Текст книги "Ценник"

Глава 23
Есть контакт!

Договор с профессором в Склифе, а потом в ресторане воплотился в жизнь. Алексей Лебедев, естественно, не мог предвидеть повторного попадания в Сычёвку. Но препарат, вколотый ему профессором, сработал. И профессор Юрий Георгиевич прекрасно сыграл свою роль Доктора Зло. И сам Лёша медленно, но верно вспоминал всё. Играя в психа, обходя современные нейролептики и психотропы благодаря чудо-препарату доктора, Лёша «свихивался» не раз. Такое не снилось ни одному актёру. Наверняка спецагенты, двойные и тройные шпионы сталкивались с подобными ему ситуациями. Но выжили ли они? Не сошли ли с ума? Этого Алексей Лебедев не знал.

…Его сейчас волновали две вещи: понять, где его дочь, и вспомнить подготовку к этой невероятной операции «захвата» самолёта. Скорее всего, его готовили к захвату Абу Аль Сафара Маджа. И, несмотря на рассказ ушедшей в мир иной следовательши контрразведки Ведерниковой, Аль Сафар не владел полной информацией о «захвате». Конечно, Лёшу зомбировали. Безусловно, то же самое с ним проделывал Аль Сафар – Валерий. Но для чего дал деньги тогда? Сказал, оплата. За захват? От него? Деньги Лёша действительно нашёл. Но для чего Сафар забрал Дашу? Просто страховка? Аль Сафар не мог не знать о том, что Алексей Лебедев только недавно вновь обрёл свою дочь. И было понятно, что как нашёл, так может и потерять. Они с дочерью не так долго пробыли вместе, чтобы Лёша «горевал» о её потере. В любом плане потере. Дашу могли убить в самолёте. Это Алексей видел своими глазами. Причём убила бы его падчерица – одна из падчериц – самого Аль Сафара. Не ведая, что он находился в том же самолёте. Потому что, скорее всего, и «боевая дочурка», и Лёшина Катя видели своего отчима – Маджа – в других обличьях. И не знали, кто он есть в реале. Это были слова Маджа, но именно так и могло быть. Даже, скорее всего, это было правдой… И наверняка обе даже не знали, что он не родной их отец…

…Испытывал ли Аль Сафар к ним чувства? Хоть какие-то? Очевидно, да. И что вырисовывалось чётко – именно поэтому забрал Дашу. Не убил, когда Лёша уснул на лету, не сбросил без парашюта. Мстил за свою убитую Лёшей дочь-падчерицу?

…Алексей не находил ответ. И помнил про запасной препарат Юрия Георгиевича. На случай если психика и память, а также чувство реальности зайдут у Лёши в тупик. Как он сказал сам… Но Лебедев выжидал. Он верил. Не только в себя и свою память. Он верил в Чудо.

…Сидя в квартире Ведерниковых с трупом Аниной мамаши и спящей после алкогольного траха модели Ведерниковой-младшей, Лёша размышлял, как поступить. Правильно поступить. С трупом контрразведчицы можно было подставить её дочь. Но был какой-то отчим Ани, про которого Лёша просто «блефанул» и попал в точку. Тоже силовик? И где его искать? Сама Аня могла, конечно, что-то о нём рассказать… Может, это и есть новая ниточка?

…Лебедев думал…

«Катя, Даша, Аль Сафар, ГРУ, подготовка, Ведерниковы… Ведерникова Анастасия… Анастасия Валерьевна… Да ну ладно. Совсем уже бред! Валерий – Аль Сафар, Анастасия Валерьевна… Стоп… „Все люди – родственники“… Именно так произнёс Мадж в самолёте. А слова он на ветер не бросал. Этот человек продумывал любую мелочь, любой нюанс. Конечно, он знал, что, усыпив его, Лёшу, он развернёт самолёт, прыгнет ещё на территории Турции с Дашей. А Лёша проснётся, не зная, был он в Дамаске или не был. Гениальный расчёт! Анастасия Валерьевна… Тоже дочь? Самая старшая???» И Лёша кинулся к сумочке Ведерниковой-старшей.

