Текст книги "Ковен озера Шамплейн"

Я поднялась и, бросив прощальный взгляд на сцену, где насквозь мокрые и уже выдохшиеся актеры исполняли чечетку, направилась к двери.

– Постой-ка.

Испустив вздох облегчения, я медленно повернулась. Это была игра ва-банк, но я, кажется, не прогадала: закинув ногу на ногу, Аврора убрала свой мундштук, пытаясь не выглядеть слишком заинтересованной.

– Если я приведу тебя к Сайферу, то что мне за это будет? У меня нет гарантий, что помощник Тюльпаны и твой идолопоклонник из Бёрлингтона – один и тот же человек. Между твоей историей и моей слишком большая пропасть.

– Вестники даров я точно не отдам, даже не проси! – сразу предупредила я, и Аврора усмехнулась, уже вовсю лаская мои бусы плотоядным взглядом. – Как насчет того, что ты просто получишь возможность глумиться надо мной всю дорогу? Тебе ведь все равно скучно. Сколько тебе? Шестнадцать веков? Ужас! Наверно, уже и не знаешь, чем себя занять…

– Хм, есть такое, – она притопнула сапожком на тонкой шпильке и кивнула. – Да будет так! Я с тобой, но лишь пока мне не надоест.

Такого уговора мне вполне хватало. Я улыбнулась, до сих пор не веря, что так ловко поймала удачу за хвост, и заворковала над Авророй, лениво вылезающей из-за стола:

– Слышала, Монтану называют штатом сокровищ, до того там красиво! Где именно живет Сайфер? В Хеллене? Билингсе?

– В Кливленде, – усмехнулась Аврора, со злорадством наблюдая, как вытягивается мое лицо. – И это не город, милая, а гора в национальном парке Глейшер, прямо на границе с Канадой. Надеюсь, у тебя хорошо со спортом.

Я опешила и, пока Аврора торопливо заворачивала плечи в шаль, так и не смогла произнести ничего членораздельного.

Вот облом!

Десять минут я приводила в порядок мысли, а Аврора – себя, обновляя макияж и трезвея. Когда мы покинули театр, она снова выглядела, как когда-то прежде: светлое лицо, идеальная укладка из волос, похожих на лисий мех, теплое манто, берет и каблуки, в которых она умудрялась идеально балансировать даже на заледеневшем крыльце. Под навесом соседнего здания плясали все те же две тени, но, приблизившись к ним, я вдруг увидела, как от них отделяется еще одна, крупная и коренастая.

– Привет, Сабрина, – раздался низкий прокуренный голос.

– Ох, – поморщилась Аврора. – Ты приволокла с собой еще одного смертного?

Я застыла нос к носу с Сэмом, нахохлившимся под капюшоном зимней куртки. Он явно поссорился с бритвой: его подбородок зарос густой щетиной до самых щек. Болотно-зеленые глаза смотрели с ехидным прищуром, будто Сэм все еще не простил меня за тот случай в архиве. Вероятно, так оно и было. Прокаженный вид Зои, держащейся позади, подсказал, что он не простил и ее тоже.

– Что он здесь делает? – спросила я у Коула, отогревающего замерзшие руки своим дыханием.

– Сказал, что следил за нами от самого Бёрлингтона, – раздраженно ответил Коул, явно недовольный таким прибавлением к группе. – Удаленно подключился к моему GPS.

– Я думала, ты все объяснил ему тогда, в участке… В том числе необходимость держаться от всего этого подальше.

– Эй, – Сэм сделал решительный шаг вперед. Доверху набитый рюкзак с термосом, что он держал за плечом, выдавал всю серьезность его намерений. – Я вообще-то здесь! Думаете, я вот так просто отстану после того, как из-за вас меня чуть не разорвал оборотень?! Не говоря уже о том, что вы мне еще и мозги прокипятили. А ты вообще мой пожизненный должник. – Он ткнул указательным пальцем Коулу в грудь. – Я столько раз прикрывал твой зад, а ты врал мне прямо в глаза!

– Может быть, если бы ты не прозвал меня чудиком на весь отдел, я бы был с тобой более откровенен?! – раздулся от негодования Коул, склонившись над ним.

