Текст книги "Семь «почему» российской Гражданской войны"

Однако в Северо-Кавказском регионе серьезное значение имел национальный фактор. Горское население нейтрально или сочувственно относилось к советской власти, в том числе в связи с земельным вопросом. 3-й съезд народов Терека принял решение о ликвидации «сунженского клина» – казачьих станиц на бывших ингушских землях. Острейшие противоречия существовали и на территории Чечни. Северный Кавказ после его формального занятия белыми продолжал оставаться очагом постоянной напряженности, жестокой борьбы и серьезного отвлечения сил в белом тылу в решающий период «похода на Москву».

Астраханское войско, как уже отмечалось, утратило свою территорию еще в самом начале Гражданской войны. Вплоть до окончания войны оно оставалось единственным войском, земли которого прочно контролировались красными. Есть основания полагать, что станичное астраханское казачество смирилось с ситуацией, поскольку на занятой красными территории войска в 1918 г. не было восстаний. Здесь, как и в каждом войске, существовал определенный процент активных противников большевистской власти, которые участвовали в борьбе на протяжении всей Гражданской войны. С образованием весной 1918 г. крупного антибольшевистского очага на Дону группа астраханских офицеров и чиновников во главе с князем Д.Ц. (Д.Д.) Тундутовым, исполнявшим обязанности Войскового атамана, прибыла на Дон и попыталась воссоздать управление Астраханского войска и его воинские части. Тундутов сформировал новое правительство и стал формировать Астраханскую армию, командующим которой стал генерал-лейтенант А.А. Павлов. Летом 1918 г. удалось сформировать две бригады. Эти силы действовали с переменным успехом. Осенью 1918 г. общая численность астраханских частей достигла 2000 штыков и шашек. Однако под Царицыном астраханцев разгромила дивизия Д.П. Жлобы, причем астраханская пехота была почти полностью уничтожена, а пленные подверглись зверской казни.

К ноябрю 1918 г. по соглашению между астраханским Войсковым правительством и атаманом Красновым в состав Донской армии вошел Астраханский корпус общей численностью до 4000 штыков и шашек, который был укомплектован, прежде всего, калмыками и иногородним населением Донской области, военнопленными. Собственно астраханских казаков в корпусе было не более 12 %. Донское командование разыскивало природных астраханских казаков в обозах и в тылу. В период с ноября 1918 по февраль 1919 г. корпус принимал участие в наступлении на Царицын и обороне Донской области с юго-востока, действуя в сальских и манычских степях, однако к концу февраля 1919 г. перестал существовать. Остатки корпуса в начале марта 1919 г. были отведены руководством ВСЮР в тыл и переформированы в конную бригаду, основу которой составили калмыки. Сторонник германской ориентации и калмыцкий националист князь Тундутов в феврале 1919 г. был сменен на атаманском посту проденикински настроенным Н.В. Ляховым.

Одновременно астраханцы боролись с большевиками и на территории Уральского войска, куда их часть отошла после поражения астраханского восстания в январе 1918 г. Действиями этой группы руководил есаул Н.К. Сережников. Осенью 1918 г. в Гурьеве были сформированы Астраханский казачий дивизион и пластунский батальон общей численностью до 600 штыков и шашек. Эти части в составе Уральской армии действовали на подступах к Астрахани, одновременно обороняя главную тыловую базу уральцев – город Гурьев. Весной 1919 г. из астраханцев был сформирован Освободительный отряд полковника Сережникова (до 2000 штыков и шашек и до 8 орудий), задачами которого стали освобождение территории Астраханского войска и активные действия против Астрахани. Таким образом, астраханцы в условно выделяемый нами автономный период в отсутствие собственной базы сражались в рядах Донской и Уральской армий.

