Текст книги "Лана"
Автор книги: Андрей Белянин
Жанр: Ужасы и Мистика
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 6 (всего у книги 6 страниц)
Почему их было шестеро? Положим, кто-то боялся, что один человек не донесет информацию (устно или письменно), в этих случаях посылали двоих, троих, но не шестерых же! Положим, о тайне знали двое, четверо были гребцами, все-таки идти вверх по течению Волги. Но за что тогда были убиты все? И все такой страшной смертью?
Далее, почему их похоронили в их же ладье, вместо того чтобы просто закопать в степи, а лодку (вещь дорогая!) забрать себе как военную добычу. Такое захоронение больше походило на ритуальное убийство в древнеязыческом стиле и относило нас еще к тем временам, когда Волга была Ра и на таких вот ладьях безмолвные души отправлялись в царство мертвых. Не в Египте, а у нас, здесь…
Прекрасно понимая всю несостоятельность собственных фантазий, я не мог отделаться от ощущения, что двигаюсь по меньшей мере в нужную сторону, ибо эта область была запретна и неизведанна… Сны кончились, та, которую я любил, ждала от меня решения и действия вопреки своей же воле. Право отступить оставалось всегда, а вот возможность им воспользоваться таяла на глазах…
Расчет мог быть и предельно простым: ищи скрытую гору, застроенный холм, быть может, даже просто самую высокую точку вне этих четырех холмов. К тому же большинство ищет там, где считает правильным и логичным, но у древних были свои понятия о логике. Мне не хватало ни образования, ни опыта, ни практических знаний на то, чтобы самостоятельно выехать в Селитренное, точно ткнуть лопатой в нужное место и через полчаса…
Нет. Все еще проще – мне не надо искать эту могилу. И куда сложнее – мне нужно сделать так, чтобы ее не нашли другие. Те, у кого есть для этого все необходимое – люди, средства, возможности и фанатичное желание. И в противовес есть те, кто и без меня не дает им ни минуты покоя. То есть группа защитников, которые знают, где похоронен Антихрист, и берегут его прах от осквернения…
Тема закрыта. Решения нет, потому что нет аспекта моего участия. Или… я опять все понял неправильно, что тоже возможно…
Вечером того же дня меня пыталась сбить машина. Это не вызвало ни удивления, ни особого страха как нечто запланированное, ожидаемое, а поэтому даже несколько скучное происшествие. Синяя иномарка, по-моему без номеров, но могу и ошибаться, я слишком быстро слетел с тротуара в кусты, чтобы быть стопроцентно уверенным. Удивительной была лишь скорость реакции Ланы…
«Ты в порядке?»
– вспыхнула строчка sms.
«Да». —
Кое-как ухитряясь сесть, я быстро набрал ответ.
«А чего так коротко?»
«Просто меня сейчас чуть не задавили машиной на зеленый свет. Как думаешь, если я встану и еще пройдусь на красный, это будет храбростью?»
«Дураком будешь!»
