Текст книги "Побочный эффект"

14
Дела государственной важности

– Пришло донесение от «Быстрого».

– Это?..

– Охочи. Торговец, перекупщик, он же глава полуденно-закатного направления.

– Это его вы отмечали полгода назад?

– Да, мэор советник.

– Так что он пишет?

– Охочи докладывает, что в доминингах начинается смута. Владетельные дворяне идут друг на друга. Было уже два конфликта, к счастью, завершенных. Однако обстановка тяжелая. Тайные службы королей Седуагана и Вентуала подговаривают дворян, провоцируют их. Препятствуют прохождению торговых караванов, срывают поставки, убивают гонцов.

– Тиаган и Догеласте продолжают баламутить домининги!

– Да, мэор советник. И делают это умело. На словах поддерживают соседей, но на деле натравливают их друг на друга.

– Значит, они все же решили захватить домининги и поделить их. Это уже не наши домыслы, а факты. Неприятные факты…

Первый советник императора Скратиса, он же куратор цензорской службы Яфей Согнер положил руку на карту, что лежала на столе, и пальцем провел прямую линию от королевства Догеласте к королевству Тиаган.

– Двести с лишним верст по прямой. Маркизат Юм и баронство Балалмер. Они первые на очереди. Или нет?

Согнер посмотрел на главу цензорской службы Немата Хофра.

– Что еще докладывает Охочи?

– Убит его человек. Он шел с торговцами на лодке и их захватили воины младшего сына маркиза Агленса. Охочи не знает, было ли это случайное нападение или за его человеком специально охотились.

– Это случается.

– Третий случай за три круга. Причем все убитые шли из полуденных доминингов.

– Охочи раскрыли?

Немат пожал плечами.

– Он так не думает. Иначе бы его самого убили.

– Король Седуаган всегда был мудрым человеком. Он не станет убивать выведа только потому, что узнал о нем. Ведь он понимает, кому служит вывед.

– Но его могут убрать и где-нибудь подальше от столицы. Или вообще в империи. Я думаю, верные люди у короля есть и на нашей территории.

Согнер прикрыл глаза, размышляя, потом покачал головой.

– Все может быть. Пусть Охочи усилит охрану и будет внимателен. Мне не хотелось бы терять такого опытного человека. Если с ним что-то случится, вся сеть выведов рухнет. А с доминингов сейчас нельзя сводить глаз.

Немат поклонился.

– Я передам ему, мэор советник. Еще кое-что.

– Говори.

– Весть о гибели выведа принесли наймиты. Это четыре воина, причем все дворяне. Они шли из графства Мивус. Там они спасли некую баронессу Этур.

– Ну и что?

– Баронесса Этур – вдова барона Рамжевера, которого мы убрали в королевстве Тиаган. Брат барона Знатт Рамжевер служит графу Мивусу. Его стараниями граф не пошел на переговоры с бароном Хорнором, что в конечном счете привело к войне между ними.

– Все семейство Рамжеверов служит королю Седуа-гану?

– И сеет смуту в доминингах.

– Я понял. Этой семейкой надо заняться вплотную. Но причем тут наймиты?

– Охочи подозревал в них выведов короля Седуагана. И сначала думал, что это они убили его человека. Но потом понял, что это не так.

Согнер с интересом посмотрел на Немата.

– Подробнее.

– Наймиты передали Охочи бушу – опознавательный символ. Детская игрушка, он же тайник. И монету – пароль для встречи с новым выведом. Если бы наймиты убили человека Охочи, они бы вряд ли сделали ему такой подарок. Тем более вряд ли бы рассказали о том, что нашли убитого.

– А если это игра? Если король решил повязать Охочи? Тайник могли открыть, пойманного выведа допросить и получить от него признание. Значит, сам Охочи может быть не просто на подозрении.

– Это слишком сложная игра. Тайная служба короля хоть и хорошо работает, но все же более простыми методами.

– Но исключать такую возможность мы не будем. Что это за наймиты?

– Их четверо. Здоровенные громилы, но далеко не дураки. Обучены этикету и правильной речи. Хорошо одеты, кстати, по незнакомой моде. Вооружены мечами неизвестного у нас типа. Не бедны. Отличились в сражении между графом Мивусом и бароном Хорнором.