Осенью 1918 г. красные попытались овладеть Уральском, в боях участвовали формирования под командованием легендарного В.И. Чапаева. Расположенное уступом впереди Восточного фронта белых Уральское войско находилось на периферии антибольшевистских фронтов, поэтому после ухода белых из Поволжья красные получили возможность нанести удар по уральцам. С октября 1918 г. уральцы действовали в составе Юго-Западной армии генерал-лейтенанта А.И. Дутова при оперативной самостоятельности. Уральцы признали приход к власти адмирала А.В. Колчака и подчинились ему как Верховному правителю. 24 января 1919 г. после ожесточенных боев Уральск пал. Положение уральцев являлось непростым и с географической точки зрения – в их тылу были лишь безводные степи и Каспийское море, поэтому в случае неудачи легкого пути отступления не было и поражение грозило гибелью участникам борьбы, если не от красных, то от погодных условий, что и случилось зимой 1919/20 г.[541]541
  Подробнее о борьбе уральских казаков см.: Фокин Н.И. Финал трагедии. Уральские казаки в ХХ веке. М., 1996.


[Закрыть]

Гражданская война в Уральском войске отличалась большим ожесточением. Начальник штаба Отдельной Уральской армии генерал-майор В.И. Моторный, оказавшись в советском плену, показал: «Озлобленные поступками красных, имевшими, например, место в п.[542]542
  Название населенного пункта в документе пропущено.


[Закрыть], где были вырезаны оставшиеся после отхода казачьих частей до 50 стариков и старух, сожжением поселков и хуторов, разрушением церквей, добиванием раненых, – казаки в свою очередь часто, взяв пленных, расстреливали на месте всех коммунистов, а с остальных снимали верхнюю одежду. Последнее объясняется недостатком обмундирования и обуви в армии. Часть пленных разбиралась казаками по поселкам для полевых работ (этим в огромном большинстве жилось хорошо); другая часть содержалась в лагерях, работая по постройке окопов и разгрузке Гурьевской пристани. Бегство из плена достигало огромных размеров. Благодаря эпидемии тифа, многие из пленных погибли»[543]543
  РГВА. Ф. 6. Оп. 4. Д. 582. Л. 124.


[Закрыть].

В Оренбуржье события во второй половине 1918 г. развивались следующим образом. Освобождение территории войска от большевиков шло с двух сторон: на юге оно осуществлялось повстанческими отрядами оренбургских казаков, а на севере – соединенными силами казаков и частей восставшего против большевиков Отдельного Чехословацкого стрелкового корпуса. По возвращении в Оренбург Дутов признал власть Комуча и вскоре побывал в Самаре. Затем атаман отправился в Омск – столицу Временного Сибирского правительства. Эта поездка привела к острому конфликту Дутова с Комучем, члены которого посчитали визит атамана в Омск едва ли не враждебным шагом и лишили Дутова данных ему ранее полномочий. Между тем оренбургский атаман придерживался своей собственной политической линии, присматривался к тем политическим силам, которые его окружали, а порой и заигрывал и с теми и с другими, стремясь добиться максимальных выгод для своего войска. Скудные материальные возможности подчиненного ему региона вынуждали Дутова лавировать, стремясь получить помощь отовсюду, а сама территория Оренбургского казачьего войска летом 1918 г. оказалась разделена между самарским и омским правительствами. 12 августа на фоне развивавшегося конфликта с Комучем Дутов пошел на беспрецедентный шаг – автономизацию территории войска, значительно укреплявшую его позиции как атамана. Было провозглашено образование в составе Российской федеративной республики (как будущей формы государственного устройства, утвержденной всеми Войсковыми кругами) особой Области войска Оренбургского[544]544
  РГВА. Ф. 40327. Оп. 1. Д. 16. Л. 51–51об.


[Закрыть]. Принятие указа 12 августа было проявлением стремления лидеров казачества оградить войско от внешних опасностей и непродуманных решений того или иного правительства (самарского или омского). Автономизация делала Дутова более независимым от давления со стороны Комуча, позволяя на равных вести переговоры с представителями Самары.

Летом 1918 г. главной задачей атамана А.И. Дутова в военном отношении стало освобождение всей территории войска, однако до конца сентября 1918 г. эта задача решена не была. На войсковой земле к осени 1918 г. оставался крупный форпост красных – город Орск. Период августа – сентября 1918 г. на фронтах Оренбургского казачьего войска характеризовался попытками оренбуржцев взять Орск, но для блокирования Орска имевшихся у Дутова сил было явно недостаточно. С переменным успехом шли бои и на ташкентском направлении. Разведка доносила, что красные здесь усиливаются. По взятии Орска Дутов предполагал развить наступление на Актюбинск и ликвидировать весь южный фронт, но его ликвидация могла быть достигнута лишь в случае полного освобождения от красных всего Туркестана, на что, учитывая колоссальную площадь этого региона, были необходимы весьма значительные силы. Такая задача была для оренбуржцев непосильной, на какую-либо стороннюю помощь, за исключением снабжения, рассчитывать не приходилось. Осенью бои с переменным успехом шли на участке между Илецкой Защитой и Актюбинском.