– не совсем впопад ответила она, и от моего телефона явственно пахнуло гарью. Значит, на том конце провода бушевала ничем не сдерживаемая ярость. Она знала! Я попытался улыбнуться…
Вынуждены доложить еще о двух случаях со смертельным исходом. Тот же вариант бессмысленного самоубийства в водогоне. Охрана не смогла помешать или предотвратить это лишь по одной причине – те двое сами были охранниками. Ночью они молча снялись со своего поста и, как подтверждают свидетели, быстро ушли в темноту. Минут через пятнадцать-двадцать группа из шести их товарищей, вооруженных, с мощными фонарями, отправилась следом. Командир охраны утверждает, что ни у кого не было причины подозревать тех парней в бегстве или дезертирстве, они служили не первый год, как в частных агентствах, так и неоднократно командируясь в «горячие точки». Поисковая группа обнаружила их во рву с водой, головой вниз, утонувших на глубине семьдесят – восемьдесят сантиметров. Будь там толковый специалист, возможно, одного бы еще удалось откачать. Просим прислать замену и по возможности не афишировать количество смертей на кургане. Люди на пределе. Раскопки продолжаются…
Я лежал дома один на диване, закинув руки за голову и полуприкрыв глаза. Собственных мыслей не было, в памяти неторопливо прокручивался наш давний разговор с Ланой. Абсолютно не подходящий к разгадке той мифической пятой горы, и все-таки…
– Еврейская кровь – это всегда и дар и проклятие. Даже сто раз разбавленная в телах других наций, она непременно проявляет себя. Кровь народа, который был избран как хранитель Знаний. Древние иудейские традиции в этом смысле зачастую вступают в противоречие с самим зовом крови. Магия звезд – ни черная, ни белая, она первобытная! Дикая, неприрученная, первородная, естественная, как сама Земля в период становления материков, когда все еще было зыбко, все изменялось и библейский постулат: «Слово было от Бога и слово был Бог!» – имел реальную силу. Магия этого народа хранила Слово. Другие так не умели. Они боялись и себя, и Бога. Отсюда глубинный страх перед евреями и столь же глубинная, генетическая ненависть к ним. Во мне есть их кровь. Но моей крови мало, чтобы звезды снова откликнулись…
Потом я много думал об этих ее словах. Мы часто запрокидываем голову, смотрясь в звездное небо. Многие разговаривают со звездами, кое-кому они отвечают. Психбольные не в счет. Они скорее боятся звезд, не позволяя заглянуть им в свою душу. А Лана умела не только слушать, она знала, как дышать в унисон с мирозданием…
Я так не умел. Мнительность вообще плохое качество. Куда хуже, чем трусость. Это хоть как-то можно объяснить обостренным инстинктом самосохранения, и, возможно, большинство подвигов в нашей истории совершалось именно трусами, которые всего лишь отчаянно хотели жить. А мнительность убивает задолго до появления настоящей опасности, человек просто уступает напору собственных комплексов и сам лишает себя же последней надежды на спасение. Мнимый страх убивает втрое быстрее страха реального.
В этом нет никакого секрета, но это та банальная истина, постигнуть которую можно только на собственной шкуре. Ничто иное так не обостряет восприятие действительности, я почти ощущал, как некто вне меня (но являющийся мной) вел меня по центру города, где-то останавливая, где-то, наоборот, заставляя ускорить шаг, убеждая, что все будет хорошо, надо лишь дождаться ее звонка. Поэтому точечный отзвук полученной sms-ки не застал меня врасплох…
«Ты где? У меня свободна пара часов. Хочешь встретиться?»
Я вызвал такси и уже через пятнадцать минут ждал Лану в нашем кафе. Как ни парадоксально это звучит, но место, где нас мог видеть любой, где мы не скрывались и не прятались от завистливого мира, казалось, с каждой встречей еще более и более надежно хранит наши маленькие тайны.
– Как ты? – Она подставила шею для поцелуя, чуть вправо запрокидывая светлую голову.
– Нормально. Живой. Ты как?
– Вся в работе. Сплю по два-три часа в день. Еще не жалеешь, что связался со мной?
– А у меня есть выбор?
– Ну-у, – лучисто улыбнулась Лана. – Выбор всегда есть. Жизнь и смерть… разве это не самый достойный выбор? Мы совершаем его ежеминутно, даже не задумываясь, хотя, по сути, не выбираем ничего – все уже задолго выбрано твоей душой…
– Хочешь сказать, я сам знаю, когда и как умру?
– Знал! – весомо поправила она. – До твоего рождения ты знал все. Твоя душа видела свой будущий путь на земле и приняла его без ограничений. Сейчас ты можешь бороться или плыть по течению, но не изменишь предначертанного, ибо сам выбрал этот путь. А Господь за миг до твоего рождения приложил тебе палец к губам, чтобы ты все забыл. Именно поэтому у всех нас такая ложбинка на верхней губе…
– Это шутка.
– В чем-то да… Как думаешь, почему во все времена гадальщики и предсказатели пользовались такой безграничной властью над самыми просвещенными умами человечества? Потому что они помогали вспомнить.
– Не более. Просто вспомнить, что с нами будет…
– Ты бледна сегодня. – Я попытался перевести тему.
