Текст книги "Вандал (сборник)"

– Ну да, ну да, – покивал молодой человек. – Уж всяко не сложней, чем готовить… Оп!

Он вдруг осекся, внимательно вглядевшись в картину. «Не совсем взрослый» художник изобразил на ней вид со скалы на море: на переднем плане – колючая проволока, какие-то кусты, дальше – синее, в желто-оранжевых проблесках, море, над ним, в отдалении – красный параплан, нарисованный… нет, скорее – намеченный… одним смелым мазком… а внизу, под скалами какая-то зеленая нитка… луч!

– Что это? – негромко спросил Александр. – Нгоно, ты не спрашивал у художника?

– Он сказал, что все точно изобразил… и параплан, и садящееся солнце.

– А вот это вот, смотри… Это вот что такое?

– Это… гм… Может, просто краска пролилась?

– Может… а может – и не краска. Да что вам говорить – небось и сами помните.

Все замолчали… вспомнили Тунис, Средиземное море… и странное научно-исследовательское судно с внезапно вырвавшимся из его антенн изумрудно-зеленым лучом, после которого… После которого, собственно, все и очутились… там, в пятом веке!

– Так ты думаешь… – тихо прошептала Катя. – Тот парашютист тоже, как мы тогда…

Нгоно взволнованно потер руки:

– Этот парень, художник, сказал, что парашютист вдруг как-то внезапно исчез – вот только что был, и – сразу нету… Впрочем, я позвонил в комиссариат, вызвал наутро подмогу – глядишь, парашютист и отыщется.

– Очень бы хотелось, – Александр усмехнулся и разлил по бокалам остатки водки. – Мы с Катей тоже там завтра будем – очень уже хочется осмотреть панораму, сходить на кладбище…

– Ну, тогда там и увидимся, – рассмеялся стажер. – Правда, я буду не сам по себе, а с инспектором Мантину – это мой начальник, очень, я бы сказал – своеобразный человек.

«Своеобразный человек» оказался непрестанно изрыгающим проклятия господином в синих, вытертых джинсах и грязно-белом джемпере, коренастенький, круглолицый, с седыми кудрями и короткой шеей, он проявлял прямо-таки кипучую энергию: куда-то звонил, бегал, распоряжался, кричал…

– Гоно! Гоно! Чем вы там занимаетесь, черт побери?

Гоно – с ударением на последний слог – так здесь все называли Нгоно.

– Так мы тут измеряем…

– Я вижу, что измеряете – а какого черта? Ищите лучше следы! Во-он туда пробегитесь, к той вон, скале… ножками, ножками… Сторожа опросили? Нет? Так какого ж черта? И что, что тот дома! Мало ли что он там отдыхает. Вызвать! А не явится, так вломиться самим, да так, чтоб мало не показалось! Кинолог где? Как – у моря? Я вижу, что у моря. Что он там делает со своей собакой – по-моему, так прогуливается, разрази их дьявол, что-то этот неспешный променад не очень-то похож на работу. Сходите к нему, Гоно, поторопите – скажите, пусть к скалам идет и пошарит во-он в тех кусточках… Это что еще за троглодиты? Вижу, что туристы. Спрашиваю – какого черта они здесь делают? Какая, к собачьим чертям, панорама? Открыта уже… Так закройте ее в задницу! И быстро у меня! Жаловаться будут? Пускай! А ты, Гоно, запомни – не жалуются на тех, кто не работает. На меня вот постоянно жалуются… потому что я работаю, а не просиживаю штаны, как те бездельники в комиссариате, можете им, при случае, так и передать, да они и так знают мое о них мнение. Ну, что ты стоишь, как пень, господин стажер?! Иди живо, прогони туристов… И кинологу, кинологу не забудь сказать. О, это ж не собака! Это ж – крокодил! Чего она в воду-то полезла? Что ей делать в воде, что она, рыба? Гоно, ты здесь еще? А какого ж черта? Где постовые, постовые где? А, вот они, бездельники… А ну-ка, идите сюда, черти! Ну, что пялитесь? Живенько убрали отсюда туристов. Что? А, пускай потом жалуются – мы тут не в песочнице играем, а, между прочим, исчезновение человека расследуем… то есть, я имею в виду – ищем. Гоно!!! Я сказал – живо!