Вопрос со взятием Орска затянулся до самого конца сентября 1918 г., а уже в начале октября в связи с крушением Поволжского фронта на севере образовался Бузулукский фронт, ставший главным для оренбуржцев. «Мы совершенно не имеем обмундирования и белья, и полки наши одеты отвратительно, и тем не менее вот уже три месяца мы деремся без всякой посторонней помощи. У нас не было ни чехословаков, ни добровольцев, ни солдат; все делается исключительно казачьими руками», – писал Дутов[545]545
  РГВА. Ф. 39617. Оп. 1. Д. 45. Л. 5.


[Закрыть].

Однако белое командование с огромным трудом могло получить казачьи части на неказачьи фронты. В сентябре 1918 г. в переговорах начальника полевого штаба Поволжского фронта полковника С.А. Щепихина с управляющим военным ведомством Комуча генерал-майором Н.А. Галкиным прозвучали следующие оценки: «Нам нужна [в] значительном количестве конница, мы имеем рядом с собой два казачьих войска, но, чтобы получить одну сотню, необходимо неделями вести дипломатические переговоры, это надо учитывать, ибо командующий должен только приказывать, а не вести переговоры. Желательно у Вас [в] Уфе, теперь же [в] Уфе поставить этот вопрос перед представителями обоих войск…»[546]546
  РГВА. Ф. 39551. Оп. 1. Д. 1. Л. 62.


[Закрыть] В дальнейшем ситуация практически не изменилась.

17 октября 1918 г. из оренбургских и уральских казачьих частей была образована Юго-Западная армия, командующим которой стал сам Дутов, уже в чине генерал-лейтенанта. Осенью 1918 г. по освобождении территории войска большинство казаков посчитали свою задачу выполненной и стремились разойтись по станицам, чтобы заняться хозяйством. Это, конечно, не способствовало успехам на фронте.

Одним из первых после омского переворота 18 ноября 1918 г. атаман Дутов признал власть адмирала А.В. Колчака, политическую позицию которого разделял. Однако именно Оренбургское войско больше других пострадало от последствий этого переворота. В Оренбурге противники Дутова и Колчака – деятели партии эсеров, лидеры национальных окраин и представители оппозиции Дутову в лице командующего Ташкентской группой войск полковника Ф.Е. Махина и атамана 1-го военного округа Оренбургского войска К.Л. Каргина готовили заговор против Дутова, одним из далеко идущих последствий которого могло стать воссоздание уже ликвидированного Комуча и раскол антибольшевистского лагеря на Востоке России. Случайно заговор был раскрыт, и вооруженный переворот не удался[547]547
  Подробнее см.: Ганин А.В. Атаман А.И. Дутов. С. 268–291; Он же. Адмирал А.В. Колчак и партия социалистов-революционеров: военно-политическое противоборство в ноябре-декабре 1918 г. // Военный комментатор. Военно-исторический альманах (Екатеринбург). 2009. № 1 (8). С. 21–37.


[Закрыть]. Однако впоследствии, в феврале 1919 г., башкирские части под влиянием участника заговора, лидера башкир А.-З. Валидова перешли на сторону красных.