– Живот болит, спасу нет. – Лана чуть натянуто улыбнулась. – Нет, я ничем не отравилась, просто «не те дни». А до этого еще была задержка, почти неделю. Все нервы сорвала, уже думала, что…
Мы помолчали. Наверное, из всех моих знакомых она была единственной женщиной, которая настолько хотела ребенка. Без обязательств, условий, обещаний материальной помощи, клятв регистрации отношений и так далее. Все это казалось неважным и пустым на фоне того, что ей, лишенной души, Всевышний дарует высочайшую возможность создания новой жизни. Она сбережет, выносит и родит свое дитя как искупление и бесценный дар этому миру.
И я знал, что она будет этому ребенку самой лучшей мамой на свете. Поэтому посмотрел ей в глаза и, даже не касаясь ее пальцев, уверенно спросил:
– Когда ехать?
Полученные результаты исследований позволяют с уверенностью вычеркнуть из списка и второй курган. Там действительно имело место захоронение, но речь идет о захоронении животных. Возможно, прежние жители села использовали его как самый дальний и складировали туда трупы в случае падежа или внезапной болезни скотины. Мы получили достаточное количество костей крупного и мелкого рогатого скота. Человеческих останков не найдено. Металлоискатели также не подтвердили и наличие любых металлических предметов, что было бы абсолютно нелогичным для той могилы, которую мы ищем. Внутренние проблемы в группе исчерпаны, все преисполнены энтузиазма. Осознание того, что до цели осталось всего два шага, наполняет людей уверенностью. Даже местные жители стали относиться к нам не в пример спокойнее и доброжелательней. Предположительно определяем наиболее вероятный курган и приступаем к раскопу сегодня же вечером…
…Она промолчала. Нет, не игнорируя мой вопрос, но скорее не совсем веря, что я спрашиваю это серьезно. Но у меня больше не было сил ходить кругами на четко определенной длине поводка, и ее кровь все так же отзывалась холодным жжением в моих венах…
– Когда мы едем в Селитренное?
– Завтра. Ближе к ночи. Луна примет нужное положение, и звезды отзовутся, – глядя в стол, тихо прошептала она. – Нас будет только двое. Я ничего тебе не гарантирую. Найти могилу должен ты сам. Остальное…
– Я знаю, где она.
– Покажи…
Взяв красную салфетку и достав из сумки гелевую ручку, я быстро набросал приблизительный план села, потом общие контуры раскопа Сарай-Бату и отметил четыре точки курганов.
– Тут. – Я завершил рисунок четырьмя перекрещивающимися линиями. Лана вздрогнула и отодвинулась от меня. – Просто трезвый расчет и логика. Знаешь, в свое время я читал одну китайскую книгу о заставе без ворот. Так вот, древние мудрецы очень убедительно доказывают, что на самую неприступную крепость рано или поздно сыщется еще более могучее войско и возьмет их ворота приступом. На силу всегда найдется сила, на хитрость – другая хитрость, но никто не может победить то, чего нет… Это навело меня на мысль. Все знают про четыре кургана и лишь немногие про пятую гору. Но что такое гора, как не направленное стремление земли ввысь? А то, что мы ищем, является прямой противоположностью. Христос – гора, движение вверх, к свету, к небу, потому что он – Бог живой! Значит, Антихрист – гора, стремящаяся вниз, под землю, путь в темноту, в иную ипостась, к престолу иного владыки!
– Гора, растущая вниз…
– Скорее глубокая впадина, словно воронка от огромного снаряда. Я спрашивал у знакомых, они говорят, недалеко от села есть такое место. Эта ямина служит свалкой мусора, обсажена чахлыми кустами. Заметь, свалки не устраиваются просто так, грязь словно сама стремится лечь там, где ее притягивают некие токи из-под земли. Могила там. Она просто скрывается от людей всеми силами. Силами того, кто там похоронен…
Лапа допила свое вино, поставила фужер на стол, задумчиво тронула ресторанный нож с закругленным лезвием. Потом осторожно коснулась моей руки, импульс кончиков ее пальцев был предельно откровенен и краток – «я должна убить тебя».
– Сама этого хочешь?
– Нет. Вообще не хочу. Просто должна. – Она не отрывала от меня взгляда, не мигая глядя глаза в глаза.