Опершись на парапет бетонного капонира, Александр не без любопытства наблюдал кипучую деятельность инспектора Мантину, наблюдал до тех пор, пока постовые не попросили всех покинуть панораму во исполнение приказа начальства. Просили вежливо, но вполне настойчиво – и хвост туристов потянулся от скал и воронок на американское кладбище. Туда же пришлось отправиться и Саше с Катериной, тем более что ничего интересного среди скал они не разглядели. Разве что пару дотов были закрыты на реставрацию – о чем красноречиво свидетельствовали таблички с названием производящей работы фирмы. Фирма называлась красиво – «Подрядно-строительная организация реставрационных работ «Немезида». «Немезида»! – вот так-то! Не какое-нибудь там СМУ!

Правда, самих реставраторов что-то было не видно. Бездельники – как непременно выразился бы про них кипучий начальник Нгоно.

Александр все же задержался у самой тропинки, обернулся, силясь представить – откуда бы мог вырываться луч? Получалось, что вроде бы как ниоткуда. Прямо из скалы, что ли?

– Парашют! – показывая вниз, на песчаную отмель пляжа, вдруг закричал кто-то из оцепления. – Они нашли парашют! Вон-вон, собака из воды тащит!

– Да отберите вы от нее, наконец, вещдок, черти вам в задницу! Я кому говорю, отберите! Это ж не собака, это ж – крокодил!

Ну вот, – слабо улыбнулся Саша. Вот и парашют нашелся. А его бедняга-хозяин утонул, видно. Не повезло. Ладно, тем и лучше – не будут разные гадости в голову лезть. Лучи всякие…

Быстро догнав жену, молодой человек деловито зашагал к американскому кладбищу.

А Нгоно они пригласили поужинать, не одного – вместе с инспектором, вот прямо на яхту и пригласили. Насчет инспектора – это была Катина идея, типа вот, пусть Нгоно налаживает с начальством неформальные отношения, в дальнейшем они очень даже пригодятся. Кто б сомневался?!

Только вот инспектор Андре Мантину вблизи оказался еще невыносимей, чем издали!

За столом он говорил все так же громко и все так же ругался, правда, иногда спохватываясь и целуя Катерине ручку толстыми мокрыми губами.

– Не знал, не знал, что у моего подчиненного такие друзья! Целый профессор! Ну, надо же! И еще – русские! Вы правда из России?

– Из Антарктиды. Водку будете?

– О, водка, водка!

Полицейский явно обрадовался – как выяснилось, нашлась в нем и хорошая черта: инспектор оказался не дурак выпить.

– Хорошая водка – да! Холодная, ах! Парашют? Какой парашют? Ах, тот… Да нашли, нашли, вытащили… эта хвостатая сволочь его чуть было на куски не порвала! Не кормят ее, что ли? Это ж не собака – это ж крокодил!

В широких ноздрях представителя уголовной полиции департамента Кальвадос росли сивые волосы, темные, чуть раскосые, глаза цепко смотрели на собеседников, круглое лицо разрумянилось – то ли от выпитой водки, то ли от ругани, впрочем, может быть, инспектор и от рожденья был таким краснощеким.

– Что скажешь, дружище Гоно? Тот парашют?

– Тот, – Нгоно согласно кивнул. – Красный, с желтыми нормандскими львами.

– Сам ты красный с желтыми львами! – неожиданно рассердился инспектор. – Из этого еще вовсе не следует, что парашют – тот. Мало ли таких парашютов? Вот свози его на опознание в этот, как его… в Уистреам…

– В Порт-ан-Бессен, господин инспектор.

– Вот-вот. Свози! Пусть они его там опознают, составишь протокол, все оформишь, как надо. А потом подъедешь в Байе, к антиквару… ну, ты знаешь.

– К Жану, что ли?

– К нему, – инспектор Мантину снова недовольно поморщился и, словно ища сочувствия, посмотрел на профессора. – Нет, ну нельзя на недельку в отпуск сходить! Этот чертов Гоно столько карманных краж накопил – к зиме не расхлебаться! Поедем, поедем в Байе, потрясем этого барыгу Жано. Дьявол! Он же нас знает… гад… крокодил зубастый… А вы, мадам Катрин, случайно, в Байе не были?

– Случайно нет! – Катя весело рассмеялась, по всему чувствовалось, что общаться с инспектором ей нравилось, пожалуй, единственной из всех присутствующих.

