Текст книги "Не хлебом одним… Очерки духовного состояния России-СССР в первой половине XX века"

Церковь дала свою оценку описываемому событию. Участник этих философско-богословских дискуссий архимандрит Сергий так объяснял причины разногласий между церковью и интеллигенцией: «Причины отчуждения интеллигенции такие – содержание учения церкви одно, а интеллигенция хочет видеть в нем другое; способ учения, который предлагает церковь, – один; тот же, который предлагает интеллигенция, другой; Бог церковный один, а Бог интеллигенции другой. Христос интеллигенции – Христос богожелательный, но в учении церкви важны нравоучительный, догматический и мистический. Двух последних моментов интеллигенция не признает, и потому мы говорим на разных языках»[67]67
  Милюков П.Н. Указ. соч., с. 197.


[Закрыть].

К сожалению, на разных языках стали разговаривать с Церковью не только представители либеральной интеллигенции, но и представители других социальных слоев и классов российского общества вплоть до самого верного и преданного ей русского крестьянства. Даже Верховная власть признавала, что между нею и церковью образовалась пропасть. Императрица Александра Федоровна жаловалась товарищу обер-прокурора Св. Синода князю Жевахову: «…ужаснее всего то, что мы не имеем мира внутри государства», что даже между государством и церковью сложились «непонятные отношения» в то время, когда им обоим необходимы взаимопонимание и поддержка. Теперь же: «Церковь и государство точно враги стоят друг против друга; линии церковной и государственной жизни разошлись в разные стороны»[68]68
  Жевахов Н.Д. Воспоминания. В 2-х тт. – М., 1993, т. 1. с. 69.


[Закрыть].

Но если, по признанию Второго лица в Империи, отношения между самодержавной властью и Церковью дошли до враждебного состояния, если их линии действия разошлись в разные стороны, то это говорит о наличии тяжелого духовного кризиса в обществе, способного привести это общество к тяжелым последствиям трагического распада. Это чрезвычайное положение, требующее принятия чрезвычайных мер. Кто может в православной Империи остановить надвигающуюся катастрофу, кто исполнит роль главного Удерживающего в это критическое время? Ответ один. Это Коронованный и Помазанный на Царство Император, обладающий властью «земного бога» – Самодержавной властью, неподчинение которой равносильно неподчинению Божьей воле. В это трагическое и судьбоносное для страны время роль Удерживающего пала на Императора Николая II. Необходимо выяснить, в какой мере Он оказался способным и готовым к исполнению возложенной на Него миссии спасителя Отечества.

Глава 4
Император Николай II – «Иов Многострадальный»

Личность последнего российского Императора в современном российском обществе воспринимается неоднозначно. Люди правых взглядов, назовем их традиционалистами, считают Николая II вполне достойным и успешным правителем, а некоторые даже ставят его рядом с И.В. Сталиным, называя его выдающимся историческим деятелем России.

Близка к этим оценкам Николая II, его жизни и деятельности позиция Русской Православной Церкви, которая канонизировала варварски убиенного Императора и его семью. Либералы и записные патриоты называют его бездарным и безвольным правителем, приведшим Россию сначала к хаосу, а затем к революции и гражданской войне. Как и всегда в противостоящих оценках, истина находится посредине. Но здесь тот случай, когда и середина не дает однозначности ответа. Я попытаюсь предложить свой вариант этой серединности в оценке личности, жизни и деятельности Николая II, который, на мой взгляд, приблизит нас к истине.

4.1. У истоков

Родился будущий Император 6 мая 1868 года в семье Императора Александра III и Императрицы Марии Федоровны, был их старшим сыном. Воспитание и образование Цесаревича было традиционным, отработанным предшествующим опытом многих поколений подготовки будущих Монархов России. Воспитатели Николая и его младшего брата Михаила получили от Александра III инструкцию такого содержания: «Ни я, ни Мария Федоровна не желаем делать из них оранжерейных цветов. Они должны хорошо молиться Богу, учиться, играть, шалить в меру. Учите хорошенько, спуску не давайте, спрашивайте по всей строгости законов, не прощайте лени в особенности. Если что, то адресуйтесь прямо ко мне, а я знаю, что нужно делать. Повторяю, что мне нужны нормальные русские дети».

