Текст книги "Единственная для Лютого"

Глава 16

Мария

Первая ночь в стенах чужого дома была тревожной для меня. Я с трудом заснула, но сон не продлился долго.

Я постоянно просыпалась, оглядывалась по сторонам с тревогой и прислушивалась к каждому шороху. Даже звук собственного дыхания казался мне подозрительно громким.

Зато Тимофей спал, как убитый, и его словно ничего не тревожила. У племянника был здоровый детский сон.

Я была несказанно рада, что хотя бы он, в силу возраста, не задумывается обо всех жизненных печалях и ведет себя спокойно, не усложняя нам задачу проживания в чужом доме.

Утро застало меня стуком в дверь комнаты. Я с трудом села на кровати и спросила охрипшим после сна голосом:

– Кто там?

– Вас приглашают спуститься в столовую. Завтрак через пятнадцать минут.

Я посмотрела на часы, которые сняла с запястья и положила на тумбу возле кровати. Они показывали почти девять часов утра. Тимофей еще спал. Я разбудила его и попросила посетить ванную комнату, чтобы позднее спуститься и накормить его завтраком.

Я ожидала, что мы будем завтракать вдвоем, и компанию нам составят только тарелки с едой. Но переступив порог столовой, я увидела Лютого и Динару, уже сидевших на своих местах.

Мой шаг немного замедлился, а сердце, напротив, забилось гораздо учащеннее. Я сильно волновалась и ничего не могла с этим поделать, чувствовала себя не в своей тарелке.

Еще больше меня смутил вид супруги Лютого. На Динаре уже было надето платье, на этот раз насыщенного цвета морской волны, волосы затейливо убраны под платок, и на лице – свежий, приятный макияж. В то время как я была одета в домашнее и лишь умыла лицо, а простая вода никак не могла скрыть серых теней под глазами.

– Присаживайтесь, – улыбнулась Динара. – Я не знаю, чем вы привыкли завтракать, поэтому сегодня на завтрак стандартная овсяная каша с фруктами, творожная запеканка и чай со сливками. Позднее врач составит план питания для будущей матери нашего малыша, – важным голосом произнесла супруга Лютого.

Она не сказала мне ничего обидного, но в то же время я ощутила, словно меня задвинули в темный, грязный угол, показав на мое место.

Я поблагодарила за заботу и дала знак Тимофею, чтобы он сделал то же самое.

Мы принялись за завтрак, а Динара в это время прислуживала своему супругу, причем Лютый делал вид, что даже не замечает активных ухаживаний жены, а занят своими делами.

Завтрак тянулся медленно, хоть я и спешила расправиться с едой как можно быстрее.

– Мне нужно на работу, – нарушила я молчание за столом.

– Сегодня у тебя более важные занятия. Больница. Магазин. Считай, что ты отпросилась.

– Но я не отпрашивалась…

Лютый взглянул на меня тяжелым, давящим взглядом, потом перевел взгляд на мою опустевшую тарелку.

– Ты закончила с едой?

– Да.

– Значит, собирайся. Поедешь со мной. По дороге расскажешь, что у тебя с работой.

– Как же Тимофей?

Лютый призадумался на мгновение.

– Динара.

– Да, Руслан? – отозвалась супруга через мгновение.

– Организуй няню. За мальчишкой должен быть присмотр. Сделаешь?

– Разумеется, – ответила Динара и улыбнулась, но улыбка шла после ее слов, а не вместе с ними.

* * *

С тревогой на душе я оставила Тимофея в доме Лютого. Мне было не по себе, что он будет под надзором неизвестной няни, с которой мне даже поговорить не дали. Потому что Лютый торопился, и не разрешил мне дождаться ее появления.

Я села в машину, ощущая, как сердце в груди бьется невероятно быстро и неожиданно для себя опустила пальцы на локоть мужчины.

– Пообещай мне!

В ответ мужчина пытливо взглянул мне в лицо.

– Я обещаний не раздаю. Что ты хочешь от меня?

– Пообещай, что Тимофею не причинят вред!

– Если ты не создашь проблем, – немного подумав ответил Лютый.