На территории Сибирского казачьего войска главной движущей силой, освободившей этот регион от красных, были чехословаки, участники подпольных организаций и добровольцы (в ряды которых поступали и казаки), а самостоятельные казачьи выступления, по всей видимости, играли вспомогательную роль. В ряде центров таких, как Павлодар и Усть-Каменогорск, казаки совместно с подпольщиками приняли участие в свержении большевистской власти. Формировались станичные дружины, часть из которых была стянута в города. Разумеется, эти формирования носили самоохранный характер, не имея ни дисциплины, ни слаженности, ни цели бороться с большевиками за пределами не только войска, но и уезда. С освобождением своей округи такие отряды расходились по домам. Частично войсковой администрации удалось использовать дружинников в качестве территориальных частей, но для антибольшевистской борьбы эти формирования практически никакой пользы не несли. Помимо дружин самоохраны в войске существовали и партизанские отряды. Наиболее известны были отряды есаулов Б.В. Анненкова и И.Н. Красильникова, численностью в несколько сотен бойцов каждый. Эти отряды не были укомплектованы по принципу войсковой принадлежности, к популярным атаманам шли и казаки и неказаки, нижние чины и офицеры, учащаяся молодежь. Отряд Красильникова действовал в Западной и Восточной Сибири, отряд Анненкова – в Западной Сибири, на Урале, а позднее и в Семиречье[548]548
  Подробнее об участии сибирских казаков в свержении большевиков см.: Шулдяков В.А. Гибель Сибирского казачьего войска. М., 2004. Кн. 1: 1917–1920.


[Закрыть]. Формировались и штатные казачьи части, сведенные к концу 1918 г. в отдельную Сибирскую казачью бригаду под командованием полковника А.И. Белова. Впрочем, в условиях отсутствия линии фронта вблизи войсковой территории мобилизационные усилия сибирского казачества в 1918 – начале 1919 г. нельзя назвать значительными.

В отличие от боевой работы, политическая активность представителей Сибирского войска была достаточно велика. Войсковая столица, Омск, стала уже в 1918 г. одновременно и столицей белой Сибири, что обусловило в определенной степени «придворный» статус сибирской войсковой администрации и офицерства. В июле 1918 г. на 4-м Войсковом круге Войсковым атаманом был избран генерал-майор П.П. Иванов-Ринов. Не случайно именно сибирские казачьи офицеры полковник В.И. Волков, войсковые старшины А.В. Катанаев и И.Н. Красильников составили ту самую «переворотную команду», которая 18 ноября 1918 г. привела к власти адмирала А.В. Колчака, ставшего Верховным правителем и Верховным главнокомандующим. Таким образом, представители сибирского казачества являлись не только одной из опор белого режима, но и движущей силой, приведшей к его установлению.

Семиречье к осени 1918 г. было изрезано линией фронта, впрочем, линия эта была достаточно условной, поскольку заставы и разъезды располагались в населенных пунктах. Как и другие войска, Семиреченское столкнулось с проблемой острой нехватки офицерских кадров. В декабре 1918 г. из района Семипалатинска в Семиречье прибыли части Партизанской дивизии Б.В. Анненкова (1800 штыков, 1770 шашек, 6 орудий). Задачей Анненкова была ликвидация красноповстанческого центра в белом тылу, в районе села Черкасского («Черкасская оборона»), а затем наступление на Верный. Однако анненковцы увязли в боях и до осени 1919 г. не смогли ликвидировать черкасскую группировку красных.

Семиреченский атаман А.М. Ионов в конце 1918 г. решил оказачить Семиречье, заселенное в значительной степени столыпинскими переселенцами и местным киргизским населением. Старожилы записывались в войско, однако крестьяне-новоселы выступили против. Подобная мера не привела к усилению войска, как рассчитывал Ионов, а лишь обострила и без того существовавшие противоречия. Кроме того, произошел конфликт между Ионовым и Анненковым, приведший в конце концов к решению Колчака отозвать Ионова из Семиречья.

Активное участие в Гражданской войне приняли и енисейские казаки. В июне 1918 г. они восстали на юге Енисейской губернии против большевиков, политики продовольственной диктатуры и контрибуций. В 1918 г. в Красноярске были сформированы 2 конных полка[549]549
  Подробнее см.: Паршуков В.А. «В чисто казачьих офицерах, которые могли бы… служить… примером, ощущается крайний недостаток» // Белая армия. Белое дело (Екатеринбург). 2013. № 21. С. 71–83.


[Закрыть] и батарея, принявшие участие в боях на Урале и в подавлении восстаний в Сибири. Осенью 1918 г. началось минусинское восстание, которое сумели подавить небольшие казачьи отряды (в общей сложности до 600 человек), сталкивавшиеся порой с десятитысячными толпами крестьян. Кроме того, по инициативе штабс-капитана А.П. Кайгородова на Алтае в 1919 г. было создано Алтайское казачье войско, основу которого составил партизанский отряд капитана Д.В. Сатунина, ставшего Войсковым атаманом. Белые продержались в этом удаленном районе до весны 1921 г.

