Текст книги "Подвиг в прайс не забьешь"

В общем… Даже начало всей этой операции предполагало быть «веселым и занимательным» – память на всю жизнь! На хрена только она нужна, такая память?!

Когда загудел мощный ревун сирены и аппарель плавно пошла вниз, Андрей, который прыгал последним в своей группе, обернулся и посмотрел на оставшуюся «десятку» Стара. Бойцы уже встали с жестких лавок и в последний раз проверяли все свое хозяйство – они прыгали ровно через пять минут…

…Вот зажглась зеленая лампочка, и группа Комара ринулась к черной пропасти. Они должны были приземлиться максимально близко, поэтому и прыгали не цепочкой, как это обычно бывало на тренировках, а всей группой одновременно, как это делают на соревнованиях, во время показательных прыжков…

Тугой холодный ветер мощно ударил в грудь, перевернул Андрея несколько раз, пытаясь своими сильными щупальцами вырвать из рук рюкзак. Но лейтенант вцепился в этот брезентовый мешок так, что оторвать его сейчас от него не смогли бы, наверное, даже танком! Иначе было нельзя! Простой инстинкт самосохранения! Если выпустить рюкзак, то заплетешься в его двухметровых фалах, и тогда все – finita la comedia… Кое-как справившись с вращением, Андрей стабилизировал свое падение и посмотрел вниз, пытаясь разглядеть под собой хоть что-нибудь. Да где там! Ночи в этих широтах такие, что кажется порой, что ты попал в бочку с мазутом или смолой – не видно вообще ни хрена!

«…Готу и Гранду, наверное, сложнее всего! – пронеслась мысль. – Они и сами тяжелые, и груз у них потяжелее, чем у всех будет!.. Ну, ничего! Мужики они опытные – справятся!..»

Высотомеры их парашютных систем были установлены на 1000 метров. Никаких пижонских выходок, как это случалось иногда с Андреем под настроение на тренировочных прыжках, здесь не должно было быть ни в коем случае – слишком высока была цена ошибки! А поэтому… Шесть с половиной минут свободного падения, а потом около двух с половиной минут уже под куполом, пытаясь при приземлении ничего себе не сломать и не попасть никому при этом в зубы…

Шесть с половиной минут… Это много или мало? В сущности – мало! Но, когда пролетаешь за одну минуту около шестисот метров и знаешь, что единственный твой шанс не разбиться в лепешку – это исправная автоматика и вовремя раскрытый купол парашюта, и ты ждешь этого момента каждой клеточкой своего организма, то даже одна минута кажется вечностью!..

А потом происходит совершенно обратное, когда купол уже раскрыт над твоей головой! Те две с половиной минуты кажутся тебе одним мгновением, потому что думаешь уже о другом…

И подобное происходит абсолютно со всеми, кто каким бы опытом ни обладал…

П-пах-х!

Хлопнуло над головой прямоугольное темно-серое шелковое полотнище.

Рывок вверх, мощный удар в пах парашютными лямками, да так, что искры в глазах, и… Андрей почувствовал, что «висит» в воздухе.

«…Ну, слава богу! – подумал он и выпустил из рук рюкзак. – Теперь бы не сломать себе ничего, и было бы совсем отлично… Как там мои мужики? Должны были бы уже все раскрыться…»

Теперь, когда руки были относительно свободны, Комар нащупал в одном из кармашков своей «разгрузки» корпус маленькой, размером с сигаретную пачку, но довольно мощной, дававшей устойчивую связь в радиусе до пяти километров, оперативной радиостанции и нажал на кнопку.

– Все Первому! – проговорил он в ларингофон.[4]4
  Это устройство уже давно и повсеместно, особенно в среде разведчиков и танкистов, завоевало себе прочное место в армиях не только США, но и европейских стран, а микрофоны оперативных радиостанций, которые попросту могли намокнуть и отказать, ушли в историю. Ларингофон… Два плоских маленьких прямоугольничка, которые крепились на эластичной ленте, сантиметра в два шириной. Эта лента закрепляется вокруг шеи так, чтобы эбонитовые прямоугольники плотно прилегали к горлу… Все! Прочные, непромокаемые, они снимают вибрации прямо с голосовых связок! Не надо ни кричать, ни бояться, что они испортятся!