– На чьей стороне воевали?

– На стороне графа.

– Надо узнать подробности.

– Хорошо, я передам Охочи. Баронесса Этур явно благоволит старшему из наймитов некоему мэору Темаллу.

– Это все?

– Нет, мэор советник, – ответил Немат. – Охочи докладывает, что наймиты хорошо приняты при дворе короля. В основном из-за спасения баронессы Этур. Король вроде бы даже готов принять их на службу. Во всяком случае, в замке ходят слухи, что наймитов могут взять в личную дружину короля, а это большая честь даже для дворян.

– Если они уже служат ему, зачем их принимать вновь? – задумчиво произнес Согнер. – Или их просто переводят из выведов в дружинники? Хотя… все это незначительно.

– Да, мэор советник. Кроме одного. Вскоре после пира, где Охочи и познакомился с ними, он отметил, что за наймитами ведется слежка. Тайная, осторожная.

Согнер удивленно нахмурил брови.

– Наймиты свободно ходят по столице, их рады видеть у себя многие вельможи короля, они бывают и в замке. Но за ними следят. И следят люди тайной службы короля.

Немат замолчал, давая возможность советнику оценить новость. Тот побарабанил пальцами по столу, скривил губы в едкой усмешке.

– Или им почему-то не доверяют… если они и впрямь на службе короля. Или подозревают, что они служат нам. Но тогда… Странно.

– Я тоже так подумал, мэор советник. Зачем следить за своими людьми, даже если они вышли из доверия? Для таких всегда найдется нож, петля или топор. Значит, они не служат королю.

– А кому тогда?

Немат позволил себе улыбку.

– Может быть, никому? Может, все произошедшее – случайное совпадение? Случайно наткнулись на убитого выведа, нашли фигурку, случайно спасли баронессу Этур.

– И случайно познакомились с Охочи?

– Это он подошел к ним. Потому что услышал, как наймиты разгромили дружину младшего сына маркиза Агленса и бежали из его замка.

– Вчетвером?

– Да, мэор советник.

Согнер изумленно развел руками.

– Тогда они великие воины! Это… это непросто, вчетвером против дружины. Пусть и небольшой.

– Я тоже так думаю. Охочи услышал их рассказ, узнал, что они нашли на берегу лодку торговцев и задал вопрос.

– И попал в цель! Вот что, Немат, пусть Охочи проследит за ними и узнает все, что можно. Кто, откуда, кому служат. Какие планы.

– Об их планах Охочи осведомлен, – перебил советника Немат.

– ?..

– Они собираются в империю.

Согнер бросил взгляд на карту, оценил расстояние от столицы Догеласте до границы королевства с империей.

– За наймитами следить. Пусть Охочи будет очень внимателен… У нас есть опытные цензоры, знающе домининги?

Немат немного подумал, перебирая в памяти своих людей, кивнул:

– Тон Провок. Жил в доминингах пять зим, служил у графа Зела. После был отозван в империю. В стычке на границе с Шаинамом получил ранение. Сейчас служит в архиве.

– Отправь его в Догеласте. Легенду придумай сам. Охочи скоро вернется, а нам нужно постоянное присутствие рядом с Седуаганом…

Согнер оборвал себя, помолчал, оценивая пришедшую в голову мысль, потом с сомнением произнес:

– А они не могут быть приставами? Может, это просто люди перфектов Кум-Куаро или Дельры?

Немат не спешил с ответом, рассматривая версию.

– Может быть. Я узнаю.

– Только осторожно. Префекты не любят, когда мы лезем к ним. Считают, что Согнер хочет подмять под себя их службу. – На лице советника возникла недобрая усмешка. – Да, это возможно. Тогда все сходится. Хотя…

– Я все проверю, мэор советник. И доложу о результате.

– И поскорее. Империя не в том положении, чтобы позволить соседям стать сильнее, чем сейчас. А королевства готовы это сделать. Мы обязаны их опередить!

