Текст книги "Душеприказчик"

Глава 9
Окрыленные надеждой

Он бы жизнь положил ради нее.

Он бы отказался от всего, чем дорожил.

От всех богатств, сокровищ, званий.

Однако была проблема:

она сама не хотела его видеть.

По широкому коридору Ониксового дворца шел Аглай, глубоко задумавшись. Он подбрасывал в руках резиновый черный мячик размером с его ладонь. Шаги эхом отдавались куда‐то вдаль, следуя за своим источником. Молодой человек прошел в большой и пустой холл, завернул к лестнице на третий этаж, а после прошел до самой дальней комнаты.

– Отец, я все сделал, – быстро проговорил он, застав своего отца на балконе комнаты. Двойные стеклянные двери были распахнуты, и дождь проникал вовнутрь, заливая пол и мебель.

Парень прошел к рабочему столу отца и взглянул на бумаги. Аккуратным почерком выведены имена, некоторые из них зачеркнуты красным крестом. Аглай не понимал, кто все эти люди, а если быть точнее – женщины, однако его взгляд пал на карту, где также многие места были зачеркнуты, он догадался, над чем работает его отец. И это вызвало грустную улыбку на лице юноши.

– Моей сестры нигде нет? – неожиданно раздался голос позади Вольдемара.

Хранитель не обратил никакого внимания на голос сына. Он его просто не услышал. Мокрая черная рубашка плотно прилегала к телу, очерчивая и полностью повторяя все линии спортивного торса мужчины. Темные волосы закрывали опущенное к земле лицо, и лишь чуть приоткрытые губы виднелись Аглаю, пытающемуся заглянуть в глаза отцу. Вольдемар чувствовал холод, пленительную прохладу дождя, слышал звук разбивающихся капель, которые даровали ему повод отвлечься, хоть на некоторое время забыться и отстраниться от всего безумия, творившегося в этом мире. Запах азота успокаивал подобно теплому молоку с медом в рождественский вечер. У всех способы расслабиться разные. И Вольф мог себе позволить подобное только в такие дни, когда сама мать-природа даст свое дозволение.

– Пап, – в новь позвал Вольфа сын, а после взял того за локоть, попытавшись потянуть на себя. – пошли в дом, ты весь промок. – Не сразу, но Аглаю удалось сдвинуть двухметровое тело отца с места и повести его в дом. Он медленно, словно еще находясь в астрале, следовал за сыном.

Когда они вошли в комнату, Аглай посадил отца в кресло и закрыл двери на балкон.

– Хоть какая‐то информация есть? – с просил призрак, заметив, что Вольф пришел в себя и уже трезво смотрел на него.

– Ничего, – ответил он, поднявшись на ноги. Он принялся снимать с себя мокрую от дождя рубашку, подходя к шкафу. – Она словно и не существовала вовсе. Никто ничего не видел. – Хранитель взял с одной из полок полотенце и вытирал волосы и шею. – Никто ничего не слышал, – закончил он фразу, посмотрев на сына.

– А зачем ты это делаешь? – резко спросил Аглай, всматриваясь в мяч в своей руке. Он сидел на углу кровати и старался прямо не смотреть на отца. Однако Вольф видел его подавленное настроение и состояние. – Мама ушла от нас, родила другого ребенка. А ты пытаешься найти ее дочь от другого мужчины. Зачем тебе это?

– Ушла она по моей вине, – Вольдемар тяжело выдохнул и подошел к карте на столе, – и я все еще люблю ее. – На этих словах он еле заметно улыбнулся. – поэтому я буду искать ее дочь, пока не найду, и мне все равно, что она от другого.

– То, что я умер, – не твоя вина! – прокричал Аглай, вскочив на ноги. – Я сам так решил! – О н злился. На отца, на его состояние, на то, что он не может найти покой и уже почти сто лет пытается вернуть расположение любимой женщины. И в глубине души Аглай понимал, что злость рождается вовсе не на отца, не на мать, которая не приходила к нему ни разу с его смерти и не желает даже взглянуть на Вольфа, он злился на самого себя.