– Помню, что человек не может не сморгнуть больше минуты, веко само вздрагивает, обеспечивая необходимую влажную смазку глазному яблоку. Лана смотрела на меня две-три минуты, и ее загнутые ресницы не вспорхнули ни разу. Потом она рывком встала из-за стола:
– Мне лучше уйти.
– Во сколько едем завтра? – не оборачиваясь, спросил я. Мне было важно только время, в том, что поездка состоится и именно я нужен ей там, сомнений не было ни на йоту.
– Еще не знаю, – улыбнулась она так, словно бы между нами не было отточенного стального холода всего лишь несколько минут назад. – Созвонимся с утра. И постарайся больше не лезть под чужие машины. Я сделала с ними все, что могла. Возможно, погорячилась. Но тебя больше никто не тронет, если сам не… Поцелуй меня.
Вкус ее губ досказал мне все остальное. Они были горько-соленые, как кровь…
Я часто задумывался, почему все основные религии вышли из пустыни? Иудаизм, христианство, ислам были дарованы кочевникам, для которых вся мудрость Великой Пустоты была естественной, словно песок под ногами. Может, только Будда уходил для просвещения в горы, но и горы в те времена были такой же необжитой пустыней.
– Да и что они искали там, Великую Пустоту? Ту, что находится внутри всего сущего и поэтому все сущее сокрыто в ней. Ты можешь населить ее своими фантазиями, странами, героями, и никому не будет тесно. Где еще так свободно и просторно парящему разуму, как не в своей собственной Пустоте, без правил, ограничений, законов… А наша степь с четырьмя курганами у забытой столицы Золотой Орды и таинственная пятая гора не были ли временным отражением пустыни, где Моисей сорок лет водил евреев? Не на той ли горе неграмотный Мухаммед получил откровения от Аллаха? Не в таких ли пещерах, подобных соляным склепам Богдо, было сокрыто тело Христа после распятия? И чем тогда пустыня на земле отлична от Пустоты вне ее…
Ведь именно здесь звездный полог небес кажется Вселенной, перевернутой над землей, словно заботливо накрытый непостижимой ладонью Бога. И когда вглядываешься в эту сияющую алмазную высь, то понимаешь не как ты мал и ничтожен, а насколько ты един со всем этим мирозданием! Которое удивительно легко умещалось в капельке влаги, сверкнувшей на миг в уголке прощающихся глаз Ланы…
Третий курган пуст. Там ничего нет. Вообще ничего. По крайней мере, так показали раскопы, хотя по показаниям приборов должно было быть как минимум железо. Думаю, это первый случай проявления аномалии. Значит, либо мы все-таки вошли в зону, либо приближаемся к ней. Ответ очевиден – остался всего один курган, его раскопки будут вестись в экстренном режиме. Удалось привлечь трех местных ребят, колхозники умеют работать лопатой. Группа находится на пределе нервных и физических сил. Срочно требуется контейнер! Гроб, или рака, с останками будет погружен в него и при соблюдении всех специальных требований в нераспечатанном виде доставлен в столицу. Гарантируем, что согласно договору любой тактильный контакт с погребенным категорически исключен. Лица, которым предстоит непосредственно укладывать груз в контейнер, имеют спецодежду и будут сразу же задержаны охраной до ваших исключительных распоряжений. Просим заранее оплатить все счета. В противном случае…
Знакомый таксист не выразил особого удивления просьбе отвезти нас в десять ночи километров за пятьдесят от города в спящее село. Всю дорогу Лана весело болтала с ним, сыпала анекдотами, искренне смеялась сама любой шутке, но ни на миг не выпускала мою руку, сжимая ладонь до боли в пальцах. Ночь в степи всегда густа, пока ты едешь в машине, и удивительно прозрачна, как только ты выходишь к куполу неба. Наверное, я нигде не знаю такой умиротворяющей пустоты, как в ночной степи, от края до края под волшебным звездопадом неба. Где еще можно чувствовать себя ближе к Богу, чем там, где его дыхание разлито в каждой травинке, каждом запахе, каждом звуке…
Мы вышли на окраине, там, где еще издали была видна белеющая гора мусорной свалки. Водитель уехал. Добираться до места предстояло пешком. Мы шли свободно, не таясь. В Селитренном горели редкие огни, но местные вряд ли гуляют по ночам в районе свалки. Те, кто ищут могилу, и те, кто ее защищают, находятся на другой стороне, и им не до нас. Одинокая парочка вдали ото всех, прячущаяся по темным углам, редко вызывает подозрение. Если нас кто-то и увидел бы, то наверняка оценил бы факт нашего присутствия исходя из рамок собственной испорченности…
Сначала Лана держала меня за руку, потом, мягко высвободившись, предпочла идти сама. И, несмотря на то что в дорогу она как современная женщина надела туфли на довольно высоком каблуке, умудрялась двигаться по мягкой земле легко и грациозно, не проваливаясь и не замедляя шаг.