[Закрыть]

– Четвертый в норме!

– Чшетий рашкрывся!

– Пятый в порядке!

– Второй раскрылся!

Все бойцы были расписаны по номерам в боевом расчете группы. Гот – «второй», потому что был вторым номером у Андрея. Вайпер – «третий», Гранд – «четвертый» – это была вторая снайперская пара, ну, и Оса – «пятый», радист группы…

– Принял! Теперь повышенное внимание!

«…Ну, хоть это хорошо!.. Теперь уже и Стар со своими должен был прыгнуть! Хоть бы у них тоже все было в порядке…»

Поторопился тогда Андрей, ах, как поторопился!..

У разведчиков-диверсантов есть один непреложный и негласный закон – «Никогда не говори в ходе задания, что у тебя все хорошо! Потому, что ровно через секунду у тебя может стать все очень плохо!.. Никогда не говори в ходе задания, что оно выполнено, даже если это действительно так! Задание выполнено и у тебя „все хорошо“ только тогда, когда ты лично доложил своему командиру о его завершении!..»

И можете отнести это к очередным суевериям, как хотите, но и проверялся, и подтверждался этот закон не одним поколением разведчиков!.. Сколько раз во времена Великой Отечественной было так! А в Афгане? Да и на Кавказе!.. Вот выходит разведгруппа из вражеского тыла после длительного «свободного поиска», и все вроде бы в порядке, и задание выполнили, и «языка» приволокли, а тут вдруг… Залетает откуда ни возьмись тебе за спину мина от «левого» миномета, который никогда не стрелял… Б-ба-бах! И все!.. «Языка» нет, а ты в лучшем случае контужен до самой задницы. А в худшем – летишь к архангелам «под ручку» со своим же «языком»… Или проснется, скажем, с тяжелого бодуна какой-нибудь снайперишка, продерет глазенки да и пульнет пару раз «в ту сторону», а пуля-дура возьмет да и тюкнет тебя в темечко, когда ты уже собрался на доклад к начальству… И никто так и не узнает, что ты успел накопать в своем «свободном полете» и как нагадить супостатам!.. А потому по твоим следам пойдет уже другая группа, проклиная все эти «случайные закономерности». А все почему? Да потому, что не радуйся раньше времени!..

Вот именно эту святую для разведчика заповедь и нарушил Андрей, обрадовавшись раньше времени, что десантирование группы в таких жесточайших условиях прошло нормально… Нарушил и тут же, ровно через минуту и поплатился…

…Андрей вытягивал постепенно на себя «управляющие» стропы своего «матраса», потому что уже начал чувствовать перепад температур – здесь, ближе к земле было гораздо теплее, и очень четко ощущал ход времени – до земли оставались считаные секунды…

Но… Ночь… Она всегда полна неожиданностей…

Густая зеленая крона дерева возникла под ним за секунду до того, как он сообразил, что надо делать…

– У-уг! У-уг-гы! Хы-ых! Хым-ма!

Он летел вниз, ломая телом тонкие ветви и сучья.

– Ый-йы-гых-а-а! Хр-русть! Бля-а-а!!!

Рюкзак, болтавшийся у него между ног, естественно, запутался в густых ветках и застрял намертво примерно метрах в трех от земли. А Андрей «пролетел» мимо него. И все бы ничего, он бы его сдернул оттуда своим весом, но… Контролировать свое падение, хотя бы частично, можно только тогда, когда хоть что-то видно! Иначе ты уподобляешься такому же мешку, как и твой рюкзак!..

Правая нога лейтенанта невероятным образом заплелась за фал рюкзака и…

Хр-р-ум-с! – раздался хруст на половину джунглей.

– У-ум-м-м, ба-ля-а-а! – раздался громкий шепот.

Это было действительно очень больно… Настолько, что Комар даже потерял на несколько секунд сознание…

Он очнулся, и первое, что понял, так это то, что висит вниз головой в метре от земли.

«…Че-то хреново как-то ты приземлился, Андрюха…»

Он попробовал было подтянуться и перерезать стропорезом фал, но его почти намертво спеленал парашют, который чудесным образом, не зацепившись ни за одну ветку, заплел стропами и полотнищем своего хозяина в кокон… Сейчас для «местных жителей» это был не Андрей, не лейтенант и даже не человек – это был кусок живого мяса, который безропотно будет наблюдать, как его будут есть, если такое желание возникнет в какой-нибудь хищной голове…

– Группа на связь! – проговорил он, превозмогая боль.