Цесаревич получил фундаментальное общее и военное образование. В течение первых 8 лет он прошел предметы гимназического курса, а затем в течение 4-х лет изучал высшие науки, проходил войсковую практику. Знал четыре иностранных языка: английский, немецкий, французский и датский (очевидно, по причине матери-датчанки Марии Федоровны). Цесаревич очень любил своего отца и боготворил его. Любил военное дело и интересовался им. В двадцатилетнем возрасте влюбился в какую-то случайную еврейскую девушку и увлекся ею. Об этом нежелательном романе узнал отец и распорядился выслать из Петербурга девушку и ее семью. На этом и закончился его первый любовный роман. Он повторился с известной в Петербурге балериной Матильдой Кшесинской, который тоже, естественно, закончился ничем. В 1886 году Цесаревича Николая знакомят с 14-летней немецкой принцессой Алисой, которая приезжала в гости к своей старшей сестре Елизавете – жене Великого князя Сергея Александровича, московского губернатора, убитого эсером-террористом Каляевым в 1905 году. Алиса была на 4 года младше Николая. Они понравились друг другу. Взаимная симпатия переросла после их повторной встречи через 4 года во взаимную любовь.14 ноября 1894 года состоялось их бракосочетание, а 20 октября этого года в Ливадии скончался обожаемый Николаем отец – Император Александр III. Сын был в тяжкой скорби и отчаянии.

Отчаяние было вызвано, очевидно, тем, что Цесаревич понимал: управлять Империей так, как управлял его отец, он не сможет. Кроме того, в отличие от некоторых своих предков он не испытывал чувства вожделения власти, выражаясь языком Фридриха Ницше, он не обладал «волей к власти». Он, как человек истинно и глубоко любящий свое Отечество, боялся принести ему не процветание, а застой или даже разрушение. Очевидно, именно этими опасениями вызвана мольба Цесаревича Николая, обращенная после смерти отца к своему верному другу Великому князю Александру Михайловичу: «Сандро, что я буду делать? Что будет теперь с Россией? Я еще не подготовлен быть царем! Я не могу управлять империей. Я даже не знаю, как разговаривать с министрами. Помоги мне, Сандро!» В это время будущему Монарху было 26 лет. Если провести исторические параллели, то некоторые цари и императоры вступали на престол и в более раннем возрасте. Иван Грозный венчался митрополитом Макарием на Царство в 17 лет, поражая свое окружение глубиной и государственной мудростью своих суждений и распоряжений. Еще в более раннем возрасте занял царский престол Петр I. В 23 года занял Престол Император Александр I. Все они отличались от Николая II стремлением к власти. Это были люди «воли к власти», они ее желали, у них были какие-то планы по использованию полученной власти в определенных, поставленных ими, целях.

Николай II отличался от них радикально тем, что не рвался к власти, не упивался ею, а принял ее как долг, возложенный на него Богом и людьми – согласно закону о престолонаследии. Он был человеком не воли, а долга, не воли к власти, а воли к вере и традиции. Интересы Отечества он ставил выше обладания Царской властью. Этим, очевидно, и объясняется его попытка «сдать» царский трон брату Михаилу, а самому занять патриарший престол. Он, видимо, убедил себя в том, что в течение десяти лет правления после смерти отца он не справляется должным образом со своими обязанностями главы Российской империи. Это мучило его. Будучи горячим патриотом своей страны, честным и порядочным человеком, ответственным за судьбу страны и народа, он не мог ставить интересы обладания царской властью выше интересов своего Отечества.

Кроме того, Николай II был мистически убежден, что судьба его будет трагична, ибо он родился в день Великомученика Иова. Очевидно, он понял, что для пресечения «вольностей» окружающей его элиты нужны жесткие меры в духе его отца, на применение которых он пойти не может по причине своих жизненных установок. Его идеалом православного Царя был не отец, а Царь-богомолец Алексей Михайлович, получивший прозвание «Тишайшего». Однако ситуация середины XVII века мало походила на ситуацию времени Николая II.