Корочка ГРУ, паспорт как паспорт, женские штучки, те самые духи… Портативный диктофон. Алексей включил. На диктофоне была полная запись из самолёта с заколки-диктофона Даши. «Твою мать! Есть! Они просто переписали, а ту – на заколке, стёрли. Убрали звук. Хотя всё равно можно было восстановить у умельца какого-нибудь. И эта дохлая тварь вот так просто носила в сумочке сверхсекретную запись?! Про которую не должен был знать никто?! Не в сейфе где-то, не в ячейке какой-нибудь. В сумочке!»

И Лёша понял: именно Ведерникова забрала в больнице заколку. Точнее, её у него забрали-то сразу. Но понятия не имели, что это диктофон. Возможно, она её забрала ещё раньше. И, очевидно, была самой первой или в числе первых, кто арестовывал Лёшу после посадки в Сочи. Скорее всего, было именно так. Стерва никому не сказала про запись. Она её переписала. Наверняка сама. «Но для чего?» Алексей судорожно думал. «Шантаж для кого? Какая-то своя игра?» И вдруг то самое Чудо произошло.

«Только Ведерникова знала, что Аль Сафар был в самолёте. Да, все мне говорили, что меня готовили к захвату Маджа. Но именно Ведерникова была напрямую с ним связана. И дочь она или не дочь – не имело значения».

Стало понятно, что у них был свой план. И заколку Ведерникова определила случайно. Всё как по нотам. Запись была единственной уликой присутствия Аль Сафара на борту. И видео с камер в кабине, как и момент прыжка Аль Сафара с Дашей, стёрла Ведерниковва. Она просто умудрилась быть шефом этого расследования. Не зря она ему рассказала про всю подставу с «боевиками ИГИЛ1313
  Террористическая организация, запрещенная на территории РФ.


[Закрыть]». Только она владела полной информацией. Про подготовку Алексея Лебедева знали несколько человек. Но Ведерниковой надо было сделать так, чтобы все эти люди, её коллеги, думали, что Маджа в самолёте не было. Что он призрак. Конечно, поверили ей. Не Лёше. Соответственно, она изначально знала всё. Как всё будет. И что Аль Сафар спрыгнет в нужный момент. А то, что он прыгнул вместе с дочерью Алексея Лебедева – случайность. Он просто должен был уйти, сделав дело. Но прихватил Дашу. И Ведерникова, раз говорила об этом, знала, что это было. Получалось, что Ведерникова и Аль Сафар связывались. После всего. Скорее так и было. Да, на стёртых ей видео наверняка был момент надевания парашютов и т. д.

«Стоп! Не было этого момента! Не стирала ничего Ведерникова! Это сделал сам Аль Сафар в самолёте. А потом сообщил ей. Но как сообщил? Телефон – вряд ли. Компьютер? Зашифрованное послание???»

Лёша включил стационарный комп Ведерниковых. Он даже не был запаролен. Более того, был открыт личный Скайп Анастасии Ведерниковой. И последнее, что там было – это пятиминутный разговор с неким Валерой.

Алексей Лебедев знал, как воспроизвести разговор. У него давно была флешка с хитроумной программой, делающей такие вещи.

Алексей включил разговор. Это был Аль Сафар. Без всяких заумностей и шифровок он прямым текстом, называя Ведерникову Настей, сказал, что они на курорте в Турции с известной ей – Ведерниковой – девушкой. То есть с Дашей. Абу Аль Сафар Мадж терял бдительность. Он не шифровался. Конечно, никто не знал его голоса. И разговор про курорт и девушку никому ни о чём не говорил. Но Лёша Лебедев сообразил сразу – по голосу Маджа: он излишне весёлый. Радостный. И это не была радость после проделанной акции с захватом. Радость была… ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ. И Алексей Лебедев, больше как мужчина, а не как отец своей дочери, понял: Абу Аль Сафар Мадж, железобетонный стратег и террорист номер один, был рад, что Даша с ним. И не потому что забрал её в «заложницы». В его голосе была… ВЛЮБЛЁННОСТЬ.

«Охренеть. У него крыша поехала. Интересно, а Даша это поняла?»

Лёша не знал, что его дочь уже поняла всё. И в этот момент, пока он слушал запись, она конструктивно и чётко простраивала план действий в Турции.

…Любой великий ум подкосит любовь. Ты можешь быть гениальным шахматистом, суперкиллером, бог знает кем ещё. Но как только ты полюбишь – тот самый Серп снесёт твою голову напрочь, а Молот её ещё и расплющит.

