Электронная библиотека » Анастасия Гор » » онлайн чтение - страница 18


  • Текст добавлен: 11 октября 2024, 10:07


Автор книги: Анастасия Гор


Жанр: Фэнтези про драконов, Фэнтези


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 18 (всего у книги 70 страниц) [доступный отрывок для чтения: 23 страниц]

Шрифт:
- 100% +

– Ладно, признаю, из-за моего нового топора нам и надо отсюда уйти. Лучше всего сейчас!

– Ты что, обокрал кого-то из городской стражи?! – воскликнула я.

– Никого я не обкрадывал! – вспыхнул Кочевник мгновенно. – Я добыл этот топор в честном бою!

– Каком ещё бою?! Мы в центре города, здесь нельзя устраивать никакие бои, тем более с хирдманами ярла!

– Какие интересные у тебя друзья, – засмеялась Мелихор и толкнула рычащего Соляриса локтем под рёбра, помешивая перламутровым коготком свой чай с плавающими специями. Когда дверь таверны вдруг распахнулась, впуская внутрь целую толпу городской стражи, держащейся за копья и секиры, она только щёлкнула языком и разочарованно выдала: – Эх, так и не дождались черничного пирога.

– Вон он! – воскликнул один из стражников с разбитым носом и щитом вместо своего отнятого оружия.

– Огонь мира сего, ваши боги действительно любят дураков! Как можно быть таким тупым?! – прошипел Солярис, зыркнув на Кочевника исподлобья, когда мы все повскакивали на ноги. Он тут же отодвинул меня от стола себе за спину, загородив собой… И это стало его ошибкой.

Я не думала, что кто-то из Луга узнает меня, ведь молва молвой, но мало кто из простого люда имел хоть какое-то представление о том, как выглядит их будущая правительница. Знания большинства ограничивались лишь тем, что я ношу дорогие платья и украшения, и только избранные, когда-либо видевшие моего отца вживую, могли предположить, что я наверняка унаследовала его светлые волосы и васильковые глаза. Однако как много в Круге девиц с подобной, весьма типичной для дейрдреанцев внешностью? Поэтому единственное, что знал о принцессе Рубин абсолютно каждый, так это то, что её повсюду сопровождает белый дракон.

И прямо сейчас Солярис подставился под взгляды стражников, которые следом впились и в меня, проверяя догадку. Заколотые на затылке материнской фибулой, мои волосы скатывались по плечам волнами, и среди них затерялся локон красный, как капля крови, упавшая в бочку с липовым мёдом.

– Это принцесса Рубин, которую похитили королевский зверь и этот дикарь! – вскричал хёвдинг – командир стражи, которого выдавал короткий плащ-фалдон с традиционным для Дану таблионом пурпурного цвета. Он недобро ухмыльнулся, заметив, как Солярис отодвигает меня ещё дальше назад, и демонстративно взвесил в руке свой клеймор[17]17
  Клеймор – громоздкий тип двуручного меча.


[Закрыть]
. – Взять их! Спасите драгоценную госпожу!

Прежде чем я успела выкрикнуть, что никто меня не похищал и ни в каком спасении я не нуждаюсь, откуда-то из толпы стражи вылетела арбалетная стрела. Подавальщицы с хозяином таверны тут же спрятались на кухне, а несколько полутрезвых гостей опрокинули стулья и звякнули топорами, готовые присоединиться к бою забавы ради. Воины тут же рассредоточились по залу, а хёвдинг атаковал: прыгнул вперёд и занёс над Солярисом свой клеймор, двигаясь так стремительно, что тот едва успел выставить руку и покрыться чешуёй. По улыбке хёвдинга, не сходящей с губ, и по тому, как переливается необычайно тёмное лезвие меча на свету, я поняла, что не все жители Дану любят драконов и уйти из этой таверны невредимыми будет непросто – оружие хёвдинга было сделано из чёрного серебра.

Уже в следующую секунду чешуя Соляриса хрустнула от удара, как стекло, и он отшатнулся, уходя с линии атаки.

– Напролом!