– Второй – «единица», – доложил Гот, что у него все в порядке и приземление пошло удачно.

– Чшетий – «еден».

– Пятый – порядок!

– Четвертый – «раз»!

Доложили по связи бойцы группы.

– Первый – «ноль»! Искать по зеленому свету!..

Через несколько минут, продолжая все так же висеть вниз головой в метре от земли, Андрей увидел несколько приближающихся к нему с разных сторон лучей тусклого зеленого света, таких же, какой светился на его груди – он все же сумел дотянуться и включить свой фонарик…

Прошло еще несколько мучительных секунд ожидания, и к нему подбежал сначала гигант Гот, который тут же принял его на руки, затем Андрей увидел Гранда, который, не раздумывая ни секунды, стал резать фал, а потом к ним вышли Вайпер и Оса…

– Ну, цо? Як сэбэ почуваешь, коммандер? (Ну, что? Как себя чувствуешь, командир?), – проговорил озабоченно Збигнев.

– «Каком» к верху… – Андрей лежал у ствола того дерева, которое так недружелюбно его встретило. – Что с ногой?

Этот вопрос предназначался уже к Гранду, который в их группе по совместительству был еще и «народным военным врачевателем».

– Перелома нет…

– И на том спасибо!

– Но, мне кажется, что есть вывих голеностопа… – Алексей плотно бинтовал ногу Андрея. – Сложный вывих, командир… Думаю, с разрывом связок…

Это было совсем уж некстати…

– Ладно! Не гунди, эскулап ты наш недоученный… – Андрей попробовал пошевелить ногой, и его тело пронзила боль. – Вывих – не перелом… Ты мне вколи там это наше снадобье, и хорош – дело надо делать, мужики!..

«…Да, черт… Начали 13-го, вот и пошли сюрпризы… Прав был Жерарди, как всегда, прав!.. Ладно! Проскочим! Где наша не пропадала!..»

Гранд хоть и не учился на врача или фельдшера, но на занятиях по оказанию первой помощи учеником был прилежным, и, как ни странно, его большие, сильные и грубые руки-кувалды действовали в таких случаях правильно и даже нежно! Кто знает, может, врачевание было его талантом и он мог бы стать прекрасным доктором?.. Просто Леша выбрал для себя иную профессию… Он плотно и очень умело перебинтовал ногу Андрея, полностью обездвижив его голеностоп.

– Ну, как?

Лейтенант поднялся и попробовал пройтись пару-тройку шагов. Боли не было! Вернее, она была, конечно, но такая, как если бы ты просто ударился – ничего страшного! Если не снимать повязку… Андрей чувствовал, что без нее передвигаться будет просто невозможно – боль была скрытая и ждала своего часа… Ходить? А вот ходить теперь было крайне неудобно! Ну, как если бы пришлось идти по лесу в жестких ластах – высоко поднимать правую ногу, движения которой были ограничены. Сейчас при ходьбе он был похож на аиста, на цаплю, да на кого угодно, но только не на разведчика-диверсанта!.. Это было бы, наверное, очень смешно, если бы не было так грустно… Разведчики смотрели на своего командира серьезными, без тени улыбки, сочувствующими взглядами, потому что каждый сейчас понимал, насколько все осложнилось всего за пару секунд.

– Ну! – задал вопрос Оса. – И что теперь?

– Продолжаем операцию! – сказал лейтенант решительно и посмотрел на Осу: – Серега! Дай связь со Старом!

Через полминуты он уже шептал в микрофон мощной радиостанции:

– Первый вызывает Первый-Браво! Первый-Браво, ответь Первому! Стар, ответь Комару!

– Первый-Браво на связи! – прошипел наушник в ответ.

Вторая часть группы, десять человек во главе со Старом, высаживалась примерно в семидесяти-восьмидесяти километрах юго-западнее и уже в предгорьях, где не было такой буйной растительности, а была редколесная сельва – в этом им хоть немного, но было попроще.

– Как?

– Прибыли! Карандаши в пачке, сломанных нет.

