Текст книги "Корректор"

– Хм, – сказал Орин.

Ладонь второй руки тоже онемели. Он положил странную сферу в кошель. Дар что-то радостно начал рассказывать об удачном ударе, Огл слева довольно хрюкал, а длиннорукий Роланд поддакивал, воины перекидывались шуточками, вторили словам командира. Случай в пещере забылся. Орин поразился быстрому изменению в настроении воинов.

Путь до города прошёл без приключений. Стражники на стенах заметили их, как только отряд вышел из леса, забегали, ворота приглашающе распахнулись. Их встретили радостными криками и улюлюканьем как победителей. Никто и внимания не обратил на то, что вернулось гораздо меньше воинов, чем уходило. Прежде, чем идти во дворец, Дар потребовал зайти в лавку к торговцу, чтобы сбыть награбленное.

– Не таскаться же со всем этим. Вон, шкуру зверюги, что убили под Кербелой, до сих пор носим. К тому же неизвестно, что впереди, вдруг лорд опять пошлёт куда подальше. Ну и чё, опять переть на себе?

Перегар оказался неплохим проводником не только в лесу, но и в городе. Правда он повёл их «огородами» – узкими улочками с грязными лужами, валяющимися в них свиньями и детьми. Зато дошли быстро. Лавка оказалась заставленной разным барахлом и грязной – будто её хозяин брат Перегара – утварью. Если судить по виду мужичка, так оно и есть. Дар долго торговался, убеждал, настаивал, кричал и даже угрожал. Торг закончился на устраивающих обе стороны условиях. Теперь при каждом шаге раздается звук бряцающих в кошеле монет. Орин пытался продать шар, но торговец, безразлично окинув взглядом, отказал в покупке.

Воинов снова пришлось оставить у дворца. Делиаранцу оказали тёплый приём, спешно проводили к лорду. Войдя в зал, Орин остолбенел. Рядом с Броганом стоит живой и невредимый Хорс. Тело чаровника скрыто чёрным балахоном до пят. Волосы разбросаны по плечам, борода собрана в аккуратный хвост. Лицо – длинное, скуластое как у коня. Глаза такие же выцветшие, некогда зелёные, а теперь почти прозрачные. Взгляд острый, как наконечник стрелы. Только нет в нём недовольства.

– Не может быть, – промолвил Орин.

Брови лорда поползли вверх, он посмотрел на чаровника.

– Вы знакомы?

Старик безразлично пожал плечами.

– Конечно, – сказал Орин, – но это невозможно, ведь вы остались в горящей Кербеле и были мертвее мёртвого.

– Вы заблуждаетесь, – высоким голосом сказал чаровник. – Я никогда не был в Кербеле.

Делиаранец не поверил ушам.

– Но как же так…

– Разрешите, сэр Орин, представить нашего городского чаровника – Протагора, сказал лорд. – Когда мне доложили о приближении отряда, я послал за ним, чтобы вы рассказали о произошедшем в городе.

Орин кивнул.

– Извините за конфуз. Но если бы не голос, вы ничем не отличались бы от Хорса.

– Такое в жизни возможно, – ответил Протагор. – Особенно если учесть, что он мой дальний родственник. А теперь расскажите как можно подробнее, что с вами произошло в Кербеле.

Орин, не упуская ни единой детали, кроме своего появления на свет, начал описывать события. Он как раз дошёл до конца рассказа Дара, когда чаровник его прервал.

– Похоже на «Переруг», – неуверенно сказал чаровник.

Лорд поморщился.

– Попроще объясните. Не забывайте, я не посвящен в ваши тайны.

– Во время войны ашшакары создали заклинание, названное «Переругом». При его использовании людьми овладевает непреодолимое желание убивать. Если войско не имело чаровника или чаровник был недостаточно опытен, то воины могли перебить друг друга. Естественно, никто из обнаруживших тела не мог понять, что произошло. Летописи хранят множество таких примеров. В одной из них рассказывается, как таким образом уничтожили огромное войско лорда Яспера. Победа была у них, можно сказать, в кармане. Они окружили небольшой отряд тварей. Соотношение воинов было десять к одному в пользу лорда… В общем его солдат, уже воскресших, видели при осаде Фаргорна, а лорда Ясперса, точнее голову, прибитую к стволу одиноко стоящего дерева, обнаружили через несколько дней на поле битвы.

