Текст книги "Единственная для Лютого"

Глава 11

Мария

После случившегося я ощущала себя очень неловко, словно не в своей тарелке. Меня всегда учили благодарить за подарки, какими бы они ни были.

Но я не могла принять подарок от Лютого. Дорогие камни казались мне не подарком, а отступными, словно он заранее купил моих детей.

Моих детей…

Увидев на экране два черных пятнышка, размером едва ли больше миллиметра, я окончательно поняла, что это и мои детки, а не только Лютого. Подарок мужчины казался мне просто ценой, которую он согласен заплатить, чтобы забрать и второго ребенка.

Кажется, мы оговаривали рождение одного ребенка, а не двоих, но зная крутой нрав Лютого, его умение добиваться желаемого любой ценой, абсолютное равнодушие на любые законы и правила морали, я предполагала, что он захочет оставить себе и второго малыша или малышку.

Еще слишком рано, чтобы знать пол неродившихся деток.

Но уже понятно, что разделять их будет чудовищно и несправедливо. Лютому захочется оставить обоих и плевать он хотел на договор, он может уничтожить оба экземпляра и составить новый так, словно не было предыдущего договора.

В его натуре вообще не составлять никаких договоров и просто взять силой желаемое, а я… я не могу себе представить миг, когда придется отдать кусочек себя.

Это несправедливо… Это отвратительно!

Я начала испытывать крайнее волнение, хотя по сути еще ничего не произошло и не было озвучено ни одного слова.

В сомнениях и тягостных раздумьях прошел целый день. Я порывалась поговорить с Русланом, но нечто удерживало меня от этого опрометчивого шага.

Тем же вечером Руслан куда-то уехал вместе с красиво наряженной супругой. Я стояла на самом верху лестницы, когда супружеская пара неспеша прошла по холлу и вышла через парадные двери.

Я проводила взглядом статную фигуру Динары, испытав сильнейшее раздражение и даже злость от мысли, чем мне придется пожертвовать, лишь для того, чтобы у этой высокородной фифы появилась возможность назвать себя матерью детей Лютого.

Никогда она мамой моим детям по-настоящему не станет. Ни за что…

Может быть, судьба несправедлива к Динаре, но мне отчаянно захотелось, чтобы мой фиктивный супруг нашелся с полной сумкой денег.

Тогда я могла бы просто уйти из этого дома и даже громко хлопнуть дверью напоследок, оставив Лютого при его богатстве и планах на рождение детей. Он с легкостью найдет другую девушку, на роль суррогатной матери!

Однако этот вариант был возможен лишь при том, чтобы Соловьев Антон нашелся! Причем, я ожесточенно добавила в своих мыслях ремарку: хоть живым, хоть мертвым. Лишь бы с полной суммой денег, из-за которых и начался весь этот кошмар…

* * *

На следующее утро я завтракала в одиночестве. Сегодня у меня не было занятий в школе, нужно было появиться там позднее, чем обычно, а у Тимофея занятия в школе отменили из-за болезни учителя, которого оказалось некому подменить.

Так что за большим столом я сидела одна и была полна тягостных мыслей, которые не оставляли меня ни на минуту. Ведь со вчерашнего дня я только и делала, что переживала заново каждый миг поездки в клинику, снова и снова возвращаясь мысленно к тому моменту, когда нам сообщили, что я жду двоих деток вместо одного.

Даже сейчас я полностью была погружена в свои мысли, держа между пальцев крохотный черно-белый снимок, на котором были отмечены две точки – мои детки.

– Доброе утро! – пропел сзади от меня голос Динары.

Что?!

Она появилась к завтраку, несмотря на очень позднее возвращение накануне?

Я плохо спала прошлой ночью и доподлинно знала, что Лютый и Динара вернулись домой очень поздно, под утро.

Не ожидала прихода Динары так рано и вздрогнула всем телом, уронив снимок на пол. Я потянулась за ним, но Динара опередила меня, грациозно подняв небольшой листочек.