– Хорошо! Связь по графику. Начинаем!

– Отбой!

Андрей отдал «переговорник» Осе и задумчиво проговорил:

– Слава богу, что хоть у них все в порядке…

К Андрею подошел Гот:

– Что теперь, командир? Как мы сможем работать?

– Нормально сможем! – Комар попытался прислушаться к своим ощущениям. – Моя нога не помешает ползать, лежать в засаде и выстрелить вовремя, а это главное.

– То не так, Анджей! То нэ головнэ! Головнэ – як ты будешь втекать пошле того пострела? (Это не так, Андрей! Это не главное! Главное – это как ты будешь убегать после того выстрела?) – проворчал Вайпер.

Андрей прекрасно понимал, на что намекает его друг.

– Збигнев. Если бы Паук посчитал нужным, то поручил бы это задание тебе, так что… Ты прекрасный профессионал, каких поискать, и именно поэтому здесь ты, а не Джо или Кот… Ничего не меняется – будем работать по оговоренному плану и боевому расписанию!

Он поднялся и прошелся еще раз, приноравливаясь и привыкая постепенно к своему «новому», необычному шагу.

– Все, мужики, время не ждет! – Лейтенант взглянул на часы. – 3.20. Маскируем парашюты, разбираем снаряжение. Начало движения через десять минут! Нам еще до этой лесной дачи, мать ее, пилить и пилить!..

Первая группа высаживалась примерно в тридцати-сорока километрах от гасиенды семьи Моралес – никто не хотел упрощать жизнь Кайману и попадаться его командос сразу же после приземления…

* * *

…Идти по этим буйным зарослям по азимуту было сложно. Джунгли бассейна Амазонки… Здесь, в самой непосредственной близости к реке Мадре-де-Дьос, растительность была такая, что без преувеличения застрял бы даже танк, проехав пару сотню метров!.. Это была зеленая стена…

Они шли цепочкой, а впереди группы, сменяя друг друга каждые полчаса, работая мачете, попеременно врубались в джунгли то Гот, то Гранд. Они по боевому расписанию были «вторыми номерами» у двух снайперов и должны были обеспечивать и безопасность своего стрелка, и безопасность всей группы, а значит, на марше – это головной дозор и арьергард… Да и не уговаривал их никто на эту тяжелейшую работу, не убеждал и не приказывал – этим двум «голиафам» самим нравилось размять свои широченные плечи… Реки видно не было, но по влажности испарений, по тому, как они время от времени выскакивали из «зеленки» на протоптанные звериные тропы, ведущие к водопою, было понятно, что река от них метрах в трехстах, ну, может, в полукилометре.

Идти возле самой реки Андрей отказался сразу, хотя, если верить тем космическим снимкам, которые показал ему генерал несколько дней назад и которые накрепко засели в памяти лейтенанта, плантации коки подходили к самой воде.

По логике дилетанта можно было бы добраться до них вдоль реки, а дальше уж выходить вдоль этих посадок к самой вилле. Но Андрей, да и все остальные были профессионалами, да еще и наученные горьким опытом… Идти вдоль реки опасно! Не говоря уже о том, что сама река кишит опасностями, а на ее берега, на водопой выходят не только безобидные обезьяны, пекари или антилопы, а еще и хищники – это-то как раз было не самой страшной бедой. Страшнее были люди!.. И если то, что говорил Жерарди о командос Каймана, правда, то они, обнаружив, не дай бог, конечно, такую малочисленную группу чужаков, обязательно попытаются прижать ее к реке – это классика, которую преподают не то что разведчикам, а даже самым обычным зеленым солдатам. Такая группа, прижатая к реке, обречена на гибель…

Поэтому они и вгрызались в паутину сплетенных веток. Выходить нужно было не от реки, где ко всем радостям могла быть еще и засада, а из джунглей, которые невозможно перекрыть никакими патрулями-засадами…

В 6.00 Комар объявил привал.

– Ну что, мужики?

Потому, как вздымалась грудь Гота, да Гранда тоже, было понятно, что они устали. Устали здорово!..

– Нормально…

– Размялись немного… – вымученно улыбнулся Мартин.

Андрей взглянул на Осу, который имел, как радист, в своем арсенале не только мощную, но довольно легкую и компактную радиостанцию, но еще и небольшой навигационный прибор, который с помощью спутника определял свое местонахождение, а значит, и всей группы.