Протагор замолчал. В глазах появилось отсутствующее выражение, будто унёсся мыслями в прошлое. Лорд кашлянул, чаровник очнулся и посмотрел на Орина.

– Дальше, пожалуйста.

Делиаранец продолжил. Лицо чаровника к концу рассказа потемнело.

– Этого не может быть, – потрясённо пробормотал он. – Этого просто быть не может. Кстати, а кто этот Эскобар? Что-то я о нём не слышал.

– Не знаю, – ответил Орин. – Он появился со стороны вашего города.

– То, что он не отсюда и никогда здесь не был, могу гарантировать, – уверенно заявил лорд.

Помолчали.

– Кстати, так что там с нашим рудником? – нарушил молчание Броган.

– В горе живет странное существо. Я не знаю, как его называют, но появился он… образовался из камней внезапно. Мы заметили его слишком поздно…

– Кромлех! – ахнул чаровник. – Ох, плохо дело, плохо.

Он, так же как и лорд при первой встрече, забегал по залу.

– Но это не всё, – громко, чтобы услышал чаровник, сказал Орин. – Ваши люди могли просто не дойти до рудника или попасть обратно в город. На обратном пути на нас напали какие-то люди в звериных шкурах.

– Ах, да, – сконфуженно сказал лорд, – я забыл предупредить, что в наших лесах орудует шайка разбойников.

– Орудовала, – поправил Орин.

Броган облегчено вздохнул.

– Ну, хоть одна хорошая весть.

Орин вспомнил о шаре.

– И ещё. – Он показал им сферу.

Лицо чаровника вытянулось до самого пола. Он не подошёл, подлетел к Орину.

– Бог мой, – воскликнул он, пальцы почти коснулись сферы, но чаровник отдёрнул руку, – вне всяких сомнений это Око Ашмаара.

Лорд с раздражением посмотрел на чаровника. Кудесник снова попытался взять шарик, но опять отдёрнул руку, будто обжёгся.

– В битве при Родосе ашшакары не успели использовать это… это… уж и не знаю как назвать. Они потерпели поражение. Око было утеряно, а с ним и знание как его использовать. Хотя какая разница, людям магия Ока всё равно не подчиняется. Его могут использовать лишь тауматурги, да и то самые умелые.

– А… – хотел что-то спросить лорд.

– Надо срочно доставить его в Конвесторий, – перебил чаровник. – Срочно! Лорд, дайте этому юноше лучших солдат, денег, лошадей, короче всё, что попросит.

– Но… – начал лорд.

Протагор резко повернулся к нему. Орину заметил, как нервно дёрнулись руки чаровника. Очевидно, ему с трудом удалось сдержаться, чтобы не схватить лорда за ворот.

– Послушайте меня, – медленно с напором сказал чаровник, – в данном случае промедление смерти подобно. Хотя нет, оно хуже смерти. Всё происходящее и кажущееся случайным – череда взаимосвязанных событий. Даже то, что камень попал в руки этому молодому делиаранцу. Поэтому не спорьте, а делайте что говорю.

Броган примирительно выставил перед собой ладони.

– Хорошо, хорошо.

– Есть ли человек, знающий наиболее короткий путь в земли Конвестория?

– Перегар знает лишь часть дороги, но если дать ему карту…

– Дайте карту, две или даже десять, лишь бы они побыстрее покинули город…

Чаровник запнулся, будто сказал что-то лишнее. Лорд быстро распорядился. Дворец наполнился шумом, беготней и криками.

– Сколько людей вам дать? – спросил лорд Орина.

– Мне бы не помешало десятка два лучников.

– Хорошо.

Лорду поднесли два чёрных мешочка. Взвесив каждый, он отдал Орину меньший.

– Это деньги на дорогу и не отказывайтесь. Вам, возможно, предстоят большие траты.

Губы растянулись в натянутой улыбке. В глазах промелькнуло явное желание побыстрее избавиться от гостя. Орин кивнул. Каменный пол скрипнул под каблуками. Стоящий у дверей стражник посмотрел на него с нескрываемой завистью. Взгляд чаровника словно прилип к спине удаляющегося делиаранца.