– Снимок УЗИ? – безошибочно определила она.

Ее темный, внимательный взгляд алчно впился в черно-белое изображение. Там ничего не было понятно, я бы без пояснений врача не разобралась, что к чему. Но лицо Динары мгновенно поменяло свое выражение.

Она посмотрела на меня, минуя лицо, сразу же опустив взгляд на живот. По телу словно прокатилась ледяная волна, а под кожу впились острые, беспощадные иголки.

– Двойня? – сухо поинтересовалась Динара.

Я опешила от подобной осведомленности, но через миг решила, что Лютый просто обрадовал супругу новостью. Однако Динара щелкнула пальцами по снимку, сказав:

– Я много-много раз пыталась забеременеть. Естественным путем и через ЭКО. Подобных снимков видела множество. И своих, и тех, что выкладывают в интернете… – Динара поднесла листок ближе к лицу, сообщив. – Вот эти точечки – это малыши Лютого. Остается только надеяться, что ты сможешь выносить их. Ведь я тоже получала такие снимки…

– С двойней? – зачем-то спросила я.

– С одним, – возразила Динара. – Но потом все заканчивалось неудачей и новой попыткой забеременеть и выносить малышей. Все, как одна, неудачные. Тебе очень повезло. Было много попыток? – небрежно поинтересовалась, продолжая держать мой снимок УЗИ.

– Что?

– Много было попыток забеременеть? – повторила вопрос Динара.

Я покачала головой, вслух не решаясь сообщить Динаре, что в мои планы вообще не входила беременность, как и в планы Лютого в тот момент. Это была просто вспышка неконтролируемой страсти…

– Надеюсь, мы не получим известие о замершей беременности, – с вежливой улыбкой произнесла Динара, соизволила вернуть мне снимок.

Она приблизилась, и я только сейчас заметила, как в ее ушах качались длинные, красивые золотые сережки.

Серьги с изумрудными камнями. Те самые сережки из комплекта, что хотел подарить мне Лютый.

Сердце глупо замерло в груди и стало трудно дышать.

Так беспричинно…

– В чем дело? – поинтересовалась Динара. – Ты побледнела. Тебе плохо? Тогда следует остаться в нас дома и всерьез задуматься о том, чтобы прекратить изнурительную работу в школе.

– Все в полном порядке, – ответила я. – У вас красивые серьги.

– Это очень дорогой подарок, – супруга Руслана улыбнулась мне снисходительно. – Мне кажется, тебя стоит немного поощрить за двойную нагрузку. Я поговорю с супругом и обсужу с ним такую возможность. Может, организовать для тебя поход в СПА? Ты любишь СПА?

– Я там ни разу не была и для начала спросила бы у врача насчет этого, – ответила твердо.

– Что ж. Думаю, я найду способ вознаградить тебя… – задумчиво произнесла Динара.

* * *

Повествование от лица героя Лютый

Лютый не мог отыскать футляр с ювелирными украшениями. Вчера, узнав хорошую новость, он испытал желание порадовать Машу.

В его мире было принять дарить подарки за хорошие новости, а двое детишек после стольких лет ожидания, определенно, были лучшей новостью за последнее время.

Однако Маша подарок не приняла, отказала с оскорбленным видом. Сам Лютый поступил, как вспыльчивый мальчишка, в сердцах швырнув дорогой подарок как можно дальше, чтобы футляр не обжигал его пальцы.

Было сложно даже смотреть на Машу, не то чтобы говорить с ней.

Однако прошел целый день и ночь, чувства немного пришли в порядок, и Лютому стало неудобно за свою вспыльчивость и опрометчивый поступок.

Возможно, такие подарки Маше просто непривычны и принять их она считала неправильным, а ему, желающему порадовать девушку, стоило бы поинтересоваться, чего хотелось девушке на самом деле. Наверное, это был бы лучший вариант, но в то же время Лютый представить не мог, чтобы Маша перечислила все свои желания.

Вопрос с подарком оставался открытым. Лютый решил вернуть украшения в свой ювелирный, но вот незадача – коробочка словно испарилась.

Он сам сдвинул сиденья, перетряхнул коврики, проверил всюду, но футляра с дорогими украшениями нигде не было.

Неужели у него завелся вор?

Он восстановил в памяти все события вчерашнего дня и понял, что не оставлял ключи от внедорожника никому, а кроме него в машине были только Мария и Динара.

Мария ни на секунду не оставалась одна и Лютый представить не мог, чтобы Маша, отказавшись от подарка, потом потихонечку бы выкрала его…

Если бы этот вопрос встал перед Лютым жалкий месяц или полтора назад, он первым делом подумал бы на саму Машу и приказал перевернуть вверх дном ее комнату. Потому что образ Марии, связанной фиктивным браком с мошенником Соловьевым, как нельзя лучше подходил под образ воришки.

Но то было давно, а сейчас Лютому даже смешно стало от таких подозрений. Они казались до ужасного нелепыми!

Выходит, оставалась одна Динара.

Лютый еще раз проверил все, чтобы не выглядеть глупо.

Удостоверившись, что футляра в машине нет, он направился в дом и столкнулся с Динарой, которая беседовала с водителем Артуром, дожидающимся Марию. Он должен был отвезти ее на работу.

– Это не займет много времени, – донеслись до Лютого слова Динары. – Успеешь оставить меня у массажистки и вернуться за Марией, обратно я доберусь на такси.

– Ничего не могу обещать. Распоряжения еще не поступало. Мне было приказано только отвезти Марию, – ответил Артур.

– Динара, – негромко позвал Руслан.

Он остановился в трех метрах и сверлил взглядом спину водителя, стоящего у дверей седана представительского класса.

– Постой здесь, Артур, меня зовет супруг, – мгновенно отозвалась Динара и двинулась в сторону Лютого.

Она еще не подошла к нему близко, но Руслан уже понял, куда пропал футляр с украшениями.

Сережки, которые он хотел подарить Маше, красовались на ушах его жены.

– Добрый день, Руслан. Ты сегодня поднялся позднее, чем обычно, но я не хотела тебя будить.

– Я хотел задать тебе один вопрос. Но вижу ответ на тебе. Серьги, – сказал он. – Ты взяла коробку из машины?

– Да, – немного удивленно отозвалась Динара и взмахнула пушистыми ресницами, потрогала новые сережки. – Они такие красивые!

– Почему ты ничего не сказала мне?! – поинтересовался Лютый, едва сдерживаясь от чувств, мгновенно забурливших в его крови.

Такие серьги трудно не заметить. Маша, увидев их на Динаре, может решить, будто он – скупердяй, у которого ничего не пропадает без дела и отправляется в ход, если не к одной даме, так к другой.

Это было совсем не так и Лютый намерен порадовать Машу иначе, однако сейчас был раздражен, что даже такой момент оказался испорчен вмешательством со стороны.

– Я… Я даже не подумала, что нужно сказать что-то, – растерялась Динара. – Ты всегда дарил мне подарки после значительных событий и на праздники. Вчера мы ужинали с отцом, а до этого вы с ним мирно урегулировали вопрос с браком и детьми. Я решила, что это повод. Тем более коробка лежала в машине… Неужели я взяла чужое? Обычно ты не возишь украшения из магазина просто так, в салоне, для этого у тебя есть специальный кейс, и…

– Все, хватит! – пресек Лютый попытки Динары оправдаться. – Я просто не видел, чтобы ты брала его. Поэтому спросил.

– Ты был занят разговором с Суровым, вышел из машины. Если надо, я верну тебе эти украшения! – немного обиженно произнесла супруга и потянулась вверх, за сережками.

– Ничего возвращать не стоит. Уже поздно. В следующий раз говори, что нашла, и спрашивай, прежде чем брать. Это единственная просьба.

