роковой день вместе с Егоровым и Сергеевым в Высоково.

Свидетельства Виктора Баранова и Василия Никандрова не совпадают с официальной версией гибели наших партизан, о которой писал псковский поэт и партизан Иван Васильевич Виноградов. И. В. Виноградов в своих мемуарах, где им описана гибель Василия Егорова, ссылался на дневниковые записи комиссара отряда 2-ой ЛПБ Е. М. Петровой. Со слов же партизан Баранова и Никандрова трагедия произошла не в Подоле, а в Высоково.

В тот августовский день партизаны приехали в Высоково на подводе, на заготовку продуктов. Жители деревни собрали для партизанского отряда зерно и продукты, надо было их погрузить на подводу и отвезти в лагерь базирования. Лошадь с подводой привязали под большой липой за часовней, там оставались Баранов с Никандровым, а Егоров с Сергеевым и другими товарищами пошли в деревню.

Вдруг из Подола на мотоцикле приехали два немца, видимо, к старосте по каким-то вопросам. Они увидели партизан, тут же один из них с пулемётом зашёл в первый, стоявший ближе к озеру дом, залез на чердак и оттуда из пулемёта начал стрелять. Партизаны ответили ответным огнём и стали отходить под прикрытием склона горы вдоль озера, ведь немец занял более выгодное положение для стрельбы. Егоров же с Сергеевым побежали под гору, в сторону Радоговского озера. Немец, увидев партизан, дал очередь им в след.

22 августа 1943 г. фашистские пули сразили Василия Егорова и его товарища Сергеева, имя которого осталось неизвестным. Фашисты, опасаясь ответного удара от других партизан, сразу же уехали обратно в Подол. Убитых партизан похоронили возле Псколянского озера, на горе в Чёрном лесу. В 1950-х гг., скорее всего, в 1955 г., их прах перенесли в братскую могилу в деревне Творожково. Василий Егорович Егоров, он же Толчишкин (1916—1943) был помощником командира группы 2-й Ленинградской партизанской бригады, печатником партизанских газет. Именем Василия Егорова названа улица в посёлке Струги Красные.

…Ближе к озеру простиралось выжженное солнцем песчаное плато; ещё с десяток лет назад здесь была скудная растительность с пятнами лишайников, но сейчас тут стали подниматься молодые сосенки, и лет через двадцать они станут сосновым бором. Мы свернули в сторону горки, на склоне которой находилось небольшое деревенское кладбище. На вершине горки были видны камни от фундамента стоявшей здесь часовни во имя святого великомученика Дмитрия Солунского.

Автор около Высоковского озера. Фото Сергея Маркова, апрель 2022 г.

Кладбище сейчас состоит из восьми могил. На могиле участника Великой Отечественной войны Александра Алексеевича Ефимова (1911—1972) стоит металлическая пирамидка, выкрашенная в синий цвет; он был одним из последних жителей деревни Высоково. На пяти могилах стоят металлические кресты; видно, что три креста выкрашены совсем недавно. В одной из могил похоронена Лилия Вольдемаровна Ефимова, а в другой – её дочь Любовь Михайловна Ефимова.

От кладбища мы прошли к двухметровому металлическому кресту. Его история такова. В 1995 г. от удара молнии сгорела Веленская церковь. Краевед Евгений Михайлович Фёдоров со товарищи нашли на пожарище пять металлических крестов, венчавших главы этой церкви и её колокольни. После реставрации четыре креста были установлены в святых местах Струго-Красненского района: на месте сгоревшей Веленской церкви; в Симанском Логу, у источника святого Пророка Илии; около дороги, ведущей в Мардариеву пустынь; на острове Вязковского озера, где был Чернозерский монастырь. Эти места были выбраны так, чтобы они находились в разных концах района – на севере, юге, западе и востоке. Пятый крест было решено установить около курганов, находящихся на восточном берегу Псколянского озера. В 1996 г. Евгений Михайлович Фёдоров вместе с Владимиром Александровичем Травяниковым привезли крест на грузовой машине «ЗиЛ» через Подол в Высоково. Но старая дорога, ведущая к курганам вдоль восточного берега Высоковского озера и далее, оказалась сильно заросшей; «ЗиЛ» не смог по ней проехать, а нести тяжёлый крест было далеко. И тогда они установили крест в урочище Высоково, недалеко от горки, на которой стояла часовня.