Кочевник оттолкнул меня с такой силой, что я повалилась вместе со стулом и выронила походный узелок, а затем с рёвом бросился на остальных стражников. Мелихор тоже вступила в схватку, запрыгнув на обеденный стол и спикировав с него на воина, перезаряжающего арбалет. Защищала она, конечно, не меня, а Соляриса, когти которого мелькали в воздухе тут и там, полосуя бока и лица стражников. Бой в таверне не шёл ни в какое сравнение с боем в неметоне: мои похитители поголовно были нищими крестьянами, неспособными позволить себе прочные доспехи или обучаться владению мечом у профессионалов. Сейчас же Солярис дрался с закалёнными бойцами в полном обмундировании, поэтому даже на пару с Мелихор смог повалить лишь двух человек из восьми. А ведь мы в самом центре города – это даже не четверть стражи, что должна была неустанно патрулировать Луг.

– Уходите! – крикнул Солярис кому-то из нас. Кочевник продолжил размахивать топором, а Мелихор вдруг отрастила крылья, прорвавшие её тунику и оказавшиеся действительно в четыре раза больше крыльев Соляриса. Очевидно, никто, кроме меня, его не расслышал, поэтому Сол повторил: – Кочевник, бери Рубин и бегите к морю!

Всего за пять минут таверна превратилась в руины. Столы лежали на полу, перевёрнутые, осколки посуды хрустели под подошвой, а недопитый травяной чай залился в щели между половицами вместе с пролитой кровью. Всё утонуло в хаосе, и я едва смогла разглядеть в нём Соляриса, уворачивающегося от назойливого клеймора, и Мелихор, прикрывающую его со спины. Она почти не причиняла воинам вреда, но её перепончатые крылья с такой же пепельной кожей и чешуёй, как её волосы, сбивали стражников с ног одного за другим. Я хотела помочь, но не знала, что могу сделать, кроме как сыпать объяснениями, которые всё равно никто уже не слышал. Впрочем, мне всё-таки представилась возможность проявить себя, когда один из воинов подобрался слишком близко и вдруг уцепился за край моей накидки, пытаясь подтащить к выбитому окну. Это стало уже почти рефлексом – удар наручей друг о друга, взмах, крик. Выскочившие лезвия полоснули стражника по горлу, разрезая плоть до подбородка, но не так глубоко, как её разрезал железный топор, который Кочевник, подкравшись сзади, всадил стражнику в затылок.

Вид мёртвого тела с расколотым черепом, рухнувшего на носки моих сапог, парализовал меня, пусть мёртвым его сделала и не я.

– Шевели задом, принцесса!

Даже страшно представить, сколько силы воли потребовалось Кочевнику, чтобы отказаться от участия в такой славной заварушке и, схватив меня за руку, потащить в сторону кухни. Там, за печью, где сидел в обнимку с дочерью-подавальщицей хозяин таверны, находилась дверь, заваленная мешками с картофелем и мукой. Чтобы разметать их, Кочевнику потребовалось меньше минуты. Мы вылетели на улицу и бросились прочь, петляя по незнакомым улочкам Луга, забитым горожанами, которых пришлось расталкивать локтями, чтобы оторваться от возможной погони.

Оглушительный звон колокола со стороны замка ярла, возвышающегося вдалеке молочно-белой тенью, возвестил всему городу о нашем присутствии, словно о стихийном бедствии.

– Туда! – сообщил Кочевник, резко свернув в Рыбацкий переулок, где на каждом шагу подрыгивали подвешенные золотые сомы, склизкие осьминоги и крабы. Даже за всей этой рыбьей вонью (или же благодаря ей?) Кочевник чуял, где находится море.

– Тебя назвали в честь цветка, который источает свой аромат только после захода солнца? Что же, это о многом говорит… Правда же, красотка? А для меня можешь поблагоухать немножко, а?

Я услышала это, когда мы пробегали за прилавком с жемчугом и коралловыми ожерельями. Торговец, украшенный бусами с собственного прилавка, всячески обхаживал молодую девушку, старающуюся держаться отстранённо и старательно выглядывающую кого-то на другом конце улицы. Я не успела рассмотреть её лица, спрятанного под капюшоном, но всё равно покрылась холодным потом. В Круге был известен лишь один цветок, распускающийся по ночам, – маттиола.

Нет, это просто совпадение…

– Осторожно!