– Я твой отец и я несу за тебя ответственность, – с покойно говорил Вольдемар, садясь на стул, откинувшись на его спинку, он прожигал сына взглядом. Вольдемару был неприятен этот разговор. Поскольку раны, о которых он думал, что забыл, вновь начинали кровоточить, и он не мог показать этого сыну. Не мог быть в его глазах слабым или подавленным. Поэтому, взяв всю силу в кулак и стиснув скулы, он продолжал сохранять хладнокровие. – Что там с Мэтью и Артуром? – решил перевести тему разговора Вольф.

– Я перевел их через границу, как ты и сказал, – кивнул Аглай, вновь присев на край кровати. – правда, не стал им ничего объяснять.

– Почему? – Вольдемар принялся что‐то записывать на бумагах и внимательно смотреть на карту, перебирая в руках маленькую золотую подвеску на тонкой цепочке.

– Они не хотели меня слушать, а я что, на клоуна похож? – усмехнулся Аглай. – Вот и пусть своими силами и стараниями найдут дом, узнают наш мир и вообще познакомятся со всем.

– Их надо было доставить мне, – о бреченно выдохнул Вольдемар.

– Да ладно тебе, пап. Что с ними будет‐то? Один вообще маг огня! – воскликнул он с особым удивлением, словно узнал о надвигающимся и неизбежном конце света.

– Кто? – прищурив глаза и нахмурив брови, спросил Вольдемар, тут же отстранившись от своих дел.

– Мэтью, – кивнул призрак. – Я почувствовал его силу, его мощную силу огня, когда прикоснулся к нему. У него огромный потенциал в магии.

– Значит, ему передался дар Нила, – улыбался Вольдемар. – Интересно, знает ли об этом Нил. А второй?

– У него я ничего не почувствовал. Либо дар еще не проявился, либо…

– У него нет расположенности к магии, – закончил с утверждением Вольдемар. – Ладно, Аглай, иди к себе, мне надо работать.

– Хорошо, – кивнул тот.

Юноша удалился из комнаты отца, аккуратно прикрыв входную дверь за собой. Еще некоторое время Вольдемар внимательно всматривался в карту, на которую перенес всю информацию, найденную за последнее время. Зацепок было совсем мало, даже, можно сказать, они вообще незначительные. Искать девочку восемнадцати лет, зная только фамилию матери, – тот еще квест. Однако он не терял надежды и каждый раз пробовал новые и новые методы. Вольдемар протянул руку к ящикам стола и достал уже потрепанный рисунок молодой рыжеволосой девушки. Она сидела на поляне среди цветов. Одежды на девушке не было – ее просто не успели дорисовать. Вольф долго смотрел на изображение, всматриваясь в глаза цвета спелого ореха.

И ведь он помнил тот самый день. На него то нападала грусть, то накрывала радость, стоило вспомнить его. Хранитель прикрыл глаза и представлял себе образ бывшей жены. Ему было безумно интересно, какой стала ее дочь. Он не был уверен, что она жива, да и сама ее мать уже потеряла надежду найти своего ребенка. Однако Вольф не желал прекращать, пока не будет знать абсолютно точно. Пока не найдет действительные доказательства ее смерти либо ее саму.

Мертвой или живой.

Вольдемар и сам не заметил, как уснул прямо за рабочим столом. Сон затягивал его все дальше и дальше в царство Морфея, заставлял не только вспомнить прошлое, но и почувствовать на своей коже все те же чувства, что ощущал в тот далекий день, который он не сможет забыть.

Двести лет назад, 807 год.

– Эмма, не мешай, – смеялся мужчина, сидевший напротив мольберта, он пытался сосредоточиться на рисунке, но девушка рядом никак не могла ему этого позволить – ни действиями, ни мыслями, она желала сейчас его и никого, и ничего более. – А то я не буду рисовать тебе платье, и ты останешься на портрете без одежды.

– Если этот портрет останется только у тебя, – д евушка в легком открытом платье медленно подходила к Вольдемару со спины, наклоняясь над самым ухом. Ее руки скользнули к шее, а после по ключице ниже, крепко обнимая возлюбленного, – тогда он закончен.

– Ты же сама хотела, чтобы я тебя нарисовал, – расплылся в довольной улыбке маг.

– Мало ли чего я хотела, сейчас я хочу тебя, – Эмма обошла художника и опрокинула того на траву, совсем не обращая внимания на упавшие на траву краски. – Ой, я, кажется, испортила их.

