Текст книги "Группа крови на плече. Смерти вопреки"

Выспросив у меня контакты, старичок что-то поприкидывал на листочке и пообещал в скором времени привезти на испытание аж пару щитов. Дескать, обычная железка, только изогнутая и с ручками. С рациями и остальным он осторожно не стал говорить про сроки, дескать, ему надо проконсультироваться со специалистами, так как тема не очень знакомая.

Больше моему внутреннему хомяку на сегодня пожелать было нечего, поэтому мы попрощались с Николаем Григорьевичем в самых цветистых и доброжелательных выражениях.

Заползая назад в «газик», я даже не пытался стереть со своего лица довольной улыбки. Ведь если самоделкин не подведет, мы наконец-то хоть чуть-чуть станем похожи на настоящую антитеррористическую группу.

* * *

– Собрание специальной группы «Гром» прошу считать открытым… – Наш новый замполит заглянул в бумажку, откашлялся. Выпил воды из графина. Больше похожий на шарпея, с висящими щеками, складками на лбу и на подбородке, Иван Васильевич Воскобойников принялся бубнить про непростую международную обстановку в мире. Группа в полном составе собралась в ленинской комнате дивизии и теперь хмуро смотрела на Отбойника – так сразу окрестили в коллективе замполита. Иван Васильевич был прикомандирован к нам от дивизии, одновременно выполнял кучу обязанностей по «дзержинцам». Но судя по слухам, выполнял их так, для галочки, особенно не свирепствовал, в душу бойцам не лез. Положено рассказать про войну во Вьетнаме и о пожаре на американском авианосце «Форрестол» – вот вам чтение на полчаса соответствующей статьи из «Красной звезды».

– Сто тридцать четыре погибших! – Отбойник достал платок, начал вытирать пот со лба. В ленинской комнате, несмотря на открытые окна, стояла невыносимая духота. Гроза, что ли, идет?

Лена показала мне глазами на наручные часы. Похоже, ей пора было ехать на процедуры. Я виновато пожал плечами, кивнул на Ивана Васильевича. И вот почему у нас не может быть такого же нормального замполита, как на солнечногорской базе?

– У меня все, товарищи. – Отбойник вздохнул, отмахнулся платком.

– Тогда по рабочим вопросам… – Я заглянул в бумажку с планом работ. – Начнем со связи. Игорь, что у тебя?

Встал высокий, с лошадиным лицом, выпирающими зубами лейтенант Игорь Казанцев. Пожевав губами, Казанова поставил на стол перед собой серый ящик рации.

– Товарищ майор, я уже устал ругаться со штабными! Этой сто пятой «Астре» пятнадцать лет. Старая, как говно мамонта.

– Товарищ лейтенант, – замполит слегка оживился, – выбирайте выражения! Вы в ленинской комнате!

Казанова вяло произнес «есть», попытался сесть. Но я его оставил на ногах, принялся расспрашивать. В целом ситуация была не так критична. Новую модель «Астры» нам обещали передать в ближайшее время, частоты согласованы. Казанцев уже связывался с оперзалом «Семерки» и с дивизионными радистами – все летает. Кроме того, через Иво «девяткины» передали для ознакомления образец наушника-приемника, которым пользуются охранники Брежнева. Его пока не удалось состыковать с «говном мамонта», но работа над этим идет.

После связиста я занялся саперами. Их в группе было двое – братья Ильясовы. Обоих почему-то призвали в один и тот же полк – видимо, не обошлось без волосатой лапы их казанского отца-полковника. Закончив службу, они попытались зацепиться в Москве, оформили сверхсрочную. А тут с «Громом» нарисовался я. Старший Ильясов – Тимур – показал мне свои навыки, отрекламировался на «монках», разминировании. Меня все устроило, я попросил найти еще одного специалиста. Желательно широкого профиля – не только взрывника, но и оружейника. Ильясов привел брата Адгама. Его тут же в коллективе обозвали Два Рубля – по цене портвейна «Агдам». Ильясов-младший не обижался – был он по натуре замкнутым интровертом, любил возиться с железками, делать полную разборку автоматов и пистолетов, даже имел свой слесарный чемоданчик со всякими напильниками и прочими молоточками.

– Что с гранатой? – поинтересовался я Адгама.