* * *

Разговор проходил в небольшой, уютно обставленной комнате с открытым верхом. Кроме двух мраморных лежаков, накрытых мягкими перинами, здесь был столик, а на полу длинный узкий ковер с коротким ворсом. Настенные светильники давали неяркий свет, приятный для глаз. А свежий ветерок свободно забирался через открытый потолок и гулял по комнате, принося желанную прохладу.

На столе стояли несколько узкогорлых кувшинов с вином, пардой и скисшим холодным молоком, а также четыре пиалы. Но к кувшинам пока никто не прикасался. Согнер пить не хотел, а Хофр не смел тронуть кувшины сам.

Но сейчас горло у советника пересохло, и он взял кувшин с пардой. Посмотрел на Немата.

– Что хочешь?

Глава цензорской службы хотел вина, но ему нужна была ясная голова и он сказал:

– Парды.

Согнер наполнил две пиалы. В том, что он вроде бы прислуживал младшему по чину, советник не видел ничего предосудительного. В подобных вопросах он привык следовать не придворному этикету, а правилам тех же кордонных дворян – в походе все равны. И каждому достается одинаковый кусок. Согнер имел массу возможностей дать понять кто есть кто и другими способами.

* * *

Немат принял пиалу с легким поклоном, жадно осушил и бесшумно поставил на столики.

– Что у тебя еще? – спросил советник. – Только важное. На мелочи у меня нет времени.

– Вы просили узнать все о неких странниках-смутьянах.

Согнер наморщил лоб, вспоминая, о чем речь. Но тут же кивнул. О странниках ему донесли еще полгода назад, но тогда советнику было не до каких-то бродяг. А круг назад о них заговорили и служители Огалтэ – братия привратников при Храме Великого Огалтэ.

Сам Блазвет – Первый привратник, глава Единого Храма – с недовольным и суровым видом рассказывал на приеме императору о неких бродягах, что ходят по просторам империи и своими безумными речами смущают верных сынов Огалтэ.

Император, всегда державший нейтралитет в спорах между братством привратников и факторумом магов, и в этот раз не стал остро реагировать на рассказ Блазвета. Во всяком случае, только покачал головой и попросил Огалтэ направить его мысли на верный путь. А после потребовал у советника узнать, что это за люди и чего они хотят.

Согнер дал команду выяснить подробности, но в череде дел забыл об этом. И вот теперь Немат напомнил.

* * *

– Так что там с этими бродягами?

– Да ничего особенного. Какой-то старик, бедняк, ходит всегда пешком, медленно. Иногда останавливается в поселениях и городах. Ему дают приют, кормят. Он рассказывает о едином боге…

– Об Огалтэ?

– Он не называет имени. Говорит – бог един, во всех местах, у всех народов. Он незрим, но всевидящ. Ну и подобное.

– Значит, об Огалтэ! – кивнул советник. – И что такого он говорит?

Немат вздохнул, качнул головой.

– Что перед богом все равны и нет для него людей богатых и бедных. Что все рождены одинаковыми и власть человека над человеком не от бога, а от людей. Что те, кто угнетает подобных себе, никогда не достигнут счастья в доме бога. И что за его столом место только для чистых сердцем и душой.

Согнер нахмурился. Речи похожи на смуту, верно Блазвет говорит. Хотя странник вряд ли имел в виду что-то конкретное.

Понятно, чего испугался Первый привратник. Ведь братство само давно стало богатым и влиятельным. Хотя на словах все братья равны, и владения каждого есть владения всех.

Но братство владеет огромными богатствами, они дают деньги в рост, держат заклады, выступают поручителями. И к тому же освобождены от всех податей.

А тут появляется некий странник и говорит, что это неверно и что люди должны смотреть на самого Огалтэ, а не на служителей его культа.

Да, смута и подстрекательство к бунту! Но… так ли уж опасен один человек? Или сколько их там?

– А сколько их всего, этих смутьянов? – спросил Согнер.

– Мне докладывали только о двух. Но… – Немат неуверенно посмотрел на советника. – Но все описывают одного человека. Рост, внешность, одежда, речи.

– Может быть братья, – задумчиво протянул Согнер. – И люди их принимают?