– Плевать, – тихо проговорил он, внимательно наблюдая за последующими действиями девушки.

Эмма немного приподняла и без того короткое небесноголубое платье, полностью оголяя бедра, и одной ногой перешагнула через Вольдемара, присаживаясь сверху.

– Ну так я точно никогда не закончу, – он положил ладони на ноги девушки, медленно продвигаясь выше.

– Ну и ладно, – пожала плечами Эмма, – я всегда буду рядом, поэтому зачем тебе мой портрет, – уже тише прошептала она, наклоняясь сверху и приближаясь к самым губам Вольдемара.

Его взгляд упал на открывающийся вид груди Эммы, на которую он просто не мог не обратить внимания, и он улыбнулся. Взгляд поднимался на карамельные глаза и обратно, вызывая у Вольдемара широкую улыбку. Мужчина подался вперед и вовлек девушку в поцелуй, одной рукой обнимая за талию, другой же крепко сжимая нежную кожу на бедрах, уже давно забравшись под платье.

– Мне кажется, тут не очень подходящее место, – она легко отстранилась от Вольфа и, тяжело дыша, осмотрела поляну вблизи их маленького деревянного домика.

– Нас тут все равно никто не увидит, – он откинул голову на землю, восстанавливая дыхание после долгого поцелуя. – Или ты боишься за что‐то другое?

– Например, за траву в моем нижнем белье, – с меялась Эмма, немного оттягивая края выреза декольте, словно дразня своего мужа.

– Никто, кроме меня, пожалуй, – раздался голос позади влюбленной и ничего не замечающей вокруг пары.

Вольдемар медленно поднял голову на мужской голос, а Эмма резко встала на ноги, поправляя платье.

– Вы кто? – спросила она, рассматривая молодого мужчину в длинных белых широких одеждах, напоминающих кимоно, но более изящное и удлиненное. Одеяния контрастировали с черными длинными волосами, часть которых покоилась на его плечах, свисая спереди, другая же была завязана в хвост на спине. И только мужские черты лица и фигура заставляли ее не сомневаться в поле человека, находящегося перед ними.

– Я глазам своим не верю, – промолвил Вольдемар, поднявшись на ноги. Он проследил, как гость, еле ступая, перешел в тень большого дуба. Его карие глаза излучали добро, но Эмма все равно была настороже, время от времени поглядывая на мужа.

– Ты его знаешь? – тихо спросила она.

– Меня зовут Гаспар, – проговорил мужчина. – Я Создатель.

– Создатель – это миф, придуманный религиозными фанатиками, – резко проговорила она. Он ей не нравился: девушка чувствовала некий подвох или приближающуюся катастрофу.

– Какая у тебя бойкая жена, – широко улыбнувшись, проговорил Гаспар, поглядывая на Вольдемара. – Я обычно не прихожу в Дальний мир, – о н немного задумался, подняв голову вверх и всматриваясь в пробивающиеся сквозь листву лучи солнца, – д а, по правде сказать, я и в Ближнем мире не частый гость, но сути это не меняет: я впервые пришел лично познакомиться с людьми.

– Чем мы удостоились вашего визита? – поклонившись, спросил Вольдемар, внимая каждому его слову.

– Ой, нет, не надо официальности, пожалуйста, – он выставил руку вперед, немного прикрыв глаза в улыбке, – со мной можно расслабиться, я не прикажу вас казнить за неучтивость.

– Это что, правда? – Э мма переводила взгляд от мужа к Гаспару и обратно, пытаясь до конца поверить в происходящее. Перед ней стоит тот, кто создал три мира, Высшее существо во всех существующих странах и королевствах, обладающее неизмеримым количеством силы и власти.

– Вот так некоторые и начинают верить, – Гаспар пожал плечами и сорвал листик с дерева, – но давайте перейдем к сути. – Он щелкнул пальцами, и возле них из золотой пыльцы появились три широких изящных стула и круглый стол с чайником и чашками чая. – Не знаю, как вы, а я жить не могу без чая, угощайтесь. – Гаспар присел на стул, положил листик на стол и взял одну из чашек. Когда Вольдемар и Эмма сделали то же самое, продолжил: – Я наслышан о ваших успехах в магии. Вы смогли покорить даже те заклинания, которые считались мертвыми, ни одни из ныне живущих не обладают ими.

– Благодарим вас, – проговорил Вольдемар, все еще не понимая, что именно послужило причиной прихода самого Создателя.

– Я хочу вас вознаградить и даровать бессмертие, – прочитав мысли Вольфа, тут же проговорил Гаспар. – Разумеется, если вы согласитесь.

– Бессмертие? – переспросила Эмма. – Но… – Она запнулась, а после, подумав, что это прозвучит бестактно и неуважительно, замолчала и поставила чай на стол.

– Ребенка ты сможешь родить, – о тветил Гаспар на вопрос, который он прочитал в ее мыслях, внимательно следя за каждым ее движением и мимикой, но и довольную, расплывающуюся по лицу Вольдемара улыбку он тоже заметил. – В ы останетесь полноценными людьми, только перестанете стареть, обретете полноценный иммунитет от всех возможных и невозможных болезней, ядов и различных веществ, а также получите высшую регенерацию тела, которая будет восстанавливать любого уровня ранения.

– То есть убить нас все же будет можно?

– Да, – утвердительно кивнул он, – но придется постараться, сильно постараться. Регенерация полностью восстановит ваше тело за период двух секунд, какими бы ни были ранения.

– Что мы должны будем сделать? – спросил Вольдемар, заподозрив подвох.

– Ничего, – пожал плечами Гаспар, встав на ноги и пройдя близ ствола дерева. Он положил ладонь на его кору и замер, словно пытался что‐то почувствовать.

– За все необходимо платить, – продолжил настаивать на своем Вольф.

– За все, что досталось бесплатно, – поправил его Гаспар и убрал руку от дерева, он сделал шаг вперед, сложив руки в замочек перед собой, – вы получаете это заслуженно.

– Вольдемар, – Э мма взял мужа за руку и внимательно смотрела на него, – я сделаю так, как скажешь ты.

Повисла маленькая пауза, в течение которой Вольдемар раздумывал над ответом. И как только решение было принято, Гаспар увидел его в мыслях мужчины и улыбнулся.

– Тогда мы согласны, – Вольдемар вместе с Эммой поднялись на ноги, как вдруг мебель и посуда исчезли в таком же золотом песке, как и появилась.

– Вот и отлично, – Г аспар взмахнул рукой, и тела двух людей засветились.

Они чувствовали, как каждая клеточка их тел будто затвердевала, становилась прочной и неуязвимой. Казалось, что сейчас они получают еще большую силу, чем обладают, это витало в воздухе, создавая вокруг них вихрь.

Когда они открыли глаза, увидели, что Гаспара уже нет. Он исчез так же быстро, как и появился. И им оставалось лишь гадать: было это все на самом деле или им просто показалось, поддались волшебству гипноза, перегрелись на солнце или вовсе заснули и видят один и тот же сон.

897 год.

Вольдемар готов был поклясться, сейчас он – самый счастливый человек на этой грешной, никому не нужной земле. Уютное лето, зеленая поляна с миллионом ромашек и одуванчиков, заполненное облаками небо. Теплый воздух обдувал лицо, заполняя легкие дарующим жизнь кислородом. Впрочем, он сомневался, что жизнь ему дарует этот необходимый для каждого живого существа воздух. Он был уверен: он жив только благодаря ей – девушке, что на его глазах собирала очаровательный букет одуванчиков. Уже второй. Из первого она сделала милый венок для волос, который уже украсил ее рыжие, будто опаленное солнцем волосы.

– Эмма, – отозвал ее Вольдемар, приближаясь к девушке. – Ты чего так рано встала? – Он подошел сзади и обнял ее за талию, крепко прижимая к себе.

Ее запах, который мужчина вдыхал сейчас с упоением, заставлял его вновь почувствовать себя счастливым и беззаботным.

– Сегодня наша годовщина, я хотела все подготовить, – девушка повернулась к мужу и поцеловала его, положив руку на его щеку.

– Сколько лет мы уже вместе? – спросил Вольф, про себя пытаясь подсчитать года.

– Я не знаю, сбилась уже, но больше ста – это точно, – смеялась Эмма, – да и какая разница? Впереди у нас еще вечность.

– Еще вечность, – протянул Вольдемар, словно пробовал это выражение на вкус, – я согласен. – Мужчина наклонился над ней и продолжил, но уже над самым ее ухом, заставляя по нежной коже возлюбленной пробежать табун мурашек: – Согласен все ради тебя.

– У меня для тебя есть сюрприз, – прошептала она, – пойдем быстрее. – Эмма взяла мужчину за руку и потянула в сторону их дома.

– Мы же договорились без сюрпризов, – он немного задумался и продолжил: – потому что уже не сможем друг друга удивить.

– Думаю, я все еще могу это сделать, – ш ирокая улыбка и блеск в глазах Эммы радовали душу Вольдемара, заставляя не просто идти следом за ней, а следовать, не обращая внимания на обстоятельства, погодные условия и мотивы. Казалось, даже если бы она вела его на верную смерть – он согласился бы не раздумывая. Он бы отправился на край света ради своей рыжеволосой, с огненным характером красавицы.

Девушка завела его в дом и, достав из стоящей рядом с дверью тумбочки платочек, завязала ему глаза.

– Главное – не врежь меня куда‐нибудь, – смеялся мужчина.

– Не врежешься, – так же весело ответила Эмма.

Она, держа его за руку, повела в комнату напротив их спальни, которая вот уже несколько дней была заперта: девушка готовила сюрприз заранее.

– Открывай, – прошептала она над его ухом, уже в нетерпении увидеть реакцию.

Как только Вольдемар снял красный платок, он обомлел. Детская. Прямо напротив их спальни девушка оборудовала детскую. Множество игрушек, некоторая мебель и какие‐то еще не разобранные ящики сразу дали понять Вольфу о том, какой сюрприз его ждет на самом деле.

– Я беременна, – радостно проговорила она, обнимая Вольфа.

– Я о таком сюрпризе и мечтать не смел, – на глазах Вольфа показались слезы, которые он, в крепких объятьях прижимаясь к шее Эммы, пытался скрыть.

Настоящее время.

Резкий удар и землетрясение заставили Вольфа очнуться. Он и не заметил, как уснул за рабочим столом, однако сейчас должен был думать совсем не об этом. Звуки взрывов раздавались с разных сторон, отдаваясь эхом в уголках дворца, по коридором которого Вольдемар бежал, не обращая внимания на падающие камни в опасной с ним близости.

– Что происходит? – спросил он, выбежав в главный холл, где возле окон уже стоял Аглай.

– На нас напали, – проговорил он, смотря, как армия приближается к Ониксовому дворцу. – пап? – А глай смотрел на отца: он не показывал никаких чувств. Орудия у врат в его почти пустой дворец и армия в несколько тысяч будто его не пугали. Но это лишь маска, защитная реакция, в душе Аглай испытывал страх и непонимание: кто, почему и за что? Вопросы сыпались один за другим, включая и то, что теперь им предстоит делать. У них нет ни солдат, ни орудий, ни защиты, которая смогла бы удержать армию нападающих. И самое печальное – В ольдемар потерял силу, способную уничтожить эту армию.

– Ни при чем, значит, да, – проговорил Вольдемар, вспомнив разговор с Марком. Он был уверен, что это прилетела весточка именно от него.

– Сэр, прибыл гонец от атакующей стороны, – отчеканил единственный работающий здесь дворецкий. По совместительству он был и второй живой душой в этом огромном, но давным-давно пустующем дворце. – Они требуют, чтобы вы явились на переговоры.

– А вот и их требования, – выдохнул Вольф и, резко развернувшись, направился в сторону выхода – прямиком на встречу с командующим вооруженным нападением.

– Давай я пойду с тобой? – тут же отозвался Аглай. – А еще лучше я один. – А глай переживал, что это ловушка, некая уловка, которой ни в коем случае нельзя верить.

– Нет, ты уведи его в ближайшее поселение и дай денег, – Вольдемар взглянул на работающего на него мужчину и кивнул, давая понять, что его работа закончена, ему надо спасаться. – после сам переберись к Восточным скалам Центрограда. – О н посмотрел в сторону, где сидел Лорд. – Пойдем.

Вольдемар вышел из здания в сопровождение своего волка – в ерного спутника, – где его уже ожидал конь. Он оседлал темного крупного жеребца с длинной гривой и по каменному мосту, что соединял остров и ближайшие земли со стороны тех самых Восточных скал, направился на переговоры, время от времени посматривая на бежащего рядом друга.

Вход к командующему войска охраняла стража, но Вольдемар видел слабые места построения и в случае плачевного исхода переговоров уже предполагал, что именно ему необходимо делать.

– Вас ожидают, – проговорил один из встречающих стражников. – В олка оставьте снаружи, – д обавил он, косо глядя на рослого волка.

– А ты заставь его, – усмехнулся Хранитель, легко улыбнувшись.

Вольф ничего не ответил и проследовал по направлению, указанному солдатами. Предчувствие подсказывало ему, что за этими тканями шатра его ждет опасность, но разве мужское достоинство и самоуважение позволят ему сбежать? Никогда. Он примет любую участь, уготованной ему госпожой Фортуной. И какая ирония – он знаком с ней лично и знает все ее предпочтения на такие неблагоприятно складывающиеся обстоятельства, заставляющие трепать его нервы и чувствовать сжатость и холод в груди.

Когда Хранитель вошел, первым делом увидел покрытую коврами поверхность, большой деревянный стол, за которым сидел мужчина средних лет, не старше Вольдемара в момент получения им бессмертия, но что больше всего его удивило – перед ним сидел не Марк, на которого он думал. Однако мысль о причастности не покидала голову Вольфа. Лорд, чувствуя состояние хозяина, подошел ближе, почти вплотную к ноге, не желая отстраняться от него и оставлять без защиты.

– Вольдемар, – протянул мужчина, сидевший за большим столом в центре шатра, – проходи, садись, нам есть что обсудить. – Э рик радовался положению своего соперника – в его доме кроме сына-призрака и одного слуги никого нет, а прославленная магия ослабела и не сможет справиться со всей мощью его армии. – Я смотрю, ты не оставил песика дома, – он мельком взглянул на оскалившегося зверя.

Вольдемар внимательно рассматривал своего врага, будто пытался изучить его всего во время первой встречи лицом к лицу.

– Что тебе нужно? – Вольдемар уже и сам прекрасно понимал, к чему ведет обстановка, но ему было интересно познакомиться с врагом поближе.

– Итак, что мне нужно, – самодовольно повторил Шварц, поставив локти на стол и заметив, что Вольдемар так и не принял приглашение присесть за его стол, – во‐первых ты покидаешь эти земли, а замок, соответственно, я забираю себе. Говорят, он невероятный внутри, мрачный такой, прям как я люблю, – насмехался мужчина. – Во-вторых, ты должен будешь запечатать всю свою магию в сферу Аргона, – он смотрел на то, как выражение лица Вольдемара нисколько не менялось. Ему даже показалось, что тот его вообще не слушает. – И тогда я отпущу тебя, твоего сына и ту маленькую крыску, что продолжает тебе служить невредимыми. – Он указал на зверя и после добавил: – Эту крысу тоже отпущу живой.

– Иначе? – все‐таки спросил Вольф, немного усмехнувшись.

– Ты издеваешься? – Ш варц встал на ноги и выставил руки вперед, с напором давя на стол. – Я сравняю тут все с землей. – Эрик щелкнул пальцами, и шатер раскрыли, показывая Вольдемару несколько сот ящиков, разгружаемых с массивных телег. – Это драконий огонь. Миг, и твоего дворца вместе с тобой и всеми остальными не будет.

– Я бессмертный, мой сын и так мертв, что тебе даст разрушение замка? – в довольной улыбке расплылся Вольдемар, внимательно рассматривая драконий огонь и пытаясь распознать в них подделку, но, к его сожалению, не получалось. – ты убьешь только моего волка, дворецкого и, разумеется, свою же армию. Ты как военачальник должен понимать, насколько это невыгодный расклад.

– Я знаю, что ты прилично ослаб. И я знаю, что твое бессмертие – это моментальная регенерация, но ты, наверное, не понимаешь, что от драконьего огня регенерироваться будет просто нечему, – Ш варц обошел стол и встал напротив. – принимай предложение, и я верну дочь твоей бывшей подружке.

– Что? – В ольф тут же повернулся в сторону собеседника и посмотрел в его алые, горящие азартом глаза: они должны были ему показать, лжет ли Шварц или нет.

– Да, представляешь, ты восемнадцать лет ее по мирам искал, а я вот взял и нашел, – самодовольно расплылся в злорадстве мужчина.

Вольдемар не мог сдержаться, он чувствовал, как ярость закипает внутри него. Ощущал каждой клеточкой своего тела, что еще немного, и он не сможет контролировать себя и совершит, возможно, роковую ошибку. Руки Вольфа окутала фиолетовая дымка, постепенно заполняющая шатер.

– Не стоит, Вольдемар, – проговорил Шварц, смотря в темные, наполненные злостью глаза Хранителя. – Ты заржавел и не уйдешь отсюда живым. Или по крайней мере сам. – Эрик кивнул своим подручным, и они тут же оголили мечи, направляя их в сторону единственного на первый взгляд невооруженного мужчину, Лорд, чувствуя опасность для хозяина, оскалился и рычал, поворачиваясь в разные стороны, стараясь держаться спиной к Вольдемару. – Несите сферу.

Вольф перестал колдовать и все‐таки спросил:

– С чего я должен тебе верить? – прищурил он взгляд, подходя ближе. – О ткуда мне знать, что ты действительно нашел дочь Эммы?

– Я знаю, как ее зовут и куда направляется. Скоро ее схватят мои люди, и я торжественно верну ее твоей жене. Бывшей, – с упоением и неподдельной радостью проговорил Эрик, заметя во взгляде Вольдемара скорбь.

– Я так и не услышал то, почему я должен тебе верить, – коротко повторил Вольф, щелкнув пальцами и давая понять Лорду, что ему необходимо делать, а именно – встать к его ноге и ожидать.

– Не тебе сейчас условия выдвигать, – прокричал Шварц, начиная злиться. – И ли ты думаешь, что эта скотина сможет тебя защитить? – Ш варц резко дернул рукой, и один из лучников направил в сторону волка лук, тут же выстрелив.

Вольдемар не растерялся, благодаря его реакции стрела пролетала мимо фиолетового дыма, в которой пропал Лорд, перенося его к сыну Аглая в безопасное место.

– Ты просчитался, – усмехнулся Вольдемар, – ты не учел того, что мне уже нечего терять, – В ольдемар сделал короткую паузу и продолжил: – Хоть какой‐то плюс от бессмертия.

И с этого момента Хранителю больше не нужно выжидать, дымка с его рук моментально заполнила пространство, заставляя находящихся в ней людей задыхаться – ядовитый газ, разрушающий их легкие, быстро распространялся и на армию, ожидающую снаружи.

Стражи тут же вывели своего предводителя, чтобы он не надышался ядовитыми испарениями, остальные же кинулись на отступающего из шатра мага. Они быстро окружили мужчину, выставляя перед собой оружие. Сильная круговая волна магии сбила первые ряды с ног, однако откуда‐то сзади начали вылетать снаряды, взрывающиеся в воздухе и ливнем из металлической, пропитанной магией крупицы летящие в Вольдемара. Они попадали ему в глаза, заставляя ослепнуть и сбиться с ориентира, хитро придумали, отметил он про себя, не желая сдаваться.

Резкое движение, и дымка подняла мага в воздух, возвышая Хранителя над армией врага и дарующая ему время отчиститься от столь едкого и мешающего песка. Однако стоило ему открыть глаза, как он заметил, что драконий огонь, представляющий собой пушку с радиусом около пятидесяти сантиметров и длинным дулом, распыляющим алое пламя, уже направлен на него и готов произвести выстрел. Металлический песок был лишь хитрым ходом выкроить время для заряда орудия.

И он не заставил себя ждать: несколько секунд, и яростный поток огня обрушился из пушек, поглощая собой все, чего только коснулся. Армия врага, находящаяся в опасной близости с огнем начала терпеть поражение и уменьшаться – главнокомандующий отдал приказ бить на поражение, вне зависимости от потерь. Главное – достичь цели. Заковать Вольдемара в цепи и привести его к Шварцу на коленях. Единственная неудача, которую он примет, – это убийство Вольдемара.

Он затаил дыхание лишь на секунду, смотря в жерло, в самый центр неистового огня, прежде чем окутать себя дымом и успеть телепортироваться в безопасное для него место, где уже ожидал его Аглай.