– Скорее бы он ушёл, – тихо сказал он.

– А в чём дело? – не понял лорд.

В глазах чаровника заметался испуг, правая щека судорожно дёрнулась, пальцы задрожали как у Перегара.

– Око Ашмаара создали ашшакары, поэтому оно имеет одно неприятное свойство – притягивает нечисть.

ГЛАВА 6

Сияние исчезло, но ничего не изменилось: тот же склеп. Фроузен оглянулся. Никого. Тело парализовал дикий страх. Впервые в жизни остался один. Осмотрелся. Паника помешала ясно мыслить, поэтому не сразу заметил, что рисунки на алтаре немного другие. И пыли здесь больше, хотя чьи-то следы прекрасно видны. Значит он в другом месте. И следы могут быть пажьи. Только какого чёрта он попёрся к выходу, и как сумел открыть дверь? Улёгшийся страх навалился с новой силой, ведь если Альмарик вышел наружу, то наверняка найдет на свою голову неприятности. Фроузен бросился к выходу.

Дверь поднялась с неприятным скрипом, будто потерли друг о друга два стекла, между которыми насыпан песок. Кладбище исчезло. Окружающий мир оказался более светлым, не смотря на тучи, непроглядной серой пеленой застилающие небо. Вдали виднеется лес, а перед ним невысокий вал. Вокруг портала – развалины, словно здесь когда-то был город, в котором боролись гиганты. Локти и колени оставили в земле небольшие выемки с валиками земли вокруг и буро-зелёной водой. В ней постоянно что-то шевелится, булькает, наползает на берег. На поверхность поднимаются ядовитого цвета пузыри. Один гулко лопнул. Над водоёмом зависло ярко-зелёное облако. Клубы медленно поползли в стороны. Там, где они коснулись берега, пробежала странная рябь, будто это не земля, а тело живого существа. Между озёрами земля вздыблена, нависает готовыми вот-вот рухнуть в них застывшими, поросшими травой волнами. С каждой свисают тонкие нити, с прозрачными каплями. Небольшие раскоряченные деревья слабо двигают ветками, хотя ветра нет. Вокруг царит давящая тишина, даже падающих капель не слышно, будто воздух, густой как патока, поглощает звуки. Изумрудная трава под ногами манит, вызывает желание прилечь, и тело отреагировало тут же – ноги шагнули наружу. За спиной с неприятным скрежетом опустилась плита. Фроузен с трудом остановился у порога портала, дальше трава. Стебельки потянулась к ногам. Послышался шёпот.

– Альмарик! – позвал он.

Навязчивый шёпот проник в голову. Фроузен попытался разобрать слова. Бесполезно. Что-то зашевелилось между холмами. Призрачная фигура на мгновение исказила очертания дерева на холме, трава под невидимыми ногами скрутилась узлами. Страх нахлынул на Фроузена мощно, даже дыхание перехватило. Каждая клеточка заголосила от ужаса. Глаза уловили едва различимые движения слева и справа. Фроузен ощутил, что тело снова перестает слушаться. Призрачные фигуры со всех сторон ринулись к нему. Развернуться и сделать шаг удалось с невероятным трудом. Рука нехотя приложила посох к плите. Фроузен спиной почувствовал приближающихся призраков. Открылся чёрный зев. Тауматург из последних сил шагнул в гостеприимный сумрак склепа.

Плита опустилась перед носом призраков. От двери повеяло нестерпимым холодом. Тело пробил озноб. На ватных ногах, стараясь двигаться как можно быстрее, тауматург взобрался на постамент. Рука ткнулась в место, где по идее должна находиться плитка без рисунка. Пальцы ощутили несколько углублений. Фроузен запаниковал, ведь плитка должна быть абсолютно плоской. Холод, исходящий от двери, усилился, озноб забил тело сильнее. Молодой тауматург соскочил вниз. Пустой плитки не оказалось. Глаза заметались по рисункам. Он быстро нашёл две похожие. С трудом удалось подавить крик радости, когда в потолок ударило теплое сияние. В склепе похолодало так сильно, что тело едва подчинилось. Забирался на постамент как на высокую гору. И тут же по ушам резанул истерический вопль. Голос Альмарика узнал не сразу. В склепе пусто, в дверном проёме спиной к нему стоит паж, руки нервно дёргаются, спина трясется, будто он от кого-то пытается отбиться. До слуха донеслись удары мечей о что-то твёрдое, но не камень.