Неделю назад я наконец смог найти время и нарисовал светошумовой боеприпас «Факел». В ОМОНе я много раз держал в руках «Зарю» и «Взлет-М» в руках – ничего сложного там не было. Прочный стальной корпус с большими отверстиями, внутри смесь магния и нитрата аммония. Главная проблема была не во вспышке и не в громком звуке – их удалось добиться почти сразу. Проблема была в том, чтобы граната не разбрасывала искры и не поджигала ими все вокруг. Но даже так гранату было где использовать. Да и конструкция получалась внушительная и тяжелая – можно было как колотушкой стучать по черепам.

– Почти все готово, попытаюсь еще уменьшить вес и размеры. – Два Рубля встал, показал всем образец.

Граната пошла по рукам, народ вертел ее так и сяк. Даже замполит примерился и сделал пару взмахов.

– Надо бы смежникам ее показать, – ко мне наклонился Иво, тихо зашептал: – Ивашутин был вчера у Алидина, просил взамен делиться опытом с ГРУ.

Вот так все в Союзе. Баш на баш. Мы вам наших специалистов – вы нам методички, новое вооружение. И это еще хороший вариант, Ивашутин без вопросов подписал перевод к нам Лены, выплатил ей чеками крупную сумму за вьетнамские приключения. И даже подписал представление на медаль «За боевые заслуги». Сильно помогало нам то, что Ивашутин и сам был выходцем из Комитета, сохранил там тесные связи со всем начальством.

– Ты нашел нам психолога-переговорщика? – зашептал я в ответ Иво.

– Ищу. – Тоом развел руками. – Был на факультете психологии в МГУ. Его только открыли. Говорил с деканом – Леонтьевым. Он обещал подумать.

– Девка нужна. С таким тонким голоском, легкая на слезу.

– Наоборот! – заспорил Иво. – Такая бывалая преподша, можно из фронтовиков. Чтобы жизнь знала, матом могла обложить.

– Задача психолога – дать нам время на подготовку штурма! Все эти штучки с составлением психологического профиля преступников и прочее пусть оставят для лабораторных исследований. Вот не верю я в убалтывание. Привезли родственников и не помогло? Все, штурмуемся.

– Из студентов-сирот надо искать. – Тоом пометил себе что-то. – Покопаюсь в личных делах.

– Так, теперь снайперы! – Я поднял Пушкина и его второго номера лейтенанта Гаврилова.

Тут все было более или менее. СВД отстреляли, патроны сами снарядили, откалибровали. До трехсот метров оба уверенно клали пулю в рублевую монету – для городских условий это было более чем даже с запасом. С «Астрой» второй номер обращаться научился, как только нам передадут новую рацию – старую отправят сразу снайперам.

Я представил коллективу Елену, немного рассказал о ее «боевом» пути. Врач вызвала очень уважительные взгляды, никаких шуточек. Калиновская тут же, не отходя от кассы, взяла слово – предупредила о регулярных медосмотрах, показала зеленую коробку со шлангом и кучей трубочек.

– Это прибор Мохова. Показывает количество алкоголя в крови.

Тут даже я открыл рот. И где же она взяла алкотестер?..

– Предупреждаю сразу! Никакого выхлопа на выездах. Всем ясно?

Народ взгрустнул. На ночь соточку не выпьешь.

– Елена Станиславовна, а по какому принципу работает прибор? – Огонек скосил взгляд на свое отделение. Поди уже думают, как обойти алкотестер. Вот жуки! Теперь жди пропажи в аптечках активированного угля…

– Незлобин! – рявкнул я. – Принцип работы прибора секретный. У тебя есть соответствующая подписка?

– Нет, – грустно ответил Веня.

– Раз нет, расскажи нам, голубь сизокрылый, о подготовке штурмового отделения.

Тут тоже все было без провалов. Генерал Козлов отписал нам старое здание котельной. Там несколько стройбатовцев за неделю возвели деревянные перегородки, имитирующие комнаты, повесили двери. Теперь саперы тренировались взрывать, незлобинские – правильно заходить, закидывать гранаты, укладывать мордой в пол преступников – за последних «играли» бойцы второго отделения. И с этим надо было что-то делать. Второе отделение надо было тоже тренировать.

До альпинистских прыжков в окна мы еще не дошли, но в план занятий высотную подготовку я записал. И под это дело – требовался отдельный инструктор. Возможно, и даже скорее всего из штатских. Группа продолжала и продолжала разрастаться.

Собрание шло еще около часа, пока все не покрылись пятнами пота. Первую я отпустил Елену, потом по своим делам умотал замполит.