– Сколько мы успели пройти, Сергей?

– Что-то около пяти камэ…

– За два с половиной часа. – Лейтенант посмотрел на своих уставших бойцов. – Если подумать, то мы еще очень даже здорово идем!

– При таком темпе, командир, мы сумеем добраться до места только к вечеру, – пробасил Гот. – Да и то в лучшем случае… Искать и организовывать «лежки» в темноте, здесь…

Андрей понимал, что Мартин прав. Прав, как никогда! Здесь, где опасности могли подстерегать тебя просто на каждом шагу, ползать по кустам или лазать по деревьям в темноте было смертельно опасно! Поэтому выхода было всего два: либо постараться увеличить темп и прийти к гасиенде еще засветло, либо ночевать прямо посреди джунглей и ждать следующего дня в надежде, что ты его все же дождешься…

– Серега. – Гранд обернулся к Осе. – А сколько нам еще до этой избушки осталось?

– Двадцать пять, ну, может, двадцать семь… Точной привязки нет, так что приблизительно…

– Ясно… Ты как, командир?

Андрей уже приловчился к своему необычному шагу и даже стал забывать понемногу, что с его ногой не в порядке.

– Терпимо, Леша…

– Тогда надо валить дальше! – Гранд был категоричен. – Если мы днем сумеем пройти хотя бы по два с половиной километра, то максимум к трем часам уже будем на месте! А тогда и времени на все хватит!

Не согласиться с ним было нельзя, хотя все понимали, что в такой густой «зеленке», чтобы идти с такой скоростью, и Алексею, и Мартину придется работать своими мачете почище негров на плантациях…

Лейтенант посмотрел на часы:

– Перекур десять минут, мужики, и потопаем дальше… Если сумеем добраться до этой дачи к обеду – отлично! Если нет… Ну, так заночуем поближе к ней, там, где местное зверье знает человека и почти наверняка его боится…

…Шум, который поднимали «лесорубы» Андрея, стоял такой, что его было слышно, наверное, за несколько сотен метров, но пока это было им даже на руку, потому что звери и змеи не любят постороннего, неестественного шума и стараются от него убежать-уползти заранее и подальше…

– В-ву-у-у-у-у!

Когда они впервые услышали этот душераздирающий вой несколько часов назад, то в мгновение ока ощетинились во все стороны оружием.

Вой был такой, словно какого-нибудь слона, которые здесь вообще не водились, ранили в самое интимное место!.. Вой, леденящий кровь и поднимающий торчком волосы на всем теле…

– В-ву-у-э-э-ы-ы!!!

– Т-твою мать! – прошептал Оса и оглянулся на лейтенанта.

А Андрей, уже успевший сообразить, что это такое, растянул губы в ухмылке и опустил оружие:

– Это ревун, мужики.

– Что за ревун такой? – проговорил Гранд.

– Обезьяна-ревун… – Андрей улыбнулся еще шире. – Так самцы зазывают к себе самок… Гон у них сейчас, пацаны, вот и орут, как дурные… Голос такого ревуна в джунглях разносится далеко! До пяти километров, говорят…

– Что б ему его яйца разорвало, придурку озабоченному!.. – пробубнил Оса. – Я с перепугу чуть шмалять не начал, куда ни попадя…

– Ладно… Закончили перекур… Потопали дальше…

В течение этого дня у них случилась и еще одна встреча, которая тоже заставила всю группу на несколько секунд занять круговую оборону.

Уже ближе к полудню, когда дорогу пробивал Гот, что-то коричнево-серое бросилось ему прямо под ноги, едва не сбив огромного Мартина.

– Ви-ви-ви-и-и-и-и-и-и!!! – Раздался истошный вопль. – Ви-и-и-и!!!

Все припали к земле, а Гот просто рубанул со всего маху своим огромным мачете, потому что ничего другого уже просто не успевал сделать… Визг прервался на высокой ноте так резко, словно его просто взяли и выключили, нажав на какой-то рычажок.

Прямо у ног Мартина с перерубленным позвоночником агонизировало нечто, очень похожее на свинью.

– Пекари! – прогудел он, разглядывая павшую от его руки дичь. – А напугала, зараза, как бегемот.