– Сэм… – попыталась вмешаться Зои, но тот мгновенно сбил с нее спесь, прошипев:

– А ты вообще молчи! Мало того, что оказалось наркоманкой и ведьмой, так еще и в сговоре с этими двумя. Короче, – он поправил рюкзак и вытянулся, пытаясь компенсировать разницу в сантиметров двадцать между ним и Коулом, – я поеду с вами. Хочу знать все, что так долго прятал от меня этот мир. Меня не нужно защищать. Можете даже не посвящать меня в свои планы. Считайте, я просто турист. Договорились? Одна экскурсия по всем этим вашим колдовским заковыркам – и мы в расчете.

Я нахмурилась, искренне не понимая причину энтузиазма Сэма, но, переглянувшись с растерянными Коулом и Зои, кивнула. Другого выбора у нас не было.

– Ты ведь все равно не отстанешь, – простонал Коул и кивнул в сторону парка, где уличные толпы заметно поредели: время уже близилось к полуночи. – Ладно, поехали. Выбирай, кто сядет с тобой в машину – Зои или эта Королева…

– Поехать с вами?! На машине? А затем еще лететь тремя рейсами с пересадками и среди простолюдинов?! У меня, к сведению, есть дар телепортации. У Одри он бы тоже уже мог быть, если бы она тратила на вас меньше времени.

Все одновременно оглянулись на Аврору, стоящую в окружении атташе. Лицо Сэма удивленно вытянулось, когда она сменила капризную гримасу на миловидную улыбку и кокетливо подмигнула ему.

– Мне без разницы, кого ты с собой берешь, – обратилась она ко мне. – Но я сама по себе. Встретимся в начале «Дороги к солнцу». Не заставляйте меня долго ждать.

– Стоп, что? – Коул проводил ее взглядом, растворившуюся в темноте парка вместе со своей армией, звенящей мечами. – Почему она сказала, что придется лететь тремя рейсами? О нет…

То, как я объясняла им всем, что нам предстоит, и успокаивала аэрофобию Коула, могло бы стать еще одной частью комедийного мюзикла. Он прекрасно изобразил Великую депрессию, но быстро отвлекся, когда я поинтересовалась происхождением ссадины на его щеке, которой еще час назад и в помине не было. Зои все-таки села в машину Сэма после недолгих споров: это был их шанс наконец-то уладить свои разногласия и поговорить по душам. Ближайший аэропорт находился в пригороде Бёрлингтона, а ответ на все наши вопросы – на другом конце Америки.

Путь обещал быть долгим…

XVII
Да здравствует Верховная

– Да перестань ты уже трястись! Приземлились давно.

– Находиться в небе противоестественно для человека. Мы умеем ходить, бегать, плавать… Но не летать! А обратно ведь снова лететь придется, да? – пробурчал Коул, не переставая заламывать пальцы и стучать ими по любой попадающейся поверхности с той самой секунды, как мы сели в самолет.

Даже сейчас, ведя машину, он барабанил по рулю, бледный от недосыпа, но освеженный двумя литрами бодрящего зелья, которое Зои приготовила по пути. В сочетании с кофе оно дало убойный эффект: спустившись с трапа в Калиспелле спустя три перелета и целых суток в небе, я слегка пошатывалась, но чувствовала себя так, будто мне и море по колено, уже не говоря о каких-то горах в парке Глейшер.

– Нам нужен поворот направо, – пробормотал Сэм, сидящий на переднем сиденье с разложенной картой в руках, пока Коул преодолевал очередные кочки на арендованном внедорожнике.

Смартфон обещал снежную и холодную погоду, но в Монтане было до странности тепло, почти по-весеннему. Благодаря этому с зимним перекрытием горных дорог решили повременить, и нам не пришлось преодолевать весь маршрут пешком. «Дорога к солнцу», о которой говорила Аврора, представляла собой ровную двухполосную трассу, соединяющую западную и восточную части парка. Она медленно поднималась до вершин перевала, похожих на альпийскую тундру, и проходила через кедровые леса. Прильнув лбом к оконному стеклу, я больше не смогла от него оторваться, лицезрея дикую природу во всей красе.

– Это прекрасно, – вырвалось у меня, когда мы проезжали мимо прозрачной глади озера, похожего на круглое зеркало. Выразительные и угловатые горы, обступающие парк, напоминали шпили сказочных башен. Припорошенные снегом на самом верху, они выглядели так величественно и неприступно, что я даже не представляла, как же забраться на одну из них.