Именно это и произошло с Абу Аль Сафаром. И Лёша это понял сразу. И Даша поняла. История Аль Сафара повернула свой вектор в совсем ненужную никому из террористов сторону. Но в самую нужную для Алексея Лебедева.

Заказывая туристический тур в Турцию с компьютера Ведерниковой, Лёше пришли в голову только два самых простых в мире слова: «Есть контакт!» Все великие китайские философы всегда говорили об одном и том же: победа в бою происходит задолго до начала боя.

…Правы китайцы. Как, собственно, всегда были правы…

Глава 24
Курортный роман

Резиденция Абу Аль Сафара представляла собой обыкновенные апартаменты дворцового типа. Никто из простых смертных никогда не видел хозяина этого дворца. Аль Сафар въезжал и выезжал на одной тонированной машине без водителя. Водил сам. Никаких сопровождений, охраны, кортежей. Изменял внешность простой бородкой с усами – и всё. И никто из обитателей резиденции террориста: охрана, женщины, девушки, обслуга – никто не знал, куда ездит хозяин. Аль Сафар ездил только в одно место и в одно и то же время – на рассвете: в тихую лагуну на берегу моря. И в пейзаже рассвета над прекрасным курортом в лучах восходящего солнца бликовали два автомобиля: Аль Сафара и… Женщины. Спутники не доставали это место: магнитное поле в лагуне было сверхсильным. Террорист номер один, как и всегда, знал, что делал. Естественно, как и всегда знал. Если бы заезжий зевака, случайно попавший в лагуну, увидел бы эту пару людей, он решил бы, что это романтическое свидание мужчины и женщины. Они выходили из своих машин, прогуливались по берегу тридцать минут и уезжали в разные стороны. Ни с яхты с моря, ни с воздуха, ни с гор вокруг невозможно было записать их разговоры. Снять на видео – да. Рассмотреть в бинокль – конечно. Но Аль Сафар и Екатерина – шеф одного из московских УФМС – говорили еле шевеля губами. И никакой спец по чтению с губ не смог бы определить даже маленькую ниточку разговора.

Но даже если бы это и случилось и их записали, разглядели и потом проанализировали – то поняли бы, что это – обыкновенная встреча отца и дочери. Самое смешное, что именно так оно и было. Екатерина Валерьевна Ведерникова и была в реале той самой приёмной дочерью террориста номер один.

…Лёша Лебедев, находясь в отношениях с Катей, даже не знал её фамилию. Он был влюблён, и его интересовала только сама Катя. Если б Алексей когда-нибудь заглянул в её паспорт, то всё равно не нашёл бы там никакой связи Кати с Аль Сафаром-Валерием. Ничего, кроме отчества. Катя была по паспорту Ивановой. И только в её метрике стояла настоящая фамилия. Поэтому ни в УФМС, да и нигде вообще Лёша бы не понял, что между этими людьми есть какая-то связь.

…Даша имела возможность гулять под присмотром охраны вне резиденции, где её запер Аль Сафар. Убежать? А куда? Да и как? Но уже на третьей прогулке Даша Лебедева стала внимательно вглядываться в воду моря, в котором купалась. Рифы… Цвет воды… Она попросила акваланг. Выдали маску с трубкой. И на четвёртый день Дарья Лебедева поняла, что она не в Турции, а на Красном море. Дочь Алексея Лебедева была умной и образованной девушкой. Она прекрасно знала, что в Турции четыре моря: Средиземное, Чёрное, Эгейское и Мраморное. Красное море было в… Даша путалась в догадках. «Египет? Израиль? Иордания?» Она бывала во всех местах, о которых думала, но ответа не было. Красное море было во всех этих странах. Но плавая, её осенило: «Рифы!»