– Хорошо. Но я была искренне рада, обнаружив этот сюрприз. Такие красивые серьги! Ожерелье немного претенциозно на каждый день, но тоже выше всяких похвал. У тебя отличный вкус, дорогой супруг! – восторженно произнесла Динара и приобняла Лютого. – У меня тоже есть для тебя подарок. Вот он, – и потянулась к сумочке.

В этот момент из дома вышла Мария и направилась к автомобилю с Артуром, вскользь посмотрев на Лютого. Руслан едва успел словить осторожный взгляд, брошенный украдкой, как Маша уже смотрела в другом направлении.

Но эта игра в кошки-мышки взбудоражила мысли Лютого. Он словно вышел на охоту, а его дичь была настолько осторожной и пугливой, что поймать ее стоило больших трудов.

Но охотиться он любил…

– Ты порадовал меня, а я порадую в ответ тебя. Посмотри, пожалуйста… – донесся будто издалека голос супруги.

Динара протянула Лютому продолговатый футляр черного цвета, с ярко-желтым бантом.

– Спасибо, – поблагодарил Лютый и сунул футляр в карман пиджака.

– Ты даже не откроешь? Там очень ценные четки…

Лютый сорвал бант, раскрыл футляр, кивнул и снова захлопнул. Четкам он не придал особого значения, потому что не мог назвать себя набожным. Для него это был просто красивый сувенир.

– Надеюсь, тебе нравится, – Динара дотронулась до запястья мужчины и поинтересовалась с улыбкой. – Я могу попросить о небольшом одолжении?

– Ты куда-то собралась, так? – спросил Лютый.

– У меня немного болят мышцы шеи. Я хотела заехать к массажистке. Это недолго…

– Кажется, мы договорились, что ты будешь сидеть дома.

– Хорошо. Я перенесу встречу и попрошу массажистку приехать сюда. Но у нее нет своей машины. Отправишь водителя за ней?

– Артур занят, двое других на задании, Касим отгоняет машину в сервисный-центр…

– Тогда я поеду с тобой. Подбросишь? – предложила Динара.

– Исключено. У меня много своих дел.

– Тогда я могу поехать вместе с Марией и Артуром. Пусть поначалу он отвезет ее в школу, а потом оставит меня у массажистки. По времени Артур должен успеть вовремя вернуться за Марией и забрать меня на обратном пути.

– Динара, я своего решения не изменю. Мне не понравилось, что ты выступила вперед меня, поэтому ты останешься дома. Я найду тебе хорошую массажистку и не надо будет ехать через весь город черт знает куда.

Динара расстроенно посмотрела за спину Руслана, на выезд из двора, но перечить не стала. Поделом ей, подумал Лютый. В следующий раз будет думать, прежде чем рот открывать и вести свою игру поперек его планов.

Потом он размашистым шагом двинулся к машине Артура.

– Маша, – позвал он.

Девушка собиралась сесть, но остановилась и вопросительно посмотрела на Руслана.

– Поездка отменяется?

– Не отменяется. Тебе же нужно в школу?

Маша кивнула.

Упрямица… Будет стоять на своем до последнего.

Лютый захлопнул дверь машины и отвел Машу в сторону, сказав ей:

– Вчера ты отказалась принять мой подарок.

Девушка ответила ему прямым, быстрым взглядом. Ее пышные губки дернулись, словно она хотела сказать что-то, но потом передумала.

Лютого захлестнуло любопытством.

– Говори, не стесняйся, – потребовал он.

– Твой подарок долго не пролежал без дела, – ответила Маша, не тая своих мыслей, и ее щеки порозовели.

Оправдания могли прозвучать смехотворно, но Лютый не мог оставить этот вопрос нерешенным. Не хотел выглядеть конченым скрягой, ведь он таким никогда не был, потому решил объясниться.

– Подарку без моего ведома нашли иное применение. Я не стал отбирать то, от чего ты отказалась. Что ж… – протянул он, любуясь игрой эмоций на лице Маши. – Купленную мной одежду ты отказываешься носить, дорогие цацки не принимаешь, на работу ходить продолжаешь, хотя могла бы жить в моем доме, ничего не делая и притом не бедствуя.

– Кажется, ты спутал меня с одной из своих любовниц.

– Но ты… другая, – заставил себя сказать.

В ответ на шее девушки быстрее забилась тонкая, синеватая жилка и светлая кожа покрылась мурашками.

У Лютого возникло непреодолимое желание прижаться губами к этой тонкой ниточке, свидетельствующей о сильном волнении Маши, и собрать дрожь, слизнуть ее, посмаковать вкус…

Внезапно он словно очнулся, прозрел и произнес уверенным тоном:

– Я знаю, что тебя порадует. Это будет подарок, который ты примешь, и не станешь отказываться.

Глава 12

Мария

Спустя неделю

– Куда мы едем?

– Скоро узнаешь, – скупо отозвался Руслан.

Он ни словом не обмолвился, куда собирается отвезти меня. Лишь сказал, что это важно и отложить не получится. Возможно, дело касалось моей беременности, и я не имела права отказаться.

Поэтому когда Руслан сказал, что мне нужно поехать с ним, я повиновалась без колебаний. Я уже почти не возмущалась, лишь иногда мысленно ставила для себя заметку: снова все идет так, как хочется Лютому, а я лишь принимаю его решения и следую им неукоснительно.

А я… Чего же хотелось мне самой?

Я совершенно запуталась и отдавала себе отчет, что даже если я мгновенно получу желанную свободу, то жизнь больше никогда не станет прежней.

Тишина в машине угнетала поначалу, потому что неизвестность будоражила мои нервные окончания, но потом мужчина включил музыку.

Вопреки всем моим ожиданиям из динамиков полились гитарные переливы и салон заполнило приятными мелодиями. Я с удивлением посмотрела на Руслана.

– Никогда бы не подумала, что ты любишь слушать такую музыку.

– Я и сам раньше умел немного на гитаре бренчать, – скупо ответил мужчина, не рисуясь ничуть, просто констатируя факт.

Мне захотелось посмотреть на него, с музыкальным инструментом в руках, поневоле я улыбнулась, пытаясь представить Руслана с гитарой, но картинка была нечеткой.

– Не веришь?

– Ты много раз представал в другом амплуа. Я не могу представить, что гитарой ты владеешь так же хорошо, как и пушкой.

– Не так же, хуже гораздо. Потому что в любом деле нужна практика.

– В этом ты прав. Ты много играл?

– Кое-что, наверное, и сейчас смогу изобразить. Не знаю точно, охоты проверить не возникало. Но инструмент имеется.

– Очевидно, на складе, подальше от глаз посторонних.

– Нет, у меня в одной из комнат дома висят гитары, – возразил Лютый. – Одна даже коллекционная, стоит немало. Но она не самая ценная. Самой ценной, увы, уже нет.

– И какой же гитара самая ценная?

– Очевидно, самая первая. Такие моменты больше всего запоминаются.

Я задумалась над его словами и признала их правоту, найдя жизненные тому подтверждения. Например, я до сих пор хорошо помнила свою первую учительницу, Людмилу Яковлевну, помнила первый день на занятиях в школе, и первую удачную поездку на велосипеде…

Хорошо помнила тот день и мгновение, когда сестра дала мне первый раз подержать Тимофея на руках. На глаза навернулись слезы умиления и счастья, в купе с затаенной грустью.

Я попыталась представить момент, когда увижу своих малюток и в тот же миг испытала страх больше не увидеть их никогда.

– Что с тобой? Ты побледнела. Плохо? – поинтересовался Руслан и значительно сбросил скорость.

– Нет, мое самочувствие хорошее, просто я беспокоюсь о будущем. О детях. Моих детях. Они не только твои, – сказала помолчав. – Твой договор…

– Давай не сейчас? – попросил Лютый. – Все намного сложнее, чем я мог себе представить.

– Ты хотел одного ребенка. Второго мне оставишь? Или обоих отберешь?

– Одного отдать? – резко спросил Лютый. – Как ты себе это представляешь? Притчу о царе Соломоне и двух матерях знаешь?

– О женщинах, которые спорили, чье дитя?

– Да. Кто оказался истинной матерью?

– Та, которая отказалась разделить ребенка. Но у нас же другая ситуация. Хотя в чем-то ты прав. Но я… не могу себе представить, как отдам их тебе, – и безотчетно накрыла живот в защитном жесте.

– И что делать будешь? Сбежать попытаешься? Беременная? Без денег? Куда? В неизвестность?! Соберешь только неприятностей… У Сурового его нынешняя жена с пузом сбежать пыталась.

– Удалось?

– Удалось, даже успела воздух свободы глотнуть. Только иногда он оказывается горьким.

Руслан помолчал. Я тоже не знала, что сказать ему. Только понимала, что этот разговор у нас не первый, но уже получается разговор, а не только приказная форма его обращений и мои слабые протесты.

Сейчас мы разговаривали и делились мнением, пусть не сходились в проблемной точке, но это уже походило на человеческое общение.

– Я свое не отпускаю, – проронил Руслан и в упор посмотрел на меня. – Сбежишь – я тебя всюду найду.

– Ты даже Антона с украденными деньгами найти не можешь, – грустно рассмеялась я и прикусила язык, поняв, что этим могла просто настроить Лютого против себя.

– Может быть, я уже не жалею, что деньги пропали. Взамен получил другой шанс.

– Стать отцом? Не слишком ли дорого обошелся тебе этот шанс?

– Есть то, что в купюрах сосчитать не получится. Однако есть и то, что деньгами можно исправить. Были бы деньги, – хмыкнул Лютый и постепенно замедлил ход машины.

Он припарковал автомобиль и сказал:

– Мы приехали. Посмотри налево.

Я покорно повернула голову в том направлении. Увидела высокое здание светло-бежевого цвета. Во дворе стояли машины с красными крестами.

Я поняла, что машина Лютого стоит возле какой-то клиники, но расстояние до парадного входа было велико и у меня не получалось прочесть название.

На колени мне опустился лист.

– Разверни. Надеюсь, этот подарок ты сможешь принять и не станешь отказываться, – глухим голосом произнес Лютый и спрятал кулаки в карман кожаного пиджака.

Я развернула листок и поняла, что передо мной ни что иное, как лист записи к специалисту клиники, Сергееву Олегу Станиславовичу, ведущему специалисту в области…

На глаза набежали горячие слезы. Я не смогла их сдержать и начала плакать.

К этому именитому врачу мечтали попасть все, кто имел проблемы со слухом. Но он принимал в очень дорогой клинике, а очередь на бесплатную консультацию к нему была расписана на два года вперед. Сейчас же Руслан с легкостью продемонстрировал, что я смогу прийти к Сергееву на прием через… через…

Да что же это такое!

На глазах закипело целое море слез, которые никак не желали заканчиваться, и только прибывали новые.

На плечи легла большая и тяжелая мужская ладонь, она медленно и осторожно привлекла меня к телу Руслана. Я вцепилась пальцами за ткань его рубашки, продолжая плакать. Он не стал отстранять меня и позволил дать волю всем эмоциям, которые рвались наружу.

В себя я пришла только через минут пятнадцать или даже больше того, рубашка Лютого на груди была насквозь промоченной, но мужчина не сказал ни единого слова замечания.

Руслан продолжал обнимать меня, не претендуя на большее. Мне совсем не хотелось покидать капкан его объятий – горячих и защищающих, словно я находилась в плотном коконе заботы.

– Это же не отказ? – спросил Лютый.

– Нет, в таком я не смогу отказать, – ответила севшим голосом и поняла, что задержалась в руках чужого мужчины.

Нужно было выпрямиться, сесть, стереть с лица слезы, но двигаться не хотелось. Однако я предприняла попытку, и в тот же миг захват рук Лютого стал намного крепче.

– Сиди, куда собралась? – пожурил меня с усмешкой и наклонился, проведя губами по волосам.

Его жест породил трепет внутри, у самого сердца. Я подняла глаза и поняла, что Руслан смотрел на меня безотрывно, все с той же, уже знакомой мне жаждой, но еще и с искорками заботы.

Он опустил взгляд на мои губы и сглотнул, медленно откинулся на свое кресло и словно нехотя перевел взгляд на дорогу.

– Дата и время устраивает? – спросил он. – Я могу договориться и встречу с Сергеевым переставят на удобное для тебя время.

– Большое спасибо. Меня все устраивает. Я приду, обязательно приду… – быстро-быстро сказала я.

Опустила автомобильное зеркало и салфетками вытерла слезы с щек. Но глаза все равно остались припухшими и покрасневшими.

Мне показалось, что я выглядела не очень красиво, почему же Руслан смотрел на меня так… жадно?!

Казалось, что спустя один жалкий миг, все начнет гореть синим пламенем. Внутри меня разгорелось пламя желания и, казалось, что оно подталкивает меня быть ближе к мужчине.

Женатому мужчине, напомнила я себе. Однако ничуть легче от этого не стало. Я опустила взгляд на лист бумаги с записью к врачу.

Откровенно говоря, у меня в жизни всегда были свои продуманные планы, я ставила перед собой задачу и поэтапно выполняла ее, маленькими шажками продвигаясь в выполнению цели.

Сейчас мне бы хотелось быть равнодушной к Руслану, но как бы я ни старалась, у меня не получалось вычеркнуть его из мыслей.

Особенно, сейчас. Тем более, сейчас, когда он подарил мне возможность вылечить Тимофея.

Да, за эту мысль мне и стоило держаться как можно крепче – у меня есть племянник, я несу за него ответственность. Он мне почти как сын, пусть я его и не рожала, но вся его жизнь, от первого мгновения и до сегодняшнего времени находилась перед моими глазами.

Я оставила внутри себя много места для мыслей и заботе о племяннике, думала о многом и с каким-то ужасом поняла, что всегда, за этими мыслями, задвигаю себя и свои желания на второй или третий план.

Так можно было и потеряться, но сейчас мне было необходимо игнорировать свои желания!

Я просто обязана была делать это, ведь мне хотелось запретного…

Руслан потянулся за сигаретами, потом вздохнул и спрятал их обратно.

– Ты хочешь покурить? – спросила пересохшим голосом.

– Позже покурю. Тебе нельзя дышать сигаретным дымом, – скупо ответил мужчина.

Руслан нахмурился, глядя перед собой. он нажал на кнопку стеклоподъемника, опустив стекло и впустив немного свежего воздуха, в котором ощутимо повис запах грядущего дождя.

Я остро чувствовала его напряжение, в каждой клеточке большого сильного тела. Я с большим трудом оторвала взгляд от привлекательного лица Руслана.

Я пропустила момент, в который начала считать этого грубого мужчину красивым. Однако теперь смотрела на лицо мужчины, и внезапно залюбовалась им, больше похожим на большого, свирепого медведя, чем на человека.

Мысленно я прикасалась к его губам, целуя.

Я размечталась о том, чтобы поцеловать его самой. Дотронуться своими губами до его рельефных, полноватых губ и вдохнуть воздух.

Его воздух.

Провести кончиком языка, заставив его впустить меня и всласть ощутить сладость и крепость хмельного поцелуя.

В том, что я захмелею через секунду поцелуя, я даже не сомневалась. Лютый действовал на меня как опьяняющее средство, мгновенно вызывая томление и запуская предательский жар по кровотоку.

Дрожь скользнула по моему телу.

– Замерзла? – иначе истолковал мой жест Лютый. – Сейчас окно закрою!

Он резко нажал на кнопку стеклоподъемника. Стекло поползло вверх с едва слышимым звуком, но меня он подстегнул внезапно сильно и вырвал из мучительно-сладких мечтаний.

Мне стало страшно. Собственные чувства и реакции на этого мужчину пугали меня.

До дрожи.

Неужели я влюбляюсь в него? За что?! За умелые руки или хриплый, низкий голос, ласкающий слух, как бархат?!

Нужно было немедленно прекращать думать о нем, перестать грезить ночами. Я искренне желала больше не просыпаться по но ночам, от сильного жара и учащенного дыхания, испытывая жаркое томление и пустоту внутри, которую хотелось заполнить…

Это просто наваждение!

Руслан женат, я должна стать суррогатной матерью.

Но все пошло не по плану.

Если рассуждать здраво, то ситуация повернулась иначе, навязав мне другие роли.

Без всякого суррогатного материнства. Я просто беременна от Лютого, дети будут моими и его.

– И все же ты дрожишь.

– Мне совсем не холодно. Это другое…

– Иди согрею, – предложил Лютый, словно не слышал моего ответа и медленно приблизился.

Каждой клеточкой тела я чувствовала, насколько близко ко мне сейчас находился Руслан. Я слышала его тяжелое, учащенное дыхание. Даже этот простой звук сводил меня с ума и будоражил.

Я пыталась убедить себя, что абсолютно равнодушна к его близости, но понимала, что попытки провальные.

– Так отчего же ты дрожишь, Маша? – поинтересовался Лютый.

Его голос раздался так близко, почти в губы.

Нужно было сделать хоть что-то и разорвать эту связь, раз и навсегда, чтобы потом не было больно.

Я посмотрела на мужчину в упор, желая взглядом показать, что мужчина меня ни капельки не интересует.

Однако я переоценила собственные силы и всего лишь один невольный взгляд, скользнувший на его губы, возродил воспоминания о поцелуях с Русланом. Губы Лютого находились всего в нескольких сантиметрах.

Мне вдруг показалось, что я вспомнила вкус этих губ, ощутив словно наяву, как Руслан прикасается к моему рту.

Нужно было отодвинуться, но мое тело стало непослушным и словно вросло в кресло, а сердце не слушалось приказов – работать в прежнем режиме. Оно колотилось в груди, вызывая дрожь и вибрацию в каждой клеточке моего тела.

«Прекрати смотреть на его с желанием! Прекрати сейчас же» – требовал здравый рассудок.

Голос разума был громким и настойчивым, однако тело не повиновалось. Ему хотелось совсем иного и я сгорала от этого желания, смотря, не отрываясь, на губы Руслана.

– Кажется, ты дрожишь совсем не от холода. Так дрожат, когда хотят… – произнес Лютый хриплым голосом и медленно-медленно провел большим пальцем по нижней губе, заставляя меня смотреть. – Не можешь забыть нашу жаркую ночку?

Самоуверенность в голосе Руслана зашкаливала. Я посмотрела в его темные, блестящие, как звезды, глаза, и сделала вид, будто не понимаю, на что он намекает.

– Жаркую ночку? – спросила я, якобы недоумевая, что он имеет в виду.

– Не помнишь?

Я отрицательно покачала головой.

– Все было как в тумане. Из-за… адреналина, наверное, – вновь произнесла ложь дрожащим голосом.

Однако Руслана не так-то просто было провести. Его взгляд говорил, что у меня не получилось солгать правдоподобно, дрожь стала сильнее.

– Напомнить тебе на словах? Нет, кажется, на деле будет гораздо лучше, – выдохнул быстро и алчно впился в мои губы, лишив желания сопротивляться его напору.

– Сколько можно лгать? – рыкнул Лютый и провел языком по моим губам. – Ты тоже хочешь меня…