– Там такой собор, уммм! – месье Мантину закатил глаза. – Кафедраль! А еще ковер! Гобелен знаменитый. Черт знает, какой длинный!

– Вышитый королевой Матильдой, – улыбнулась девушка. – Или, скорей – герцогиней. А что, Саша, съездим, посмотрим? Мы ведь собирались. Тем более – любезнейший месье инспектор нас туда довезет… Ведь довезете, месье?

– О, конечно, конечно! Такая любезная и мудрая мадам… и очень-очень красивая! Не беспокойтесь, привезем и все покажем… А вы нам с Гоно кое в чем поможете. Так… чуть-чуть. Собственно, вам и делать-то ничего не придется. Просто зайдете в одну лавку да кое-что спросите. Это ведь нетрудно, правда?

Короче – уговорил. Саша, правда, морщился, да супружница настояла:

– Ну, милый… ну, давай, поможем, – Катя уже болтала на русском. – Этот господин такой милый… на нашего участкового дядю Лешу похож, был у нас такой в поселке, сейчас на пенсии. А люди до сих пор уважают! Тем более, нам же все равно – в Байе. Ну, как же – быть в этих местах и не полюбоваться знаменитым гобеленом! Завоевание Англии герцогом Вильгельмом Нормандским…

– О, да, да, – охотно поддакнул инспектор. – Гийом ле Конкеран! Бренд!

Глава 3. Немезида

если остаться, сможет ли он

оплакать умерших?

Жан-Мари Ле Сиданер. «Баллада о нерешительном возвращении»

Нижняя Нормандия. Департамент Кальвадос. Байе – Арроманш

Антикварная лавка располагалась на одной из центральных улочек города с древней славой, рядом с сувенирным отделом, да, собственно, сувениры продавались и здесь, и в большом количестве. Все изображали сцены со знаменитого гобелена – здешнего бренда номер один – брелки для ключей, открытки, магнитики, даже подушки.

Оглянувшись на маячивший позади остроконечный купол собора Нотр Дам де Байе, супруги обошли стойки с сувенирной продукцией и, подойдя к прятавшемуся внутри магазина прилавку, вежливо поздоровались с продавцом. Судя по виду – лысый, небольшая бородка, в левом ухе серьга – это и был сам хозяин, господин Жан Ливье, в определенных кругах известный как Жан-Антиквар или – Жано-Скряга. Инспектор Мантину предупредил, что из-за своей природной скупости барыжник не тратился на продавцов, а сидел за прилавком сам, никому не доверяя. Стало быть, к этому вот Жано и нужно было теперь обратиться.

– Бонжур, месье.

Чтобы лучше чувствовался акцент, разговор начал Саша.

– О, бонжур, бонжур! – словно почувствовавший жертву паук, антиквар зябко потер руки. – Что угодно любезнейшим господам?

– Мы… хотеть… хотели бы купить… нечто… Скажем, колье… какие-нибудь бусы. Желательно бы старинные – у вас такие есть?

– Ну, конечно же, есть, господа! Вам какие – есть по сто евро, есть дороже – по двести, триста, даже по тысяче?

– Нам бы… нам бы за пятьсот.

– Отлично! Изволите взглянуть? Прошу, пожалуйста!

Та красная китайская бижутерия, на голубом глазу выдаваемая барыгой за старинные бусы, не стоила и пяти евриков! Жано-Скряга просил пятьсот. Обнаглел от одного вида иностранцев, особенно, когда узнал, что эти «милые молодые люди» приехали всего-то на один день, до вечера.

– А дальше – Париж, Руасси-Шарль де Голль, самолет… авион, понятно?

– О, да, да. Прекрасные бусы! Очень хорошо смотрятся на вашей девушке, месье! Берите, берите… Может быть, хотите что-нибудь еще старинное?

– А что, есть еще?

– Найдем! Ради вас, господа, – все, что угодно.

Инспектор Мантину и Нгоно вошли как раз вовремя – владелец лавки как раз показывал антикварные вазы и статуэтки.

– Антик?

– О, что вы, что вы, это новодел! Я вот только собрался объяснить господам…

Казалось, неожиданный визит полицейского не произвел на Жано Скрягу особого впечатления. Впрочем, нет – маленькие глазки барыги беспокойно забегали.

– А вот эти бусы… – усмехнулся инспектор. – Да-да, красненькие… Что-то у меня есть сомнения.