Мы с Сергеем остановились у креста. Метрах в трёх от него лежали кучки лосиных «орехов». «Любят лоси здесь постоять!» – подумал я. На кресте висит венок, внизу стоят стеклянные лампадки. Изначально крест был покрыт бронзой, сейчас же он выкрашен в белый цвет. Из его средокрестия выходят лучики, похожие на лепестки гвоздики. Мы перекрестились у креста и прошли к крутому берегу Высоковского озера.

Отсюда решили отзвониться Андрею с Алексеем. Оказалось, что они ещё не дошли даже до хутора Виска, и тогда мы договорились с ними встретиться на хуторе Тигазинга, у Псколян. С Высоковской горы мы спустились к месту на северо-восточном берегу озера, где в 2001 и в 2004 г. участники краеведческой ассоциации «Эко-тур», руководимые заслуженным учителем РФ В. В. Муштуковой, разбивали свой бивуак. Я включил на «мобильнике» «Русское поле» в исполнении Марка Бернеса. Под эту великолепную песню от места экотуровского палаточного лагеря мы проследовали к Радоговскому озеру.

Радоговское озеро в описях, на картах и планах разных столетий значится под несколькими названиями: Радохово, Радахово и даже Дарагово. Жители деревни Подол зовут озеро Зарадуховским, а протоку, соединяющую его с Высоковским озером – Зарадуховской речкой. Мы спустились к озеру, слева, среди кустов, виднелась вытекающая из него Зарадуховская речка. Потом вернулись к Высоковскому озеру и двинулись вдоль его западного болотистого берега. Перед болотом мы выломали себе посохи, чтобы опираться на них при прохождении трясины; у меня получился посох метра два длиной.

Болото было напитано водой. Перепрыгнули Зарадуховскую речку, её длина всего-навсего около 300 метров. Ширина этой речки в её истоке где-то метров пять, потом она сужается до метра и менее. В некоторых местах Зарадуховская речка уходит подо мхи, потом снова показывается среди болота. За первым болотом перешли примкнувшую к берегу озера гривку – небольшой островок, поросший лесом. За гривкой до самого истока Псковы тоже тянулось болото. Перепрыгнули ручей, берущий начало на возвышенности в Чёрном лесу и впадающий в Высоковское озеро. Остановились, поели прошлогодней клюквы. И дальше в путь.

Наконец мы достигли истока Псковы-реки. Усталость сразу же сняло, как рукой. Вот оно, то самое заповедное и значимое для всей Псковской земли место! Я умыл лицо водой из истока Псковы и представил, как много столетий назад здесь стояли псковские кривичи, которые, как и мы, впервые для себя достигли этого места. На северном берегу Псколянского озера они основали своё поселение, которое жители Подола называли деревней Псколяны, согласно же археологической терминологии это было се́лище.

С тех времён на восточном берегу Псколянского озера сохранились погребальные насыпи кривичей – длинные курганы, а рядом – жальники древнерусского времени. Легендарное поселение Псколяны просуществовало, по крайней мере, до XII—XIII вв., именно тогда появились первые жальничные погребения.

На своём мобильном телефоне я воспроизвёл гимн города Пскова и музыку гимна посёлка Струги Красные, на смартфон снял видео. Из реки набрал воды, сначала в баночку для оценки её цвета, потом в пластиковую пол-литровую бутылку, положил её в рюкзак. Цвет воды в истоке Псковы-реки имел желтоватый оттенок, как у смолы хвойных деревьев.

Знаменитый археолог В. В. Седов в своей статье «Топоним Псков» в частности указывал: «Название же реки Псковы имеет прибалтийско-финское начало (Пьскова —> Piisk-va) и восходит к ливск. piisk – смола, финск. pihka – смола, эстон. Pihk – липкая масса (+ прибалтийско-финский формант -va)». Поэтому, Пскова – это река с водой смолистого цвета.

В двадцати метрах от истока Псковы-реки когда-то существовал мостик с поручнями. Им пользовались рыбаки. В 2001 г. экотуровцы тоже переходили по этому мостику с левого на правый берег Псковы. Сейчас от мостика остались только лавы, поручни уже давно сгнили. Но вставать на лавы мы не рискнули – они подтоплены и уже очень ветхие. Сергей померил моим двухметровым посохом глубину реки возле лав, но он не коснулся дна. Короче говоря, провалившись здесь, можно было бы уйти под воду с головой. На протяжении где-то сорока пяти метров Пскова имеет ширину в пределах 5—7,5 метров, далее она сужается и в семидесяти метрах от истока её ширина уже доходит до двух метров.