– Назад! – завопил Альмарик кому-то снаружи.

От звука шагов позади паж дёрнулся, голова повернулась, глаза с ужасом и какой-то обреченностью посмотрели вглубь портала. Медленно дошло кто перед ним. Из груди вырвался облегченный вздох.

– Хвала Ваалар Гаалу, это ты! – воскликнул он.

Фроузен не стал терять даром времени на расспросы. Альмарика отлетел в сторону, тауматург выскочил наружу. Слева над склепом склонили вершины высокие, цепляющиеся за редкие чёрные облака и лишенные растительности горы, а справа в необозримую даль уходит плоская как стол равнина, поросшая чахлой бурой травой. Кое-где, словно разбросанные неумелой рукой, из земли торчат небольшие деревья: кора почернела словно от пожара и набухла мерзкими пузырями. Стволы словно перекручены невидимой силой. Часть ветвей как в мольбе поднята вверх, а другая – безжизненно поникла.

Над миром раскинулось чёрное небо с мигающими звездами. У портала – вытоптанная площадка. На ней воины отбиваются от четырёх странных тварей. Каждая длиной чуть больше неоса. Свет звезд отражается от поверхности туловища, будто оно прикрыто кирасой. Головы похожи на собачьи и крысиные одновременно. Желтые глаза смотрят как-то безжизненно, но от этого взгляда душа стынет. Длинные крылья словно сотканы из толстых нитей, между которыми можно разглядеть звезды на небе, что не мешает тварям стремительно отлетать при атаках воинов и так же стремительно набрасываться на противников. Поразили конечности – членистые, похожие на пилы с острыми крючьями на концах и отсутствие рта. Когда Фроузен выскочил из склепа, твари как раз прихватили по жертве. Тонкие лапы крепко впились крючьями в несчастных. Твари попытались взлететь. Фроузен кинулся на ближайшую. Посох достал крыло. Оно с треском разлетелось на осколки как хрустальное. Тварь завалилась на бок. Тауматург рывком вырвал пленённого товарища из лап. Тварь вскочила и бросилась в атаку. Посох угодил в глаз. Брызнуло зелёным, тягучим, глаз провалился в голову. Тварь остановилась, затрясла головой, длинная лапа исследовала пустоту. Пока приходила в себя, Фроузен кинулся к другой. Та выпустила воина, но только для того, чтобы прыгнуть на другого. Крючья крепко вцепились в жертву. По груди существа пошла трещина, из которой высунулся омерзительный хобот с клювом на конце и несколько раз ударил воина в горло. Он замычал, попытался освободиться. Удалось. Крылатая тварь переключилась на следующего, но вовремя подоспел Фроузен. Удар посоха пришёлся в висок. Тварь несколько раз перевернулась в воздухе. От удара о землю крылья разлетелись нитевидными осколками. Сразу же несколько мечей вошли в незащищенную шею по самые рукояти. Тварь задёргалась, но вскоре затихла. Фроузен ударил метнувшуюся к нему одноглазую тварь, из груди которой высунулся отвратительный хобот. Клюв нацелился на грудь молодого тауматурга. Посох угодил во второй глаз. Тварь сначала остановилась, а потом завертелась на месте, пытаясь передними лапами ухватить хоть кого-то. Подбежавший навий закончил её мучения, отделив голову от тела. Две другие успели подняться высоко в воздух. Воины в их лапах обречено замычали. Фроузен беспомощно смотрел, как твари улетают прочь. Из груди помимо воли вырвался крик отчаяния. Из склепа показался паж.

– Худшее ещё впереди, – промямлил он…

Фроузен подскочил к нему, пальцы сомкнулись на горле.

– Кто тебе позволил выйти наружу?

Альмарик позеленел не столько от боли, сколько от выражения лица тауматурга – какого-то чужого, дикого.

– Я думал… ты снаружи… я спасать, – просипел он.

Фроузен разжал пальцы, гнев ушёл также быстро, как и вспыхнул.

– Спасать… Лучше скажи, как вы здесь очутились.

Альмарик поправил одежду, глаза заискивающе взглянули в лицо.