– О, это принесли… сдали на продажу… мне многие приносят, сдают.

– Скупка краденого, месье Ливье! Скупка краденого!

Как потом, за ужином, рассказал Нгоно, Скрягу все ж таки удалось припугнуть, и тот даже согласился сотрудничать – сдать проходимцев, притащивших и бусы, и портмоне… и все такое прочее.

– А по-другому никак на него пока не наехать, – потягивая бордо, честно признался стажер. – Да шеф сказал – и не надо. Есть у него насчет этого барыги свои планы… всегда были. Вообще, вам от господина инспектора большое спасибо!

– В стакане не булькает! – хохотнул Александр.

– Это такое русское выражение, – быстро пояснила Катя. – Шутка.

Они втроем сидели на террасе небольшого кафе – блинной – в Арроманше, на набережной, прямо напротив оставшихся после войны памятников – пушки и зенитки, которыми нормандские городки-деревни любили украшать себя ничуть не меньше, чем их русские собратья. Нгоно говорил много – и не потому, что выпил – что тут было пить-то? Просто рассуждал, словно бы сам с собою, абсолютно без всякой опаски, видно было – парню хотелось выговориться, поделиться своими версиями – насмешник Андре Мантину, несмотря на свою должность, для этой цели походил мало, а Луи и профессор Арно были полностью погружены в свои научные дела. Катя и Саша оказались сейчас самыми подходящими слушателями, к тому же с ними можно было говорить обо всем – не здешние, иностранцы… уедут.

– Кстати, как дела с парашютистом? Так тело и не нашли? – поддерживая беседу, спросил Александр.

– Не нашли, – Нгоно задумчиво повертел в руках брелок с ключами. – Видать, труп отнесло в море. Если он здесь вообще был, труп…

– Это как понимать? – моргнула Катя.

– Да так, – стажер пожал плечами. – Парашют-то мог быть и не его. Такой же, но не его… Знаете, в клубе парашюты никак не помечены, а недалеко от порта есть одна лавка, там много чего продается для активного спорта. Парапланы – в том числе! Покупают… не особо, конечно, часто, но… Я говорил с продавцом, – Нгоно зачем-то оглянулся по сторонам и понизил голос: – Такой парашют купили… именно такой – красный, с желтыми нормандскими львами… почти сразу после радиообращения о пропавшем!

– Ничего себе?! – Саша почувствовал, как его самого начинает затягивать эта странная тема: исчезнувший спортсмен, зеленый луч на рисунке юного художника из Изиньи, теперь вот – парашют. – Значит, его специально купили! Чтоб подбросить! Чтобы замести следы!

– Вот именно! – азартно воскликнул Нгоно. – Кто-то очень не хочет привлекать внимание к Пуант-дю-Ок. И я теперь уже начинаю думать, что то покушение… ну, когда меня чуть было не столкнули со скалы… это было отнюдь не с целью наживы, отнюдь!

Катя улыбнулась:

– А вы ничего не усложняете, парни? Кстати, господин Мантину по этому поводу что говорит?

– Шеф сейчас больше месье Скрягой интересуется, ну, тем барыжником-антикваром. А парашютист – что? Пропал и пропал… Он это дело на меня повесил, – стажер покривил губы. – Наверное, это и к лучшему – сам себе хозяин. Хотя и от других дел меня никто не освобождал.

– Покупатель! – напряженно произнес Саша – ну, не давал ему покоя этот чертов зеленый луч! – Кто купил парашют?

– Высокий парень лет двадцати, нездешний. Приехал на синем «Пежо-206», но насчет марки продавец не уверен – сквозь витрину взглянул, да и то случайно. Так что с этой стороны – глухо. Мало ли синих машин? Кстати, я и сам на синем «Пежо» езжу.

Александр азартно потер руки:

– Тогда надо найти с другой стороны. С Пуант-дю-Ок! Что там за реставраторы хреновы?

– «Немезида», – поставив опустевший бокал на стол, усмехнулся Нгоно. – Так они называются. Я тоже думаю – стоит там покопать. Кстати, не пороетесь в Интернете или в Минитель? Я и сам бы, но… Увы, шеф вызывает к семи в Байе – досконально проверить счета.

– Пороемся, пороемся, – прощаясь, обнадежил Саша. – На вилле нашего друга профессора – мощный комп.