От истока Псковы мы с Сергеем направились в сторону Псколянского озера. Но чтобы до него добраться, надо было пересечь Чёрный лес или, как его называют местные жители, Чернь. Пересекли болото. И вот мы вошли в Чёрный лес. Стояла тишина, птицы здесь не пели. В лесу росли огромные ёлки, осины, берёзы; сквозь голые от листьев ветки местами пробивалось солнце.

Я представил, как летом кроны деревьев наглухо заслоняют подлесок, и в пасмурную погоду здесь стоит полумрак. Всюду лежали упавшие стволы деревьев. У меня проскользнуло в голове: «Точно медвежий угол!» Я включил на своём «мобильнике» музыку. Зазвучали трек «Струги, мои Струги» в исполнении Василия Иванова, потом «Вставайте, люди русские!» из кантаты Сергея Прокофьева «Александр Невский», «Богатырские ворота» из сюиты Модеста Мусоргского, песня «День Победы» в исполнении Льва Лещенко…

Мы шли с Сергеем, опираясь на свои посохи, то и дело, перешагивая упавшие деревья. Следуя через Чёрный лес, нам не попалось ни одного выброшенного фантика или упаковки, ни одной валяющейся на земле консервной банки или пластиковой бутылки, любого другого предмета, напоминающего о людях. Не было видно и следов топора на деревьях. Очевидно, что в этом лесу нога человека не ступала уже очень-очень давно.

Рыбачащие на озере рыбаки никогда глубоко в Чернь не заходили. Да и лесники, видимо, не появлялись в Чёрном лесу ещё с советских времён, когда уборка валежника производилась на регулярной основе. Не бывали здесь и экотуровцы; проложенная ими вторая экологическая тропа проходила от истока Псковы-реки, вниз по реке, вдоль северного берега Псколянского озера, через Залётин хутор и далее вокруг всего озера.

Местность в Чёрном лесу была похожа на возвышенность с несколькими холмами. На карте 1987 г. отмечена вершина одного из холмов – 166,5 м. Но по той же карте было видно, что самой высокой здесь является гора, называемая в народе Псколянской, её высота над уровнем моря примерно равняется 175 метров.

Я надеялся найти в Чёрном лесу следы пребывания псковских кривичей. Мне казалось, что на одной из вершин возвышенности, возможно, именно на Псколянской горе, могли быть остатки их укреплённого поселения – городища. Для его обмера у меня в рюкзаке лежали 50-метровая рулетка, блокнот с авторучкой для зарисовок и записей.

Мы шли дальше по Чёрному лесу, к вершине с отметкой 166,5 м и соседнему холму, между которыми находился исток ручья, впадающего в Высоковское озеро. В какой-то момент мы остановились. Сергей начал сверять наше местонахождение по навигатору, а я, как заворожённый, вдруг уставился вдаль, в одну точку. Метрах в 70—80 впереди лежала вывернутая с корнем ёлка, перед ней было нагромождение упавших стволов мелких деревьев и наклонившаяся, переломленная, как спичка, ещё одна ёлка без коры.

В этом буреломе зияла чернющая дыра, словно загадочная чёрная дыра в космосе. Сергей, наконец, сказал: «Нам туда» и показал рукой прямо в сторону чёрной дыры. Я ответил: «Туда лучше не надо идти. Там, похоже, медвежья берлога. Давай её обойдём». Мы повернули на 90 градусов, в сторону Псколянского озера, и стали обходить Псколянскую гору с востока. В итоге, вершина этой горы, как и холм с отметкой 166,5 м и соседняя с ним высота, остались не осмотренными.

Так мы оказались на северном берегу Псколянского озера. Вдали, за деревьями виднелась затопленная пойма реки Псковы, где-то там она впадала в озеро. Здесь вдоль всего северного берега метров на семьсот протянулась терраса, озеро по отношению к ней лежит ниже. Берег озера ниже террасы сплошь зарос деревьями. Ширина террасы примерно 70—100 метров. С севера это место защищает южный склон Псколянской горы. Именно здесь находилось легендарное кривичское поселение Псколяны.