Даше при всей её образованности было невдомёк, что Красное море омывает не три страны, а целых восемь. Но даже если бы девушка знала и об этом – это не привело бы ни к чему. Те самые рифы, которые её «осенили», были не только в Египте. Они были везде, где было Красное море. Но будь Даша в курсе этого, это не дало бы ей ничего тоже. Она не могла понять одно: как и когда её перевезли из Турции, над которой они спрыгнули с Аль Сафаром? Даша не могла вспомнить незаметный укол в бедро в Турции. Такой же, как в самолёте. Только с другим препаратом. И не знала, сколько она спала. Аль Сафар и здесь всё рассчитал. Теперь дочь Алексея Лебедева находилась для себя неизвестно где, но точно на Красном море. Это всё, что она поняла…

…Катя Иванова-Ведерникова была на отдыхе. И приехала отдыхать не одна – со своей молодой подругой. Модели Анне Ведерниковой было неизвестно, что Катя не просто её подруга. По сути, она являлась племянницей Кати Ивановой-Ведерниковой. И Аня знала, что её мамаша работала в спецслужбах, а когда ту нашли погибшей со смертельным ножевым ранением, Аня бросила всю свою модельную историю и просто уехала отдыхать с Катей. В свою очередь Катя понятия не имела, что её отец – Валерий Ведерников, он же Абу Аль Сафар Мадж – террорист. И не просто террорист. Мозг и направляющий вектор большинства террористов мира. Катя была уверена, что папа – просто богатый человек. А странные встречи в лагуне… Не в ресторане, не в парке каком-нибудь и никогда в самой Москве… Катя знала, что отец всегда был таким. «Бизнес – жестокая вещь», – думала она. И ей всегда хватало этого объяснения.

…Алексей Лебедев в самый последний момент, бронируя билет в Турцию, поменял свой на тур в Египет. Он сам не понимал, почему он это делает. Было одно единственное обстоятельство, которое помогло изменить его первоначальное решение: в разговоре Аль Сафара с боевой сукой ГРУ Ведерниковой-старшей прозвучала фраза со стороны. Аль Сафар говорил из своей резиденции. Услышанная Лёшей фраза была на арабском. Конечно, в Турции было полно арабов, но… Лёша знал особенности египетского арабского. И в прозвучавшей со стороны фразе, которая – он этого не знал – была брошена охранником Маджа и слышна в гарнитуру для Скайпа, был именно египетский диалект. «Тоже не показатель», – думал Алексей. Но туристический тур поменял.

…Сегодня уже многие знают, что ИНТУИЦИЯ – такая же программа мозга, как все остальные программы, которые мозг диктует человеку. Но именно Интуиция, а может, ещё что-то большее, говорила Алексею Лебедеву, что его дочь в Египте.

«Пальцем в жо… В небо, возможно»… Лебедев продолжал напряжённо думать. «Но я сделаю так».

Аль Сафар предложил Даше показать ей красивую лагуну, где можно поплавать с аквалангом. После бесконечных маски с трубкой Даша чуть не писалась от восторга, пытаясь тщательно это скрывать. И, конечно, согласилась.

– Нырнём вместе, Дарья.

– Не вопрос.

– Ты даже говоришь фразами отца.

– Это должно быть странным? Я же его дочь.

И Даша стала смеяться. Заливисто. Открыто. Легко. Воспоминания и мысли об отце приносили ей радость и… Любовь. Даша уже понимала, что это не дочерняя любовь. Её это забавляло, веселило, и её от этих мыслей просто «пёрло». Фантазии уходили далеко за пикантные грани. И размышления о том, что отец видел её голой в самолёте, толкали её девичий сексуальный импульс далеко вглубь её… Тела. Даша становилась влажной.

«В этом же нет ничего ненормального? Он же меня не растил особенно. Я и воспринимаю его как мужчину больше, чем отца. Но как это сделать?»

Это «Как это сделать?» сносило ей башню, девичью промежность и все семь чакр на теле, включая макушку. Фантазия летела в ванную, где они вдвоём с отцом, на стол, на пляж, где Даша купалась каждый день. Запретов не существовало. Понятие «инцест» один раз пришло в её молодую головушку и ещё больше развеселило.

«Я бы его… я бы…» – Даша Лебедева не находила слов.

– А ты его любишь, Дарья?

– Конечно, бандюган. Конечно, я его люблю.

– «Бандюган»? Оригинально!

– А кто ты? Бог, как ты говоришь постоянно? Ты бандота, Аль Сафар. Умный и отмороженный одновременно. Тебе, один хрен, яйца отрежут.

– Интересно, кто?

– Я.

Аль Сафар заржал. Тоже заливисто и даже по-мальчишески.

