Текст книги "Корректор"

– Трусливая скотина, – прошептал поселянин и громко добавил: – Они пришли нам помочь.

Тишина.

– Хорошо, – громко сказал Дар, – мы, пожалуй, пойдём. Кстати, сколько в деревне жителей осталось?

Рэми побледнел. Губы затряслись.

– Три семьи и священник, – дрожащим голосом сказал он.

– Значится к завтрашнему утру на одного священника станет меньше, – сказал Дар, пальцы коснулись локтя делиаранца. – Пойдём, дадим человеку подготовиться к переходу в иной мир.

Дверь отворилась. В проеме показалась бледная до синевы от испуга физиономия.

– Погодите, – проблеял священник.

Свинячьи глазки на осунувшемся, некогда полном, лице быстро осмотрели каждого. Взгляд наткнулся на Орина.

– Делиаранец, – недоверчиво и одновременно радостно сказал отец Акбани.

Он стремительно, и это при столь объемной фигуре, выскочил из-за двери, пальцы тисками сомкнулись на запястьях Орина.

– Только Вы можете помочь, – затараторил он и потащил гостя в дом. – Только Вы.

– Минуточку, – сказал бдящий Дар. – Куда ты его тащишь?

Пальцы священника разжались, он суетливо забежал внутрь, затем кинулся к Орину, снова бросился в церковь.

– Сейчас, сейчас.

Наконец он исчез надолго. Раздался грохот от опрокинутой скамьи, разбиваемой посуды, на улицу вылетело несколько мисок. Орин хотел заглянуть в дом, но Дар не позволил, и для особо непонятливых ткнул пальцем во вмятину на шлеме, как бы спрашивая: «Еще такую хочешь?» Делиаранец внял немому предупреждению. После особенно сильного грохота священник вылетел на улицу, в руках что-то завернуто в грязную ткань.

– Наш кузнец, ну, вы его не знаете… в общем… и, значит, я просил… а все жлобы… но я сам, сам! Хоть и жалко… но все-таки.

– Короче, – буркнул Дар.

– Вот.

Отец Акбани размотал ткань. Орин восхищенно вздохнул. Руки сами потянулись к удивительной белизны и чистоты мечу. И его совершенно не портят ни отсутствие полировки, ни следы от молота на лезвии, ни деревянная рукоять.

– Что это? – нарушил тишину очарованный оружием Дар.

– Меч, – гордо заявил священник.

– Вижу что не ложка, – буркнул Дар.

– Откуда? – поинтересовался Рэми.

Отец Акбани бросил на него неприязненный взгляд.

– Оттуда. Помните, я говорил, что мне нужен сирминий.

Рэми нахмурился.

– Причем тут это?

– При том. Я вычитал, что хазрака или любую «тёмную» тварь может убить не только чаровник, исторгнув его душу из тела, огонь, но и простой человек.

Поселянин недоверчиво махнул рукой.

– Брехня.

– Это правда. Но с одной оговоркой: оружие должно быть не простое, а выкованное из серебра или сирминия. Хотя серебро действует далеко не на всех тварей. Кузнец только вчера закончил работу. Я зашёл к нему сегодня, а его нет…

Священник опасливо посмотрел на быстро чернеющее небо. Ещё немного и миром овладеет ночь.

– Забирайте, – бросил он делиаранцу. – У вас всё получится.

Орин едва успел подхватить падающий меч, а священник уже захлопнул дверь.

– Мы в вас верим, – раздалось из-за двери.

Дар раздраженно сплюнул.

– Он в нас верит. Кстати, ещё немного и… О, а где наш друг?

Орин осмотрелся. Рэми исчез. Краешек полной луны показался над деревьями. Мир залил холодный белый свет. Из леса донесся далёкий тоскливый вой. По коже побежали мурашки размером с кулак.

– Что-то мне не по себе, – сказал Дар. – Надо пойти ребят забрать.

Со стороны дома Рэми раздались крики.

– Клевец мне в ухо! – рявкнул Дар. – К дому!

Они кинулись на выручку.