– После того, как влез в это чертово сияние, я оказался здесь. Ну, испугался, конечно. Сиянье погасло, а вы исчезли. Я покричал, но никто не ответил. Тогда я сделал всё как ты в прошлый раз. Только здесь отличающаяся плитка оказалась с рисунком некродоса.

– Кого? – не понял Фроузен.

Альмарик ткнул пальцем в мёртвую тварь.

– Некродоса. Это существо, охотящееся на нас.

Он судорожно втянул воздух, словно опять переживает кошмар.

– Я переместился в склеп у Браласа. Воины оказались на месте, а ты пропал. Я испугался ещё больше. Тебя не было очень долго, ну я и заставил их воспользоваться порталом, рванул сюда. Мало ли, может ты уже переместился и вышел наружу. Дверь почему-то открылась, стоило коснуться рукой. Мы вышли, а некродосы словно нас ждали. Я даже крикнуть не успел. Хорошо ты появился, а то бы они во всех…

Ближайший к ним воин завалился на спину. Тело забилось в конвульсиях, он замычал. Пальцы заскребли по нагруднику, будто он пытается разорвать доспех. Альмарик прикрыл рот ладонью, глаза с жалостью и страхом уставились на дёргающегося воина.

– Великий Ваалар Гаал, началось.

Фроузен кинулся к навью. Тело несчастного выгнулось в его руках дугой. Воин вырвался, перевернулся на живот, пальцы полностью погрузились в твердую, словно вытоптанную множеством ног, почву, он попытался уползти от Фроузена. Ноги внезапно отказали, воин взвыл, пополз на руках. Но и руки перестали слушаться, лицо ткнулось в землю. Конвульсии закончились так же внезапно, как и начались. Воин затих. Фроузен в остолбенении наблюдал, как под доспехами и одеждой мёртвого воина что-то задвигалось. Тело перевернулось на спину, слегка осело, ноги и руки на глазах усохли. Нити, связывающие губы, разорвались с резким хлопком, рот широко раскрылся. Из глотки высунулась чёрная безглазая голова с широкими жвалами. За ней полезло белое желеобразное тело, с многочисленными короткими ножками, каждая из которых заканчивается широким когтем. Морда ударилась в землю, челюсти впились в почву. Выпученные глаза воина лопнули, стекли к вискам, из глазниц показалось две личинки поменьше. Фроузен содрогнулся от омерзения. Посох достал выползших из глазниц. Тельца лопнули с мокрым звуком, желтоватая слизь и водянистые внутренности образовали небольшую лужицу. Сосуды еще немного пульсировали, мышцы дёргались, но и их коснулась смерть. Первая личинка благополучно исчезла в земле, после неё остался лишь холмик взрыхлённой земли. Ещё два воина завалились на спину. С ними произошло то же самое, только на этот раз Фроузен был готов и прикончил всех тварей.

– Их тоже создали люди? – спросил он у замершего Альмарика.

Паж, потрясенный увиденным и дрожащий как паутина на ветру, кивнул. В груди Фроузена кольнуло, боль стремительно разрослась, её острые зубы вонзились в плоть, отрывая всё новые куски, будто в теле завелась личинка некродоса. Но он даже не испугался, готовый вырезать дрянь из тела и зубами порвать на куски. Молодой тауматург дал себе слово, что доберётся до людей и тогда… Не хватит фантазии, чтобы понять ожидающей их участи. Но сначала надо выжить, выжить любой ценой, даже раненым доползти до города, зубами цепляться за землю, если руки и ноги откажут. Посетила идея попытать счастья и переместиться в другое, более безопасное, место, но память услужливо возвратила холод смерти, исходящий от странных призрачных существ, и Фроузен передумал.

Воины по приказу Альмарика быстро собрали доспехи и оружие павших. Фроузен недовольно посмотрел на пажа.

– У тебя есть посох, – пояснил он свой странный приказ, – вот и я хочу прикупить такой же или хотя бы меч подлиннее, а не эти обрезки. А денег у нас – камень наплакал. Продадим доспехи, и если денег хватит, приобрету что-нибудь подходящее.

Тела пришлось бросить. Фроузен на прощанье окинул их взглядом. Вид останков уже не просто воинов, а товарищей, бившихся с ним плечом к плечу, горьким воспоминанием занял очередную страницу книги памяти, и свет, показавшейся над горизонтом луны, позволил рассмотреть и запомнить каждую мелочь.

Отряд двинулся по едва видимой тропинке, виляющей по склонам гор и иногда спускающейся к подножию. С вершин каменных громадин вялой лавиной пополз туман, молочный, непроглядный, несущий на равнину холод и незнакомые запахи. Он гигантским покрывалом опустился на мир, и вскоре путникам пришлось идти чуть ли не на ощупь. Луна так и не зашла, отчего туман приобрёл тёмно-серебристый оттенок. Одно радует – в тумане не только они не видят.

Несколько раз стукнувшись о внезапно выскакивающие из тумана валуны, Фроузен выругался, но злость не ушла. Тогда он сильно толкнул очередную преграду. Огромный валун словно того и ждал, легко вывалился из своего гнезда. Туман, как пугливое животное, шарахнулся в сторону от летящего гиганта. Множество камней устремилось за ним вслед. Потревоженное эхо долго металось между склонами гор, отчего показалось, будто лавины сходят одна за другой. Но и оно затихло. В тишине, справа, со стороны равнины, донёсся тоскливый вой. Мышцы Фроузена напряглись, руки поудобнее перехватили посох, ноги прощупали поверхность, выбрав наиболее ровную и надежную. Отряд замер.

– Что это? – спросил молодой тауматург.

Паж дёрнулся.

– Ка… ка… кажется кропусы. Великий Ваалар Гаал, хоть бы они нас не учуяли. Эти и в тумане отыщут.

Пошли быстрее. Тропа повернула к подножию горы. Вой повторился, но гораздо ближе и с нотками радости. Фроузен перешёл на бег. Команда за спиной не отстала, но каждый новый крик звучал всё ближе и ближе. В тумане появился новый запах – отвратительно резкий, какой-то липкий, одежда провоняла сразу. Донесся топот лап. Неожиданно из тумана вынырнул бок огромного валуна. О поверхность словно кто-то могучий когти точил – работа дождя и яростного горного ветра.

– Скорее наверх! – крикнул Фроузен.

Тауматург пропустил остальных вперёд, сам забрался на камень последним. И вовремя. Туман заклубился, замелькали многочисленные тени. Шорохи и скрежет о валун чем-то твёрдым дополнило разочарованное поскуливание. От вони заслезились глаза, дышать пришлось ртом. Фроузен попытался разглядеть тварей, но из-за густого тумана даже спины сидящих рядом навьев едва видны. Тогда он попытался медленно спуститься.

– Куда ты? – прошептал Альмарик, тауматург застыл.

Шорохи стихли, будто животные разом исчезли. Повисла тишина, в которой можно услышать падение волоса. Лишь мощная вонь указывает на то, что твари не ушли. Фроузен осторожно спустился ещё на шажок вниз. Ещё шажок. Ещё… Из тумана выскочила волосатая голова. Челюсти с такими зубами, что и ногу барцелиса с легкостью перегрызут, клацнули около лица. Чёрные глаза зыркнули люто и голодно. Голова исчезла в белых клубах. Шорохи возобновились с большей силой, камень заскребли многочисленные когти. То там, то здесь из тумана показывались омерзительные морды. От страха Альмарик едва не забрался на навьев. Некоторым тварям удалось когтями зацепиться за нижние выступы камня, но залезть повыше не получилось. Будь валун немного меньшего размера, беглецов давно бы стащили. Фроузен попытался шарахнуть одного из наиболее настырных посохом, но у кропуса оказалась отличная реакция: мощные челюсти капканом сомкнулись на древке, тауматург едва не свалился от потянувшей вниз тяжести. Тварь рванула сильнее, из горла вырвался злобный рык. Спасло от падения то, что паж ухватил молодого тауматурга за балахон. Двое воинов вовремя подстраховали Альмарика. Из тумана одновременно вынырнуло две кошмарные головы. Челюсти клацнули около древка. Фроузен понял, что если не освободит посох, то либо потеряет его, либо свалиться с валуна. Он дёрнул изо всех сил. Хрустнуло, раздался визг. Навершие посоха болезненно ударило в грудь. Фроузен повалился на Альмарика. Воины затащили обоих как можно выше. Желание воспользоваться посохом как дубиной отпало.

Вскоре поднялся лёгкий ветерок. Словно чего-то застеснявшись, туман медленно попятился, полез в щели, заполз под камни. Ветер отогнал его на равнину. Последние лоскуты исчезли, но положение отряда лучше не стало. Если бы Фроузен отважился на спуск, его разорвали бы вмиг, потому как камень осадили одиннадцать крупных тварей. Голова каждой непомерно велика по отношению к телу, покрыта короткой бордовой шерстью. Передние ноги крепкие, мощные, прекрасно приспособленные для удержания жертвы, когда челюсти отрывают от неё куски. Зато задние – слабые, отчего кропусы передвигаются странным припадающим на круп бегом. Бурого цвета с тонкими чёрными полосами шерсть является прекрасной маскировкой на равнине. Вид жертв, таких желанных и близких, заставил их активнее прыгать вокруг камня. Альмарик ткнул пальцем вдаль, Фроузен всмотрелся. По равнине в их сторону несётся ещё одна стая таких же «красавчиков».

– Вам помочь? – раздалось сзади.

Фроузен оглянулся и ахнул. В сотне шагов ввысь уходит выложенная тёмно-серым камнем стена небольшой, зажатой с трех сторон горами, крепости. Четыре башенки, словно игрушечные возвышаются над стенами. На каждой трепещет прапор с луной и звездами на чёрном фоне. От крепости веет уверенностью, она словно небольшая, но гордая дочь гор обещает безопасность и кров нуждающимся. Между зубцами стены свесилось с десяток воинов в кольчужных доспехах, на рожах любопытство и живой интерес. Из-за плеч торчат луки и чёрные оперенья стрел.

– Если вы будете так любезны, то мы, пожалуй, не откажемся от помощи, – крикнул Фроузен.

Окликнувший их махнул рукой, звонко щелкнули тетивы. Четыре твари, взвизгнув, упали замертво, три вцепились зубами в стрелы, вонзившиеся в лапы. Остальные дали дёру. Воины безжалостно добили раненых кропусов. Приближающаяся с равнины стая остановилась. Ноздри зверей расширились, втягивая воздух, чёрные глазки посмотрели на стену, опустились к подножию камня, где нашли последний приют их родичи. Раздался печальный вой, головы опустились, кропусы медленно заковыляли прочь.

– Трусливые твари, – снова обратился к Фроузену воин. – Вы как, пойдете за ними или посетите мою обитель?

– А вы как, чтобы спуститься и поохотиться? – предложил тауматург.

Воин оценил шутку, улыбнулся.

– Нет, уж лучше вы к нам. Мое имя Фойр Дугар Де Ля Бронкус Ор Бел Велагур Се Ра Круз Титас Арвидий Жармен. Но можно просто Фойр.

– Да уж, лучше просто Фойр, – сказал тауматург и представился: – Фроузен, а это мой спутник Альмарик и…

Он поймал себя на том, что не знает ни одного навья по имени. Фойр не обратил внимания на заминку.

– Ворота с другой стороны, – сказал он.

Исчез. Фроузен услышал властный приказ. На стенах показались ещё несколько воинов, взгляды впились в убегающих кропусов. Тауматург быстро слез с камня и опасливо сделал шаг к мёртвому кропусу.

– Ты его ногой ткни, – посоветовал Альмарик, не двигаясь с места, – вдруг притворяется.

Фроузен от всей души съездил твари по морде. Голова безжизненно откинулась, челюсти распахнулись во всю ширь, но только теперь это выглядит не грозно и опасно, а жалко и беспомощно.

Но Альмарика на мякине не проведешь, вдруг тварь ждёт, пока спустится Его Высочество. И если бы Фроузен сделал глупость, пытаясь дождаться пажа, Альмарик слез бы лишь когда твари полностью разложились, а ветер изгрыз кости в песок.

– Да мёртвые они, – сказал Фроузен, – мёртвые.

– Ага, мёртвые, – пугливо сказал Альмарик. – Я видел как у того, что слева от тебя, веко дёрнулось.

Трусость пажа вывела Фроузена из себя.

– Ну и сиди на камне.