С освобождением от красных Восточной Сибири, Забайкалья и Дальнего Востока возродились Иркутское, Забайкальское, Амурское и Уссурийское казачьи войска. Летом 1918 г. прошла мобилизация казачьего населения Иркутской губернии. Основной задачей дальневосточного казачества стала борьба с партизанским движением в белом тылу. Одно из самых маленьких войск, Иркутское, смогло выставить один полк (численностью в разные периоды 480–660 человек[550]550
  Романов Г.И., Новиков П.А. Казачество Иркутской губернии в Гражданской войне. С. 50, 59.


[Закрыть]), Забайкальское войско выставило дивизию, Амурское и Уссурийское – по бригаде. 14 ноября 1918 г. был образован отдельный Восточный казачий корпус, а 8 декабря 1918 г. Г.М. Семенов провозгласил себя командующим Отдельной Восточно-Сибирской армией, объединившей формирования забайкальских, амурских и уссурийских казаков. Нельзя не отметить, что атаман Г.М. Семенов в своей политике ориентировался на Японию. Атаман опирался на лично преданных ему чинов Особого Маньчжурского отряда. В ноябре 1918 г. дальневосточные казачьи войска заключили союз и избрали Семенова своим Походным атаманом. При поддержке Японии, не заинтересованной в централизации власти в России, дальневосточные атаманы проводили откровенно сепаратистскую политику, получившую название «атаманщины».

Атаман Семенов позже других атаманов признал власть адмирала Колчака. 23 ноября 1918 г. он отказался признать Колчака Верховным правителем и предложил на этот пост кандидатуры генералов Деникина, Д.Л. Хорвата и Дутова. Возможно, это произошло под влиянием японцев, негативно воспринявших установление сильной власти на Востоке России. По другой версии имело место простое недоразумение. В связи с тем, что «переворотная команда» в Омске была предана весьма формальному Чрезвычайному военному суду (с целью легализовать переворот), в ходе которого оправдана, Семенов, не владея информацией, потребовал отмены суда и высылки обвиняемых в Забайкалье.

Попытка Колчака подчинить Семенова силой натолкнулась на серьезное сопротивление японского командования. Лишь к 25 мая 1919 г. инцидент был исчерпан. Семеновцы воевали против партизан на Амурском фронте, в Приморье и Иркутской губернии, не занимавшие штатных должностей офицеры по приказу Семенова были направлены в Омск. В то же время на Восточный фронт ни он, ни атаманы соседних Амурского и Уссурийского войск И.М. Гамов и И.П. Калмыков, несмотря на обещания[551]551
  См., напр.: Атаман Семенов. Вопросы государственного строительства. Сб. док. и мат. Чита, 2002. С. 19.


[Закрыть], так и не выставили ни одной части.

Период интеграции с Белыми армиями и фронтами

Завершение автономного периода борьбы казачьих войск с красными в конце 1918 – начале 1919 г. имело свои объективные причины. Первый год боевых действий показал невозможность их ведения силами одного лишь казачества, которое к тому же не стремилось к ликвидации советской власти за пределами своих регионов. Между тем лидеры белых за 1918 г. заметно укрепили свои позиции, сумев объединить вокруг себя разнообразные силы. Наконец, в первой половине 1919 г. в белом лагере удалось прийти к единому командованию. В этой ситуации казачество не могло по-прежнему оставаться в стороне от общероссийского течения и демонстрировать свою особость. Тем не менее склонность к автономизму, сепаратизму, атаманщине была присуща казачеству и на поворотном для судьбы России этапе совместной с белыми борьбы против большевиков, который в основном ограничен периодом 1919–1920 гг.

Потери, которые понесло казачество в период 1917–1922 гг., представляются довольно значительными. Очевидно, что Гражданская война по сравнению с Первой мировой потребовала от казачества существенно бо仝льших жертв, о которых до сих пор нет точных статистических данных. Связано это в значительной степени с тем, что сами боевые действия велись на казачьих территориях. К примеру, донская станица Нагавская (2-й Донской округ) за период Первой мировой войны потеряла 6 человек убитыми и 30 ранеными, тогда как в Гражданскую войну – 270 человек убитыми и 80 % мужского населения ранеными[552]552
  Holquist P. Making War, Forging Revolution. P. 282.