Когда до дома крестьянина осталось с десяток шагов, из-за угла вылетел Огл. Полёт закончился мощным ударом о землю. Копьё, что держал в руках, разлетелось в щепки. Следом вылетел длиннорукий Роланд. Оба остались на земле без движения. Из-за дома раздался громкий радостный вой. Ноги делиаранца развернулись сами, пытаясь спасти туповатого хозяина от кошмарной участи. Орин едва справился со слабостью. Дар, бегущий впереди всех, закричал. Воины, рысаками несущиеся позади, подхватили крик. Орин со страху заорал изо всех сил. Повторившийся вой перекрыл крики. В нём отразилась неистовая радость победы, обещание скорой и лютой смерти. Кто-то пробежал мимо Орина в обратном направлении. Затем ещё и ещё. Делиаранец с трудом подавил нахлынувшее желание последовать их примеру.

Орущий Дар повернул за угол дома первым. Мощно грохнуло, крик прервался. Воин вылетел из-за угла и пролетел шагов десять. Ещё шагов семь катился по земле. Затем затих. Орин осторожно выглянул из-за дома, следовавшие за ним воины решили не торопиться, сгрудились за спиной. Волосы делиаранца приподняли шлем. У дверей вполоборота к нему стоит двуногая волосатая тварь. Тело тонкое, изящное, кажется слишком хрупким и даже немощным. Морда напоминает звериную и человеческую одновременно: будто кто-то схватил человека за челюсти и выдвинул их вперёд на ладонь. Лоб словно срезали к макушке. Глаза сидят глубоко, словно решили спрятаться от чего-то. Короткие остроконечные уши чутко ловят каждый шорох. Темная, непонятно какого цвета в свете луны, шерсть покрывает зверя с головы до ног. В передних лапах-руках безжизненное тело селянки, и то с какой лёгкостью тварь держит его, разрушает обманчивое впечатление слабости существа. Горло женщины перегрызено вместе с позвоночником. Челюсти с лёгкостью рвут омертвевшее тело. На землю набежала лужа крови, и тварь запёрлась в неё ногами. Вокруг валяются обломки копий. На длинной шерсти существа видны небольшие кровавые потёки, но ни одной раны Орин не заметил.

После очередного рывка голова женщины с неприятным – будто рванули мокрую ткань – звуком отвалилась и подкатилась к ногам Орина. Хазрак заинтересовано повернул окровавленную морду. Глаза полыхнули пугающей краснотой, пасть открылась, в свете луны блеснули зубы. Зубы… Орин и представить себе не мог такого ужаса: зубы торчат изо рта на палец, и не строго верх и вниз, а под небольшим углом в от морды. Такими можно нанести страшную рану даже если пасть закрыта: достаточно мотнув головой, коснуться человека. А уж как удобно рвать ими жертву и выразить нельзя. Делиаранец представил, как в его тело впиваются эти зубки и едва не побежал.

Пальцы твари разжались, обезглавленное тело рухнуло в лужу крови. Несколько капель шмякнулись в стену рядом с Орином. По белому поползла удлиняющаяся красная полоска. Хазрак развернулся, под плотной шкурой сдвинулись рельефные мышцы. Зверочеловек безбоязненно пошёл на Орина. Делиаранец выставил перед собой меч, но зверь удостоил оружие лишь презрительным взглядом. Молниеносным броском он попыталась перехватить клинок. Орин трясущимися руками ткнул вперед.

Глаза едва не лопнули от мощного вопля. Зверь неверяще уставился на рассеченную от запястья до локтя руку. И рана не затянулась на глазах.

– Так его, гада! – раздался из-за спины делиаранца подбадривающий голос Дара. – Дай ему в лоб, чтоб ухи отвалились!

Орин сделал шаг навстречу хазраку. Тварь вперила взгляд в меч. Пасть угрожающе открылась, руки опустились, тело припало к земле. Хазрак попятился на всех четырёх конечностях как собака.

– Не дай ему уйти! – крикнул Дар.

Судя по скрежету и ругани, он пытается встать.

Орин сделал еще несколько шагов, но хазрак действовал быстрее: делиаранец только моргнул, а тварь успела развернуться и прыгнут на недосягаемое расстояние. Орин понял, что не успеет.

– Темп! – как молния пронеслась в голове мысль.

Он произнес триггер. Мир замер, исчезли шорохи, ругательства и скрежет доспехов поднимающегося Дара. Ноги почему-то ослабли, делиаранец едва подковылял к зверю. Вес меча увеличился в десятки раз. Пришлось приложить немало усилий, чтобы рубануть зверя по шее. Звуки вернулись, меч рванулся, будто живой и потащил за собой. Орин не успел вовремя разжать пальцы, тело резко развернуло, и он повалился на землю.

– Осторожно! – выкрикнул кто-то, кажется Огл.

Орин вяло повернул голову. Хазрак стоит рядом на двух ногах, голова повисла на куске кожи. Руки пытаются приставить её на место. Челюсти лязгают, будто хотят вцепиться в свою же руку, изо рта капает обильная слюна вперемежку с тягучей кровью. Орин поднялся на подгибающиеся ноги. Меча он все-таки не выронил, что обрадовало несказанно. Хазрак, наконец, приладил голову, глаза отыскали обидчика. Но это было последним, что увидел. Плоть не стала срастаться, и Орин поставил жирную точку в жизни твари: в свете луны победно блеснуло отточенное лезвие. Клинок доделал начатую работу. Во всё стороны полетели красные капли. Челюсти клацнули в последний раз, обезглавленное тело сделало несколько неуверенных шагов. Ноги подогнулись, тварь грузно завалилась на спину около делиаранца. Словно в ознаменовании победы где-то недалеко прозвенел колокольчик. В тело хлынули силы, и Орин почувствовал удивительную бодрость. Подковылял Дар.

– Очень неплохо для новобранца.

– Кого? – не понял Орин.

– Новобранца… э-э-э… ну, начинающего значит.

– А-а-а.

Орин присел рядом с убитым зверем, взгляд изучающе прошёлся по порождению леса.

– Опасный, сволочь. А по внешнему виду и не скажешь, – пробурчал Дар. – Ты, пока отдохни, а я ребят соберу.

Воин отправился к своим подчинённым и начались наставления:

– Чё развалился, как коровья лепешка на дороге. Фу-у-у, да от тебя и воняет также. Обделался чёль?

Ему что-то ответили, Дар негодующе взревел. Послышались звуки тумаков, грохот нового падения. Громко заржали.

– Молчать! – заорал Дар.

Наступила тишина. Дар попытался сосчитать своих. На пяти сбился, начал снова. Опять сбился и заставил всех построиться. После переклички стало ясно кого не хватает.

Орин ощутил беспокойство. Вроде хазрак мёртв, вон башка валяется, но что-то не так. Какая-то мысль попыталась пробиться в сознание. Пальцы до боли вцепились в рукоять сирминиевого меча. Кажется, до них дошло раньше. Ещё не сообразив, что к чему, молодой делиаранец вгляделся в темноту леса. Повеяло холодом, причём из-под лат. Между стволами замельтешили красные глаза. И не одна пара. Орин попятился. На кого-то налетел. Оказывается, он приблизился к выстроившимся воинам.

– Ты чё пятишься? – радостно спросил Огл. – Всё закончилось.

– К оружию! – призвал Орин.

– Ты что со страху умом тронулся? – раздался над ухом голос Дара.

Делиаранец вместо ответа ткнул мечом в сторону леса. Воины повернули головы в указанном направлении.

– Клевец мне в ухо! – потрясённо воскликнул Дар. – А я ещё подумал, почему хазрак повадился каждую ночь.

Огл встал плечом к плечу с Орином.

– Кажется, он не всех убивал.

– И хазракам нужна компания, – пробормотал длиннорукий Роланд.

Красные глаза приблизились. К дому вышло пять мохнатых существ. Все одинакового роста, тонкие, изящные, обманчиво безобидные. Свет луны выхватил из темноты пасти длинные зубы.

– Может того, смело убежим? – предложил Огл.

– Не хочу, чтобы меня хоронили с разодранными штанами, – процедил сквозь зубы Дар. – Сомкнуть ряды, щиты и копья… ах дьявол, последние своими задницами переломали. Мечи вперёд!

Хазраки подошли неспешно, как хозяева, знающие, что их домашняя скотина никуда не денется.

– Мне твой фокус понравился, – шепнул Орину на ухо Дар. – Как насчёт повторить?

– Можно, – буркнул Орин. – Но меня хватит максимум на одного-двух.

– Ага, ну ничего страшного. Справимся и так. Может попросить их подождать и сбегать к священнику, вдруг у него ещё пара другая таких мечей завалялась?

Орин не успел ответить. Что-то заметалось между тварями, причём так быстро, что виден лишь смазанный силуэт. Звери опрокинулись на спины. Срезанные головы откатились от тел. Из воздуха материализовался высокий худой человек в скрывающем тело плаще. Узкое некрасивое лицо оживляют мерцающие в темноте, струящие теплоту и уверенность тёмно-зелёные глаза. Тонкие пальцы левой руки сомкнуты вокруг корявого, похожего на переплетённые корни, посоха. Острое лезвие в навершии с резким металлическим звуком исчезло в посохе.

Воины Дара напряглись. Пришелец отвесил поклон.

– Чаровник Эскобар. Извините, что вмешался. Я, конечно, понимаю, что вы бы справились, но нехорошо развлекаться самим и не дать поразвлечься другим.

– Дык ты б пораньше пришёл, – заявил Огл, – мы бы тебе и поляну, и зверьков уступили. Оторвался бы по полной.

– Не сомневаюсь. А сейчас, если вы не против… – Он махнул рукой.

Из леса со спины насторожившихся воинов выскочил небольшой отряд.

– Тела надо сжечь, – пояснил Эскобар. – У подобных тварей невероятная способность к выживанию.

Прибывшие воины деловито стащили трупы в кучу. Дар погнал было своих в лес за дровами, но Эскобар остановил. С посоха сорвался мощный огненный поток. Трупы мгновенно превратились в пепел.

– У вас есть раненые хазраком? – спросил чаровник.

Дар учинил допрос с пристрастием. Эскобар подошёл к Орину.

– Я застал окончание твоей схватки со зверем. Прими совет: будь осторожнее с чарами, – сказал он. – Научись дозировать, тратить Силу небольшими порциями. Иначе когда она будет нужна, а ты её растратил, и пальцем не сможешь пошевелить.

– Мне это уже говорили, – сказал Орин, вспоминая слова ведуньи и неприятную слабость после выхода из «Темпа», и если бы не странный прилив Сил, он и сидеть не смог бы.

– А это не ты мне помог восстановить Силу? – спросил делиаранец чаровника.

Тот непонимающе на него воззрился.

– Нет.

– Странно, – пробормотал Орин.

Эскобар протянул руку ладонью вперёд.

– Дай мне твой бревиарий. Я впишу одно действенное заклинание против таких зверушек.

Орин протянул ему книгу. Эскобар выхватил из воздуха перо и что-то долго выводил.

– Это чары Огня. Когда воспользуешься ими, не забудь выставить перед собой руки.

– Спасибо, – поблагодарил Орин чаровника.

Эскобар ухмыльнулся

– Сочтёмся.

Подошёл Дар, доложил о раненый:

– Трое сильно пострадали, но живы. Одного раненого, что тащили от Кербелы, тварь загрызла.

Радость на лице чаровника сменилась озабоченностью.

– Где раненые? – как-то напряжённо спросил он.

Дар подвел его к трём лежащим у стены дома воинам. Двое пострадавших оказались в ужасном состоянии: кровь из широких ран на шее залила доспехи от груди до пяток. У одного руки в плечах вывернуты. Сквозь лопнувший наголенник другого торчат кости. Третьему не повезло больше – когти распороли нагрудник как гнилую кожу. Кольчуга рваными лохмотьями вывалилась наружу, на кольцах налипли куски плоти и свернувшиеся комочки крови. Вторая рана пролегла от виска через щёку к подбородку. Жутковато оголились кости челюсти. Глаза постоянно пытаются закрыться, голова заваливается на бок, но воин, Дар назвал его Марком, героическими усилиями пытается удержаться на краю сознания. Он даже слабо улыбнулся. Брови Эскобара сцепились словно в драке, на лбу появились не предвещающие ничего хорошего морщины, в глазах вспыхнула боль и решимость. Орину даже показалось, что из них, а не с посоха вырвался огонь. Люди даже вскрикнуть не успели, а на земле остались только оплавленные доспехи и оружие. Серый пепел покрыл их тонким слоем. Дар стоял в растерянности лишь несколько секунд. Меч уперся в горло чаровника. Клинки словно прыгнули в руки воинов обоих отрядов.

– Ты что сделал, чучело! – закричал Дар. – Знаешь, куда за это я тебе твой посох засуну?

Чаровник исчез. Только Орин успел заметить его перемещение в сторону. Клинок с навершия посоха упёрся в горло Дара.