– Тогда – до завтра, – Нгоно махнул рукой. – Наверное, здесь же и встретимся… часиков в семь, идет?

– Идет, идет.

– Да, совсем забыл – вас подвезти к вилле?

В ответ на это предложение Катя громка расхохоталась:

– О, нет, нет, спасибо! Мы прогуляемся пешком… сегодня такой прекрасный вечер!

Нгоно больше ничего не сказал, лишь смущенно улыбнулся и побежал к припаркованной неподалеку машине.

Район, в котором жил профессор Арно, ничем не отличался от прочих фешенебельных пригородов побережья: пустынные, вылизанные улицы, белые, с зелеными воротами и почтовыми ящиками, заборы, аккуратные двухэтажные особнячки, террасы, ухоженные клумбы с цветами, подстриженные в виде прямоугольников, конусов и квадратов кусты. И деревья: в основном почему-то туя, но попадались и рвущиеся к небу тополя, и медово-желтые липы, и раскидистые вязы, и даже сосна.

– Вот, поди ж ты, – взяв мужа под руку, неспешно рассуждала Катя. – Вроде бы все, как у нас: и особнячки, и ограды… Даже и богатства-то особого нету, а вот уютно как-то, спокойно… нет такого ощущения… ну, опасности, что ли… как у нас в подобных местах, где каждый чужак – вроде как враг. И охранников нету!

– Да уж, у нас бы давно мордовороты обнаружились, – чмокнув жену в щеку, рассмеялся молодой человек. – Ты только подумай, милая, я вот где-то читал – у нас больше двух миллионов охранников! Представляешь? Два миллиона молодых здоровых мужиков – целая армия! – бездельничают! Груши околачивают. Не на заводе, не в поле, не в милиция даже – жуликов ловят, а просто тупо торгуют мордами! Ты права, права… у нас от таких мест уж точно угроза исходит. Может, потому, что заборы куда как выше – тюремные напоминают – да и ворота – как крепостные! Не то что тут – картонки какие-то. Хотя… не думаю, что здесь не воруют, достаточно на Нгоно взглянуть… выжатый весь, как лимон, в Интернет, бедолаге, заглянуть некогда.

– Так это потому, что в отпусках все… К тому же, – Катя прищурилась, – ему его работа нравится, уж поверь, я в таких вещах разбираюсь.

– Психолог ты мой, умм… дай, поцелую… умм…

– Да ну тебя, – девушка неожиданно отстранилась. – Ну, хватит, хватит… люди уже оглядываются.

– Где ты тут видела людей-то?

– Да вон! Парни.

Александр оторвался от супружницы, осмотрелся, увидев за углом, напротив профессорской виллы, двоих подростков с велосипедами. Один – не велосипед, подросток – черный, в светлых джинсах и красном джемпере, второй – курносый, растрепанный – в голубых шортах и желтой майке с изображением какой-то улыбающейся рожицы. Обоим лет по четырнадцать… нет, наверное, поменьше. Кстати, тот, что в майке… Он частенько ездил на велике по этой улице, видать, жил где-то рядом.

– Сады-огороды собрались почистить ребятки, – хохотнул молодой человек. – Ладно, ладно, не заедайся – шучу!

– Тот, лохматый, по утрам тут ездит, я видела… Ой, ой, смотри, кажется, наш любезный хозяин куда-то собрался! – вдруг вскликнула Катерина, кивая на открывшиеся ворота виллы. Рыкнув двигателем, оттуда показался автомобиль – белый «Ситроен» профессора Арно. Притормозил, дисциплинированно мигнул поворотником и, набирая скорость, умчался в противоположную от идущих гостей сторону.

– Ну вот! – хмыкнула девушка. – Даже нас не заметил.

– Зато кое-кто другой заметил… – Саша снова обнял жену, прижал к себе, чмокнул… шепнул на ухо: – Посмотри-ка на тех подростков! Черненький сразу бросился кому-то звонить!

– Господи! Да мало ли! Ты уж тут с этим Нгоно… сыщики чертовы! Пошли-ка быстрей – Луи-то наверняка на вилле.

– Слышь, милая… – задумчиво пробормотал Александр. – А не прогуляться ли нам во-он до той церкви? Видишь, торчит шпиль? Погода чудная… нежарко… пройдемся, а?

– Ну… ну, пошли, черт с тобой. Только прошу – не играй больше в детектива, ладно? Вот завтра встретитесь с Нгоно… уж тогда…

Молодые люди свернули к собору, немного полюбовались и неспешно зашагали обратно: подростки дисциплинированно торчали все на том же углу. И чего им там стоять, спрашивается? Совершенно без всякого дела!

Подойдя к воротам, Александр нажал кнопку звонка, и, пропустив вперед жену, быстро обернулся: черненький парень снова приложил к уху телефон!

Следят?! А чем черт не шутит? Может, кто-то присмотрел виллу, послал мальцов… Такие дела везде одинаково делаются – ушлые людишки выяснят распорядок хозяев, выберут подходящий момент, и… Вернется господин профессор – и на тебе! Где аппаратура, где китайские вазы, где Ренуар на стене? где… что там у него еще взять можно? Ну, разве что – генератор… А Ренуар у доктора, кстати, поддельный – просто хорошая копия.

– Ага, вот она – «Немезида» – инженерно-строительная фирма! – после двух часов копания в сети, воскликнула, наконец, Катя. – Но тут про реставрацию ничего нет – только про склады. Да и вот еще – объявление: фирма «Немезида» приобретет редкоземельные металлы – бериллий, иридий, цирконий… можно оптом.

– Что?! – Александр чуть было не выронил стакан.

– Что слышал! – резко обернулась Катя. – Цирконий они купят… оптом!

Вскочив с кресла, молодой человек подбежал к окну – мальчишки с велосипедами все стояли… Ага! Вот подъехал профессорский «Ситроен»… черненький снова позвонил…

Нет… вот – уехали…

– А! Вы уже тут? – доктор Фредерик Арно, радостно улыбаясь, возник на пороге гостиной. – Надеюсь, Луи не дал вам умереть с голода?

– Ага… не дал… Спасибо, хоть калитку открыл – да потом так и скрылся в лаборатории, – хмыкнув, Александр опустился в кресло. – Кстати, любезнейший профессор, хочу вас поздравить – за вами следят!

– Угу – мальчишки на велосипедах, – как ни в чем не бывало кивнул доктор Арно. – Только не за мной они следят, а за моим садом! У меня, видите ли, как раз поспевает одна вкувснейшая слива, так эти сорванцы уже пытались совершить набег!

– Так-так… – протянул Александр. – Слива, значит? Ну-ну… кстати, не скажете, а, кроме вас, цирконий здесь еще кому-нибудь нужен?

Доктор Арно хохотнул, сбрасывая на диван летний плащ:

– Ну, вы и спросили! Да много кому! Тем более, редкоземельные металлы – штука недешевая… всегда можно выгодно перепродать… Александр, друг мой… и вы, Катя… – профессор неожиданно стал серьезным и в волнении принялся приглаживать рукой свою вечно растрепанную шевелюру. – У меня к вам, к Кате… есть одно предложение… не знаю, как даже и сказать.

– Да говорите, как есть, дружище!

– В общем, я сегодня получил приглашение от некоего господина де Виньи. Это известный меценат, предприниматель… Приглашение на малый прием…

– Так пойдите, что ж вы!

Профессор посмотрел жалобно, словно побитый пес:

– Да я б и пошел, но… Не все так просто! Поймите, семья де Виньи – аристократы, известные своей чопорностью и строгим следованием традициям! Приглашение к ним – великая честь, но… видите ли, приглашенные мужчины обязательно должны быть с дамами – это специально оговаривается. А я, как вы знаете, холостяк… и подруги у меня сейчас нет… со старой давно расстался, а новую не завел, некогда. И вот, я бы хотел попросить вас, Александр… если вы отпустили свою очаровательную супругу… к семи часам…

– К семи? Отлично! Катя – как ты?

– Да я бы не против…

– Хорошо! А я тем временем встречусь с нашим другом Нгоно. Кстати – забросите меня в блинную…

– Де Виньи пришлют лимузин! Но Луи может вас отвезти…

– Да ладно. Уж пройдусь и пешком. Эх, Катя-Катерина… расскажешь потом, как там развлекаются аристократы?

– Господи… Да как же я поеду? – неожиданно вскрикнула девушка. – Мне же совершенно нечего надеть! Ну, не в джинсах же!