– Дают приют, кормят и еще ни разу не донесли властям. Но тут ничего удивительного. Ведь странники говорят об Огалтэ!

Согнер выслушал, хотел было что-то сказать, но передумал и вместо этого спросил:

– А что о них говорят магики?

Немат развел руками.

– Не знаю. Слышал, что один раз приют страннику дал адепт факторума.

– Да-а…

Раз магики так спокойно воспринимают этих людей, значит, и впрямь они безобидны. А их речи… ну кто-то должен говорить людям правду. Даже если это не по нраву братству Единого.

– Ладно. С ними ясно. Ты дай задание своим людям узнать о странниках как можно больше. Где ходят, что едят, что пьют. Особенно, что говорят! Хорошо бы записать их речи. И сравнить. И выясни, наконец, сколько их всего!

– Да, мэор советник!

– Императору я сам скажу, чтобы он при следующем визите Первого привратника ответил ему. Но Немат!

– Слушаю, мэор!

– Странники странниками, но на первом месте для тебя домининги и все, что с ними связано!

– Я понимаю.

– Бродяги – всего лишь угроза братству, и то незначительная. А домининги – угроза империи! Враги империи не должны жить под ясным светом Асалена!

– Враги империи не должны жить! – вторил советнику Немат и склонил перед ним голову.

15
Поисковая группа Орешкина

Шесть дней в столице Догеласте пролетели как один. Встречи, застолья, разговоры, вино, здравицы и речи, послушные служанки. Поисковики побывали почти у всех дворян, которые приглашали их в гости. Это был нескончаемый вояж из дома в дом, из-за стола за стол. А потом в конюшни, где хозяева хвастали скакунами, в псарни, где показывали щенков охотничьих собак, в тесные комнатки, где служанки торопливо срывали с себя одежды и падали на спины, готовые утолять мужскую страсть.

А еще были визиты к торговцам, к пирсу, где стояли корабли Охочи, на рынок, где шел веселый торг, где продавали имперские ткани и украшения, местные кожи, мясо, фураж.

Тут же было любое оружие и доспехи на выбор, и седла, и упряжь, и посуда, и еще куча товаров, нужных и ненужных.

И везде поисковиков встречали с распростертыми объятиями. Кто-то их знал, кто-то только слышал, кто-то видел впервые. Но новый человек – это новые сведения, слухи, сплетни. И возможность не только услышать, но и рассказать.

* * *

Поисковики гуляли. За шесть дней успели обойти весь город, побывать в соседних поселениях, посидеть за столами двух десятков домов. Услышать и узнать столько, что хватило на три донесения на базу. Но бдительности не теряли. И по сторонам смотрели зорко.

Слежку заметили сразу. Неприметные, просто одетые люди скользили в отдалении, на глаза не лезли, но и не исчезали, шли словно привязанные. И все-таки умения им не хватало. Потому и попали в поле зрения опытных поисковиков.

Земляне паниковать не стали. Устроили контрслежку. И через несколько дней вышли на два неприметных дома, куда «топтуны» приходили с докладами. После чего вести этих топтунов «перестали». Кто домами владел, не узнали, но оба стояли неподалеку от замка короля. Тут, как говорится, дело ясное.

Их Величество король Седуаган хотел все знать о своих гостях. Зачем и почему? Версий и догадок хватало, однако точного ответа так просто не найти.

Но раз хочет следить, пусть следит. При случае сбросить «хвост» можно всегда, но необходимости пока не возникало.

Единственное, что смущало, несколько «топтунов» выводили поисковиков в другие места. Выходило, что землянами интересовался не только король. Кто еще? Загадка.

Можно было двигать к границе с империей. Тем более что никто поисковиков в столице не удерживал. Можно принять предложение баронессы и погостить у нее. Но Артему хотелось собрать как можно больше сведений о королевской дружине, о войске, о торговых делах Догеласте, о хозяйстве, о соседях.

И Артем медлил. Слишком уж удачно они устроились здесь, жаль терять источник информации.