Миновав Рыбацкий переулок, мы с Кочевником перелезли через полуразрушенную стену у лодочного причала, взобравшись по деревянным ящикам, которые выгружали с прибывшего судна. Прямо за стеной вниз уходил крутой склон, почти что обрыв, и под ним раскинулся песчаный берег. Жухлая трава скользила под подошвой сапог, пока мы спускались с него, держась друг за другом. Несмотря на отбитые пятки и несколько падений в грязь, нам удалось достичь той границы, что разделяла почву и песок. Волны Кипящего моря всё ещё казались обманчиво спокойными, ласкающие песок, и слышалось лишь их убаюкивающее шипение.

Где же Мелихор и Солярис?

В городе снова забил колокол, а затем воздух разрезала стрела арбалета. Но, в отличие от пущенной в таверне, эта попала точно в цель – прямо в лоб обернувшемуся Кочевнику.

– Нет!

Несколько десятков личных хускарлов ярла Дану, разодетых в вышитые золотом плащи и такие же золотые наручи, окружили нас, выйдя из-за скал. Сам ярл шествовал впереди, но я даже не посмотрела на него, рухнув на колени подле Кочевника, распластавшегося на песке. Стрела со сломанным железным наконечником лежала рядом, в то время как лоб Кочевника кровоточил, пунцово-синий. Но тем не менее открытой раны не было.

– Моя башка твёрже мрамора, – вяло рассмеялся он, открыв глаза. – Хорошо, что я перекусил цыплёнком перед уходом!

Пожалуй, именно этого и следовало ожидать от человека, который способен пробить головой с десяток каменных стен, но от облегчения я всё равно чуть не свалилась в обморок рядом. Сам же Кочевник тоже всё-таки потерял сознание: глаза закатились, и он так и остался лежать на песке, даже когда я сама встала и выпрямилась перед лицом приблизившегося ярла Дану.

– Граница между человеческими землями и драконьими… Всё, как и говорил ваш отец. Мы ждали вас, госпожа, – произнёс ярл, склонив голову в почтительном поклоне. У него были ореховые глаза и белокурые волосы, прямо как у Дайре, но короткие, едва достающие кончиков ушей. Судя по железным доспехам под накидкой, ножнам на поясе и созванному хирду, который в несколько раз превосходил городскую стражу числом, он не врал – они устроили целую засаду. – Я не причиню вам вреда, госпожа. Я всего лишь хочу вернуть вас домой.

– Меня не интересует, что вы хотите, – резко ответила я, перешагнув через Кочевника и встав так, чтобы никто из хускарлов даже не думал попытаться забрать его или добить. – Не знаю, что вам сказал мой отец, но никто меня не похищал. Таковы моя воля и моё решение – быть здесь. А туат Дану – мой туат, как и все остальные восемь, входящие в Круг. Я драгоценная госпожа Рубин из рода Дейрдре, дочь Оникса Завоевателя, и я имею право находиться везде, где пожелаю. Так что если вы не хотите проблем…

– Не хочу. – Ярл Дану расстегнул воротник плаща из чернобурки так, будто ему стало жарко, хотя морской ветер кусался даже свирепее северного ветра в Дейрдре. – Поэтому я и собираюсь вернуть вас в Столицу. Мой глупый самонадеянный братец, любитель ящериц, наломал дров и пустился в бега… Мы прикладываем все усилия для того, чтобы найти его и наказать, но я знаю, что это всё равно не искупит вину моего рода перед вами и вашим отцом. Однако я готов на всё, чтобы очистить имя своей семьи. Никому из нас не нужна война, а вы – единственное, что я могу обменять на прощение и мир.

– Открою вам секрет, – спокойно сказала я, скрепив пальцы замком на животе. – Мой отец не даст вам ни мира, ни прощения, даже если вы лично доставите меня к нему в тронный зал. Ваш младший брат Дайре пытался убить наследницу трона, и кара всего рода за это неминуема. Впрочем… я могла бы попытаться смягчить гнев отца и уговорить его не лишать вашу семью всех земель и привилегий, если вы сейчас же уйдёте с моей дороги. А если откажетесь… Клянусь, вам не сносить головы, когда я стану королевой.

– Если я уйду с вашей дороги, то мне не сносить головы уже завтра, – улыбнулся ярл, и я поняла, что провалила все попытки изобразить фамильную непреклонность и ожесточённость своего отца. – Обещаю, вас доставят в целостности и сохранности, драгоценная госпожа. Передайте королю моё глубочайшее уважение.