Я представил, как в раннем средневековье здесь кипела жизнь. Жившие здесь псковские кривичи возделывали землю, заготавливали сено, в озере ловили рыбу. Кривичи, известные у археологов как носители культуры длинных курганов, вероятнее всего, поднялись в верховья Псковы-реки со стороны Псковского городища.

Уже в древнерусское время, после крещения Руси, псковичи построили православный храм, но по преданию во времена лихолетья он провалился под землю. Корни этой легенды, скорее всего, уходят в XII—XIII вв., когда Псковская земля подвергалась многочисленным нашествиям со стороны Ливонского ордена и Литвы. Легендарное поселение Псколяны и существовавшая там церковь были сожжены, и это место опустело.

Затем сюда пришли новгородцы. В XVI в. здесь стояла однодворная деревня Пскова, но она к 1571 г. обезлюдела, и северный берег Псколянского озера вновь превратился в пустошь. В 1786 г. Псколянская пустошь состояла в даче сельца Заречье Гдовского уезда, которым владела помещица, генерал-поручица Татьяна Даниловна Овцына.

В 1888 г. Псколянскую пустошь приобрёл крестьянин деревни Высоково Степан Фёдоров. На основе старого плана генерального межевания был составлен новый план этой пустоши. Она простиралась от северного берега Псколянского озера до Высоковского озера, захватывая земли в пойме реки Псковы и часть Чёрного леса с Псколянской горой. Всего к Псколянской пустоши относились 83 десятины 720 саженей земли.

Участок границы Псколянской пустоши, проходивший от северо-западной оконечности Псколянского озера через Чёрный лес к истоку реки Псковы, продолжал существовать в виде просеки и в советское время, он совпадал с границей между 10-м и 86-м лесными кварталами Княжицкого лесничества. Сохраняется этот участок границы на картах и сейчас. Сначала граница идёт на северо-восток, потом дважды поворачивает на восток и снова на северо-восток.

До Великой Отечественной войны возле северного берега Псколянского озера, на месте селища Псколяны, стоял хутор Михаила Залётина, отчего, например, жители деревни Княжицы называли его Залётиным хутором. Лесными дорогами этот хутор был связан с деревней Высоково и хуторами в пустоши Сёлкино, для чего на реке Пскове имелись два моста, один из которых находился у самого места её впадения в Псколянское озеро.

Отсюда же, с Залётина хутора, уходили дороги на хутор Августа Тигазинга, в деревню Пустыньки и на хутора в пустоши Створцы. В послевоенное время Залётин хутор опустел. Вплоть до 1980-х гг. подольская бригада совхоза «Вперёд» на северном берегу озера заготавливала сено. Здесь сено косили и здесь же его стоговали, а зимой вывозили на Подольскую ферму.

Сначала мы увидели на месте Залётина хутора небольшой прудик, потом возле ёлок и большой берёзы – ещё один пруд прямоугольной формы. Дошли до фундамента довольно большой постройки, от которого осталось нагромождение камней-валунов. Сергей замерил фундамент шагами, его размеры оказались примерно 16х6 метров. Пока мы шли вдоль северного берега озера, постоянно попадались старые, обросшие лишайником, яблони. Их было много, даже подумалось, что здесь стоял не один хутор, а несколько.

Кроме яблонь, на северном берегу Псколян росли берёзы, ели, осины и ольха. Когда здесь косили, берег был чистый, сейчас же он постепенно зарастает. На берегу мы рассмотрели прижавшийся к ольшинам большой ледниковый камень-валун красноватого цвета. Он практически весь оброс зеленовато-жёлтым мхом. Видели наложенную медведем кучу – его помёт, но эта куча была уже изрядно подсохшей, значит, медведь появлялся здесь давно.

Заметили мы и свежие следы большого лося. Видимо, сохатый ночевал здесь под ёлками и сразу же ушёл, услышав наши голоса и музыку, звучащую из моего «мобильника». Спустились к берегу озера. Я умыл лицо водой и набрал воды в банку; вода была такого же желтоватого смолистого цвета, как и в Пскове-реке. Сергей увидел валяющуюся пустую сигаретную пачку; по дате выпуска мы узнали, что рыбак, обронивший её, рыбачил здесь буквально на днях.