– О! – Гранд уже успел приблизиться. – Птьфу-ты! Так это свинья!

– Дыка свыня! – добавил Вайпер. – Лэгка здобыч!

– Это точно! – проговорил Андрей. – Это тебе не наш дикий кабан, который может и на человека, и даже на медведя напасть, – пекари, наверное, – самое трусливое животное во всех джунглях!

– А чего ж она тогда на меня бросилась? – прогудел Гот.

– Она не бросилась, Мартин! Это у нее мозги такие! Она от страха бежит в ту сторону, в которую повернуто ее рыло! Видимо, она паслась в тот момент, на тебя глядючи, потом ее переклинило, и она поперла куда глаза глядят!

– Ну и дура! – заявил «большой немец»…

…Они все шли и шли, пробиваясь через густую «зеленку», и уже почти потеряли счет времени, когда Оса вдруг произнес, глядя на свой «чудо»-навигатор:

– По расчетам до объекта километра три, командир…

14 июня 2000 г. Бассейн Мадре-де-Дьос.
«…– Ни хрена себе избушка!..»

…Андрей посмотрел на часы и улыбнулся: стрелки показывали 15.20…

«…Молодцы мы! Отмахать „тридцатник“ за двенадцать часов в такой „зеленке“!..»

– Так, мужики! Теперь идем на цыпочках! Так, чтобы ни одна травинка не шелохнулась и ни одна обезьяна крик не подняла! С этого момента мы тени!

Он посмотрел на усталые лица, на вздувшиеся вены на шеях и подумал:

«…Надо отдохнуть! Всем! Устали мужики… Да и я сам тоже… Еще эта нога!.. Перекурим, перекусим и пойдем… Успеем осмотреться – солнце зайдет часов в девять вечера, так что время еще есть… Время пока терпит…»

– Делаем так… Сейчас пожуем и отдохнем маленько… Выходим в 16.00! За это время распаковаться, снаряжение на себя, всем к началу движения надеть «Леших»[5]5
  «Леший» – маскировочный камуфляжный комбинезон, созданный специально для снайперов. Это тонкая и легкая сетка с уймой пришитых к ней в виде бахромы тонких пятнистых ленточек. Самое интересное – то, что это название «Леший» абсолютно одинаково во всех армиях мира!


[Закрыть]! Прогулки по лесу закончились, мужики! Начинаем работать! Все лишнее маскируем и оставляем здесь… Все! Отдыхать всем!

Он повалился, где стоял, у ствола какого-то местного исполина, прикрыл глаза и тут же провалился в сон…

Помните, как это было в знаменитых «Семнадцати мгновениях весны»? «Так он проспит ровно двадцать минут, а потом проснется и поедет дальше… Эта привычка вырабатывалась в нем годами…» Кто-то в это верит, а кто-то нет, но!.. Для того чтобы понять, что это абсолютная правда, надо попробовать пожить жизнью разведчика или диверсанта, походить ежесекундно по лезвию бритвы, зная, что любой неверный или необдуманный шаг может стоить тебе головы!.. Вот только тогда внутри твоей головы и «родится» тот секундомер, который и будет отсчитывать заложенное в него тобой самим время… Думайте, что хотите, про кино, про то, сколько во всем этом режиссерского и авторского вымысла, но то, что происходило со штандартенфюрером Штирлицем, или полковником Исаевым, кому как угодно, было АБСОЛЮТНОЙ правдой!

Андрей заснул тут же, зная, что кто-то из его бойцов обязательно останется в охранении – «повальная спячка» вообще не принята в их среде и считается верхом дилетантства, дурным тоном и карается на первых порах инструкторами самым нещадным образом. Проснулся Андрей ровно через полчаса… Одновременно со всеми… Хотя… Гранд, видимо, «задал самому себе программу» на двадцать пять минут, потому что, открыв глаза, Андрей увидел его рядом с собой распаковывавшим ИПП (индивидуальный перевязочный пакет)…

Сохраняя полное молчание, Лешка расшнуровал берц Андрея и принялся за перевязку. Конечно, при таких травмах считается, что шину трогать нельзя, по крайней мере неделю или даже две, и соблюдать полный покой. Тогда связки восстановятся… Только вот самое главное, второе условие, про покой, не было соблюдено с самого начала. А за двенадцать часов пути та повязка, которую Гранд делал ночью, практически на ощупь, растрепалась и потеряла свою жесткость. Так что теперь, в относительно спокойных условиях, без особой спешки и при свете дня, ему пришлось делать все заново…

Через несколько минут, когда перевязка была закончена, Комар начал готовиться к маршу, надев «Лешего» и обмотав такой же пятнистой, кудлатой лентой свою винтовку от ствола до приклада. Винтовка эта заслуживала особого внимания…

Чего греха таить, но этот «Heckler und Koch PSG-1» был, наверное, самой лучшей снайперской винтовкой на то время из всех придуманных. Надежнейшее, мощное оружие, с очень точным боем и прекрасно отлаженной механикой, калибра 7.62 миллиметра, магазином на двадцать патронов и штатным десятикратным оптическим прицелом, винтовка была предназначена для стрельбы на средние дистанции от 100 до 700 метров. Но к этой операции, заранее предвидя трудности, Андрей попросил «технарей» немного модернизировать его «основной аргумент». И надо сказать, что за трое суток они прекрасно справились со своей задачей!.. На съемный ствол по всей его длине был интегрирован мощный глушитель, примерно в сервелат толщиной, и заменена сама «оптика» – длинная труба двадцатипятикратного электронного прицела была чуть ли не в половину длины всей винтовки!.. Конечно, «Хеклер» потяжелел килограмма на два, но!.. Теперь, при такой оснастке, Андрей мог «работать» по цели с полутора километров, а это уже значительно облегчало задачу! Ну, если и не облегчало, то уж, во всяком случае, расширяло возможности…

Но Андрей на этом не остановился: точно таким же переделкам-модернизациям подверглась и любимая Вайпером, и проверенная им не единожды «Ческа Збройовка» CZ 700 Sniper M1»…

…Теперь эти винтовки, которые помимо модернизации были покрашены в камуфляжные цвета, как и все оружие группы, и обмотаны камуфляжной лентой из комплекта «Лешего», были похожи со стороны на деревянные сучки с зелеными ленточками-листочками.

В 16.00 Комар встал и посмотрел на свою группу придирчивым взглядом – перед ним стояли четыре кудлатых куста. Да и сам он, наверное, был похож со стороны на точно такой же куст.

«…Ну… Нормально вроде бы!.. По крайней мере, с пяти метров, если без собак, то хрен ты нас увидишь! Да и с собаками тоже!.. Репеллент на себя все распылили…»

– Так!.. Слушай приказ!.. Начинаем движение двумя группами. Первая: Комар, Гот, Оса! Вторая: Вайпер, Гранд! Двигаемся к объекту на удалении триста метров. Рации только на приеме, мужики!.. Задача – выйти к объекту, определить возможные подходы, организовать наблюдение, выявить возможные скрытые посты, определить систему охраны, режим прохождения патрулей и их смены и определить места «лежек» для себя. В общем… Играем по-взрослому! Вопросы?

Их не последовало: каждому была ясна его задача и без них.

– Добро… Вайпер! Контрольная связь в 19.00. Начинаем!..

Пять живых кустов ровно через секунду слились с зеленью джунглей…

…Они потратили примерно час на то, чтобы пройти около двух или чуть-чуть больше километров, когда пробиравшийся метрах в десяти впереди Гот присел на одно колено и поднял на уровень плеча сжатый кулак – сигнал «Внимание!». Андрей, а за ним и Оса замерли в тех позах, в которых застал их этот жест. И ничего лишнего!..

Для «наметанного» глаза в лесу или в джунглях заметно любое движение. Любое!!! А любое движение обязательно сопровождается звуком, пусть даже самым слабым, но он обязательно есть!.. Если командир подразделения, будь то группа, взвод или отряд, имеет специальную подготовку и ему приходилось воевать в лесу, устраивать засады, то своих разведчиков-следопытов он обязательно научит видеть и слышать все постороннее. В составе головного дозора у него обязательно будет пара парней, работающих по принципу «смотреть-слушать». То есть один из них максимально концентрируется на «органах зрения» – он мало что слышит, но все видит, а второй – на «органах слуха»: этот обычно смотрит не по сторонам, а себе под ноги, но зато слышит абсолютно все звуки вокруг!.. Этому сложно научиться, отключать во время «работы» другие органы, но зато очень эффективно и надежно: один человек никогда не сумеет заметить или услышать то, что могут двое, потому что его внимание рассеяно!..