– На этом всё! – я встал, поправил китель. – Напоминаю, что в это воскресенье всех приглашаю на шашлык на Ленинские горы. Явка обязательна, можно с женами, боевыми подругами. Собираемся в полдень на выходе из метро.

Пришла пора затимбилдить подчиненных.

Глава 8

5 августа 1967 года

Весь план занятий в субботу 5 августа был напрочь сорван. Сначала народ чуть было не переругался между собой на тему, как правильно мариновать мясо для шашлыка. У каждого был свой, самый лучший и правильный рецепт. Потом была куча споров про то, сколько и какого мяса брать. Это при том, что на местном рынке была представлена только свинина. Да и та втридорога.

Только вроде все решили, как кто-то умный спросил: «А что пить будем?», и все споры снова вспыхнули с новой силой.

Наконец мне это все надоело, и я воспользовался своим начальствующим положением. Построив отряд, я применил испытанный во Вьетнаме способ со считалочкой. Выбрав таким образом троих, я вручил им ключи от «газика», несколько купюр из «черной кассы» и дал полчаса на сбор пожеланий от остальных. И пообещал, что если через полчаса они еще будут тут, то я пойду в ближайший магазин, охмурю заведующую, куплю брикет замороженных кур и замочу их в кефире. Это и будет наш шашлык на завтра. «Громовцы» мигом прониклись моими начальственными угрозами и вытолкали гонцов со списком необходимого буквально через пятнадцать минут.

Но даже когда гонцы уехали, народ не прекратил маяться херней. Для начала немного поспорили, как правильней резать мясо: вдоль или поперек волокон. Даже сбегали до столовой и приперли для практических опытов кусок от коровы. Изрезав его на мелкие ошметки, наконец-то дружно решили, что ножи совсем тупые и их необходимо подточить. Я было обрадовался, так как споры про углы заточки, кромки, спуски и прочие заморочки ножеманов были решены еще в самом начале. Тогда все пришли к единому мнению, что все варианты хороши и каждый выбирает себе по вкусу.

Однако буквально через полчаса умиротворяющая картина коллективного шорканья ножами по брускам была снова нарушена очередным идиотским вопросом. Дескать, нежные организмы бывалых вояк категорически не приемлют, когда мясо сжигают на дровах не той породы и, о ужас, разожженными какой-нибудь пошлой бензиновой зажигалкой. Дескать, тогда дым не тот, что приводит к порче вкуса мяса и мешает полностью насладиться воскресным отдыхом.

Тут я плюнул и, поняв, что как-то помешать играющим мальчикам я не смогу, а возглавлять почему-то уже не хочется, поехал на встречу с Яной. Ибо к завтрашней гулянке надо было прибарахлиться. Вся моя штатская одежда заключалась в двух парах поношенных брюк, застиранных рубашках да стоптанных туфлях. Похоже, Орлов особо не заботился о своем гардеробе, да и обувь у него была на размер меньше, чем у меня. Единственный двубортный костюм времен пакта Молотова – Риббентропа тоже не впечатлял.

– Куда поедем? В ГУМ? – деловито поинтересовалась Яна после моего приветственного поцелуя. – Там очереди и вообще…

Какая женщина откажется от шопинга? Нет таких! На предложение отправиться в «Березку» и потратить «вьетнамские» сертификаты Внешпосылторга Алидина бросилась мне в объятия. Я попал в самую десятку ее сердечка.

Доехав до гостиницы «Украина», мы показали швейцару на входе магазина всю нашу иностранную платежеспособность и были запущены в святая святых. Чего тут только не было… Мужская и женская одежда, обувь, радио и фототовары, зарубежные продукты. Я прямо завис рядом с витриной, на которой были выставлены… банки с кока-колой! Вот же б… Никогда не любил эту газированную отраву, а попав в Союз, где весь выбор был между квасом и «Буратино», вдруг накрыло. Вот прям до дрожи захотелось выпить черной дряни.

– Коля, идем выбирать тебе одежду. – Яна совсем не впечатлилась колой, потянула меня прочь, чем и спасла.

Заветные сертификаты пошли на покупку двух пар джинсов «Левис», черных кроссовок «Блу Рибон Спорт», которые на поверку оказались не американскими, а японскими. А также демисезонных ботинок из Германии и синего плаща. Там же в отделе одежды я набрал разноцветных рубашек, взял пару вязаных свитеров под горло. Потом я приобрел что-то вроде клубного серого пиджака с непонятным ромбиком на кармане. Сшит пиджак был и вовсе в Югославии. Финальным аккордом была покупка фетровой шляпы. Серьезные мужики в 1967 году по-прежнему носили головные уборы.