Будучи человеком духовно одаренным, Царь чувствовал пульс биения страны. Это чувство и повседневная жизнь подсказывали Ему, что в стране начались опасные процессы ослабления Самодержавной власти, которые в конечном итоге могут привести к краху Империи. Чтобы не допустить дальнейшее развитие этого процесса, пресечь его, необходима железная воля и твердая рука Монарха. Перед его глазами вставал образ обожаемого им отца, который, благодаря несгибаемой воле и твердой руке, смог пресечь либеральные процессы в стране, допущенные Александром II, и «подморозить» Россию. В такой «подморозке» нуждалась Россия и в начале ХХ века. Будучи человеком скромным и самокритичным, Николай II понимал, что теми необходимыми качествами Самодержца, которыми владел его отец, он не обладает. И тогда, очевидно, после долгих размышлений, он в январе 1905 года пошел в Синод и предложил себя в Патриархи. Можно не сомневаться в том, что он, при его духовных качествах мог бы стать достойным Патриархом. Но церковные либералы во главе с митрополитом Антонием сначала отмолчались на предложение Царя, а затем не сочли нужным попроситься к Царю на прием и обсудить с ним проблему избрания Патриарха. Этого не произошло. Церковь тоже заболела идеей республиканизма.

Поражение в войне с Японией и трагедия 9 января 1905 года в столице переживались совестливым и ответственным Императором как личная трагедия. Кроме того, в стране начал активизироваться революционный террор, усиливалась социальная напряженность. Он хорошо понимал исключительную важность Самодержавия в России, в ее политической и социальной системе, в ее духовном бытии. Понимал, какой скрепой российского общества служит Самодержавие и какие тяжелейшие последствия ожидают страну, если эта скрепа будет обрушена. Это страшило его и было для него мучительно. Он становился невольным страстотерпцем, находясь на самой вершине государственной власти. Что помогало ему в течение последних 13–15 лет выполнять роль Удерживающего и в неимоверно сложных условиях сохранять Самодержавную власть, а следовательно, и Россию?

4.2. Испытание на прочность

Последний Российский Император из династии Романовых был хорошим человеком. Он искренне любил свое Отечество и свой народ, свою семью как неотъемлемую часть своего народа. Он был хорошо воспитан и никогда не позволял себе грубости, разносов и истерик. Он был выдержан, внимателен и приветлив в разговорах. Это был человек достоинства и чести. Все его достоинства венчались убежденной и глубокой православной верой. Многие современники отмечают его многочисленные положительные качества, его скромность, непритязательность и порядочность. С. Витте, будучи министром в правительстве Николая II и часто общаясь с Царем, писал о нем следующее: «Я в своей жизни не встречал более воспитанного человека, нежели ныне царствующий Император Николай II». Даже Уинстон Черчилль счел необходимым высказать свое суждение о российском Императоре: «Он не был ни великим полководцем, ни великим монархом, он был только верным, простым человеком средних способностей, доброжелательного характера, опиравшимся в своей жизни на веру в Бога».

Религиозность Николая II отмечают многие авторы, высказавшиеся о нем. Протопресвитер вооруженных сил России Шавельский писал: «Государь принадлежал к числу тех счастливых натур, которые веруют, не мудрствуя и не увлекаясь, без экзальтации, как и без сомнения». Русский философ и культуролог ХХ века Г. Федотов назвал Николая II «религиозным романтиком». Одним словом, в духовном плане личность Государя вопросов не вызывала. Он был, безусловно, духовной и нравственной личностью.

Тогда возникает вопрос: как же случилось, что глава государства, обладающий таким набором замечательных человеческих качеств, имеющий обостренное чувство ответственности и долга перед страной и народом, имеющий практически неограниченную власть, позволил враждебным России либеральным, масонским, сионистским и революционно– террористическим силам подвести Великую Империю к роковой черте хаоса и распада? Выше мы исследовали те исторические причины в развитии России, что постепенно подводили ее к той ситуации, которая сложилась в стране в начале ХХ века. Однако не следует утверждать, что эта ситуация означала всеобщий развал и безысходность. Наоборот, во многих сферах общественной жизни были достигнуты впечатляющие успехи.

За время царствования Николая II был достигнут самый высокий уровень роста населения, быстрыми темпами росла экономика, ежегодно строилось более 2 тыс. км железных дорог. Была построена Великая Сибирская магистраль. Общенародный доход вырос в 1914 до 22–24 млрд, что в 8 раз превышало этот доход по сравнению с 1894 годом. Удвоился среднегодовой доход населения, а у рабочих в промышленности он вырос не менее чем в 3 раза. Общие расходы на долю народного образования и культуры выросли в 8 раз, опережая затраты на образование в Англии и Франции. По темпам роста промышленного производства Россия уступала в мире только США.

Казалось, что еще нужно русскому народу? Русскому народу кроме материального благополучия нужен был социальный и духовный мир, а их-то и не было. Революционные события 1905–1907 годов наглядно подтвердили социальную и духовную болезнь российского общества. Пышным цветом расцвел революционный терроризм. В 1906 году, только за короткий период (с 1 июня по 15 августа), в процессе «охоты» революционеров-террористов на крупных государственных чиновников, полицейских и армейских чинов было произведено 613 терактов, в результате которых было убито 244 человека, т. е. более чем каждое третье покушение заканчивалось смертью тех, на кого оно совершалось. Это чудовищные факты, парализующие государственное управление. На революционный террор правительство ответило беспримерным в истории России ужесточением наказаний за акты террора. Страна покрылась виселицами, прозванными в народе «столыпинскими галстуками».

«Прогрессивная общественность» России и Европы была возмущена этим варварством. Особую остроту проблема правительственных репрессий приобрела, когда по всей стране стали вспыхивать крестьянские бунты, сопровождаемые погромом и поджогом помещичьих имений. Своеобразным апогеем этого возмущения стала статья Льва Толстого «Не могу молчать». Статья была написана в середине июня 1908 года. Через некоторое время она была опубликована в европейской прессе, некоторые извлечения из нее были опубликованы и в российских газетах. Только издатель севастопольской газеты осмелился опубликовать ее полный текст и расклеить его по городу, за что был арестован и отдан под суд. Статья великого писателя явилась тяжелым обвинением существующих в России порядков и бесправия простого народа, силами которого держится Россия. В статье сообщалось, что 9 мая 1906 в г. Херсоне на Стрельбицком поле были повешены двенадцать крестьян за разбойное нападение на усадьбу одного из местных помещиков. Осуждая эту расправу, Толстой писал: «Двенадцать человек из тех самых людей, трудами которых мы живем, тех самых, которых мы всеми силами развращали и развращаем, начиная от яда водки и до той ужасной лжи веры, в которую мы не верим, но которую стараемся всеми силами внушить им, – двенадцать таких людей задушены веревками теми самыми людьми, которых они кормят, и одевают, и обстраивают, и которые развращали и развращают их. Двенадцать мужей, отцов, сыновей, тех людей, на доброте, трудолюбии, простоте которых только и держится русская жизнь…»[69]69
  Толстой Л.Н. Не могу молчать. – М., 1985, с. 442.


[Закрыть]

Резкое осуждение Толстым казни 12 крестьян в статье вылилось в развернутую критическую оценку существующего порядка в стране, который сам порождает беспорядок. По глубине и резкости оценок существующих в стране порядков статью Л.Н. Толстого правомерно сравнить с обличительной книгой А.Н. Радищева «Путешествие из Петербурга в Москву». Крепостнические порядки в России за двести лет существенных изменений не претерпели. Разница лишь в том, что Радищев обращался к помещикам, называя их «пиявицами ненасытными», а Толстой обращается к руководству государственной власти. Он писал: «…Вы, представители христианской власти, руководители, наставники… разрушаете в людях последние остатки веры и нравственности, совершая величайшие преступления: ложь, предательство, всякого рода мучительство и – последнее самое ужасное преступление, самое противное всякому не вполне развращенному человеку: не убийство, не одно убийство, а убийства, бесконечные убийства, которые вы думаете оправдать разными глупыми ссылками на такие-то статьи, написанные вами же в ваших глупых и лживых книгах, кощунственно называемые вами законами»[70]70
  Толстой Л.Н. Не могу молчать, с. 447.


[Закрыть].

Не будем настаивать на абсолютной справедливости обвинений российской власти, но и не можем допустить мысли, что великий русский писатель не знал жизни своей страны и своего народа. Основания для таких тяжких обвинений российской власти у Льва Николаевича, к сожалению, были. Если бы их не было, то и Империя бы не пала. «Вероятно, – пишет архиепископ Константин (ныне – митрополит. – А.Ш.), – в Самодержавном здании образовался ущерб или трещина, которая ослабила его вековую крепость. Много тому во все времена могло быть причин. Но основной из них следует считать постепенное подчинение Церкви государству и подмена национальной духовной идеи идеей Империи»[71]71
  Журнал «Родная Ладога», № 4, 2008 г., с. 17.


[Закрыть]. В результате Самодержавная власть и Церковь разошлись так далеко, что перестали видеть и понимать друг друга. Власть не только не привлекала Церковь к обсуждению и выработке принципиально значимых государственных решений, но даже не информировала об их принятии. Это приводило к тому, что духовная сторона этих решений или оставалась в тени, или вообще игнорировалась, что бесспорно ослабляло эти решения и часто не обеспечивало их реализацию. Справедливости ради надо признать, что и Церковь особой инициативы на участие в выработке общественно значимых государственных решений не проявляла. Все это привело к тому, что даже в принятии судьбоносного для страны решения об участии России в Первой мировой войне власть не поинтересовалась мнением Церкви.

Такие отношения между Церковью и государством являются гибельными прежде всего для государства и общества. Гибельными потому, что расстраивается и обесценивается духовная сфера жизни людей, а вместе с этим угасает и развращается дух народа, нравственные основы его жизни. Утрачивая традиционные духовные ценности, народ теряет Страх Божий, а за ним и любовь к Богу. Начинает распадаться весь строй жизни. Появляются лжепророки, как внутри Церкви, так и за ее пределами. Рождаются массовые апокалипсические настроения. Расцветает богоборчество. Дальше, если эти гибельные процессы не удается остановить, наступает хаос, который пресекается только жестокими мерами вооруженного насилия. Все это и довелось испытать России в первой половине ХХ века. Вот к чему приводит недооценка роли и места духовного фактора в жизни любого общества независимо от его социально-политического устроения. Очевидно, ни руководство страны во главе с Царем, ни руководство Церкви во главе со Св. Синодом не прониклись пониманием необходимости создания нерушимого союза Церкви и государства во имя спасения Веры и Отечества на этом трагическом переломе нашей истории. И получили то, что получили.

Тяжелейшим испытанием монархической государственности и крепости православной веры стало участие России в Первой мировой войне

Формально войну России первой объявила Германия в ночь с 18-го на 19-е июля 1914 года. Но перед этим, в связи с нападением Австро-Венгрии на Сербию, Россия провела частичную мобилизацию. Германия потребовала от России отмены этой мобилизации. Россия, естественно, отвергла это требование. Так Россия оказалась втянутой в большую войну, которая привела ее к краху.

Решение об участии страны в назревающей войне принималось в условиях ожесточенных дебатов. Большая часть правящей элиты и военных выступала за участие в войне под патриотическими лозунгами, другая, меньшая ее часть, предупреждала о тяжелых для России последствиях и даже о крахе Империи. Императрица была категорическим противником участия России в войне и слезно умоляла Государя не ввязываться в нее. Раненый Распутин слал из Сибири телеграммы, в которых предупреждал, что участие России в войне будет концом России и концом самого Государя.

Однако все просьбы, советы и предупреждения не остановили начавший раскручиваться маховик войны. Сам Царь, по словам А. Вырубовой, «утешал себя тем, что война укрепит национальные чувства, что Россия после войны станет еще более могучей». Но о победе в войне мечтала и Германия. Кроме того, немцы были лучше отмобилизованы, более едины в оценке необходимости участия в войне и нацелены на победу.

Бывший протопресвитер, глава белого духовенства России Г. Шавельский, как бы предсказывая поражение России в этой войне, дает описание портретов Верховных Главнокомандующих двух воюющих сторон – Германии и России. Ему довелось присутствовать на одном из предвоенных приемов немецкого кайзера Вильгельма. Вот как он описывает поведение Вильгельма во время этого приема: «Как сейчас помню его пристальный, испытывающий, как бы пронизывающий взгляд. Он как будто впивался в каждого, стараясь выпытать, выжать из него все, что можно. Решительностью, смелостью, задором, даже, пожалуй, надменностью и дерзостью веяло от него. Видно было, что этот человек все хочет знать, всем в свое время воспользоваться и все крепко держать в своей руке. Невольно вспомнился наш Государь – робкий, стесняющийся, точно боящийся, как бы разговаривающий с ним не вышел из рамок придворного этикета, не сказал лишнего, не заставил его лишний раз задуматься, не вызвал его на тяжкие переживания»[72]72
  Шавельский Г. Воспоминания. – Нью-Йорк, 1954, т. 1, с. 78.


[Закрыть].

Цель этого сопоставления глав двух воюющих между собой держав совершенно прозрачна: показать, что исход войны был предрешен заранее, потому что российский Царь выглядел беспомощным щенком перед наглым и самоуверенным бульдогом – немецким кайзером. Этой точки зрения придерживалась российская либерализованная элита, к которой принадлежал и Шавельский, названный кн. Н.Д. Жеваховым «безбожником». Тем не менее, будучи главой белого духовенства России, Шавельский входил в круг ближнего окружения Царя, особенно во время его пребывания на фронте. И этот безбожник и лицемер не случайно подменяет скромность Николая II робостью, а воспитанность стеснением. Он хочет показать, что скромные и стеснительные войну не выигрывают и, стало быть, шансы на победу в этой войне у России призрачны.

Да шансов на победу в этой войне у России не было, но не потому, что у ее руководства стоял совестливый, честный и порядочный человек, а не самоуверенный негодяй Вильгельм, который в трудную минуту бросил свою страну, сбежав за границу, спасать свою шкуру. Шансов на победу в этой войне не было потому, что все темные силы мира и самой России объединились против нее. Мировая закулиса: западноевропейский и североамериканский капитал во главе с банками, масонами всех мастей, сионистами различных уровней, внутренней оппозицией, начиная с многочисленных сородичей Царя, думской оппозиции и отечественными масонами и кончая террористами-эсерами, как стая голодных волков набросилась на Россию и стала терзать ее со всех сторон.

Западный промышленный и банковский капитал был обеспокоен слишком высокими темпами экономического и социального роста России как опасного конкурента. Внутренняя оппозиция рвалась к власти и считала своей главной задачей уничтожение Самодержавия. Обстановка осложнялась и приобретала особую трагичность потому, что усилия оппозиционно-враждебных России внешних и внутренних сил, направленных на поражение в войне и уничтожение России, согласовывались и координировались западной закулисой.

Главным препятствием на пути реализации этих преступных планов, враждебных интересам России, внешних и внутренних сил был ее Самодержавный строй. По нему и стал наноситься главный удар. Надо отдать должное Николаю II – он это понял и почувствовал раньше других, но обыграть их в одиночку он не мог и не смог. В этом была его личная трагедия и трагедия России. Сам Царь принял эту трагедию как Божественное Предопределение, как Божью Волю, как плату за грехи всех его предков, начиная с Михаила Романова – основоположника царской династии, правящей Россией с начала ХVII века.

Судьба Императора Николая II не только трагична, но и мистична. В чем и как проявляется мистицизм личности последнего Российского Императора, мы и попытаемся определить.

4.3. Русский Царь – Иов Многострадальный

Кто читал библейскую «Книгу Иова», тот помнит, что это был человек, который жил в земле Уц, что он был «непорочен, справедлив и богобоязнен и удалялся от зла». У него было: семь сыновей и три дочери, семь тысяч мелкого скота, три тысячи верблюдов, пятьсот пар волов и т. д. Он был «знаменитее всех сынов Востока». И вот сатана, не любящий Иова за его преданность Богу, предложил Богу проверить его на бескорыстность и верность. Бог разрешил сатане испытать Иова. И начались его беды: сгорел его дом и другие постройки, погибли от болезней его стада, умерли от болезней все члены его семьи. Иов не роптал на Бога и после каждой утраты говорил: «Бог дал, Бог взял». Но вот заболел он сам, покрылся струпьями; стал готовиться к смерти и возопил к Богу: за что Он его так казнит? И услышал Бог Иова и возвратил ему все, отнятое у него сатаной.

Почему я начал этот параграф с предания о праведном Иове? Дело в том, что православная Церковь отмечает день памяти Иова Многострадального 6 мая. Именно в этот день 1868 года родился будущий Российский Император Николай II. С тех пор как он начал осознавать себя верующим православным человеком и будущим Российским Императором, он стал относиться к факту своего рождения в день Иова Многострадального м и с т и ч е с к и, то есть он стал считать свой день рождения не случайным совпадением с днем библейского великомученика, а своей судьбой, определенной ему Богом. Он убедил себя в том, что его судьба предопределена, его ждут суровые испытания и он должен быть к ним готов. Воздаяние за свои земные страдания он получит не в этом, а в другом мире. Чтобы не быть обвиненным в надуманности и неубедительности своих утверждений, приведу краткий разговор Николая II с П.А. Столыпиным в его бытность главой правительства. Этот разговор приводится в книге Романа Белоусова «Вещий Авель», изданной в 1999 году издательством «Олимп» в Москве.

В ходе разговора между Царем и Столыпиным, последний предложил принять какую-то важную меру по внутренней политике. Царь так отозвался на это предложение: «Это или другое, не все ли равно?!» После чего с грустью произнес: «Мне, Петр Аркадьевич, не удается ничего из того, что я предпринимаю». Столыпин было запротестовал, но Царь остановил его вопросом: «Читали ли вы Жития святых? И знаете ли вы, когда день моего рождения?» Столыпин ответил, что он не может не знать день рождения своего Государя. Тогда Царь задал следующий вопрос: «А какого святого праздник в этот день?» – «Простите, Государь, не помню». – «Это день Иова Многострадального», – сообщил Царь. Столыпин, конечно, знал эту библейскую историю по «Книге Иова», понял, куда клонит Царь, и попытался его успокоить. «Слава Богу, – сказал Столыпин, – царствование Вашего Величества завершается со славой, как и история праведного Иова». – «Нет, – возразил Царь, – поверьте мне, Петр Аркадьевич, у меня более чем предчувствие, у меня в этом глубокая уверенность: я обречен на страшные испытания. Но я не получу своей награды здесь, на земле. Сколько раз применял я к себе слова Иова: ибо ужасное, чего я ужасался, то и постигло меня, и чего я боялся, то и пришло ко мне». Это пришло к нему темной уральской ночью 1918 года. Пришедшее было страшным и чудовищным, таким чудовищным, которое едва ли он мог себе представить, хотя они с Императрицей отдавали отчет тому, в чьих руках они находились, но, наверное, они надеялись, что вместе с ними не падут дети. Но их надежды не оправдались, случилось самое страшное: дети погибли вместе с ними. Все они оказались в роли сакральной жертвы, принесенной во имя «священной» ненависти убийц к православному Царю – Божьему Помазаннику. Но прежде чем случилась эта трагедия, прошло 49 лет земной жизни Царя, из них 23 года в роли Российского Самодержца – Помазанника Божья.

В светской, и прежде всего либеральной и коммунистической литературе рисуется негативный образ последнего российского императора как реакционного фанатика самодержавной власти, слабого и безвольного управленца. Одним словом, в их изображении Император Николай II личность бездарная, никудышная, приведшая Россию к системному кризису, к поражению в мировой войне, революции и гражданской войне. Подобная оценка личности и деятельности Николая II является необъективной, пристрастной и поверхностной, а что касается оценки духовной и нравственной стороны его личности, то она извращена и оклеветана людьми, далекими как от духовности, так и от нравственности. Духовно-нравственная сторона личности последнего Российского Императора из рода Романовых еще ждет своего всестороннего исследования. Внутреннее богатство этой незаурядной личности вполне этого заслуживает. Я попытаюсь привлечь внимание читателя только к мистической стороне личности Николая II.

Уже было высказано предположение о том, что он еще в раннем возрасте, прочитав Книгу Иова и узнав, что он родился в день Иова Многострадального, сделал для себя вывод: его судьба, как и судьба Иова, по определению трагична и находится в руках Божьих. Он в это твердо уверовал и по этой вере строил свою жизнь. Согласно этой вере он и формировал себя, свою жизненную линию и свои качества православного человека. Всему этому он придавал мистический настрой. В чем он заключался? В полной передаче своей судьбы Божьей Воле и растворение в ней. Он принял и усвоил, что путь к Богу лежит внутри самого себя. В соответствии с этим он и вырабатывал в себе соответствующие качества: смирение, молчаливость, скромность, терпение, молитвенность, миролюбие, сострадание и другие качества, достойные православного человека. Поскольку идеалом православного Царя для него был Московский Царь Алексей Михайлович, которого народная молва назвала Тишайшим, будущий Император и формировал в себе его качества, надеясь на то, что и он будет править по его принципам. Но время Алексея Михайловича давно прошло: изменилось Царство, изменились и обезбожились люди, усложнился весь образ жизни. Кроме того, Алексей Михайлович правил Русью в начале ее взлета, а ему довелось править не малым царством, а Великой империей на ее трагическом историческом переломе. На этом переломе совершится та жизненная трагедия, которую будущий православный святой Николай для себя предвидел и к которой был готов духовно и нравственно. О том, что эта трагедия состоится, предупреждал и вещий Авель, когда излагал Императору Павлу I судьбу династии Романовых. Вот что он пророчил о судьбе Императора Николая II – будущего святого.