В степи всегда замечаешь все детали, даже самые незначительные. Возможно, поэтому песни кочевников так длинны и так подробны – увидел, спел…
– Это здесь. – Я обернулся к ней. – Что дальше?
– А ты как думаешь?
– Ну, видимо, проводить какой-то ритуал… Мне нужно быть обнаженным?
– Бред… – раздраженно фыркнула она. – Далеко не во всех действиях нужно раздеваться. Просто пройди в середину, ты сам почувствуешь, где надо остановиться.
Ты со мной?
– Я подойду позже. Место ты найдешь сам. Оно не откликнется женщине. И хватит вопросов! Прости, что кричу на тебя… У нас меньше часа. Пожалуйста, иди, прошу…
Я подчинился. Не из страха или любопытства – сейчас в моей душе не было ни того, ни другого – и уж точно не из любви к Лане. Любовь толкала меня совсем на другие поступки, да и вряд ли мне нужно было ей это доказывать. Я не ощущал себя героем. Не думал о том, КТО или ЧТО находится внизу, под толщей земли и пластами слежавшегося мусора.
Нет ничего интересного или романтичного в походе по отходам. Более того, чем ближе я продвигался к центру, тем тяжелей и несносней становились испарения, ноги проваливались почти по колено, и хрустящее, чавкающее чрево свалки словно пыталось затянуть меня в себя, похоронить, оставить себе, как поломанную, задохнувшуюся игрушку… Здесь все жило своей жизнью, парадоксально странной и мертвой, но все равно жизнью.
Я быстро устал. Лана что-то кричала вслед, но ее голос не пробивался сквозь шипение и хрипы свалки. Здесь не могло быть могилы. Мои трезвые расчеты на деле, в реальности, оказались сплошной глупостью. Древние не могли зарыть тело в овраге или яме – в то время так хоронили только бродяг и преступников. На дне любой низменности должна скапливаться вода, труп мог быть вымыт весенним таянием снега, на его могилу было невозможно принести дары, она проседала вместе с землей, и если кто-то по-настоящему хотел бы скрыть могилу, то сделал бы это проще, например просто развеяв пепел после кремации…
Пятая гора, гора, растущая вниз, перевернутый треугольник вершиной вниз как символ Антихриста – боже, какая пустая и нелепая сказка! Я все равно пройду этот отрезок пути от края до края, после чего вернусь к Лане и признаю себя полным дураком, потому что…
– Здесь. – Я не узнал собственного голоса и даже не сразу осознал, что сам произнес это слово.
Обнаружен металлический гроб, предположительно датируемый первым веком от Рождества Христова. Уверены, что это и есть цель наших общих поисков. Останки погружены в специальный контейнер. Рабочие пользовались всеми возможными средствами защиты. Во время раскопок охрана дважды отбила атаки неизвестных фанатиков, нападавших на лагерь, пришлось применить огнестрельное оружие. Есть жертвы с обеих сторон. Лица, ответственные за погрузку гроба, ликвидированы в соответствии с вашими распоряжениями. Местная милиция начинает проявлять к нам слишком активное внимание. В ваших интересах остановить это. Мы не намерены диктовать новые условия, но напоминаем, что на данный момент груз у нас. Мы ждем пополнения счетов. В противном случае контейнер будет безвозвратно утерян…
Время остановилось. Я не мог сделать ни шагу, ноги увязли, ступни покалывало неприятными раскаленными иглами. Что-то обвилось у колена, но, возможно, мне это показалось. Сердце билось неровно, словно раздумывая над каждым вторым-третьим толчком крови. Мысли были короткими и холодно отстраненными. Могила подо мной. Она держит. Что дальше? Зачем я здесь? Чего хочу от того, кто в ней покоится?