– Значит, я увижу настоящий ковен ведьм? – возбужденно поинтересовался Сэм, сверкая в улыбке клыками, надколотыми в драке. Кто бы мог подумать, что новость о существовании магии впечатлит его даже больше, чем магазинная акция «Две бутылки глинтвейна по цене одной». – Одри, это правда, что ведьмы живут по триста лет? А что насчет Ганса? Много вообще оборотней в Бёрлингтоне? Ты умеешь наводить порчу? Что насчет того, чтобы попрактиковаться на нашем уроде-боссе?

И таких вопросов за весь перелет было миллион. Я простонала, замученно сползая под сиденье, и Коул стукнул Сэма по коленке, переводя тему:

– До сих пор не верю, что тебе удалось уговорить Аврору отвести нас к Сайферу. Как у тебя это получилось?

– Сама еще не поняла. Аврора поистине Хведрунг. Желание удивить, скука и преследование личных интересов – вот и весь ее мотив.

Пока парни разговаривали, обсуждая маршрут, я снова залюбовалась круговоротом пейзажей в окне, не сразу заметив, как невзрачно держится Зои, храня молчание почти все наше путешествие. Судя по тому, что весь полет они с Сэмом сидели в противоположных концах самолета, помириться им так и не удалось. Я мягко тронула ее, погруженную в свои мысли, за плечо, и попыталась приободрить:

– Слушай, я столько раз лажала перед Коулом… Сэм обязательно тебя простит. Смертные мужчины очень странные. Иногда им даже нравится, когда…

– Собаке – собачья смерть.

– Что?

Зои заморгала и, вскинув голову, посмотрела мне в глаза.

– Ох, извини, я, кажется, задремала. Ты что-то говорила?

– А что сейчас сказала ты?

– Не помню, – Зои нахмурилась, и я постаралась успокоить сердцебиение, ускорившееся без причины. – Может, приснилось что-то. Из-за кок… – Она прикусила себе язык и, судорожно оглянувшись, кивнула на сумку, где притаился череп Мари Лаво (как она только пронесла его в самолет?!). – Из-за сама-знаешь-чего я периодически подтормаживаю. Обычно в такие моменты я вижу будущее, но сейчас все глухо.

– А, значит, ты просто в облаках витаешь, – успокоилась я, откидываясь на спинку кресла. Пальцы потянулись к жемчугу, как к утешению, пересчитывая его, но спокойнее впервые не стало. Только наоборот. – Скажи, а твои видения… Они всегда сбываются?

– Нет, конечно! Ты же помнишь, как я ошиблась с вашим приездом в Новый Орлеан, из-за чего мой ассистент вас не впустил? Будущее не линейно. Одна небольшая деталь, например покупка яблок вместо морковки, – и вот уже все наизнанку! Ты проведешь вечер в обнимку с унитазом, а не на рок-концерте, где повстречаешь любовь всей своей жизни. Конечно, вы обязательно встретитесь позже, но… А почему ты спрашиваешь? – сощурилась Зои, заметив, что я выдохнула с облегчением. – Ты видела свое первое видение, да? Ладно… Можешь не говорить. Я и так вижу, что в нем мы точно не пили коктейли на Манхэттене. Кстати, где твои гримы?

Я пожала плечами и закопошилась в рюкзаке.

– Кажется, браслет в гримуаре…

– Лучше надень его.

– Мне казалось, тебе больше по душе, когда гримы держатся от меня подальше.

– Так и есть, но сейчас им лучше быть поблизости. Мы едем туда, где под рукой должно быть все, что способно тебя защитить. Даже если это «что-то» очень мерзопакостное и готовое сожрать тебя во сне.

Я не могла с этим не согласиться, но вместо того, чтобы защелкнуть браслет на запястье, спрятала его в карман до лучших времен. В машине и так было слишком тесно из-за наших походных вещей, чтобы впускать сюда еще и трех демонов.

– Смотрите! – Сэм прильнул к лобовому стеклу, указывая на острый пик, возвышающийся впереди, – преодолев его, можно было очутиться по ту сторону Канады. – Это и есть гора Кливленд, которая нам нужна. Самая высокая в Глэйшере.

Почему-то я ничуть не удивилась.

– Надеюсь, управимся за день. Мы почти на месте, – объявил Коул, когда я загляделась на горный хребет, тянущийся вдоль желтых полей и сухих равнин. – Вон там трасса Кэмп-крик. Не уверен, что это конец «Дороги к солнцу», но больше таких дорогих машин я здесь не вижу.

Я перегнулась через рычаг управления, чтобы увидеть впереди белую BMW X8 с тремя шестерками на автомобильном номере, припаркованную у трейлерной площадки. Фиолетовый зонтик, показавшийся из двери раньше своей обладательницы, мог значить лишь одно: мы явились по адресу.

– Выглядите, как спекулянты после биржевого краха 1929 года, – прокомментировала в своем репертуаре Аврора. Рядом с ней стоял мускулистый мужчина с татуировками на шее и массивным тесаком, выглядывающим из-под плаща. – В экономе летели? Сочувствую. Надеюсь, отдых в мотеле вам не понадобится. Мое время на вес золота.

– С каких пор? Еще вчера ты напивалась в захолустном театре, не зная, чем себя занять, – насмешливо напомнила я, выбравшись из машины сразу за Коулом, придержавшим мой рюкзак, чтобы я не шлепнулась в лужу.

Аврора интеллигентно сделала вид, что не услышала моего замечания. Достав наши вещи, Коул застегнул ремешки кобуры на груди, пряча в карман под рукой заряженный «Глок». Под другую руку он сунул зачехленный навахон. Я постаралась не содрогнуться, когда свитер его задрался, обнажая черную полосу на запястье.

«Собаке – собачья смерть».

– Охотник из рода Гастингсов подчинился своему естеству и принял метку ведьмы, – защерилась Аврора, уловив, куда я смотрю. Коул тут же поправил рукав обратно. – Дальше на машине не проехать. Восхождение займет несколько часов. Габриэль, Камилла, вы идете со мной. – Она поманила самых угрюмых атташе пальцем и решительной поступью двинулась вверх по склону.

– Класс, – буркнул Сэм, отворачивая штанины, из-под которых выглядывало термобелье. – Я не спал двое суток. Сейчас бы только по горам лазать…

– Ты сам вызвался, – ухмыльнулся Коул не без ехидства. – А как тебе, кстати, удалось отпроситься с работы? Манфрэд там меня еще не уволил?

– Да куда он денется…

Переговариваясь, они пошли первыми, следуя за Авророй и ее солдатами, марширующими по бокам, как живые щиты. Переглянувшись, мы с Зои выдвинулись тоже. С каждым шагом погода разгуливалась и становилась теплее: пришлось даже снять шарф и расстегнуть куртку, чтобы не зажариться. Я заметила, как Аврора незаметно перебирает пальцами в замшевой перчатке, спрятав руку за спину, и мысленно поблагодарила ее за это: переходить через перевал было бы куда сложнее, если бы в лицо нам бил буран.

Перебираясь через скалу, запыхавшаяся уже через полчаса, я охотно оперлась о руку Коула, помогающего мне перелезть.

– Ты выглядишь так, будто совсем не устал, – позавидовала я, когда он буквально снял меня с очередной изнурительной возвышенности, как котенка с дерева. – Сколько мы уже идем? Часа два?

Коул горделиво заулыбался, перебегая по мосту через ледниковую речушку. Дождавшись, когда я доползу хотя бы до его середины, он подхватил меня на руки и закинул себе на плечо.

– Ты права, я полон сил! Хм, странно, ты такая легкая. С твоим-то аппетитом…

Я пнула его коленкой в живот, и Коул подавился смехом. Поставив подбородок на его рюкзак, болтающийся сзади и бьющий меня по носу, я помахала рукой Зои: та держалась за Сэма, перепрыгивая крутой овраг. Он поймал ее за миг до того, как она скатилась бы в него вместе с оползнем из камней. Щеки Зои разрумянились, а я облегченно улыбнулась: похоже, чья-то личная жизнь налаживается.

– Река Уортонтон, – объявила Аврора, ступая вперед с той же легкостью и грацией, с какой и начинала свой путь. По физической силе и стойкости она, кажется, ничуть не уступала Коулу. – Мы уже близко.

