Текст книги "Альманах «Российский колокол» №2 2021"

Светлана Катеринкина

Родилась в Москве в 1984 году. Окончила педагогический колледж № 5. Проработала несколько лет в детском дошкольном образовательном учреждении воспитателем. В настоящий момент вместе с мужем воспитывает четверых детей. Увлекалась литературным творчеством с подросткового возраста, но серьезно занялась писательством два года назад. Пробует свои силы в разных жанрах: в научной фантастике, фэнтези, реалистических рассказах, придумывает познавательные рассказы о животных для детей, сочиняет стихи. Среди прочих увлечений автора можно выделить путешествия по России, изучение мифологии народов, населяющих нашу страну, катание на беговых лыжах.

Вовка был прыщавым рыжим подростком, над которым подсмеивались друзья. Мальчик он был хороший, но учеба не всегда ему давалась легко. Особенно с алгеброй были проблемы. По этой причине Ольга Васильевна, учительница алгебры и геометрии, постоянно делала Вовке замечания, и мальчику было неловко получать их перед всем классом. Но он не злился на Ольгу Васильевну, уж слишком был добродушным.

Кроме того, Вовке очень нравилась одноклассница Вика, умница и отличница. Каждый раз, когда Вика заходила в класс, сердце у Вовки подпрыгивало в груди. Он пытался с ней подружиться, но Вика была настоящей звездой школы, она прекрасно училась и занималась в школьном театральном кружке. Конечно, у нее было много поклонников, и на тихого Вовку она не обращала никакого внимания.

– Давай дружить, – сказал однажды Вовка Вике, набравшись храбрости.

– Ха! – хихикнула хвастливо Вика. – Для чего тебе, троечнику, со мной дружить? Чтобы контрольные списывать? Нет уж! Ты мне не пара. Пока!

Так и жил Вовка. Учился на тройки, слушал упреки Ольги Васильевны, терпел насмешки одноклассников. Однажды Вовка спросил у мамы:

– Мама, а что, если некоторые люди рождаются совсем никчемными? Вот для чего они тогда живут?

– Так не бывает, сынок, – ласково ответила мама, – в каждом человеке есть что-то особенное.

– И ты меня любишь, несмотря на то, что я не отличник? – с надеждой в голосе спросил Вовка.

– Ну конечно! – ответила мама, нежно погладив сына по волосам.

Как-то раз класс, в котором учился Вовка, поехал на экскурсию в национальный природный парк. Ольга Васильевна ехала с детьми в автобусе. Вика была главной ее помощницей. Вдруг впереди послышался какой-то шум, звон разбивающегося стекла и скрежет металла. Водитель автобуса резко затормозил, да так, что Ольга Васильевна чуть не упала. Хорошо еще, дети все сидели на своих местах. Оказалось, что впереди случилась страшная авария. Такой же рейсовый автобус, только с детьми помладше, столкнулся с грузовиком.

На дороге образовался затор. Слышались крики о помощи и детский плач. Водитель и Ольга Васильевна выбежали из автобуса и направились к месту аварии. Раненых было очень много, но скорая пока не приехала. Взрослые мужчины не успевали оказывать помощь всем пострадавшим, а Ольга Васильевна при виде крови чуть не потеряла сознание. Она побледнела и уселась на обочине. Подростки с ужасом слушали стоны и крики. Внезапно Вовка вскочил со своего места, выбежал из автобуса и помчался к месту происшествия. Первым он увидел маленького мальчика, истекающего кровью. Мальчик лежал на асфальте и стонал. Вовка, подхватив его на руки, отнес подальше от битого стекла. Неожиданно для себя он вспомнил все, что рассказывали в школе о помощи пострадавшим в чрезвычайных ситуациях. Подросток решительно снял рубашку и порвал ее на длинные лоскуты. Он грамотно наложил повязку на рану пострадавшего ребенка. Оказав ему первую помощь, Вовка побежал к другим раненым. Его одноклассники уже успели выйти из автобуса и ошарашенно наблюдали за его действиями. Вскоре приехала скорая и спасатели. В тот день Вовка помог многим раненым детям.

На следующий день вся школа узнала, что Вовка – герой. Никто не смел больше над ним смеяться. Ольга Васильевна еще несколько дней приходила в себя и не появлялась на работе. А через неделю в актовом зале школы в присутствии всех учащихся и учителей Вовке вручали награду за смелость и героический поступок.

После церемонии награждения Вика подошла к Вовке и, смущенно опустив глаза, тихо сказала:

– Давай дружить.

– Давай, – просто ответил Вовка.

После того, что с ним произошло, он нисколечко не зазнался.

Ольга Кравцова

Родилась 12 июня 1972 г. в Грозном, красивом городе, который раскинулся по обоим берегам реки Сунжи, притока реки Терек. В 1984 г. переехала в р/п Ольховатка Воронежской области. В 1990 г. окончила Училище культуры г. Боброва. В 1995 г. окончила ВГПИ, филологический факультет. В 2019 г. прошла курсы сценаристов (школа телевидения г. Воронежа). Творение пера привлекло со школы.

Участник литературной страницы «Лира. Лира мелодия» р/п Ольховатка, газета «Вестник». Творческие работы печатались в рубрике «История любви» и «Животные» в журнале «Моя прекрасная Леди» (г. Воронеж). Участник журнала «Российский колокол» (г. Москва).

Синопсис

Пятилетние двойняшки Аннушка и Глебушка под раскидистым дубом случайно увидели кого-то.

– Кто это?

И этот кто чем удивил и обрадовал детей?

– Он котенок! Откуда ты здесь? – удивленно воскликнула Анюта.

Трио: кот Филипп, Анна, Глеб – неразлучные друзья. Филипп – отличный воспитатель. Животное учит своих друзей расти заботливыми, добрыми, гуманными.

* * *

Оранжево-красное солнышко внезапно закрыли темные тучи. Подул сильный ветер, и первый грозовой майский дождь шквалом обрушился на небольшую деревеньку.

– Аннушка, Аннушка, бежим под дерево, – скомандовал шустрый пятилетний мальчуган. Белокурая девчушка с хвостиками ловко подскочила к старому раскидистому дубу, прижалась спиной к толстому стволу.

– Здесь теплее, Глебушка. Переждем, пока закончится дождик.

– Переждем, – покладисто согласился похожий на нее как две капли этого самого дождя братишка.

– Ой, котенок! Откуда ты здесь? – удивленно воскликнула Анюта.

Похожий на крохотного тигренка малыш, свернувшись от дождя в клубок и поджав под себя хвостик, не мигая смотрел на них круглыми зелеными глазами. И тихо что-то мурлыкал, словно напевал деткам песенку: «Только мимо не пройдите, чем-то вкусным накормите».

– Какой ты красивый, котик! Настоящий тигрище! Какой злодей тебя здесь оставил? – Глеб взял котенка на руки. – Не бойся. У нашей бабушки тебе будет сытно, уютно, тепло. Не пропадешь.

Дождик закончился, посветлело. От солнышка заблестела листва деревьев и кончики высокой травы. Погладило оно мокрую спинку маленького котенка.

…На веранде ухоженного домика вкусно пахло котлетами.

– Бабушка! Бабушка! Бабушка Таня! – наперебой голосили близнецы. – Посмотри, какого красивого котенка мы нашли на краю деревни!

– Зачем так уходите далеко? – строго посмотрела на детей бабушка. – Насквозь промокли. Марш переодеваться!

Найденыш трусливо поджал свои ушки.

– На вот, дружок, котлету. Поешь. Когда середочка полна, то и краешки играют. Набедствовался, видать? – Котик жадно хватал теплую котлету, осторожно поглядывая на хозяйку. – Как же вы его назвали?

Глеб, кинув взгляд на экран стоявшего на буфете старенького телевизора, в котором во всем своем великолепии сиял король эстрады Киркоров, махнул рукой: «Филька». Так и появился в доме новый член семьи по кличке Филя.

За лето котик подрос, окреп, подтянулся. И к сентябрю вместе с загорелыми близняшками отправился в город. Он оказался совсем не шкодливым – не лазил по столам, провода не грыз, обои не царапал. Днем обожал гоняться за фантиками, а по ночам мирно спал в кресле, подергивая усиками и ушками, словно с кем-то соперничая.

Наблюдать за ним одно удовольствие! Легла как-то Аннушка на палас в гостиной, Филя рядом растянулся. Аня повернулась на правый бок, кот за ней повторил. Анюта на левый перевернулась – снова Филька все повторил. Глеб увидел такое дело и восхитился: «Цирк!»

Когда дети в садике, Филипп скучает, ждет, смотрит в окно. Скорей бы любимые друзья вернулись!

Еще бы: втроем им так весело! То носятся как угорелые друг за другом, то под руководством Ани и Глеба кот прыгает с пуфика на пуфик, то бежит за тетрадным комком и в зубах возвращает его детям. Смотришь и понимаешь, как же прекрасна жизнь! Кот Филипп – отличный воспитатель. Он помогает Анюте и Глебушке расти заботливыми, гуманными, добрыми.

Луиза Курбанова

Работает учителем русского языка и литературы. С детства увлекалась чтением различной литературы. Именно поэтому в юности появился интерес к созданию собственных произведений. Но, к сожалению, «обителью» первых небольших произведений стали тетради, которые сгорели в 1994–1996 гг.

Любит и ценит слово, ибо «Слово-дело великое», которое «может убить, спасти, полки за собой повести». И призывает читателей уважительнее относиться к слову, к самому бесценному дару на Земле, чтобы говорящего понял слушающий, читающий! Чтобы научились договариваться языком, а не оружием, но при этом слово не обрамляли гнусные рамки шантажа и чтобы каждый верил в Слово, в силу Слова…

Я спала. Спала как никогда дивно!

Наверное, я устала от всего, что меня окружает… Каждая жизненная деталь поблекла, приобрела шероховатость, все хочется собрать ковшом-титаном и выбросить в безбрежный океан, чтобы в шторм заливало все, выброшенное водой, и не осталось от него следа… Ладно… с неживыми предметами, которые тебя достали, так и поступишь… А что делать с людьми, точнее сказать по-тургеневски, с «челядью», правда, не в контекстном значении тургеневского рассказа… А с «челядью», которая окружает тебя, ест твой мир, твой внутренний мир… А он такой хрупкий, нежный, всегда напоминающий: «Ударили в одну щеку, подставь…»

«Просыпайся, соня, – будит меня мама, – на работу пора». Я бормочу в ответ: «Зачем? Куда? И нужна ли кому-нибудь моя работа?» «Нужна», – отвечает мне мама… Собралась я с трудом и с «нужностью» моей профессиональной миссии покатилась колобком на работу… А по дороге до работы, боясь «серого волка», иду, озираюсь…

А надо было мне озираться?! Вот и набралось, накопилось всего… Лучше бы я шла по пути прямо, переступая, как одни, через других, при этом выказывая важность Башмачкина, приобретшего наконец шинель… Только вот недолго удалось ему «важничать» в пальто с кошачьим мехом! Бедного огрели хорошо, ограбили. Вот и меня сначала «греют», а потом «грабят», «грабят» все! Что грабят? Да все: ум, честь, достоинство… Все лучшее, что есть во мне… И время от времени становлюсь «маленьким» человеком, в то время, когда учу детей быть достойными людьми. Записывая тему урока литературы «Образ маленького человека…», смеюсь над собой и подобными себе… А их и не сосчитать на этом белом свете!

– А что, новое пальто купить возбранялось тогда и сейчас возбраняется?! Неужели достойным является человек, который ходит в обветшалом пальто?! – слышу я с последней парты в среднем ряду.

Это задает вопрос один из лучших учеников.

– Я сама все время думаю об этом, – отвечаю я ученику. – Тут палка о двух концах! Конечно, не возбраняется… Кроме того, приветствуется! Только «в человеке должно быть все прекрасно: и лицо, и одежда, и душа, и мысли». И тогда про тебя не скажут: «встречают по одежке, провожают по уму»!

Это я говорила так вдохновенно, упиваясь «честным» взглядом в лица детей! Хотела донести до них «святую» истину правильной жизни! Смотрела в лица детей, выступая в качестве «регента» государства… А моим пылким речам кто-то в ответ забарабанил, и так рифмованно, как будто мне говорил боем барабана: «А не пошли бы вы к черту!» Вперив свой выжидающий взгляд в ученика, вечно любящего язвить то словом, то делом, я спросила: «Знаешь, что в жизни самое главное?»

– И что же? – спрашивает, развалившись, ученик.

– Быть человеком в любой ситуации! В пальто ли он новом или без! Сегодня он богатый и преуспевающий, завтра – нищий, у кого «дыра в кармане, да вошь на аркане», – ответила я и с чувством преисполненного долга перед собой посмотрела на ребят в классе.

Вот и иду, вторя прописанную «истину», как выжить вместо жить в этом бренном мире, совершая «сизифов труд»…

Так и проходит день за днем. Рутина дел, и никакого спокойного бытия, пресыщенности удовольствиями жизни.

Сижу. Думу думаю свою. Вдруг так качнуло! Что это? Раз толчок! Второй…

Все мы в семье в тот момент находились в разных комнатах и тут же оказались вместе… «Да, – сказала мама, – вот и Всевышний дает нам знать, что Он в курсе всех людских дел, неправильных, греховных… Предупреждает нас всех, что мы должны жить праведно, несмотря ни на что…»

Идут новости на Первом канале, и опять статистика зараженных за сутки больных. Потом сюжет о врачах, неустанно борющихся за жизни людей, подвергая себя опасности, жертвуя собой, зная, что могут с «той войны» не вернуться в семью, обнять родных, вдохнуть полной грудью мирской воздух, окунуться взглядом в бесконечное синее небо… Но не батарея просит огня, а вирус – человеческих жертв!

«А может, землетрясение было знамением всего того, что совершается нами всеми несправедливо и кощунственно?» – осенила меня мысль. Ведь столько жертв… Может, мы уже начали терять человеческий облик, хотя внешностью мы блистаем, иные, как картинки… а вот душой стали настолько юродивыми, что уже не слышим крика отчаяния, находящегося рядом, не видим протянутой руки просящего подаяние или, видя ее, вместо хлеба и рубля кладем в его руку камень… Представьте на его месте себя. Что бы вы сделали тогда на его месте? Заплакали бы с проклятьем на иссохших устах с мольбой о помощи?

Вот вам слезы обиженных людей! Наверное, они и были посылом волнения Земли два дня подряд?!

Так и живем в этом мире, не помня истинной цены нашей жизни, которую хотел донести до нас Леонид Дербенёв…

 
«…Не видят люди друг друга.
Проходят мимо друг друга.
Теряют люди друг друга,
А потом не найдут никогда…»,
 

– сожалеет маэстро…

Вот так и я живу, продолжая ходить на работу и искать суть «нужности» своей профессии, своей работы, но все напрасно, ибо все горохом об стенку, то есть мимо, а хуже – бумерангом, что возвращается и сбивает тебя с пути…

И ты становишься в ряд «маленьких людей», однако, уверяю вас, с большой душой…

Но вот слышится:…землетрясение в 4,4 балла… Правда, в Дагестане. Теперь я точно знаю, что это знамение – предупреждение.

Елена Медведева

Родилась 18 октября 1955 года. Окончила музыкальное училище, филологический факультет Пермского государственного университета, курсы повышения квалификации при РУДН. Начала писать довольно поздно, хотя рассказы изредка писала и в молодости. Друзья, которым нравились рассказы, и уговорили на публикации.

Я уже выходил на сцену. Пока проходил между виолончелей и контрабасов, краем глаза заметил взгляд, который меня не порадовал. Зато первая скрипка радостно подбодрила, прищурив глаза. Дирижер был молодой и волновался гораздо больше меня. Но мы с ним вместе играли 3-й концерт Рахманинова впервые. Да, репетиции были, но все артисты знают, что выход на сцену к публике – совсем другое дело. Да и сцена-то какая! Карнеги.

Я долго шел к этому концерту. Много гастролировал, поменял нескольких агентов, завоевал кучу премий. А сейчас вдруг понял, что даже немного разочарован в ощущениях, которые испытываю, выходя на эту сцену.

У меня не было бешеного успеха в Америке. Я больше был известен в Европе и России как лучший исполнитель Чайковского и Рахманинова. Они действительно были мне очень близки по своему ощущению мира, по душевности его восприятия. При этом моя «русская душа» была в еврейском теле.

Забыл представиться: Даниил Грубер. В детстве, в школе меня не любили за то, что я ходил в музыкалку, за то, что был полным, за то, что был евреем, да и много еще за что. Иногда меня подкарауливали мальчишки из более старших классов и били. Били нещадно, куда попало. Как правило, я почти не сопротивлялся, чтобы не поранить руки, но однажды, когда все стало происходить по тому же сценарию: «А куда это мы идем? А чо это мы такие умные? А ну, иди сюда!» – драка, я вдруг увидел их довольные рожи. Мне стало так противно, и я решил, что не доставлю им этого удовольствия и буду драться, даже если будут повреждены руки. А это то, что мне было дано от природы, мои музыкальные руки.

Я бил куда попало, отчаянно и зло. Один раз даже попал кому-то в глаз, а кому-то в нос, но я не видел кому. Это я потом узнал у директора школы, что я организовал драку и избил школьников старше себя. Вызывали родителей. А я ходил гордый с перевязанными руками и с чувством собственного достоинства. Девчонки из класса посматривали на меня с любопытством. Я в их глазах переставал быть тюфяком. После этого случая драки прекратились.

Начался другой период. Я стал выступать на концертах. Мной стали интересоваться девчонки, которые на меня раньше даже не смотрели.

Когда я ушел из школы в училище, я вздохнул. Там я жил среди себе подобных. Учился хорошо, но это не давало того, что хотелось от жизни, – полноты ощущений. Потом влюбленность, потом разочарование, потом развод родителей, потом ощущение предательства, а потом пришло оно, удовольствие от погружения в музыку. Я начал ощущать, что нашел то, что искал. А однажды, во время выступления, я вдруг почувствовал, что меня ведет какая-то другая сила, что мои руки играют сами то, что я когда-то хотел сыграть, но не мог. А сейчас могу! Я начал ждать это ощущение каждый концерт. И оно приходило, потому что я его ждал и звал. Это погружение в музыку, ощущение всемогущества за роялем были моей отдушиной и настоящей жизнью.

Вся моя жизнь состояла из работы за инструментом, репетиций, концертов и ожидания этого ощущения во время исполнения. У меня не было собственного рояля. Я родился и вырос в простой семье. У нас было обычное фортепиано. Мама была тоже музыкантом, а отец в музыке ничего не понимал. Иногда, когда мама не могла проконтролировать мои занятия, она просила отца посидеть со мной. Я играл что попало, учил ноты, при этом читал книжки, на которые просто не было времени. Как это у меня получалось? А Бог его знает. А отец, делая вид, что строго следит за мной, периодически покрикивал, чтобы я не халтурил. Так я научился читать книги и учить произведения одновременно.

Я много играл для друзей. И вот однажды, когда дружеский концерт уже закончился, друг подошел ко мне и спросил: «Чем я могу тебе помочь?» На что я ему ответил: «Ну, не купишь же ты мне рояль! А другого мне сейчас не надо, спасибо, что помнишь и любишь». Прошел почти год, и вдруг мне привезли рояль. Маленький кабинетный рояль. Я в то время жил на 10-м этаже панельного дома в однушке. Он занимал практически всю комнату, но это был живой настоящий инструмент. Сначала я спал на нем до тех пор, пока его не собрали, а потом четыре дня я спал под ним, потому что не знал, куда ставить кровать. Потом были проблемы с соседями, но это уже другая история. Хорошо, что я учился музыке в то время, когда соседи спокойно относились к моим экзерсисам. Это сейчас у меня загородный дом, в котором стоит тот самый любимый рояль, подаренный другом.

Я благодарю всех, кто меня любил, за ту поддержку и веру в меня, которая давала мне силы и желание идти вперед.

Я благодарю всех, кто меня не любил, за то, что сделали меня сильней, за то, что приучили меня не оборачиваться на злые рецензии. После них я просто исправлял недостатки в работе и шел дальше.

Я прошел к роялю. Сел. Переглянулись с дирижером. Он взмахнул палочкой, и оркестр начал вступление. Как же мне нравится погружаться в музыку внутри оркестра! Я вступил. Какое-то время я еще ощущал, как я играю. Но вот оно! Это ощущение пришло! Из груди как будто вырвался свет. Я снова погрузился в музыку, а она меня несла, руки играли сами, а я просто наслаждался ею. Мелодия меня вела. До чего же хороша эта завораживающая волшебная музыка Рахманинова!

Потом писали, что я «просто шаманю за инструментом». Пусть пишут, что хотят. Скорее всего, им этого не понять. Восторг исполнительства не каждый может испытать. Мне кажется, теоретики никогда не поймут практиков.

Я уже лежал на обочине весь в грязи и крови, когда он меня нашел. Я его очень любил и был счастлив, что я успел его увидеть в последний момент своей жизни. Я глубоко вздохнул, выдохнул и полетел куда-то ввысь, не понимая, что со мной происходит. Но почему-то я видел свое тело со стороны и то, как Дмитрий обнял меня и заплакал, как будто я умер. Но я же не умер, я только научился летать! Все было хорошо. Абсолютно ничего не болело, и на душе как-то спокойно-спокойно. И уже не пугали эти рассыпающиеся вспышки огней.

За два часа до этого.

Я бежал куда глаза глядят. Ужас, животный ужас, который меня охватил, нес меня через кусты, какие-то площадки, дворы. Некоторые, такие же, как я, собаки, испугавшиеся взрывов, носились везде, с поводками, тащившимися за ними, как змеи. Лишь бы подальше от взрывов и грохота, который люди устроили. Каждый год они это делали, и каждый год я боялся ЭТОГО. Перед тем, как они начинали стрелять и взрывать, они все сначала наедались вкусно пахнущей едой, пили гадость и веселились. Меня все гладили, говорили много хороших слов. Димка мной гордился. Я знаю, что я красивый. И порода у меня хорошая, хаски. Такой ход событий мне нравился, но сразу после этого все его друзья и Димка, мой Димка, шли устраивать войну. Что им нравилось в этом безумном грохоте и взрывах? Я не понимал. Я этого всего боялся, как и все животные. Вы когда-нибудь видели собаку, которая радовалась бы этим, как они их называют, фейерверкам? Зачем брать нас с собой на этот кошмар? Неужели люди думают, что нам это нравится? Я знал одного маленького Йорка, который потерялся во время фейерверков, а потом его искали неделю. Да, нашли, но он чуть с голода не сдох, весь запаршивел и простыл.

Зачем? Дмитрий знал, что я не любил фейерверки. Мы ведь с ним жили давно. Знали друг о друге все. По крайней мере, мне так казалось. Он иногда ругался на меня, а я на него ворчал, иногда мне попадало по морде, правда, всегда за дело, я его таскал на утренние пробежки, будил на работу, а он меня вычесывал, гладил и говорил ласковые слова. А сколько было съедено тапок и порвано обоев, прежде чем мы начали друг друга понимать. Мы, собаки, понимаем, когда человек врет или притворяется. От него по-другому пахнет.

Димка был влюблен и пах тоже по-другому. Ему было на меня наплевать на этом празднике. Правда, он мной хвастался, а я изображал идеальную собаку. Девица его мне не очень нравилась. Слишком много на ней было духов. У нас нюх острый, а она со своими духами все время лезла ко мне целоваться, особенно после выпивки. Хотела ему понравиться, видимо, показывая, что его пес ей симпатичен, а она такая нежная и любящая животных. Вранье! Она животных не любила. Я это чувствовал, но я был красивый, такой же как, Димка. Ей надо было, чтобы мы оба были при ней. Не зря же она кучу вонючей косметики намазала. Видимо, в этот раз он взял меня с собой, чтобы показать, какой я смелый и верный. Короче, перед ней хотел выглядеть эдаким сильным и умеющим подчинить себе животное. А у меня инстинкт самосохранения сильней. Сначала я кричал, чтобы меня оставили дома, но это не сработало. МОЙ понял и не хотел меня брать. Но девица настояла. Там был кто-то из ее знакомых, а она хотела нами обоими похвастаться. Потом, на улице, я кричал, чтобы меня спрятали, но это тоже не сработало. Поводок взяла она. Когда я понял, что поводок ослаб, я бросился куда глаза глядят от места, где человек десять запускали фейерверки, потому что грохот стоял оглушительный и мне казалось, что я просто умру от страха. Я рванул. Несся долго, не смотря на дорогу. И вот, добежав до проезжей части, я увидел на другой стороне парк. Там-то я и хотел спрятаться. Там было тихо. Выбежав на дорогу, я не заметил машину. Когда меня сбили, машина даже не остановилась. Я же собака, а не человек. С трудом дополз до обочины. На это сил хватило. Было очень больно, но я не мог даже выть, чтобы меня нашел мой Димка. Я просто очень часто и прерывисто дышал, для того, чтобы не было так больно. Так я пролежал около часа. Старался дотянуть до того момента, когда я его увижу. Я его дождался. Только это и было важно для меня. Ведь он был единственным человеком, которого я любил.

Я выдохнул, улыбнулся и полетел в свой собачий рай, в котором мне хотелось летать и носиться без всяких фейерверков. Жаль, что я там не увижу своего Димку. Кем, интересно, я буду в следующей жизни?