– Не шевелись. – Лана шла ко мне, освещенная матовым серебром лунного света. Я невольно вздрогнул – ее каблучки все так же не проваливались, она словно плыла над вязкой, жадной пастью свалки, и та ничего не могла с ней поделать. – Дай руку.
Я протянул правую ладонь. Лана встала рядом и молча положила ее себе на сердце, под левую грудь. Сквозь тонкую ткань блузки я ощущал пылающий огонь ее тела. Она ничего не говорила, не произносила никаких заклинаний, но, когда острые иглы в моих ногах стали совершенно невыносимыми, я встретился с ней взглядом и понял, что она разделяет мою боль. А может быть, и берет большую половину, ведь женщины куда терпеливее нас, мужчин…
Я не мог кричать. Не было голоса. Сил не хватало даже на то, чтобы физически разомкнуть губы. Если бы не контакт наших тел, то, возможно, я бы не смог и дышать. Потом боль неожиданно стихла. Русые волосы Ланы заискрились голубоватым сиянием. Я почувствовал, как хлещущая первобытная, неуправляемая энергия поднимается по моим коленям, скользит по спине и течет через мою руку, ревущей волной устремляясь в ее сердце! Она глубоко вдохнула всей грудью и выкрикнула в небо:
– Астарда! Я не боюсь тебя-а-а…
Казалось, ее крик был услышан звездами. Их свет на миг потускнел, а потом без предупреждения взорвался безумным алмазным сиянием! Я вдруг понял, что могу дышать и моя ладонь свободна. Лана медленно оседала на моих глазах, пока не упала навзничь…
Ее лицо было белее света луны. Я не помню, какими нечеловеческими силами выбрался оттуда. Как вынес свою любимую на руках, воя, словно волк, и матерясь последними словами. Как вызвал по сотовому ночное такси и согласился уплатить сумасшедшую сумму. Как царапал землю и плакал, словно злой ребенок, справедливо наказанный родителями. Я гладил ее по лицу, уговаривал очнуться, бил но щекам, пытался делать искусственное дыхание и массаж сердца, все зря…
Она недвижимо лежала у меня на коленях. Я так и внес се на заднее сиденье машины, коротко бросив водителю:
– Спит, не буди…
Он пожал плечами. Лишь только переехав через мост, соединяющий правый и левый берег Волги, я почувствовал, что к ней возвращается жизнь. Лана проснулась, когда мы остановились у подъезда ее дома. Ее глаза играли незнакомыми доселе искрами…
– Мне надо побыть одной. Мы встретимся завтра, обещаю.
– Все кончилось? – Да.
– Все будет хорошо?
– Все будет иначе. Возвращайся, машина ждет. До завтра, милый…
Я вернулся домой, наверное, часам к четырем утра. Упал на диван, не раздеваясь, и почти сразу же провалился в сон, короткий, крепкий, целительный, без видений. Встал абсолютно выспавшийся, бодрый и полный сил. Голова ясная, и в памяти ярко запечатлен каждый миг вчерашней ночи.
По местному каналу диктор с упоением рассказывал об утренней перестрелке на проселочной дороге, взорванном фургоне, трупах, перевозке каких-то контейнеров. Солнце сияло в окно, с высоты восьмого этажа была видна белая корона кремля, бушующая зелень тополей и теплые барашковые облака.
Телефон Лапы не отвечал. Впрочем, как и всегда, это уже не вызывало у меня особой тревоги или удивления. Зайдя в ванную принять душ, я обнаружил на обеих ногах красные пятна, как от ожогов. Но они не болели и не реагировали на прикосновения.