– Ну, если это будешь ты, Дарья… Я, возможно, подумаю над этим.

– Думай. Это единственное, что ты умеешь.

– Я ещё это всё воплощаю в жизнь, Даша.

– Убивая людей? Ты реально не соображаешь, что ты мудак?

– Был бы я им, не было бы таких, как твой отец. Да и вообще, не будь меня, не было бы ничего и никого, кто делает жизнь настоящей. Насыщенной. С запахом охоты и крови. Ты охотник, Дарья? Или лань?

– А в жопу я тебе засуну заколку. И много раз проверну. А она с камушками, бандюган… Кстати, ты не хочешь мне её вернуть?

– Что вернуть?

– Заколку мою, идиот нерусский.

– А у тебя была заколка?

– Понятно. Пошёл на х…

– Дарья…

Аль Сафар внимательно смотрел на девушку и терялся. Он собирал все силы, чтобы не броситься на неё и трахать, трахать… Целовать… Облизывать… Шептать ей стихи. Дышать в одно дыхание… Аль Сафар погибал. И ему это нравилось.

– И? Что замолчал, террорист?

– Поехали плавать.

– Поехали.

Даша испугалась этого взгляда. И у неё случилось дежавю: один раз на неё так посмотрел отец. «Интересно, это что-то мужское-звериное? Или это так они любовь проявляют? Странно, но они в чём-то похожи»…

Даше было не постичь, что и Аль Сафар – Валерий Ведерников, и Алексей Лебедев – прирождённые убийцы. Только Лёша почувствовал вкус к настоящей охоте в аэробусе, а Мадж уже подростком стал таким на полную катушку. Но оба они – и Лебедев, и Ведерников – были машинами смерти. Без эмоций. С чувством, с толком, с расстановкой. Они для этого находились на планете Земля. Убивать. Чувствовать к этому тягу. Вкус. Азарт… И в Дарье Лебедевой зарождалось новое чувство, которое она совсем не могла понять: её тянуло убить Аль Сафара.

Это не было мыслью – это оставалось каким-то животным желанием. Дарья Лебедева завершала троичность этого треугольника: она была такой же, как её отец и Аль Сафар. Даша Лебедева была рождена для того же. Просто не осознавала это. Бог Троицу любит. А Бог ли? В их случае?..

…Туристический чартерный борт 747 широким кругом заходил на посадку в Хургаде. Алексей решил, что если Аль Сафар и находится в Египте, то явно на Севере, а не на Юге. Он бы и сам так сделал. Логово, резиденция, крепость террориста должна была быть там, куда не полезет любопытный. И в месте, даже если его начнут пасти и контролировать, о котором эти наблюдатели ничего не поймут. Лёша Лебедев понимал, что Аль Сафар не прячется. И, скорее всего, живёт в богатом, но достаточно обыкновенном особняке, пусть дворце. Не вызывающем подозрений, что это какая-то боевая крепость.

«Если, конечно, он здесь. А не в Саудовской Аравии или Йемене. А то и в Иордании».

Лёша даже не догадывался, что в этот момент включалось ясновидение: он думал именно о странах, где есть Красное Море. Хотя понятия не имел, что его дочь на этом море.

…Плавали минут сорок. Кораллы на рифе поражали своей космически непостижимой красотой. И жизнью. Они жили, как и всё вокруг. Они дышали. И давали жизнь всем, кто их видел. Вдыхали её в людей, рыб, во всё, что было рядом, и одновременно везде.

– У тебя завидная фигура, Дарья.

Даша снимала плавательный костюм.

– Я в курсе.

– Спасибо сказать не хочешь?

– За то, что ты меня украл?

– За акваланг.

– Может, отдаться тебе, а, Аль Сафар?

Это был второй раз, когда она назвала его по имени. Аль Сафар затрясся внутри. Он не выдерживал.

– Это я могу сделать с тобой в любой момент.

И сразу понял, что он ошибся. Любовь лепила в нём свои узоры Снежной Королевы. Он делал что-то не то, говорил не то. Он так думал. Любовь постепенно сносила его разум.

– Знаешь… Мадж… Конечно, можешь. И я, возможно, даже этого бы и хотела…

Такого поворота Мадж не ожидал. Он подошёл вплотную к мокрой Даше. Легко и «шёпотом» провёл рукой по её волосам до спины. Посмотрел в глаза. И отошёл.