– Все-таки, он – заложник, – сникла плечами и загрустила.

– Не корчь из себя великомученицу, Маша. Судьба Тимофея – в твоих руках. Хочешь увидеться с ним, видеть его здоровым – значит. выполняешь все, что я от тебя требую, и не создаешь мне при этом проблем.

– Ты просто решаешь за мой счет свои проблемы. Вместо того, чтобы искать виновного Антона. А что… что, если ты внезапно найдешь его с деньгами, когда все это… вопрос с суррогатным материнством зайдет слишком далеко?!

– В таком случае ты выполнишь свои обязательства, а я щедро тебе за них заплачу.

– Все решают деньги?

– Разумеется. А что еще? – искренне удивился Лютый.

– Ты можешь сломать мне жизнь, и думаешь, что я смогу утешиться деньгами?

Лютый нахмурился.

– Я тебе так скажу, Маша. Послушай меня внимательно, я последний раз объясню тебе, как осбстоят дела, и больше мы к этой теме не вернемся. Заведешь эту песню еще раз, я найду способ усмирить тебя. Плохой способ. Он тебе не понравится, но в последствиях ты сможешь винить только себя. Ведь я предупреждал, чтобы ты вела себя благоразумно. Я живу реальностью. Сегодняшним днем. Ситуация сейчас такая: твой муж…

– Фиктивный!

– А мне плевать. Твой муж в бегах с крупной суммой денег. Уверен, что он еще долго не будет давать о себе знать. Но потом, возможно, покажется где-то, засветится. Все рано или поздно оступаются. Это может произойти как скоро, так и не очень. Важно лишь то, что сейчас весь груз долга лежит на тебе, и ты расплатишься с ним.

– Но это несправедливо.

– Жизнь вообще несправедлива, и чем раньше ты перестанешь смотреть на мир с позиции маленькой, обиженной девочки, тем проще станет жить. Все ясно?

В ответ я метнула в сторону Лютого молчаливый взгляд, но соглашаться с его словами не стала. Мне претил такой подход к ситуации, я не хотела становиться заложницей чужих долгов, но ничего изменить не могла.

– Мне нужно позвонить на работу и отпроситься.

– Звони, – разрешил Лютый. – Или я тебе мешаю?

– Нет, просто… Есть свои сложности.

– С начальством? – догадался мужчина.

– Да. Боюсь, что сложностей станет еще больше после моего прогула. Я боюсь лишиться работы.

– Откровенно говоря, ты и так ее лишишься.

– ЧТО?! Нет!

– Не ори, Маша. Обороты сбавь. С пузом ты на работу ходить не сможешь.

– Но я не могу лишиться источника дохода. К тому же, как ты выразился, пузо не сразу появится, и я не желаю…

– Рот закрой, – беззлобно бросил Лютый. – Будет, как я сказал. А если ты за бабки переживаешь, я могу тебе халтурку подкинуть. Будешь репетитором у отпрысков важных людей.

– Ты ломаешь мою жизнь! – произнесла я со слезами. – Ломаешь все, к чему я привыкла. Неужели тебя это ничуть не трогает?

– Ждешь утешений? Их не будет, Маша. Но я могу сказать, что если ты не перестанешь капать мне на мозг, все может осложниться за одну секунду. Для тебя.

После этой внушительной реплики я предпочла замолчать. Осторожно вытерла набежавшие слезы уголком носового платка и достала телефон, полная решимости позвонить в школу.

– Скажи, что заболела, – подсказал Лютый.

– Я не могу лгать!

– Мы в больницу едем. Але, Маша. Мозги включи. Справку тебе нарисуют даже!

Вот уж спасибо!

За бандюганскую заботу. Но тем не менее, я позвонила и предупредила, что меня не будет в школе из-за болезни. Мой голос был слабым и дрожащим, мне поверили, но все равно руководство осталось недовольным моим отсутствием.

– Теперь у Гущина добавится причин для моего увольнения, – вздохнула я.

– Переходи в частный сектор. Че ты горбатишься на этой государственной работе.

– Руслан! – произнесла я решительным голосом, немного опешив от собственной смелости. – Не учи меня жить. Пожалуйста. Мы из разных социальных слоев и многие мои проблемы тебе не понятны. Давай остановимся на том, что есть сейчас, и ты не будешь насмехаться над моим мировоззрением и моральными принципами.

– Глупости это, а не принципы, – презрительно скривил полные, чувственные губы Лютый.

– Только благодаря этим принципам и вере в лучшее я еще не опустила руки и держусь за жизнь, – сказала, как отрезала.

В салоне машины повисла густая тишина.

– За пацана ты держишься, а не за свои устои, – сказал спустя несколько минут Лютый. – И ради него ты с легкостью предашь любой из своих принципов, сделаешь, что угодно и ляжешь… под кого угодно.

Я едва не сказала вслух следующую мысль, а именно, не имеет ли в виду Лютый себя, но благоразумие вовремя взяло верх над моим языком, и мысль осталась при мне. Оно и к лучшему, откровенно говоря, у меня и без того проблем было множество, не хватало добавлять к их числу расплату за болтливый язык.

Глава 17

Мария

Я ждала, что Лютый оставит меня в клинике и отдаст на попечение врачей, вместо этого он сначала остановил автомобиль у торгового центра. Поймав мой вопросительный взгляд, мужчина пояснил:

– Обноски на нормальные вещи поменять нужно. Вылезай. На шоппинг у тебя два часа. Потом в больницу надо, тебя к половине двенадцатого будут ждать. И не вздумай колупать мне мозг тем, что двух часов на шоппинг для девушки – это слишком мало!

– И не думала! – мгновенно отозвалась я. – Откровенно говоря, мне и пяти минут будет много. Я не желаю принимать от тебя подачки. Мне нечего стыдиться моей одежды. Она чистая, опрятная и куплена на честно заработанные деньги!

– Речь не про тебя.

– Если тебе стыдно появляться в моем обществе, просто не находись рядом! – всплеснула руками. – Я обещаю, что не убегу, и сделаю все необходимое. А если ты во мне сомневаешься, приставь ко мне кого-то из своих людей.

– Рот. Закрой. Тебя ждут уже! Пошла! – прикрикнул Лютый, сверкнув глазами так недобро, что я захотела провалиться под землю и была едва живой от страха.

В очередной раз я напомнила себе, что в мужчине метра два роста, и силы немерено. К тому же в его руках была сосредоточена большая власть, а я была просто никем.

Поэтому вылезла из автомобиля на трясущихся ногах и пошла туда, куда мне приказали. За спиной хлопнула дверь автомобиля.

– Прямо… Сейчас направо. Вверх по экскаватору. Налево… – раздавал приказы Лютый, следуя за мной по пятам.

Он привел меня в один из модных бутиков, и при взгляде на цены мне захотелось упасть в обморок.

– Рады видеть вас, господин Хаджиев. Как чувствует себя ваша супруга? – обратилась у мужчине администратор.

– Прекрасно. Вот эту девочку нужно одеть. Повседневка. Полностью… От трусов до верхней одежды, – кивнул на меня Лютый и добавил с мрачной усмешкой. – И платье. Вечернее. Тоже.

Если первое требование было ясно, то зачем ему понадобилось покупать для меня вечерний наряд?!

Я обернулась на мужчину с вопросом, он подошел и стиснул меня за локоть, наклонившись к уху.

– Примеришь все. Платье – тоже.

– Зачем?

– Затем, что я так хочу. А тебе, должница, сейчас светит только одна роль и прямая обязанность – угождать моим желаниям.

Пальцы Лютого покинули локоть, и его рука сползла вниз, легонько шлепну меня по попе. Я подпрыгнула от такого жеста, чем развеселила мужчину невероятно сильно.

– Иди. У тебя два часа! – напомнил мужчина.

Еще никогда прежде я не мерила такого количества одежды. Но была вынуждена признать, что хорошая одежда, подобранная по фигуре, со вкусом, меняет человека.

Но я не собиралась привыкать к ослепляющей роскоши и обилию дорогих брендов. Я просто напомнила себе, что это лишь временная прихоть богача, привыкшего к тому, что одни его спортивные носки стоят больше, чем я получаю за месяц, трудясь простым учителем в обычной школе.

В больницу мы прибыли вовремя, здесь Лютый оставил меня врачам и поинтересовался, как скоро они закончат меня обследовать. Мужчине не терпелось узнать все обо мне, поэтому медицинский персонал, немного поколебавшись, пообещали закончить со мной часам к четырем.

– Я сам за тобой приеду. Из больницы ни шагу. Везде дежурят мои люди, – предупредил меня Лютый перед тем, как уйти.

Но его предупреждения были совершенно лишними. Я и без этих угроз понимала, что на кону стоит моя жизнь и жизнь Тимофея, который сейчас находился в доме опасного бандита, в качестве заложника.

* * *

Лютый обещал, что сам заберет меня из больницы, как только со мной закончат врачи. Но когда мне разрешили покинуть стены клиники, пришлось ждать мужчину. Мне ужасно хотелось есть, я нашла автомат с кофе и автомат, выдающий батончики и сухарики. Взяв стаканчик латте и выбив сникерс, я села на диван, собираясь полакомиться едой. Голод буйствовал в моем теле, а от желания съесть что-нибудь едва не мутился разум.

Именно такой, лакомящейся шоколадкой, меня и застал Лютый. С его появлением свободного места в коридоре стало значительно меньше.

– Голодна? В кафе заскочить можем.

– Спасибо, но я уже заморила червячка. Я хотела бы увидеть Тимофея.

– Не так быстро, Маша. Сначала я хочу услышать, что скажет врач. Побудь здесь…

Лютый похлопал меня по плечу, оставил сидеть на диване и дал возможность доесть шоколадку, пока сам говорил с лечащим врачом. Разговор занял полчаса, не меньше. Из кабинета Лютый появился с непроницаемым выражением на лице.

Хоть я не замечала за собой болезней, сейчас начала переживать, спросив пересохшим от волнения голосом:

– Ну, что сказал врач?

– Ты закончила? – проигнорировал мой вопрос Лютый.

Я кивнула, выбросила опустевший картонный стаканчик из-под кофе и смятую обертку шоколадки в урну.

– Тогда пошли. В дороге обсудим…

Опять в дороге?

Казалось, этот мужчина просто не может спокойно усидеть на одном месте, и большую часть жизни он находится в движении.

– Что сказал врач? – спросила я с нетерпением, едва мы оказались внутри салона массивного внедорожника.

Лютый повернулся ко мне, его темные глаза заблестели.

– Сказал, что ты здорова, и оплодотворению можно приступать хоть прямо сейчас.

– Не надо, – пискнула я, поняв, что за этим последует предложение лишить меня невинности немедля. – Пожалуйста, не сегодня.

– Ну, а что медлить?! – усмехнулся Лютый.

Он потянулся в мою сторону. С плотским намерением. Но меня спас звонок телефона. Не сводя с меня пристального взгляда, Лютый ответил.

– Да. Нашли?! – он мгновенно переменился в лице. – Как? Где? Адрес!

Лютый был сильно взбудоражен.

Он сбросил вызов и усмехнулся мне:

– Возможно, ты свой бутончик при себе оставишь. Пронесся слушок, что Антон объявился.

– Соловьев Антон?! Вот гадский гад! Где он?!

– Ха! Остынь. Это лишь слух. Который мне принесли через знакомых дальних знакомых. Может оказаться пустышкой…

Лютый внезапно опустил руку на мою коленку и сжал ее.

– Убери руки! – потребовала я. – Сам же сказал, что это не понадобится.

– Возможно, не понадобится. Сиди и не дергайся. Мне позвонить нужно.

– А рука твоя так и будет лежать на моей ноге.

– Захочу – она и между ног ляжет, а ты и не пискнешь, только добавки попросишь!

Не дав мне возможности возразить, Лютый позвонил кому-то, принявшись допрашивать своих подчиненных.

– Ты ничего об этом не знаешь? Ничего нового… Надо бы проверить, – задумчиво произнес Лютый. – Я сейчас туда отправлюсь. Сам. И ты подтягивайся. Для подстраховки. Отбой, Тим. На месте встретимся!

– Мы поедем на встречу с Антоном?

– Не встреча. Лишь слушок, что он в одной халупе отлеживается. И туда поеду я, а ты…

– А я тоже хочу! Я хочу посмотреть в его наглые, бесстыжие глаза и плюнуть в мерзкую, мошенническую физиономию! – разбушевалась я, сжав пальцы в кулачки.

– Я планировал тебя скинуть…

– Куда?! – побледнела от страха.

– Скинуть, как помеху, отдать своим людям. Но могу потратить ценное время, вдруг улизнет…

Лютый просто рассуждал вслух, как будто сам с собой разговаривал.

– Я не стану путаться под ногами, – пообещала я. – Если Антон действительно там, получится что-то вроде очной ставки.

– Ты передач телевизионных насмотрелась, что ли? Не будет очной ставки! Я лишь верну украденное и избавлюсь от мусора.

Я побледнела после этих слов, а Лютый продолжил, сверля меня взглядом:

– Ты же понимаешь, Маша, что я не добрый самаритянин. И с твоим мужем…

– Фиктивным.

– Пусть фиктивным, но разговор будет настоящий и жесткий.

– Я просто хочу посмотреть ему в глаза и сказать, что он подлец! И больше ничего. Потом можешь разговаривать с ним, как твоей душе угодно.

– Скорее, кулакам, – возразил Лютый. – Пристегнись и двинем!

Глава 18

Мария

Ехать пришлось больше часа.

Если учесть, что Лютый управлял машиной на большой скорости, то расстояние до места, где, по слухам, залег на дно Антон Соловьем, было значительным.

Первоначальный пыл уже немного угас, и я начала сомневаться, что мне стоило отправляться в путь с Лютым. Мужчина был внимательным и хорошо чувствовал мое состояние. Словно ощутив, как мои мысли изменили направление, он задал вопрос:

– Уже жалеешь, что поехала?

– Была такая мысль, – нехотя призналась я. – Но потом я поняла одну вещь.

– Какую же? – заинтересованно спросил Лютый.

– О долгах Антона я услышала только от тебя. Не от него самого. Вдруг ты приукрасил действительность?

– Намекаешь, что я… – матерно поинтересовался Лютый.

Я поняла, что не стоило злить мужчину, который габаритами напоминал медведя-гризли, и, возможно, по силе тоже был близок к дикому, свирепому животному.

Но я уже высказала свои сомнения. Отступать было некуда. Поэтому я решила сказать все, что думаю, подбадривая себя мыслью, что Лютый оставит меня в живых. Хотя бы из соображений, чтобы вернуть долг.

Слабое утешение для девушки, попавшей в беду, но другого у меня не было.

– Я лишь выражаю разумные сомнения. Не думаю, что такой занятой человек, как ты, станет попросту ходить и заглядывать в квартиры, к случайным людям, в надежде стрясти с них денег путем обмана и вымогательства. Я допускаю мысль, что Антон должен на самом деле и провинился. В равной степени я допускаю мысль, что Антон может быть должен меньшую сумму.

– В равной степени? Балаболом меня еще никто не называл! – мрачно отозвался мужчина и крепко стиснул руль.

– Я не обзывала тебя. Просто пытаюсь мыслить здраво.

– А как же доверие? Ты много говорила о доверии, даже упрашивала поверить тебе на слово! – ухмыльнулся Лютый.

– Но ты же не поверил. С чего вдруг я должна верить тому, кого совсем не знаю!

– Быстро схватываешь. Может быть, потом, как все закончится, у тебя появится хватка. Но мой тебе совет, лучше мужика себе найди!

– Спасибо. Очень ценный совет!

– На ус мотай.

– Не думаю, что смогу найти свое счастье. Ты меня испортишь.

– Да я вообще-то тебе ничего такого не предлагал, но если настаиваешь…

И мужская ладонь снова варварским образом легла на мое бедро.

– Я не имела в виду интим. Всего лишь его последствия. И то, что мне придется… придется решиться на суррогатное материнство, тоже оставит свой след. Боюсь, мне придется скрывать это позорное пятно биографии…

Лютый внимательно следил за дорогой и слушал, что я говорю. Возможно, я лишь развлекала его своей болтовней, и он слушал мою речь, как другие водители слушают фоном радиопередачи или музыку.

– Есть еще кое-что.

– Да ну?

– Да. Не думаю, что мужчины способны хранить верность в браке. Я посмотрела на твой брак и не хочу такого же.

– И что же не так с моим браком?

Голос Лютого стал холодным, почти мертвым. Мужчине не понравился тон осуждения, проскользнувший в моем голосе.

– Ты изменяешь жене! – решила не отступать я. – Я не хочу жить так же.

– Мужчины полигамны. У самца это в крови – самок менять.

– Не верю! Просто наверное, верные мужчины – большая редкость.

– Ну, ты всегда можешь объявление дать. Мол, ищу мужика, богатого, со связями, с большим и рабочим инструментом, верного, не гулящего… Словом, не существующего! – рассмеялся Лютый.

– Ты даже не отрицаешь, что изменяешь жене! – изумилась я.

– Мой брак – не твоя забота, Маша. Твоя забота – родить нам малыша.

– И вы будете счастливы от этого?!

– О счастье речи не идет. Так надо.

– Для кого? Извини, но я совсем запуталась. Ты не любишь жену? Хочешь завести наследника, потому что так надо… Кто сказал, что надо именно так?! Разве это жизнь, если ты не получаешь, что хочешь, и живешь навязанными целями и фальшивыми эмоциями?

– А ты точно химичка? – подозрительным тоном спросил Лютый. – На мозг капаешь, как будто на психолога училась.

– Психология входила в ряд предметов, которые я изучала в университете.

– Ну, все ясно. Только зря ты мне пытаешься мозг промыть словами об истинных ценностях. Ты мне еще про веру заверни в то, что ты про все остальное завернула.

Странным образом, мы обменивались мнениями и взглядами на жизнь, как будто были знакомы лет десять. Хотя при первой встрече с Лютым я и подумать не могла бы, что мы можем разговаривать так просто.

Он же бандит!

– Так. Теперь варежку свою прикрывай и сиди тихо, как мышь. Мы почти приехали!

Ох…

Сердце от сильной паники начало колотиться об ребра изнутри на бешеной скорости. Кровь отхлынула от лица, и пальцы стали совсем ледяными.

* * *

Лютый притормозил машину в метрах двухсот от небольшого скопления строительных контейнеров. Неподалеку от них велась стройка, но с виду там уже давно не велись работы.

Техника стояла без движения и вообще территория была огорожена ограничительными знаками и красными лентами.

– Сиди здесь, – повторил Лютый и полез в карман куртки за пистолетом.

От вида холодной, черной стали в мужских пальцах мой желудок сделал кульбит.

– Я пойду внутрь и проверю, что к чему…

Лютый дождался, пока за его машиной притормозила машина охранников, сопровождающих нас от самой клиники. Я знала, что внутри сидело двое мужчин.

Итого, их было трое. Наверное, этого было вполне достаточно, чтобы взять одного довольно худощавого парня – Антона. Но я не знала, сколько противников притаилось внутри.

– Поняла?!

– Что-что? – спросила пересохшим голосом.

– Сиди, говорю. А еще лучше, на заднее ляг и не отсвечивай. Давай-давай, ползи назад! – поторопил меня Лютый.

Я сделал, как он велел, и не собиралась чинить препятствия. Но внезапно, когда Лютый нажал на дверную ручку, собравшись покинуть салон, я дотронулась до его широкого, мускулистого плеча.

Он обернулся, с немым вопросом в темных глазах. Внезапно его лицо оказалось прямо напротив моего и я ощутила жар пряного мужского дыхания на щеках.

– Будь осторожен, – неожиданно попросила я и… густо покраснела.

Я поставила себя в неловкое положение. Верно, он мог поднять меня на смех, но Лютый не стал этого делать, лишь сосредоточенно кивнул и вылез из авто.

Я переплела пальцы замком и внезапно вспомнила слова молитвы… Как будто интуиция шепнула, что ничем хорошим это поездка не окончится, и самое время попросить поддержки у высших сил.

Но помолиться мне так и не удалось.

Почти сразу же, после того, как Лютый покинул машину, я услышала звуки выстрелов – частые и громкие.

Я впервые услышала такие яростные, оглушающие звуки и испытала страх, животный, несравнимый ни с чем.

Там, в отдалении велась яростная перестрелка, и я не знала, как поступить. Не полицию же вызывать! Это были криминальные разборки, к тому же очень жестокие.

Лютому не привыкать – сказала я себе и крепче стиснула пальцы. Но откуда мне было знать, что для этого мужчины, а что непривычно?! Вдруг его угрозы и устрашающий вид были лишь для меня внушительными, а для людей, живущих по тем же правилам, что и он, это было ничуть нестрашно и даже привычно!

Что же делать?!

Лютый приказал мне сидеть тихо, но как же сложно было бездействовать!

В то же время я понимала, что вряд ли смогу стоять на ногах ровно, когда вокруг свистят пули. Я не сильна в борьбе и совсем не умею стрелять, так что помощница из меня бы не получилось.

Бам. Бам. Бам…

Я зажала ладони ушами, чтобы хоть немного заглушить звуки выстрелов.

Неужели Антон Соловьев был замешан в этом?! Я и понятия не имела, что он настолько опасный человек, настоящий криминальный элемент, мошенник, опасный мужчина, а я считаюсь его женой!

Фиктивная жена, но кому до этого есть дело?!

С виду я бы никогда не признала Антона опасным человеком. Но внешность бывает обманчива, теперь я точно знала, что это высказывание правдиво на все двести процентов.

Внезапно мне показалось, как будто выстрелы стали ближе и громче. Я привстала на заднем сиденье и выглянула в окно, увидев, как от строительных контейнеров бежит человек с пистолетом. Я быстро нырнула обратно, задержав дыхание. Потому что бежавший был не из числа охранников Лютого.

Хоть бы он меня не заметил, хоть бы он пробежал мимо…

Но через миг незнакомец постучал в окно рукояткой пистолета и помахал рукой, чтобы я открыла окно. Я поползла назад, но в салоне далеко уползти не смогла и уперлась спиной в дверь автомобиля.

Тогда мужчина выстрелил по окну и сам разблокировал двери авто.

– Вставай! Живо! Пошла! – приказал мне и резко выдернул меня из машины.

Он обхватил меня, прижав локоть к горлу. Второй рукой наставил мне на голову пистолет и заставил идти к строительным баракам.

От страха у меня заплетались ноги. Я не помнила дороги, как шла, лишь чувстовала, как в моей крови бушевал ужас, подавляющий все остальные эмоции, даже чувство самосохранения ушло на дальний план. Я просто превратилась в послушную марионетку и тряслась от паники.

– Я пристрелю девку, если ты не сложишь оружие! – закричал мужчина, плечом открыв дверь.

Прогремело еще два выстрела.

– Выходи с поднятыми руками! – рыкнул незнакомец и сдавил горло так сильно, что я захрипела, а перед глазами расплылись темные круги.

Через миг на проходе появился Лютый. Его глаза были совсем черными, бездонными, из них пропала и тень смеха, в них ирало только одно желание – крушить врагов налево и направо.

– Отпусти девчонку. Она тебе ни к чему! Кто организовал засаду?! На кого ты работаешь! Отвечай! – потребовал Лютый.

– Может быть, ты кое-что не заметил. Но к башке этой дуры прижата пушка. Одно неверное движение, и ее мозги разлетятся по всей комнате! – пригрозил опасный мужчина.

– Хорошо. Я опущу ствол. Только и ты отпусти девчонку. Вот смотри…

Лютый медленно опустил руку.

– На пол! – скомандовал мужчина. – И пни ствол в мою сторону.

Лютый исполнил приказ. И как только пистолет заскользил по полу в нашу сторону, мерзавец резко отпустил меня, толкнув в спину и… выстрелил.