Действительно – не в джинсах! Вечернее платье… Кстати, Саша как-то обещал купить…

– В Кане есть «Карфур»…

– О, что вы, что вы! – профессор Арно фыркнул от возмущения. – Какой «Карфур»? Мы же с вами не клошары! А платье… я знаю оно место. Пусть это будет мой подарок столь очаровательной и прекрасной мадам! Поверьте, вы меня очень и очень выручили.

Они покинули виллу почти одновременно, хотя нет – Саша вышел чуть раньше, перешел улицу, остановился с видом зеваки, рассматривая шикарный белый лимузин, остановившийся у ворот профессорской виллы. Ага… вот вышел сам господин Арно… Катерина в черном, с мелкими жемчужными вставками, платье и колье – тоже в тему, из жемчуга… Что ж, что ж – скромненько, но со вкусом. Пусть девчонка проветрится! Заодно и за профессором присмотрит – интересно, зачем миллиардеру-аристократу понадобился доктор физико-математических наук? Кстати, некогда учившийся в Бауманке – отсюда и хорошая русская речь.

Вчерашних велосипедистов на стреме не было. Может – они и вправду интересовались сливами? Впрочем, как знать, как знать…

Неслышно прошелестев шинами, лимузин скрылся за поворотом, унося Сашину супружницу в аристократический французский рай.

– Да, – проводив машину глазами, притворно посетовал молодой человек. – Мы чужие на этом празднике жизни. Увы!

Эту же фразу он повторил и в кафе. Нгоно не понял, пришлось разъяснить – что к чему. Впрочем, стажер, похоже, все равно не разобрал… да и выглядел, словно загнанный пес.

– «Немезида» скупает цирконий, – сделав подошедшему официанту заказ, словно бы между прочим, произнес Саша. – Это такой редкоземельный металл… Если его поместить в генератор поля, то…

– «Немезида»! – эхом откликнулся стажер. – Именно с ее складов в лавку Жано Скряги поставляются античные редкости. Новоделы!!! Мало того, разрешения на реставрационные работы в Пуант-дю-Ок этой фирме никто не давал!

Александр удивленно вскинул глаза:

– Ах, вот как!

– Это еще не все, – устало усмехнулся Нгоно. – Вчера проверял все счета… «Немезида» заключила контракт на покупку списанного военного корабля… и двух катеров… На очень и очень приличную сумму! И это притом, что на счетах ее – пусто. Ну, не считая мелочи за фальшивый антик. Однако ведут они себя так, как будто вот-вот у них вдруг появятся золотые горы! Вот возьмут и возникнут, неизвестно откуда, как в какой-нибудь волшебной сказке.

– Ну, может – спонсор?

– Может, и спонсор, – тихо согласился стажер. – Только что-то плохо верится – не того полета контора! Можно сказать – типичные проходимцы. Кстати, там много бывших военных.

– Военных?!

– Правда, мы еще не копали глубоко. Шеф поехал в Кан, за ордером.

– Обыск?!

– Конечно!

– Ну, слава богу!!! Наконец-то взялись за дело!

– Ничего, – Нгоно удовлетворенно кивнул. – Прищучим эту чертову фирму. Может, и парашютиста они, случайно… А, может, и не случайно – может, он с высоты заметил что-то не то! Хотя… нет, скорее всего – случайно. Где наш заказ? Признаться, я голоден, как сто псов! А спать сегодня не придется – шеф сказал: будем действовать быстро! У нас же, кроме фальшивого антика и еще кое-чего подобного, предъявить им и нечего – уйдут под залог, ощетинятся адвокатами – возьми их тогда, попробуй! Нечего и мечтать. И я-то, как назло, не рассмотрел того ночного гопника…

Александр чувствовал, как его охватывает некое волнение, и даже, можно сказать, азарт – азарт преследования и погони! Ведь этот исчезнувший парашютист… а если его продавили в прошлое? Пускай случайно, но – почему бы и нет? И, чтобы замести следы – подсунули новый параплан, якобы парашютист утонул, ударившись о скалы. И зеленый луч!!! Луч, точно схваченный мальчишкой-художником! И – цирконий! Значит, они ведут опыты… и – довольно успешно!

– Нгоно!

– Да-да?

– Хочешь, скажу тебе, откуда у «Немезиды» антик-новодел? Правда, кроме тебя в это никто не поверит… Взамен же попрошу взять меня сегодня с собой. Нет-нет, я не буду мешать, просто посижу в машине…

Нгоно все понял сразу, он вообще был сообразительным парнем:

– Вы полагаете, античные вещи – оттуда?