Ярл щёлкнул пальцами, и хускарлы выдвинулись ровным строем, обходя меня и бессознательного Кочевника по кругу. Бежать было некуда: со склона, откуда мы скатились кубарем, на меня смотрели заряженные арбалеты воинов, забравшихся на стену. Путь к скалам был перекрыт отрядом, а отступать к морю без лодки или крыльев попросту не имело смысла. Даже бросив Кочевника, я бы всё равно не улизнула и не справилась с вооружёнными до зубов воинами. Возвращение домой в цепях на телеге было неизбежно, а значит, неизбежно становилось и то, что подгоняло меня едва ли не сильнее, чем Красный туман, – Соляриса непременно казнят.

«ПРОЧЬ!»

Громогласный рёв прокатился по берегу раскатами грома, и даже очередной звон колокола не смог заглушить его. Дракон, покрытый острой перламутровой чешуёй будто искрящимся снегом, рухнул передо мной откуда-то сверху, едва не раздавив завопивших хускарлов. Весь Луг, казалось, вздрогнул под его весом, ведь Солярис не врал Мелихор – он действительно превосходил размером трёх лошадей, вместе взятых.

Распахнулись кожистые крылья, закрыв небо над головами хирда, и выгнулась спина с костяными гребнями. Хвост заметался по земле, поднимая облака песка, и со свистом рассёк воздух, а вместе с тем и одного из воинов, не успевшего отойти, как то сделали другие. Брызги крови долетели даже до ярла, спрятавшегося за чужими щитами, и окропили бок Сола, за которым он спрятал меня. Челюсти его угрожающе щёлкнули, распахнулась пасть, усеянная клыками размером с ладонь каждый, и взвились вверх первые искры синего пламени.

Для обычных людей Солярис был всего лишь диким зверем, а глас его – рычанием, но я, связанная с ним и сейдом, и сердцем, слышала как никогда отчётливо:

«ПОДИТЕ ПРОЧЬ ОТ ПРИНЦЕССЫ РУБИН!»

Может, хускарлы и не понимали его, но всё равно испуганно попятились, выставив перед собой копья и мечи. Лезвия некоторых из них будто выковала сама ночь, гладкие и чернильные, – чёрное серебро было ещё одним детищем сейда, появившимся лишь с началом войны, оружием невероятно дорогим и редким, но незаменимым против драконов. Единственным, что способно пробить драконью чешую так же, как это способен сделать другой дракон. Сейчас в руках хирда насчитывалось по меньшей мере пять таких клинков, поэтому Солярис, поднявшись на дыбы, выдохнул струю пламени, что было горячее солнца. Вокруг образовалось полыхающее кольцо, плавящее песок и подпалившее несколько хускарлов, с криками бросившихся в морскую воду. Даже мне пришлось закрыть лицо руками, вжавшись в крыло Соляриса, – пламя, подпитываемое яростью, до того раскалилось, что один только жар его, казалось, мог расплавить кожу.

Когда хирд отошёл на достаточное расстояние, а пламя, перекинувшись на клочки жухлой травы, начало стремительно пожирать окрестности берега и склон, грозя добраться до города, я снова услышала в своей голове:

«Забирайся!»

Не теряя времени, я послушно ухватилась за гребни на спине пригнувшегося Соляриса и подтянулась вверх, оттолкнувшись носками от его бока. В этот момент Сол издал нечто похожее на стон, и мне показалось, что мои ноги соскальзывают. Опустив глаза, я поняла, что скользят они из-за крови – на безукоризненно белой шкуре пятном зияла сырая рана, как пробоина в воинском доспехе. Нечто искорёжило чешую, пробило насквозь и оставило сочащуюся трещину. Должно быть, то постарался клеймор хёвдинга, но на перевязку, как и на отдых, у нас уже не было времени.

Солярис подхватил обмяклого Кочевника задними лапами и, взмахнув крыльями, поднялся ввысь. В городе всё ещё трезвонил колокол, однако вскоре это утратило какое-либо значение: Сол стремительно пересёк берег и полетел в глубь Кипящего моря, прочь от человеческих земель.