[Закрыть]. Донская артиллерия в годы Гражданской войны потеряла 52 офицера, тогда как в годы Первой мировой – только 6 офицеров[553]553
  Волков С.В. Трагедия русского офицерства. С. 197.


[Закрыть].

Массовое участие казачества в антибольшевистском движении обусловило враждебное отношение представителей советской власти ко всему сословию. Документально эта политика была зафиксирована в секретном циркулярном письме Оргбюро ЦК РКП(б) партийным организациям Дона и Приуралья от 24 января 1919 г., согласно которому планировалось «провести беспощадный массовый террор по отношению ко всем казакам, принимавшим какое-либо прямое или косвенное участие в борьбе с Советской властью», а также поголовное истребление богатых казаков. Так или иначе, против советской власти боролось, а следовательно, подлежало уничтожению, почти все казачество.

Расплывчатость ключевых формулировок этого документа допускала весьма широкую их трактовку. Также предполагалось уравнять казаков и иногородних и осуществить массовое переселение крестьянской бедноты на казачьи земли. Письмо было оперативно разослано на места, став одним из основных свидетельств законодательного оформления большевистским режимом политики насильственного расказачивания[554]554
  Публикацию документа см.: Филипп Миронов. Тихий Дон в 1917–1921 гг. М., 1997. С. 137–138.


[Закрыть].

16 марта 1919 г. пленум ЦК РКП(б) приостановил действие этого постановления[555]555
  Там же. С. 164.


[Закрыть], но документ попал к белым. В белой Сибири он был опубликован в приказе начальника штаба Верховного главнокомандующего № 334 от 17 апреля 1919 г. и вслед за этим получил самое широкое распространение в белой пропаганде, что явно способствовало дискредитации советских порядков и мобилизации казачества в белые армии[556]556
  См., напр.: Кровожадный приказ большевиков // Оренбургский казачий вестник. 1919. № 75. 29.04. С. 1–2; Большевистский секретный приказ // Курганская свободная мысль. 1919. № 93. 04.05. С. 2; Кровожадный приказ большевиков // Утро Сибири (Челябинск). 1919. № 93. 07.05. С. 3.


[Закрыть].

При этом Донское бюро РКП(б) пыталось продолжать прежнюю террористическую линию. В решении Донского бюро, принятом не позднее 21 апреля 1919 г., прямо говорилось, что «существование донского казачества… стоит перед пролетарской властью неизменной угрозой контрреволюционных выступлений», что «ставит насущной задачей вопрос о полном, быстром и решительном уничтожении казачества как особой бытовой экономической группы, разрушении его хозяйственных устоев, физическом уничтожении казачьего чиновничества и офицерства, вообще всех верхов казачества, активно контрреволюционных, распылении и обезвреживании рядового казачества и о формальной ликвидации казачества»[557]557
  Филипп Миронов. Тихий Дон в 1917–1921 гг. С. 184–185.


[Закрыть]. Такова была большевистская программа действий в отношении казачества, которая, надо сказать, последовательно реализовывалась.

Репрессивные меры применялись самым активным образом. Например, только в Вешенском районе, где затем произошло антисоветское восстание, красными, по официальным данным, были расстреляны около 600 человек[558]558
  Там же. С. 187.


[Закрыть]. Предпринимались и иные способы расказачивания. В некоторых местах запрещалось употребление слова «казак». Станицы и хутора по требованиям иногороднего населения начинали преобразовываться в волости и деревни. Впоследствии для дробления казачьих регионов менялось административно-территориальное деление.

5 июня 1919 г. на заседании Оренбургского губкома РКП(б) обсуждался вопрос об уничтожении всех казаков «свыше 45 лет, не имеющих сыновей в Красной армии и не стоящих на стороне Советской власти», большинство членов комитета высказалось «за». Впрочем, данных о применении этой меры на практике нет, но характерна постановка вопроса.