Он сделал несколько шагов к крепости, паж словно материализовался слева. Наверное навьи помогли спуститься.

Крепость пришлось обходить в виду того, что ворот в положенном месте не оказалось. Любой нормальный человек расположил бы вход со стороны равнины. Но видимо крепость строил кто-то, находящийся не совсем в своём уме. Пришлось подняться по узкой, зажатой между склонами гор и стенами дороге.

– Кто так строит? – возмутился паж.

Фроузену тоже показалось странным, что ворота находятся не со стороны равнины. Неудобно провозить товары, да и телегам на такой дороге не разъехаться. Но в чужую крепость со своим планом не ходят.

Фойр встретил их в воротах. На голову ниже тауматурга, жилистый, в чёрном камзоле, поверх которого надет начищенный до блеска панцирь. На поясе в богато украшенных камнями ножнах упрятан узкий длинный меч. Лицо бледное, лишено растительности и испещрено глубокими морщинами, придающими Фойру суровый вид. Глаза смотрят уверенно, властно, но без высокомерия.

– Мы рады гостям, – гостеприимно сказал он, руки разошлись во всю ширь души. Фроузен позволил себя обнять. Ноги оторвались от земли, ребра предупреждающе затрещали, дыхание со звуком – хы – покинуло тело, Фойр затряс его как игрушку. Наконец гостеприимный хозяин поставил помятого гостя на землю, кивком головы приветствовал остальных. Фроузен, поскрипывая потревоженными костями, подумал, что лучше бы и его так же, кивком.

– Времена нынче лихие, – сказал хозяин крепости, – да и живём как между молотом и наковальней. То кропусы, то некродосы, то еще какая дрянь заявится, поэтому гости до нас обычно не доходят или доходят, но в чьих-нибудь желудках, а то и вообще в переработанном дурно пахнущем виде.

Он громогласно засмеялся. От удачной шутки лицо Альмарика сменило цвет с желтого на зелёный. Фойр жизнерадостно махнул рукой, приглашая гостей пройти в крепость.

Стоило миновать ворота, как впечатление игрушечности усилилось из-за крохотных двориков, зажатых пристройками и высокими узкими домами. Крыши, шипастые как и в Браласе, крыты железными листами. На двух зданиях Фроузен заметил каменные изваяния. Под ногами отполированная скальная порода. Улочки такие узкие, что и двум всадникам плечом к плечу не проехать. Жителей встретилось мало, они деловито сновали от дома к дому. Кто-то высунулся из окна, проводил отряд заинтересованным взглядом. На крепостной стене через каждые десять-двадцать шагов размещены лучники и алебардщики. Фроузен удивился их численности. Крепость будто находится на осадном положении. Фойр словно угадал его мысли.

– Мы всегда на осадном положении, даже если видимой угрозы нет.

Не успели они пересечь второй дворик, как раздался мощный трубный звук. Фойр расстроено всплеснул руками.

– Ну вот, я же говорил. Сейчас сами всё увидите.

Они быстро поднялись по каменной лестнице на стену. Ветер стих и полупрозрачный туман попытался отвоевать утерянные позиции. Даже растёкся неряшливыми лоскутами между домами. Если бы не он, крепость открылась бы как на ладони. Но и так видно достаточно. Действительно сооружение-игрушка, в которой умелый мастер предусмотрел и выточил все до мельчайших подробностей.

– Нравится? А внутри гораздо краше, чем снаружи. Ничего, закончится эта канитель насладитесь настоящей красотой. Я вам такое покажу…

Земля под ногами заметно задрожала. До слуха донёсся нарастающий топот. В груди молодого тауматурга заворочалось что-то холодное.

– Барцелисы, – пронеслась в голове догадка.

Но он ошибся. Фойр резко развернулся, прислушался.

– Моноцеры, – сквозь зубы сказал он.

В голосе послышались нотки страха. К подножию стен замка из тумана выскочили крупные существа. Массивное покрытое толстой морщинистой кожей тело опирается на столбовидные ноги. На земле остаются широкие трехпалые следы. Голова длиной с неоса. Из лба, напоминающего мощный наплыв, торчит широкий и короткий рог. Уши маленькие, остроконечные и словно свернутые в рулон. Крохотные глазки подслеповато таращатся. Над ними утёсами нависли кожистые складки.