Каменные башни, шпили светлого замка ярла, на который я так и не посмотрела вблизи, и сам ярл Дану вместе с хирдом остались где-то позади вместе со старыми проблемами. Под нами же распростёрся тёмно-синий атлас – сверху море напоминало ткань платья с оторочкой из белого кружева, которым были пенные волны. Воздух над Кипящим морем тоже отличался – казался тяжелее, ложился на плечи, словно овчинное одеяло, и пах горькой солью, морозом и железом. Облака над ним сгущались, куцые клочки сменились однородной тёмно-серой пеленой, напоминающей могильную плиту, и я вдруг поняла, что не чувствую удовольствия от полёта, как прежде. Однако дело было вовсе не в мрачном и незнакомом море, а в ранении Соляриса, которое заставляло меня беспокойно ёрзать между его гребней, несмотря на то что летел он вполне ровно и быстро. Быть может, он уже исцелился?..

«Всё в порядке, не переживай обо мне. Это просто царапина», – произнёс голос в голове. Иногда мне начинало казаться, что Солярис читает мои мысли.

– А где Мелихор? – вспомнила я, обернувшись назад, будто могла разглядеть там что-то кроме бескрайнего синего простора.

«Она прилетит следом. С ней тоже всё хорошо. А этот, который тупой…»

Солярис резко замолчал, но по его неловкому хмыканью я догадалась, что он хотел поинтересоваться состоянием Кочевника. Решив в этот раз не подтрунивать над его заботой, я свесилась вниз. Кочевник по-прежнему лежал без движения в клетке из серповидных агатовых когтей, но грудь его мерно вздымалась.

– Жить будет.

«Жаль», – сказал Солярис совсем неубедительно.

От усталости и пережитого веки смыкались, но я запретила себе спать из соображений солидарности – в конце концов, Солярис тоже не отдохнул, а на его долю выпало невзгод куда больше. Поэтому я продолжила вглядываться в линию горизонта, пока та полностью не слилась с синевой океана. Затем и то и другое резко потемнело. Волны под нами тоже начали меняться, набирая силу и высоту. Теперь они напоминали уже не кружевную ткань, а сходящие лавины и бушующих чудовищ. Море будто действительно закипало…

«Мы приближаемся к шторму», – уведомил меня Солярис, и виски сдавило. Он поднялся выше и прорвался сквозь плотную пелену темнеющих облаков. Мы очутились прямо над ними – там, где всё ещё торжествовал солнечный свет и плескалась ясная синева. Воздух здесь становился разреженным, и пускай я давно приноровилась к таким перепадам, но всё равно пригнулась, опустившись животом Солярису на спину, и постаралась дышать медленнее.

Уже через несколько минут облака под нами стали совсем чёрными, и где-то там, в глубине них, вспышкой взорвалась молния. Мы достигли шторма.

Кочевнику повезло, что он всё ещё был в отключке и не видел того, что видела я, глядя со спины Соляриса вниз. Мы будто летели над бесконечной лужей из дёгтя, и вскоре грохочущих вспышек стало так много, словно кто-то выпустил рой мигающих светлячков. Неудивительно, что ни один человеческий корабль не смог преодолеть путь до Сердца. Интересно, а какую часть пути уже преодолели мы?

Едва я успела подумать об этом, присматриваясь к расположению солнца над нашими головами и подсчитывая часы, как Солярис вдруг начал снижаться.

– Мы уже прилетели? Так быстро! Ты ведь говорил, лететь полдня… Эй? Сол?

Он не ответил – только накренился вниз ещё сильнее, и мне пришлось вцепиться пальцами в костяные гребни, чтобы не сорваться.

– Солярис! Что ты делаешь?!

Его крылья оставались раскрытыми, но застыли в одном положении, будто он надеялся, что пойманный поток ветра сам донесёт нас до острова. Я сдвинулась вперёд, перелезая через гребни, чтобы, обхватив шею Сола руками, заглянуть ему в глаза.

Те были закрыты.

– Сол! Очнись!

Мы нырнули в грозовые тучи, и на несколько минут я ослепла, оказавшись в кромешной тьме. Вокруг слышался грохот, и лишь мимолётные зигзагообразные вспышки где-то над головой освещали бушующее море, волны которого превосходили высотой Меловые горы. А Солярис всё падал, падал и падал, пока я, раздирая пальцы о белоснежную чешую, без толку выкрикивала его имя.

Когда Кипящее море поглотило нас, шторм восторжествовал.

9
Драконье сердце

Пускай мы и упали в воду, но приснился мне огонь.

Я снова видела полыхающий Дейрдре, а вместе с ним полыхали и все остальные восемь туатов. Даже Меловые горы с острыми шпилями, напоминающие драконьи гребни, таяли от этого жара. Земля кипела и пенилась, словно бульон, а небо светилось, как флюорит, раскалённое добела. На нём не было видно солнца, потому что солнцем стал наш собственный мир. Человеческие крики смолкли быстро, а крики животных, пытающихся спастись бегством, ещё быстрее. В воздухе повис запах горелой плоти и копоти, и в этот раз даже боги оказались бессильны.

– Они были правы, – произнёс женский голос над моим ухом, гулкий, как волчий вой и тот хруст, с которым ломаются пучки травы-ворожеи, крошащиеся над ритуальным костром. – Сколько ни трави паразитов, отравляющих яблоню, она всё равно будет давать гнилые плоды. Нам изначально не стоило помогать им.

– Я не люблю яблоки – я люблю вино. За него готов помочь ещё раз сто, – весело отозвался некто, чьими глазами я смотрела на сгорающий мир. Я знала, что это всего лишь сон, но как никогда отчётливо чувствовала птичьи крылья, сложенные за моей – его – спиной: мягкие, из коричнево-рыжих перьев, торчащих веером, и дарящие невероятную лёгкость. Хватило бы одного взмаха ими, чтобы взлететь и никогда больше не возвращаться…

– Твоя помощь лишь дала им отсрочку, – продолжил ворчать женский голос, но, как бы я ни пыталась подчинить себе чужое тело, в котором случайно оказалась, мне никак не удавалось повернуть голову и взглянуть на свою собеседницу. – Трое видят, что это неизбежно, и лишь ты продолжаешь тешить себя надеждой. Почему? Не верю, что всё дело в нежелании расставаться с вином!

Некто ухмыльнулся, и я вместе с ним. Огонь продолжал расползаться по земле, пожирать траву и деревья, превращать камни в жидкость, а города – в пепел. Но почему-то это совсем не вызывало у меня страха.

– Потому что для страха ещё не время, как и для беды. Но не просыпайся, а внимательно смотри! Рок Солнца или мгла, что краснее крови, – решит конец лишь твоя воля. Коль не нравится ни то и ни другое, умирай, но от руки жемчужного дракона. Ты, Рубин из рода Дейрдре, ведь была к этому готова?

Лишь в тот момент я поняла, что некто, позволяющий мне делить с ним одно тело, всё это время знал о моём присутствии – внутри него, во сне, в будущем. Птичьи крылья раскрылись, и теперь я видела их со стороны, оказавшись напротив юноши, одежды которого и впрямь сияли ярче тысячи сокровищниц прошлых и будущих королей. Несмотря на то что его лицо закрывала совиная маска из червонного золота, я знала, что он улыбается мне.

– Только постарайся не забыть, а то не хочется опять троим за правоту платить!

* * *

Первым, что я услышала, когда тьма отступила, было знакомое нежное урчание. Я будто снова лежала в морозной пещере в объятиях Соляриса, но нега быстро закончилась, когда на смену урчанию пришли голоса. Затем смолкли и они, и тогда наступила абсолютная тишина – до того раздражающая и давящая, что именно она заставила меня очнуться.

Под спиной чувствовалась подстилка из упругой травы, похожей на мох, но мне по-прежнему казалось, что меня качают волны. Однако морем больше не пахло – вместо этого пришёл запах нагретого камня, свежей зелени и чего-то сладкого, будто где-то поблизости готовился шифоновый рулет. Судя по тому, что от этого запаха у меня во рту быстро скопилась слюна, а под ложечкой засосало, лежала я уже очень долго. Когда разноцветные круги перестали плясать перед глазами и мне удалось сосредоточить взгляд на обтёсанном светлом потолке, я наконец-то предприняла осторожную попытку сесть.

Подстилка подо мной действительно оказалась соткана из мха – он, сшитый в цельный лоскут, укрывал плоский широкий камень посреди овального зала, похожего на пещеру. Стены же напоминали губку, рельефные и шершавые на вид, с резьбой и искусственными отверстиями, в которых мерцали стеклянные светильники с болотными огнями – точь-в-точь такие же, какие сохранились в некоторых уголках Столицы. Эти светильники заменяли и свечи, и окна – их здесь было по меньшей мере два десятка. Они напоминали чьи-то горящие глаза, наблюдающие за мной из темноты, а цвет топлёного молока, в который были выкрашены стены, навевал мысли о костях.

Приподнявшись на локте, я постучала пальцами по той стене, что примыкала к каменному ложу, и услышала полый звук. Будто это действительно была…

– Ты что делаешь?! Нельзя опираться на левую руку!

Мне чудом удалось сдержать вскрик. Я даже не заметила, в какой момент появилась Мелихор. Возможно, она была здесь с самого начала, просто притаилась, наблюдая за мной из-за разноцветных полупрозрачных штор. Шторы эти были такими длинными, что шлейфом укрывали собою даже пол вместо ковров. Именно они придавали этому холодному каменному месту домашний уют и заменяли прочую мебель: Мелихор сидела прямо на комке из голубой и жёлтой ткани, пока копалась в моей походной сумке. В одной её руке лежала шахматная фигурка дракона-ферзя, а в другой – надкушенная румяная булочка.

– Прости, не удержалась. Знаю, в чужих вещах рыться неприлично, но мне было так скучно… Я там какой-то странный флакон с красным дымом нашла, но не стала его трогать. А вот это очень даже любопытная вещица! Искусная! – похвалила шахматную фигурку Мелихор, быстро доев булочку и отряхнув от крошек рот. Пепельные косы по-прежнему выглядели небрежно, но золотые глаза с малахитовым отливом теперь были подведены не одной зелёной чертой, а сразу двумя, закручивающимися к уголкам бровей. – Это Солярис сделал, да? Узнаю его руку…

Солярис.

Мне будто дали пощёчину. Мысли резко прояснились, как если бы кто-то провёл рукой по запотевшему стеклу, и перед глазами калейдоскопом вспыхнули события прошедших дней.

Рубиновый лес. Золотая Пустошь. Луг. Шумный рынок с вином из Ши и острыми специями. Погоня за незнакомкой. Таверна. Знакомство с Мелихор. Кочевник. Знакомство с городской стражей. Побег. Ярл Дану. Кровоточащая рана на белоснежной чешуе. Шторм.

Падение.

– Где Солярис?!

Воздух царапал горло, обожжённое морской водой, а ноги едва держали, босые и почему-то голые до бёдер, когда я свесила их с каменной постели и попыталась встать. Мелихор тут же очутилась рядом, сбросив сумку на пол, и придержала меня под локоть, насильно усаживая обратно.

– Не знаю, – ответила она, и мне пришлось вцепиться пальцами в свою грудную клетку, заставляя себя дышать, пока Мелихор не добавила: – Гуляет где-то, наверное. Если ты переживаешь за его ранение, то не стоит. Ему просто нужно было отдохнуть. Чёрное серебро и без того ядовито, а уж когда дракон истощён… В последний раз я видела Соляриса вместе с Кочевником на базаре, где к ним приставали мелкие детёныши. Многие из них никогда не видели жемчужных драконов, а людей и подавно! Уверена, им обоим сейчас тяжко приходится.

– Жемчужных драконов? – переспросила я непроизвольно и поморщилась, когда где-то в затылке заскреблась мысль, что я уже слышала подобное выражение прежде.

Сон. Мне что-то снилось после того, как мы упали в ледяную воду. Что-то, что я не должна была забывать. Что-то очень важное… Хотя что может быть важнее того, что Солярис и Кочевник живы? Это было уже третье падение с дракона в моей жизни, и в третий раз я умудрялась обвести смерть вокруг пальца. Такое везение не могло сопутствовать нам вечно, но и не радоваться ему тоже было бы кощунством.

Пока я обдумывала всё это, моё дыхание наконец-то выровнялось, и я позволила себе откинуться спиной на стену за каменным ложем, неуверенно потрогав серьгу в правом ухе: тоже на месте. Хорошо. Значит, ничего и никого не потеряла, даже походную сумку и любимый талисман.

– Ты не знаешь о жемчужных драконах? – продолжила Мелихор как ни в чём не бывало, возвращаясь на своё место за разноцветными и колышущимися полотнами ткани. – Есть ещё соляные, песчаные, травяные… Раньше, до появления вас, людей, наш народ делился на кланы, пока все они не перемешались между собой. Наша семья происходит от жемчужного клана, но лишь Солярис унаследовал их чешую, с которой прежде рождались чистокровные. Да-да, мало того что в Рок Солнца рождён, так ещё и отмечен предками! Вдвойне избранный, словом. – Мелихор фыркнула так, будто завидовала Солу, но звучало это всё равно беззлобно. – А ещё по оттенку чешуи любой дракон может узнать твою родословную. Удивительно, что ты не в курсе. Солярис что, совсем ничего не рассказывал ни о себе, ни о нашем народе?

– Большую часть того, что мне известно о драконах, я узнала не от Соляриса, а из книг. Но почти все из них отец сжёг после войны, поэтому мои знания весьма… скудны, особенно для наследницы Дейрдре, – призналась я стыдливо, внимательно выслушав Мелихор. Откровенно говоря, сейчас мне было не до исторического экскурса, но её рассказ несколько успокоил меня, заставив вспомнить, что я в безопасности, а не посреди бушующего моря. А вместе с тем он помог мне осознать… – Так, значит, мы всё-таки долетели до Сердца? Мы на драконьем острове?

– «Долетели» – это громко сказано, – усмехнулась Мелихор, подняв с пола упавшую шахматную фигурку и снова принявшись вертеть её в перламутровых коготках. – Скорее доплыли. Повезло, что вы упали неподалёку от Сердца, а Сильтан – самый быстрый из сородичей. Он летел следом и успел до того, как вы ушли на дно. Сильтан ненавидит нырять, вдобавок из-за вас ему пришлось бросить весь груз и потом возвращаться в Дану, так что лучше поблагодари его при встрече. А то он у нас мстительный.

Я растерянно кивнула, хотя всё ещё испытывала лёгкую дурноту, словно только-только слезла с дракона. Интересно, как давно я валяюсь на каменном ложе? Едва я открыла рот, чтобы спросить об этом, как Мелихор молча показала мне два пальца. Целых двое суток! От нахлынувшего ужаса я тут же снова попробовала встать, и в этот раз успешно – колени больше не дрожали.

– Я хочу увидеть Соляриса.

– Разумеется! Мы с матушкой как раз приготовили пару платьев, которые должны тебе подойти. О, а ещё надо обязательно поесть! Вы ведь, люди, должны питаться трижды в день, верно? Солярис велел, чтобы я тебя хорошо кормила, а не то ты чем-то там заболеешь. А потом я покажу тебе Сердце! Начнём с базара! – принялась тараторить Мелихор, заносившись по комнате, как сквозняк, – туда-сюда, туда-сюда. Пёстрые шторы взлетели от поднятого ею вихря, пока она, чудом не путаясь в них, носила мне на постель яркие стопки, которые катастрофически мало напоминали человеческую одежду. Но, учитывая, что на мне осталась одна лишь ночная рубаха, а меховая накидка с платьем, вероятно, канули в небытие, это было всяко лучше, чем ходить голой. – Тебе нужно помочь одеться?

– Благодарю, но не стоит. Ты и так многое сделала для меня. Я справлюсь.

– Уверена? Помни, что тебе нельзя напрягать руку! Серьёзно, постарайся не двигать ею ещё хотя бы две недели, а то вдруг отвалится, не дай Солнце.

– Что?

Я вдруг вспомнила, как Мелихор уже предупреждала меня насчёт руки ранее, когда я стучала пальцами по стене, но тогда мне, напуганной собственным пробуждением, было попросту не до этого. Теперь же, когда паника улеглась, я неожиданно осознала, что моя нагота – не единственное, что смущает меня в собственном теле… Левая рука смущала не меньше. Она ощущалась как-то иначе, совсем непривычно, будто бы задеревенела или затекла после неудобного сна. Несколько секунд я пялилась на неё, только сейчас заметив, что пальцы до самых ногтей облачены в странную ткань телесного цвета, сливающуюся с кожей. То была перчатка, но твёрдая, похожая на деревянный каркас. Закатав рукав ночной рубашки, я увидела, что она доходит до самого локтя и плотно обтягивает всю руку, почти полностью обездвиживая её в районе суставов.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации