Текст книги "После Победы"

– Здравствуй, Елия. – король остановился перед кроватью, вздохнул, задумчиво придвинул стул и сел.

– Здравствуйте, король – ответила я, не вставая. – Значит, моя родословная подтвердилась?

– Да, принцесса. Хотя я был уверен в вас с самого начала. Влад редко ошибается. Мы искали тебя очень долго. Честно сказать, многие уже давно считают, что ты мертва. Сейчас при дворе всё затихло – люди ждут решений. Кто-то напуган, кто-то просто ждёт представления. Даже местные интриганы забросили свои сплетни. – он усмехнулся.

– И какие же решения вы приняли?

– О, а это зависит от тебя. – король потёр руки и посмотрел на меня долгим изучающим взглядом. – Ты должна выйти замуж.

– За вас или за вашего сына? – я постаралась сдержать нервную дрожь голоса.

– За меня.

– И сколько я проживу после свадьбы?

После этого вопроса, на лице короля появилось одобрение. Значит я догадалась.

– Ты проживёшь несколько месяцев, потом тихо умрёшь от какой-нибудь болезни. Обещаю, у тебя будет лёгкая смерть и эти месяцы ты проживёшь в роскоши и безотказности. Признаться – мне даже жаль убивать столь умную девушку. Но другого выхода у меня нет.

– Ну почему же. Вы можете выдать меня за вашего сына. Правда, тогда вам придётся отойти от власти, а вы этого не хотите.

– Раман ещё молод и не готов к управлению. Боюсь, что его закрутят местные интриганы и даже я не смогу повлиять на это.

– Или вы просто не уверены в том, что он будет слушать только вас? – я не удержалась от сарказма, но, решила, что мне простительно. – Что будет если я откажусь?

– Ты умрёшь, не выходя из этой комнаты. Это будет сопряжено со сложностями для меня, потому как слухи удержать не удастся, но я справлюсь с этим. Ведь эти слухи нечем будет подтвердить. Даю тебе две недели на раздумья. Выбирай с умом.

Он встал, оглядел комнату, прошёл к двери и остановился. – Влад просил оставить тебя в том мире. Не знаю почему, но начинаю догадываться. Мне было приятно поговорить с тобой, Елия. Увидимся через две недели.

– До свидания, король. – на этот раз я встала и, после его ухода, начала ходить кругами по комнате. Вот, собственно, и выяснилось, что интриги этого мира не сильно отличаются от нашего. Интересно, он собирается консумировать брак? Тьфу ты, о чём я, вообще, думаю? Я же не собираюсь соглашаться на его условия. Сугубо из вредности, если честно. Ну и потому что мне показалось, что тихо умереть не выходя из этой комнаты было бы легче, чем полюбить жизнь снаружи и, постоянно ожидая смерти, утонуть в собственной бездне.

Не так, не так я хотела прожить свою жизнь! Именно тогда меня захлестнула злость на себя из-за всех месяцев скучной, монотонно-унылой жизни, которую я отказывалась наполнять чем-то новым и интересным. Всё ждала. Но чего? Чтобы кто-то пришёл и раскрасил мои будни? Наполнил мою жизнь смыслом? Но кто мог бы это сделать кроме меня самой? Теперь осталось две недели до конца, а я так и не успела сделать ничего, что зарядило бы мою жизнь счастьем.

Кроме Влада..

Да. Глупо было глупо это отрицать, особенно тогда, когда жизни наши переплелись и разошлись окончательно. Почему мы так устроены, что вся глубина признательности раскрывается в нас только после окончательной потери? Будто только ночью начинаем ценить то, что нам даёт день, а к утру забываем всё и снова бежим куда-то, заглушаем в себе ожидание. Две недели.. Там, за окном – это безумно мало. Не успеешь выпить чашку чая, как они пролетят, лишь слегка задев кончиками перьев по щеке. А здесь они мне представляются вечностью. Чем занять вечность, которую не с кем разделить? Ответ напрашивался сам собой – чтением.

Усидеть на месте я не могла, поэтому продолжила ходить по комнате, разбирала в голове путаницу из двух языков. Через два часа ко мне пришли люди с коробками, вазами, цветами и тканями. В комнате появилось двухметровое зеркало в позолоченной ваме, туалетный столик, живые цветы в нескольких вазах и новый, шёлковый балдахин. Шкаф наполнился красивыми платьями, а на столике появились разные крема и душистая вода. Женщина, которая в первый день руководила моей помывкой теперь показывала, что и куда ставить. Звали её, как выяснилось, Медея и она была старшей над прислугой замка. Когда все ушли Медея пояснила, что это подарки от короля. Как будто я сомневалась в этом.

Две недели сначала тянулись бесконечностью, а потом прошли, оставили после себя лишь лёгкое послевкусие дружеских встреч с Раманом и ворчания Медеи. Эти двое стали моими единственными посетителями, и я успела привязаться к ним, как к родным.

7. Елия.

Четырнадцатый день с визита короля растянулся в пространстве и стал длиннее, чем предыдущие тринадцать. Ещё утром я была готова дать окончательно-отрицательный ответ, но к вечеру у меня появились сомнения. Что, если я соглашусь? Может быть, мне удастся сбежать? Но куда я побегу, я же здесь совершенно ничего не знаю и не понимаю? Если бы я владела магией, то было бы легче сбежать и спрятаться, но я ей не владею. Тогда, может, попросить назад браслет у Влада? Тогда он сразу догадается зачем. И ведь за мной, явно, будут следить и днём, и ночью. Ну если не удастся сбежать, то я хотя бы проживу лишние несколько месяцев. Если, конечно, смогу не думать постоянно о том, что в любой момент мне могут подать отравленный чай. Смогу ли я жить с этими мыслями? А сколько я буду жить здесь и как меня ликвидируют? Что, если меня оставят проживать неделю за неделей, ожидая яда в еде? А ведь серьёзно, скорее всего, после отказа меня так же отравят, как и после согласия. Тогда разница лишь в том – смогу ли я увидеть хотя бы маленький кусочек этого мира? А если смогу – не станет ли для меня уход ещё труднее? Такие мысли крутились у меня в голове по кругу. А самый сок был в том, что я с самого начала догадывалась: ситуация сложится именно таким образом. Это был самый логичный путь. Раман, действительно, ещё молод для самостоятельного управления государством. Он на два года младше меня, значит ему было семнадцать. Я думала, что многие захотели бы воспользоваться его молодостью и неопытностью, чтобы выкрутить себе пользу. А если бы я вышла замуж за короля и родила сына, то Раман автоматически выпадал бы из линии престолонаследия. Если же я не родила бы, то пошли бы слухи, подрывающие репутацию короля. При данном раскладе, самое удобное для короля – моя смерть от какой-нибудь загадочной болезни. Даже если у кого-то возникнут подозрения – это уже ничего не изменит. Марк получит все права на Амрэйт, соседи, среди которых, определённо, есть мои родственники, потеряют какие-либо претензии и всем будет хорошо. Кроме меня. Хотя, мне будет уже всё равно. С такими мыслями я кружилась по комнате, тщетно пытаясь убедить себя хоть в чём-нибудь.

Что мне ответить королю? – в какой-то момент я поняла, что просто задаю себе этот вопрос, уже не перебирая варианты. Да, мне хочется пожить ещё. Да, он, может быть, действительно неплохой человек и хороший король, но он ещё и убийца моих родителей. А я нужна ему лишь как право на законность его пребывания на престоле.

Я так глубоко погрузилась в нервную задумчивость на эту тему, что не заметила, как в комнату вошёл Влад. В итоге, увидев его, я вздрогнула и отступила. Дыхание сбилось, и я замерла, словно мышь перед котом.

Влад смотрел на меня с абсолютно бесстрастным лицом. Можно было подумать, что мы виделись пару часов назад и между нами не было ничего, кроме шапочного знакомства.

– Я уезжаю.

После этих слов моё сознание прояснилось и я, вдруг, поняла, что просто не смогу выйти из этой комнаты. Зачем? Напустив на себя всё спокойствие, на какое была способна, я сказала:

– Значит прощай. Я была рада знать тебя. Ни смотря ни на что. – я почувствовала всю банальность слов и бессмысленность, вообще, выражать словами то, что лежит у меня на сердце и добавила:

– Удачи тебе.

Влад молча смотрел куда-то на стену позади меня, а потом так резко вдохнул сквозь зубы и посмотрел на меня, что я снова вздрогнула. Он подошёл ко мне и взял за руки. Я уже начала забывать какие огромные и шершавые у него ладони. И тут со мной что-то произошло.

Во-первых, зрение обострилось – я начала различать поблёскивание песчинок из которых состоял камень стен, воздух наполнился еле заметными волнами, похожими на течения. Это были, скорее, ощущения, чем визуализация.

Вокруг нас побежали тонкие, видимые на грани восприятия, линии. Они всё время ускользали, как едва заметное движение, увиденное боковым зрением, которое никак не удаётся поймать. Чем больше я на них смотрела, тем сильнее мне казалось, что они складывались в чёткий рисунок, который постоянно менялся по, пока непонятной мне, логике. Чем больше я пыталась поймать этот рисунок взглядом и систематизировать его изменения, чем лучше у меня получалось, тем быстрее он менялся. Потом, в воздухе появилось напряжение, ощущаемое вибрацией, и постоянно нарастающий гул, как от электростанции. Внутри меня, в области низа живота, появилось чувство надувающегося шара, наполненного мелкой вибрацией. Он увеличивался, наполнял меня до краёв, создавал натяжение всех жил. И в тот момент, когда это натяжение достигло апогея и лопнуло, Влад притянул меня к себе и поцеловал. Это был настолько неожиданный и в то же время ожидаемый и нужный поцелуй, что я не могла понять от чего так трепыхается моё сердце в районе горла – от страха или от радости.

В конце концов, его нежность вытеснила из моей головы все мысли, включая страх и сомнения. Это было похоже на возвращение домой после долгой дороги.

– Это многое объясняет. – раздался голос, от которого я снова вздрогнула, и сама не поняла, как оказалось за Владом, уткнувшись лбом между его лопаток. Руками я вцепилась в его спину, потому что страх, многократно усиленный, снова вернулся ко мне. Я держалась за него, как за нечто единственно неподвижное в ускользающем от меня мире. Да, ощущение растущего внутри меня шара вновь вернулось ко мне, только теперь я была с ним один на один. Только сейчас я поняла, что, когда Влад держал меня за руки он не только физически держал меня, но и внутренне контролировал этот шар. Теперь же мне стало настолько страшно, что я даже не понимала – с кем и о чём Влад разговаривал.

Шар снова достиг внутренних границ. В этот момент страх накрыл меня с головой, и я закричала. Шар внутри меня лопнул вместе с криком, сердце загрохотало с невероятной скоростью, напомнило звуком назойливую вибрацию телефона. Книги разлетелись по комнате, ударяясь о стены. Кувшин, ваза и окна лопнули, цветы мгновенно высохли, а перед глазами закружились линии. Теперь их рисунок был чётко виден и стал понятным, только отвлекал непрекращающийся крик.

Я почувствовала, шлепки по щекам, поняла, что кричу, и тут же замолчала. Теперь я утыкалась лицом в грудь Влада, а его руки закрывали меня от этого недружелюбного мира.

– Ты её инициировал? – голос Рамана сорвался. – Теперь её убьют сразу же! Отец даже слушать не захочет о том, чтобы оставить её в живых.

– Я не оставлю её здесь. – услышала я голос Влада.

– Но это же не тебе решать.

– Нет, Раман. Я уже решил. Ты не сможешь меня остановить. Лучше просто не мешай. Мы уходим прямо сейчас.

Наступила пауза. Раман стоял в дверях, перекрывал нам дорогу. Вдруг, он резко развернулся и, открыв дверь, бросил дрожащим голосом:

– Идите за мной.

– Подожди. – Влад повернулся ко мне и молча надел на мою руку так знакомый мне с детства браслет.

– Ты же помнишь о чём я тебя просил?

– Помню.

И мы пошли. Миновали уснувших стражников. Влад крепко сжимал мою ладонь, а внутри меня всё продолжало вибрировать. Смысл слов оставался на периферии сознания. Постепенно, чем дальше мы продвигались по уже жилым коридорам и лестницам замка, тем больше я успокаивалась. Это было странное спокойствие – оно накрывало прохладной волной. Подумалось, что это воздействие извне.

За окнами уже было темно, а нам навстречу попались всего пара слуг, да один господин, который был так рассеян, что едва ли нас заметил. Мы вошли в библиотеку и остановились возле старого стеллажа с затёртыми до нечитаемости названиями книг. Раман присел на корточки начал шарить рукой под стеллажом. Мы с Владом молча наблюдали за ним. Наконец, он выпрямился и надавил на стеллаж, который легко отъехал в сторону – открыл черноту провала. Влад повёл пальцами и проход осветился маленьким шариком света, который показал нам лестницу.

– Это выход из замка. Мы недавно нашли его. Он ведёт в червячий тупик. Я сам проверял это ход. – Раман приосанился и посмотрел на Влада по детски жалобным взглядом. – Береги себя, Влад. И её береги. – он отстегнул от пояса круглую пластинку и протянул Владу. – Вам понадобится.

Влад молча взял пластину и кивнул. – Что отцу скажешь?

– Что отпустил вас.

– Не надо. Скажи, что не смог мне помешать.

Принц улыбнулся, расстегнул плащ и надел его на меня.

– Береги себя, принцесса. Надеюсь, что мы ещё встретимся.

– Прощай, принц. Надеюсь, что мы встретимся друзьями. – я обняла его, чем, кажется, смутила, и мы вошли в проём.

Лестница удобно стелилась под ногами. Достаточно широкая, чтобы идти по одному, и достаточно узкая, чтобы не было куда падать. Она шла то прямо и круто вниз, то сворачивала, как мне кажется, огибая помещения замка, то становилась пологой. Видимо, проходила она внутри одной из несущих стен. Иногда за ней слышались звуки, но мы не останавливались. Молча шли и шли. Когда я уже начала думать, что нахожусь в затянувшемся сне, лестница кончилась. Мы вышли в узкий длинный коридор. Иногда в его стенах попадались двери – старые, деревянные с коваными поперечинами. Здесь было настолько тихо, что даже дыхание слышалось непозволительно громким. Песок, толстым слоем лежал на полу, скрадывал шаги. Мы шли и шли. Наверное, если бы мы были на поверхности, этот путь не показался бы таким долгим, но здесь, в узком тёмном тоннеле, в котором не за что было зацепиться ни взгляду, ни слуху, дорога казалась бесконечной.

Я почувствовала, что тоннель плавно пошёл вверх, а потом вовсе закончился почти отвесной лестницей. К счастью, не длинной. Влад без особого усилия, но осторожно откинул крышку и вылез на поверхность, затем, так же молча, протянул мне руку. Наверху он закрыл люк, который тут же слился с мостовой и двинулся по узкой улице. Здесь, даже в темноте, ощущалась бедность. Во-первых, здесь воняло помоями. Во-вторых – улицы были узкими, извилистыми и тёмными. Покорёженные столбы фонарей печально темнели на фоне редких освещённых окон и звёздного неба. Теперь Влад крепко держал меня за руку, не давал упасть на колдобинах грунтовой дороги. Неподалёку слышался многоголосый пьяный вой, отдалённо напоминающий пение, где-то ругалась женщина. Город жил.

Влад уверенно вёл меня вперёд, словно точно знал куда надо идти. Наконец, он остановился на пересечении двух дорог и начал чертить что-то на земле. С запоздалым удивлением, я поняла, что различаю рисунок, в почти кромешной темноте. После он встал, и стал что-то проговаривать, складывая пальцы последовательность сложных фигур. Линии на земле засветились, а внутри рисунка воздух изменился. Я не могла объяснить как он изменился, просто почувствовала, что внутри воздух другой. Влад молча приобнял меня, прижал к своему тёплому боку и шагнул. Возникло ощущение, будто мы шагнули с обрыва. Падение застало меня врасплох, но закричать я не успела – оно закончилось.

Мы стояли на крохотной полянке. Лес дышал, поскрипывал толстыми стволами, напевал печальную песню. Яркие звёзды вглядывались в крохотный просвет прямо над нами. Густой запах хвои обволакивал. Влад прошёл несколько шагов между деревьями, втянул воздух и что-то прошептал. Я не расслышала слова, но воздух после этого успокоился, стал равномерным.

– На это место выйдут самое позднее – к завтрашнему вечеру. Это если не додумаются Рамана спросить. Врать отцу он не станет, но и сам о нас докладывать не побежит. Хельга не самая умная волшебница, но способная. Портал она отыщет и отследит. Следы магии тоже считать сможет, тем более свежие. Так что держи себя в руках. Если почувствуешь, что начинаешь паниковать, или что внутренности сворачиваются, наполняются дрожью – сразу говори мне. Но главное – не нервничай и не бойся. Теперь идём отсюда. И постарайся не ломать кусты.

Я молча кивнула, и взялась за подставленный Владом локоть.

– Идём.

Ночная прогулка в лесу – что может быть романтичнее? – такие мысли могли бы посещать людей, которые никогда не гуляли ночью по лесу. Во-первых, там темно и ничего не видно. Даже с моим, явно обострившимся зрением, мне не всегда удавалось вовремя различать кустарники, а низко свисающие ветки, я замечала, будучи уже в нескольких сантиметрах от них.

Во-вторых, идти по густому, не пользующемуся популярностью среди гуляющих людей, лесу, в принципе, было трудно. Корни высовывались из земли, оставляли между собой глубокие провалы. Кусты создавали плотные стены, а низкие ветки так и норовили выколоть глаз или поцарапать лицо. Юбку мне пришлось взять во вторую руку, чтобы не оставить за собой след из её лоскутьев.

В-третьих, ночью в лесу страшно. Даже если идти под руку с волшебником. Всё время слышались шаги и не всегда было понятно – эхо это от наших шагов или кто-то шёл рядом с нами. Стоны деревьев – старых, помнящих небо трёхсотлетней давности, чувствовались физически.

Если вы думали, что я шла, как героиня фентезийного фильма, вся такая сильная и выносливая, то вы ошибались. Откровенно говоря, я не шла, а плелась через эту темень, частично висела на Владе, и спотыкалась на каждом шагу. Влад не возражал, но я не могла отделаться от мысли, что ему это не очень нравится. Через два часа я перебирала ногами почти машинально, уже не замечала ни веток, ни кустов. Хотелось только одного – лечь и не вставать ещё хотя бы сутки. А если ещё и поесть, то это была бы мечта, а не ночь.

– Я больше не могу. – наконец сдалась я.

– Придётся. Надо дойти до деревни. – Влад остановился, задумался ненадолго. – Давай, залазь на спину. Отдохнёшь.

Мне было чудовищно неловко, но от одной мысли сделать следующий шаг у меня начиналась паника. Так мы и шли до утра. Я то висела на нём, то ковыляла. Когда мы остановились я даже не поверила в удачу и не испугалась того, что остаюсь в лесу одна. Влад ушёл в деревню за лошадьми, а мой уровень усталости достиг предела, и я уснула.

Проснулась когда солнце уже висело высоко в небе, птицы пели где-то совсем рядом, а Влад кемарил, прислонившись спиной к раскидистому дубу. Первое, что я почувствовала, помимо затёкшей спины – это голод. Зверский и жуткий, похожий на бабушку – божий одуванчик, которая вошла в трамвай и увидела последнее свободное место. К счастью, мой спутник позаботился и об этом.

– Я думал, что тебя хорошо кормили. – сказал Влад, когда я набросилась на еду.

– Да, неплохо. Просто ночь была трудной. А ты будешь есть? – я попыталась отжать его хлеб, за что тут же получила щелбан.

–Вот так всегда, как у меня весь холодильник сметать, так ты первый был, а тут.. Бука!

На Влада моё ворчание никак не повлияло. Он только отодвинулся подальше и продолжил утреннюю трапезу, чем изрядно меня раздраконил. Ну мало мне было! Ещё хочу!

Через пол часа для меня началось настоящее испытание. Да, да. Лошадь! Я никогда не пробовала ездить на ней самостоятельно. Оказалось, что даже залезть на такую верхотуру – довольно затруднительное занятие. Лошади мои манипуляции явно были не по вкусу, поэтому, в какой-то момент она поворнула голову в мою сторону и попыталась меня укусить. Хорошо, что Влад ей не дал этого сделать, а то у меня появилась бы фобия. Спустя больше десятка попыток водрузиться на лошадь без посторонней помощи, пары мотков моих нервов и тонны раздражения от лошади, мы пришли к основному этапу обучения, а именно, к самой езде. Как же это трудно! Войти в ритм движения лошади, не трясти руками и не бить её ногами. Ко всему прочему пришлось каким-то макаром на ней удерживаться и не падать. Хорошо, что моя филейная часть не успела отвыкнуть от постоянной тряски в жёстком седле и, на этот раз, не доставила мне особого дискомфорта. Зато к вечеру я устала настолько, что предыдущая ночь встала перед моим взором, как простая и душевная прогулка. Если при ходьбе уставали, в основном, ноги, то при езде на лошади у меня устало всё. То есть буквально – начиная от ног и заканчивая затылком. Я раньше никогда не чувствовала, что на затылке тоже есть мышцы и они могут болеть!

В первые несколько часов мне приходилось постоянно концентрироваться на своём теле, чтобы не упасть, но постепенно необходимость в этом отпала и освобождённый мозг начал обдумывать происходящие события.

– Влад, этот браслет заколдован?

– Да.

– Ты сразу это понял?

– Да.

– То есть меня найти с помощью магии не получится?

– Да.

– Ты потрясающе многословен.

В ответ, ожидаемо, раздалась тишина. Я бы её поддержала, но один вопрос мне очень хочется выяснить сейчас.

– Почему мы едем на лошадях, а не на машине?

– Пусть думают, что мы решили спрятаться в другом мире.

– А мы не будем привлекать к себе слишком много внимания из-за лошадей?

– Нет.

– Почему?

– Мы не будем показываться людям. – я покосилась на Влада. Его лицо выражало безмятежное спокойствие, значит он зол.

– Влад, а тебя можно найти с помощью магии?

– Нет.

– Почему?

– Я умею себя защищать от поисковых заклятий. И от вторжения извне. Тебе тоже стоит этому научиться, но сейчас ты нестабильна, а в нашей ситуации это просто опасно.

– Почему?

– Ты не умеешь контролировать силу. Ты даже мозг контролировать не умеешь.

– В смысле?

– Как только ты освоилась с лошадью твои мысли заметались, как мошкара над фонариком.

– Откуда ты знаешь?

– Я их слышу.

Мне понадобилось несколько секунд, чтобы осознать его слова.

– Ну ты и мразь! – злость перекрыла воздух. – Как ты мог?

В этот момент у меня внутри что-то сжалось, но тут же навалилась волна спокойствия. Влад погасил мою вспышку. Чёрт, он даже злиться мне не даёт!

– И давно ты их читаешь? -на глаза навернулись злые слёзы.

– Не читаю. Я их слышу, иногда вижу.

– Давно?

– Всегда.

– Что? Ты.. Я тебя ненавижу!

Влад замялся. Почувствовал насколько неприятно знать о том, что всё это время мои мысли не были только моим достоянием.

–Все маги умеют слышать мысли. Это одно из базовых умений. Но я не всегда их слушал.

Разговаривать мне резко расхотелось. Неприятное, мерзкое чувство стыда накрыло меня и, вместе с тем, разозлило. Но злость была неполной, кастрированной. Влад перекрывал её ледяной волной спокойствия и, через какое-то время, я поняла, то это вмешательство в мои эмоции злит меня даже больше, чем уязвимость моих мыслей.

Дальше пошли сложные дни, наполненные голодом, холодом, тошнотой из-за непонятной еды и моими ощутимыми успехами в езде на лошади. По вечерам Влад стал учить меня самообороне. Но к вечеру я настолько сильно уставала и раздражалась, что он после получаса моих трепыханий уходил подальше от места ночёвки и вымещал злость на брёвнах. Я, в это время, просто валилась на землю и засыпала беспокойным сном, полным кошмаров. Раздражало меня буквально всё. Птицы, орущие по утрам, лошадь, Влад с его попытками научить меня драться, скудная еда, которой мне всегда не хватало. Меня накрыло злостью на весь этот безумный мир, на себя, на Влада, который втянул меня в это, на родителей, которые довели народ до революции, на короля Марка.

Все последующие дни нашего бегства проходили под соусом сильнейшего раздражения. Я честно пыталась держать себя в руках. Старалась понять его причины, пока не решила, что дело не только в злости на Влада, но ещё и в банальном отсутствии комфорта. Всё-таки, людям привыкшим к ежедневному душу сложно жить в режиме, когда единственный способ помыться – это искупаться в открытом водоёме. А уж на то, чтобы поменять одежду не было даже таких скудных вариантов. Мы держались подальше от селений, ели дичь, которую добывал Влад. Как – не знаю. Но точно не магией. Он всё время нудил что мне нельзя проявлять магию, что я должна быть спокойна и не должна пугаться. Я уже не понимала от чего меня больше тошнит – от еды или от магии?

Сначала я хотела узнать куда мы едем, но чем больше я об этом думала, тем больше убеждалась в бесполезности таких расспросов. Я всё равно не знала ни местной географии, ни местных жителей. Куда бы мы ни поехали – это в любом случае было для меня чем-то новым и непонятным. Только было интересно – когда же Влад будет учить меня магии?

– Влад.

Он невозмутимо глянул на меня и продолжил молчать. Ну хоть что-то оставалось стабильным.

– Зачем ты меня инициировал? Если ты так боишься, что я случайно выброшу магию, не проще было оставить меня без магии?

– Не проще. – он сказал это и замолчал.

Меня снова захлестнуло злостью и раздражением. Ну уж нет! Такой ответ меня не устраивал.

– Почему?

– Потому что инициация – твой единственный шанс выжить. Ты должна научиться магии и понять её принципы.

– Тогда почему нельзя было инициировать меня там, куда ты меня везёшь?

– Потому что инициация даёт слишком мощный выброс магической энергии. Его след хорошо заметен даже неопытным магам и рассеивается достаточно долго. Опытный и сильный волшебник сможет засечь даже через несколько лет. А в условиях того, что тебя ищут – это было бы непростительной глупостью. Начинающим волшебникам сложно сдерживать свои силы. Они часто применяют магию случайно. Думаю, нас будут искать именно по таким случайным следам. Поэтому сейчас так важно не применять магию. Особенно тебе, особенно в состоянии стресса.

– А почему тогда ты подавляешь мою злость магией? Разве это не оставляет следов?

– Я тебя инициировал. У нас особая связь. Я могу воздействовать узконаправленно на тебя. Такое воздействие оставляет следы только на тебе.

После этого разговора мы замолчали на несколько дней. Не считая мелких, так сказать бытовых, замечаний друг другу. Мне было о чём подумать. Например – чем грозил мой побег для Влада? Вряд ли ему простили этот поступок, и даже родственные связи здесь не помощники. Ведь у королей как – дашь слабину одному, и тебя тут же сожрут другие. А ещё интересно – расползлись ли уже слухи обо мне по соседним королевствам? Собираются ли они меня искать и, если будут, насколько тщательно? Куда мы едем и долго ли нам ещё осталось. Как можно изучить то, чего вообще не понимаешь? Когда надоедало думать об этом – я начинала вспоминать Амрэйтские слова и буквы, потихоньку разбирать языки по полочкам. Скучно мне не было. О чём думал Влад – я не знаю. Но его угрюмость наводила на определённые мысли. Чем больше я наблюдала за ним, тем сильнее мне казалось, что там, куда мы направляемся ему не будет радостно.

8. Елия.

Спустя несколько дней неторопливой езды по редкому лесу, мы выехали на дорогу. До странности ровная грунтовка полого спускалась к востоку. И вот тут я что-то почувствовала. Лёгкую вибрацию, которая на мгновение коснулась моего лица и исчезла.

– Что это было? – не удержалась я от вопроса.

– Почувствовала значит? – Влад глянул на меня слегка удивлённо и неожиданно улыбнулся.

– Мы пришли во владения одной очень сильной волшебницы. Она нас считала, меня узнала, тобой заинтересовалась и уже ждёт нас.

– Я тоже так смогу?

Он снова улыбнулся, погладил лошадь по шее и ответил:

– Конечно. Когда вырастешь.

Вот гавнюк! – Хотелось сказать мне вслух, но какой смысл напрягаться, когда собеседник умеет читать мысли?

– Кстати о мыслях. Тебе стоит научиться их прятать. Хелен женщина интересная и строгая. Ей не стоит знать о наших отношениях.

– Потрясающе. Снова накатило раздражение, которое теперь никто не сдерживал.

– Правильно, злись. Влад остановил лошадей и взял меня за предплечье.

– Теперь окунись в себя.

– Как это? – любопытство победило злость.

– Просто поддайся своим силам. Не сопротивляйся. Молодец. Представь стену, которая окружает тебя. Укрепляй её. Сделай толще. Видишь вот этот голубой поток? – направь его на спираль, теперь чувствуешь?

– Похоже на график.

– Так и есть. Здесь нужна формула.

– Мы на математике?

– Нет, здесь сложнее. Последствия тоже серьёзнее.

– Смотри – вот этот вектор раздели на диаметр оболочки, теперь веди к центру. И надо оставить дверь.

– Зачем?

– На случай необходимости открыться.

Ну зашибись теперь. А я только расслабилась.

– Зачем кому-то открывать свои мысли?

– Ну, например, ковену магов. В случае подозрений тебя или кого-то другого в преступлении. Тут же не только мысли, но и память.

– Понятно. – между лопаток появился холодок. В голове, тем временем, становилось всё жарче. Расчёты, вынесенные в трёхмерное измерение, сложными узорами легли на подсознание. Влад терпеливо объяснял мне каждый шаг. Постепенно график стал напоминать рисунок какого-то танца.

– Теперь представь его полностью. Отдайся рисунку, как потоку воды, и не забудь замкнуть вон те двенадцать линий. – сказал Влад и исчез из моего внутреннего пространства.

Я мысленно дорисовала недостающие, по моему мнению, линии, замкнула в сложный узел двенадцать концов-уровней и вывалилась в реальность. Сердце барабанило так, будто я пробежала несколько километров в ускоренном темпе. По вискам стекал пот.

– Теперь ты не сможешь читать мои мысли?

– Нет.

Ффух. Можно думать спокойно. Честно сказать, перспектива быть открытой книгой для чужой женщины меня не вдохновляла. Она меня пугала даже больше, чем злил факт чтения меня Владом. Сложно жить в их, то есть нашем, мире. Никак не привыкну, к тому, что этот мир является моим родным.

– Нам далеко ещё?

– Нет.

– У этого места есть название?

– Да. Деревня “Столбы”.

– Забавное название.

– История у этого названия тоже забавная. Спросишь у Хелен.

Влад снова замолчал и погрузился в раздумья, но уже через пол часа мы свернули с дороги в лес и вышли к двухэтажному домику, который так гармонично вписывался в пейзаж, что я даже не сразу его заметила. А вот женщину, стоящую в воротах, не заметить было невозможно. Внешне она была абсолютно обычной женщиной неопределённого возраста. Ей можно было дать и двадцать пять и сорок пять лет.

– Кого ты привёз, Влад? -женщина продолжила стоять перед нами, перекрывая вход во двор.

– Здравствуй, Хелена. – Влад спешился, помог слезть мне и остановился перед женщиной.

– Добрый день. – решила проявить вежливость я.

Хелена смерила меня изучающим взглядом и снова повернулась к Владу.

– Зачем ты привёз её сюда?

– Возьми её к себе в ученицы.

Женщина нахмурилась.

– Заходите. Поговорим после того, как вы помоетесь. От вас воняет, как от бродяг.

Ну наконец-то мечта моих последних дней исполнится, и я смогу помыться! Оооо. Счастье есть! А если она сейчас нас ещё и покормит, то я буду готова учиться у неё чему угодно. – С такими мыслями я вошла в этот дом чудес.