– Спокойно, – сказал чаровник, – другого выбора нет. Уже завтрашней ночью они стали бы такими же.

Дар сплюнул.

– Но ты же чаровник, придумал бы что-нибудь.

– Нужно особое зелье, – пояснил Эскобар. – И как его готовить ни я, ни Орин не знаем. Или я ошибся?

Быстрый взгляд в сторону делиаранца. Тот отрицательно мотнул головой. Чаровник посмотрел на Дара.

– А раз так, то их мгновенная смерть была единственным выходом. Или хочешь, чтобы твои люди пополнили стаю этих чудесных зверушек?

Дар зарычал от бессилия. Чаровник убрал посох от его горла, лицо обратилось к прибывшим с ним воинам.

– Здесь больше делать нечего, уходим. – Он посмотрел на делиаранца. – Научись быть жестким, рассчитывай действия на несколько шагов вперёд, учитывай возможные последствия, иначе не выживешь в этом меняющемся мире. А меняется он быстро, пугающе быстро.

– Я запомню, – ответил Орин.

Эскобар направился в лес. Отряд исчез так же стремительно, как и появился.

– Скотина! – с негодованием выкрикнул Дар, тело затряслось от ярости.

– У него не было выбора, – напомнил Орин.

– Все равно скотина. Из-за таких как он и происходят подобные вещи. Ведь это чаровники развязали ту страшную войну. Ненавижу колдовство и всех, кто с ним связан.

– И даже меня? – поинтересовался делиаранец.

Дар смутился.

– Нет, ты свой. А этот – гад!

Орин посмотрел на останки сожженных воинов. Доспехи и мечи почернели от сильного жара. Окалина создала на их поверхности причудливый волнистый рисунок. Пепел тонким слоем устлал траву и оружие.

– Надо вернуть меч священнику, – сказал делиаранец.

– А может того, не стоит, – сказал в спину Огл.

Он, как и все, до сих пор не пришёл в себя от гибели товарищей в огне чаровника. Орин радостно потряс свитком перед лицом Огла.

– Мы теперь без него обойдёмся. – И он зашагал к церкви.

– Магия, конечно, хорошо, – сказал следующий за ним Дар, – но оружие как-то надежнее. Сила истощится, что-то забудешь, а оружие вот оно, ощутимое, прочное, никогда не подведет. Только немного ухаживай за ним и всё.

Орин промолчал.

Церковь показалась нежилой. Орин осторожно постучал в дверь.

– Изыди, нечисть! – Голос священника сорвался на визг. Естественно двери он не открыл.

– Это мы… – крикнул как можно громче Орин.

– …хазраки, – мрачно закончил Дар, – пришли святого тела попробовать.

Орин толкнул Дара локтем в бок.

– А чего? – проворчал воин. – Ты видел когда-нибудь хазрака, который прежде чем ворваться в дом, вежливо стучит в дверь?

Орин вообще хазраков никогда не видел. Наверное. Снова попытался вспомнить кто он и откуда. Воспоминания уперлись в чёрную как сажа стену. Поэтому с решением загадки происхождения придётся повременить.

– Отец Акбани, я пришёл вернуть меч.

– Не надо, – проблеяло из-за двери, – оставь себе, сын мой. Ты по праву его заслужил.

– Я же говорил, оставь себе, – прошептал Дар. – Стоило по ночи в темноте шарахаться. А если не всех тварей перебили?

Орина как в ледяную воду окунули. Глаза против воли вгляделись в темноту леса, уши чутко ловили каждый шорох. Ноги сами понесли в сторону отряда. А Дар словно нарочно подлил масла в огонь:

– И до рассвета далеко.

Делиаранец посмотрел на едва взошедшую над лесом луну. Да, до восхода солнца многое может произойти. Надо сменить тему, а то со страху сердце остановится, да и ноги ходить отказываются.

– Как там раненый, ну… тот второй, которого тащили из Кербелы? – спросил он товарища.

Дар нахмурился, споткнулся о камень на дороге.

– Свен то? Да ничего. Без сознания. И знаешь что странно, его хазрак не тронул. Рэми на куски порвал, его женщине башку оттяпал, а этот цел и невредим. Правда весь в кровище, уже запекшейся.

Показался угол дома, а за ним стоящие воины.

– Кто ещё пострадал? – спросил Орин.

Дар отвел глаза в сторону, раздраженно сплюнул и проворчал:

– Если бы этот тощий гад не вмешался, никто.

– Если бы этот тощий гад не вмешался, думаю, погибли бы все, – в тон сказал Орин. Ему не понравилось, что Дар упорно не желает признавать острую необходимость случившегося. Хотя в глубине души что-то тоже сопротивляется очевидному. – Пошли.

Дар быстро осмотрел подчинённых, приказал собрать доспехи и оружие павших. Воины понесли раненого на руках.

– А может Его Милость колданёт, чтоб своими ножками пошёл? – спросил сразу же уставший Олаф.

– Ты хочешь ещё одного нести? – спросил Дар.

Олаф замотал головой.

– Тогда вперёд.

Деревушка давно затерялась среди деревьев, а в маленьком отряде никто и слова не проронил. Всех потрясла смерть товарищей не столько от зубов хазрака, сколько от рук чаровника. Причём не какого-то, враждебно настроенного, а своего. Орин попытался внять совету Эскобара и просчитать, возможно ли было спасти товарищей. Холодная расчетливость подсказала, что нет. Он попытался подходить к этому вопросу то так, то эдак. Вертел, крутил. Бесполезно. Конечно, если бы они дошли до города хотя бы к концу дня, если бы нашли чаровника и, если бы он знал, как снять проклятие, то тогда… Да, слишком много этих «если». Зато ясно, что произошло бы, не найди они чаровника до конца дня, особенно в крупном городе. Внезапно всплыли в памяти слова ведуньи: «Научись понимать важность выбора. Иногда, чтобы выжили многие, нужно пожертвовать жизнью одного или нескольких». Теперь понятно, что она имела ввиду.

На ночную дорогу никто не выскакивал, но воины натерпелись страху. За каждым деревом мерещились притаившиеся хазраки, любое шевеление веток заставляло нервно вздрагивать и выхватывать мечи. После нескольких минут испытанного ужаса они перестали кидать их в ножны. Орин услышал, что за спиной – он возглавил отряд вместе с Даром – кто-то то ли молится, то ли бормочет проклятия. Дар молчал, будто языком подавился. На лице – напряжение, глаза изучающе всматриваются в темноту леса.

Постепенно мрак неба уступил место серости. В мир уверенной походкой шагнул новый день. Лес наполнился трелью птиц, призывным рёвом оленей, скребущими звуками снующих по стволам деревьев зверьков. Листва успокаивающе зашелестела от лёгкого ветерка. Взошедшее солнце придало бодрости людям, настороженность и нервозность схлынули. Между деревьями показался просвет.

– Город… – сказал кто-то неуверенным голосом.

– Город! – заорали радостно остальные.

Орин оторвался от тяжких мыслей. Отряд вышел на опушку леса. Куда ни глянь – широкие поля. Недалеко, вяло переставляя ноги, бродит стадо коров. Сонный пастух хлыстом отгоняет их поближе к опушке. Между полями колышущейся травы, как остров среди моря, возвышается огромный город. Серые стены кажутся неприступными. Высокие зубчатые башни с бойницами могут вместить не один десяток лучников. На одной из них гордо реет длинный синий стяг, с изображением меча на фоне огня. Высокие обитые железом ворота демонстративно распахнуты, чтобы каждый видел их толщину и надежность. На стене важно вышагивают стражники в начищенных доспехах. Один из них посмотрел в сторону отряда. Рот несколько раз открылся, но с такого расстояния голоса не слышно. Палец несколько раз ткнулся в сторону приближающихся к замку гостей. На стене забегали. Ворота, как челюсти гигантского зверя, с лязгом захлопнулись.

– А нам здесь рады, – констатировал Огл.

– Еще бы, сам господин Огл, клевец ему в ухо, идёт, – поддернул Дар. – Пасть закрой!

Воины на крепостной стене с пристальным вниманием наблюдали за приближением небольшого отряда. Многие осторожно высунули головы между зубцов. В бойнице над воротами показался здоровенный стражник, морда красная, глаза на выкате, губы такие, будто его по ним били. Причём никак не меньше суток. Руки упёрлись в парапет, морда едва пролезла наружу.

– Хто такие? – высокомерно спросил он.

– Сейчас господин делиаранец от тебя обгоревшие штаны оставит, тогда поймешь, – крикнул Дар.

Орин на всякий случай выпрямил спину, вспомнив, как вел себя лорд Сайтор.

– Ха, делиаранец, – сказал стражник, – держите меня семеро. С такой рожей и при таких доспехах даже крестьянина не встретишь.

Дар побагровел.

– Ты на себя посмотри, тебя только семеро за портки удержать и смогут. Вона какую харю отъел.

– Да я тебя… – провизжал стражник.

Он попытался ухватиться за меч, но забыл, что ему ещё и опираться надо. Подбородок приложился о парапет, челюсти звонко клацнули. Тело поехало вперед, опасно высунулось наружу. От падения спасло чудо.

– Что, боров, – поддел его Огл, – харя задницу перевесила?

Такого оскорбления стражник стерпеть не смог.

– Лучники, – завизжал он.

– Отставить! – раздался властный голос.

Стражник исчез.

– Открыть ворота! – снова сказал кто-то.

– Но… – попытался прекословить стражник.

– Я сказал, – в голосе послышалась угроза, – открыть ворота!

Створки нехотя разошлись. Орин прошёл под сводом ворот. Четверо стражей проводили его весёлым взглядом. Навстречу вышел кряжистый, с ногами-колодами, человек. На левом глазу чёрная повязка. Седые волосы коротко острижены. В широких плечах угадывается сила, а в несколько ленивых, на первый взгляд, движениях – опыт. Судя по одежде не из знатных, но и не простой воин. А по тому, как быстро оценил каждого, даже очень не простой.

– Приветствую вас в славном городе Хараноме, – сказал он. В провале рта явно не хватает зубов. – Вы вовремя. Меня зовут Тэйгл. Следуйте за мной.

Он двинулся вглубь города, уверенный, что за ним последуют. Пришлось поторопиться.

– А в чём дело? – спросил Орин.

– Всё объяснит лорд Броган, – через плечо бросил Тэйгл.

– Настоящий воин, – тоном знатока сказал на ухо Орину Дар. – Жизнь била его и прямо в зубы. Если бы был неумехой, давно бы лапти довязал.

– Чего? – не понял Орин.

– Я грю, давно бы землёй подавился, – пояснил Дар.

– Опять не понял.

– Вот дубина, – проворчал воин. – Это значит – давно бы помер. Понял?

– Так и говори, – буркнул Орин.

Дар лишь фыркнул в ответ. Орин заинтересовался городом. Он явно больше Кербелы. Дома в основном каменные, в два-три этажа. Крыши двускатные, увенчаны коньками. Трубы длинные, почерневшие от времени. Улицы вымощены брусчаткой. Народ суетливо носится от двери к двери. Несколько раз их едва не сбили. Из одного дома вышли не стоящие на ногах мужики. Рожи как у давешнего стражника красные, улыбки разрывают рот. Один загорланил что-то несуразное, вопли тут же подхватили другие. Из заведения пахнуло чем-то гадостным и прокисшим. Орин посмотрел в открытую дверь. В полутемном помещении угадываются столы, стулья, стойка, а за ней стоит широкий с отвисшим пузом мужик. В руке – огромная кружка. Дверь захлопнулась. Внимание Орина привлек другой дом, точнее не дом, а нечто: крыша на четырех столбах, три стены, в углу небольшая печь с открытой топкой. Огонь горит жарко. Обнаженный до пояса крепкий мужчина в штанах и чёрном переднике, зачем-то суёт в огонь раскаленный кусок железа. По центру здоровенная железка с плоской поверхностью. На стенах висят мечи, щиты, копья, поножи, наплечники и наручи, но особенно Орину понравились панцирь и шлем, отполированные до блеска. Человек в переднике бросил на отряд мимолётный взгляд, глаза от удивления расширились.

– Серпом меня по пальцам! – воскликнул он. – Стойте!

Раскаленная железяка оказалась забыта в огне, а человек кинулся к воинам.

– В чем дело? – Остановил его Тэйгл.

Человек поклонился.

– У них мой брат.

Тэйгл повернулся. Все взгляды уперлись в раненого.

– Ты ничего не перепутал, кузнец? – спросил Дар.

– Как можно спутать своего брата с кем-то другим, – возмущенно ответил тот.

– Тогда забирай, – с каким-то облегчением сказал Дар.

Орин склонился над раненым, произнес триггер. Золотистое сияние переместилось с рук на тело лежащего. Орин прислушался к своим ощущениям и когда почувствовал, что становится не по себе, прервал лечение. Веки раненого поднялись. Пустота в глазах быстро сменилась осмысленностью. Взгляд зашарил по лицам склонившихся людей, наткнулся на лицо кузнеца.

– Брат, – едва слышно произнёс он.

– Ну, что я вам говорил. Это же Свен. Здорово брат. Как же это тебя угораздило?

Раненый слабо улыбнулся. Орин хоть и помог ему, но не настолько, чтобы запрыгал как зайчик.

– Да я и сам не знаю, – тихо сказал воин. – Шёл, никого не трогал, а тут шарах по башке. Дальше ничего не помню. Один раз только дёрнул кто-то за ногу, да так больно.

Кузнец бросил неприязненный взгляд на воинов.

– Чё ты на нас пялишься? – вякнул Огл. – Мы его вообще в первый раз взялись нести.

– Ладно, хорошо хоть живым доставили, – сказал кузнец и посмотрел на Орина. – А вам особая благодарность.

Он вернулся в кузню, снял со стены превосходный шлем и панцирь, понравившиеся делиаранцу.

– Это Вам, господин. Не побрезгуйте.

Дар подтолкнул в спину растерявшегося товарища.

– Бери, добрые доспехи, гля, как на солнце синевой отливают.

Орин скинул старые, помятые. Новые показались такими родными и своими, что делиаранец не удержался и провел по ним ладонью. Шлем тоже пришёлся впору. Но в душе зародилось неприятное чувство. Нечто такое, будто сделал гадость и взял за это награду. С таким настроением он и дошёл до дворца. Вид здания вызвал невольный возглас восхищения и всё отрицательные эмоции испарились. Тэйгл довольно хмыкнул. Дворец сложили из красного камня, да так умело, что издали кажется хрупким, воздушным, но при ближайшем рассмотрении понимаешь, что впечатление обманчиво. Огромные камни подогнаны настолько хорошо, что и волос между ними не пролезет. Он и выглядит как крепость в миниатюре: узкие окна в человеческий рост, двери, обитые полосками красноватого металла и украшенные причудливой резьбой, не слишком широки, да и в высоту маловаты, под крышей небольшие отверстия. Из них удобно поливать неприятеля раскалённой смолой или сбрасывать камни. Ко входу ведёт лестница с высокими ступенями. По бокам – парапет, на котором замерли в устрашающей позе какие-то крылатые твари. Два стражника замерли перед дверями.

– Милорд, прошу следовать за мной, а остальным придётся подождать на улице, – сказал Тэйгл.

Дар не возражал, а у остальных мнения не спрашивали.

Стражники распахнули перед Тэйглом двери. Первый зал не впечатлил: слишком мал, пуст и на отделку явно пожалели средств. Дальше пошли коридоры, столь узкие, что постоянно плечами стены царапаешь. Путь закончился в широком зале, с высокими потолками. Орин ахнул. По сравнению с ним зал во дворце Сайтора – жалкая комнатка: везде позолота, пол вымощен цветной плиткой. Длинный красный ковёр во всю длину зала. По периметру стоят медные начищенные до блеска канделябры, три люстры в несколько сотен свечей свешиваются с потолка. В стенах – ниши, занятые замершей стражей. Между окнами натянуты длинные штандарты. Орин залюбовался рисунками гербов. Перед последним, с изображением щита, меча и какого-то цветка остановился. Из соседнего коридора вышел стройный подтянутый мужчина. Лицо худое, так что скулы выпирают, но худоба не болезненная. Длинные до плеч черные волосы прихвачены золотым обручем с крупным бриллиантом в центре. Бородка клинышком, усы маленькие тонкие, концы слегка подняты вверх. Кожа светло-коричневая даже на ладонях. В чёрных как ночь глазах отражается ум и своенравность. Тело скрыто бордовым камзолом из парчи и такими же штанами. На груди слева приколот золотой цветок, подобный изображенному на гербе. На ногах чёрные замшевые туфли с серебреными пряжками.

– Это герб моей семьи. Извините, что заставил себя ждать. Дела.

Он подошел к Орину вплотную, поклонился и представился: