Текст книги "Группа крови на плече. Смерти вопреки"

Глава 19

– Прошу прощения за опоздание! – в ангар быстрой походкой зашел Ивашутин. И тоже со свитой из двух полковников и одного… майора Черного!

Я козырнул, пожал руку боевому товарищу.

– Мы еще не начали. – Андропов тоже поздоровался с начальником ГРУ.

– Ты как здесь оказался? – тихо я спросил Черного.

Думал, ответит «Стреляли», но нет, фильм «Белое солнце пустыни», кажется, еще не снят.

– Позвали… – майор пожал плечами.

– Товарищи, пойдемте внутрь салона. Николай Яковлевич, – обратился ко мне Андропов, – прошу вас сопровождать нас и комментировать происходящее.

Я еще раз строго посмотрел на Незлобина и его отделение. Те сделали оскорбленные лица и мимикой показали «да чего мы, не понимаем, что ли?». А глазки такие хитрые-хитрые. У меня стало неспокойно на душе.

– Иво, пока я там устраиваюсь и рассказываю, тихо давайте трапы к аварийным дверям, – я наклонился к уху заместителя, – а как закрою главную дверь – начинайте.

Ну вот какого хрена так внезапно высокое начальство изволило изображать террористов? Нет чтобы заранее, без суеты и спешки…

Мы поднялись гуськом по трапу. Алидин с Андроповым, Ивашутин с полковниками. Первые сели где-то посередине салона. Охрана и свита тихонько приземлилась за пару рядов от них и тоже перестала отсвечивать. Только ее начальник чувствовал себя не в своей тарелке и сверлил меня глазами. Свиту поставили в проходах изображать преступников.

– Юрий Владимирович, Виктор Иванович, – начал я, – скажу сразу, нам запретили портить самолет, поэтому многое из нашего арсенала неприменимо. Например, светошумовые гранаты…

Так я им ездил по ушам минут пятнадцать, рассказывая, как мы будем окружать самолет, связываться с пилотами, и предлагал самим выглянуть в иллюминатор и убедиться, что никого не видно. Алидин и Андропов слушали заинтересованно, а вот Ивашутину явно было скучно. Оно и понятно – не его профиль. И зачем только явился?

– Итак, вот я террорист, передал свои требования и закрываю дверь, чтобы никто не вошел в самолет без моего ведома. – Я захлопнул отработанным движением дверь и быстренько приземлился на соседний ряд.

– Конечно, в реальности пройдет времени больше, но тут самолет… Имейте в виду, в числе пассажиров могут быть преступники, которые маскируются под обычных граждан.

Начальство покивало.

Блысть! Дверь с грохотом стукнулась об ограничители. Внезапно по проходу покатилось что-то продолговатое. Кто-то громко крикнул:

– Граната!

Тут же покатилась вторая.

– Глаза и уши! – заорал я. Нет, Алидин во второй раз, может, и простит, а вот с Андропова станется нас в Арктику пингвинов пасти отправить.

Народ попадал в проходах между кресел, охрана бросилась к Андропову, тоже повалила его.

Я зажмурился, нагнулся к коленям. Секунда, еще одна… и ничего не происходило. Осторожно приоткрыл один глаз, другой – прямо перед моим носом покачивалось дуло автомата, который держал лыбящийся Незлобин. Сговорились! Кинули муляж и полезли в салон.

Я оглянулся. Опытный Алидин с Ивашутиным точно так же сидели, зажмурившись и закрыв ладонями уши, а Андропова не было видно из-под тел охранников.

– Да вы ох**ли!! – первым очнулся Виктор Иванович.

– А что такого? – Незлобин пожал плечами. – Нам не разрешили светошумовые, на муляжи запрета не было.

Тут пришел в себя Ивашутин. Тоже выдал рулады дай боже. Я почерпнул для себя чашуйчатого пи**окрыла и ох**вших от собственного бл**ского нев**бения.

– Товарищи, товарищи! – пока генералы ругались, Андропов успел встать, отряхнуться. – Я не понимаю вашего возмущения. Штурм удачный? Удачный. Террористы условно убиты? Убиты. Заложники без жертв освобождены? Освобождены. Я лично очень доволен «Громом».

О как! Стоило повалять Юрия Владимировича по полу…

– Вам капец, – на ухо произнес я Незлобину. – Кросс десятка в полной выкладке.

– Да за что?! – так же тихо ответил Огонек.

– За то, что командира за дурака держите и план операции не докладываете.

Незлобин грустно повесил голову.

* * *

Начальник ГРУ во Внуково приехал не просто так. После того, как эмоции улеглись, мы впятером – Андропов, Алидин, Ивашутин, я и Черный – вышли на летное поле. Прошлись по заснеженному покрову, пообсуждали еще немного штурм. Я делился опытом «Грома», начальство внимательно слушало. Потом слово взял Ивашутин. Открыл портфель на замке, достал какие-то фотографии.

– Это спутниковые снимки авиабазы подскока штатовцев в Камбодже. Почти у самой границы с Вьетнамом.

Фотки пошли по рукам, разобрать там было мало что можно. Разве что с лупой и специалистам… Ну ангары какие-то, джунгли…

– Не вижу ВВП, – коротко произнес Андропов.

– А ее и нет, – ответил генерал. – Это база новейших американских вертолетов «Кобра».

Ивашутин начал нас вводить в курс дела. Ударный вертолёт Aн-1 Cobra был разработан компанией Bell Helicopter Textron в самом начале шестидесятых годов. По официальным данным, свой первый полёт машина совершила в 1965 году, после чего воодушевленные её боевыми возможностями американские военные подписали контракт на поставку, и «Кобры» начали поступать в войска. Единственное, чего не хватало этим машинам, так это полноценного крещения огнём. Пентагон принял решение отправить три боевые машины для участия в боевых действиях на территории Вьетнама. Только вот американские генералы побаивались потери «Кобры» в боях, поэтому выбрали стратегию коротких набегов с тайной камбоджийской базы.

– Время подлета к боевым порядкам вьетконга, – продолжал свою лекцию Ивашутин, – тридцать минут. Ракетный удар и тут же обратно на базу. И сразу вслед за вертолетом – налет бомбардировщиков.

– Зачем? – удивился Андропов. – Если боевая задача выполнена…

Сразу видно, что председатель КГБ не военный человек.

– А если секретный вертолет будет подбит и сядет на вынужденную? – Ивашутин забрал у нас фотографии, убрал обратно в портфель.

– Вы хотите сказать, что американцы готовы отбомбиться по своим собственным пилотам?

Все одновременно пожали плечами.

– Пилоты секретной техники не менее ценный приз для нас и вьетконговцев, – в разговор вступил Черный.

– Ладно, ближе к делу. – Ивашутин застегнул замок портфеля на ключ. – Есть идея угнать вертолет.

Начал идти небольшой снежок, я поднял голову, поймал ртом пару снежинок. Теперь понятно, зачем генерал это рассказывает.

– И вам нужен «Гром»? – полувопросительно-полуутвердительно произнес Алидин.

– Больше всех майор Орлов, – вздохнул Черный. – У него большой опыт работы во Вьетнаме. Ну и от помощи «Грома» не откажемся.

– Сейчас формируется боевая группа захвата… – Ивашутин достал сигарету, закурил. – Я вызвал спецназовцев из части «Холуай» Тихоокеанского флота. У них есть опыт вождения вертолетной техники. Группа Черного. Плюс «Гром».

– Это… очень смелая операция. – Андропов задумался. – Если угон удастся, получится доработать Ми-24. Сколько человек охраняют базу в Камбодже?

– Не известно, – начальник ГРУ развел руками. – Требуется доразведка. Кроме охраны, нам неизвестен график дежурств «Кобр». Снимки показывают, что какие-то дни вертолеты на базе, какие-то дни их там нет. Систему ротации мы пока не поняли.

– Значит, не ранее февраля, – сделал вывод Алидин. – Месяц вам на разведку, еще полмесяца перекинуть спецов, подготовиться.

– Где-то так, – покивал Ивашутин. – Предварительно наша база будет в городке Плей-Кан.

– Ну что, Орлов? – Андропов повернулся ко мне. – Берешься? Угоните «Кобру» – подпола тебе сразу.

– Товарищ председатель! – Алидин нахмурился. – Орлов совсем недавно майора получил! И орденов россыпью. Не жирно ему будет?

Вот же тестюшка! Подсуропил…

– Ничего, в самый раз. За такую операцию можно и Героя дать. Кто будет командиром группы?

– Майор Черный.

– С Черным берусь не глядя… – я протянул руку товарищу. – Можешь на меня рассчитывать.

* * *

После того, как Андропов с Ивашутиным и Черным уехали, а «Гром» начал грузиться в «пазик», Алидин взял меня под локоток, повлек обратно на пустую ВВП.

– Ты, Коля, на меня не обижайся и не дуйся! Тут политика.

– Что за политика?

– Брежнев Андропова обложил своими людьми. Оба зама, что Цвигун, что Цинев, спят и видят, когда Юрий Владимирович оступится. Докладывают о каждом промахе. Вспомни американское посольство. Потом у тебя «Гром» – это что?

– Городской спецназ.

– Именно! Ты натаскиваешь бойцов на штурм зданий, самолетов…

– Справимся! И Пушкин, и Огонек воевали во Вьетнаме, я тоже кое-чего стою. Штурманем базу – комар носу не подточит.

– Верю, что справитесь. А вдруг какая осечка? Не критическая, но неприятная. Вот помнишь ты доктора по имени Автандил Ткемаладзе?

Сердечко так слегка екнуло. Как не помнить – столько гонялся я за ним…

– Хирург на вьетнамской базе?

– Он, он… – Алидин достал из отворота шинели бумагу, развернул ее. – Донос пришел в ГРУ. На тебя и Черного. Дескать, по вновь открывшимся данным, бросили боевого товарища в бою. Хорошо, что Ивашутин – наш человек. Служил в КГБ, про этого Автандила в курсе. Прикрыл.

И какая же сука стукнула? Особист?

– ГРУ же само секретно по самое не могу? Откуда узнали?

– Там у этого Ткемаладзе родственничек непростой по материнской линии. Василий Павлович Мжаванадзе. Первый секретарь ЦК Компартии Грузии. Слышал про такого?

Я помотал головой.

– Клейма ставить негде – ворует как не в себя. Давно мы в Комитете к нему подбираемся, но все никак. Ушлый больно. Дочь его – Тамара – с Галей Брежневой дружит. Да и сам он хитровыделанный. Со всеми вась-вась, всем подарки привозит из Грузии, всем удобен.

– А при чем тут обещание Андропова?

– Подполковник – это номенклатура ЦК. Тебя будут потрошить от и до, искать любую зацепку, – генерал потряс доносом. – Оно тебе надо сейчас?

Я внимательно посмотрел на Алидина. Нет, зацепок нам не надо совсем. Иначе может всплыть еще что-то помимо доноса. Например, семья Орлова. Узнают из квитка об алиментах, что папаша получает зарплату подпола ГБ – пожалуют в Москву. Или еще что-нибудь…

– Все понял, глух и нем.

– Тем более… – генерал вздохнул, убрал в карман документ. – Я для вас с Яной квартиру выбиваю в доме на Чкалова. Не надо сейчас внимание привлекать. И так завистников – выше крыши.

* * *

Так, кажется, это тут. Все как сказали – облитая желтой масляной краской дверь, на которой какими-то железками выложены буквы УТЦ. Железки были прикручены к двери здоровенными шурупами и вообще смотрелись очень стильно. Коротко постучавшись, я толкнул дверь. В открывшуюся щель немедленно вырвался густой дым. Горим? Я было отпрянул от клубов, но тут же в нос ударил запах табачного смога. Ну и насмолили…

Открыв дверь пошире, я обнаружил перед собой железную лесенку, спускающуюся на пол небольшого ангара. Ну или очень большого гаража. Рядом с лесенкой стоял накрытый клеенкой стол, за которым сидело четверо мужиков. Все курили и, судя по большой горке окурков в бывшей когда-то суповой тарелке, уже не первый час. Рядом с тарелкой выстраивались пестрой лентой фишки домино.

– А я тебя дублем!

– Откуда у тебя мыло-то?

– Мужики, кто дверь не закрыл?

Все четверо уставились на меня.

– Орлов, к Иващуку, – не стал тянуть резину я.

– Эх, немного не вовремя ты. Ладно… Рыба! – сидящий в углу мужик резко взмахнул рукой и с грохотом припечатал фишку к столу.

Его соседи тут же возмущенно забубнили про нечестную игру и сразу начали требовать отыграться, как он закончит со мной. Иващук – высокий брюнет с седыми висками – выбрался из-за стола и, чуть прихрамывая, подошел ко мне.

– Павел Валерьянович, – протянув руку, представился он.

– Николай Яковлевич, – ответил я, пожимая ему руку. Ладонь была сухой, рукопожатие крепким. Мужик явно не кабинетный шаркун.

– На вертолетах раньше летал? – сразу мне в лоб кинули вопрос.

– Только пассажиром.

В предверии нашего вьетнамского вояжа я озаботился вопросом летной подготовки. А ну как что-то пойдет не по плану и бойцы «Холуая» будут ранены или вообще погибнут? Бросать задание? Нет, так не пойдет. Я выбил у Алидина разрешение пройти экспресс-курс летной подготовки в Чкаловском.

– А на самолетах? – продолжил пытать меня Иващук.

– То же самое.

– Это хорошо. Учить с нуля – лучше, чем переучивать. Ну пойдем! – пилот поманил меня за собой.

– Я раньше был военным пилотом, потом получил ранение, но не комиссовали. Теперь инструктор. А ты?

– Сначала немного ГРУ, теперь отдельная группа для борьбы с терроризмом, – не стал чиниться я.

– А на хрена вам вертолет-то тогда? – удивился Павел.

– Извини, это секретная информация.

Ну не рассказывать же ему, куда и зачем мы собираемся.

– Ну, дело ваше. Во Вьетнаме был? – он цепко взглянул на меня.

– Был в Ханое. Охранял спецов от всяких нехорошестей.

– Ну-ну…

Мы прошли через небольшую дверь и вышли в ангар. Теперь это уже точно ангар – в нем в шахматном порядке стояло штук пять вертолетов. Ближайшим ко мне на маленьких колесиках стоял какой-то кургузый огрызок. МИ-4. Я поискал взглядом по бокам название модификации, но ничего, кроме большущей цифры 68, не обнаружил.

Открыв дверь за задней стойкой шасси, мы забрались в салон вертолета, а затем по приставной лесенке в кабину пилотов.

– Первый пилот справа, второй – слева, – прокомментировал инструктор и тут же плюхнулся в правое. Ну хорошо. Держась за спинки кресел, я аккуратно перешагнул и уселся в левое.

– Вообще управлять вертолетом очень просто. Летишь куда надо с какой нужно скоростью и только контролируй, чтобы ничего винтом не зацепить. Что-то непонятно – возьми, остановись в воздухе и осмотрись. Лепота. Не то что у самолетов – лети, не то разобьешься. Вон, во Вьетнаме американская молодежь на «ирокезах» носится как на велосипедах… – продолжался вводный курс. – Показали им пару приборов и все. Случись чего – придут механики и починят. А у нас – пока гору теории не впихнут, экзамены – к практике не допускают. А практики столько, что в одиночку можно вертолет ставить чинить. – Валерьянович вздохнул. – Оно, может, и верно, но из-за этого пилотов днем с огнем не найдешь.

– Но у тебя-то ситуация другая, поэтому и мы пойдем по вьетнамскому методу.

– Итак, смотри. Это педали… – он поставил ноги на две широко расположенные педали и понажимал на них. – Давишь на левую, правая идет вперед и наоборот. Они управляют задним винтом. Тут как на санках: куда надо хвост занести, туда и давишь.

Ну вроде не сложно. Я достал тетрадку с ручкой. Записал.

– А вот эта мандула называется ручкой управления. Она отвечает за основной винт… – он покачал торчащую между ног палку. – С ней тоже все просто. Куда надо лететь, туда и наклоняешь. Чем больше наклоняешь, тем быстрее летишь.

Нарисовал «мандулу», стрелки.

– Ну и наконец ручка «шаг-газ»… – он протрещал вверх расположенной справа от кресла ручкой. – Чем больше тянешь вверх, тем сильнее вертолет поднимается вверх.

– А приборы? – я обвел взглядом панель. Куча каких-то индикаторов, стрелочек и лампочек.

– А что приборы? Наплюй на них, – удивили меня, – все, что тебе может пригодиться, это компас с горизонтом… – Он показал на два прибора с силуэтом самолетика. – И датчик уровня топлива. Все остальное тебе пока не нужно. В туман или низкую облачность тебя все одно не выпустят. Если что и сломается, то все равно сам не починишь. В общем, правило номер ноль – ежели чего не так, не мудрствуя лукаво, садись на ближайшей площадке и жди помощи.

Хмыкнув от такой простоты, я пошевелил ручку. Тяжелая.

– Это сколько мышцы пилотам надо качать, чтобы через пару часов не угробить? – удивился я.

– Это сейчас она тяжелая. А как двигатель заведем – станет пушинкой, тут гидравлика. Ладно, пошли покатаемся, сам все скоро почувствуешь.

Мы спустились назад в ангар. Валерьяныч показал мне, как открывать двери ангара, а сам пошел куда-то за угол. Откатив одну створку, я увидел его восседающим на этакой табуретке с рулем и колесами. За табуреткой, весело подпрыгивая своими колесиками на стыках, катилась длинная труба с проушинами на концах. Пока я откатывал вторую створку, Павел ловко развернулся и подвел трубу к вертолету. Спрыгнув, он что-то там похимичил, и вскоре табуретка медленно потащила вертолет из ангара.

– Как выведу, закрывай, нечего выстужать остальные, – проезжая мимо, скомандовали мне. Я кивнул, наблюдая за медленно проползающей связкой.

Дважды удостоверившись, что вертолет покинул пределы ангара, я покатил двери назад. Гулко грохнув одной об другую, я провернул горизонтально здоровенную железную пластину, которая была тут за замок. Закрутив на одном из концов специально предназначенный для этого барашек, я счел свою миссию выполненной и пошел на улицу.

Петр Валерьянович уже укатил таскательную табуретку на свое место и сейчас махал мне из кабины. Дескать, давай забирайся. Ну а я чего – меня два раза просить не надо.

Закрыл за собой люк в салон и уже привычным маршрутом добрался до правого кресла.

– Наушники надень, – скомандовал мне инструктор, щелкая какими-то переключателями. – Начинаем наш экспресс-курс молодых пилотов.

Я замотал головой, пытаясь обнаружить искомое. Наконец догадавшись поднять взгляд вверх, нашел их. Сняв с крючка, натянул на голову, одновременно поправляя дужки, чтобы не давило.

Внезапно что-то взвыло, потом кашлянуло, и мимо кабины лениво протащило большое облако дыма. «Заводимся», – проговорили наушники голосом Павла. Кашель учащался, изредка меняясь попердыванием, но двигатель не заводился. Я глянул направо: Павел сидел, положив руку на какой-то тумблер и внимательно наблюдал за каким-то прибором. Я пригляделся – какая-то стрелка медленно ползла вправо мимо делений без цифр. В самом деле, если не знаешь, куда смотреть, то и хрен догадаешься. Дождавшись чего-то, Павел повернул тумблер и покашливания с пердежом сразу же сменились привычным рокотом большого мотора. Спереди этакими усами взметнулись сизые облака выхлопа, быстро становящиеся прозрачными.

Вскоре медленно двинулись влево лопасти, с каждым мигом все ускоряясь. Вертолет начало немного покачивать. На нашей верхотуре казалось, что еще чуть-чуть и получатся громадные качели.

– Сейчас давление поднимется и автомат перекоса заработает, – успокоили меня.

И в самом деле, чем быстрее вращался винт, чем спокойней становилось внутри.

– Михаил, Ольга, шесть-восемь, прошу разрешения на взлет с места. Далее квадрат 16–32 без пересечения, – раздалось в наушниках.

О, уже взлетаем? Лопасти за окном уже почти слились в едва видимое марево.

– Михаил, Ольга, шесть-восемь, с места, потом 16–32, разрешаю. – Женский голосок диспетчера не оставил у меня никаких сомнений.

Мотор немного прибавил оборотов, и внезапно земля провалилась вниз. Хоть я много раз летал на вертолетах, но сейчас ощущения были совершенно другими. Проскользив немного вбок, вертолет развернулся и, наклонив немного нос вперед, начал набирать скорость.

* * *

– На, пробуй, – Валерьяныч демонстративно убрал руки с ручек и поджал ноги. – Управление отдал.

Я глубоко вздохнул и схватился за ручку, боясь пошевелиться. Вертолет медленно снижал скорость, но падать или разбиваться явно не собирался. Так, педали! Я аккуратно поставил ноги.

Ну-ка… я очень нежно надавил на правую. Сначала ничего не происходило, но потом картинка за окном начала плавно смещаться. Я отпустил. Вертолет еще немного повернулся по инерции и остановился. Отлично. Следующей я осторожно толкнул ручку вперед. На ней тут же возникла легкая вибрация, и вертолет двинулся вперед. Вернул назад, не отпуская. Видимо, чуточку перебрал, потому что, качнувшись, мы полетели хвостом назад. Немного поболтавшись в стиле говна в проруби, нашел нейтральное положение. Хм. В самом деле выглядит не очень сложно. Так, а вверх-вниз? Я нащупал сбоку рычаг и попытался его потянуть. Он не шелохнулся.

– Там стопор. Кнопку в торце нажми, – прозвучало в наушниках.

Ок. Кнопка легко поддалась пальцу, и тут же подушка сиденья упруго надавила на задницу. Я аккуратно вернул рычаг в прежнее положение и, дождавшись, пока вертолет прекратит колбаситься, отпустил стопор.

– Давай, попробуй квадрат сделать, – снова ожили наушники. – Вон видишь, на земле полосатые столбы стоят, вот и давай от одного к другому…

* * *

Из вертолета я еле выполз. Вот не ожидал, что меня сразу усадят водить винтокрылый гаджет. Да, письмо из КГБ армейцам было грозно составлено, плюс Ивашутин отдельно позвонил в штаб ВВС. Но чтобы вот так, сразу за штурвал… Думал сначала конспектики попишу, радиообмен освою…

– Да что же это за пруха Валерьянычу такая сегодня идет. Опять выиграл, – раздалось сбоку. Я повернул голову – за нами наблюдали уже знакомые мне по игре за столом мужики.

– Обычно после первого полета новичков из кресла доставать приходится, а ты сам спустился, – улыбаясь, пояснил мне причину Павел. – Мы пари заключили. На червонец.

Я попытался гордо расправить плечи. Дескать, знай наших. Но предательская дрожь в ногах намекнула не выпендриваться.

– Ничего, еще пара-тройка вылетов и начнешь лихачить, – кто-то попытался приободрить меня, легонько похлопав по плечу.

Черт, ноги чуть не подломились.