Что же произошло с нами вчера? Неужели так буднично и незаметно может произойти процесс передачи силы от одного человека другому? Нет, я давно не ждал блещущих спецэффектов кино или мистических медитаций с парением над землей в стиле индусских йогов и тибетских монахов. Просто не думал, что это ТАК просто. Потому что тогда СТРАШНО…
Страшно быть свидетелем бытовой магии, нарушения всех мыслимых законов бытия, более того, прямым участником этого. Страшно, когда твоя любимая умирает у тебя на руках. Страшно чувствовать истлевшее дыхание могилы Антихриста под ногами, затягивающее тебя и сжигающее дотла…
Ибо если Всевышний допускает такое переливание мощи от мертвого тела живому, то к каким испытаниям Он готовит нас? Я надеялся, что вечером получу ответы на этот и на все остальные вопросы. Я ошибался. После завтрака, проверяя почту в Инете, обнаружил, что мне на ящик легло письмо от Ланы. Оно было отправлено еще вчера. То есть за два часа ДО того, как мы отправились в Селитренное на могилу…
«Раз читаешь, значит, живой. Я должна была это сделать. И не только потому, что люблю тебя. Речь о безопасности многих и многих людей. Знаю, что ты мог погибнуть, но никто другой не справился бы с такой задачей вообще. Боль пройдет, это не страшно. Получить Силу от могилы Антихриста может только мужчина. Помнишь, мы говорили о несправедливости устройства мира? Так вот, в древние времена богиня демонов Астарда пыталась по-своему перекроить мир, дать большие права слабой половине человечества, но она не смогла справиться с растущей мощью христианского Бога, а его противник скорее объединился бы с ним, чем позволил женщине быть равной мужчине. Я ничего не могла делать сама и четко знала, что обязана сделать хоть что-то! Мне был нужен тот, кто приведет меня к могиле и поможет открыть Силу. Маг, чародей, волшебник, друид, язычник, сатанист, герой – кто угодно! Но каждый из них взял бы всю Силу себе, став великим, могучим, непобедимым представителем незыблемой мужской власти. И в мире ничего бы не изменилось, а я все так же оставалась бы в вечном рабстве у Тьмы при всей иллюзорности свободы. Но есть ты. Ты пил мою кровь. Ты сам не знаешь своей силы и не пользуешься ею, хотя мог бы. Но зато тебе и не нужна Власть. Ты был идеальным проводником! Я могла только надеяться, что ты не умрешь, когда эта энергия летела сквозь тебя прямо мне в сердце. Я закрою могилу, обещаю. Ее больше не найдет ни один человек. Я не прошу прощения. У меня не было другого выхода. Если поверишь, простишь сам…»
P.S.
Мы сидели с ней в том же кафе пару дней спустя. Лапа забралась на скамью с ногами и прижалась к моей груди, как доверчивый котенок…
– Ты не оставишь меня?
– Надо подумать, – с улыбкой соврал я. – Откуда ты знала, что все произойдет точно так, как ты написала мне?
– Я многое знаю. Но… тогда это была скорее надежда, и все сбылось.
– А что ты кричала там об Астарде? Ну что ты ее не боишься…
– Это очень древняя богиня, вся темная сущность женского начала принадлежит ей. Если рассматривать мою судьбу, то, вкратце, именно она несет ответственность за все, что со мной случилось. Я была неоформившимся подростком, когда она бросила меня тем подонкам, когда я в ярости и боли продавала душу, когда на моих руках остывала их кровь… Она вела меня к могиле Антихриста, но она не знала, что я больше не буду ничьей слугой. Теперь у меня достаточно Силы, чтобы самой отвечать за свою судьбу… Мне никто не вернет душу. Но больше никто и не добьется от меня покорности!
– Значит, я был нужен тебе только как… живой переходник?
– Да. Нет. Оба ответа правильны. Как сам чувствуешь, не умом, сердцем?
Ответ мог быть только один. Любовь, как и Вечность, неисчерпаема, но Любовь всегда на шаг впереди. Путь не заканчивается никогда, иначе он просто становится расстоянием между двумя точками… Влтавин на золотой цепочке играл полупрозрачными гранями, гипнотизируя и притягивая. Все ли было сказано?
Я не люблю вопросов без ответа.
Дождись меня, Лана…
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.