Однако даже в рядах РКП(б) постепенно появлялось понимание ошибочности политики, проводимой в отношении казачества. В.А. Антонов-Овсеенко писал 18 июля 1919 г. в ЦК: «Вы не учли всей силы казачьих традиций на Дону и в Кубани. Вы решили идти напролом. Тов. [Х.Г.] Раковский рассказывал мне, что вами было решено искоренить казачество, вселив на казачьи земли бедноту из центра, уничтожив всякую тень казачьих привилегий. Вы не учли соотношения сил, не попытались пойти на соглашение с трудовым казачеством. Вы бросили армии в поход под знаменем, вызвавшим против нас почти поголовное восстание на Дону и почти поголовный подъем кубанцев. Вот основная причина нашего временного поражения на юге, и эта причина создана вами»[559]559
  РГВА. Ф. 245. Оп. 8. Д. 3. Л. 206об.


[Закрыть].

Уже в 1919 г. большевики поняли бесперспективность политики беспощадного террора против казачества и взяли курс на его раскол. Однако часть казачества по-прежнему поддерживала белых. По имеющимся отрывочным данным, только из станицы Донецкой в 1919 г. с Дутовым ушли 5 офицеров, 2 военных чиновника и 708 казаков, из Верхне-Павловской – 3 офицера и 131 казак, из Капитоновской – 130 казаков[560]560
  ГАОО. Ф. Р-1912. Оп. 1. Д. 30. Л. 9, 74, 156.


[Закрыть]. За период Гражданской войны в Оренбургском казачьем войске было сожжено, разграблено и разрушено 16 станиц, уничтожено не менее 4110 дворов[561]561
  См., напр.: ГАОО. Ф. Р-1912. Оп. 2. Д. 23. Л. 353; Орский вестник. 1918. № 17. 08.11. С. 2.


[Закрыть]. Население Оренбургской губернии, значительную часть территории которой занимало Оренбургское казачье войско, в результате боевых действий, голода, миграций с осени 1917 по весну 1923 г. сократилось на 32,2 %, исчезли 27,1 % крестьянских и казачьих хозяйств[562]562
  Урал и Прикамье (ноябрь 1917 – январь 1919). Док. и мат. / под ред. М.С. Бернштама. Париж, 1982. С. 230.


[Закрыть].

Серьезным фактором, обострившим Гражданскую войну в казачьих областях, стали масштабные потери гражданского населения этих территорий. Казачество являлось единственной в стране организованной и многочисленной социальной группой, представители которой были настроены антибольшевистски, обладали боевым опытом, военной подготовкой и отлаженной внутренней организацией. Для красных это был серьезный противник. Впрочем, еще в ходе Гражданской войны большевики осознали невозможность подчинить казачество исключительно насильственным путем. В апреле 1919 г. при освобождении белыми территории 1-го военного округа Оренбургского казачьего войска, занятого красными с января 1919 г., выяснилось, что большевики практически не расстреливали казаков, «особенных безобразий не чинили», в результате чего казаки стали более лояльны к красным и менее склонны к поддержке белых[563]563
  Гражданская война в Оренбуржье 1917–1919 гг. Док. и мат. Оренбург, 1958. С. 303, 307.


[Закрыть]. Командир II Оренбургского казачьего корпуса генерал-майор И.Г. Акулинин в рапорте командующему армией от 25 апреля 1919 г. указал на отсутствие «особенно сердечного отношения со стороны “родных станичников” к казачьим частям»[564]564
  Там же. С. 308.


[Закрыть].

Некоторое смягчение казачьей политики РКП(б) произошло после Вешенского восстания, начавшегося в тылу 8-й и 9-й красных армий 11 марта 1919 г. вследствие особенно жестокой антиказачьей политики большевиков на Верхнем Дону. 16 марта действие январского письма было приостановлено[565]565
  Филипп Миронов. Тихий Дон в 1917–1921 гг. С. 164.


[Закрыть]. В начале апреля соответствующие указания были доведены Реввоенсоветом Южного фронта до РВС армий и ревкомов Донской области. Однако старый документ вскоре сменила резолюция Донбюро РКП(б), утвержденная 22 апреля в ЦК партии. На Дон в массовом порядке требовалось переселить население северных и центральных губерний. Как вариант – переселение казаков вглубь России[566]566
  Там же. С. 184–186.


[Закрыть]. Лишь в начале осени 1919 г. на фоне успехов белых наметилось кардинальное изменение политики советской власти в отношении казачества, в том числе в связи с расследованием причин Вешенского восстания. Впрочем, это было скорее тактическим ходом.