– Обалденно! – вынесла свой вердикт Алидина, после того как я переоделся в примерочной. – Хоть сейчас на подиум. У меня подружка работает в доме моды на Кузнецком. Хочешь сходить на показ?

– Не с моей рожей… – я тяжело вздохнул. – Видела, как швейцар испугался?

Яна засмеялась, потянула меня в отдел женской одежды, где мне пришлось раскошелиться на какое-то супермодное красное платье А-образного силуэта и с некой «встречной» складкой. Я в этом ничего не понимал, но девушка смотрелась великолепно, и мне даже пришлось приложить усилия, чтобы не затащить Яну обратно в примерочную. Не поймут! Не те времена…

– Родители на даче до понедельника, – расставила точки над «i» подруга, после того, как мы вышли из «Березки». – Ты… ну… – тут девушка сильно покраснела, – проводишь меня домой после шашлыка?

– На руках отнесу! – с самым серьезным видом ответил я.

* * *

По возвращению на базу я был сразу пойман Веней.

– Орел, смотри, какую нам «буханку» подогнали… – Счастливый Незлобин даже не дал мне кинуть вещи в комнату общаги, сразу потащил в гараж. – Говорят, все, как ты хотел.

Вообще у Огонька точно начался один из счастливейших периодов в жизни. Как-то так получилось, что любая колесная техника попадала сначала в его загребущие руки. Сияющий Веня с одинаковой улыбкой ездил и на моей «Волге», и на «газоне». Вот и в этот раз, стоило мне озвучить свою мечту о бронированном микроавтобусе, он тут же занялся переделкой добытой «буханки». Договорился в гараже дивизии, вышел через Тоома на ЦНИИСТ Спецтехники в Железнодорожном.

Когда я мечтал, перед моими глазами стоял «тигр». Ну или хотя бы «хаммер». Естественно, с поправкой на время. Этакий броневичок, внутри которого не будут страшны пули террористов. Собрал народ, обрисовал словами концепцию и предложил высказываться. Первым почуял профит Байкалов. Он сразу потребовал сделать люк и побольше. Дескать, подъезжаем, он открывает, крышка люка сразу становится щитом ему и упором для снайперки. Потом он весь такой красивый с такой шикарной точки щелкает любого по выбору, и команда, даже не запыхавшись, вытаскивает оставшееся. За ним оживились и остальные. Даешь крепление для пулемета, даешь крепление для гранатомета! В общем, накидали предложений выше крыши. Хоть инициатива и имеет инициатора, в данном конкретном случае я был очень даже не прочь и собрал из всех предложений этакое техническое задание. Подумаешь, всего пару дней посидел до глубокой ночи.

Глава железнодорожных самоделкиных – пузатый инженер по имени Анатолий Алексеевич – аж прямо подпрыгнул, когда я ему изложил концепцию бронирования уже готовых автомобилей. Оказывается, в это время такое никто не практиковал и те же правительственные членовозы проектировались бронированными изначально.

Быстренько собрав вокруг себя этакий «совет мудрецов», самоделкин попросил еще раз зачитать основные требования. А мне и не было трудно. Итак, на выходе должен получиться внешне не отличающийся от стандартных моделей микроавтобус, но который защищает находящихся внутри от выстрела из автомата Калашникова. А также в нем должны быть всякие ништяки, которые помогут нам в уменьшении поголовья террористов.

Вообще, я ожидал этакую задумчивую дискуссию в духе Шерлока Холмса. Ну навроде «уважаемый коллега, не считаете ли вы допустимым применить» и так далее. В реальности я увидел этакий междусобойчиковый срач. Весь налет мудрости исчез на первом же вопросе: что и какой толщины использовать для бронирования. С одной стороны, это машина, а значит, можно взять испытанное, но побольше и потолще. А с другой стороны, это опять же машина, поэтому неплохо бы попробовать новые варианты. Короче, я перестал понимать самоделкиных где-то на пятой минуте бедлама.

Увидев мое состояние, Анатолий улыбнулся и посоветовал не обращать внимание. Дескать, минут через десять-пятнадцать будет найдено решение. И в самом деле, не успел я допить чай, как мне довольно ультимативно было предложено найти в кратчайшие сроки место для практического тестирования вариантов. В ответ я им предложил брать что надо и приезжать к нам на полигончик. В любое время светлого периода суток. Но автоматы, дорогие мои ученые, я вам не дам, а то перестреляете друг друга в пылу творческого поиска.

Буквально через день вся эта шайка-братия приперлась к нам, благо никаких лишних допусков оформлять не пришлось – у них и так их было дофига, как блох на собаке.

Расставили квадратики и предложили стрелять. Ну народ у меня тоже далеко не тугодумы, любят поучаствовать в интересной движухе, поэтому с удовольствием приняли участие в развлечении. В общем, мои стреляли, а самоделкины расставляли квадратики из разных материалов, записывали результаты и регулярно срались между собой из-за результатов.

И вот прошла неделя, я стоял и лицезрел результат тех стрельб. Рядом стоял улыбающийся глава самоделкиных, готовый презентовать результат.

Для начала меня обломали. Дескать, полноценную защиту от автоматных пуль сделать не получилось. Боливар, в смысле «уазик», попросту не вывезет потребный вес брони. Но вот резкое снижение убойности они гарантируют. Также пообещали уже полную защиту от пистолетных пуль. Если будут шмалять из охотничьего ружья дробью, можно даже не чесаться. А вот если пулями, то пробьет. Двенадцатый калибр это вам не шутки.

Еще «железнодорожные» не смогли сделать защиту во время движения. Ну не делают сейчас достаточно больших и легких пуленепробиваемых стекол. Поэтому присобачили этакие бронешторки. Приехал, опустил и кури себе спокойно.

Но вообще «уазик» на глаз реально было не отличить от бегающих по дорогам. В общем, молодцы самоделкины. О чем я не преминул сообщить Анатолию Алексеевичу.

– Сейчас испытаем.

Я подозвал Незлобина и отдал приказание грузиться первому отделению в «буханку».

Пока народ тащил ящики с б/к, ко мне подошел Иво, отвел в сторону:

– Командир, кажется, я знаю, чего нам не хватает.

Солнце уже почти скрылось за забором части, в небе кружили стрижи.

– Ну?

– А что если в котельной присобачить наверху мостики для наблюдателей?

Я слегка подзавис. И чего до такой простой мысли сам не допер?

– Зае**сь идея!

Тоом на мой матерок поморщился, но тут же выправил морду лица, когда я предложил еще и снимать штурм на ручную камеру:

– Вешаем в ленинской комнате экран, ставим проектор, крутим пленку и разбираем ошибки каждого.

– Снимаю шляпу… – Иво развел руками. – Займусь этим.

– А еще выбей у Козлова залетчиков с гауптвахты. Пусть отрабатывают народный хлеб – хватит второму отделению изображать бандитов. Это тормозит учебный процесс. Ладно, вон, Незлобин машет руками – пойдем посмотрим, как наш бронированный ослик повезет группу с б/к.

Проблемы начались сразу же. Для начала Огонек долго не мог стронуть бронированную «буханку» с места. Даже завоняв все вокруг горелым сцеплением, дохлый моторчик категорически не желал везти увешанную броней машину со здоровыми мужиками внутри плюс цинки с патронами. Только после кучи идиоматических выражений Незлобин догадался включить пониженную передачу и стронул пепелац с места. Сидя на пассажирском сиденье, я мрачно смотрел на неспешно меняющийся пейзаж за окном и морщился от истошного воя двигателя под боком. Вот заклинит он на задании – мы до террористов доедем к шапочному разбору. Надо что-то другое, но что?

Затем, окончательно распугав ревом двигателя всю округу, мы не смогли сразу остановиться. Оказывается, родные тормоза «буханки» тоже ни фига не были рассчитаны на возросшую нагрузку. В общем, мы банально проехали мимо намеченной мной точки для остановки. Я помрачнел еще больше, хотя, казалось бы, некуда. Вспомнились уроки истории в школе, когда нам рассказывали, что впереди первых машин пускали всадника с красным флажком и рожком. Дескать, очень опасная штука едет, будьте аккуратны.

Наблюдая за нами, лица самоделкиных все больше и больше куксились.

– Надо допиливать… – я развел руками.

– Рессоры тоже выгнулись так, что машина почти легла на отбойники… – с водительского места вылез Незлобин. – Все скрипело так, что вот-вот еб…ся.

– Но, с другой стороны, – решил я подсластить Анатолию пилюлю, – те же инкассаторы толпами не ездят и столько с собой не возят. Можно им показать – поди премия будет.

В глазах АА отразились пачки денег премии за рацпредложение.

* * *

Утром я первым делом заехал за вдовой Ивана и ее детьми, Машей и Аней. Первый было уже десять лет, вторая только готовилась идти в школу. И вот Аня оказалась настоящим шилом в попе. Пока мы раскланивались с Антониной, я по второму кругу убеждал, что все удобно и будет удобно всю оставшуюся жизнь, мелкая успела несколько раз обежать вокруг «Волги», залезть на передний диван и пару раз бибикнуть. От тисканья кнопок рации нас спас только грозный окрик матери. Помогло, но ненадолго. Даже сидя на заднем диване, Аня умудрялась залезть и подергать все, что не было прикручено намертво. Стоило ее немного зафиксировать, как начинался фонтан вопросов «а что это?» и «а почему так?». Видимо, в противовес Ане Маша оказалась спокойной. Сев в машину и спросив разрешения открыть окно, она молча наслаждалась поездкой, изредка отодвигаясь при особенно бурных движениях сестры.

– Ваня все пацана хотел, – просвещала меня по дороге Антонина, – даже на сберкнижку деньги на него начал откладывать…

Женщина тяжело вздохнула, отвернулась. Промокнула глаза платком.

Внезапно рация что-то прошипела. Из-за дальности еще ничего разобрать было нельзя, но сам звук магически подействовал на Анну – она восхищенно замолкла, пытаясь не пропустить следующую передачу. А что бы вы думали? У нас тут получилась почти войсковая операция, с передовым дозором, картами, планами «А», «Б» и точками сбора в случае неудач. Хотя большинство поехали на Ленинские горы на общественном транспорте, но кучу потребного было решено забросить на дивизионных машинах. Еще вчера вечером от меня чуть было не потребовали выставить караул около кучки кастрюль с мясом и самых правильных дров, порубленных самым оптимальным способом. Выслушав все идиоматические выражения о том, что я думаю про такой психоз, мне предложили тогда не отрываться от коллектива и загрузить в багажник «Волги» хоть чуть-чуть полезных для общества предметов. В итоге я вез две вязанки дров и какие-то железки, почему-то обозванные «мангалом» и «шампурами», а также собственноручно сделанный фарш на занятой у соседей по общаге мясорубке – решил удивить общественность блюдом под названием люля-кебабы. Пушкин смог на рынке достать, кроме свинины, еще баранину. Срезать с него курдюк и пошинковать лук – труда не составит.

Чтобы найти друг друга побыстрее, вчера наш Казанова лично прошелся по всем машинам и настроил радиостанции. Для Огонька, который вез на «газике» мясо и всякие огурцы-помидоры, даже не поленился нарисовать на бумажке положение всех ручек и тумблеров. В ответ на обиду Незлобина «да что же я, тупее паровоза» было сказано, что он везет стратегический груз и права на ошибку не имеет, а поэтому легкая перестраховка никогда не помешает.

Наконец расстояние позволило, и рация голосом одного из Ильясовых сообщила, что одна из заранее разведанных точек оказалась свободна, поэтому была оперативно занята, и к точке сосредоточения были посланы карандаши для целеуказания остальных. Я только внутренне усмехался на использование армейских терминов. В самом деле, какой-нибудь куратор эфира, услышав про то, что «одна коробочка прибыла, а гастроном на подходе», и глянув на частоту, совершенно правильно решит, что конторские проводят какую-то операцию. И лучше бы им не мешать: а у ну как тут слежка за особо опасным шпионом?

Увидев в зеркале заднего вида восхищенные глаза Ани, я решил немного подшутить над девочками. Остановившись около главного корпуса МГУ, я предложил младшей поговорить по рации. По-быстрому заучив несколько фраз, я пододвинул ей микрофон. Высокий звонкий детский голос, практически без запинок произнесший «Второй первому, дай номер точки», ввел в ступор Иво, который к тому времени уже прибыл на полянку и начал организовывать праздник.

После повторного вызова «второго» Тоом ожил и, явно перебирая самые фантастические варианты, выдал номер. Развернув карту, я быстренько прикинул маршрут и шепотом сказал Ане «пятнадцать минут».

– Готовность номер один! – закричала девчуля, явно из лексикона отца. – Будем через пятнадцать минут!