Кто и с какой подготовкой будет противостоять его группе, Андрей еще не знал, но уже одно то, что еще никому не удалось добраться до дона Алесандро, а групп было заслано множество, говорило само за себя. Поэтому Комар с самого начала решил относиться к Кайману и его командос, как к подразделению спецназа с соответствующей подготовкой…

Гот чего-то ждал, всматриваясь сквозь зеленую стену, а Комар и Оса ждали его… Наконец он показал два пальца и опустил руку к земле – это означало, что вся их маленькая группа должна была теперь собраться вместе…

– Что? – спросил Андрей шепотом, приблизившись к Мартину.

Гот только махнул головой, указывая направление.

Плотная зеленая стена листвы только на расстоянии казалась «монолитом», на самом же деле прямо за тем кустом, перед которым приостановился большой немец, начиналось редколесье. Искусственно созданное редколесье…

В метре от куста начиналась «граница государства семьи Моралес Айма».

Все кусты были безжалостно срублены, так же, как и ветки деревьев, росшие на стволах ниже двух с половиной метров. На этой высоте между деревьями были натянуты восемь рядов колючей проволоки. Это, конечно, ни в коем разе не могло бы стать серьезным препятствием для группы, если бы не то, что было дальше, за «колючкой»… В траве, поблескивая кое-где в лучах вечернего солнца, лежала густая паутина колец противопехотного заграждения «Топтун»…

«Топтун» – это именно тот случай, когда все гениальное просто. Но тот гениальный ум, который придумал это заграждение, был еще и садистом, не иначе… Тонюсенькая, в полтора-два микрона сталистая проволока элементарно разбрасывалась по земле целыми «пучками» и слоями. Правда, просто? Эта проволока толщиной в человеческий волос была на удивление прочной и неэластичной! Любое живое существо, по глупости своей влезшее в эту паутину, так там и оставалось. По принципу «Увяз коготок – всей птичке кирдык!» Она запутывалась на твоей ноге в одну секунду, да так надежно, словно человек попал в медвежий капкан! И если только ты хоть немного задергаешься, а еще, того хуже, полезешь туда рукой, то и она запутается и ты рискуешь остаться и без руки, и без ноги! «Топтун» врезался даже в дерево, что уж говорить о живой плоти… А любой медик, связанный с травмами, подтвердит, что тонкие, глубокие порезы намного опаснее даже больших рваных ран – они и заживают тяжелее и дольше, и шансов истечь кровью от них намного больше… В общем… Не прилагая особенных усилий, можно создать идеальную, практически непреодолимую преграду не только для живой силы, но и для легкой техники!.. И именно такие «Топтуны» сейчас защищают границы всех развитых государств!.. Разведчики Андрея, конечно же, тренировались преодолевать и эту преграду, но… «Упражнение № 112/7» подразумевало преодоление такого заграждения только при пересечении границы, где от «колючки» до «колючки» метров пять-шесть, да и то этот способ в кулуарах называли «по-наглому». На «Топтуна» сверху набрасывали либо толстую трехметровую доску, либо сбитый заранее помост, а за ним второй, перебирались на «ту» сторону и «ноги в руки» и галопом подальше от того места! Потому что выдернуть из «Топтуна» этот мостик уже нереально!.. Эта зараза даже похуже самой гиблой болотной топи или трясины – там при предельном внимании хоть и призрачный, но шанс спастись есть – «Топтун» такого шанса не давал никому!..

Вот такой он, этот «Топтун», который сейчас поблескивал на солнышке перед глазами Андрея полосой метров в двадцать!!! Непрерывной полосой! Что влево, что вправо – сколько хватало взгляда!..

Андрей медленно повел головой слева направо, рассматривая тех, кто стали жертвой этой страшной ловушки. Здесь было несколько птиц, позарившихся на какой-то корм, что-то очень похожее на большую крысу и даже какая-то небольшая обезьянка, иссохший трупик которой застыл навсегда где-то посредине – доставать отсюда «добычу» мог додуматься только абсолютный даун…