Даша почувствовала жар внизу себя. «Пипец котёнку. Я трахнуться хочу. Женщиной я стать хочу-у-у-у!!! С папой»…

Сублимация сексуальной энергии Даши сделала своё дело: Аль Сафар уловил этот импульс. И ему стало вдруг совсем легко. Как было легко в его детстве, когда они, советские младшеклассники, лепили снежных баб, а он гонялся за одноклассницей, мечтая завалить её в снег и потискать. «Куда, сука, это всё делось???! Бл… ь!!! Сука-а-а-а!!!! Зачем мне всё это, что теперь?!!! Бля… ь!!!!!»

Аль Сафар снял замок с сердца. Он любил эту девушку Дашу уже не просто телом, которое чувствовало все её вибрации. Он любил именно сердцем. Это был поезд «Сапсан» на полной скорости. Только в нём не было машиниста. Точнее был. Даже два. Господь Бог и Сука Дьявол. С полным отсутствием Третьей Силы – Самоконтроля. Аль Сафар забыл обо всём…

Глава 25
Любовно-охотничий вальс

Россияне теперь летали в Египет через Беларусь. Поток туристов схлынул колоссально, но всё равно их было полно.

«Террорим? Да пошли вы на х… Пугать они нас будут». Никто из российских граждан совсем не осознавал, что за угроза нависла над миром. Купаться, трахаться, пить… «Чего бояться-то? Жизнь ведь одна»… Ну не полный маразм, а?..

…Алексей поселился в одном из многочисленных «Бич-отелей» вдалеке от Хургады. «Чем дальше от города, тем ближе к Аль Сафару». Выйдя к морю сразу после заселения, первое, что он увидел на пляже, была его Катя. Дочь Аль Сафара-Валерия жила в простом пятизвёздочном отеле. Но брала в аренду мерседес. Лёша Лебедев сразу сообразил, что это не простое совпадение: он почти забыл о существовании Кати и не пытался встретиться с ней в Москве. И бах – она живёт с ним в одном отеле.

«Может, я интуичил про Катю?! Вот это будет перл! Улёт! Если я подсознательно ищу не дочь, а её. А что? Всё возможно после этих идиотских препаратов»…

Он устроился в стороне от Кати так, чтобы видеть её и в море, и на пляже. Удивления не возникло, когда рядом, на лежаке, к Кате пристроилась модель Анна Ведерникова.

«Ну да… А как же иначе-то? Они же подруги».

Мелькнула мысль, что обе здесь просто на отдыхе и встреча с ними – элементарное совпадение.

«Нет. Они бы ломанулись в Шарм-эш-Шейх. Там теплее, да и гулянки веселее. А раз они здесь, за тридцать километров от Хургады… Может, просто потому что дешевле? У Кати есть деньги. Да и у Ани полно. Вот козы, твою мать!!! А если эта малолетка вообще мне врала обо всём? Дашу ведь мою так и не вспомнила!»

Не знал Лёша Лебедев, что малолетка не просто врала. Её собственная мамаша ещё задолго до операции с захватом добавляла дочери во всю еду, которую та употребляла, синтетическую белену. Но модель Аня Ведерникова была предупреждена отцом – Аль Сафаром. И получила от него препарат, нейтрализующий зловещий токсин. Спецслужбы давно использовали беленин. Ведерникова-старшая собирала различные препараты годами. И двадцать пять ампул белены сделали своё дело. Более того, У Ани Ведерниковой было нарушение сна. И тут её мамаша «помогла» ещё больше: реальный психотерапевт, анонимный и с большими возможностями, прописал молодой модели снотворное «анданте». От такого коктейля именно в самый нужный для Ведерниковой-старшей момент её дочь «забыла» почти всю свою прошлую жизнь. И нейтрализатор Аль Сафара не помог.

При такой амнезии все способности человека, всё, что он умеет, таланты, чем он владеет – всё сохраняется без изменений. Но память даёт невероятный сбой. Люди помнят, как их зовут, знают, что вот – это их мама, папа, муж, брат, сват… Но не помнят почти никаких событий из жизни. Белый лист… И всё было бы именно так, если бы Аня не знала правды.

…Девушки были в прекрасном настроении. Лёша понимал, что ему совсем не нужно подобраться ближе, чтобы слышать разговор. По ним и так было видно, что говорят они ни о чём. И он подумал, что если Катя и была подставной для него, то уж модель Аня Ведерникова точно была не при делах.

…Дело было за малым. Алексей увидел, что Катя с Аней садятся в арендный «мерс». Оставалось дождаться, когда Катя сядет в него одна. Пока девицы шопинговали в Хургаде, Лёша арендовал неприметный «Форд-Фокус» старого поколения. Узнал номер, где жили обе девушки.

Владея арабским, с превеликим трудом узнал, где найти контрабандистов. Бесконечно матерясь, что в Египте хреново с преступностью, Лёша пять раз влипал в разные передряги. Но это было правдой: купить оружие, даже в Каире, было почти невозможно. Редкие хулиганы на скутерах, воришки мелкого пошиба… В Египте даже не было особых аферистов…

И русские районы любого египетского города были… «нерусскими». Это была пародия на любую заграничную жизнь. Но если в Европе и Америке можно было найти запрещённый товар во многих местах, то Египет эта история обошла стороной. Вообще, эту милую страну с революциями и мятежами, а параллельно с прекрасными курортами много чего обошло стороной: проституток – днём с огнём, мужики, хоть и арабы – как геи, фараоны сдохли, некогда великое государство стало простым придатком… Именно придатком. Который постоянно болел чем-нибудь. То российскими тётками, приезжающими потрахаться с арабами, то арабами, которые толпами уходили в террористы.

Лёша буквально чудом купил в старой части района Эль Дахар в Хургаде у тех самых контрабандистов – по виду из Саудовской Аравии: ПМ, десять обойм и патроны для них, глушитель, четыре десантных ножа, двенадцать гранат, два бронежилета, маячки слежения, аудиопрослушки и микровидеокамеры – их бандота дала целый мешок. И две походных спецназовских аптечки АИН-2 на тридцать с лишним позиций в каждой.

С огромным риском притащил всё это в гостиницу и поменял свой номер в отеле на бунгало в дальней части отеля, прямо на берегу.

«Хоть видеокамеры не будут меня пасти». В общем и целом он был доволен.

«И если Аль Сафар здесь… То он уже там. Откуда не возвращаются».

Лёша даже пятьдесят пятым чувством не догадывался, как он был далёк от желаемого…

…Даша Лебедева видела и чувствовала Аль Сафара. И понимала – палку перегибать нельзя. Она была достаточно свободна в передвижениях по его резиденции. Но было ясно: день, два, ну три – и Аль Сафар войдёт в её апартаменты.

…Аль Сафара и трясло, и колотило. Но одновременно он летал. Он испытывал настоящее счастье. Как мальчик, не зная, каким образом найти подход к Даше. Чтобы сблизиться. И, возможно, утонуть в ней полностью. Его это мало интересовало. Он любил… Его страсть граничила с безумием. Но отчёта в этом он себе не отдавал.

…Даша запаслась кухонным ножом. Просто спёрла его.

«Я смогу? А дальше? Охрана его меня просто расчленит.

Знать бы, куда и как сбежать»…

…Аль Сафар готовился к серьёзной встрече с руководителями террористических группировок. Не с командирами, не с воинами. С теми, кто финансировал все акции террористов. Это были люди больших статусных масштабов. Власть предержащие. Из разных стран мира. Большие шишки. А попросту – мудаки и звери в человеческом обличии. Такие трогательные на экранах ТВ… И очень трусливые глубоко внутри себя.

Аль Сафар знал свою власть над ними. И знал, что без него они – ничто. Бен Ладен, завершая свой путь, уже просто прятался вместе с семьёй. У Маджа было преимущество: как таковой семьи у него не было. Он любил свою дочь Катю Ведерникову – по-своему. Убитую Анастасию Ведерникову – тоже очень по-своему. А была ли это любовь? Аль Сафар лишь чувствовал, что Даша Лебедева – это любовь. И это сейчас было для него важнее всего. Он не просто так думал. Это было сильнее его. Сильнее всего остального, чем он занимался. Абу Аль Сафар Мадж даже не ведал, что теряет свою не просто мощь. Он терял силу. Энергию. Никогда любовь и ни для кого не была другой. Лишь дорогой, ведущей в ад. Этого не боялся никто, кто любил. Не боялся и Аль Сафар. Но все, кто любил, даже близко понятия не имели, какой ад их ждёт. Все понимали этот ад только потом…