Я приподнялась, вертя головой. Вокруг по-прежнему стрекотал лес, населенный животными и певчими птицами. Внизу раскинулся каменный перевал, острый, как акульи зубы, – на его преодоление у нас ушло больше часа. Сбоку же развернулись песчаные холмы: чем выше они поднимались, тем больше снега на них было. Лишь спрыгнув с плеча Коула, я увидела гору.

– И это ты называешь «близко»?! – воскликнула я. – Да мы еще и половину пути не прошли!

Не оборачиваясь, Аврора вдруг свернула с горной тропы и двинулась вдоль подножья Кливленда, уходя в зеленые дебри, куда обыкновенные туристы не посмели бы и носа сунуть.

– А кто сказал, что нам надо взбираться на саму гору? – бросила через плечо она и хихикнула, когда я демонстративно развела руками. – Ой, неужели я? Наверно, для красного словца добавила. Вообще-то вход в ковен вон в той пещере, – она указала рукой на горный выступ, окольцованный хвойными деревьями так, что его легко было пропустить и не заметить. – Сайфер наложил на парк Глэйшер чары, запрещающие телепортацию, но об удобстве гостей все-таки позаботился.

Мурлыкая себе под нос одну из песен, что ставила для нее актерская труппа в театре, Аврора юркнула за деревья, виляя бедрами. Сэм за моей спиной чертыхнулся, кидая рюкзак с трекинговой палкой об землю.

– Тогда на кой черт я тащу все это походное барахло с самого Калиспелла?! Я даже палатку с кастрюлей на всякий случай купил! Что с этой дамочкой не так?!

– В этом все ведьмы, приятель, – вздохнул Коул, сочувственно похлопав его, побагровевшего от злости, по плечу. – Ты привыкнешь.

Стоило нам ступить за границу чащи, где скрылась Аврора, как температура воздуха резко упала: тут ее магия над погодой была не властна. В подножии горы действительно пряталась пещера. Мороз запечатлел иней по всему ее своду, а вдоль каменной арки тянулось хитросплетение слов на первых языках ведьм – валлийском, аравийском и латыни.

– Здесь же ничего нет, – фыркнул Сэм, отряхивая волосы от сухих травинок и листьев, которые смотрелись в его бронзовых волосах, как терновая диадема. – Это обычная скала!

– Нет, просто ты – жалкий смертный и твой удел – таскать кастрюли, – небрежно объяснила ему Аврора и повела рукой, снимая с пещеры чары, чтобы открыть ее и взору Сэма тоже.

Зайдя внутрь и пройдя за Авророй всю пещеру до упора, я подняла голову, чтобы прочесть одну из надписей, начертанную прямо на низком своде:

– «Скорбеть, чтобы принять. Подчиниться, чтобы войти».

– Это дверь, – пояснила Аврора, приложив ладонь к неестественно гладкой стене, какой было просто не место в природной пещере. По ней, невзирая на холод, стекали струйки гляциальной воды. Коул достал мобильник, чтобы включить вспышку и все здесь осмотреть. – Только не помню, как именно она открывается…

– Ты уже бывала здесь?

– Всего один раз, но… Дай мне минуту.

Аврора снова запела, обходя стену вдоль и поперек. Любые звуки разносились по пещере глухим эхом. Взяв оцепеневшего Сэма под руку, Зои тоже провела его внутрь, включив фонарик, который висел у нее на лямке рюкзака.

– Gladium in sanguinem, – прочитала она, сняв поросль мха с еще одной надписи. – «Этот меч в крови». Toll![7]7
  Toll (нем.) – замечательно.


[Закрыть] – взвизгнула на радостях Аврора, щелкнув пальцами, и Сэм, стоящий рядом с ней, подпрыгнул от неожиданности. – Я вспомнила! Дверь открывается кровью виновного.

– Виновного? – переспросил Сэм. – Может, наоборот, «невинного»? Обычно во всех фильмах так.

– Нет-нет! Сайфер был помешан на избранности, а избранными он считал тех, кто способен загубить душу ради своей цели. Ну что, мальчики, есть желающие?

Сэм многозначительно сложил руки на груди, а вот Коул призадумался. Я покачала головой, сплетая вместе наши пальцы, чтобы не подпустить его к Авроре ни на метр. Поняв, что добровольцев нет, Аврора состроила разочарованную гримасу и подозвала к себе атташе.

– Габриэль, дай руку, милый.

Смуглый мужчина оттолкнулся от стены и послушно подошел к хозяйке, закатывая рукав черного плаща. Хватило секунды, чтобы Аврора прошептала заклятие: ее слова, как лезвие скальпеля, рассекли ладонь атташе. Из аккуратного, словно хирургического, надреза потекла багровая кровь. Аврора приложила ладонь Габриэля к треугольнику, вырезанному по центру стены, и та затрещала.

– Что за… – пробормотал Сэм, пятясь.

Стена разошлась в обе стороны, как раздвижные двери. Внутри оказалось темно: все, что было видно, – это лишь мраморные стены, увешанные гобеленами, и длинный коридор, уходящий в никуда.

– Хм, – растерянно изрекла Аврора, приблизившись к черте входа, за которой колыхался мрак. – Не припомню, чтобы здесь было так… мало света. Но не страшно, сейчас исправим. – Она набрала в легкие побольше воздуха, наклонилась вперед и дунула вместе с шепотом: – Feuer an!

Восковые свечи и хрустальные люстры вспыхнули от ее дыхания, промчавшегося по всему дому ковена, как ветер. А дом этот, выточенный прямо внутри скалы, был не чем иным, как многоэтажным особняком из алебастра и сусального золота. Потолок украшала синяя фреска на римские сюжеты, будто выведенная мастерской рукой самого Микеланджело. Массивные люстры качались под слоями пыли, а мебель из красного дерева, невзирая на свой роскошный византийский стиль, заросла паутиной. Зои взвизгнула при виде одного из паучьих гнезд: мохнатые членистоногие копошились прямо под обивкой мягкого пуфика, куда она хотела сесть. В особняке ковена было столь же красиво, сколь и ужасно. Мы не встретили ни одной живой души, пока брели вдоль извилистых коридоров, где глазурованная плитка пошла трещинами от старости, а крысы пищали в поисках еды. Коул хватался за каждую дверную ручку, но все комнаты были заперты.

– И чтобы было так пусто, я не припомню тоже, – озадаченно сказала Аврора, когда мы наконец-то вышли в просторную и не перекрытую часть дома. Остановившись посреди обеденного зала, Аврора зажгла одним ударом трости изумрудный огонь в камине. Зеленый, он походил на часть того леса, что остался за сводами пещеры, но все равно согревал: Сэм подставил к нему руки, нежась.

Я обернулась на Коула, разглядывающего картину над прилежно сервированным столом. Судя по количеству грязи, никто давно за ним не обедал.

– Это Сайфер?

Я подошла ближе, чтобы рассмотреть на масляном полотне статного мужчину с серебряными волосами и холодными глазами им под стать. Одетый в классический пиджак и красную бабочку, он держал руки сложенными за спиной. На его груди висела грузная цепь с агатовым медальоном в виде скарабея. Лицо у мужчины было узким и тонким, как у гончей, с бескомпромиссным выражением и аристократической бледной кожей. Лишь имя «Марк Бенджамин Сайфер» на золотой вставке в раме портрета убедило меня, что это и впрямь Верховный колдун ковена Кливленда. У него с Исааком Грейсом не было совершенно ничего общего, как, впрочем, и с Валентином Эбигнейлом.

– Неприятный тип, – озвучил мои мысли Коул. – Может быть, даже хорошо, что его здесь нет.

– Да здесь вообще никого нет! – воскликнула Зои, отряхивая от пыли одну из салфеток, расписанных вручную, чтобы ненавязчиво спрятать ее к себе в карман. – Может, они переехали? Надо осмотреться. Давайте разделимся.

– С этого и начинаются все фильмы ужасов, – тут же поежился Сэм. – Вы что, хотите умереть?

– Мы ведьмы, – вздохнула Зои. – На нас эти голливудские клише не работают. Идем уже!

Она дернула Сэма за капюшон и потянула в западное крыло. Увидев, что Аврора растянулась в одном из кресел, явно не намереваясь присоединяться, я сбросила на стул рюкзак и кивнула Коулу в противоположную часть особняка.

– Ну что, пошли следовать сценарию подросткового хоррора?

Он усмехнулся и, все-таки вынув из ножен навахон, взял меня за руку. Мы обошли почти все крыло, поочередно пытаясь отпереть каждую из комнат, но так и не нашли ничего примечательного помимо окон, выточенных прямо в скале и выходящих на потрясающие пейзажи Глэйшера. С коваными прутьями, они были невидимы для всех, кто мог искать их взглядом извне. Но вид открывался такой, что захватывало дух: бурные реки, густые леса и ледниковые озера. Другие горные хребты росли вдалеке, как спины дремлющих драконов. Весь особняк был безопасным убежищем, откуда можно было лицезреть весь мир, но откуда весь мир не мог увидеть тебя.

– Поднимемся? – предложила я, обнаружив за колоннами винтовую лестницу. – Это последнее, что мы еще не попытались осмотреть, выломать или пощупать.

Коул повернулся, вертя потертую ручку очередной запертой двери: как и все остальные, та не отзывалась ни на удары ногой, ни на магию.

Я запрыгнула на ступеньки, и Коул с готовностью последовал за мной, не отставая ни на шаг. Лишь благодаря блеску его навахона, отражающего свет из коридора, я разглядела дубовую дверь, которой кончалась лестница. Коулу пришлось несколько раз приложиться об нее плечом и рукоятью клинка, чтобы все-таки открыть.

– Ура, получилось, надо же! Стой, это… детская?

Я оглядела темноту, скопившуюся внутри узкой, маленькой комнаты, где магия Авроры по непонятной причине не зажгла свет, а запирающие чары не действовали. Выставив над головой горящий экран сотового телефона, Коул вошел первым.

Под потолком на леске порхали бумажные бабочки. Здесь даже не было окон: витражи заменяли их, искусственно подсвеченные изнутри, чтобы сымитировать солнечный свет. В углу мерцал единственный ночник в абажуре, включенный. Я прошлась до облезлой детской кроватки, напичканной плюшевыми игрушками, а затем взглянула на заправленную постель, тоже крохотную, с изголовьем в форме сердечка. Везде были разбросаны кубики и куклы, а к каменной стене, выкрашенной в розовый, была прибита картина в золотой раме.

– Эй, посмотри. Это разве не тот портрет, который мы видели внизу? Только здесь кроме Сайфера еще…

– Его дочь, – выдохнула я.

В отличие от идентичной картины в обеденной зале, обрезанной наполовину, здесь по правую руку от Сайфера стояла хрупкая девочка болезненного вида. Они даже не прикасались друг к другу: руки девочки были прижаты к груди крест-накрест, словно в жертвенном смирении. Белокуро-медовые волосы, убранные со лба голубым ободком, струились на белоснежное рюшевое платье. На миниатюрном личике, без намека на улыбку или румянец, серые глаза казались совсем огромными.

– Я представлял себе семейный портрет как-то… уютнее, – хмыкнул Коул, отходя к платяному шкафу и распахивая его дверцы. Послышался грохот и стук, поднявшие в воздух облако пыли, от которой запершило в горле. – Одри… Подойди-ка сюда.

– Уронил что-то?

– Нет, нашел Марка Сайфера. Знакомьтесь.

Я встала рядом и опустила глаза на иссохший скелет в обрывках темной одежды, развалившийся на части от удара о каменный пол. Руки валялись отдельно от туловища, как и блестящая черепушка с пустыми глазницами. Она прикатилась к моим сапогам вместе с шейным отделом позвоночника. Я нагнулась, чтобы стереть пальцем грязь с круглого агатового медальона в форме скарабея.

Оглянувшись на портрет, где на шее мужчины был изображен точно такой же, я сглотнула пыль и смятение, чувствуя, как по спине пополз холодок.

Не произнося ни слова, Коул схватил меня за руку и выскочил из комнаты. Когда мы спустились, все двери, прежде запертые, отворились сами собой, будто от сквозняка. Некоторые даже сорвались с петель, открывая кровати с балдахинами и бесчисленных скелетов, разложенных то там, то тут.

– Это мертвый ковен, – прошептал Коул, судорожно озираясь на спальни. – Его… вырезали.

– Никто не видел Сайфера уже тридцать лет, – вспомнила я слова Авроры, приваливаясь к колонне, чтобы совладать с головокружением. – Теперь понятно, почему.

– Надо предупредить остальных. Бежим, скорее!

Дыхание сбилось, пока мы летели по длинному коридору, пытаясь на память вернуться к тому же обеденному залу. Вокруг было неприлично тихо: даже капание воды с потолка казалось оглушающим. Коул бежал впереди, но то и дело оглядывался на меня, чтобы я не отстала. Даже боясь представить, что здесь могло произойти, я испустила вздох облегчения, заметив впереди яркий платок, которым Зои подвязала волосы.

– Уходим! – воскликнула я и, вцепившись в Зои, тряхнула ее за плечо, загипнотизированно смотрящую куда-то в сторону. – Ковен Сайфера давно…

– Мертв, – кивнула она, так и не повернув головы. Вместо этого Зои ткнула пальцем перед собой. – Лучше на это взгляни.

Я повернулась: все, включая Сэма, Аврору и ее атташе, не сводили глаз с гранитного фонтана, стоящего меж колонн, что делили коридор на три разветвления. В нем тек песок вместо воды, а на бортике, подпирая спиной мраморную статую скарабея, раскачивалась девушка.

При виде нее липкая дрожь стекла по позвоночнику вниз, наливая свинцом ноги. Коул шагнул вперед, одним взмахом руки раскладывая навахон так, чтобы изгиб его длинного лезвия закрыл меня.

Девушка медленно поднялась, облаченная с ног до головы в светлую одежду. Кашемировая водолазка с воротом под самое горло, высокие ботинки и узкие брюки. Помимо лица, открытыми оставались лишь ее ладони.

– Добро пожаловать, Одри, – сказала она голосом, смутно знакомым мне. – Не думала, что ты захватишь с собой всю шайку… А это кто? Человек? – Девушка хохотнула, глянув на Сэма, уже расстегнувшего кобуру.

– Полагаю, это ты покровительница Тюльпаны, – сухо сказала Аврора, сложив руки на рукояти своей трости, пока ее атташе обнажали клинки. – Я узнаю твой голос. Он звучал из того кристалла на ее шее, которым я, кстати, ее и задушу.

– Делай с ней что хочешь. – Девушка склонила голову набок, выглядя на удивление мягкой и безропотной. – Моя помощь была лишь платой за то, что она добудет мне копию гримуара Шамплейн.

– Кто ты такая? – спросила я громко, прочистив горло.

Она сделала шаг вперед, к яркому лучу света, что просачивался сквозь прутья окна. Подставившись ему, теплому и зернистому, девушка улыбнулась.

– Не может быть, – прошептала я. – Я уже видела тебя раньше. Тогда, в школе у Исаака… Ты собиралась писать доклад…

– А у тебя хорошая память!

– Ты следила за мной?

– Может быть.

– И это ты отравляешь мне жизнь.

– Возможно.

– Чья ты дочь?

Медовые волосы больше не забирал голубой ободок: они свободно ниспадали ей на плечи, доходя до поясницы. В тусклом свете абажура, мягкие и вьющиеся, они походили на колоски из платины. Фарфоровая кожа с синеватыми прожилками, как у отца. Ни одной родинки или веснушки – лицо, как чистое полотно, а глаза большие и серые, как два серебряных блюдца. Мелодичный голос сирены, так знакомый мне из детства по колыбельным, усыпляющим нас с братом в грозу за окном. Очевидно, он тоже передается по наследству.

– Чья. Ты. Дочь? – снова спросила я то, на что уже и так знала ответ.

– Меня зовут Ферн, – ответила девушка, глядя мне прямо в глаза. – Мой отец – Марк Сайфер, и потому я Верховная ведьма ковена Кливленда. А вот моя мать, что гораздо интереснее, – Виктория Дефо из ковена Шамплейн, поэтому я – твоя Верховная.

Кровь отлила от лица. Ферн приблизилась, но Коул тут же поднял навахон еще выше.

– И это все? – насупилась она, не обратив на него никакого внимания. – Ты больше ничего не скажешь?

– А что тут говорить? – Язык не подчинялся мне, но я постаралась убедить себя, что держусь достойно, стоя напротив последней своей живой сестры. – Я тебя не знаю. Но, очевидно, ты решила, будто то, что оба твоих родителя Верховные, дает тебе право на два ковена сразу. Не хочу разочаровывать, но это работает не так.