Подчинение Донской армии добровольческому командованию стало приносить свои плоды. В марте 1919 г. донцы при поддержке присланных Деникиным кубанских частей отбили два наступления красных на Новочеркасск. В мае было отражено наступление на Ростов. Тогда же началась операция Кавказской армии генерал-лейтенанта П.Н. Врангеля против Царицына. Задачей собственно донских формирований (I, II, III Донские корпуса) было соединение с верхнедонскими повстанцами, вынужденными бороться в тяжелейших условиях (восстание на Верхнем Дону началось еще в марте 1919 г.). 7 июня конница генерал-майора А.С. Секретева прорвалась на соединение с верхнедонцами, что способствовало успехам белых в наступлении на Москву.

Донская армия развивала наступление на север, справа и слева наступали Кавказская и Добровольческая армии. К 30 июня Донская область и даже юг Воронежской губернии были под контролем донцов. 1 июля пал Царицын, Кавказ оказался отрезан от советского центра. Далее донцы должны были наступать в направлении на Тамбов – Елец.

На стороне белых было значительное превосходство в коннице, однако в полной мере этим важным преимуществом они не воспользовались. Практически единственной яркой страницей истории белой конницы стал знаменитый конный рейд IV Донского корпуса генерала К.К. Мамантова по красным тылам (Тамбов – Козлов – Елец – Воронеж). Целый месяц Мамантов наводил панику, нарушал коммуникации, раздавал населению оружие в большевистском тылу. 18 августа пал Тамбов, 28 – Лебедянь, 1 сентября – Елец, 11 сентября – Воронеж. Но из-за традиционной склонности казаков к самоснабжению и захвату военной добычи Мамантов не смог реализовать все предоставившиеся ему возможности[567]567
  Подробнее см.: Донская армия в борьбе с большевиками. М., 2004.


[Закрыть]. А некоторые представители белого командования даже считали рейд преступным[568]568
  Махров П.С. В белой армии генерала Деникина. СПб., 1994. С. 95.


[Закрыть]. Розданное населению Тамбовской губернии оружие сыграло свою роль уже позже, в ходе Антоновского восстания 1920–1921 гг.

С расширением территории ВСЮР значение казачества в их рядах стало снижаться. К 20 сентября 1919 г., когда армии Деникина были на пути к Москве, в их рядах, по данным советской разведки, числились 183 тысячи человек, из которых 48,5 % составляли добровольцы (88 750 нижних чинов и офицеров), 33,5 % донские казаки (61 300 нижних чинов и офицеров) и 18 % кубанцы и горцы (32 950 нижних чинов и офицеров)[569]569
  РГВА. Ф. 11. Оп. 5. Д. 590. Л. 1.


[Закрыть]. Таким образом, в сравнении с 1918 г. казаки перестали быть основой белых сил, хотя их совокупный процент превышал половину сил Деникина. Позднее, когда белые стали откатываться в казачьи области, процент казаков в их рядах вновь возрос.

В сентябре 1919 г. силами II Донского корпуса было остановлено контрнаступление частей РККА на Дон, начавшееся в августе. В октябре Донская армия всеми силами перешла в общее наступление на Москву. Однако к концу месяца инициативу перехватил противник. Председатель РВСР Л.Д. Троцкий учел особенности казачьей психологии и предложил план наступления на воронежском направлении (Воронеж – Харьков – Каменноугольный бассейн), позволявшем выйти к Северному Кавказу через крестьянские губернии, тогда как советский главком С.С. Каменев предлагал наступать с Волги на Царицын и далее на Кубань, как базу Деникина, по казачьим землям. Вариант Каменева теснее сплачивал Деникина и казаков, вариант Троцкого разобщал их, разрубая в случае успеха казачьи Донскую и Кавказскую армии и Добрармию.

Переход к реализации плана Троцкого принес успех. 20 октября пал Орел, 29 октября красные вошли в Воронеж, 17 ноября был занят Курск, 12 декабря пал белый Харьков. Фронт Деникина оказался расколот на две части – казачью и добровольческую. В середине декабря конница Б.М. Думенко прорвалась в богучарском направлении, а Донская армия была вынуждена отходить за Донец. Для успешной борьбы с казачьей конницей красные создали во второй половине 1919 г. собственную стратегическую конницу.