…Катя получила маячки во все три вида обуви, которую носила, и маячок в машину. Лёша ещё влепил в её «мерс» прослушку и видеокамеру. Вечерами в Хургаде становилось очень холодно, и Катя носила одно единственное лёгкое пальто. С размахом дизайнера уровня Юдашкина, Кардена и Пако Рабана Лёша забубенил микрокамеру в пуговицу этого пальто.

…Аль Сафар пригласил Дашу на ужин в гостином зале. Не делал подарков, не дарил цветы. Даша Лебедева, в какой одежде была в самолёте, в той и оставалась. Одевалась она стильно и современно. Штаны-галифе, сапожки на шнуровке «Анфиби» – в стиле морских пехотинцев, рубашка, как мужская, кожаный короткий плащ и под ним кожаный лёгкий пиджак. Находясь здесь уже два с лишним месяца, Даша не задумывалась об одежде. Она просто отдавала стирать то, что носила. Но ужин… Пусть и с террористом… Даша не знала мужчин. До сей поры оставаясь физиологической девушкой, она была влюблена только в собственного отца. И, как ни странно, при всех обстоятельствах ей не был противен Аль Сафар. Даша никогда и ничего из себя не изображала нарочно. Была даже излишне прямолинейной. И сейчас девушка хорошо понимала, что надо стать обтекаемой и гибкой. Дарья решилась на «ход конём»: под её галифе были шортики, и только под ними – нижнее бельё. Её спортивные ноги были красивыми – она знала это. И Даша вошла в гостиный зал в шортах, сапогах с длинными голыми ногами, в рубашке и кожаном пиджаке.

Аль Сафар стоял к ней боком и смотрел в камин. Дрова по-русски потрескивали, и Даше стало казаться, что пахнет избой. В детстве её каждое лето отправляли в деревню под Тверью. И что-то до слёз родное торкнуло девушку прямо в сердце. Мадж повернулся на звук шагов, и его аж качнуло. Он, конечно, видел купающуюся Дарью не раз, видел, как она переодевалась после подводного плавания. Но сейчас он ох… ел. И Даша видела, что Аль Сафар именно ох… ел. «Не всё коту масленица, мужичок». Дарья Лебедева вмиг осознала своё преимущество…

…Маячок, выведенный на телефон Алексея, показал, что Катя пошла к машине. А поскольку он поставил в номере камеры, то сразу засёк, что она пошла одна. Аня Ведерникова смотрела телевизор в их номере.

«Один час ночи… Ну, поехали!» Азарт охоты уже захватывал Лёшу.

…Мерседес Кати доехал до рыбацкого района Хургады. Встал на огромной портовой парковке. Катя вышла из машины и прямиком пошла к пирсу…

«Неожиданно. Мадж обитает на яхте?» Небольшое количество яхт экстракласса стояли среди рыбацких лодок.

Катя дошла до самой маленькой двухъярусной яхты. Зашла на борт. Лёша так удивлялся, что даже не услышал работающего двигателя судна. Арабский мореман ловко отдавал швартовы. И оставаясь незаметным, Алексей еле успел запрыгнуть на борт и спрятаться за спасательной шлюпкой на корме…

«И куда мы, позвольте спросить? Хорошо, я допёр одеться тепло».

ПМ, глушитель, запасные обоймы, ножи и гранаты он взял с собой в рюкзак. Всё, что купил.

«Вот ядрёна мать, а?! Сколько их здесь, этих морячков, может быть? Бойцы?» Лёша медленно и неслышно пошёл внутрь богатого кораблика.

…Аль Сафар взял себя в руки. Он, зная про Дарью Лебедеву всё, прекрасно помня, что она в детстве занималась классическим балетом, тоже сделал ход конём. На входе Даши в гостиную он поставил «Вальс цветов» из «Щелкунчика» Чайковского. И пригласил девушку на танец. Даша поняла, что всё её преимущество уходит в слёзы и… Благодарность…

Танец со смертью был сейчас её жизнью. Дыханием. Всем…