А на седьмой день интерес к поисковикам принял иное направление…

* * *

На постоялом дворе они всегда оставляли одного для охраны вещей. Опыт подсказывал им, что такая мера предосторожности лишней не была. Опасность представляли воришки, не очень щепетильные хозяева и те, кому по статусу положено это делать.

В этот раз в комнатах остался Макс. Чтобы не терять времени, он составлял очередной доклад, наговаривая текст, делая пометки на электронной карте. Все это вечером уйдет на базу, а оттуда придет ответ.

Постоянная связь не только позволяла держать руководство в курсе дел, но и самим получать новые известия. А также служила своеобразной отдушиной. Хорошо, когда знаешь: свои рядом, если что – придут на помощь. При долгом автономном рейде очень это важно.

* * *

Остальные отправились на торг, что был по соседству с пристанью. На обратном пути хотели заглянуть к баронессе. Та настаивала, чтобы поисковики приняли ее приглашение и посетили владения семейства Рамжевер, где теперь правила вдова барона. Своего сына мэонда Этур уже отправила туда, а сама жила в столице и ждала согласия наймитов.

* * *

На торгу задержались надолго. Встретили торговца Охочи, и тот пригласил их на свой корабль. За чаркой тягучего золотистого книва – вина из груш и винограда, обсудили разные темы, от цен на шкуры, до вражды между дворянами. Охочи между делом попробовал выяснить отношение поисковиков к войнам и причинам их возникновения. А также спросил, не надоела ли кочевая жизнь наймитам.

Поисковики отвечали уклончиво, война де их кормит и одевает, а сидеть дома скучно. Хотя отдохнуть от звона железа надо, но в таком месте, где тихо и никакие дворяне со своими причудами не помешают.

– В империи вы точно будете в полной безопасности, – убеждал Охочи. – Там тихо и спокойно.

– Мы слышали, на границах как раз неспокойно, – вставил Артем.

– Так это на границах! А в метрополии тишина. Да, соседи балуют, лезут. Но получают достойный отпор. Армия империи сильна и куда многочисленнее, чем дружины и войска в доминингах.

Видя, что поисковики не очень-то верят, торговец пустился в объяснения, рассказывая о силе империи, приводя факты и примеры успешных кампаний против диких племен заката и восхода.

Поисковики услышали незнакомые названия районов, имена командиров легионов, прозвища, данные воинственным соседям. Упомянул Охочи об эльфах и троллях, что сидели в своих горах и лесах.

Точными вопросами и репликами поисковики вытягивали из торговца новые сведения, но особо не напирали. Как бы тот не заподозрил замаскированный допрос.

Услышав достаточно, они сменили тему и заговорили о самых ценных товарах. О лошадях, золоте, жемчуге, драгоценных камнях, тканях. Потом Михаил решил пройтись по торгу, посмотреть новые сапоги и штаны.

Предлог был надуманный, чтобы снять напряжение разговора и разрядить обстановку. А то Охочи увлекся торговыми делами да и долгий рассказ об империи его явно утомил.

Артем и Виктор заказали еще вина и еды, следовало подкрепить силы. И поведать что-то о своем вояже по доминингам. Пусть и Охочи получит информацию.

* * *

Михаил был на торгу недолго. Посмотрев товары и поторговавшись для приличия, он свернул на узкую улочку и направил коня к харчевне, где обычно бывали мелкие торговцы, перекупщики и плотогоны. Стоило послушать их и переговорить о дорогах, которыми они ездили из королевства на полночь и на закат. Это могло скоро пригодиться.

Харчевня стояла в дальнем углу улицы рядом с колодцем и конюшней. По соседству находились жилые дома, большей частью одно– и двухэтажные. А дальше шли халупы бедноты, разбросанные в беспорядке на огромном поле. За полем был глубокий овраг, по весне заливаемый водой, а уж за ним роща.

Этот угол города (как называли здесь районы) имел не самую лучшую репутацию. Днем стража совершала здесь обход и следила за порядком, но ночью тут хозяйничали мелкие воришки и грабители. Действовали они дерзко, очень быстро и безжалостно.

Наказание за большинство преступлений одно – казнь. Причем в зависимости от тяжести преступления на выбор: виселица, плаха, кол и самое страшное – разрывание быками. Поэтому разбойнички и предпочитали не оставлять свидетелей и сопротивлялись до последнего.

За менее значительные преступления карали неволей и отработкой у потерпевшего. Или отрубанием пальцев и рук. Тоже не сахар.

Впрочем, завсегдатаи харчевни и жители угла особо разбойников не боялись. И сами могли отправить на тот свет не хуже грабителя, и нравом были не овечки. Словом, стоили друг друга. Ножи, кистени и дубинки носили все. Таковы были реалии местной жизни.

* * *

Михаил подъехал к харчевне, привычно проверился, слежки не заметил. Либо не следили, либо стали осторожнее. Хотя поисковики без нужды не демонстрировали ни умение обнаруживать слежку, ни мастерство ухода от нее.

Оставив коня перед входом у привязи, Михаил поправил повязку на руке и вошел внутрь. Повязку он носил для виду, по легенде снимет ее через день, вроде как совсем выздоровеет.

Внутри харчевни было темновато. Зал, разделенный на две части, освещали несколько факелов и лучин. Ближняя часть зала для простонародья, дальняя – для торговцев, заезжих покупателей побогаче, благородных людей, если вдруг те захотят посетить это место.

В воздухе висела смесь прогорклого жира, мяса, вина, пота и грязных, давно не стиранных онучей. Узкие окна не пропускали достаточно свежего воздуха, чтобы проветрить помещение.

Хозяин харчевни, широкий в кости приземистый мужик лет тридцати пяти по имени Судор, при виде такого гостя сам вышел в зал, с поклоном проводил во вторую часть, где было почище и побольше воздуха, усадил за стол и вытер столешницу. Махнул рукой, подзывая помощника, и заискивающим голосом спросил:

– Чего угодно мэору?

– Травницу и воды. Свежей воды. Я сыт и есть не хочу, так… закину кое-что.

Травницей здесь называли легкую похлебку из побегов молодой травы типа щавеля. В похлебку обычно клали вдоволь кусочков хлеба, рыбы и речных раков. Заправляли сыром. Подавали холодной, с хреном.

Травница хорошо снимала похмелье и не отяжеляла желудок. Если, конечно, не съесть несколько порций.

У Охочи Михаил ел и пил мало. А сейчас хотел слегка пообедать. Да и сидеть за пустым столом здесь не принято.

Он огляделся. В зале было мало народу и все незнакомые. С ними начинать разговор сразу не стоит. Хоть и одет неброско, но осанка и поведение выдают человека благородного сословия. С таким еще заробеют говорить.

– Людей маловато, – заметил он. – Вечером что ли придут?

– Да, мэор, – опять поклонился Судор. – Скоро придут с торга. Обмывать покупки и удачный день. Будет шумно.

– Ничего. Неси похлебку и воды не забудь.

Судор отошел и на ходу прокричал указание помощнику. Михаил опять посмотрел по сторонам. Трое сидят в углу, еще двое у окна. На вид плотогоны и перекупщики. Уж больно рожи прохиндейские. Заметив, что на них смотрит дворянин, заискивающе закивали и сгорбили спины. Нет, с ними говорить не о чем. Вот если бы подошли знакомые торговцы. Эти могут кое-что рассказать.

Из другого зала доносились выкрики и стук деревянных стаканчиков. Там играли в кости, известные, пожалуй, во всех мирах и у всех народов. Судя по шуму, кто-то здорово проигрывал и был готов вернуть потерянное любым способом.

Да, публика там пестрая. И на проходящего мимо Михаила смотрели с испугом и интересом. Можно ли что украсть?.. Но их тоже отпугнул вид поисковика. С таким, пожалуй, связываться опасно.

* * *

Травницу принес сам хозяин, а его помощник приволок целый кувшин с запотевшими стенками. Из холода взяли, вон парень как пальцы сжимает, застудил.

Постелив чистую тряпку, хозяин поставил на нее тарелку с похлебкой, рядом водрузил миску с мелко порезанным хлебом и сыром. Еще принес мелкую посудину с хреном. Чтобы дорогой гость мог по вкусу добавлять в похлебку что хочет.

Пожелав гостю хорошего насыщения, Судор отошел. Михаил достал ложку из поясного кошеля (поисковики ели только своими), помешал травницу. Ложка аж стоит, столько там рыбы и раков. И запах приятный, острый. Хорошо.

Он уже хотел было начать, но тут в проеме арки возник один из знакомых торговцев. Михаил окликнул его, махнул рукой, подзывая к себе, и указал на соседнюю табуретку.

– А я думал, что ты так и не придешь, – сказал он, вспоминая имя торговца.

А, Истабур! Не сразу и выговоришь!

– Садись, Истабур, садись.

Тот наклоном головы поблагодарил мэора. Оказанная честь была приятна. Не каждый день дворянин приглашает.

– Эй, хозяин! – крикнул Михаил. – Давай сюда! Я…

В этот момент со двора донеслось лошадиное ржание.

* * *

Голос своего верного Огонька Михаил узнал бы среди многих других. За месяцы скитаний научился отличать. И сейчас узнал. Его конь явно был недоволен чем-то. Очень недоволен. Чем?

Это Михаил додумывал на бегу. Проскочил мимо замершего Истабура, вылетел в другой зал, снеся по пути какого-то парня, и проскользнул в дверной проем.

Возле коновязи суетились трое. Двое рослых оборванцев с ножами на поясе тянули Огонька за повод, а третий невзрачного вида паренек торопливо взбирался в седло. Конь плясал на месте, делая свечки, не давая сесть на себя и вывести на дорогу.

– Да иди же ты, тварь такая! – в голос завопил один из оборванцев.

– Вдарь его! – закричал незадачливый наездник, в очередной раз отпрыгивая от пляшущего коня. – Вдарь, а то не уведем. Не успеем!

– Уже не успели! – громко сказал Михаил, подходя ближе и трогая рукоять меча. – А вот удрать может, успеете.

Во дворе в этот момент было всего несколько человек, но они попрятались по углам, со страхом глядя на грабителей. Связываться с ними никто не хотел. И на Михаила смотрели с таким же страхом. Помощи от них никакой, но хоть свидетели будут, что наймит не просто так напал на этих проходимцев.

Михаил думал, что грабители рванут со всех ног прочь при виде хозяина коня. Но те удирать не спешили. Наоборот оба рослых молодца вдруг прыгнули к Михаилу, вытаскивая длинные ножи. Действовали они на редкость слаженно, атаковали с разных сторон и орудовали ножами довольно ловко. Видимо, их подбадривал вид висящей на повязке руки наймита.

Но тут они ошиблись. Рука выскочила из перевязи и схватила фальшион в мгновение ока. Еще через секунду один из грабителей получил удар клинком по шее и полетел на землю, обильно орошая ее кровью.

Второй оборванец замедлил движение, вытащил левой рукой из-за пояса кистень на длинной веревке, раскрутил его, а нож вдруг метнул в Михаила.

Поисковик увернулся, отступил на шаг, уходя из-под удара кистеня, сам прыгнул вперед, ловя противника на замахе, и резанул по руке врага. Тот потерял темп, выпустил кистень и попробовал бежать. Но второй удар пришелся в бок и швырнул его на землю.

Третий грабитель не стал дожидаться своей очереди, отпрыгнул от коня и рванул прочь по улице со скоростью, достойной чемпиона по спринту.

Михаил обернулся, увидел высыпавших во двор завсегдатаев харчевни, разглядел полупьяные и насупленные рожи и отрывисто бросил:

– Кто тронет коня – отрежу голову!

Вид двух лежащих на земле тел подтверждал слова наймита не хуже, чем капающая с фальшиона кровь. Никто не произнес ни слова. А Михаил припустил за убегавшим грабителем, развивая скорость ничуть не меньшую, чем у того.

* * *

Гаденыш удирал по длинной улице к халупам. Надеялся затеряться там или найти убежище. Зря. Михаил решил во что бы то ни стало настичь его. Есть о чем спросить незадачливого конокрада.

Поисковик видел мелькавшую впереди рваную рубаху без ворота и хотел было наддать, но тут ему пришла в голову одна мысль. И он, не сбавляя скорости, сменил направление, заскочил на стоящую у обочины повозку, с нее на невысокий сарай, перепрыгнул на крышу дома и пошел по ней дальше, к соседнему дому.

* * *

Расстояние между домами было не очень большим, с хорошего разбега можно перепрыгнуть с крыши на крышу. Благо они здесь ровные, без покатости. И довольно прочные, выдерживали вес Михаила.

На тренировках в полном снаряжении поисковики скакали по крышам зданий, перепрыгивали с одной на другую, слетали вниз из окон и с крыш навесов. Занятия по паркуру всегда нравились им, хотя таили немало риска. И вот сейчас годы тренировок пригодились.

Грабитель бежал по улице, огибая повозки и расталкивая прохожих, иногда оглядывался, ища преследователя, не находил, но скорость не сбавлял.

А почти параллельно по крышам несся Михаил, перепрыгивая метры расстояний между домами и сараями, иногда слетая вниз, иногда заскакивая выше, на двухэтажные дома. Немногие прохожие видели эту гонку, еще меньше людей замечали скакавшую по крышам здоровую фигуру, но те, кто все же видел, застывали на месте с открытыми ртами. Это было зрелище почище, чем бродячие артисты с их фокусами и жалкими ужимками.

* * *

Квартал хижин бедноты заканчивался, и Михаил уже трижды едва не ломал ноги, проваливаясь вниз. Хлипкие настилы и перекрытия не выдерживали его веса. Пора было заканчивать гонку. Грабитель бежал все также быстро, являя удивительную прыть и хорошую дыхалку.

Пару раз он оглядывался, причем смотрел не только назад, но и по сторонам. Не ясно, видел он преследователя или нет. Но бежал куда-то конкретно, а не просто подальше от харчевни.

Михаил уже соскочил на землю, но шел с другой стороны домов. Увидев, что грабитель бежит к небольшому вросшему в землю дому на самой окраине улицы, он наддал, опять взлетел наверх, на крышу сарая. С нее перескочил на дом и оттуда прыгнул вниз, в полете настигая беглеца как раз на пороге дома.

Толчок вышел несильным, но инерция бросила тщедушного грабителя на землю. Он угодил спиной на камень, громко вскрикнул и замер, расширенными от ужаса и боли глазами глядя на возникшую над ним фигуру.

– Бема! – сорвался с его губ приглушенный хрип. – Бема-а!

– Добегался, щенок! – выдохнул Михаил, унимая сердцебиение.

Здорово бегает этот конокрад, заставил тренированного поисковика потрудиться.

– Ну и кто вас послал? Кто велел украсть моего коня?

Грабитель, хватая ртом воздух, сипел и смотрел на поисковика, силясь отползти подальше. Но Михаил наступил ему на ногу и удержал на месте.

– Кто?

Дверь дома распахнулась, с силой хватанула по стене и едва не развалилась. В проеме возникла здоровенная фигура с широченными плечами и длинными почти до колен руками. Эти самые руки крепко держали большой двуручный топор.

Обладатель богатырской фигуры был сравнительно молод, лет двадцати двух, слегка сутул и почти на полголовы выше Михаила. Редко на Асалентае поисковики встречали людей выше их и мощнее. Но вот такого гиганта Михаил видел впервые.

За спиной богатыря стоял еще один парень. Не так велик, обычного телосложения. Но тоже с топором. Лица у обоих напряженные, в глазах ненависть пополам и яростью.

– Бема, это он! – заорал вдруг конокрад, перестав дергаться. – Бей!

Он? Значит, уводили коня по заказу? Интересно! А кто заказал и зачем? Когда был заказ, что обещали, что говорили о владельце коня?

Масса вопросов возникла в голове Михаила, и хотелось задать их разом. Но, увы, некогда. Эта парочка – Пат и Паташон – не сговариваясь, не раздумывая, напала на поисковика, рассекая воздух лезвиями топоров.

* * *

Действовали они не так слаженно, как первая пара грабителей, но ловко и быстро. А здоровяк Бема еще и с огромной силой.