– Именно так!

– Что ж… может быть.

В этот момент у парня запиликал мобильник. Как понял Саша, звонил Мантину. Ага, значит, уже схватил ордер…

– Так я – с вами?

– А, – стажер махнул рукой. – Поехали. Как у вас говорят – семь бед, один ответ. Но предупреждаю – шеф будет не очень довольный.

Однако на настроение инспектора Мантину Саше было плевать! Молодой человек почувствовал это, когда увидел припаркованный у самого мемориала шикарный белый лимузин! Впрочем, припаркованный – это еще мягко сказано. Брошенный впопыхах – вот так было бы ближе к истине! Встал как-то боком, правое переднее колесо – на поребрике, двери раскрыты… А на заднем сиденье тускло блеснуло сорванное жемчужное колье…

– Стажер! Почему на месте происшествия посторонние?

– Послушайте, инспектор, – Саша медленно обернулся. – В этой машине часа полтора назад ехала моя жена… и профессор Фредерик Арно!

– Ну-ну, – примирительно вздохнул инспектор. – Далеко они не ушли, смею вас уверить. Гоно!!! Давайте людей к скалам! И скажите местному персоналу – пусть включат все имеющееся освещение.

В черном, усыпанном золотистыми блестками звезд небе угрюмо висела луна. Пахло морской капустой, еще какими-то водорослями и солью. Налетевший ветер трепал волосы полицейских, раскачивал ярко вспыхнувшие фонари.

– Нет никого! – подбежав, растерянно сообщил Нгоно. – Но смотритель видел неподалеку, в море, корабль.

– Корабль? Что за корабль?

– Не знаю. Говорит – похоже на самоходную баржу. Ржавая такая, старая. Но – на ходу.

– А лодки?! У реставраторов были лодки?

– Свободно могли и нанять!

Черт! Черт! Черт! И что теперь было делать?

В отчаяньи Саша ругал себя за неосмотрительность, за то, что отпустил Катю, за то, что и сам оказался неосмотрительным… за все… Однако, быстро придя в себя, принялся лихорадочно соображать, что делать. Если профессор и Катя похищены, то похитители непременно должны дать о себе знать, и тогда…

– Вы говорили, профессор получил какое-то приглашение? – громко отдавая распоряжения, к машине подошел Мантину. – Я бы не мог на эту бумагу взглянуть?

– Да… но оно на вилле.

– Поехали! Ну? Что вы так смотрите? Здесь мы уже ничего нового не найдем – птички улетели. Ничего – долго им не порхать, смею вас заверить. Гоно, садись за руль… Едем!

– Но, шеф, а как же…

– Едем! По пути расскажу.

Саша в ту ночь не сомкнул глаз. Пока приехали на виллу, разбудили Луи, отыскали это чертово приглашение. Ничуть не смущаясь поздним временем и аристократичностью семьи, Мантину позвонил де Виньи – белого лимузина там никогда не было. Только черные!

– Ясно, это был лишь предлог, – инспектор мерил шагами гостиную и рассуждал вслух. – Профессор – понятно. Но – ваша жена? Зачем ее-то похищать?

– Может быть – за компанию? – робко предположил стажер.

– Может быть, – рассеянно кивнул Мантину. – Чтобы усыпить бдительность, его пригласили не одного. Да не переживайте вы так, Александр! Найдется ваша супруга!

А Саша и не переживал уже. Думал! Если б точно знать… узнать… Нет, инспектор прав – похитители непременно о себе заявят! Иначе какой смысл похищать?

– Вот именно – какой смысл? Зачем им мог понадобиться профессор?

Александр знал – зачем. Да и Нгоно – по крайней мере, догадывался. Но вот инспектор Андре Мантину вряд ли в это поверил бы…

После бессонной ночи настало утро, столь же недоброе, душное, подернутое белесой дымкой тумана. Инспектор ушел уже, уехал к себе, сказав на прощанье несколько ободряющих фраз, а Нгоно остался… Нгоно и Луи… уж они-то знали…

Саша подошел к окну и отдернул шторы. Ставни так и были распахнуты – за отсутствием хозяина никто не позаботился закрыть. Да и к чему? Зачем их вообще закрывать на ночь? Ладно, еще днем, от солнца. Так ведь и днем не так уж и жарко было.